Пленник порока
Мысль об Екатерине не давала покоя. Даже во сне стала сниться ему эта девушка и их будущая семья: богатая, знаменитая. Себя видел, да таким, что порой поутру муторно становилось от этих несбыточных снов.
«А почему несбыточных?» – спрашивал во сне незнакомый голос.
«Так не мое же золото!» – начинал спорить с ним прежний Сергей.
«А кто об этом узнает? Приди к Федору Тишке и племянником обозначься, а сам золото себе оставь или отвези, кому положено», – советовал голос.
«А может, это и есть мой шанс? – спрашивал сам себя Сергей. – Пойду я к тому Федору, представлюсь племянником и золото заберу. Какую-то часть оставлю себе, а какую-то верну его брату».
И, наконец, он решился на этот шаг. После сна, где привиделась ему жизнь его безбедная, уверился он в правильности своего поступка.
«Это кольцо дает мне первый шанс. Дарит мне богатство, на блюдце преподносит, а я тут от дум маюсь. Ведь такого, может, больше не случится, и останусь я тогда весь свой век в нынешнем положении коротать. А со старика не убудет!» – довольный своим мыслям, он погнал усталых коней быстрее.
В маленьком городишке Сырец Сергей увидел много военных. Обозы с людьми и провизией возвращались из Бессарабии. Уставшие, но счастливые служивые торопились к своим семьям.
Сергей остановился у одного из биваков и попросил приюта на ночь.
– Что ж, присоединяйся, коли не брезгуешь, – ответил бородач.
– И далеко путь держите, служивые? – поинтересовался Сергей, выкладывая на общий стол снедь.
– Домой. В Москву, – ответил молодой бравый вояка.
– А я оттуда, – сказал Сергей, и тут же на него посыпались вопросы о городе, по счастливой случайности нашлись также знакомые знакомых. Кто-то кого-то знал, и Сергей быстро нашел общий язык с солдатами. Один из солдатиков, Иван, отвечая на какой-то вопрос Сергея, вдруг вспомнил что-то:
– Скажи, а Мордвинова Семена ты случаем не знаешь?
– Да, знаю. Сосед он мой, – ответил Сергей.
Служивые на миг замолчали. Сергей понял, что что-то произошло, но расспрашивать не стал. Был уверен – они сами расскажут все.
– Он мне последнее письмо читал от отца своего, и из него я и узнал о ваших Снегирях и отце твоем, прославленном мастере, – Иван с любопытством смотрел на Сергея. – И куда же ты путь держишь в такое время?
– Да дело у меня одно есть в Заславке, – дальше распространяться Сергей не стал, а спросил про Семена Мордвинова:
– А Семен где? Почему не с вами? Хотел бы я его увидеть.
Лица служащих помрачнели.
– Пропал он. Не сдался, и среди раненых и убитых нет его, – ответил Иван, – а куда подевался – не ведаем.
«Как странно, – подумал Сергей, – видимо, мне и вправду кто-то помогает. Вот и Семен канул».
Через полчаса все улеглись и заснули крепким, беспробудным сном, на который способны только взрослые и уставшие мужчины – солдаты, защитники, кормильцы. Только Сергей всю ночь мучился от беспокойного чувства. Не давал покоя вопрос, что с Семеном? Неужели так и пропал парень? Ему было жаль Никанора, который с таким нетерпением и радостью ждал весточек от сына. Такая новость загонит его в могилу. Но, с другой стороны, Екатерина Лиговская теперь по-настоящему свободна, и он, Сергей, может по совести любить ее.
Спрятанная глубоко в душе, подлая радость теснила его грудь.
– Хлопцы! – обратился он наутро к приютившим его солдатам, – я знаю, что вы служили с Семеном бок о бок и много хорошего можете рассказать о нем, но просьба моя такая. Весть об его пропаже или смерти сильно подкосит отца. Никанор захож в наш дом, и потому разрешите мне о столь печальном известии рассказать Никанору. Мы люди простые и поймем друг друга, и поддержим его, тем более, что всю жизнь с ним в соседях живем.
Суровые лица солдат ничего не выражали. Они считали своим долгом оповестить семью погибшего, но делать такой неудобный крюк по дороге домой тоже не слишком хотелось, очень уж они стремились к родным местам.
– А семья-то у него… – хотел было спросить ротный, но Иван его опередил.
– Рассказывал мне Семен, что мать его померла много лет назад, а больше, кроме отца, никого нет у него, – печально произнес он. Сергей лишь кивнул в знак согласия.
