Море смеялось
– Экипаж, смирн-оо! Равнение на-(пауза) право! Товарищ командир! Экипаж учебного… построен!
Командир не спеша прошел по правому шкафуту, остановился на входе на ют, принял доклад и громко крикнул:
– Здравствуйте, товарищи!
– Здравия желаем, товарищ командир! – на одном выдохе крикнули моряки.
– Поздравляю Вас с праздником Великого Октября!
– Ура! Ура! Ура!
– Молодцы! Хорошо отвечаете!
– Служим Советскому Союзу!
Практически тоже самое действо проходило на всех кораблях, участвующих в параде. Флагманом в кильватерном строю стояла легендарная «Аврора», затем старые «дизелюшки». За подлодками стоял СКР "одиннадцать тридцать пятого" проекта практически напротив Петропавловки и до Дворцового моста. За мостом, напротив Адмиралтейства, расположились «мы», то есть «Перекоп». Затем стоял тоже учебный корабль «Смольный», затем мост лейтенанта Шмидта и далее впервые на параде "новострой"-эсминец «Современный»! Тогда я еще не догадывался, что с этими кораблями будет связана моя дальнейшая флотская служба!? Ну а пока… Пока все ждут начало парада и с любопытством рассматривают толпы народа на набережной, пытаясь узнать знакомых или высматривая симпатичных девушек. Вот из-за угла на набережную вышел строй какого-то пехотного училища, цокая подбитыми железом подошвами сапог, одетыми в мохнатые серые шинели и шапки-ушанки, и шедшие "кто во что горазд"!? Прямо колхозное стадо какое-то! За этих горе-вояк стало неловко и даже стыдно!? Но вот на мосту Шмидта показался парадный полк училища имени Фрунзе! Впереди знаменная группа с белоснежно – синим флагом училища, украшенным орденскими лентами, затем два парадных батальона четвертого в «мичманках» и третьего курса в бескозырках, а замыкал парадный строй духовой оркестр!
Сигнал к началу военно-морского парада и к торжественному подъему флага застал «Фрунзачей» на марше как раз напротив нашего корабля:
– На флаг, гюйс, флаги… смирно!
– Полк – стой! Нале – во! На флаг – смирно! – это командир «Фрунзачей» (ВВМУ им. Фрунзе) остановил парадный строй.
– Флаг, гюйс и флаги… поднять! – заиграла корабельная труба и флаги торжественно взвились вверх.
– Вольно! – прозвучал корабельный "отбой".
– Полк! Равняйсь! Смирно! Напра – во! К торжественному маршу – шагом…!
– Экипаж, на флаг училища… смирно!
– Марш! – оркестр грянул «Варяг», и полк в едином порыве, твердо чеканя шаг и ровняясь на корабли просто «воспарил» над беснующейся в восторженном экстазе набережной. Детвора радостно и приветливо махали разноцветными флажками и воздушными шарами, женщины задорно смеялись и кидали марширующим военным морякам цветы, лукаво улыбаясь. Мужчины же, оценив "красоту маневра", восторженно и восхищенно что-то кричали. Было много иностранцев, и весь этот многоголосый «Вавилон» напоминал восторженный и ревущий стадион, вдруг в едином порыве выплеснувший лаву эмоций и страстей! «Фрунзенцы» гордо продефилировав мимо ревущей толпы, влились на Дворцовую площадь и «растаяли» среди участников парада. Затем начался военно-морской парад! Все было как обычно! Белоснежный адмиральский катер объехал корабли, поочередно здороваясь и приветствуя экипажи, с торжественной речью к морякам обратился командир Ленинградской военно-морской базы адмирал Егоров и его нач. ПО. Вечером был салют, причем салютовали не только пушки Петропавловки, но и корабли, включая и «Перекоп»! Ночью снялись с якоря, и ушли в Кронштадт. После плотного флотского завтрака отбыли в училище, на чем, собственно, немецкие каникулы и закончились?!
