В бессильной ярости от невозможности помочь жителям деревни Одинцов крепко сжал в руках ружьё и стиснул зубы. Тогда они здорово вмазали оборзевшим от безнаказанности бандитам, сейчас же он был один с четырьмя патронами в магазине. Что он мог сделать? Геройски погибнуть? Не вариант. Подполковник не был трусом, просто понимал, что от него живого пользы будет куда больше чем от мёртвого. Умирать, даже спасая жизни людей, он права не имел.
Трудно далось это решение – задушить в себе честь офицера и остаться в стороне, когда рядом гибнут мирные жители. Разведчик дал зарок, что эти сволочи за всё ответят. Вот только легче от этого не стало.
Андрей Викторович двинулся кромкой леса, обходя деревню стороной. Лай собак раздавался всё реже, шум постепенно утихал, а сердце обливалось кровью. Мало ему ночных кошмаров, теперь прибавиться ещё один. С совестью не договориться, ей плевать на аргументы, для неё факты главнее. А по факту – прошёл мимо, когда мог помочь.
В том месте, где лес особенно близко подходил к деревне разделяемый лишь небольшой полоской брошенного поля натренированный взгляд разведчика уловил некое движение. Подполковник остановился, вскинул к плечу ружье, посмотрев через коллиматорный прицел на добротно сколоченный, но уже изрядно подгнивший забор.
Несколько досок в заборе отсутствовало, зато на их месте вдруг показалась голова перепуганного парня. Молодой человек огляделся по сторонам, вылез из дыры и, удобней перехватив держащее в руках ружьё, дал через поле такого стрекача, что Андрей невольно позавидовал.
Местный бежал прямиком на Одинцова, в упор его не замечая. Вдруг уже у самого леса парень неожиданно споткнулся, кувырнулся через плечо и закатился под кусты. Быстро встал и отбежал глубже в лес. Андрей Викторович пропустил юношу мимо себя и незаметно пошёл следом.
Всего через несколько метров молодой человек устало прислонился спиной к дереву, но тут же опомнился и, вскинув вертикалку опасливо заозирался.
Подполковник отметил про себя, что оружие тот держал слегка неловко, но грамотно. Судя по всему начинающий охотник. А вот само ружьё обрадовало. ТОЗ – 34 двенадцатого калибра, вещь сама по себе очень даже не плохая, но главное патроны от вертикалки отлично подходили и для «Вепря» Андрея.
Надо бы поближе познакомиться с этим молодым человеком. Лишь бы только не стрельнул с перепугу.
Разведчик незамеченным подкрался к парню со спины и, обхватив одной рукой за плечи, другой зажал ему рот. Парень задёргался, что-то невразумительно замычал и даже попытался неумело провести болевой прием, стараясь вырваться из крепкого захвата.
– Тихо, парень, не шуми. Я подполковник ФСБ, – как можно миролюбивей прошептал Андрей Викторович.
Молодой человек прекратил вырываться. Затих, но напряжение в теле никуда не делось.
– Я тебя сейчас отпущу, только не кричи. Незачем привлекать ненужного внимания.
Одинцов дождался ответного кивка и, убрав руки, отступил на шаг назад. При такой дистанции, в случае чего, он всегда успеет среагировать.
Парень оказался благоразумным. Необдуманных поступков совершать не стал. Не закричал, не побежал, даже ружьё не поднял, хотя держал крепко.
– Как звать? – спросил Андрей, положив своего «Вепря» на изгиб локтя. Подобный жест был призван подчеркнуть мирные намерения, а также увеличить скорость реакции в случае возникновения опасности.
– Максим, – как в голосе, так и во взгляде местного жителя читалась настороженность и готовность к любым неожиданностям. А вот паники не было. Боится, конечно, но держится молодцом.
Подполковник одобрительно кивнул, подметив данную черту.
– Андрей Викторович, – в свою очередь представился Одинцов. – Удостоверение показать?
– Предлагаете поверить на слово?
Подполковник в ответ молча достал красные корочки с гербом Российской Федерации и, раскрыв, на вытянутой руке показал их парню. Максим взглянул на документы, уделив особое внимание фотографии и убедившись в подлинности удостоверения заметно расслабился.
