Лето на двоих

– Ольга, кофе будешь? Тебе нужно перекусить с дороги.

– Я ничего не хочу, – сухо ответила она, не выражая мимикой ни единой эмоции.

– О, заговорила, – тут же обернулся к ней сосватанный жених.

«Ему точно столько же лет, сколько мне? Ведет себя словно ребенок», – пронеслось в голове у Оли. Наблюдать и анализировать она всё же не разучилась, хоть и казалось, что после предательства отца все чувства и эмоции вмиг притупились.

– Попрошу Наринэ приготовить – это наш повар, – пояснил отец Федора.

– Зачем тогда спрашиваете, если Вам плевать на мое мнение? – всё так же, почти машинально, произнесла Оля.

На пару секунд в гостиной воцарилась тишина. Поскольку Федор всё еще был в поле ее зрения, Оля увидела, как удивленно взлетели его брови: на его памяти никто никогда отцу не перечил. Тем более в такой форме. Но, что еще больше его изумило, эту ситуацию он спустил на тормозах, списав, похоже, на переутомление вновь прибывшей и незнание внутреннего этикета дома, хоть и видно, что еле сдержался от гнева.

– Ладно, идите.

– Где твои вещи? – бросил Федор и, заметив их у двери в холле, направился к чемодану. – Туда, на лестницу, – указал он жестом на второй этаж. А сам, пыхтя, с чемоданом и сумкой отправился следом. – Что ты тут наложила, я не пойму? Что вы, девушки, вечно носите с собой?

– А ты много женских чемоданов носил? – не сдержалась она от колкого замечания, первой вступая на деревянные ступеньки красивой витой лестницы и на всякий случай держась за поручни.

– Такой тяжелый – впервые, – не стал уточнять он. – А ты мазохистка, да? Я про твой разговор с моим отцом.

– Почему это? – чуть напряглась она. О какой именно части беседы идет речь?

– То, как ты ответила сейчас ему, говорит именно об этом. Никто никогда не говорит с ним так грубо.

– А то что? – обернулась она. – Меня выгонят? Тогда это точно правильная тактика.

– О последствиях для своего отца подумай.

Ольга фыркнула:

– Что ты знаешь о моих отношениях с отцом?

– Ровно столько же, сколько и ты о моих с моим отцом. Но всё же советую подумать трижды, прежде чем в следующий раз открывать рот. Вот твоя комната, я пошел.

Он с нескрываемым облегчением скинул свою ношу у порога и удалился, легко сбежав вниз по лестнице. Вот и познакомились.

Впрочем, желания вести с ним светскую беседу у Оли не было. Она надавила на ручку, и дверь с легкостью поддалась. Первое, на что обратила внимание – внутри есть замок, это хорошо.

Комната оказалась просторной, со шкафом, креслом с высокой изогнутой спинкой, огромной кроватью с высоким мягким подголовником, журнальным столиком, полкой с книгами – впрочем, места на ней еще было достаточно, чтобы Оля могла разместить привезенные с собой экземпляры. Но что порадовало больше всего: огромное окно в пол и наличие собственного санузла с ванной. Можно вообще здесь жить, спускаясь лишь затем, чтобы перехватить что-нибудь из еды. А кто запрещал? Не будут же ее насильно заставлять общаться с этим избалованным заморским принцем?

Изучив обстановку, она выглянула в окно, отдернув плотную тюль. И сразу же увидела Федора, который, покинув территорию особняка, выходил со двора в компании парня и девушки. Смотреть в окно расхотелось, и Оля направилась в ванную. Здесь была душевая, но довольно просторная: половина из стекла, половина – со шторкой глубокого зеленого цвета. Кафель на полу и стенах под дерево, нескользящий, а еще – зеркало с подсветкой. Нажав по центру сенсорную кнопку, Оля увидела, как засверкали, благодаря отражению света, её глаза. Красиво, ничего не скажешь. На крючке белоснежное полотенце и такой же халат. Им она пользоваться не стала, достала свое. Из протеста.