– Надеемся, ты действительно человек честный и добрый? – серьезно посмотрел на него ротный.
– Это не мне судить, – ответил Сергей, слегка обидевшись на недоверие солдат.
У Вышнего Волочка они должны были разойтись. Ночь застала их в чистом поле, где ночевать можно было только под открытым небом.
– Волки воют, – мрачно заметил бывший егерь Лукич.
– Мы заметили, – процедил недовольно ротный. И вправду, отовсюду слышался вой волков. Вдалеке чернел лес и, видимо, здесь были пастбища. Утоптанная земля красноречиво свидетельствовала об этом.
– Надо бы дальше пройти, может, жилье какое попадется, – предложил один из солдат.
Через час с небольшим пути они и вправду отыскали заброшенный, но целый амбар. Проверив его, они убедились, что в нем можно, ни о чем не заботясь, проспать всю ночь.
Одна проблема была – холод. Но и она быстро разрешилась. Солдаты решили разжечь костер и по очереди дежурить около него всю ночь.
– Как раз и одежонку можно просушить! – заметил ротный, и все тут же принялись за дело. Всем хотелось быстрее завалиться спать. Вскоре костер затрещал ивовыми ветками и языки пламени вознеслись в высь, освещая огромный амбар.
– Тепла от него, конечно, маловато, но хоть не без этого вовсе, – сказал ротный, видя, что не всем такой костерок по душе. Караулить огонь оставили молоденького солдата-первогодка, настрого наказав ему не спать, а уж если невмоготу будет – чтобы разбудил кого-нибудь, и уже через десять минут после скудного ужина со всех сторон от костра послышался удалой храп бравых солдат.
Сергею же не спалось. Он долго ворочался, а потом вдруг увидел, что караульщик не совладал со сном, и подсел к костру поближе и задумался. Пламя отбрасывало на противоположную стену непонятные рисунки. Казалось, дай ему голос, и оно расскажет много интересного. Вдруг Сергей почувствовал, что понимает язык танцующего огня.
Огонь рассказывал о вечности бытия, о властелинах тьмы, которым поклоняются лишь отчаянные и храбрые люди. По сути своей, одиночки, затерявшиеся в стихиях чувств и желаний.
Завывающий ветер за стенами потихоньку утихал, и Сергей ощутил полное слияние с природной сти хией. Это был переход в иное состояние. Душа унеслась далеко от этого мира, тогда как тело продолжало свое существование здесь.
Он чувствовал себя как во сне, но точно знал, что это явь. Одной рукой он подбрасывал поленья в костер и не сводил глаз с яркого пламени. Оно завораживало настолько, что Сергей уже не мог совладать ни с собой, ни с силой, ввергнувшей его в этот ступор.
Глазами он видел, что делает совершенно непростительную вещь, но остановить его уже никто не мог. В голове осталась одна мысль:
«Твой соперник должен исчезнуть окончательно! О его судьбе никто не должен узнать, кроме тебя! Посмотри в свой перстень, и он расскажет тебе о нем, но никто кроме тебя не будет знать о нем! Никто!»
Сергей опустил голову и принялся рассматривать камень, обрамленный в колечко. Вдруг из-за пелены красных отблесков ему привиделось лицо Семена. Он был в крови, порванная рубаха и перевязанные руки говорили о том, что он находится в плену. Потом открылась другая картина. Семена пытают, но он стойко переносит все мучения. Наконец, человек в незнакомой одежде стреляет в Семена, и тот падает.
Сергей хотел закричать от увиденного, но не смог. Он откинул голову и понял, что презрительно улы бается.
– Слабак! Так глупо умереть! – произносят его губы. Он огляделся и, убедившись, что его никто не слышит и не видит, подложил в костер пару бревен, которые предназначались для растопки на всю оставшуюся ночь.
Потом в огонь полетели валенки, камзолы и вся остальная одежда, сушившаяся над костром. Сергей отодвинулся подальше от костра, припал спиной к маленькому надпольному оконцу и впал в какое-то мистическое забытье.
Солдаты, спавшие на летнем сене, умерли, даже не проснувшись. Они просто задохнулись во сне от дыма, который распространился от влажного тлеющего сена и горящей одежды. Огонь перекинулся на дощатые стены огромного амбара и сжег его в одночасье вместе со спящими путниками. Спаслись только ротный Ефим Смирнов и Сергей Юзов. Ротный спал ближе к маленькому окну, на их счастье оставшемуся открытым. Когда они очнулись, сразу поняли, что случилось. Ефим кинулся было спасать солдат, но Сергей его остановил.
