А КАПЕЛЛА
А это так нечестно!
В конце концов, бросив в последний раз испепеляющий взгляд на дочь, Снежанна заперлась в ванне.
Она надеялась, что, приняв душ, сможет хотя бы немного успокоиться.
Но увы! Злость в ней закипала всё сильнее.
Сколько бессонных ночей она провела у кроватки дочери, когда та болела! Первые слова, первые шаги – всё это Снежанна помнила так отчетливо, словно Валерка всё еще была той маленькой несмышленой малышкой.
Но, похоже, ее чадо стало взрослым. Вернее, оно думало, что уже выросло.
…Они легли спать, так и не помирившись…
«Всё уладится… Утро вечера мудренее…»
Уже было около трех часов следующего дня, когда Максим, наконец заканчивая последние срочные дела, мечтал лишь об одном – поскорее исчезнуть из офиса.
Бесконечная бумажная волокита ему окончательно осточертела, и он хотел как можно скорее попасть на теннисный корт, чтобы немного расслабиться.
И именно в этот момент Снежанна буквально ворвалась в его кабинет и, захлопнув дверь перед самым носом возмущенной секретарши, еле слышно произнесла:
– Валерка вчера ушла из дома… Я думала, она легла спать… А она…
Отбросив бумаги в сторону, Максим встревоженно подошел к ней и, по-дружески взяв ее за плечи, осторожно встряхнул, чтобы хоть немного привести ее в чувства:
– Успокойся, я всё улажу… Я же обещал… Ты помнишь?
Но она лишь убито смотрела на него, не в силах что-либо ответить.
Странно, но после той неудавшейся ночи они еще не виделись… Целых два дня разлуки…
Не сговариваясь и ни в чём не упрекая друг друга, они словно взяли молчаливый тайм-аут, который был так необходим им обоим.
Но Максим действительно был всё это время невероятно занят, да и Снежанна тоже всё еще пыталась самостоятельно разобраться с Валеркиными выходками.
– …Ты знаешь, где она?
– …Да… Она оставила записку… Что пока всё не уладится, она поживет у Влада… Это какое-то безумие!
Ее била мелкая дрожь, и, позабыв об обозначенной ею же самой дистанции, она отчаянно прильнула к нему, крепко сжав в своих объятьях.
«Вот оно, такое долгожданное, прикосновение…»
У Максима чуть не остановилось сердце…
Но, почти сразу опомнившись, Снежка снова смущенно отстранилась:
– Прости… Я слишком надоедаю тебе своими проблемами… – но, заметив в его глазах игривые смешинки, она, еще больше смутившись, запинаясь добавила: – Извини… Я не хотела тебя обидеть… Я не понимаю, что со мной… – Ее мысли предательски путались, никак не желая ладить друг с другом.
«Ну сколько можно!»
– Может, чаю? Тебе надо немного успокоиться, – как обычно, вежливо поинтересовался Максим и, не дожидаясь ответа, потянулся к кнопке вызова секретарши.
– Нет! Не надо! – Снежка быстро схватила его за руку. – Нет… – уже шепотом добавила она, и ее глаза невольно закрылись. – Я хочу… – Голова отчего-то сильно кружилась, охватившая тело слабость мешала сосредоточиться…
Но она чувствовала, как, уже теряющую сознание, Максим подхватил ее в свои объятья.
«Какая же я дура… Ну и пусть…»
Владу безумно нравилась Валерка. Он вообще балдел от всего того, что она делала.
Но ей было семнадцать!
И когда вчера она появилась у него на пороге поздно вечером, он и представить себе не мог, что ее присутствие окажется для него такой пыткой.
Вначале он даже обрадовался, хотя его всё же очень сильно беспокоило, как ко всему этому отнесется ее мать.
Снежанна… Такая элегантная. Всегда благоухающая какими-то совершенно невероятными ароматами. И строгая… От одного только взгляда этой женщины Влада бросало в дрожь.
Но Валерка была такой расстроенной, что ему ничего не оставалось, как предложить ей остаться. Но только на одну ночь… Или на две… Не больше!
Хотя было очень похоже, что домой она вообще не собиралась:
– Мама меня совершенно не понимает, – уныло сообщила она. – Еще немного – и меня упекут в какой-нибудь монастырь! И это из-за одного только моего нежелания отказаться от конкурса! Можно, я немного поживу у тебя?
