Солнце и снег
– Не хочу больше терять людей.
***Солнце поднялось из-за горизонта и постепенно начало припекать. Лес заметно редел, и вскоре они выехали на открытую местность. Утренний ветерок приятно освежал, Эри сидела за спиной у Тиары и предавалась размышлениям. Удивительная выносливость эльфов поражала, но вместе с тем и наводила на мысль, что в этой войне людям не победить. С такими противниками не было смысла тягаться с самого начала. Недаром люди всегда их боялись, и какие только слухи о них не ходили, что остроухие якобы едят сырое мясо и похищают новорожденных.
– Просыпайся, мы уже подъезжаем, – окликнула ее Тиара.
Эри подняла голову и посмотрела вперед. Перед ними простиралось бескрайнее озеро, и вдалеке виднелся остров с неправдоподобно большими, словно нарисованными, деревьями. Их конвой, судя по всему, направлялся именно туда.
– Как мы переберемся? – спросила Эри, ежась от мысли, что придется намокнуть. – Вплавь?
– Нет, – ответила Тиара и добавила: – Сиди тихо, хорошо?
Они продвигались вдоль кромки озера еще около часа, пока капитан не остановился и не поднял вверх руку. Дождавшись, когда их догонят отстающие, он потянул за поводья и направил коня прямо в воду.
«А еще говорила…» – мысленно фыркнула Эри, посмотрев колдунье в спину.
Но к ее удивлению уровень воды, где они шли, едва достигал коленей лошадей и до самого острова оставался неизменным. «Здесь каменная насыпь», – запоздало сообразила Эри, когда они, наконец, перебрались на другую сторону.
Деревья вблизи оказались даже больше, чем она думала. Огромные стволы, обхватить которые могли лишь человек десять, взявшись за руки, устремляли хвойные кроны в бледно-голубые небеса. Эри не видела, где они заканчиваются, и замерла, завороженная, с задранной головой.
Глядя на нее, Тиара улыбнулась.
– Это дендройи, – пояснила она. – Пойдем, впереди еще целая роща.
Неожиданно для себя Эри почувствовала прилив радости. Увиденное захватывало, как в детстве. Когда даже красивый лист в луже вызывал интерес. Когда замечала, как распускались первые цветы или шел первый снег, радуга повисала в небе, когда каждый день был наполнен открытиями. Когда казалось, что все самое главное, прекрасное и, может быть, великое еще впереди.
Они шли по громадному лесу мимо стволов, покрытых морщинистой и старой, как весь мир, корой. Эри восхищенно вертела головой. А потом она увидела Филдбург и влюбилась в этот город с первого взгляда. Взгляда вверх.
Множество хижин было устроено прямо на ветвях дендрой. Между собой они соединялись паутиной лестниц, навесных мостиков и дорожек из досок. И среди зеленой хвойной густоты кипела жизнь. Женщины в цветных платьях сновали от домика к домику с удивительной быстротой, до самого низу доходил едва уловимый запах ореховой каши. Мелкие зверьки и птицы всюду сопровождали лесных жителей.
Эльфы поставили лошадей в конюшню под одним из деревьев и по винтовому настилу принялись подниматься вверх. Сначала Эри было страшно, даже пятки покалывало, и начинала кружиться голова. Но детский восторг внутри все усиливался. Она и не знала, что в мире есть такие чудеса. Что может быть так здорово просто смотреть вниз. И не с дуба в Шадер, казавшегося огромным, а на самом деле вполне заурядного дерева, а с такого великана, настоящего чуда природы.
Навстречу им вышел невысокий эльф с длинной седой бородой.
– Кто это? – спросил он у капитана, кивнув в ее сторону.
– Ученица Тиары, – ответил тот. – Нужно разместить ее где-нибудь.
– Ренорд уже ждет, – сообщил бородатый эльф и, обращаясь уже только к ней, добавил: – Меня зовут Иргинг, пойдем со мной.
– Эриал, – она испуганно глянула на Тиару, та ободряюще кивнула, после чего они разделились.
Лесная колдунья в сопровождении эльфов отправилась еще выше, а Эри пошла за Иргингом через подвесной мостик на другое дерево. И хотя под ногами была пропасть, она чувствовала, что все в этом удивительном месте ей нравится. Даже этот дедок, смешно причмокивавший всю дорогу.
Он привел ее в одну из хижин, где для нее выделили целую комнату с кроватью, столиком в углу и шкафчиком. В окошко смотрела зеленая хвойная ветка, а в само помещение начинало проникать солнце. Пахло смолой и древесиной, сразу чувствовался уют.
