– Но почему именно сейчас?
Зори никак не могла взять себя в руки. В висках стучало, щеки горели, голос срывался.
– Эй, – Дэвид вдруг вышел из оцепенения и притянул дочь к себе. – Малыш, – он прислонился лбом к ее лбу, – да что с тобой? Вспомни, сколько раз мы с мамой, – он легонько поцеловал ладонь Марты, – обещали тебе, что все будет хорошо. Это очень древняя семейная традиция, которая подарила Катрин твоему деду, а твою маму мне, – он нежно посмотрел на жену и снова перевел взгляд на дочь. – И вот что вышло. Мы счастливы, у нас есть ты!
Зори помолчала, а потом, сглотнув нервный комок, выдавила:
– Н-ну, не знаю.
– Детка, бояться в такой ситуации – нормально, – поддержала мама. – Уверена, мистер Найтли волнуется не меньше твоего, но это в основном приятное волнение.
Зори облизала пересохшие губы. Ее мозг лихорадочно обрабатывал информацию, параллельно пытаясь проанализировать бурлившие в ней эмоции. Шок от неожиданной новости и страх перед неизвестностью смешались с родительским авторитетом и чувством долга, воспитанным в ней с самого детства. Ведь никто и никогда не скрывал, что существует договоренность об этом браке. С другой стороны, подробностей с ней не обсуждали. Все, что она теперь знала, это фамилия будущего супруга. Найтли. Негусто. Каков он в жизни? Подойдут ли они друг другу? Что, если нет? До этого момента Зори безоговорочно доверяла родителям, а теперь вдруг засомневалась.
Увидев смятение внучки, Эдмунд откашлялся и протянул ей аккуратный голубой конверт, который достал из внутреннего кармана пиджака.
– Думаю, это поможет.
Та на автомате взяла конверт и покрутила в ладонях. На внешней стороне чьим-то уверенным почерком было написано: «Для Зори». Письмо! Трясущимися руками девушка вскрыла уголок и достала послание, сложенное вдвое, а потом, сделав глубокий вдох, нырнула в ровные строчки. С первых же слов ей стало ясно, кто их написал, отчего сердце в груди снова сбилось с ритма.
«Моя дорогая Зори!
Прости, что вместо личного приветствия я пишу. Увы, дела задержали меня на материке, а интернет и сотовая связь, как ты, верно, уже убедилась, на Моту не работают. Но я не мог упустить возможность, пусть и такую старомодную, передать весточку той, которую мне обещали в жены.
Не знаю, что тебе говорили, но хочу, чтобы ты понимала: в 21 веке никто не может принудить нас к браку. Если ты не желаешь исполнять договор, заключенный между нашими семьями, то прямо сейчас я освобождаю тебя от этого обязательства. Ты вольна навсегда забыть обо мне.
Но признаюсь, если ты решишь поступить так, я расстроюсь. Разговоры о тебе и подготовка к нашей встрече давно стали частью моей жизни. Иногда мне кажется, что мы уже знакомы, особенно когда я смотрю на твое фото (не сердись на родителей, они хотели как лучше, поэтому прислали его мне).
Хоть наш союз имеет весьма необычные причины, я надеюсь, что мы подружимся и, в конце концов, полюбим друг друга. По крайней мере, девушка, которую я вижу на фото, вызывает желание заботиться о ней и оберегать. В письме всего не объяснишь, поэтому я вынужден закругляться и оставить окончательное решение за тобой. Знай, что поместье Найтли с радостью примет тебя и твою семью на несколько дней или навсегда.
С уважением и надеждой Блум Найтли.
P.S. ты сказочно красива, и я мечтаю однажды сказать об этом лично!
P.P.S. прими мои соболезнования по поводу Катрин, остальное при встрече.
P.P.P.S. я переписал текст раз семь (!);-)»
Дочитав, Зори затихла и еще несколько секунд рассматривала письмо. Звучало приветливо. Кажется, мистер Найтли, вежливый и тактичный. «Я не мог упустить возможность, пусть и такую старомодную, передать весточку». А еще честный. «Ты вольна забыть обо мне». И предупредительный. «Поместье Найтли с радостью примет тебя и твою семью на несколько дней или навсегда». Зори это определенно нравилось. Как и его прямолинейность. «Я переписал текст раз семь (!)».«Ты сказочно красива, и я мечтаю однажды сказать об этом лично». Сначала она и впрямь рассердилась, что мама и папа без ее ведома передали ему фото, но после этих слов смягчилась.
– Может, дадим ему шанс? – прервала ее мысли Марта.
