Ночь Королей. Сражайся за свое сердце

Если бы я не знала его так хорошо, то приняла бы панику в его голосе за надменность.

– Не то, что ты ожидал? – спросила Мадлен, кокетливо заигрывая ресницами.

Винсент склонил голову.

– Не знаю, я представлял себе Проклятие… помасштабнее.

– Помасштабнее? Я привела тебя сюда. Или ты уже забыл нашу маленькую сделку? – с негодованием произнесла она, быстрее обмахиваясь веером. На мгновение ее лицо осветила кукольная улыбка медсестры.

Винсент резко вздохнул, но надо отдать ему должное – он не волновался.

– Сделка? Какая сделка? – резко спросила я, и Винсент устало посмотрел на меня.

– Это то, о чем я тебе говорил. Я должен остановить любого, кто здесь что-либо разнюхивает, и за это…

– …я отпущу тебя. Позволю тебе снова проснуться, – мягко ответило Проклятие, и Винсент заметно стиснул зубы.

– Я не знал, что она и есть Проклятие, клянусь, Элис, – выдавил он.

Я недоверчиво посмотрела на него.

Мадлен оскалила зубы.

– Честерфилды и их очарование… Как же я скучала по этому, – прошептала она. – Ты можешь называть меня Мадлен, мой прекрасный мальчик. Хотя меня давно так никто не называл. Последний похоронил меня заживо прямо здесь, – ответила она, улыбаясь.

Похоронена заживо? Действительно ли Проклятие выглядело как Мадлен Сент-Беррингтон? Как настоящая?

– Я не думаю, что ты Мадлен Сент-Беррингтон. Всем известно, что она умерла во время родов после того, как произнесла проклятие. Проклятие не может быть человеком, – услышала я слова Винсента.

Проклятие изящно улыбнулось и почти с трепетом провело кончиками пальцев по гробу.

– Разве? – спросила она, подходя к нам.

Мы с Винсентом попятились, а Мадлен уставилась на меня своими черными глазами.

– Тебе нельзя здесь находиться, Элис. Кто именно привел тебя сюда? – спросила она.

Я собиралась было ответить ей, как вдруг нас прервал голос.

– Я помог ей.

Мадлен удивленно повернулась, и я вскрикнула с облегчением:

– Чарли!

Спускаясь с лестницы, он споткнулся и посмотрел на нас, тяжело дыша. Я хотела подбежать к нему, но Винсент схватил меня за руку.

– Не надо, – остановил он меня.

– Отпусти меня, – рявкнула я, и Чарли рухнул на пол.

– Чарльз. Когда это ты успел освободиться от своей кошачьей шубки? – осведомилось Проклятие.

Она… Он… Что?

Чарли застонал.

– Это было чертовски тяжело.

– Моя ошибка, – сказала Мадлен и щелкнула пальцем.

Чарли выгнул спину и закричал. Я была в ужасе, увидев, как он в мгновение ока превратился в пушистого белого кота. Он стал Карсом.

Покачивая головой, Проклятие смотрело на него сверху вниз.

– Чарльз, Чарльз, Чарльз. Тебе не присуще бунтарство, и ты не суешь нос в мои дела. Обычно ты такой трус, все время прячешься. И вдруг в тебе появляется столько силы? Не знаю, сердиться или впечатляться.

– Что происходит? Почему здесь мой кот? – услышала я тихий, недоумевающий голос Винсента.

Я не могла ничего ответить, а просто уставилась на Карса. Мне было и страшно, и беспокойно.

Карс взглянул на меня и грустно пошевелил ушами.

– Я обещал помочь тебе, вот и я, – прохрипел он.

Проклятие улыбнулось, но в этой улыбке скользнуло нечто жестокое и циничное.

– Чарльз Честерфилд может быть кем угодно. Триста лет. Бессмертный. Предатель, лжец, обманщик. Но он определенно не домашнее животное. Он просто трус. Прячется за своей животной формой. Передо мной и всем миром, – весело сказала Мадлен, подталкивая кота ногами.

– Нет! Заткнись, Мадлен! – прошипел он. В его глазах плескались боль и угрызения совести.

– Чарльз Честерфилд? – недоверчиво повторила я.

Карс вздрогнул, будто ему стало стыдно, и отвернулся.

– Да… нет… Я уже давно не этот человек, – пробормотал он.

Проклятие захихикало.

– Это верно. Скажем нашей дорогой маленькой Элис, кто ты или, вернее, что ты на самом деле? После того, как она рискнула всем, чтобы найти тебя? Теперь, когда мы все здесь. Это почти как семейная встреча, тебе не кажется?

Карс зашипел на нее.

– Закрой. Свой. Рот.

– О… о чем она говорит? Кто ты на самом деле? – услышала я собственный вопрос. Мои губы онемели, и я заметила, что крепко ухватилась за Винсента.

