Роковое наследство

Таким образом, красное пятнышко указывало на ту точку фасада, которая была наиболее удалена от улицы Муано; надо заметить, что с этой улицы в сад полковника вела маленькая калитка. Неподалеку располагалась лаборатория, где хозяева Гань-Пти превращали в золото простой ситец.

Около двадцати лет тому назад на месте серой сорокафутовой стены, отделявшей сад от улицы, был построен доходный дом.

Винсент Карпантье, как зачарованный, смотрел на красную точку...

У его ног спал, положив голову на лапы, красивый датский дог.

На другом конце стола, а также на кресле, стоявшем напротив, лежала кучей грязная изношенная одежда: старые брюки, разорванный плащ, бесформенный головной убор из сильно потертого меха и пальто, которое, в отличие от остальных вещей, выглядело вполне прилично.

Очевидно, эти лохмотья предназначались для какого-то маскарада. Что касается пальто, то оно, похоже, должно было до поры до времени скрыть этот карнавальный костюм.

В самом деле, Винсенту ведь надо было в чем-то выйти из дома.

Разумеется, Карпантье принял меры предосторожности: дочь он оставил в монастыре и не забирал ее оттуда даже во время каникул, а приемного сына вместе с его мастерской «сослал» на другой конец города. И все же нельзя было чувствовать себя абсолютно спокойно: а вдруг кто-нибудь наблюдает за ним из окна?

Винсент не забыл ни о консьерже, ни о своем слуге.

Кстати, слуга этот был весьма примечательной личностью, но о нем мы поговорим позже.

Зачем вообще архитектору понадобилось переодеваться?

Бой часов нарушил тишину, уже давно царившую в комнате.

Винсент нервно забарабанил пальцами по столу.

– Есть ли у меня еще время, чтобы бежать? – произнес он – и вздрогнул, словно испугался собственного голоса.

– Это – смерть, сомнений быть не может, – тихо добавил Карпантье. – И смерть эта безжалостна и неотвратима. В этой семье отцы и дети всегда будут убивать друг друга. Такой уж у них закон. Никто из них никогда не мог устоять перёд голосом крови. Они все жаждут золота... Разве чужак может ждать от них пощады?

Винсент встал. Вдруг ноги под ним подкосились, и он чуть не упал. Можно было подумать, что этот человек изнурен тяжелой болезнью.

Датский дог тоже вскочил с пола.

В комнате было две двери. Винсент подошел сначала к одной, а потом – к другой, чтобы проверить, крепко ли они заперты.

– Я закрылся на все задвижки, но смерть – как воздух: она просачивается через замочную скважину, – пробормотал Карпантье. – Я боюсь всего... Даже хлеб, который я ем, внушает мне ужас.

Вернувшись к столу, Винсент взял в руки плащ, повертел его и бросил на ковер.

– Сумасшедший! – прошептал архитектор. – Несчастный безумец! Какой еще маскарад?! Разве я могу обмануть сокровища? Золото видит все, оно прекрасно защищается... Золото – это Бог!

Собака потянулась и подошла к хозяину.

– Цезарь, на место! – приказал Винсент.

Он снова сел и обхватил голову руками. Его лоб был горячим, как печка. Архитектора лихорадило.

Примечания