– Если тебе что-то понадобится, – сказал Иргинг, – обратись к Орланде. Она хозяйка дома, мимо не пройдешь.
Эри кивнула. Пожилой эльф смерил ее внимательным взглядом и молча развернулся к двери.
А она, не раздеваясь, плюхнулась на мягкое ложе и даже не заметила, как в одно мгновение заснула. Здесь было спокойно и хорошо, а спалось так сладко, словно она наконец-то была дома.
***Ренорд наморщил высокий лоб и недовольно посмотрел на Тиару. Лесная колдунья склонила голову, глядя в его усталые глаза.
– Ты звал меня? – заговорила она первой.
– Звал, – сухо ответил царственный эльф и дал знак, чтобы стража покинула зал.
– Чем я могу быть полезна? – поинтересовалась друид.
– Ты должна вернуться… – начал Ренорд.
– И жить в твоей древесной крепости?
– И жить в моей древесной крепости.
В зале повисла пауза. Тиара хитро прищурилась:
– Ты просишь об этом?
– Предлагаю, – Ренорд подпер острый подбородок рукой.
– И я могу отказать?
– Можешь.
– Так же, как могла отказать и не явиться?
Глянув на нее, король встал.
– Ты нужна мне, Тиара, – сказал он торжественно. – И ты это знаешь.
– Разве мы терпим поражение? – усмехнулась друид. – Я думала, жалкие людишки поняли, что не на тех напали.
Поправив полы зеленой мантии, Ренорд спустился к ней.
– Тиара, – он положил руки ей на плечи.
– Ладно, – смягчила она голос, – я останусь. Но только если попросишь прощения. Мне не нравится, что, когда я тебе нужна, ты чуть не силой приводишь меня, а когда нет – гонишь.
Ренорд уже открыл было рот, как дверь распахнулась, внутрь вбежал молоденький эльф.
– Прости меня, повелитель, – он глубоко поклонился и протянул депешу в кожаном чехле.
Король эльфов развернулся и торопливо вынул депешу из чехла. Тиара осторожно выглянула из-за его плеча.
– Что там? – тихо спросила она.
– Оракул. Требует выдать какую-то полукровку. Ты что-нибудь об этом знаешь? – он вопросительно посмотрел на нее.
Тиара скрестила на груди руки.
– Ты ему ничего не должен.
– Но ты знаешь, о ком речь? – Ренорд сощурился.
– Знаю, – не стала отрицать она. – И заклинаю тебя, не иди на поводу.
Король нахмурился.
– Почему? Что это за девочка?
– Ты вызвал меня, повелитель, потому что веришь. И я прошу, – с нажимом проговорила Тиара, – поверь и на этот раз. Эриал Найт должна остаться с эльфами.
В зале повисла напряженная тишина. Ренорд долго и внимательно всматривался в голубые глаза колдуньи.
– Хорошо, – сказал он наконец.
– Благодарю тебя, – она поклонилась.
– У меня сейчас мало времени, – проговорил король с сожалением, – но вечером, надеюсь, ты мне все объяснишь.
– Как скажешь, повелитель, – колдунья еще раз поклонилась и скользящей походкой выплыла из зала.
Вот она, сила Эриал Найт. Сила, которую чувствуют все, сила, которая еще даже не разбужена, а уже влияет на судьбы. Может, ей тоже не стоило приближаться? Но теперь поздно. Поздно.
Тиара посмотрела на свои руки. Тонкие пальцы, белоснежная кожа… Она всегда считала, что у нее красивые руки. Только и всей долгой жизни не хватит, чтобы отмыть их.
***А в это время в другой части Лансии королева Леория, восседая на троне, внимательно слушала доклад генерала Дормштейна, изредка поглядывая на лицо советника по дипломатии, сосредоточенное и заметно постаревшее за последние дни.
– …обобщая, скажу, что мы утвердили позиции на северном фронте и взяли еще несколько поселений, но на юге мы терпим поражение. Боевой дух падает, и, если так пойдет и дальше, никакие северные успехи уже не спасут. Кроме того, на юго-западе замечены аргонцы, часть местных жителей уже настроена против вас, Ваше Величество. У нас не хватает людей, чтобы разобраться с предателями и заговорщиками. И хочу особо выделить угрозу самовольного отделения килонских деревень от нашей территории…
– Да, пугать вы умеете, – перебил его советник по дипломатии. – Может, что-то предложите?
