Надломленный мозг
Передний быстро направился к подъезду. Перед коричневыми дверями было высокое крыльцо с коричневыми поручнями и коричневым навесом над ним. Охранник набрал на домофоне код квартиры. Через три-четыре секунды раздался мужской голос. Парень сообщил о Корозове, услыхал писк и щелчок открывающегося замка. Прошли в просторный чистый подъезд. Стряхнули с одежды капли дождя. Глеб поправил галстук и застегнул пиджак на все пуговицы. Поднялись на этаж. Подошли к металлической темно-синей двери. Открыл Егор. На лице плавало неопределенное выражение. С одной стороны, недавно похоронили отца, и в семье продолжался траур, но с другой стороны, Егор не мог скрыть удовлетворения тем, что неожиданно разрешилась проблема с бизнесом, который был для него и матери обузой. Широко распахнув дверь, Егор подался назад, здороваясь и приглашая Глеба войти. Тот, оставив охранников на площадке, шагнул через порог в большую прихожую, где мебели было немного, только функционально необходимая. На полу – ковровая дорожка в тон стенам. Закрыв двери, Егор с внутренней болью в голубых глазах посмотрел на вышедшую из комнаты мать. Она вела себя выдержанно, измученное слезами лицо было печальным, черное платье – скромным, но со вкусом. Сзади на пучок волос повязана черная косынка. Молчаливо протянула Глебу свою руку, забыв назвать себя. Когда Корозов пожал ее, пригласила его пройти в комнату. Егор остался на месте. В комнате на стене над длинным комодом Глеб увидал большую фотографию погибшего Ротёмкина с черной лентой на уголке. Диван и кресла были накрыты темными тканями. Зеркало занавешено. Вид был удручающим. Усадив Корозова за большой стол посередине комнаты, хозяйка села сама по другую сторону и сразу начала беседу:
– Я ознакомилась с договором о намерениях, – сказала с какой-то отчужденностью, как будто все это для нее не имело никакого значения. – Я готова вместе с сыном продолжить работу в этом направлении. – Несмотря на всю свою отстраненность, она вела разговор грамотно и умно, и Глебу пришло в голову, что в офисе за столом управляющего бизнесом, скорее всего, должно быть ее место, нежели сына. Глеб даже осторожно спросил:
– А не хотели бы вы сами попробовать управлять своим бизнесом?
Отмахнувшись от этого предложения, как от чего-то совершенно неприемлемого и неуместного, воскликнула:
– Нет, нет, только не это! Упаси боже! Нам с сыном не нужен этот торговый центр! Он нам просто не нужен! Понимаете? Он не нужен нам! Мы хотим продать его! – сделала паузу и выразилась более откровенно: – Мы хотим избавиться от него! И чем быстрее, тем лучше!
Было очевидно, что она так болезненно воспринимала этот бизнес не потому, что не разбиралась в нем, а потому, что он являлся напоминанием ей о муже, а сыну об отце. Других причин такого неприятия магазина, его отторжения, Глеб просто не видел. Бесповоротное решение Ротёмкиных продать бизнес устроило Корозова. Оставалось оговорить некоторые формальности, и можно было беседу заканчивать. Однако Глеба точила мысль: раз уж он здесь, можно попытаться поговорить с вдовой о возможной причине гибели ее мужа. Кто знает: вдруг у нее имеются свои соображения? Она умная женщина и не исключено, что о чем-то догадывается. Правда, оперативникам Акламина никаких подозрений ни на чей счет она не высказала, но это не останавливало Глеба. Ведь опера беседовали с нею сразу после гибели Ротёмкина, тогда она была не в состоянии напрягать мозги, но теперь прошло время, теперь мысли оживились. Глядя в лицо женщине, Глеб сказал:
– То, что произошло с вашим мужем, – это непоправимая трагедия. Вот только непонятна причина случившегося. Дело в том, что с этой трагедией связаны другие события. – И он рассказал ей, как в роддоме похитили жену и ребенка водителя Ротёмкина, и, как потом выяснилось, водитель оказался причастным к гибели ее мужа, за что и сам был застрелен преступниками. – Но причина так и остается пока невыясненной. Вы могли бы что-нибудь сказать по этому поводу?
По строгому и, казалось, непроницаемому лицу вдовы Корозов заметил, что для нее это известие было новым. Но он заметил и другое: когда упоминал имя Инги и ее мужа, у женщины изменился взгляд. Что выражал этот взор, Глеб сказать затруднялся, но, кажется, нечто похожее на беспокойство. Ему пришло в голову, что, наверно, она подозревала водителя и сейчас получила подтверждение своим подозрениям. Каких-либо комментариев Корозов от вдовы не дождался. Слушала молча. И лишь в самом конце, уже в завершение беседы, когда Глеб сравнил их горе с горем Инги, вдова недовольно нахмурилась, пошевелилась и несогласно проговорила:
– Разве можно наше несчастье сравнить с ее бедой?
Удивившись такому вопросу, Глеб приподнял брови:
– А почему нет? – спросил. – Вы потеряли мужа и отца, и она потеряла мужа, а ее ребенок – отца.