Забралась в душ, включила режим тропического ливня и позволила, наконец, эмоциям выйти наружу – нарыдалась вдоволь, ощущая очищение и внутри, и снаружи. Стекло душевой запотело, иногда по нему стекали капельки, так что Оля завороженно и отрешенно наблюдала за этим процессом. Ей хотелось нарисовать сердечко, но вместо этого она написала «Фёдор» и с яростью перечеркнула несколько раз. Теперь это ее цель – сделать так, чтобы он сам от нее отказался, и поскорее.

В дверь постучали, когда Оля вышла из ванной, но еще не успела обсохнуть. Она не любила сушить феном волосы, хоть он здесь и имелся. Выглянула через тюль в окно, но во дворе никого не было. Телефон зазвонил, и на экране отразилось «Илья». Хотела было уже ответить, но тут этот стук – пришлось снова сбросить.

Отворила сама – ей казалось грубым и пафосным кричать что-то вроде: «Войдите». За порогом стояла Светлана с доброжелательной улыбкой:

– Олег Николаевич попросил показать Вам дом, узнать, что нужно, а потом проводить к нему, хочет поговорить.

– Хорошо. Только мне нужно переодеться.

– Я здесь подожду, не спешите.

И всё же Оля не любила заставлять ждать, да и наряжаться не было повода – быстро натянула джинсы и бледно-пудровую футболку, и вышла наружу.

– На втором этаже у нас комнаты. Есть еще одна гостевая, по размеру примерно как Ваша. Здесь живут Олег Николаевич с супругой, вот там в углу – Фёдор. Пойдемте вниз.

В комнаты они не заглядывали, да Оле и не хотелось. Порадовало лишь, что апартаменты потенциального жениха находятся достаточно далеко – так у него не будет повода «ошибиться дверью».

Внизу оказались санузел, просторная гардеробная, холл, кухня, еще одно помещение для приема пищи, побольше по площади – что-то вроде столовой, гостиная, где её встречал в первый раз хозяин дома – там, оказалось, есть еще и камин, и кресло-качалка – в первый раз она не разглядела. Еще кабинет и терраса. Всё со вкусом, красиво, но для Оли маленькая однушка в Москве была роднее и ближе, чем этот огромный особняк.

– Я вечером еду в город, Вам что-нибудь привезти?

– Нет, спасибо.

– Может быть, какие-то предпочтения в пище? Я скажу Наринэ. Это наш повар. Пойдемте, кстати, я Вас познакомлю.

Ответа на вопрос уже не требовалось, да и предпочтений у Оли не было.

– А сколько человек здесь работает на весь этот дом? – поинтересовалась она.

– Постоянно – четверо. Я по дому, Наринэ отвечает за кухню, есть еще Степан – он работает на территории, там тоже много за чем ухаживать нужно. Ну и водитель. Иногда нанимают дополнительных работников, если ожидается много гостей или что-то вышло из строя, но это разовая акция. А вот и Наринэ! Наринэ-джан, смотри, кого я тебе привела. Это Ольга.

– А-а, Олечка, здравствуйте, здравствуйте! – полненькая кухарка лет шестидесяти спешно вытерла руки о передник и потянулась к ней как к родной, так что устоять перед этим обаянием было совершенно невозможно. – Как я рада! Какая красавица, ну! Ох, Федька, если обидит – лично от меня получит. Я ж его вот с такого возраста знаю, – она почти присела, показывая крохотное расстояние от пола до ладони. – Разбаловали мальчишку, а теперь мучаются. Ну ничего, всё пройдет. Как я рада, как рада! Тебе сколько лет? Чуть больше двадцати, да? Учишься еще где-то?

– Только закончила институт.

– Ну и молодец! Ты увидишь, какая здесь красота, и сразу влюбишься в это место!

