– Храхи-Агам-агам-агам-ам, – запрыгало нетерпеливое эхо по стенам.
Гарок-Харотеп-Коген шагал по длинному коридору, что спиралью углублялся куда-то вниз, и разглядывал окружающие его мрачные стены. Ностальгическая волна прокатилась по всему телу бывшего демона-надзирателя. Когда-то давно он служил здесь, занимался воспитанием новорожденных отпрысков. Темному Падишаху показалось, что даже тогда, в далекую старину, потертые временем стены были такими же унылыми, как и сейчас.
– Храхи-Агам, – вновь призывающее прозвучало имя нынешнего надзирателя.
– Храхи-Агам-агам-агам-ам, – опять отозвалось заунывное эхо.
– Кому я вдруг понадобился? – раздался недовольный рык, из-за широкого проема в ветхой стене показалась массивная, сплошь покрытая шерстью фигура демона-надзирателя.
– Почему ты не отзываешься на мой зов? – Темный Падишах сурово поглядел на Храхи-Агама.
– Я… я был занят, – надменно пробасил архидемон, и нехотя добавил: – Прошу прощения.
Глаза Гарок-Харотеп-Когена недовольно прищурились, придирчивый взгляд окинул всего демона-надзирателя, заглянул в ауру, проник в душу.
– Что ты ищешь? – Храхи-Агам отчетливо ощущал, как незримые щупальца пронизывают сознание и выворачивают память, определенно что-то ища.
Темный Падишах некоторое время молчал, продолжая прощупывать ауру и душу надзирателя, но вскоре преисполненный задумчивости взгляд обратился к Храхи-Агаму.
– Молодой отпрыск – тот, кого мы изгнали в мир людей, – что ты можешь сказать о нем?
– Демон-добряк?
– Да.
– Да ничего. Мерзкая ошибка природы. Мы правильно поступили, изгнав его. Среди людей ему самое место. – Архидемон ухмыльнулся, демонстрируя кривые желтые зубы.
– Ты уверен в этом? – бесстрастно спросил Темный Падишах.
– Совершенно.
Чуть помолчав, Гарок-Харотеп-Коген изрек:
– Когда-то я тоже думал так.
– А что, разве может быть иначе? – В глазах рогатого бугая блеснуло удивление.
– Ты никогда не думал о том, почему он родился таким? – Темный Падишах смерил архидемона тяжелым взглядом.
– Нет. Да и о чем тут можно думать, если он – всего лишь жалкое недоразумение… Недоразумение, что случаются очень редко. Ты сам рассказывал, что когда-то давно встречал подобного демона. Стало быть, недоразумения случались всегда: тогда с ним столкнулся ты, теперь – я. В этом нет ничего необычного.
– А если это не случайность?
– Ты что, смеешься? – гулко расхохотался Храхи-Агам. – Демон, жалеющий людей, – это противоестественно. И бессмысленно… Нужно было сразу убить его, не мешкая.
– Ты глуп, Храхи-Агам, глуп и прямолинеен, – вымолвил Темный Падишах, дождавшись пока потоки смеха надзирателя иссякнут.
Архидемон, услышав столь нелицеприятный отзыв о своей особе, нахмурился. В пылающих злобой глазах отразилась смятение.
– Где этот отпрыск жил? – не обращая внимания на реакцию надзирателя, поинтересовался Гарок-Харотеп-Коген.
– Пойдем, – холодно отозвался тот и зашагал дальше по коридору.
Старый демон, подозрительно прищурившись, последовал за проводником.
– Я его нашел здесь. – Храхи-Агам кивнул в сторону узкого проема в стене.
Гарок-Харотеп-Коген протиснулся внутрь. Его пристальный взгляд медленно прошелся по потолку, сполз на черные от копоти стены и, наткнувшись на жалкие останки недоеденной жертвы, пробежался по полу. Нос глубоко вдохнул почти испарившийся остаточный запах жизни, расставляя по полочкам свежеполученную порцию сведений.
– Отчаянье… одиночество… уныние… – прошептал Темный Падишах. Запах жизни Наргха дал ему много нового, открыл запертые двери непонимания, правда, ведущие к еще более глобальным загадкам.
– Что ты сказал? – поинтересовался Храхи-Агам.
– Чувства…
– Что?
– Чувства, неподвластные нам, демонам…
– Что это значит? – Уродливая морда надзирателя приобрела глупый вид.
– Он испытывал… другие чувства…
– И что?
– Не знаю… – не сразу ответил Гарок-Харотеп-Коген.
Темный Падишах повернулся к архидемону, в его глазах блестела загадочная задумчивость. Казалось, что старый демон упорно ищет ответ на какой-то издревле мучивший его вопрос. И ответ этот близок, буквально вертится перед глазами, готовясь прыгнуть в руки, но все равно он недоступен… недоступен по каким-то неясным причинам.
– Где та демонесса, что породила его? – снова обратился Гарок-Харотеп-Коген к рогатому здоровяку.
– Да откуда ж мне знать? – в нетерпении воскликнул Храхи-Агам. – Они приходят, рожают и уходят, не оповещая меня… Если хочешь, определи по запаху…
– Не надо давать мне глупых советов, Храхи-Агам, – бесстрастно вымолвил Темный Падишах.
– Не надо задавать глупых вопросов, – парировал рогатый бугай.
– Что? – вдруг взъярился старый демон.
Сильные пальцы в мгновение ока вцепились в массивное горло надзирателя, мощный толчок прижал тяжелое тело к стене. Неизвестно откуда взявшийся хвост стеганул по бедру, хищное жало угрожающе застыло перед лицом – во время битвы Гарок-Харотеп-Коген всегда задействовал свое потайное орудие – гибкий хвост со смертоносным наконечником.
– Никогда!.. Слышишь? Никогда не перечь мне! – прошипел Темный Падишах, пронзая и буквально сжигая ненавистным взглядом нерадивого подопечного.
Храхи-Агам оторопело пялился на взбесившегося демона не в силах произнести и слова. В глубине сознания рождалась жуткая ненависть, правда, изрядно притупляемая страхом.
Гарок-Харотеп-Коген еще несколько ужасно долгих мгновений пронзал взглядом архидемона, но вскоре его хватка ослабла, пальцы отпустили толстую шею, и хвост незаметно юркнул вниз, исчезая в потайных недрах демонического туловища. Ярость, что подобно молнии, блестела в безумном исступлении в глазах Темного Падишаха, сменилась уже привычной задумчивостью.
Старый демон, еще раз смерив надзирателя проницательным взглядом, развернулся и не спеша зашагал к выходу.
