– С внезапной проверкой притащился.
– Не повезло Оскару.
– Ага.
Кира улыбнулась и чуть подалась вперед – ей показалось, что на горизонте появилась подозрительная точка.
Высота сто пятьдесят метров, скорость сто пятьдесят лиг в час, другими словами, «полтора на полтора» – любимый режим морских паровингеров. Когда Банир добр, а в небе ни облачка, крылатая лодка скользит по лазурной глади неба, словно огромная птица, и только мерный гул моторов напоминает о том, что паровинг создан из мертвого металла.
– Астролог?
– Приближаемся, коммандер.
Рабочее место бортового астролога находилось сразу за кабиной, а потому ответ прозвучал мгновенно.
– Я знаю, что приближаемся, Ронни, – недовольно заметила девушка. – Мне нужен доклад, а не сообщение.
– Семьдесят минут.
– Поняла.
Кира посмотрела на часы, прикинула, что на цель – главный остров Валеманской группы – они выйдут к расчетным десяти утра, и привычным движением поправила выбившийся локон. Инструкция предписывала пилотам обязательно надевать плотные кожаные шлемы, но летом паровингеры ими пренебрегали – слишком жарко, вот непослушный локон и развлекался, периодически падая Кире на глаза. Девушка не любила гладко зачесывать волосы, не раз получала нагоняй за легкомысленные прически, но упрямо стояла на своем. А вот уставной, со множеством карманов, комбинезон Кира застегивала полностью, не желая отвлекать экипаж от служебных обязанностей.
– Хорошо идем, – заметил Френк.
– Пока, – уточнила Кира.
– Надеюсь, не просто так слетаем.
– Я тоже. – Девушка помолчала, после чего добавила: – Надеюсь.
Информацию о том, что к Валеманской группе направляются неизвестные корабли, на базу Северный Кадар передали рыбаки. Маломощные передатчики траулеров не могли добить до Ушера, поэтому сообщение пришло по цепочке из трех судов и, разумеется, без особых подробностей. Еще полгода назад оно не вызвало бы переполоха – мало ли что и кому показалось в открытом океане? – но в последнее время обнаглевшие пираты стали все чаще выходить за пределы Барьерной россыпи, и бригадир Хоплер приказал отправить к Валеману патрульный паровинг: отыскать суда, а заодно навестить лагерь геологов, что два месяца назад высадились на необитаемые острова. Боевой опыт у Киры и ее экипажа отсутствовал, а потому пилоты искренне надеялись, что неизвестные окажутся пиратами.
Однако об этом они говорили всю дорогу, и тема надоела.
– Скоро День Конфедерации, – робко произнес Френк.
– Я помню, – ровно ответила Кира.
Торжественное мероприятие в Офицерском собрании, включающее в себя скучные речи: умеренной длины – от Хоплера, краткую – от начальника штаба и монотонную бредятину болтуна-губернатора. Затем вручение медалей и знаков отличия – штабные любят подгадывать награждения к праздникам, возможно – объявление о получении каким-нибудь счастливчиком очередного звания и только после этого – бал. Вот его-то не избалованные светскими мероприятиями офицеры ждали с нетерпением.
– На бал пойдешь?
– Конечно.
– С кем?
Френк догадывался, с кем – с тем же, с кем и в прошлый раз, однако не мог не попытаться. Приглашения сыпались на Киру уже неделю, и девушка удивлялась робости второго, никак не решавшегося затеять разговор. В принципе, Френк был славным парнем: хороший пилот из хорошей семьи с хорошими перспективами, но… Но был мужчина, в присутствии которого сердце девушки начинало биться чаще, и этот фактор перевешивал все.
«В нашей семье не принято вмешиваться в сердечные дела детей, – сказал отец, когда Кире исполнилось шестнадцать. – Я буду требовать от тебя многого, научу быть сильной, упорной и, если нужно, – жестокой, потому что ты – моя наследница и в жизни тебе придется быть сильной, упорной, а если обстоятельства потребуют – жестокой. Но мужа ты выберешь сама, поскольку дома ты должна быть счастлива».
Кира знала, что впереди ее ждет непростая жизнь, и замуж не спешила. Дотянула до двадцати трех – остаться старой девой не боялась, предложений хватало, – зато нашла мужчину, рядом с которым ей действительно хотелось быть.
И потому вопрос Френка девушка проигнорировала. Едва заметно, уголками губ, улыбнулась и попросила:
– Возьми управление, хочу кофе попить.
– Уже, – отозвался второй, опуская руки на штурвал.
Френк понял, что Кира решила «не услышать» его предложение, и попытался зайти с другой стороны:
– Говорят, на праздник приедет адмирал Даркадо.
– В наше захолустье? – Девушка как раз отвинтила крышку термоса и стала аккуратно наливать горячий кофе в металлическую кружку. – Сомневаюсь.
Северной базу Кадар назвали не ради красного словца – гарнизон располагался на краю архипелага, и высшие штабные заглядывали в него не часто. Киру это вполне устраивало, а вот офицеры чувствовали себя забытыми. В их понимании настоящая жизнь бурлила исключительно вокруг Тахасы и служба на дальней базе не шла в зачет карьерному росту.
– Все штабные уверены…
– А вот я слышала, что на базе Мелепорт испытывают сверхвысотный паровинг. – Кира отхлебнула кофе. – И это действительно интересно.
В засекреченном Мелепорте промышленники обкатывали новейшие образцы оружия, и слухи, что периодически просачивались с острова, будоражили умы военных.
– Насколько высотный? – тут же поинтересовался второй.
– Говорят, Гатов хочет подняться на две лиги.
– Не верю.
– Почему?
– Нет, в то, что он хочет, – верю, – поправился Френк. – Не верю, что получится.
– Гатов – гений. До сих пор у него получалось все.
– Гм… – оспаривать это заявление Френк не стал. – Пожалуй. Хотя мы не знаем всего, что он задумывал.
– Тоже верно, но я с удовольствием испытала бы новую машину. – Кира рассеянно посмотрела на стелющийся под пузом паровинга океан. – Иногда хочется чего-нибудь резкого, необычного.
– Попроси перевод, – предложил второй, бросив на девушку косой взгляд. – Ты хороший пилот, тебя возьмут.
Была и еще одна причина, по которой рапорт Киры имел все шансы быть удовлетворенным. Деликатный Френк о ней не упомянул, но девушка услышала намек и качнула головой:
– В испытатели отбирают лучших, и раз мне не предлагают, значит, есть более достойные кандидаты.
– Но…
– Тихо! – Кира одним глотком допила кофе и бросила кружку за спину. – Внимание на одиннадцать часов.