– Ты попробуешь фирменные блинчики Наринэ и сразу влюбишься в этот дом, – подхватила Светлана, и обе они рассмеялись.

Оля тоже не могла не улыбнуться. Впервые за этот день появилось хоть какое-то приятное чувство, что не всё вокруг против неё.

– Кушать хочешь? Ты ведь с дороги, у меня еще борщик теплый, будешь?

– Меня же ждут, – оглянулась она на Светлану, хотя желудок и впрямь потягивало от желания принять пищу.

– Ничего, подождут, – спешно ответила за нее Наринэ и начала суетиться. – Можешь прямо здесь, вот сюда, за мой стол присесть. Вот тебе ложка, вот вилка, салфетки, сейчас налью борщ. Хлеб будешь? Будешь, конечно! Сметана, кваску могу налить, хочешь?

От всей этой кутерьмы вдруг стало легко, и Оля поняла, что «свои люди» у нее в этом доме всё-таки будут. Будет помогать Наринэ по кухне, если что – просто так, от души, лишь бы не маяться в одиночестве в запертой комнате.

А после всё же пришлось идти в кабинет к тому, по чьей вине она здесь оказалась.

Хозяин дома работал за столом, но, подняв взор, тут же отложил все бумаги, поблагодарил и отпустил Светлану, а Ольгу жестом пригласил сесть напротив, на кожаное кресло. Она села на самый краешек, чувствуя себя неуютно, но стараясь всё же держаться уверенно. Она никакая не жертва и выход обязательно будет, просто надо подумать.

Отец Фёдора был вежлив, но держался так, что было видно: большой начальник. В таких людях исходящее от них чувство власти ощущается за версту, а уж когда начнет говорить – убеждаешься окончательно, с кем имеешь дело. Вроде и доброжелателен, а попробуй пойти против его воли. Поэтому с решениями и действиями Оля пока не спешила. Одна неловкая ошибка – и можно угодить в капкан еще хлеще, лучше пока воздержаться и понаблюдать.

Олег Николаевич объяснил, что это их дача, здесь Красновы живут лишь летом: сын и мать – почти постоянно, а сам он – наездами, поскольку часть работы выполнить дистанционно невозможно, приходится ездить в Москву. Хозяйка дома – Ольга Витальевна – сейчас на отдыхе заграницей вместе с подругой, вернется через пару дней. В доме режим: в девять часов обязательный для всех гостей и членов семьи общий завтрак, остальные приемы пищи могут проходить по желанию каждого в разное время. Иногда они ходят в ресторан на ужин вместе, но об этом предупреждают заранее. Здесь, кстати, отменно готовят, есть главный ресторан поселка, поскольку позволить жить постоянно и иметь собственное жилье на территории могут не многие, а вот туристов достаточно, чуть ли не вдвое больше, чем резидентов. Впрочем, и те и другие отлично здесь уживаются. И, поскольку сфера гостеприимства активно развивается, есть много всего, что нужно для комфортной жизни.

Еще, добавил Олег Николаевич, в доме есть прислуга, можно общаться к Светлане по всем вопросам. Или к нему (тут Оля сделала для себя пометку, что сделает это лишь в крайнем случае: и оттого, что не доверяет человеку, который так легко, не спросив, вторгся в ее жизнь и всё испортил, и потому, что отвлекать бизнесмена своими вопросами – не лучшая перспектива). Выезжать за пределы поселка нельзя, кругом охрана (это плохо – отметила Ольга, к побегу придется готовиться тщательнее), гулять по поселку можно (хоть на этом спасибо!).

– Здесь есть отличное озеро, несколько спусков с разных сторон, есть гора с живописным видом – посмотри обязательно. Можете вместе с Федором, он всё покажет.

«А вот это вряд ли», – подумалось ей, но вслух Оля, конечно, ничего не сказала.

– А если ко мне подруга приехать захочет?

– Сперва согласуем и всё решим.