– Конечно. Сколько захочешь, – уверенно ответил Влад, хотя вовсе не был в этом уверен.
…Конечно, он хотел. И очень много… Но ни на что не имел права.
До знакомства с ней Влад имел дело только со взрослыми дамами. Да, именно дамами. Но теперь всё это было в прошлом. Все его бесконечные романчики закончились в тот день, когда он встретил Валерку.
С тех пор всё свое время он проводил только с ней.
А ведь еще были желания.
Жизнь иронична…
Приходилось признать.
И вот сегодня они были так близко… И эта однокомнатная квартира вдруг оказалась слишком крохотной для такой взрывной парочки, как они.
А наличие всего лишь одного-единственного дивана наводило на размышления…
Но выбора всё равно не было.
И, ложась спать, Влад себе клятвенно пообещал, что будет благоразумен.
Но, лежа рядом с Валеркой и напряженно вслушиваясь в полночную тишину, он понимал, что она тоже не спит.
«Это безумие, и этого делать нельзя», – твердил он себе, из последних сил стараясь не выдать своего желания.
В конце концов Валерка – видимо, здорово разозлившись, – демонстративно отвернулась к стене и уснула.
Влад же до самого рассвета так и не смог сомкнуть глаз.
Но наконец-то наставшее утро оказалось еще хуже ночи.
Не успев проснуться, Валерка тут же надулась и всем своим видом старательно действовала ему на нервы.
Но даже после этого юноша проявил завидную стойкость.
Быстро одевшись и молча положив перед ней вторые ключи, поспешно ушел: ему предстоял долгий, полный беспокойных событий день агента службы госбезопасности.
Проводив Снежанну домой, Максим направился в свою тихую холостяцкую квартиру.
Его мысли сейчас были так далеки от реальности, что, наплевав на все встречи, назначенные на вторую половину дня, он решил побыть в одиночестве.
Доверившись холодному душу, он минут двадцать простоял под его спасительными струями.
Но сегодня вода не спасала.
При одном только воспоминании о Снежанне каждая мышца его тела снова начинала изнывать от неукротимого желания наслаждаться этой женщиной бесконечно…
…Она отдалась ему прямо на полу – среди беспорядочно рассыпавшихся бумаг и скрепок… И, потеряв счет времени, они наконец-то занялись любовью… Не замечая ничего вокруг, словно того, что было вне их сознания, не существовало.
Произошедшее между ними напоминало юношеское сумасшествие – они вели себя так, будто до этого дня ни один из них и не подозревал о том, что на белом свете существует такое чудо, как секс.
И когда, наконец, они замерли в объятьях друг друга, Максим нежно прошептал:
– Я люблю тебя… Это невероятно, но я люблю тебя…
Снежкины щёки покрылись ярким румянцем, и она застенчиво ткнулась носом в его волосатую грудь, благодарно целуя губами щекочущие волоски.
Боже! Как в тот миг он хотел ее снова!
Но нужно было тормознуть – чтобы Снежка вдруг не решила, что совершила ошибку.
«Женщины… Никогда не угадаешь, что у них в голове. Особенно у этой…»
Снежанна проснулась около шести утра, обнаружив себя лежащей прямо в рабочем костюме на жестком диване, возле раскрытого настежь окна, через которое сердитый утренний ветер задувал холодные капли дождя.
«Похоже, погода снова испортилась…» – промелькнуло у нее в голове, и, сбросив с себя окончательно потерявшую вид одежду и закутавшись в теплый махровый халат, она принялась варить кофе. И на всякий случай включила TV – надо же знать, что творится в этом безумном мире.
Но мысли ее были так далеки от криминальных сводок и курса рубля, что она даже не слышала голоса диктора – так что-то маячило где-то там на экране.
Ее тело всё еще ощущало жадные прикосновения сильных мужских рук.
Но ее сердце вновь молчало. Что с ней? Ее наполняло какое-то непривычное состояние безразличия. Ее ничто не волновало и не тревожило.
Все бесконечные метания, стремление всё успеть, постоянная готовность решать проблемы… Всё это было где-то далеко и совершенно не важно – неуловимо и призрачно, как сигаретный дым. Как было призрачно всё то, что связано в ее жизни с мужчинами.
Кого она обманывала?
Она просто боялась опять почувствовать себя счастливой.
Потому что твердо знала только одно: еще одну потерю она не вынесет.