И все же «немцы» умудрились мне дважды «поднасрать» и по причине моей же собственной глупости, причем в первом случае это "г… но" едва не стоило мне учебы и "дальнейшего прохождения службы на Краснознаменном Северном флоте матросом"!? Мог бы я даже подумать при выборе темы курсовой работы по истории флота "Боевые действия немецких подлодок в 1939–1945 г.г." еще в сентябре, то есть перед походом в Германию (именно этим обстоятельством и был продиктован мой выбор), что в декабре получу такой скандальный казус!? В училище была потрясающая библиотека и не только публичная, но особенно «секретная». А так как я был «секретчиком» на протяжении всех пяти лет учебы и имел допуск даже к документам с "тремя нулями", то есть "особой важности", а уж к закрытой иностранной литературе "для служебного пользования" само собой разумеется. Помимо английских, американских, французских историков были мемуары Мантейфеля, Манштейна и Карла Денница (фюрера подводного флота и приемника Гитлера), но даже переведенная на русский "Май кампф" и другие работы, выступления и статьи Гитлера?! Именно цитаты из этих статей в качестве эпиграфа и аргумента, просто пугающая своими ужасными размерами статистика потерь союзников, а так же детально расписанные отдельные успешные операции и тактические успехи немецких подводников привели не только меня, но и моих преподавателей в шоковый ступор?! В частности, в рождественской речи в Нюрнберге (1942 год) Гитлер восхвалял героическую армию Паулюса в Сталинграде, "борющуюся с большевистскими полчищами на Волге" и сравнивал ее успехи с успехами немецких подводников:…" Если бы у меня на начало войны было бы не пятьдесят пять подлодок, а пятьсот пятьдесят, как сейчас, то я бы перетопил весь союзный флот – и Англии, и Советов, и США! Я устроил бы Черчиллю настоящий «Сталинград» на море!"
Разумеется, что "фашистский недобиток", "империалистическая марионетка" и прочие ярлыки советской идеологии были самыми «лестными» отзывами в устах моих преподавателей!? Это были два пожилых капитана первого ранга в отставке, ветерана Великой отечественной войны и потерявших на этой самой войне не только родных и близких, но и столько друзей! Да и где "этот щенок учится"? В самой "Дзержинки"!? В Ленинграде?! В городе, где на одной только Пескоревке похоронено более миллиона жертв минувшей войны!? Короче, скандал получился нешуточный! Мой злополучный «курсовой» рассматривался на партсобрании училища, которое поручило "детально разобраться во всем партийному комитету и коммунистам кораблестроительного факультета и принять меры…"!? Повторения прошлогодних событий, то есть самоубийства курсанта по идеологическим мотивам командование училища не желало и не допускало! Гораздо проще было бы "отрезать ломоть с глаз долой, на флот". С другой стороны, тема реферата была в официально разрешенном списке утвержденной учебной программы для высших учебных заведений (правда, за все время обучения никто эту тему не выбирал?!) и оснований для отчисления из училища нет?! Спас меня, как это фантастически не прозвучит… министр обороны Дмитрий Федорович Устинов, точнее его неожиданный приезд в училище! "Железный нарком" и "советский Пиночет"! Еще в конце ноября нас ознакомили с двумя сов. секретными приказами по усилению воинской дисциплины и состоянию дел в армии и на флоте, а офицеров еще с двумя – по состоянию дел в Афганистане и усилению противодействия активизации деятельности иностранных разведок(!). Все эти приказы с двумя нулями были подготовлены аналитиками КГБ и давали огромные права и полномочия органам контрразведки в отношении военнослужащих. Буквально разгромив МВД и Щелокова, чекисты «взялись» за армию и Устинова, которые реально противостояли Андроповской инквизиции. Многие знают о деле Соколова и Трегубова, но о расстрелах нескольких начальников тыла армий, флотов и военных округов!? О деле "предательства и измены Родине военных советников в Афганистане "немного написано Артемом Боровиком в его "Фронтовом афганском блокноте журналиста"?! Но все же в семье не без урода! Погибает в Индии наш выпускник и военно-морской атташе капитан второго ранга Иванов, который сумел вычислить предателя и самого ценного агента ЦРУ, работавшего под псевдонимом «Бриллиант». Им оказался наш старший военный советник и резидент в Индии, генерал-майор ГРУ Смирнов, встречавшийся со своим куратором-резидентом ЦРУ в Индии во время киносеансов в беднейших кварталах. Во время такого «свидания» Иванов вычислил предателя, но сам был замечен группой прикрытия американцев и убит! А через две недели