– Ты что?! – кашляя, орал он. – Их уже не спасти! Нам надо выбираться самим! – с этими словами он выволок Ефима через маленькое окошко, двумя крепкими ударами ног сделав проем большим.
С трудом выбравшись из горящего амбара, двое спасшихся свалились в овраг и, лежа под падающими снежинками, долго еще не могли прийти в себя. А Ефиму этого и не хотелось вовсе. Как только вспоминал о ребятах, погибших в огне, он рассыпался в проклятиях. Погоревав о судьбе своих солдат, он решил уехать в Петербург и устроиться там в Семеновский полк.
– Как мне теперь объяснить родным погибших, что произошло? – плача, спрашивал он сам у себя.
– Да-а-а, – мрачно протянул Сергей, – не думаю, что начальству или родне погибших твое спасение покажется чудом.
Ефим оглянулся и со злостью, присущей несчастным людям, посмотрел на Сергея. Тот в свою очередь с интересом рассматривал обгоревшие остатки амбара. Никто из них не решался подойти ближе.
– И что ты намерен делать? – с подозрительной ухмылкой спросил Сергей. – Поедешь и расскажешь начальству о несчастном случае, от которого твои солдаты угорели? Как ты думаешь, что тебе ответят?
– Заткнись! Заткнись, ублюдок! – Ефим прекрасно осознавал, что ему не оправдаться. Если бы не было Сергея, можно еще как-нибудь извернуться и что-то придумать, но…
Но вот он, свидетель его недосмотра, да еще такой острый на язык. Ефим мог бы уехать надолго в чужие земли и, возвратившись потом на родину, сказаться пленным. Можно придумать много чего еще другого… От одного только не избавишься – от мук собственной совести.
– Думаю, у нас есть способ договориться с тобой, – прервал размышления Ефима Сергей.
– И как же? – понимая крайне щепетильное положение дел и принимая игру собеседника, спросил Ефим.
Сергей, шагая по дымящимся головешкам, медленно приближался к Ефиму. Тому стало нехорошо от его взгляда. А еще дурнее стало, когда Ефим увидел, как пламенеющие головешки рассыпаются перед тем, как Юзов наступал на них.
– Ты должен просто молчать, когда кто-нибудь спросит тебя о Семене Мордвинове. Просто молчать. Ясно?
Ефим недоуменно глядел в глаза Сергея и понимал, что поступит именно так, как сказал этот человек. Иначе… иначе он сам не мог определить, что его ждет. Он запутался в хаосе своих мыслей. В этот момент он был согласен на все, лишь бы оказаться подальше от этого, вдруг показавшегося ему страшным человека.
– Да. Я сделаю, как ты просишь, но и ты должен забыть обо мне. В твоих рассказах я погиб вместе со всеми, – произнес Ефим.
– Ты и не был в моей жизни никогда, – ответил Сергей и, развернувшись, пошел прочь.
– Значит, мы договорились? – робко крикнул вдогонку Ефим.
Ухмыляясь, Сергей ответил медленным кивком.
Глава 8
Дальше путь Сергея был однообразен и не слишком отягощен неприятностями. Ничто не тревожило и его совесть, только вдруг подумалось, что однажды придется еще ему встретиться с Ефимом Смирновым, но нескоро это произойдет.
Переплыв на пароме озеро Ильмень, он оказался в Новгородской слободе, где ему предстояло найти семью Тишки. Но сначала решил передохнуть в постоялом дворе, расположившемся на живописнейшем берегу озера, а утром начать поиски. К вечеру ко двору начали съезжаться люди со всех сторон. Кто менял лошадей, кто переночевать, кому деваться некуда. Харчевня вскоре заполнилась гомоном пьяных извозчиков, грубыми окриками господ, оханьем барышень, визгами детей, и ко всему этому сумасшедшему ору примешивались звуки, издаваемые животными и птицами.
– Барин ужинать изволит? – спросил добродушный толстенький хозяин двора, видя, что Сергей уже давно сидит и безучастно лицезреет эту бестолковую суету.
– Да хотелось бы, но ваши люди не слишком торопливы, – заметил Сергей.
– Да ну что вы! Вы только посмотрите, сколько сегодня народу! Это ж надо такому случиться, мы не ожидали, просто теряемся, – он быстро смахнул со стола крошки и, довольно щерясь желтыми зубами, выжидающе смотрел на Сергея. Было видно, что ему некогда и нет желания раскланиваться перед молодым постояльцем, но положение обязывает. Надо отдать ему должное – со своей работой он справлялся отлично и быстро.