– Нужно больше солдат на юге, нужны победы для поднятия духа, и нам нужны… – генерал глубоко вдохнул. – Охотники…
– Подготовьте указ о всеобщем призыве на военную службу, – Леория поднялась. – Каждый не служащий мужчина будет объявлен изменником. Включая бывших Охотников. Далее, я сегодня же направлюсь в полки…
– Это опасно, – возразил Дормштейн. – Враг может атаковать внезапно.
– А я, с вашего позволения, поддержу, – высказался молчавший до того командир королевской стражи. – В Толлгарде сейчас неспокойно, начались беспорядки. Мы пока справляемся, но в любой момент все может выйти из-под контроля.
Леория наморщила лоб.
– Это все пособники Лидера.
– Мы этого не знаем, Ваше Величество, – ответил командир. – Часть задержанных допросили со всей старательностью, но сведения разнятся. Несколько человек указали на некого Гаюса Ловкого.
– Почему его нельзя отловить? – нетерпеливо спросил Дормштейн.
– Мы стараемся. Но лучше, если на время Ваше Величество покинет столицу.
– Значит, так и поступим, – заключила Леория и обратилась к советнику по дипломатии: – Попробуйте договориться с Аргоном, отправьте по послу в каждый клан.
Мужчина кивнул.
– И чтобы никаких кислых лиц в моем присутствии, – добавила королева. – Мы намерены победить, и сомнениям здесь не место.
***– Она у Ренорда, – объявил с порога Отрий.
Оракул оторвал взгляд от письма на столе.
– Знаю.
Колдун пересек кабинет и в нерешительности остановился перед креслом.
– Моего человека убили, – понизив голос, сказал он и добавил: – Это того не стоит.
Сцепив пальцы в замок, владыка сложил руки на животе.
– Ты прав, – кивнул он. – Сегодня утром Варг отбыл в Аргон. Будем стоять на том, что знаем не больше них.
– Надеюсь, получится убедить, – вздохнул колдун.
Оракул на секунду задумался, но, словно решившись, жестом предложил ему сесть.
– Вчера мне был сон, – начал он. – Я видел выжженное поле и воронку, как от взрыва или звездного камня. В центре воронки росла лилия. Лепестки ее были охвачены пламенем, но не сгорали. Цветок окружало шесть теней. Я не мог различить лиц, пола или даже рас, но одна из теней светилась зеленым. Похоже, как описывали Эриал Найт.
Он многозначительно глянул на колдуна.
– Что вас озадачило больше: шестеро неизвестных или свет, возможно, связанный с Эриал Найт? – спросил тот.
– Образ цветка. Уж больно перекликается с аргонским пророчеством об Огненной лилии.
Отрий задумался.
– В пророчестве говорится, что, когда распустится Огненная лилия, на землю хлынут зло и человеческие пороки. Но я всегда думал, что это метафора о возрождении империи. Ведь на хаарском гербе и монетах как раз была лилия, так ведь?
Оракул кивнул.
– Как и в пророчестве о Великом переделе, здесь говорится об особом человеке, герое. Уже не первый раз я вижу сны, когда думаю об Эриал Найт.
На лице Отрия отразился вопрос.
– Что же нам делать? – колдун развел руками. – Вы сами согласились, что это не стоит человеческих жизней.
– Пока будем ждать, – ответил владыка. – Иногда это самое мудрое.
Глава шестая. Дом
Первое время планы Леории на скорейшую победу венчались успехом. Уже к середине осени эльфийский север отошел к ней, и войска готовились к массированному наступлению на филдбургские леса. Тем временем Аргон все глубже запускал щупальца в южные провинции. Целые города и деревни объявляли независимость от королевской власти, отказывались поставлять провизию и солдат. Дипломатическая миссия в Аргоне провалилась, главы кланов отрицали свою причастность, и Леория с советниками ничего не могли доказать. Все чаще ей напоминали, как бы пригодилась помощь Охотников.
Между тем и в Толлгарде усиливались беспорядки. Королева обвинила Лидера в измене и казнила его на центральной площади. Охотники перестали существовать как система. Большинство призвали на службу, остальные дезертировали и скрывались. Доминик Лис и Арок Ворон были вынуждены оставить свое расследование и присоединиться к войскам на севере. Пойманных эльфов заключили под стражу. Не избежал этой участи и Лаирэ. Петро, Грэя и остальных из схватившего его отряда послали на восточный фронт.