была убита Индира Ганди! Позже предателя, уже преподавателя в академии разведки имени Советской Армии, разоблачат и расстреляют! Но если «Бриллиант» предавал по «идейным» соображениям (работая после войны в Австрии у него умер малолетний сын: советские врачи ничего сделать не смогли, а к австрийским медикам обращаться запретили в силу специфики работы), то чета Сметаниных в Португалии – исходя из сугубо меркантильных интересов!? Португальская полиция «зацепила» супругу резидента на банальной магазинной краже – женщина так напугалась, что вербовка сначала англичанами, а потом и американцами не составила никакого труда. Некоторое время жене удавалось незаметно для мужа выуживать кое-что «интересное», тем более, что Сметанин являлся не просто резидентом советской разведки в Португалии, но и «курировал» испано-говорящие страны в Латинской Америке и "Южный фланг НАТО": Испанию, Италию, Португалию, Грецию. Сознавшись в измене, женщина сумела убедить предавать и супруга – офицера ГРУ!? «Взяли» их при очередном приезде в отпуск на Родину, в поезде «Москва-Адлер», когда они, ничего не подозревая, ехали в сочинский санаторий. На их совести было с десяток выданных и замученных контрразведками стран Америки агентов – большей частью кубинских! А эта "сладкая парочка" просила только одного – сохранения жизни! «Чекисты» поступили с ними весьма оригинально: живыми положили их в закрытые гробы, которые поместили в сырые холодные провизионные камеры!? Могу себе представить пробуждение супругов в этих деревянных "скафандрах"!? Через несколько часов крышки гробов открыли. Женщина была еще жива, но сильно постарела и "подвинулась рассудком", Сметанин же лежал в гробу лицом вниз и был мертв! Врачи констатировали смерть от разрыва сердца. Позже Сметанина умрет в одной из психлечебниц, пережив мужа всего на несколько месяцев! Впрочем, нас не «прикалывают» печальные истории с грустным концом, а посему не будем больше об этом писать!
В один из прекрасных солнечных дней, в начале декабря тысяча девятьсот восемьдесят третьего года, когда почти все мы были на занятиях (не считая вахты), часов эдак в одиннадцать началась непонятная суета. К нам едет «ревизор», а точнее будет сказать, Министр обороны!? Если бы об этом визите было бы известно заранее, эдак дней за десять – тридцать, то наша вольная жизнь превратилась бы из рая в ад! Но не таким был наш "железный нарком" – министр Д. Ф. Устинов! Борец со всякого рода очковтирательством и «потемкинщиной», он появлялся неожиданно и нежданно. Строго спрашивал с нерадивых «отцов-командиров», щедро поощрял отличившихся! В этой правде и была жизненная сущность и кредо этого великого человека, создавшего ВПК и оборонный щит не только Советского Союза, но и современной России!
– Училище, смирно! Товарищ Маршал Советского Союза! За время моего дежурства происшествий не случилось!… Дежурный по училищу, капитан первого ранга Короленко! – нам, находившимся на третьем этаже центрального здания, было все слышно, так как рапорт отдавался достаточно громко.
– Товарищ Маршал Советского Союза! Начальник Высшего военно-морского ордена Ленина училища имени Ф. Э. Дзержинского контр-адмирал Кудрявцев!
– Т…! Первый заместитель начальника училища капитан первого ранга Питулайнен!
– Т…! Начальник политотдела училища капитан первого ранга Резвых!
– Вольно! – даже как-то буднично, «по-домашнему» ответил министр.
– Вольно! – громкоголосо продублировал маршала дежурный.
– Здравствуйте, товарищи! – за руку со всеми поздоровался Устинов и, обратившись к адмиралу, сказал:
– Виктор Федорович! Можно Вас на минуточку!
Обсудив «накоротке» план дальнейших мероприятий, Устинов, адмирал и сопровождающие министра офицеры отправились в "адмиральский кубрик". Перемещаться по училищу было приказано исключительно только строем. Было очень прикольно наблюдать за «пятаками», которые будучи уже на преддипломном проектировании, шли «гуськом» с большими чемоданами и металлическими тубусами строем, точно грузчики на Московском вокзале: "Держи баул – вокзал отходит!" После занятий было назначено общее построение личного состава училища.
– Училище, смирно! – Первый заместитель немного нервничал. – Равнение, на право! Товарищ контр-адмирал! Личный состав училища по Вашему приказанию построен! Первый зам…!
– Здравствуйте, товарищи!
– Здравия желаем, товарищ контр-адмирал! – дружно ответили мы. И практически сразу же со стороны центрального входа вышел Устинов и сопровождающие его офицеры.
– Училище, равняйсь! Смирно! Равнение на право! – Голос у адмирала немного задрожал от волнения.
