Психология человека в современном мире. Том 5. Личность и группа в условиях социальных изменений. Материалы Всероссийской юбилейной научной конференции, посвященной 120-летию со дня рождения С. Л. Руб
Н. Я. Грот выделяет примерно те же компоненты в так называемой мировой воле, которая регулирует нравственное поведение человека: 1) силу, оберегающую жизнь вне индивидуума – в мире; 2) силу, враждебную эгоизму и животному инстинкту самосохранения; 3) силу, стремящуюся к совершенству своих воплощений; 4) силу, направленную на созидание и совершенствование духовной пищи (Грот, 2000, с. 401).
По существу, здесь обозначено соотношение компонентов внутреннего и внешнего миров. Каждый из них содержит две противоположности: способствующую совершенству и противостоящую несовершенству. Обе стороны внутреннего мира человека могут активизироваться и доминировать по мере необходимости.
Смысл религиозных концепций в историческом развитии человека заключался в том, что он все более управлял отношениями с внешним миром. Углубление в себя привело к бо́льшим возможностям для познания внешнего мира. На данном этапе эволюционного развития человек проявлялся как личность.
Примитивный человек, по мнению З. Фрейда, проецирует во внешнюю реальность «одновременные … существования бессознательных душевных процессов, наряду с сознательными» (Фрейд, 1997, с. 127). То есть еще в древности человек понимал, что какие-то внутренние силы поддерживают его в сложных жизненных обстоятельствах, и пытался эти силы познать и осознать. Одна из форм познания их – проекция во внешнюю реальность их символических обозначений. В частности, как полагал З. Фрейд, духи и демоны представляют для человека проекцию его чувств, привязанностей его аффектов; он их «превращает в лиц, населяет ими мир и снова находит вне себя свои внутренние душевные процессы» (там же, с. 125). Это был способ познания и определения человеком своих внутренних ресурсов.
Винникотт и Юнг также уверены в наличии третьего пространства, которое находится между внутренним и внешним мирами и в то же время относится к обоим мирам. Причем К. Юнг, который называет это промежуточной средой тонкой реальности, считает, что она может быть выражена только при помощи символов (Гордон, 1995, с. 59–60).
Р. Гордон, анализируя эту концепцию, приходит к следующим обобщениям. Эволюция и образование этой области могут происходить только: 1) когда человек выходит из состояния слияния с миром; 2) когда он становится более способным дифференцировать психический опыт от соматического, внутреннее от внешнего; 3) когда он достигает некоторого чувства непрерывности и постоянства мира вокруг себя; 4) когда эго-функции таким образом становятся достаточно надежными и твердыми (Гордон, 1995, с. 61).
Франс Тутсин также признает существование некой промежуточной субстанции между внешним и внутренним мирами и называет ее переходным состоянием, в котором чувствуются внутренние и внешние структуры. К тому же она считает это состояние необходимым для самопознания и установления безопасных контактов с внешним миром (там же, с. 62).
Возможно, В. Э. Чудновский имеет в виду ту же третью субстанцию, когда говорит: «…человеческий индивид в процессе своей жизнедеятельности приобретает такие свойства, которые не предопределены однозначно ни внешними воздействиями, ни внутренними природными данными. Они результат их взаимодействия, деятельности индивида как единого саморегулирующегося целого» (Чудновский, 2006, с. 27).
Обобщение их концепций позволило вывести следующие закономерности: 1) в процессе взаимодействия человека с внешним миром человек может занимать зависимую и главенствующую позиции; 2) в формировании позиции участвует определенная внутренняя субстанция человека; 3) сложность, упорядоченность и содержательность данной субстанции определяет позицию и характер поведения человека. Промежуточную субстанцию мы и называем внутренними ресурсами человека.
