– А сколько у меня пальцев? – спросил МакКелли, подняв перед его глазами руку.
– Два, – ответил профессор – и легкая улыбка промелькнула на его лице.
– На этом мои познания относительно сотрясения мозга закончились, – сказал Генри. – Однако оно, по всей видимости, у вас все же есть. Поскольку я вам больше ничем помочь не могу, пока расслабьтесь и полежите, а я пойду проверю состояние нашего проводника. Он тоже, как и вы, пропустил самое интересное, валяясь среди камней без сознания.
– Что ты имеешь ввиду, МакКелли, говоря о самом интересном? – встрепенулся Милтон.
– Окончание землетрясения.
К тому времени, как Генри подошел к Дордже, тот уже, охая и чертыхаясь, пытался сесть. Он помог ему и, подтащив к стене, прислонил к ней.
– Спасибо, – поблагодарил Чангпа, с облегчением выдохнув. – Да, хорошую встряску приберегли для нас горы. Давно я в такую переделку не попадал. Все живы?
– Все. С разной степенью повреждений.
– Тяжелые раненные есть?
– Думаю, больше всех пострадали ты и профессор.
– Я в порядке, – сказал Чангпа. – Немного отдышусь, поднаберусь силёнок – и поднимусь. Надо посмотреть, в каком состоянии пещера с озером. Там сможем обработать раны и осмотреть друг друга. А потом будем думать, как выбраться из этой каменной ловушки. Поскольку ты на ногах, Генри, посмотри, не завалило ли проход к озеру.
МакКелли отправился выполнять задание. Остальные, погруженные в собственные мысли, замерли в ожидании новостей от него. Они не знали, сколько времени им придется ждать. Как не знали и того, выживут ли вообще.
Темнота скрывала их лица, но от мыслей избавить не могла. Они теснились в их головах, унося подальше от этого кошмара, который им пришлось пережить.
Вэнс Милтон медленно приходил в себя. И хотя головная боль была невыносимой, он был рад, что жизнь снова пульсирует в его венах, что он снова дышит полной грудью, что снова у него есть будущее… Главное – не чувствовать пустоту и черноту беспамятства.
Профессор, ощущая спиной холод каменной стены, к которой прислонился, радостно улыбнулся: он вновь ощущает, пусть даже и эти смертоносные камни, которые были хаотично разбросаны вокруг них. Он продолжает жить. Разве это не здорово?
Милтон погрузился в воспоминания о том, что оставил за пределами этой мрачной пещеры. Столько планов еще не выполнено! А открытия? Он не успел их сделать. И это было досаднее всего. Он так надеялся на эту экспедицию, на то, что им удастся найти во время раскопок нечто такое, что потрясет научный мир.
В глубокой задумчивости профессор устремил свой взгляд внутрь себя, в собственную душу, где нашла для себя уютное местечко его любовь к археологии и знаниям, недосягаемым в этих каменных стенах. Неужели им не удастся выбраться из этой пещеры? Нет, эта провокационная мысль не может повлиять на его стойкость и уверенность, что все обойдется и они в скором времени отправятся в путь по узкой тропе к месту, где их ждут следы древней цивилизации.
Дейтон, сидящий с ним рядом, скрестил руки на груди и тоже вспоминал… Но его воспоминания были приземленнее. Он думал о доме, в котором осталась Джейн. Его Джейн, милая и нежная девушка с веснушками на носу, которые явно проступали под лучами летнего солнца. Она их терпеть могла, старалась избавиться от них разными способами. А он любил эти конопушки… Как и саму Джейн.
«Вот выберемся из этой каменной ловушки, вернемся домой и я сделаю ей предложение руки и сердца, – вдруг неожиданно для себя решил он. – И кольцо куплю с бриллиантом. Лишь бы только выбраться отсюда».
Дейтон сжал губы. Ему так хотелось покинуть это «здесь и сейчас» и оказаться в своей небольшой уютной квартире. Однако он прекрасно понимал, что путь домой долог и тернист. Если вообще возможен. Но он будет надеяться. Без надежды можно потерять душевные и жизненные ориентиры, а он не может этого допустить: ведь по натуре он оптимистично настроенный человек, для которого стакан всегда наполовину полон.
Решив вспугнуть невыносимую тишину, Боллард громко крикнул:
– Сара, ты как? Держишься?
– Конечно. За самый большой камень, который обнаружила возле себя.
– Изволите шутить, мисс! Это хорошо. Это поднимает настроение и боевой настрой твоих коллег по несчастью.
– Неужели мои коллеги упали духом?
– Ну что вы, мисс! Разве мы можем при сложившихся обстоятельствах позволить себе такую роскошь? Мы готовы поднять забрала и идти на таран этих вековых стен. Правда, Чангпа? С таким проводником нам и землетрясения не страшны, и извержения вулканов.
– Да ну тебя! Я сидела себе тихо, никого не трогала и в мыслях своих унеслась в лабиринты утраченного времени, в лица и моменты, что сейчас кажутся мне драгоценными, но скрытыми за непроницаемой толщей горного камня. А ты меня своими шутками лишил этих дорогих моему сердцу мгновений.
– Что-то Генри долго не возвращается, – вдруг сменила Сара тему. В голосе её явственно звучала обеспокоенность. – Может, Дейтон, тебе стоит сходить и посмотреть, что с ним?
– Не маленький. Без моей помощи вернется. Если бы что-то с ним случилось, позвал бы на помощь.