Твердо чеканя шаг на скользком плацу, он двинулся навстречу министру: "Из пункта А в пункт Б…" Где-то посредине пути они встретились. Нам "на шкентеле" их встречу практически было не видно, зато хорошо слышно:
– Товарищ Маршал Советского Союза! Личный состав Высшего военно-морского ордена Ленина училища имени Феликса Эдмундовича Дзержинского по Вашему приказанию построен! Начальник училища – контр-адмирал Кудрявцев! – адмирал, отдав рапорт, сделал шаг вправо, затем два шага вперед, повернулся «кругом» и оказался за спиной у министра. Оркестр «грянул» "Встречный" марш. Министр и сопровождающий его начальник Училища прошли вдоль всего строя, повернулись «кругом» и остановившись примерно посередине плаца. Оркестр смолк.
– Здравствуйте, товарищи "Дзержинцы"!
– Здравия желаем, товарищ маршал Советского Союза! – дружным хором ответили мы так громко, что показалось, будто «оглохли» даже старинные стены Адмиралтейства.
– Благодарю за службу и успехи в учебе и подготовке офицерских кадров для нашего флота!
– Служим Советскому Союзу! – «эхо» растаяло где-то на Дворцовой площади.
– Училище, на флаг… смирно! Флаг внести! – Питулайнен был сегодня в роли начальника строевого отдела и " распорядителем марлезонского балета". Оркестр снова заиграл «Встречный» марш. От рубки дежурного по училищу показалась знаменная группа. Как правило, это курсанты четвертого курса примерно под два метра ростом, очень атлетичные и практически как близнецы, похожи друг на друга. Смотрелись они очень эффектно. По центру на фоне черных с золотом шинелей развивающийся белоснежно – синий флаг, по бокам поблескивающие вороненой сталью клинки морских палашей. Знаменная группа подошла к центру строя, остановились и повернулись налево, к училищу "лицом".
– Училище, вольно!
– "Дзержинцы"! Я впервые в Вашем славном Училище и очень рад за Ваши успехи! В условиях сложной международной и военно-политической обстановки в мире Советский Союз всегда был и остается гарантом безопасности и мира во всем мире! В этой непростой и даже сложной обстановке Ваши успехи в учебе и службе особенно показательны. Мы также имели возможность ознакомиться с научными работами и разработками. В целом, училище заслуживает отличную оценку и моя особая благодарность Вашему начальнику – Виктору Федоровичу Кудрявцеву! Благодарю за службу! – чуть громче подытожил министр свое краткое выступление.
– Служим Советскому Союзу!
Затем наш адмирал «коротенько» поблагодарил министра за "высокую оценку нашего ратного труда" и закончил свое выступление на типичной для того времени фразой: " Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза – вдохновитель и организатор всех наших побед!" Оркестр заиграл Гимн. Все «напряглись» перед "скачками".
– Училище! Равняйсь, смирно! – и снова «загремел» Питулайнен. – На одного линейного дистанция!
Линейные, вооруженные карабинами с примкнутыми к ним штык – ножами, будто оловянные солдатики, четко совершив свой маневр, заняли свои места на плацу.
– Первая рота – прямо! Остальные… направо! Шагом… марш! – оркестр «грянул» "Варяг". Сначала две офицерские роты, затем мичмана… Первый факультет, второй, третий…
– Равнение – на право! – командуют командиры рот.
– И – р-раз! – Бойко кричат моряки, равняясь на флаг и министра единым поворотом головы.