Внутренние ресурсы человека не тождественны его внутреннему миру. Они выделяются из него, но не отделяются. Кроме того, внутренние ресурсы не могут проявиться в отрыве от внешнего мира, они начинают проявляться и функционировать только в контакте с миром внешним. Внутренние ресурсы человека обретают некоторую стабильность только при достижении равновесия в отношениях с внешним миром. Это одновременно подвижная часть внутреннего мира и инструмент для взаимодействия с внешним миром, это потенциал опыта и одновременно создатель новых знаний и умений.
На всех этапах эволюции отношений с внешним миром человек стремился к достижению оптимального состояния своих внутренних ресурсов в процессе деятельности. Последовательность форм деятельности соответствовала этапам достижения равновесия между внутренним миром человека и миром внешним: ориентация, адаптация, регуляция и управление. В результате сформировалась поведенческая модель, которая состоит из оценки ситуации, оценки внутренних ресурсов, принятия решения по характеру взаимодействия с внешним миром. Таким образом, деятельность наделялась жизненным смыслом как объективным отношением субъекта с миром и предназначалась для порождения личностных смыслов – устойчивых и осознанных ценностно-смысловых ориентаций и формы познания субъектом жизненных смыслов (Леонтьев, 1999, с. 113).
На современном этапе эволюции отношений человека с внешним миром человек призван действовать как индивидуальность, т. е. управлять своим взаимодействием с внешним миром на основе индивидуальной поведенческой модели, сформированной путем соотнесения внутренних ресурсов с жизненными ситуациями и принятия адекватных решений.
Внутренние ресурсы человека, в первую очередь, включают: знания человека о мире и о себе, достаточные, чтобы установить соотношение внутренних и внешних сил; способности и умения деятельности, достаточные, чтобы достичь равновесия во внешнем мире. Внутренние ресурсы пополняются за счет знаний о мире. Знания о себе достигаются в процессе деятельности, направленной на преобразование внешних условий жизнедеятельности.
«Психические явления (ПЯ) и психика в целом суть единство знания – информации и переживания – эмоционально-чувственного отношения» (Сергеев, 1999, с. 8). В процессе эволюции, историогенеза и онтогенеза «последовательно увеличивается в психике преобладание знаний относительно переживаний. Это способствует увеличению могущества человека, уменьшению его непроизвольности, освобождает от многих внешних и внутренних зависимостей» (там же, с. 9).
Накопление знаний обеспечивает преобладание рационального над эмоциональным, произвольного и планомерного над непроизвольным и стихийным. Это обеспечивает ориентации в пространстве, жизни и собственном внутреннем мире человека. Таким образом, первым условием равновесия между внешним миром и внутренним миром человека является познание.
Второе условие равновесия между внутренним и внешним миром – самопознание. К. Юнг, комментируя «Тибетскую Книгу Великого Освобождения», где самопознание отождествляется со «знанием Единого Духа», утверждает, что знание о бессознательном необходимо для понимания собственной психики (Юнг, 1994, с. 128).
Самопознание – путь к освобождению от детерминирующего влияния внешних обстоятельств и к осознанию своих внутренних ресурсов. Когда человек в своем развитии дошел до самопознания, влияние на объекты и явления внешнего мира стали строиться на соизмерении внешних условий жизни и внутренних ресурсов человека. Это привело к необходимости самосовершенствования человека, его внутренних ресурсов.
Самосовершенствование включает и совершенствование себя как личности, и своих умений в деятельности, которая является смыслотворческой и смыслозначимой. Это третье условие равновесия между внутренним и внешним мирами.
Четвертое условие – устойчивость внутренних ресурсов человека при меняющихся условиях. В. Э. Чудновский определяет устойчивость как «результат функционирования механизмов, активно противодействующих нарушающим, вредным воздействиям» (Чудновский, 2006, с. 42–43), как способность «использовать преимущества своей нервной системы и нейтрализовать ее недостатки» (там же, с. 68), как внутреннюю самоорганизацию (там же, с. 70), как «способность человека сохранять в различных условиях свои личностные позиции, обладать определенным иммунитетом по отношению к воздействиям, чуждым его личностным установкам, взглядам, убеждениям» (там же, с. 95).