Снежанна хорошо усвоила, что жизнь – очень жестокая штука. К тому же полна сюрпризов. По большей части печальных.
Хмурое утро выжидающе смотрело в ее окно своим невеселым взглядом.
Задумчивые часы показывали восемь.
«Надо собираться… Работа».
О Валеркиной выходке она больше не думала, ведь изменить что-либо она уже была бессильна.
«Хотя не мешало бы узнать, чем они там занимаются…»
Смешно! Всё было и так понятно. В общих чертах. А подробности? Теперь ей с лихвой хватало своих.
Она не то чтобы не одобряла выбор дочери, просто, как любая мать, она хотела, чтобы у ее любимой девочки было как можно меньше проблем.
А уже пошли вторые сутки, как Валерка находилась у Влада.
День тянулся невыносимо медленно, словно специально заставляя ее еще раз все хорошенько обдумать, давая как можно больше времени на размышления.
Такая неожиданная, а может, слишком долго ожидаемая близость с Максимом нарушила ее спокойное размеренное существование, в котором ей было так уютно и безопасно среди привычного течения обыденных дел.
К вечеру вихрь этих сумбурных мыслей буквально свалил ее с ног.
Вернувшись домой, она тут же уснула.
Максим приехал поздно вечером с огромным букетом чайных роз. Как обычно – улыбающийся и в безупречно сидящем на нём костюме.
И Снежка замерла, ощутив ладонями легкое покалывание упругих розовых стеблей, и в ожидании взглянула на него… Ей вдруг так захотелось… поцелуя… Но Максим лишь вежливо осведомился, как она провела день.
«Ну да! Вежливость – это его всё!» – раздосадованно подумала Снежка и, промямлив в ответ что-то неопределенное, поспешно исчезла в кухне…
…Поставить цветы в воду…
Небрежно бросив на стол благоухающий сверток, она сильно сжала виски ладонями, чувствуя, что начинает болеть голова.
«И это всё?!»
Зловещая мысль сводила с ума, лишая последних капель рассудительности.
С силой рванув пуговицы на блузке, Снежка склонилась над цветами.
– Что с тобой? – услышала она за спиной и, обернувшись, увидела встревоженный взгляд Максима. – Что с тобой? – снова спросил он и, подойдя, нежно привлек ее к себе. Но, заметив в ее взгляде вновь появившуюся знакомую неприступность, грустно улыбнулся:
– Ты всё еще сомневаешься?
Снежанна молчала.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Нет, – очень быстро ответила она. – Останься…
Максим отошел в сторону и закурил.
Снежка безмолвно смотрела, как невероятно быстро, превращаясь в прозрачный дым, тает его дорогая сигарета. И как беспомощно дрожит его рука.
Даже огромный золотой перстень на его безымянном пальце, всегда величественно красующийся перед чужими завистливыми взглядами, теперь выглядел грубым и потускневшим, словно был всего лишь дешевой безделушкой.
«Я снова всё испортила! Дура!»
А ей так хотелось броситься к нему на шею и опять вдохнуть его такой пьянящий и уже почти родной запах…
Но молчание затягивалось, и она в отчаянии отвернулась. Чтобы он не увидел ее слёз…Она ведь уже почти плакала…
Наконец потушив сигарету, Максим не спеша достал из внутреннего кармана пиджака маленькую атласную коробочку и, подойдя к Снежке, открыл ее. Это было золотое, усыпанное какими-то удивительными камнями обручальное кольцо.
– Выходи за меня, – негромко проговорил он. – Я так люблю тебя, что не могу больше ждать… Для меня очень важно быть с тобой… Всегда…
– Я что, уродина?! – громко рыдала Валерка. – Почему ты упорно делаешь вид, что меня не существует?
Влад же лишь безмолвно смотрел на свою возлюбленную, по щекам которой катились горючие слёзы. И такая искренняя обида делала ее еще прекрасней.
Одеяло предательски сползло, обнажив ее красивую упругую грудь.
– Ты меня не любишь! – обиженно всхлипывала девочка. – Всё, что ты говорил мне, – неправда! Уже вторую ночь ты делаешь вид, что меня здесь нет!
– Успокойся, дурочка, ну что ты такое говоришь? – наконец как можно ласковее проговорил Влад, пытаясь хоть немного прикрыть ее возбуждающую наготу продолжающим сползать вниз одеялом.