Бои шли каждый день, но гибли не только солдаты. Урожай в этом году едва был собран. Одни поля были выжжены, другие заброшены. Многие бежали из деревень под Толлгард, который не мог укрыть всех за своими стенами. Начались болезни и голод. Участились случаи предательства, самодурства и самосуда. Люди не верили даже самим себе, и проникавшие в их ряды аргонцы всячески тому способствовали.
Остановить хаос, воцарившийся по всей стране, было все сложнее. Война выходила из-под контроля, как река из берегов, и превращалась в беспорядочную резню. Солдаты переставали слушаться командиров, дезертировали или уходили партизанами в леса. Офицеров теперь заботили не эльфы, а отлов беглецов и скорейшая расправа.
В январе следующего года дворец королевы атаковала бушующая толпа толлгардцев. Сотни стражников были убиты, а самой Леории прилюдно отрубили голову. Следом за дворцом мятежники ринулись грабить дворянские поместья, и очень быстро в городе не осталось никого из знати. Лишившись руководства, совет генералов принял решение отступать. Ренорд пошел в контратаку.
Эри знала, что где-то там за горизонтом творился ужас, но в городе больших деревьев ничто не нарушало размеренного ритма. Эльфы как будто собирались жить вечно. Только к ней иногда приходили беспокойные мысли об оставленных в Лансии людях. Но вопросы, жива ли Нашта, что случилось с ребенком Антис, где теперь Денни, задать было некому.
Орланда, хозяйка дома, где ее поселили, оказалась доброй пожилой эльфийкой, по-своему напоминавшей Анжелу. Эри было приятно помогать ей по хозяйству. За домом был устроен сад, в кадках посажены овощи и полезные травы, за которыми требовался уход, а ей всегда нравилось возиться с растениями, еще с детства.
Иногда в гости наведывалась Тиара и рассказывала, что происходит в мире. Казалось, лесная колдунья ждала от нее чего-то. Как будто даже намеренно говорила о войне и смерти, надеясь взбудоражить и заставить действовать. Но Эри по-прежнему ощущала себя бессильной, о чем не раз говорила вслух. Беловолосая эльфийка только пожимала плечами и отвечала туманно: «Значит, время еще не пришло».
В один из дней Тиара рассказала, что лагерь Эрвина сожгли люди, а Лаирэ, возможно, взяли в плен, и не исключено, что убили. Эри не поверила, что он мертв. Она чувствовала, что это не так, только не знала, как и чем объяснить.
В Филдбурге она встретила и Айлин, девушку, с которой случайно познакомилась в толлгардской подворотне. Айлин оказалась дочерью посла Бьерна, которого тоже обвиняли в убийстве короля Хинта. Спрятав под платком волосы и уши, она обреталась среди бродяг, пока не схватили Охотники.
Эри не сразу узнала ее. У девушки оказались необыкновенные ярко-красные волосы до пояса. Хотя у эльфов бывали и зеленые волосы, и с синим оттенком, эти мгновенно бросались в глаза и притягивали к себе все внимание. Потребовалось усилие, чтобы забыть о них и вспомнить лицо.
Зато Айлин узнала ее сразу и стала заходить в гости чуть ли не каждый день. Они подружились быстро и легко, неожиданно для самой Эри. По вечерам они любили бродить с яруса на ярус и разговаривать обо всем на свете.
– Мне все не дает покоя один вопрос, – начала как-то Айлин. – Что тебя связывает с Тиарой?
Эри поймала в ладонь несколько снежинок и с увлечением разглядывала, как те медленно тают на рукавичке. Она не знала, как ответить на этот вопрос.
Эльфийка продолжила:
– Сначала я думала, что Тиара отправила тебя в Лансию с заданием убить Хинта, – она подняла руку, предупреждая возражения, – но, узнав тебя лучше, поняла, что нет. Ты выросла на Западе, и верю, что вляпалась в ту историю случайно.
Эри кивнула и решила сказать честно:
– Тиара убеждена, что во мне есть магическая сила.
– А она есть? – тут же спросила Айлин.
– Была, но больше нет. Правда, желающих это проверить оказалось несколько. Тиара поручила Эрвину отбить меня по дороге в Ровану, куда мы ехали с Рыцарями Служения.
– Охотники, – Айлин передернуло. – Бедная, ты столько времени провела с ними.
– Почему? – не поняла Эри. – Рыцари – неплохие ребята.
Эльфийка спрятала руки в карманы куртки.