Внешним воздействиям подвергаются эмоциональная, инстинктивная, интеллектуальная, нравственная сферы человека. Следовательно, устойчивость личности обеспечивается наличием: способности регулировать инстинкты, твердых нравственных принципов и убеждений, развитой воли и способности к эмоциональной саморегуляции, достаточного количества знаний, научных убеждений и способности их применять на практике, адекватно ситуации. В совокупности они образуют систему внутренних ресурсов человека.
В. Э. Чудновский отмечает, что устойчивость включает как обязательные компоненты постоянство и динамизм. Постоянство необходимо для переноса опыта прошлого в настоящее и будущее. Динамизм необходим для оперативной реакции на меняющиеся внешние факторы. Причем каждая ситуация, в которой применяется опыт прошлого (трансформируется обретенное ранее знание, сформированная поведенческая модель), обязывает к формированию нового опыта и нового знания. То есть помимо адекватной реакции на ситуацию, на внешнее воздействие от человека требуется и соответствующая системная перестройка, которая сопрягается с приобретением нового опыта (Чудновский, 2006, с. 51, 52).
Иначе говоря, каждая новая ситуация должна способствовать общему развитию человека, а не его деструкции. Гибкая реорганизация «внутренней среды организма» усиливает ее устойчивость (Ананьев, 2001, с. 142–143). Внутренняя среда организма являет собой относительно замкнутую систему, «встроенную» в открытую систему взаимодействия с миром» (там же, с. 278).
Устойчивость проявляется в ситуациях, нарушающих психическое равновесие, которые определяются как трудные жизненные ситуации, «когда система отношений личности с ее окружением характеризуется неуравновешенностью» (Тышкова, 1987, с. 28). И психологическая устойчивость заключается в «способности личности к адекватному отражению ситуации, несмотря на переживание трудности» (там же).
Первым условием становления психологической устойчивости М. Тышкова считает познавательное отношение к трудной ситуации, а именно: получение информации «о внешних условиях, о своих внутренних состояниях, о ходе и результатах собственных действий»; обработка этой информации посредством познавательных, оценочных и эмоциональных процессов (там же).
Необходимо дифференцировать устойчивость личности и устойчивость внутренних ресурсов человека. Последняя, помимо нравственных инвариантов, которые направляют поведение человека, характеризуется установкой на активность в меняющихся условиях жизни, инвариантными поведенческими моделями и моделями деятельности в ситуациях проблемности и неопределенности. То есть устойчивость внутренних ресурсов человека – это инструментальная составляющая устойчивости личности. Это внутренняя готовность к динамичности условий жизнедеятельности. Готовность обеспечивает умение добывать информацию о внешних условиях, извлекать информацию о себе, чтобы иметь возможность сопоставить свои внутренние ресурсы с требованиями внешних условий, обладать достаточным опытом для влияния на внешние условия и самоадаптации.
Итак, внутренние ресурсы человека – это системная организация его психических характеристик, которая определяет и направляет характер отношений и взаимодействия человека с внешним миром.
По функциональным признакам внутренние ресурсы человека разделены на составляющие части: инвариантная, ориентационная, динамическая, инструментальная. Нравственное ядро, смысловой инвариант, поведенческая модель для меняющихся условий жизни, а также установка на активное поведение образуют инвариантную часть внутренних ресурсов человека. Ориентационная часть включает аналитическую и конструктивную подсистемы. Каждая из этих подсистем имеет ситуационно-локальную и глобально-стратегическую разновидности. Аналитическая подсистема включает образ собственного внутреннего мира, образ внешнего мира. Конструктивная подсистема включает отношения с внешним миром, структуры субъективного опыта. В каждой разновидности представлены все подсистемы личности.
Динамическая часть разделяется на внутренне-ориентированную и внешне-ориентированную подсистемы. Имеются в виду действия и поведенческие модели, ориентированные на перестройку своего внутреннего мира и ориентированные на перестройку внешних обстоятельств. Предполагается, что функционируют они совместно, с варьирующими пропорциями долевого участия в процессе достижения равновесия с внешним миром и миром внутренним.