Она дотронулась до щеки дочери и мягко улыбнулась. Девушка почувствовала, как буря внутри постепенно утихает. И, правда, откуда такая реакция, если все давным-давно решено. Ей прочили этот брак с детства. Не доверять выбору родителей оснований у нее не было. К тому же Блум сам сказал, что последнее слово за ней. «Если ты не желаешь исполнять договор, заключенный между нашими семьями, то прямо сейчас я освобождаю тебя от этого обязательства». Написать такое было смело и благородно с его стороны. Пожалуй, это Зори тоже нравилось. Что ж, от личного знакомства еще никто не умирал, правда? Но на всякий случай она спросила:
– Я ведь смогу отказаться?
Марта и Дэвид переглянулись.
– Давай не будем бежать впереди паровоза, – ответил за всех отец, хотя в его взгляде читалось, что это крайне нежелательно.
Зори была в таком смятении, что даже не заметила.
– Ладно, – неуверенно ответила она.
– Что ж, – заключил Эдмунд, – если выехать сейчас, можно успеть до темноты.
Глава 6. Замок
Через полтора часа Зори снова упаковала желтый чемодан и вместе с родителями села в «Кадиллака». Дед настоял, чтобы они ехали на его личном авто, а не на такси.
– Повод обязывает, – авторитетно заявил он.
Машина была вместительной. На заднем сиденье, отгородившись от водителя стеклянной заслонкой, легко расположились все трое – Марта, Дэвид и сама Зори. Усевшись, девушка сделала глубокий вдох. Она почти успокоилась и теперь мыслила трезвее. Как она успела выяснить у Марты, помогавшей со сборами, семья Найтли владела сетью ночных казино аж в самом Лас-Вегасе.
– Они живут в США, – уточнила мама.
Видимо, дела, связанные с бизнесом, и задержали мистера Найтли на материке. «Блум, – поправила себя Зори, – его зовут Блум».
Родовое поместье, в которое их пригласили, находилось на противоположном берегу Моту. Со слов матери, домом пользовались редко, поэтому сейчас, вероятно, спешно приводили в порядок к приезду гостей. Марта заверила, что на Зори никто не собирается давить, и что все прекрасно понимают деликатность их с Блумом ситуации. От Зори требовалось просто быть собой, успокаивала мама.
– Ты – добрая, умная и красивая. Мне кажется, мистер Найтли должен это оценить, – сказала Марта еще до того, как они покинули дом деда.
Зори тут же зацепилась за эту фразу.
– Ты с ним встречалась? Какой он?
– Ну-у-у, – с улыбкой протянула мама, – кому-то стало любопытно, – но, увидев смущение на лице дочери, торопливо добавила, – и это хорошо, милая! Мы с папой очень хотим, чтобы ты, прежде всего, была счастлива. Что до твоего вопроса, – она помедлила, подбирая слова, – скажу так: судить о человеке по внешности – значит упускать что-то важное. Каким бы он ни показался мне, я хочу, чтобы ты составила о нем собственное мнение. Позволь не вмешиваться, ладно? Ждать осталось немного.
Марта обняла дочь и убаюкивающе покачала из стороны в сторону. Сейчас, в машине, вспомнив этот разговор, Зори задумалась о том, когда ее жизнь вернется в привычное предсказуемое русло. «Или точнее сказать, войдет в новое» – шепнул голос внутри.
– А почему дедушка не поехал с нами, разве он помешал бы? – нарушила она тишину в салоне.
Девушка искренне расстроилась, что толком так и не пообщалась с Эдмундом. Едва приехала и опять уезжает.
– Неважно себя чувствует, – ответил Дэвид. – Не отошел после похорон, да и здоровье у него не самое крепкое для поездок по гостям, ты же знаешь.
Марта нервно сцепила руки на коленях и отвернулась к окну. Наверное, переживает, что пришлось оставить Эдмунда одного в такой момент, догадалась Зори.
– Анахера о нем позаботится.
Девушка подалась вперед и нежно погладила материнское запястье. В ответ та, не оборачиваясь, ласково сжала руку дочери и едва заметно кивнула.
– Может, поспишь? – предложил отец, обращаясь к Зори.
Та отрицательно покачала головой. Как тут уснуть, когда едешь на встречу к своей судьбе. Несмотря на то, что внешне Зори старалась держаться, сердце в ее груди билось так, будто было крохотной птичкой, угодившей в силки.
– Ладно, не буду настаивать, – ответил Дэвид.
В машине снова стало тихо. Вскоре отец задремал, а вслед за ним закрыла глаза и мама. К Зори сон не шел. Она уставилась в окно и от нечего делать принялась рассматривать пейзаж вдоль дороги.