– Не смей ко мне прикасаться! – истерически взвизгнула Валерка и вскочила с дивана. – Что со мной не так? Что тебя во мне не устраивает?!
– Послушай, – снова примирительно попытался продолжить он, – ты меня неправильно поняла… – лихорадочно соображая, как ему быть дальше.
Перед ним стояла обожаемая им девушка с потрясающими формами и совершенно голая! А он, как последний кретин, не позволял себе дотронуться до нее.
Внезапно Валерка смолкла и быстро отвернулась – ее вдруг охватили смущение и стыд.
– Хорошо, – тихо произнесла она, забирая со стула свою одежду. – Я сейчас уйду… Но учти. – Она резко обернулась, и ее глаза вновь сверкнули опасным огнем. – С этой минуты между нами всё кончено!
…Но несмотря на свою угрозу, она всё-таки осталась.
Джинсы и майка тоже остались валяться на полу, безнадежно забытые своей сумасбродной хозяйкой.
…Влад еще никогда не целовал ее так…
Его руки, которые очень медленно и неспешно прикасались к ее телу, дарили совершенно нереальное ощущение единства ее души и его желаний.
А может быть, и наоборот…
Голова кружилась, и всё вокруг казалось сказочным… И Валерка вскоре почувствовала, что Влад уже готов к последнему шагу… но отчего-то медлил…
А он, смотря в ее бездонные глаза, будто стоял на пороге великого открытия, но всё же боялся познать его.
– Ты действительно хочешь этого? – хрипло спросил он.
Но вместо ответа Валерка, густо покраснев, моментально выскользнула из его объятий – сказочная иллюзия почти сбывшегося чуда была безжалостно разрушена этой неосторожной фразой.
Что может быть ужасней, чем быть отвергнутой?
– Не следует делать того, чего не хочешь, – коротко сказала она. – Наверное, я слишком наивна… надеясь на что-то большее…
– Нет, что ты! – Влад поспешно перебил ее. – Я просто очень боюсь, что ты потом будешь жалеть о случившемся… – Его голос был тихим и странным.
Замолчав, он удрученно уселся на краешек дивана и виновато посмотрел на нее.
Но вместо ответа, завернувшись в злополучное одеяло, девушка примирительно уселась рядом и положила голову ему на плечо.
Перед ее глазами почему-то маячил образ Эда… Интересно: а как бы поступил он? Неужели и его тоже пришлось бы упрашивать?
«И зачем мне так мало лет? И почему мысли об Эде так навязчиво преследуют меня? Волнуют. Заставляют думать о нём. Что за напасть? Он ровесник моей мамы! Невозможно!»
Но внутренний голос упрямо твердил: «Ну и что? Нечего искать проблему там, где ее нет. Эд безумно сексуален!»
Но ее мужчиной был Влад. Она же влюблена. И она точно это знает… А Эд…
Пройдет.
Так они и просидели, обнявшись, до самого утра, уже мечтая лишь об одном: чтобы эта ночь поскорее закончилась.
– Как, уже рассвет? – удивилась Снежанна, когда в распахнутое окно ее спальни осторожно заглянул любопытный солнечный луч.
Скользнув по царившему в комнате беспорядку, он смущенно исчез в складках сбившихся на пол влажных простыней, которые были наполнены теплом их обнаженных тел.
Стены, мебель, цветы, небрежно разбросанные вещи…
Здесь даже воздух пах сексом.
Голова Максима блаженно покоилась на Снежкиной груди, глаза закрыты.
– Утро? – разочарованно переспросил он.
– Увы…
– Жаль. И почему эта ночь была такая короткая?
– Неужели? – рассмеялась она, и их губы вновь встретились.
И всё вокруг снова закружилось.
И лишь когда стрелки часов приблизились к половине восьмого, Максим, уже действительно в последний раз поцеловав Снежку, исчез в душе.
На сегодняшнее утро у него было запланировано много дел, но он клятвенно пообещал Снежанне незамедлительно уладить все возникшие разногласия между ней и дочерью и наконец поставить точку в этом затянувшемся конфликте поколений.
Накануне он уже успел кое-что обсудить с Валерией по телефону, но особенного результата это, конечно, не дало.
Единственное, на чём он сумел настоять, – так это на том, что ей всё же придется подписать с приглашающей ее участвовать фирмой несколько договорных документов, которые подготовят юристы его холдинга.