Инструментальная часть включает подсистемы: 1) субъектные ресурсы (имеется в виду опыт деятельности); 2) ресурсы самоорганизации; 3) ресурсы самодетерминации; 4) ресурсы внешней регуляции.
Таким образом, складывается система, которая управляет взаимодействием человека с внешним миром. По существу, внутренние ресурсы человека – это его психический потенциал, упорядоченный, достаточно развитый, саморегулирующийся и саморазвивающийся.
ЛитератураАнаньев Б. Г. Человек как предмет познания. СПб.: Питер, 2001.
Гордон Р. Исчезновение и нахождение: локализация архетипического опыта // К. Г. Юнг и современный психоанализ. Хрестоматия по глубинной психологии. Вып. 1. М.: Че Ро, 1995. С. 52–72.
Грот Н. Я. Устои нравственной жизни и деятельности // Психология личности в трудах отечественных психологов. СПб.: Питер, 2000. С. 397–402.
Дьяченко М. И., Пономаренко В. А. О подходах к изучению эмоциональной устойчивости // Вопросы психологии. 1990. № 1. С. 106–112.
Леонтьев Д. А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. М.: Смысл, 1999.
Ортега-и-Гассет Х. Человек и люди // Ортега-и-Гассет Х. «Дегуманизация искусства» и другие работы. М.: Радуга, 1991. С. 229–476.
Сергеев К. К. Философская психология. Тольятти: Современник, 1999.
Соснин В. А. Психология религии: американский опыт // Психологический журнал. 2002. Т. 23. № 2. С. 118–127.
Тышкова М. Исследование устойчивости личности детей и подростков в трудных ситуациях // Вопросы психологии. 1987. № 1. С. 27–34.
Фрейд З. Тотем и табу: Психология первобытной культуры и религии. СПб.: Алетейя, 1997.
Чудновский В. Э. Становление личности и проблема смысла жизни // Избранные труды. М.: Изд-во Моск. психолого-социального ин-та; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2006.
Шафоростов А. И. Личностная вера: от мифа к самосознанию. Иркутск: Издво Ирк. ун-та, 1996.
Онтологически ориентированный подход в социальной психологии
Н. И. Леонов (Ижевск)
Приоритет в постановке онтологического подхода к человеку в отечественной психологической науке принадлежит С. Л. Рубинштейну, который анализировал ключевые аспекты бытия и характеризовал человека как субъекта жизни. На фоне этого подхода декартово противопоставление внутреннего мира субъекта и внешнего мира, или «объективной действительности», отразившееся в марксистской гносеологии (или, точнее, в том варианте этой гносеологии, который имел хождение в советской философии 1930–1950-х годов под названием «марксистско-ленинской теории отражения»), не являлось единственным способом структуризации мира. Самое существенное в работах С. Л. Рубинштейна состоит в том, что мир и человека автор рассматривает в соотношении друг с другом, впервые высказав мысль о взаимопроникновении человека в мир и мира в человека. Каждый конкретный носитель образов мироустройства выступает не сторонним наблюдателем, а активным деятелем, неизбежным участником непрерывного процесса мироустроения. В построении образа социального мира участвуют различные уровни психики человека. Субъект, что характерно и для образа мира в целом, является активным познающим мерилом, а мир – фокусом его активности. Различия между измерениями состоят в том, что точкой отсчета в субъективированной картине мира является он сам, а в мироориентированной она подвижна, динамична (субъект как бы наблюдает мир со стороны).
Последовательно обоснованный автором (Н. И. Леоновым) онтологический подход реализуется в изучении социально-психологических явлений такими исследователями, как Д. А. Боровиков (организационное поведение), М. М. Главатских, Н. А. Каримова (конфликтное поведение), Е. Н. Молчанова (политическое поведение), Т. А. Наумова (зависимое поведение), И. В. Павлова (общественно-активное поведение) и др. Данный подход позволяет строить модель исследования социального поведения субъекта, где взаимодействие «личность и мир» создает особую реальность, объекты которой наделены различными смыслами, и которые определяют актуальное поведение субъекта в различных социальных ситуациях. Онтологический подход, определяя человека как активного, конструирующего социальную реальность, позволяет понять взаимосвязь образа социального мира и социальное поведение субъекта.