Немного подумав, всё же решила вступить на опасную почву:

– Вы же понимаете, что это незаконно: держать человека против его воли вдали от семьи?

– Ты можешь позвонить в полицию, на, – он протянул ей свой телефон в черном чехле, продолжая смотреть в глаза, и оба знали прекрасно: никакого звонка никуда не будет. – Только подумай прежде о последствиях для своего отца.

– Вы думаете, мне стоит об этом думать после того, что он сделал со мной?

– А может, посмотришь на это по-другому? Не «с тобой», а «для тебя»? Что бы тебя ждало рядом с ним? Жизнь в одной комнате с отцом на окраине Москвы, никаких перспектив, работа целыми сутками за копейки, а теперь перед тобой все пути открыты. – Он положил телефон на стол и развел руки в стороны, словно демонстрируя те самые масштабы, которые перед ней теперь открывались. – Можешь поступить на второе высшее, если захочешь – выбирай любой вуз. Можешь заняться саморазвитием в любом ключе: учить языки, попробовать живопись. Если хочешь работать – проблем не будет, но в свое удовольствие и по облегченному графику, я помогу. Что тебя не устраивает?

– Меня вполне устраивала моя жизнь и, главное, то, что я сама ей распоряжалась.

– Ты и сейчас вполне можешь ей распоряжаться. Только путей самовыражения стало больше. И, поверь, насильно женить вас с Федором никто не будет. Просто постарайтесь подружиться. И ему, и тебе это может пойти на пользу.

Ну конечно, насильно не будут. А сюда она, можно подумать, по собственному желанию прибыла?

Впрочем, спорить с тем, кто привык всех строить и управлять, очевидно, было бесполезно, и Оля ответила сухо:

– Спасибо, я поняла.

– Ну, раз поняла, больше не задерживаю. Если что, всегда можешь ко мне обратиться. И запиши мой номер на всякий случай.

В отведенную ей комнату Ольга вернулась в подавленном состоянии. Вроде бы и впрямь ни к чему такому не принуждают, да и Федору до нее дела нет, что радует, но что толку? Хотя, может, в этом и суть? Вот сейчас за неделю-другую его отец убедится, что смысла от ее пребывания здесь никакого и отправит обратно? Отцу, конечно, долги не спишет, но это уже не ее проблемы. Правда, как дальше быть с отцом? Оставаться в одной квартире точно уже не захочется, нужно где-то снимать. И работу, похоже, искать теперь новую – нужно хоть написать что-то руководителю, мол, так и так, непредвиденные обстоятельства – но стоит ли рассчитывать на понимание?

Вздохнув, набрала номер Риты – одной из двух своих лучших подруг. Они дружили втроем, вместе с Катей. Так получилось, что с Ритой вместе учились на одном курсе, а Катя была подругой Риты и, однажды оказавшись в одной компании, впредь они дружили втроем.

Вывозить этот груз одной было невыносимо и нужен был кто-то, кто скажет: что-то придумаем, не переживай, ты не одна, я с тобой.

– Алё, – бодро ответил мобильный голосом Риты, и Оля чуть не разрыдалась, вновь ощутив прилив саможалости. А ведь казалось, что в душе уже всё слезы из нее вышли, а вон поди же, Олег Николаевич своим разговором опять «добил».

– Рит, привет.

– Привет! А что с голосом? Ты в порядке?

– Не совсем, – прохрипела она и откашлялась.

– Заболела?

– Нет.

Оля отвечала коротко, а как подступиться и всё рассказать – не знала.

– Ты дома? Хочешь, приеду? – невольно помогла с этим Рита.

– Нет, я не дома. И вообще не в Москве.

Дальше слова полились из нее сами собой. Вместе со слезами. Но подруга всё же сумела уловить суть.

– Ого, ты серьезно? Оль, скажи, что ты только что закончила смотреть турецкий сериал и всё это выдумала, чтобы приколоться?