– Хочешь участвовать – ради бога, – тоном, не терпящим возражений, заявил ей он. – Но только после подписания всех необходимых официальных соглашений.
Но даже ответное молчание, раздающееся из трубки, выражало ее крайнее недовольство – Валерка терпеливо слушала, не издавая ни единого звука, демонстративно показывая, что ее вынуждают к этому столь неприятному для нее разговору.
И через пару часов они должны были встретиться и обсудить детали.
Но несмотря ни на что Максим находился на седьмом небе от счастья. Он ощущал невероятный прилив сил – прошедшая ночь сулила непременно удачный день: отныне ему всё по плечу и он готов решать любые задачи, преодолевать любые трудности.
Это было какое-то волшебство – он чувствовал себя всесильным и полным решимости убедить Валерку вернуться домой.
Но увы, после своей бессонной ночи та, напротив, была совершенно не расположена ни к каким беседам. Тем более к задушевным. А с Максимом – подавно.
Но, понимая, что особого выбора у нее нет, она послушно пришла выслушать очередную порцию нудных наставлений. После чего как можно быстрее отправиться восвояси.
– Как дела? – словно ничего и не происходило, приветливо поинтересовался у нее Максим.
– Спасибо. Плохо, – нарочито вежливо ответила Валерка, но на самом деле внутри нее всё кипело, и ровно через мгновенье, тряхнув копной беспорядочно спутанных волос, видимо, набравшись смелости, с вызовом спросила:
– Ты ведь на самом деле хочешь узнать, спала ли я с ним?
Такого поворота беседы Максим никак не ожидал.
Ничего себе!
Но что касается тех двух ночей, что Валерка провела в обществе Влада, – тут было всё яснее ясного. И говорить-то особо не о чем.
Даже Снежанна уже смирилась с неизбежным: «Я помню себя в пятнадцать… Что же мне, теперь ее убить?»
В ответ на Валеркины слова Максим задумчиво достал сигареты.
– Боюсь, мне придется тебя разочаровать, – очень спокойно произнес он. – Но я хотел обсудить с тобой совершенно не это.
– Звучит интригующе! – съязвила девушка, до глубины души оскорбленная таким безразличием к ее личной жизни. – И что же такого невероятного ты хочешь мне сообщить помимо необходимости подписания этого дурацкого контракта?
– Мы с твоей мамой решили пожениться, – невозмутимо закончил он, не обратив никакого внимания на ее едкие словечки.
– Правда? – неожиданно лицо девочки счастливо просияло. – Здорово! С ума сойти! – Она действительно искренне обрадовалась этому известию.
Максим нравился ей: «Настоящий мужик! То, что надо!»
Но в следующее мгновение ее глаза потускнели, и она подавленно смолкла.
– Что с тобой? – заботливо спросил Максим. – Может, тебе нужна помощь? Говори! Сегодня я чувствую себя всемогущим! – И он ободряюще подмигнул ей.
Валерка взглянула на него исподлобья и грустно произнесла:
– …Он не стал со мной спать…Наверное, он не любит меня больше… Это ужасно… Я не перенесу такого унижения… Я прямо сегодня изменю ему! – И в ее голосе послышались воинственные нотки. – Он еще пожалеет! Только вот пока еще не знаю с кем…
Филипп уже второй час кружил по городу в своей ярко-красной «Ауди», пытаясь собраться с мыслями.
До встречи со Светланой оставалось уйма времени, и ему было совершенно нечем себя занять. Домой же ехать ему не хотелось. Что ему там делать? Там ведь никого нет.
Всё сегодняшнее утро он провел в аэропорту, провожая жену и дочь в Болгарию, где они должны были провести ближайшие две недели.
А у него наконец-то наступит долгожданная передышка в его безрадостном семейном марафоне и можно будет расслабиться и отвлечься от надоевших однообразных серых будней, ненадолго вернувшись в почти позабытый им, но такой заманчивый мир беззаботной холостяцкой жизни.
Такая возможность выдавалась ему, может быть, всего пару раз в год, когда его жена с дочерью уезжали в отпуск, а он оставался наслаждаться каждым мгновением наставшей свободы.
Хотя он и так не отличался особенной привязанностью к своей второй половинке и уже очень давно имел любовницу.
Ею была нынешняя подружка его босса – Анжелика. Красивая. Холеная. Стильная.