– Я хочу рыбы, много рыбы с зеленью, вина, остальное на ваш вкус, – сказал Сергей и отпустил наконец хозяина.
Утром он нашел дом Тишки Федора и, постучавшись, вошел. Чувствовалось, что богат дом, но неуютен. Оттого, что бабы, наверное, не было в нем. Ему навстречу вышли два отрока лет по семнадцать. Оба один другого отражение.
– Кого Бог принес? – послышался из глубины дома старческий больной голос, прерывающийся кашлем.
– Мне бы Федора Тишку увидеть, – неуверенно начал Сергей, но уже спустя мгновение сообразил, как ему действовать. Он принял решение идти до конца и стать обладателем золота. Коротко представившись отрокам, он тут же попросил проводить его к больному. Подойдя к постели старца, он заговорил подробнее:
– Я Григорий, брата вашего сын. Весточку получил и решил наведаться, – Сергей тяжко вздохнул и, посмотрев на старика, продолжил, чувствуя, чего именно ждет от него старик. – Не за золотом тем проклятым, про которое отец мне перед смертью сказывал, а так, от души. Поклониться и от отца покойного поклон и прощение передать, – такая грусть и жалость звучали в словах Сергея, что на минуту он сам поверил в то, что говорит.
Федору же стало совсем плохо. Весть о кончине единственного родного человека состарила его еще больше:
– Ш-што-ш, скоро, значит, свидимся. А тебе большое спасибо, что приехал дядьку проводить на тот свет. Видно, не рассказывал тебе Сидор о вражде нашей, раз обиды в твоих речах я не нахожу, – Федор опять зашелся в тяжелом кашле.
– Ничего не рассказал, а просто прислал к тебе, чтоб заместо отца почитал и к братьям как к родным относился, – опустив глаза, сказал Сергей.
– А письмо-то, про письмо сказывал? – спросил Федор торопливо.
– Да, нет. Письмо он сразу порвал и сжег. В словах твои вести пересказал, что прощения просишь и увидеть хочешь. Вот и прислал меня. Я только за ворота, а отец… – Сергей опустил голову, переживая за смерть чужого человека.
«А может, и жив он? – спросил он себя. – Коли жив, отвезу клад – и дело с концом».
– А про клад не сказывал ничего? – щурясь от мутного солнечного света, заглянувшего в комнату, спросил Федор.
– Нет, – соврал Сергей и добавил, – ты мне, дядя Федор, можешь не верить, но приехал я сюда по доброй воле и по просьбе отца своего. Никакого золота мне не надо, я родственников хотел увидеть. Остался один на свете, как перст!
– Ну, ты это ладно! Не кипятись. Мало ли чего старику в голову взбредет, а ты и слушаешь, разинув рот. Пока я жив, расскажу про клад, что затерян был отцом нашим. Но это потом, ты пока иди, иди, отдохни и поешь. Потом будем говорить, – Федор позвонил в колокольчик и тут же вошла пожилая служанка. Сергей вышел вместе с ней. Молча поел и вышел из-за стола, поблагодарив за заботу.
В большой гостиной комнате он увидел отроков, которые читали что-то, углубившись в свое занятие.
– Я бы с вами познакомиться хотел поближе, – сказал Сергей. Две пары глаз устремились на него.
– Садитесь и расскажите о себе, – предложил один и представился, – Алексей, а это мой брат Андрей.
Сергей заметил, что второй брат, Андрей, очень уж хитер и непрост. Он держал во рту перо и внимательно рассматривал Сергея, как будто искал какое-то сходство, не веря в родство.
– Что смотришь так? – заметя недоверие Андрея, спросил Сергей. Тот заколебался на миг, но, взяв себя в руки, ответил:
– Ведь родственник ты наш единственный, вот и гляжу, не могу насмотреться, – ехидства и злорадства в голосе Андрея было больше, чем волос на голове.
– А-а-а, – протянул Сергей, – не веришь мне!
– Мне-то что, это ты приехал, за кладом, поди. Это у тебя интерес к нам, а не у нас к тебе.
– Андрей! – грозно прикрикнул на него Алексей, – это наш старший брат, мы должны почитать его.
– Кроме отца и тебя, Алеш, у меня никого нет. Уж изви-ни-те, – съерничал Андрей и вышел.