– Если бы так, – в финальный раз всхлипнула Оля, чувствуя, что ей стало легче, и она снова готова бороться за свою жизнь.

– А жених-то красивый? – подколола подруга.

– Да какой жених?! Ты понимаешь, что они меня сюда привезли и не выпускают дальше поселка. И тут охрана кругом.

– Прости, прости, – тут же пошла на попятную Рита. – Так, погоди… А Илье ты звонила?

– Звонила, он не брал трубку, а сейчас уже поздно.

– Ну так позвони ему сейчас!

– И что скажу? Забери меня отсюда? Да кто ему позволит?

– Это уж он пусть решает, как это сделать. В конце концов, он мужчина, и должен защищать свою женщину.

– Ладно.

– Позвонишь?

– Позвоню.

– А я тоже подумаю, что можно сделать. Ты, главное, не раскисай. Я с тобой, я на связи. Если что-то случится или надо поплакать – сразу звони. Мы точно придумаем, как тебя вызволить. Я Кате скажу?

– Ага.

– Ну всё, я на связи. Целую.

Оле и впрямь стало легче – вот что значит, поддержка друга.

Сделав глубокий выдох, набрала и номер Ильи. На этот раз он ответил.

– Приве-ет!

– Привет.

А что говорить дальше? Не начнешь же сразу: «Спаси меня»?

– Как дела? Как день проходит?

– Как день? – она огляделась по сторонам. – Сижу в комнате на втором этаже с видом на двор, там где-то озеро дальше. Погода хорошая, солнце. Просто сижу.

– В смысле?

– Илья, меня, можно сказать, похитили.

Удивительно, откуда в ней взялось вдруг такое спокойствие? Хорошо всё-таки, что сначала она позвонила подруге, и только после – своему парню.

– Кто? Куда? С тобой всё в порядке?

– Если говорить о безопасности – то, наверное, да. Меня здесь не трогают. Но по факту… Меня отец им продал, представляешь? – горько усмехнулась она.

– Как это – продал? – опешил он.

И пришлось рассказать всё сначала. Но в этот раз история уже не трогала ее так сильно, она будто книгу прочитанную пересказывала. А потом вздохнула и замолчала, ожидая реакции, но ее не было – тишина.

– Алло, – напряглась она. Может, пропала связь?

– Да, я тут, – хрипло откликнулся Илья. – И что делать?

Что делать? Ей хотелось кричать и истерично смеяться: «Я думала, ты мне скажешь, что делать».

– Я не знаю, – вместо этого спокойно ответило ее альтер-эго.

– И я не знаю, – выдал Илья.

И снова повисла пауза. Никаких там: «Я что-нибудь придумаю», «Мне надо время, но мы всё решим, просто верь мне».

– Ладно, потом созвонимся, – разочарованно откликнулась Оля и первой сбросила вызов.

Конечно, обиделась. Конечно, рассказала об этом Рите, записав голосовое сообщение и получив в ответ целый шквал негодующих смайликов и коротких сообщений вроде: «Что???», «Он совсем с дуба рухнул?», «Он мужик или кто?», «Он просто тебя отпустил и сказал таким образом: делай, что хочешь?», «Капец, я не ожидала от Ильи», «Ну он и козел!!!»

В ответ на всё это Оля прислала лишь грустную мордочку и: «Ладно, всё равно справлюсь».

«Конечно, справишься. Мы с Катей с тобой, просто так это всё не оставим. Я ей рассказала, она уже думает. Я тоже. Обнимаем тебя крепко-крепко».

С улицы раздались голоса и смех, и Ольга, поднявшись с кровати, подошла к окну. Сквозь тюль увидела ребят во дворе и среди них – Федора. Их было четверо, вертелись у мангальной зоны, откуда шел дым – значит, намечался шашлык. Две девчонки, два парня – полный комплект, зачем им понадобилась она, Оля?