– Меня они чуть не убили, – заметила она, отстраняясь.
Эри остановилась.
– Расскажи, – попросила она.
Айлин секунду колебалась, но все же рассказала, как тогда в Толлгарде ее схватили и допрашивали. По описанию без труда узнавался Кристофер Орел. Он не любил эльфов, но Эри не ожидала, что настолько, и если бы не…
– Рикки, – вслух произнесла она.
– Что? – не поняла ее подруга.
– Рикки. Парень, который за тебя вступился. Его звали Рикки Хартон.
– Звали? – Айлин подняла брови. – А что с ним случилось?
– Убили эльфы Эрвина.
– Ах вот оно что, – она прикрыла рот ладонью. – Мне очень жаль, Эри. Из всех Охотников он был особенный, другой. И если ты про него говорила…
Она не ответила. Айлин заволновалась сильнее.
– Кем он был для тебя?
– Никем, просто… – уклонилась Эри, но печаль на лице выдавала. Подруга обняла ее за плечи.
– И ты простила Тиару?
Эри вздохнула.
– После гибели Рикки и других Рыцарей я не захотела жить и надолго уснула. Разбудил меня Лаирэ. Уж не знаю как, но он проник в мои сны. А потом одно событие пошло за другим, я теперь здесь… И честно говоря, считаю, что в смерти ребят виноваты не эльфы и не Тиара. Это проклятье. Люди вокруг меня умирают.
– Жизнь такая, какой ее делают, – возразила Айлин. – Мне правда жаль, что Рикки убили, но ты тут ни при чем. Вряд ли кто-то заставил его стать Охотником. Это личный выбор.
«Не совсем», – подумала Эри. Они с Рикки выросли в Шадер, которая, как оказалась, была незаконным поселением. Если бы она не ушла из деревни, Охотники никогда бы Шадер не нашли и не убили бы всех, кроме детей. Рикки не пришлось бы поступить на службу, чтобы выжить. Вместо этого он стал бы главой деревенского совета, женился на Кире и жил себе поживал.
Эри положила руки на перила мостика и посмотрела вниз. Айлин встала рядом.
– А вот скажи, если тебе придется выбирать, – спросила она, – с кем ты уйдешь: с людьми или эльфами?
– Не думаю, что придется, – уклонилась от ответа Эри.
– Но если, – настаивала подруга, и по тону стало понятно, что эта тема волнует ее давно.
Подумав, Эри сказала:
– Среди вас хорошо. Не нужно прятаться, носить косынку на голове, и впервые за всю жизнь я рада, что во мне течет кровь эльфов. На родине же меня ищут за убийство короля, и я не знаю, живы ли те немногие друзья, которые успели у меня появиться.
– Но это родина, – задумчиво проговорила Айлин. – А знаешь что? – она оживилась. – Если хочешь, устрою встречу с пленными людьми. Может, увидишь знакомые лица.
– Пленными? – обернувшись, Эри опасливо огляделась. Их как будто никто не слышал. – А где их держат? В Филдбурге есть тюрьма?
– Не на деревьях, – Айлин выразительно посмотрела вниз. – Только никому ни слова, ни Орланде, ни даже Тиаре.
– Само собой.
– Хорошо, улизнем с праздника, и я тебя проведу.
– А что за праздник? – переспросила Эри. Она еще утром заметила, что Орланда к чему-то готовилась.
– День Оринга, предводителя восстания против хааров. Неужели не знала? – удивилась Айлин. – Гуляния будут до утра.
– Но война ведь.
– И что?
– Можно ли праздновать, когда столько эльфов погибло?
– Во время восстания тоже много погибло, а завтра вся страна может исчезнуть. Вдруг этот праздник последний? Так что ладно тебе, пойдем! – подруга потянула Эри за локоть.
– А еще говоришь, люди странные, – заметила та, не двигаясь с места.
– Не люди, а ты. Так идешь или нет?
– Нет.
– Ну, как знаешь, – Айлин всплеснула руками и, развернувшись, зашагала вверх по мостику. Хвостик красных волос раскачивался из стороны в сторону, как маятник. Эри молча проводила ее взглядом и снова оперлась о поручень. Ей вспомнилось, как однажды она согласилась на праздник у разбойников, Красных лис. Тогда она тоже была не то пленницей, не то ученицей Ульрики. И тоже знала, что перед ней за люди и чем они промышляли на жизнь.