Устинов выглядит очень довольным и что-то говорит нашему адмиралу, от чего тот улыбается. Кажется, Училище с честью выдержало этот трудный экзамен. После часового совещания в клубе и подведения итогов инспекции с офицерами и преподавателями, министр обороны отбыл в Москву. И действительно, к Новому году Устинов преподнес подарки в виде приказа на присвоение внеочередных званий и награждений, наиболее отличившихся орденами и медалями, а также ценными подарками и премиями. Эти «подарки» были очень ценными, так как некоторые из офицеров получили боевые ордена, а преподаватели – трудовые!? Начальник училища был удостоен внеочередного воинского звания – вице-адмирал – первым из руководителей высших учебных заведений!? В приказе МО значилось: "За большой вклад в деле воспитания и подготовки кадров, успехи в боевой и политической подготовке офицерско – преподавательского состава училища, а также за разработку и создание новых видов вооружения и военной техники наградить…:". И конечно в свете таких событий и на "такой мажорной ноте" неужели нужно "лепить дело" какого-то курсанта Кудрева? Тем более, что дело-то и выеденного яйца не стоит? Короче, собрали партком факультета и постановили: «курсовую» переписать на более патриотическую тему и выделить мне куратора – капитана второго ранга Кузенеца, только что окончившего полит – академию имени Ленина и читавшего курсы " Парт – полит работа на флоте" и " Психология воинского коллектива". Настоящий " инженер человеческих душ"!? Дядькой он оказался вполне приличным – подсказал нужную тему, проверил курсовую и помог ее без проблем у ветеранов защитить. Эта история имела и положительный момент! Я «засветился» на родном факультете, и каждый офицер "родного краснознаменного кораблестроительного" считал своим долгом подбодрить и помочь мне при подготовке и сдаче экзаменов зимней сессии, которую я сдал досрочно и вполне удачно! Вот тут со мной и приключился "второй немецкий" казус!? Прямой рейс из Ленинграда почему-то отменили, и пришлось лететь через Челябинск, в который я прилетел рано утром. Предстояло несколько томительных часов ожидания. Я вышел из здания аэропорта и решил «щегольнуть» перед земляками немецкими сигарами с пластиковым мундштуком. Вообще-то я не курю и не курил, "но для фраера форс пуще неволи"! С "легким шиком небрежно" (как мне тогда казалось) я достал пачку, открыл ее перед курившими у входа мужиками дешевые папиросы и сигареты без фильтра и попросил «огоньку». Несколько человек с охотой предложили свои услуги, с интересом рассматривая "диковинное заморское курево"!? Я «затянулся», "крякнул" от неприятного кислого привкуса и… закашлялся от противного горького дыма! Мужики схватились за животы и просто покатились со смеха от моего кислого вида! Вот эта была сцена!? Да, воистину, "жадность и глупость фраера сгубили"! Так эта недокуренная пачка сигар где-то дома и валяется уже четверть века! Но все хорошее быстро кончается, вот и зимний отпуск и встреча с мамой пролетели как один миг. Большинство из моих друзей ушли в армию, оставшиеся практически все время сдавали экзамены в институте. Возвращался назад через Москву, и этот маршрут в последующие годы стал для меня «основным». И снова закрутилась, завертелась жизнь курсантская, столичная. Жизнь, требующая от молодых растущих «организмов» больших душевных жизненных сил и, главное, средств. Однажды Юрка пришел с «тренировки» и сказал, что нашел «шабашку» в городе, правда, не уточнил какую? Сказал, что нужно надеть что-нибудь «грязное» и готовиться к субботе. Это "что-то грязное" оказалось разгрузкой угля на Московском вокзале с вагона на топливный склад. "Всего-то тридцать шесть тонн и по три рубля за тонну!" Это ведь целая сотня!? Еще и на "пирожки и кефир" останется! Поначалу даже ничего работенка, и за субботу мы успели две трети вагона осилить!? Вернувшись в училище, мы начали в душе смеяться над своим «загаром» и "удлиненными ресницами". И здесь к месту вспомнился анекдот: "Приходят в баню два негра, раздеваются в раздевалке и собираются в «парную». Бабушка, следящая за порядком в мужском отделении, вдруг замечает «странность» у одного из черномазых "клиентов":
– Товарищи негры! Извините меня за любопытство!? – спрашивает женщина. – Но почему у одного из вас член черный, а у другого белый? Он что, альбинос что ли?!
– Нет, мать, мы не негры! – отвечает тот, что весь черный. – Мы – шахтеры! Просто к Васе вчера жена приходила!?"
И хотя в воскресенье мы приступили к шабашке с самого утра, работать не очень хотелось. Навалились вчерашние усталость и боль во всем теле. И, тем не менее, нужно было разгружать уголь и вагона. Где-то ближе к обеду к нам на склад зашел на «огонек» какой-то армянин:
– Ребята, вина будете? – спросил он и пояснил. – К сыну приехал навестить, хорошего вина привез. Сын у меня в Стрельне служит. Земляков встретил, отметить встречу предложил, а они шарахнулись как от чумного. Что с людьми страх делает?! От каждого шороха шарахаются в «кусты»! Вино оказалось марочным и хорошей выдержки, очень даже отменного вкуса. Дураками все же оказались эти «земляки», что отказались от того «райского» напитка. Мы пожелали «гостеприимному» армянину "Доброго пути" и объяснили, как быстрее и лучше доехать до Стрельны. На что он нам ответил в лучших традициях советского времени:
– Лучше я «такси» возьму! Город посмотрю, покатаюсь! Когда еще придется выбраться в Ленинград? Мы продолжили разгрузку, вино взбодрило и явно пошло на пользу. Что-то вроде допинга для спортсмена. Наступило обеденное время. Тяжелый труд и вино «подогрели» аппетит. Быстро «сгоняли» на вокзал, купили пирожки и кефир и устроились на складе отобедать. Перед нами стояла наша тележка, и лежали совковые лопаты. Вдруг на пороге возник какой-то проводник – мужик и спросил:
– Ребята! Можно мне торфа набрать, буквально пару ведерочек?