– Да, Чарльз, о чем я говорю? – кокетливо повторило Проклятие. – Если у тебя хватит смелости помочь им сбежать из этого прекрасного маленького сна, они должны будут знать, кому обязаны своим героическим спасением.

Карс прорычал. Его мех встал дыбом, прежде чем он пристально посмотрел на меня.

– Не верь ей, Элис. Вы просто спите. Это все еще твой сон, а она хочет тебя отвлечь. Она пытается сбить тебя с толку, чтобы ты больше не могла отличить реальность от вымысла. Вы должны проснуться. Сейчас же!

– Или нет, – сказало Проклятие в облике Мадлен, и взгляд почти смягчился, когда оно улыбнулось нам. – Элис, ты не хочешь остаться здесь? Если позволишь, я сделаю так, как ты пожелаешь. Здесь не существует проклятия. В этом мире не нужно бояться за свою жизнь или убегать. Можно вести совершенно нормальную жизнь. Разве это не прекрасно?

Мы с Винсентом обменялись взглядами. Винсент покачал головой.

– Это уловка. Она просто хочет держать тебя здесь, чтобы ты ей не мешала.

– Держись подальше, Винсент Честерфилд, – резко обрушилось на него Проклятие. – Ты еще не отбыл наказание. Я разочаровано в тебе. Ты был моим тайным фаворитом. Игра прошла идеально. По крайней мере, до тех пор, пока наш Раб не решил просто сбежать и испортил этим игру. Я не люблю беспорядок, особенно на моем игровом поле. Чарльз это очень хорошо знает, поэтому он пытался сдержать тебя. Не так ли, мой дорогой?

– О чем она говорит, Карс? – спросила я, и кот удрученно посмотрел на меня.

– Элис, я должен… – начал он.

– Что ты должен?

– Я второй Раб, – прошептал он.

– Ты… но почему? Нет, это неправда, – ошеломленно выдавила я.

Карс молчал. Проклятие, в свою очередь, начало аплодировать.

– Браво. Теперь, когда мы наконец выяснили, что даже говорящему белому коту нельзя доверять, пришло время принять мое предложение, Элис. Останься здесь, и я обещаю, что кошмар для тебя закончится. Ты просто должна передать бразды правления в мои руки.

– Нет, – настаивала я.

Ненастоящая Мадлен улыбнулась.

– Позволь мне прояснить одну вещь: это моя игра. Ты останешься здесь и перестанешь меня беспокоить. Однако у тебя есть выбор – станет ли это для тебя прекрасным сном… или кошмаром.

Ее тень ползла по полу с каждым словом все дальше, пока я не услышала потирание лапок насекомых. Мадлен задрожала, и из ее тени показались длинные тощие лапки. Ткачи Проклятия. Они все больше и больше выползали и растекались по полу, точно лужа крови.

– Не верь ей! Она не заставит вас что-либо делать. Вы должны проснуться, как можно быстрее! – крикнул Карс.

– Раз, два, три, я иду… – пропело Проклятие и в следующее мгновение превратилось в десятки, сотни проклятых пауков.

– Как нам проснуться? – крикнул Винсент.

Карс побежал к нам. Насекомые чуть не утащили его. Они практически заполнили всю комнату.

– Откройте гроб! В реальном мире твое тело находится там. Сосредоточься на себе, почувствуй себя снова. Ты должна вернуться! – приказал мне Карс.

– Что… почему я в гробу? – рявкнула я на него.

– Ты можешь спросить его об этом, когда проснешься, – выдохнул Винсент, который был явно быстрее меня. Он повернулся и прыгнул обратно на каменный пьедестал.

– Что ты делаешь?

Винсент уперся плечом в каменный гроб и старался открыть его, хотя проклятые пауки уже вовсю ползали по его брюкам. Вся комната заполнилась их дрожащими черными телами.

– Я вытащу нас отсюда. Это не закончится так… только не так. Не здесь, – выдавил он из себя.

Я решила помочь ему. Крышка гроба была чертовски тяжелой. Я чуть не вывихнула плечо и закричала от боли. Я чувствовала, как проклятые пауки ползали по моей голове, по лицу и царапали меня своими длинными тощими лапками. Я едва не ослепла, а Винсент уже был почти целиком накрыт черными телами. Я слышала, как он подавлял крик, когда они стащили его с пьедестала и потянули за собой.

– Винсент! – возопила я, задыхаясь, когда проклятые насекомые пытались залезть мне в рот.

– Продолжай! Я позабочусь о нем, – крикнул мне Карс и исчез в черном потоке кишащих тел.

В тот же момент крышка с треском хрустнула. Неужели я смогла это сделать? В гробу не было костей, там на самом деле была… я. Спящая.

Я вытерла лицо и ощутила, как мои чувства угасают.

– Прыгай, Элис, или будет слишком поздно!