– Теперь рассказывай, – потребовал Одинцов, убирая документы обратно в потайной карман. – Кто в деревне?
– Не знаю, – растерянно пожал плечами парень. – Честно. На бандитов непохожи, скорее на военных. А точнее на фашистов. Убивают всех подряд, даже детей. На моих глазах Настёнку с братиком…
На последних словах голос парня дрогнул, глаза увлажнились. Вот-вот слезу пустит или в истерику ударится. Нормальная реакция для гражданского, не имеющего боевой закалки. Как людей убивают, наверняка только в кино видел.
– Макс, держись. Ты мужчина, раскисать не имеешь права, – как мог, подбодрил парня подполковник. Он знал, что здесь и сейчас давать волю чувствам непозволительная роскошь. Выть и лезть в бутылку это потом, в мирной жизни. – Успокойся.
Дельный совет, особенно когда у самого внутри всё кипит. Суки, на ребёнка руку поднять.… За детей он с этих тварей втройне спросит. Да так, что живые мёртвым завидовать будут.
– Сколько их?
Максиму всё же удалось взять себя в руки. Не сразу, но он справился.
– Много.
– Конкретнее.
– Я видел пятерых. Одного из них дед Степан ножом зарезал, второго ранил.
Андрей Викторович уважительно цокнул языком – силён дед, в рукопашной двоих завалить. Остаётся трое боеспособных, плюс пост на краю деревни и такой же с другой стороны, иначе смысла в нём нет
– Деревня большая?
– Десятка три домов. Половина брошенных, – припомнил Максим. – Жителей человек двадцать, с небольшим.
– Понятно.
Деревушка не велика, однако зачистили её слишком быстро. Впятером такое не провернуть. Значит, разбились на несколько групп. Если посчитать хотя бы две пятёрки плюс посты и вычесть ликвидированных боевым пенсионером, то в сухом остатке получается человек четырнадцать тире пятнадцать. Много. По семь бойцов на брата. Сунься Одинцов с этим парнишкой в деревню, там их и похоронят.
– Надо идти за помощью.
– Так вы один? – Максим даже для верности огляделся. Похоже, до него только сейчас дошло, что с фээсбэшником нет группы спецназа, СОБРа и ОМОНа или кто там у них выезжает на подобного рода операции!?
– Я здесь случайно. На охоту приехал, – Одинцов решил пока умолчать о засаде на дороге. Во-первых, меньше будешь знать, крепче будешь спать. Во-вторых, подполковник и сам пока не разобрался, что тут вообще происходит. Какие-то нездоровые аналогии с сорок первым годом в районе Бреста прослеживаются. И будь здесь граница, разведчик был бы склонен полагать это за агрессию со стороны соседнего государства. Но здесь, в самом сердце России… – У тебя телефон есть?
– Дома остался, – виновато понурился Максим.
– Понятно, – в который раз произнёс Одинцов. – Где база заповедника знаешь?
Подполковник решил придерживаться первоначального плана и идти к Климу.
– Знаю.
– Нам туда.
Максим опешил. Встретив в лесу офицера ФСБ, он почему-то решил, что тот в одиночку ринется в деревню и уничтожит всех врагов аки Брюс Уиллис и ему подобные герои Голливуда.
– А как же люди?
Правильный вопрос и потому неприятный.
– Хочешь составить им компанию? Валяй, – зло огрызнулся Андрей Викторович, махнув рукой в сторону уже затихающего шума побоища и почувствовав укол совести, попытался оправдаться. Скорее для себя, чем для парня. – Пойми, их там полтора десятка человек, мы только зря погибнем.
– И, что делать? – Максим не был трусом, так же как и безрассудным храбрецом. Обычный парень с адекватным восприятием реальности.
– Идём к леснику. Там должен быть телефон, вызову своих ребят. Они профессионалы, быстро наведут здесь порядок. Ты главное дорогу покажи, как незаметнее пройти и патронами поделись. У меня всего четыре штуки осталось.
