– Ты же знаешь, как это бывает со слухами, – сказал он. – Кто-то слышал от своего знакомого, а тот от своего знакомого, который краем уха подслушал чужой разговор, и так далее. Концов ведь все равно не найти.
– Что еще говорят?
– Что тебе поручена важная миссия. – В аду факт, известный более чем одному демону или грешнику, очень скоро становится достоянием общественности. – Что после того, как ты вернешься, ты пойдешь на серьезное понижение и мы тебя больше не увидим.
– И чего ты пришел? – спросил я.
– Попрощаться, – сказал он. – Я тебе скажу, я видел многих демонов, и ты был одним из самых приличных. Мне, да и нам всем, я говорю от имени своего и соседних котлов, будет тебя не хватать.
– Стокгольмский синдром, – пробормотал я.
– Нет, правда, – сказал он, – я к тебе привык. Ты был суров, работа такая, я понимаю, но справедлив и подчиненных в узде держал.
– А почему ты обо мне в прошедшем времени говоришь? – спросил я. – В тех слухах разве не говорилось, что я отказался?
Он округлил глаза.
– От таких предложений не отказываются.
– Это еще почему?
– Карьера, – сказал он. – Это хороший способ сделать карьеру.
Это хороший способ загреметь в те части ада, в которых даже демону не выжить, подумал я.
– Карьера, – повторил я, пробуя это слово на вкус. – Друид, здесь не принято говорить о чьем-либо прошлом, кроме своего собственного, и то только с твоего согласия, так что ты ничего не мог обо мне узнать. И ты слишком молод, чтобы слышать обо мне во время своей жизни на Земле. Поэтому я не буду говорить тебе о моей карьере.
– Ты знаешь, этот канадец… – сказал он. – Забудь о нем. Не морочь себе голову моими проблемами, ладно? Я привыкну. Со временем ко всему привыкаешь.
– Тронут, – сказал я. – Еще пять минут в таком духе, и у меня на глаза начнут наворачиваться слезы.
– Не будут, – сказал он. – Я ухожу.
Он протянул мне руку, и я пожал ее. Он был неплохим грешником, этот друид, по крайней мере, не самым плохим из всех, что встречались мне на пути.
– Следующий! – гаркнул я, когда друид покинул мой кабинет.
И он вошел. Большой, грузный и старый. Старый, как сам ад. Он видел многое и многое знал. Он был одним из самых мудрых демонов, которых я встречал. И не поленился стоять в очереди, пусть даже и несколько минут, хотя знал, что его я приму в любое время.
– Я там грешников твоих подвинул немного, – сказал он. – Думаю, они на меня не в обиде? Ведь нет?
– Нет! – донесся дружный хор в оставленную приоткрытой дверь.
– Вот и ладно, – сказал он. – И вообще, вы, парни, можете отсюда валить. Приема сегодня больше не будет.
Послышался недовольный гул голосов, затем кто-то провел перекличку, обновив список и вычеркнув из него всех, кто не явился сегодня, потом все стихло. Грешники разошлись, кто по делам, кто в поисках удовольствий.
– Сколько веков прошло с тех пор, как мы виделись с тобой в последний раз, Скагги, – сказал он. – Ты ведь не станешь возражать, если я по-прежнему буду так тебя называть? Я же все еще старше тебя на три тысячи лет.
– Зови как хочешь, Бегемот, – сказал я. – Назови хоть ангелом, только перья не выщипывай.
– Точно, – сказал он. – А мы им в свое время пощипали перышки, верно?
– Верно, – сказал я. – Кофе?
– У меня с собой кое-что получше, – сказал он, вытаскивая из-под левого крыла амфору с вином и отбивая горлышко. – Афины, двенадцатый век до нашей эры[4 - Демоны, как и атеисты, ведут свое летоисчисление «от и до нашей эры», а не от Рождества Христова. Правда, в отличие от атеистов демоны точно знают, что Он есть. (Примеч. Скагса.)].
– По какому поводу? – спросил я.
– За встречу! – провозгласил он и влил в себя примерно четверть сосуда. Только после этого он сел на свободный стул и протянул амфору мне.
– Вот я и спрашиваю, по какому поводу эта встреча, – пояснил я.
– А разве для встречи старых друзей нужен особый повод?
– Видимо, да, – сказал я. – Раз ты не давал о себе знать столько веков.
– Не обижайся, – сказал он. – Я сейчас теоретиком работаю, обучаю молодых практиков, знаешь ли. Занят двадцать пять часов в сутки, если не больше.
– Угу, – сказал я. – Но выполнить просьбу Асгарота все-таки минутку нашел?
– Я смотрю, ты все также прямолинеен, Скагги, – сказал он.
– Это качество экономит массу времени, – сказал я. – Пусть впереди и вечность, но я не люблю тратить ее на пустопорожнюю болтовню. Ты не вина выпить пришел и не о старых добрых деньках потрепаться. Ты ведь по делу, так?
– Так, – неохотно признался он.
– Вот и переходи к делу, – сказал я.
– А нельзя совместить приятное с полезным?.
– Мне всегда приятно встретиться с тобой, старик, – сказал я. – Но, учитывая, что я догадываюсь, зачем ты пришел на этот раз, мне хотелось бы закончить все побыстрее. Не люблю отказывать старым друзьям.
– Ладно, – сказал он, – не мельтеши. Асгарот к тебе вчера уже подкатывал, знаю. Как он тебе?
– Без протокола?
– Обижаешь, – сказал он. – На хрена мне твой протокол?
– Молод, – начал я. – Честолюбив. Заносчив. Дерзок. Глуп. Опасен – в первую очередь для самого себя, во вторую – для всех нас.
– Верно, – сказал Бегемот. – А вот эту бумажку он тебе показывал?
Я посмотрел на предложенный документ.
– Показывал.
– Что ты о ней думаешь?