– Да-а-а, – протянул удивленный Сергей, – с норовом братец мне достался!
– Он не всегда такой. Ты уж его прости, переживает он сильно за отца, вот и бесится. Недавно служанку нашу, Агафью, так до слез довел, что ушла она от нас. Пришлось другую нанимать. Он не ругается, не дерется, но вот как начнет что-то выговаривать – хоть беги от него! – Алексей засмеялся, видимо, вспомнив серьезного брата.
– Не по годам серьезен и проницателен. Это хорошо, с таким братом не пропадешь! – заверил Алексея Сергей и пошел спать.
Да, Андрей оказался не так прост. Хоть и рассказал Федор Сергею о кладе, а значит, признал за своего, помучиться ему пришлось изрядно. Вопросы Андрея, рассуждения, колкие замечания постоянно выбивали его из колеи.
Как только Сергей начинал заговаривать о кладе, каверзные замечания Андрея тут же отбивали охоту даже взглянуть на золото.
– Ты бы лучше нам про дядьку нашего рассказал. А то ведь твое прошлое для нас – пустота, настоящее – пустыня, где ты скиталец, а уж будущее у таких людей, как ты, – ничтожно!
– За что же ты так меня возненавидел? – спросил как-то Сергей.
– Я тебя? – засмеялся Андрей, – мне тебя жалко. Ты пытаешься построить свою жизнь с помощью других. Ищешь золото, страдаешь, переносишь лишения, тяжелую дорогу, мой сарказм – и ради чего?
– Тебе легко говорить! У тебя все это есть, а у меня ничего! – ответил Сергей.
– А ты попробуй как я! Собери все свое внимание на том, что есть, а не на том, чего нет, и поймешь, что сможешь удовлетвориться меньшим!
– Нет уж, только после вас! – резко ответил Сергей и встал. Ему надоел этот умник.
И, как всегда, Алексей ругался с братом из-за него, а Андрей ухмылялся, глядя в глаза Сергею с вызовом и торжеством.
«Ну, ничего! Недолго тебе издеваться надо мной! Скоро я над тобой так поизмываюсь, сразу обо всем вспомнишь! Стервец!» – с ненавистью думал Сергей, в тоже время снисходительно улыбаясь и прощая его вслух.
Заметил также Сергей, что люди они богобоязненные и частенько посещают церковь, проводя там предостаточно времени в молитвах.
Перед смертью отца братья решили отслужить всенощную. Федор уже вот-вот должен был отойти в мир иной, и потому братья рьяно били лбами во всех церквях, раздавая дань налево и направо.
– Не боись, не твоим золотом расплачиваемся! – ехидно заметил Андрей, – твое при тебе останется. Только батюшкиной смерти дождись, а потом, – Андрей вдруг нагнулся к лицу Сергея близко-близко и шепотом добавил: – потом уезжай! Мне все равно, кто ты есть на самом деле! Я тебе не верил и не верю!
И ранней весной, в марте 1851 года скончался Федор Тишка в своей постели. Тихо и спокойно умер во сне.
Похороны были пышными, провожать его пришло столько народу, что у Сергея даже голова стала кружиться. Вот где показал свой характер и выдержку Андрей, тогда как Алексей убивался по отцу и не мог быть помощью и опорой брату, во сто крат больше переживающему по покойному. Он по-взрослому мудро распоряжался всем – от организации похорон и приготовления блюд до размещения приехавших знакомых и дальних родственников в доме и у соседей, великодушно представивших свои услуги.
«Молодцом держится!» – по-настоящему восхищался им Юзов, и ему показалось, что Андрей на него похож, а, может, он просто принял желаемое за действительное.
Это было самое тяжелое время для него. Он чувствовал себя отвергнутым и ненужным. Андрей явно и красноречиво игнорировал его присутствие, объясняя знакомым, что Сергей просто дальний родственник, которому Федор обещал что-то в наследство.
Приехавшие на похороны тут же забывали о нем и продолжали свои беседы между собой. Ведь они столько не виделись! У кого сколько детей? Кто умер? Кто женился? и т. д.
Все это было неинтересно Сергею, он предпочел оставаться в стороне от общих тем. Мало ли кто мог распознать его. Россия-то большая, но везде встречаются знакомые люди! Он не хотел бы увидеть здесь знакомых.
После отъезда многочисленной родни Андрей, с присущей ему серьезностью, пригласил новоявленного брата в кабинет отца.
– Чтобы принять часть наследства, тебе надо кое-что подписать и ознакомиться с завещанием, – сухо сказал он.