Характеризуя современный мир как изменчивый и нестабильный, мы констатируем факт, что как раз изменчивость и нестабильность становятся устойчивыми, стабильными характеристиками современного постиндустриального общества. Эта изменчивость, нестабильность являются условиями, способствующими порождению разного рода неконструктивных форм адаптивного поведения: конфликтного, агрессивного, аддиктивного и других.
Осознание человеком своей принадлежности к данному миру способствует построению образа «Я в ситуации» как компонента социального мира, а сам мир воспринимается именно через эту принадлежность. Социальный мир предстает при этом не как противостоящий субъекту, а как построенный им. В исследованиях, проведенных авторами, установлено, что процесс личностного смыслообразования приводит к построению внутренне непротиворечивого для личности образа социального мира, где объективные и субъективные его аспекты преобразованы в единое целое.
Выявлено, что образ социального мира, как форма репрезентации субъектом себя в этом мире, представляет собою онтологическую реальность, которая характеризуется следующими признаками: 1) он всегда соотнесен с субъектом, 2) представлен в свернутом виде, 3) опосредует и преломляет через себя как внутренние, так и внешние влияния, 4) имеет системный характер: в функциональном плане предшествует поведению, а в генетическом – следует за деятельностью человека. Являясь целостной и непротиворечивой для субъекта реальностью, он рассматривается в двух аспектах: структурном и динамическом. Структурные составляющие этой реальности, согласно нашему подходу, могут быть переструктурированы в соответствии с системой значений и координат, которые стимулируют «запуск» различных форм социального поведения: конфликтного, организационного, политического и др.
Так, эмпирически подтверждено, что образы конфликтной ситуации, формирующиеся на основе социальной категоризации руководителей разного уровня конфликтности, имеют свои особенности и обеспечивают личность системой ориентации в ситуации конфликта. Это явилось основанием создания эмпирической типологии конфликтной личности руководителя.
Онтологический подход, активно разрабатываемый в социальной психологии, позволяет более адекватно рассматривать различные формы проявления социальной активности субъекта в современных условиях.
Методологические аспекты оказания социально-психологической поддержки молодежи в личностном развитии на рубеже XX–XXI вв.
Ю. Л. Лобков (Курск)
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проекты № 08–06-00 312а.
За основу решения проблемы организации и оказания социально-психологической поддержки молодежи предлагается подход, сформулированный Б. Ф. Ломовым (1984), отмечавшим, что многоплановость, многоуровневость, многомерность личности, находящейся в постоянном развитии, требуют построения системы психологических воздействий и выбора интегральной личностной характеристики в качестве предмета воздействия. Данное утверждение предполагает рассмотрение нашей проблемы в плане анализа взаимодействия личности, выступающей с позиций субъекта, с социальной средой.
Проблема субъекта наиболее глубоко разработана в трудах С. Л. Рубинштейна (1946, 1976). Позднее его идеи были развиты в работах К. А. Абульхановой (1980), А. В. Брушлинского (1991), А. Л. Журавлева (1988) и др. Так, С. Л. Рубинштейн (1976) раскрывает внутреннюю связь категорий сознания и деятельности через категорию субъекта: утверждение единства сознания и деятельности означало, что надо понять сознание, психику не как нечто лишь пассивное, созерцательное, рецептивное, а как процесс, деятельность субъекта, реального индивида. Личность в рубинштейновском понимании, исходящая из категории субъекта, оказывается конкретным понятием, благодаря которому был преодолен безличный, бессубъективный характер связи сознания и деятельности. Далее, рассуждая о субъекте, С. Л. Рубинштейн (1976) рассматривает жизнь как особый процесс («способ осуществления»), включающий в себя человека, отношениями и действиями которого этот процесс определяется, изменяется, направляется. Специфика жизненного процесса напрямую связана с тем, как его осуществляет субъект.