– Да, мы бы услышали его, – согласился с ним Дордже. – Не волнуйтесь мисс Джеймс. Он оказался самым удачливым среди нас.
И замолчал, отправившись вновь мыслями в родное село, где ему был знаком каждый закоулок. Санму, любимая дочка, конечно же, готовится к свадьбе. Наверное, уже и свадебный наряд ей сшили. У него было четверо сыновей, но дочка, как только он взял её на руки, тотчас забрала его сердце. Её пытливые черные глазки-бусинки внимательно смотрели на него, а потом губки бантиком растянулись в улыбке – и он понял, что в его жизнь вошло счастье. Так он и назвал свою малютку. А теперь она уходит из его дома к другому мужчине. Чужому. И ревность вползла душу.
Чангпа прогнал смутившие его мысли и сосредоточился на том, как им найти выход из этого каменного мешка. Он знал, что из пещеры с озером выхода на свободу нет. Не было его и в двух других пещерах, расположенных справа и слева от него. Выход из пещеры, в которой они находились, завалило основательно и попытаться расчистить его, значит, попусту потратить время. Они не смогут даже с места сдвинуть сверхтяжелые куски обвалившихся горных пород. И что же им остается? Надеяться, что землетрясение открыло выход в одной из дальних пещер. Наверное, Генри как раз их и обследует. Поэтому надо набраться терпения и дождаться его. В любом случае, в сложившейся ситуации он единственный носитель информации: будь – то положительной или отрицательной. Поэтому остается только надеяться, что он не принесет плохих вестей.
В пещере вновь воцарилось молчание. И в этом молчании, что звучало громче любых слов, их мысли скользили по узким тропам памяти, звали обратно, за пределы стен, где остались их ценности и тепло домашних очагов, где они были любимы и где были нужны…
Генри все не возвращался, вселяя в души страх от предположений, которые казались одно хуже другого. Он пока был единственным, способным передвигаться на своих ногах, поэтому остальные были от него полностью зависимы. И это психологически угнетало. Но поскольку им не оставалось ничего другого, как ждать, они ждали, сжав зубы и проращивая в своих душах семена надежды на благоприятный исход. Наконец, вдали послышались какие-то звуки. Но Генри ли это?
Глава 3
Милтон направил свет фонарика на проход к озеру, большей частью заваленный камнями. По-видимому, оставшийся полуметровый проём все же позволял пройти из одной пещеры в другую. Из него наконец показался МакКелли, с головы до ног обсыпанный каменной пылью, отчего его лицо казалось маской, на которой в прорезях выделялись блестящие зеленые глаза.
Генри хромал намного больше, практически припадая на правую ногу. Подойдя к Саре, он тяжело опустился рядом с ней и облегченно выдохнул.
– Думал не дойду, – сказал он, прислонясь к стене. – Чертово колено замучило. Пришлось тратить время на отдых.
– Что ты там увидел? – нетерпеливо спросил Дордже.
– Озеро, две пещеры и узкий проход куда-то вглубь горы. Я обследовал боковые пещеры в надежде, что в них образовался выход наружу, но тщетно. Их тоже прилично потрясло. Они большей частью завалены породой. В озеро тоже камней нападало немало, но вода есть и такая же прозрачная.
Попытался углубиться в крайнюю правую пещеру, откуда, как мне показалось, ощутил какое-то легкое движение воздуха. Но, по-видимому, ошибся. Прошел несколько метров – и тут на меня что-то обрушилось. Оказалось, мелкая горная фракция. Были бы камни покрупнее, вряд ли бы вернулся оттуда.
Со злости взял и заорал во весь голос. И вдруг в глубине что-то загудело, да так, что у меня мурашки поползли по коже. Будто зверь какой-то неведомый проснулся и недовольно зарычал в сопровождении эхо. А следом – раскаты грохота. Я, если честно, испугался – и по-быстрому назад. Больше туда сунуться не рискнул. Отдышался – и сюда. Вот и вся моя неудачная попытка найти благословенный выход из этой каменной ловушки.
– И на том спасибо, – сказал профессор. – Нам нужно потихоньку выдвигаться в пещеру с озером. Там приведем себя в порядок и обработаем свои раны. Это сейчас самое главное. А то загноятся от грязи, и у нас возникнут серьезные проблемы. Затем попьем воды, поедим, поспим немного и, проснувшись, с новыми силами будем думать, что делать дальше. Другие предложения есть?
Молчание, последовавшее вслед за вопросом, было красноречивым ответом.
Профессор Милтон стал подниматься. Голова закружилась, откуда-то из глубины поднялась тошнота. Он облокотился на огромный камень и усилием воли заставил себя сделать несколько шагов. Снова короткий отдых, и снова несколько шагов… На рюкзак и спальник сил уже не хватило.
Это заметил Чангпа.
– Не волнуйтесь, сэр, я вернусь за вашими вещами позже, – сказал он, продвигаясь вслед за ним. – Мне уже значительно лучше.
Милтон только кивнул головой в знак согласия, даже не оглянувшись. Все резервы его организма были мобилизованы на то, чтобы дойти до озера. Все остальное он считал несущественным и не имевшим в настоящий момент никакого значения.
Сара помогла подняться Генри. Он с трудом, но все же встал, однако, сделав несколько шагов, завалился на плечо девушки всей своей тяжестью. Она от неожиданности пошатнулась, но спустя мгновение выпрямилась.
– Колено? – участливо спросила она, заглянув ему в лицо.