У Сергея почему то перехватило дыхание, он в растерянности остановился и посмотрел на Андрея.
– Хорошо, – наконец выговорил он.
– Садись, выпей чего-нибудь, – предложил Андрей.
– А Алексей где? Он что, не будет присутствовать при оглашении завещания? – обретя спокойствие, спросил Сергей.
– Это не твое дело! – отрезал Андрей.
Через несколько минут пришел адвокат Макарьев и стал читать завещание, сдабривая слова кашлем, чиханьем и сморканьем. Сергей, закинув ногу на ногу, молча вслушивался в гнусавый голос адвоката. Андрей был сдержан и не по годам серьезен. Он не сводил глаз с листа бумаги, который дрожал в руках Макарьева.
«Сим, находясь в твердом уме и здравой памяти, прошу волю мою исполнить и сыновьям наказ даю: не обидьте брата своего и последуйте всем моим указаниям. Много я творил чего на свете и знаю, что откуп мой не слишком чист…»
– Хватит! – перебил адвоката Андрей и вскочил с кресла. Он выхватил из рук Макарьева бумагу и подошел к оторопевшему Сергею.
– Ты услышал, чего хотел? Нет, я тебе и так скажу – мой отец ни перед кем не виноват и никому ничего не должен!
Прими это проклятое золото как… – он несколько мгновений не мог подобрать подходящих слов, – как подарок! – Андрей гневно посмотрел на Сергея, сидевшего словно изваяние.
Адвокат вышел, бурча под нос что-то типа «нельзя просьбу покойного оставлять невыполненной», но Анд рей щедро наградил его наличностью, и Макарьев испарился.
– Мне непонятно, – начал Сергей после продолжительного молчания, – чего ты так взъерепенился?
– А как мне поступать еще? Жену моего отца, то есть нашу мать увел у отца родной брат! Потом оказалось, что у нее есть ребенок! Это, конечно, ты. И что же получается? Отец вместо того, чтобы плюнуть на вас всех, отдает тебе часть наследства?!
– Ну и что? – спокойно спросил Сергей. – Твой отец самый благородный человек на всем свете. Ты еще слишком молод, чтобы это понять, а он знает, что делает!
Андрей внимательно выслушал его, буравя зелеными глазами. Левая щека нервно подергивалась всякий раз, когда он переводил взгляд.
– Я переживаю не из-за того, что он так распорядился нашим наследством, а от того, какой характер проявил при этом. Я никогда бы так не поступил! Я не прощаю обидчиков! – резко сказал Андрей.
– Я это уже понял, – улыбаясь одними глазами, сказал Сергей.
– И сделаешь надлежащие выводы, надеюсь, – добавил Андрей и вышел, оставив Сергея в раздумьях.
Глава 9
Через неделю он уже был на обратном пути из Заславки и от всей души благодарил Бога за то, что удалось так быстро приобрести богатое наследство. Пусть чужое, но зато теперь он богат! Он может жениться на Екатерине, если она, конечно, забыла Семена Мордвинова.
Вскоре он доехал до того самого амбара, точнее, пепелища, где сгорели его попутчики-солдаты. Странно, но почему-то жалости к ним он не испытал.
– На все воля Божья! – успокоил он сам себя и проехал мимо. Нестерпимо захотелось увидеть семью. Сказать им, что добился он все-таки того, о чем мечтал и к чему стремился. Нарядит он сестру и мать в шелка! Отстроит отцу и Евдокиму настоящие фабрики! Ох! Сколько всего можно сделать благодаря этому сундучку с золотишком, но самое главное – это, конечно, заставить остальных взглянуть на тебя по-другому. Он теперь богат и может сам выбирать себе окружение. Выберет невесту – Лиговскую, конечно! Построит дом и заведет кучу детишек!
– Куда прешь, идиот? – раздался грубый окрик, который вывел Сергея из мечтательной и приятной задумчивости. – Совсем ополоумели! Зальют глаза и не видят перед собой ничего! – продолжал ругаться здоровенный мужик. Сергей хотел было извиниться, но здоровяк даже не подумал выслушивать его. – Щенок! Ты еще перечить мне решил?! Вы погляньте на него, люди добрые! – к тому времени прибавилось народу на рыночной площади городишка, где и произошло столкновение. Здоровяк разбушевался не на шутку.
Он был слегка пьян и потому куражился изо всех сил.
– Послушайте, – начал было Сергей, – я приношу свои…