А. В. Брушлинский (1991), отмечая важность учета многообразных взаимосвязей человека и общества, утверждает, что быть субъектом означает инициировать и осуществлять изначально практическую деятельность, общение, познание и другие виды специфически человеческой активности, творческой и нравственной. А. В. Брушлинский (1991) показывает, что для гуманистической трактовки человека важно не столько влияние общества на индивида, сколько влияние индивида на общество: в жизни человека все большее место занимают саморазвитие, самовоспитание, самоформирование и, соответственно, большой удельный вес принадлежит внутренним условиям, через которые всегда только и действуют все внешние причины, влияния и т. д.
В отношении понимания субъекта представляет интерес позиция К. А. Абульхановой (1980). Субъект в ее понимании не просто обозначение того, кто действует, сознает, относится. Данное понятие субъекта исходно характеризует то, как субъект осуществляет действие, как сознает мир в зависимости от его социальной позиции, от социальных определений его общественной сущности. Таким образом, через понятие субъекта передается мера его активности, направленность, социальная сущность сознания, действия, отношений. Далее, К. А. Абульханова (1980), при постановке проблемы индивида как субъекта жизнедеятельности, поднимает вопрос об организации последней. Так, индивидуальная жизнедеятельность есть конкретная система общественных отношений, в которой, с одной стороны, индивид включен в социальные формы жизнедеятельности, с другой, является действующим лицом событий своей собственной жизни, ее ситуаций и дел, организуя их определенным образом, планируя, вмешиваясь в их ход. Мера зависимости индивида от обстоятельств его жизни и мера его способности изменять, отодвигать, отменять действие этих обстоятельств, т. е. направлять свою жизнь, формировать свой способ жизни, определяется на основе его общественной позиции. Связывая последнюю с общественной активностью личности, К. А. Абульханова (1980) утверждает, что активность личности, в свою очередь, проявляется в ее отношении к деятельности. Таким образом, деятельность составляет сущностную характеристику жизнедеятельности субъекта.
Следовательно, процесс оказания социально-психологической поддержки молодежи предполагает взаимную детерминацию индивидуального и социального. С одной стороны, процесс, событие, ситуация есть результат деятельности людей, с другой стороны, условие, причина их собственного развития. В отечественной психологии различие этих сторон особенно рельефно выражено в двух концепциях: теории психического как процесса (С. Л. Рубинштейн) и концепции деятельности (А. Н. Леонтьев). С. Л. Рубинштейн (1976), выдвигая в качестве ведущего принципа в психологии принцип детерминизма, дал его классическую формулировку как преломления «внешнего через внутреннее». С. Л. Рубинштейн (1976) подчеркивал значение личности как целого, характеризуемого как совокупность внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия на человека. А. Н. Леонтьев (1975) выдвинул антитезис, согласно которому следует «с самого начала обернуть исходный тезис: внутреннее (субъект) действует через внешнее и этим само себя изменяет». Антитезис «внутреннее через внешнее» ставит акцент на имманентное самодвижение человеческой предметной деятельности, которая для такого самодвижения нуждается во внешних условиях, а его результатом является самоизменение.
А. В. Брушлинский (1991) справедливо отмечает, что взаимодействие человека с миром является той сферой реальности, в которой внешние причины действуют через внутренние условия и одновременно внутреннее (субъект) действует через внешнее и этим само себя изменяет. Не односторонность действия внешнего через внутреннее или действия внутреннего через внешнее, – пишет он, – а взаимодействие субъекта с миром является тем детерминантом, в котором внешняя и внутренняя детерминации диалектически едины. Поэтому согласование парадигм С. Л. Рубинштейна и А. Н. Леонтьева, сохраняя симметрию психологической науки, остается исходной и как никогда современной для осуществления полноценной социально-психологической поддержки молодежи в личностном развитии в рубеже веков.