Ты будешь счастлива, Оксана…

Вероника зашла в специальную комнату с зарешёченным окном. Григорий сидел молча на табурете с привинченными к полу ножками. Ника подошла к нему, он встал и обнял её, прижав к себе. Вероника заплакала.

– Где Сёма? – спросил Гриша.

– В другой комнате, ему не положено тебя видеть, – ответила молодая женщина. – Как мы теперь будем жить?..

Она снова расплакалась, а Григорий молчал, не в силах её утешить.

Через три дня по приговору суда Григория Воронцова и бывшего старосту Вениамина Евсюкова расстреляли. Фельдшер Егор Тимофеевич умер в тюрьме, не дождавшись своего освобождения.

На последние деньги Вероника накупила в деревенской лавке водки и хлеба, достала в подполе припасы солёной капусты и картошки. Нашла в городе людей, которые согласились за угощение похоронить Гришу. Местные жители помочь в этом деле отказались.

Кое-как ещё год несчастная женщина и Семён прожили в своём доме в полунищете и холоде. Вся больная и измученная Ника, взяв последнюю бутылку водки, и с маленьким сыном на руках, нашла в себе мужество пойти на могилу, отметить годину любимого Гриши. Односельчане злословили ей в спину, а когда она удалилась за пределы деревни, один из подростков поджёг дом Вероники. Изба запылала страшным огнём, но Вероника ничего этого не видела.

Она достала из-под полы водки, зубами откупорила бутылку и, одной рукой придерживая Семёна, другой поднесла горлышко ко рту. Горькая, крепкая жидкость обожгла горло, в голову ударил хмель.

Вероника стояла над могильным холмиком расстрелянного Григория и, прижав к груди мальчика, горько плакала.

Жители деревни, даже не наказав подростка за поджог, не переставали злословить молодую женщину и её ребёнка. Русские люди…

Над могилой узника

женщина рыдает.

Мальчика в подгузниках

к сердцу прижимает.

На кресте распятый

видится Иисус.

В горле неприятный

горькой водки вкус.

Расстреляли милого

в зоне год назад…

И стоит любимая,

не отводит взгляд.

А в родной деревне

мужа проклинают.

Слышен шёпот гневный

и молва людская.

– Сатанинский отрок

вырастет такой же.

– Дел таких же мокрых,

сделает он больше.

– Не жалейте, люди,

эту стерву-мать!

– Знать сучара будет,

от кого рожать!

…Мог ли знать мальчонка,

что отец – бандит?

Что отец ребёнка

здесь, в земле лежит.

Неожиданно осенний холодный ветер сменился проливным дождём. Промокшая до нитки Вероника поспешила с сыном на руках в деревню. Увидев свой сгоревший дом, женщина в ужасе заметалась. Отчаянно крича, она бросилась стучаться в соседние деревенские дома.

– Помогите! Я вас умоляю! Ну, ради ребёнка прошу!

– Чего тебе надо, подстилка бандитская? Убирайся отседова!

Примечания