Легла в кровать и взяла в руки книгу. Нет, не читается. Может, погулять по поселку? Но тогда придется проходить мимо этой компании, чего жутко не хочется. Лучше остаться здесь.

В комнату постучали. Светлана. Спросила, нужно ли что-нибудь и поинтересовалась, когда Оля будет ужинать.

– Я не буду, спасибо, – покачала головой девушка.

Переубеждать её домработница не стала, пожелала хорошего вечера и удалилась, напомнив, что, в случае необходимости всегда можно к ней обратиться, и оставила свой номер.

Оля снова вернулась в кровать. За окном медленно, но верно смеркалось, и её постепенно клонило в сон. Дверь она закрыла изнутри, но всё равно ощущала себя неуютно. Чужая постель, хоть и мягкая, и большая, с хрустящими чистыми простынями, а всё равно была не её, непривычная. Голоса за окном продолжали шуметь, но хорошая звукоизоляция позволяла не погружаться в смысл речи. Она задремала, проснулась уже в тишине и темноте. Было не по себе. В столице в окна всегда светили фонари, и она к ним привыкла, никогда не задергивала плотно шторы, и звуки улицы и соседей были уже чем-то обычным, даже необходимым. А тут, в деревне – тишина, темнота. Она сильнее укуталась в одеяло, поджав под себя ноги и долго не могла уснуть, да и после просыпалась и засыпала несколько раз, не находя покоя, поэтому на утро проснулась разбитой и невыспавшейся. Взглянула на время: восемь-сорок. Нужно было поставить будильник, а теперь она рискует опоздать на общий завтрак. Кто придумал вообще эту ересь? Ну хотят они вместе собраться – пожалуйста! Они семья, а она кто? Зачем им нужно ее присутствие?

Но, раз уж оказалась в чужом «монастыре», свой устав придется пока придержать.

Быстро ополоснулась в душе, оделась в футболку и джинсы, сделала простой хвост, краситься не стала. Для кого? Для Феди и его папы? Обойдутся. Чем скорее решат, что она недостойна их – тем лучше для всех.

Несмотря на то, что спустилась на завтрак Оля всё-таки вовремя, за столом восседал только хозяин дома. Услышав шаги на лестнице, он вскинул взгляд в сторону дверного проема – с его места отлично просматривалось пространство гостиной – и приветливо улыбнулся гостье.

– Доброе утро.

– Здравствуйте, – сдержанно ответила она, поскольку назвать добрым утро в чужом доме, в котором находишься против собственной воли, не повернулся бы язык.

– Фёдор сейчас подойдет. Ты можешь присесть, где удобно.

Прикинув, что с обеих сторон от Олега Николаевича, пожалуй, сидят его сын и жена, Оля заняла одно из оставшихся мест – всего их здесь было девять. Это был светлый прямоугольный стол, достаточно широкий для того, чтобы разместились различные блюда и напитки. Нельзя сказать, что еды было очень много, и всё же выбор имелся: блинчики и начинки на выбор – сметана, сгущенка, сладкая паста, а также сырная нарезка, бананы и апельсины.

Почти тут же, едва Ольга села за стол, за спиной с ароматным черным кофе, запах которого сводил с ума, появилась Наринэ.

– Ой, Олечка, доброе утро! Сейчас принесу тебе кофе. Черный? Со сливками? Сколько сахара любишь?

– Доброе утро, Наринэ, – улыбнулась она, тут же забыв о том, что находится в чужом и, как казалось, недружелюбном доме. – Со сливками и две ложки сахара, пожалуйста.

– Хорошо, моя красавица, сейчас принесу.

– А это ваши фирменные блинчики? – разулыбалась Оля. Пожалуй, только с этими людьми, с персоналом, близким ей по духу, и могла быть самой собой в этом замке.

– Да-а-а, – довольная тем, что Оля запомнила, расплылась в улыбке женщина.

– С удовольствием попробую, спасибо.