Среди эльфов было хорошо, она не кривила душой, но сегодня она уже не та, что два года назад. Эри чувствовала, что сначала должно быть решение. Если она с эльфами, то живет по их законам, отмечает день Оринга и, главное, больше не оглядывается назад и по ту сторону границы. Если же она с людьми… Беда в том, что она не знала, как поступить в таком случае. Бежать в неизвестность было страшно. Тем более что там ее никто не ждал.
***– Подвинься! – в бок ткнули кончиком сапога.
Грионт открыл глаза. Наглый мужик уже устраивался рядом, не обращая внимания на его разгневанный вид.
– Эй, проваливай отсюда! – возмутился другой, которого вновь прибывший тоже заставил потесниться.
– Тише там! – крикнул кто-то.
Грионт испугался, что его сдавят так, что будет трудно дышать. Он поднялся на ноги, чем обрадовал своих соседей, и, осторожно переступая через спящих, выбрался на воздух.
Холодный ветер гулял по улицам, хлопая ставнями полуразрушенных зданий. После нашествия на Толлгард беженцев со всей Лансии едва ли можно было встретить дом, в который они не вломились. Не надо было стражникам открывать ворота и впускать всякий сброд.
Когда началась война, Фридлина призвали первым, а затем пришли и за ним. Грионт сбежал от конвоя и с тех пор прятался по трущобам. О смерти отца узнал из списка погибших, прибитого к доске объявлений. От отчаяния он даже обрадовался казни королевы, главной виновницы всех бед. Но дальше стало еще хуже: бандиты захватили власть, и начался полный бардак. Поместье Оклинов разорили, и где Лидия с Лином, он так и не знал.
Грионт надеялся, что однажды найдет их, но пока его окружали лишь пьяные, мерзко пахнущие и едва не потерявшие рассудок люди. Нередко он думал, что все эти мужики могли бы, объединившись, навести в городе порядок, но вместо этого предпочли умирать в грязи, как стадо больных животных.
Сунув руки в карманы старенькой куртки, Грионт сгорбился, потому что казалось, так теплее, и пошел вверх по улице. Под ботинками хрустел снег, перемешанный со щепками и стеклом от разбитых фонарей. Возле костров кучками грелись люди, закутанные в ветошь, как кульки со старой одеждой.
Он шел довольно долго, в раздумьях, и сам не заметил, как очутился у знакомого трактирчика. Здесь полгода назад он познакомился с красивой девушкой по имени Кюрэль, здесь же подрался с напыщенным хмырем, оказавшимся Рыцарем Служения и почему-то упомянувшим имя Эри.
Из щелей между ставнями струился свет, заставляя снег игриво сверкать. Окна у заведения на удивление были целы, изнутри доносились голоса и шум. Грионт подумал, что дочь хозяина, та самая Кюрэль, не должна отказать в приюте, и даже отругал себя, что мысль заглянуть к ней не пришла раньше. Он наспех пригладил растрепавшиеся рыжие волосы, отросшие за последнее время ниже ушей, и направился к двери.
Внутри было тепло, пахло жареным поросенком. Грионт жадно вдохнул аромат и, на мгновение забыв, где он, расплылся в блаженной улыбке. Все столы в трактире были заняты. Посетители шумели, громыхали посудой и стучали кружками по столу. На него внимания не обратили.
– Джерри! Джерри! – закричал кто-то.
Из-за стола поднялся мужчина за сорок, крепкий, волевой. Забрался на скамейку и вытянул руки в стороны, чтобы все затихли.
– Друзья мои! Братья! Сестры! – обратился он. – Я смотрю на вас сегодня и вижу здоровых сильных людей, мужчин, готовых биться за то, что им дорого, до конца, и женщин, способных поддержать их. Я вижу, как передо мной рождается новое войско. Войско людей, которые могут помочь этой стране, могут изменить все!
– Да! – дружно поддержала его толпа.
– Неужели мы позволим войне, которую развязали не мы, разрушить наши жизни?! – продолжал Джерри. – Почему вместо того, чтобы сеять и жать, любить и веселиться, мы должны пропадать здесь или лить кровь за земли остроухих, которые нам не нужны?
– Правильно, не нужны! – кричали люди.
– Наши правители покончили с собой! Нет королевы, нет лордов, нет Охотников. Больше никто не будет помыкать нами в угоду неуемной алчности!
– Да!
– И мы должны вместе сегодня же взять свои жизни в свои руки! Мы должны остановить бойню и построить новый мир. Мир, в котором каждый король и властелин!