– Берите, не жалко! – ответили удивленно мы.
Покидая наш «гостеприимный» склад, он на лопату положил рубль. Вскоре на пороге нашего склада появились его коллеги по «цеху» и в конечном результате на лопате оказалось… восемнадцать рублей!? Вот это был фокус!? Это же целых шесть тонн угля, как раз остававшиеся еще в вагоне?! Даже как-то поднялось настроение! Вот что значит "научный подход к повышению производительности через материальное стимулирование труда"! Через пару часов снова подошел еще один «южный» поезд. На этот раз «улов» наш был существенно скромнее всего "червонец"!? Но сам факт столь «легкого» отъема денег у «населения» нас удивил и позабавил. Часам к восьми вечера мы справились уже ставшим ненавистным вагоном, получили в конторе заработанные деньги и отправились мыться и отдыхать.
На следующее утро мы решали, как грамотно распорядиться заработанными деньгами. Мы решили заплатить чертежнику за выполнение двух курсовых работ – по курсам " Машиностроение и детали машин, механизмов…" и "Кораблестроительное черчение и архитектура корабля". Кстати, о последнем предмете, точнее о преподавателе того предмета следует сказать особо. Примерно с тысяча девятьсот семьдесят восьмого по тысяча девятьсот восемьдесят первый год он преподавал по межправительственному соглашению в США – в Массачусетском технологическом институте, в знаменитом Кембридже. Следует отметить, что в те годы в Болгарию то не каждого пускали, а уж в США и подавно. "Набравшись там импортных замашек" он устроил нам настоящий террор. Например, на предыдущей зимней сессии, когда я сдавал ему экзамен, я простоял у «доски» почти шесть часов (!), ответив на множество вопросов практически по всему курсу лекций. Наш "американский парень" был не слишком «щедрым» на отличные оценки и искренне полагал, что "вероятного противника" готовят куда как лучше, а некоторые его коллеги по цеху проявляют к курсантам "излишние милосердие, мягкость и гуманизм". Во главу угла были заложены основные принципы "железного Дзержинского" воспитания будущих морских офицеров – кораблестроителей: аскетизм в желаниях, амбициозная жадность в устремлениях и познаниях, высокий интеллект и высочайшая культура поведения. Высочайшая жизненная «планка», которую всем нам нужно преодолеть!? Но этот «деспот» по сравнению с «дедушкой» Муру оказался просто «мальчиком», в чем не стеснялся сам и признаваться. Но об этом «зубре» кораблестроительной науки повествование еще впереди, а пока…
Юрка где-то в городе нашел какого-то чертежника, который согласился накарябать два домкрата формата А2 по «двадцатке» за каждый курсовой. Через неделю мы с Юриком уже ходили в "передовиках производства". Настала очередь "Архитектуры…"?! И тут у нас вышла «трагическая» ошибка в наших расчетах. Во-первых, у нас оказались разные варианты чертежей. Во-вторых, необходимо было сделать аксонометрию предлагаемой корабельной секции, то есть развернуть ее под углом сорок пять градусов (а не «тупо» перерисовать), для чего необходимо было использовать "опыт предыдущих поколений". И наконец, в третьих, для всего этого необходимо было время, которое "текло неумолимо в праздности и развлечениях". А как сказал известный классик: "Время – деньги!" И вскоре "наши финансы запели романсы"! Необходимо было что-то предпринимать! Да и в «самоволки» приходилось теперь ходить с оглядкой на усиливающийся контроль. И все же гениальный выдумщик Юрка нашел решение проблемы весьма хитроумным способом?! Правда не без доли везения, риска и даже… кражи и мошенничества. Одним словом – "ловкий… бестия"!