– Сейчас вернусь с кофе! – и Наринэ удивительно шустро направилась в сторону кухни.

Оставшись вновь наедине с хозяином дома, Ольга перевела на него взгляд и тут же смутилась. Он смотрел на нее оценивающе и, похоже, эта оценка за разговор с прислугой была в ее пользу. Но ей это вовсе было не надо, Оля лишь хотела быть вежливой с теми, кто действительно о ней здесь заботился.

Впрочем, обсудить ничего они не успели, поскольку, судя по шагам, к столовой приближался Фёдор. Бросив на вошедшего мимолетный взгляд, Ольга успела отметить его небрежный вид: легкая щетина, всклокоченные волосы, черная футболка и такого же цвета свободного кроя штаны.

Отцу увиденное не понравилось.

– Федор, у нас, вообще-то, девушка за столом, имей совесть.

– А чем девушку смущает мой внешний вид? – и он, усевшись за стол напротив нее, а не рядом с отцом, скрестил перед собой руки на столешнице и вызывающе уставился на гостью, подавшись вперед.

Ольга промолчала, а Олег Николаевич сфокусировал на сыне негодующий взгляд, но тщетно.

– А вот и кофе, – наконец переключился Фёдор и, забирая свою порцию напитка у Наринэ, приветственно приподнял в ее сторону кружку. – Спасибо, Наринэ-джан. Лучше твоего кофе нет в целом мире!

– Ах ты проказник, – засмеялась она. – Ну пей, пей на здоровье. А это тебе, Олечка, со сливками, с сахаром. Приятного аппетита!

– Спасибо, – ответила Оля и взглянула на блинчики.

Есть немножко хотелось, но при посторонних она смущалась. Не привыкла сидеть за одним столом с чужими мужчинами, да еще зная, что находится в центре внимания. Но те быстро переключились на беседу, будто бы потеряв к ней интерес. Тему подняли для Фёдора неприятную – по всему было видно. Оля была невольным свидетелем семейной сцены и, хоть не хотела вникать, а всё же прекрасно всё слышала.

– Ты подумал о работе? Я не буду содержать тебя вечно, – наседал отец.

Фёдор лишь фыркнул:

– Не порти аппетит, ладно?

– А когда ты будешь готов мне ответить?

Фёдор сделал вид, что не слышит. Продолжал жевать, глядя исключительно на свою еду. Тогда отец, не дождавшись ответа, заявил:

– И покажи после завтрака Ольге поселок.

– Па, у меня были планы, мы с Витьком…

– Подождет твой Витек, – перебил Олег Николаевич хмуро.

– Ладно, я понял.

Доедали они в тишине, а после, закончив трапезу, Ольга осталась сидеть на месте, перебирая пальцы рук под скатертью и не зная, можно ли ей уходить или как вообще принято?

К счастью, Фёдор достаточно быстро разделался с завтраком, видимо, аппетит от беседы с отцом угас, и, взглянув на навязанную ему экскурсантку, спросил:

– Поела? Пошли.

– Фёдор, где твои манеры? – прикрикнул на него отец, на что ответной реакцией был обиженный поклон в его сторону от сына.

Стоит отметить, входную дверь Ольге он всё же открыл, пропуская вперед. В любой другой ситуации она бы не оставила это без внимания и сказала «спасибо», но расшаркиваться с этим парнем ей не хотелось.

Он быстрым шагом пошел к калитке, опять ее пропустил, закрыл изнутри на щеколду и, не дожидаясь, пока она догонит, на ходу, почти галопом, стремительно указывал рукой то в одну сторону, то в другую, явно с желанием поскорее освободиться от выпавшей ему повинности.

– Вот там гора, где любят тусоваться художники и туристы, отличный вид, можно сделать классные фотки, особенно если ты тут в первый раз. Там спуск к озеру, дальше пляж. Магазин продуктовый направо, а дальше там ресторан. Что еще тебе показать?