Вот уже почти пять лет они неплохо проводили время.
Впрочем, Филю всегда окружали женщины. Ему нравилось это будоражащее состояние поиска. Адреналин. Ему неизменно не хватало остроты в уже случившихся отношениях.
Дамы же с удовольствием отвечали взаимностью.
Казалось бы, чего еще желать-то? Живи да радуйся!
Не получалось…
Что он искал среди этих бесконечных красоток?
Увы… Лишь спустя столько долгих лет он наконец нашел ответ… Который был сколь очевиден, столь и горек.
…Снежанна…
Безумный водоворот воспоминаний беспощадно увлекал его за собой, ворвавшись в его жизнь. Без спроса. Без стука. Без жалости.
Соединив прошлое с настоящим, эта давно забытая им женщина своим появлением сделала его устремления и планы абсолютно бессмысленными. И он с ужасом понимал, что отныне им владеет единственное желание увидеть ее хотя бы еще раз. Но в то же время прекрасно понимал, что это почти невозможно, – ведь она принадлежит другому.
Филипп упорно гнал от себя мысли о ней, зная наперед, что всё тщетно. Что она никогда даже не посмотрит в его сторону. Никогда не заговорит с ним. А значит, никогда и не узнает, как сильно он теперь раскаивается в том, что сделал тогда…
Она. Его первая жена. Его первая любовь. Его первая женщина.
Та, с которой он совершил свои первые глупости, постиг самое сокровенное, навсегда запомнив вкус этой святой порочности… свойственной только юности…
С ней всё было впервые. Восхитительно и незабываемо. Как прыжок с парашюта. Когда, ощущая свободное падение, ты словно взмываешь вверх. Когда от прикосновения почти останавливается сердце. Когда…
И когда только его безумная злость успела смениться отчаяньем?
Невыносимо!
Невыносимо знать правду. Правду о том, что он сам отказался от нее.
«Герой!» … мать вашу…
… Так появилась Ксения.
Ему было двадцать, и его отношения с ней были более чем стремительными.
Они накрыли его, как цунами, и он уже больше не мог думать ни о чём, кроме нее.
…Она была скорее мила, чем красива – вся такая пышная и манящая.
Высокая, с шикарной грудью и округлыми бедрами; спокойный уверенный взгляд; губы с очень яркой помадой… Но ее это не портило, а лишь эффектно подчеркивало матовую белизну ее кожи.
А еще она курила…
Дымящаяся сигарета в ее руке просто завораживала – изящные длинные пальцы с идеальным маникюром, которые обволакивало легкое облако табачного дыма, обладали какой-то магией, и Филя не мог оторвать от них восторженного взгляда.
Затяжка. Еще затяжка…
Словно заколдованный, он наблюдал, как белоснежная грудь Ксении в весьма откровенном декольте лениво вздымается в унисон тающей сигарете.
Ее небрежная расслабленность была наполнена таким удивительным спокойствием, словно всё в этом мире ею уже было доделано и досказано, а потому совершенно не важно.
Их отношения окрыляли: такие ненавязчивые – без каких-либо обязательств; без глупых проблем, без необходимости к чему-то стремиться, чего-то достигать, пытаться соответствовать.
С Ксенией можно было целыми днями беззаботно плыть по течению – вот так запросто, совершенно бездумно пить водку и ругаться матом, неспешно дрейфуя посреди океана вседозволенности. А по ночам – качаться на крутых волнах упоительного безрассудства, абсолютно не беспокоясь о том, что их ждет утром.
Его покорило, как, смело ворвавшись в его жизнь, она решительно рушила всё вокруг, уверенно создавая свою новую реальность.
Презрительно отметая всё, что было до себя, Ксения жестко демонстрировала окружающим свое недосягаемое превосходство, однозначно давая понять, что никакому прошлому нет места рядом с ее настоящим.
И Филипп, не задумываясь, смело шагнул навстречу этой новой для него реальности, полной азартного драйва, – все последние месяцы они просто купались в лучах собственного обожания.
И, ослепленный своим таким нежданным увлечением, Филипп не заметил, как неуправляемый ураган его страсти смёл на своем пути всё, чем он так дорожил…
Отношения со Снежанной были разбиты вдребезги – от их любви остались лишь потускневшие осколки. И еще – дочь. Которой теперь было суждено расти без него…