Покачав головой, вдова убрала руки с колен и положила перед собой на столешницу, сжала пальцы в небольшие кулаки:
– Ведь вы сами сказали, что водитель был причастен к гибели моего мужа, стало быть, его смерть – это справедливое возмездие. Разве можно эту смерть приравнивать к убийству моего мужа? Ни в коем случае! Ни в коем случае! – сделала долгую паузу и закончила: – Мы не верим, что полиция найдет виновных.
– Дело не такое простое, – согласился Корозов. – Полиции нелегко будет распутать его.
– Теперь нас с сыном тут вообще ничто не держит! – сказала вдова. – После завершения сделки уедем отсюда как можно дальше! – Она сильно сцепила пальцы рук до хруста в суставах.
Видя, что его попытка разговорить вдову, чтобы услышать от нее хоть какое-то предположение о причине гибели мужа, не привела к успеху, Глеб уже без особого интереса спросил:
– Вам не нравится этот город?
Посмотрев задумчиво, вдова ответила ровным голосом:
– Город хороший. Люди в этом городе не нравятся. Люди. От них много зла. Много зла.
Это был странный ответ. Он мог означать, что у нее было что сказать, но она никому не доверяла. И глупо было ждать, что вдова вот сейчас вдруг раскроется перед ним и выложит все. Недомолвки, загадочность ее слов как бы косвенно подтверждали предположения Глеба, но не более того. Даже если она что-то знала, то это было тайной за семью печатями. Беседа перешла к вопросам, которые необходимо было решить прежде, чем совершать сделку купли-продажи бизнеса. Договорились быстро, Глеб еще раз про себя отметил, что перед ним грамотная и умная женщина. Итогами переговоров остался доволен. Но покидал квартиру Ротёмкиных со странным чувством незавершенности разговора. Поэтому сразу по прибытии к себе в офис поручил Исаю навести справки о вдове и ее окружении.
5
Зоя припарковала машину напротив магазина. Парковочный карман был длинным, между тем свободных мест почти не было. Девушка вышла из авто, накинула на плечо ремешок дамской сумочки и пискнула сигнализацией. Тротуар между парковкой и магазином был широким, выложенным цветной тротуарной плиткой в форме кирпичиков. Пешеходы шли неторопливо, успевая и на других посмотреть, и себя показать. Некоторые спешили, обгоняя и натыкаясь на встречных. Но таких было немного. День был нежарким, и люди не прятались от палящих лучей. Дышалось легко, и приятно было ощущать эту легкость не только вокруг, но и в себе. Машина Зои сияла на солнце чистотой и ярким рубиновым цветом, обращая на себя внимание прохожих. А когда Зоя в легком кружевном топе бирюзового цвета и черной юбке колокольчиком, фалдящей понизу, вышла из авто, взгляды с удовольствием стали скользить по ней. Приятная, даже безупречная внешность, высокий лоб, прямой аккуратный нос, зеленые глаза, длинные светлые волосы, собранные как бы в слегка небрежную, но красивую прическу, привлекали. Облегающий топ и короткая юбка выгодно показывали красивую форму тела. Длинные стройные ноги в туфлях на высоких каблуках притягивали взгляды парней. Красиво вскинув голову, делая вид, что не замечает обращенных на нее взоров, Зоя неторопливо перешла тротуар и ступила на широкую площадку перед входом в магазин. Простучала по ней каблучками и взошла на ступени невысокого крыльца. Стена магазина стеклянная, стёкла в пол. Стеклянные двери открылись автоматически. Но Зоя не успела войти внутрь – столкнулась на пороге с девушкой, которая бросилась к ней, хватая за руку:
– Зойка? А я смотрю: ты или не ты! Тебя не узнать!
– Это ты, Сонька? – с досадой поморщилась Зоя, глянув на девушку.
– А то кто же? – фыркнула Сонька, оттирая ее от двери. – Чего нос воротишь? Старых знакомых не узнаёшь! Это твоя карета? – кивнула в сторону парковки. – Классная! Я тебя через стекла заметила, когда ты из кареты вылезла. К кому же ты подгребла теперь? Жук, видать, при деньгах, раз в такой карете разъезжаешь!
Отвечая неохотно, не желая продолжать разговор, но для приличия задержавшись, Зоя сказала скупо:
– При деньгах.
Окинув ее завистливым взглядом, Сонька – вертлявая, невысокая, но тоже неплохо скроенная, с черными подвижными глазами, худым лицом, чуть толстоватым носом и накачанными губами, в яркой цветной блузке с большим вырезом на груди, узкой юбке на нешироких бедрах, с дамской сумочкой в руке, – прищелкнула языком:
– Везет тебе, Зойка! И что на тебя мужики такие падкие, у которых деньги водятся? Что в тебе есть такого, чего нет во мне? Обе из одного теста. Обе профи. Ведь начинали на панели вместе с тобой. Вместе постигали одну науку. Чему ты могла научиться больше меня? Поделись опытом.
При упоминании о панели Зоя еще больше поморщилась, как будто Сонька стеганула ее по самому больному месту. Но так оно и было на самом деле. Зоя давно уже хотела забыть об этом, потому что оставила панель в прошлом, однако старые знакомые время от времени попадались на пути и напоминали ей, откуда она вышла. Посмотрев на Соньку с неприязнью, Зоя спросила:
– А ты все там же?
Не отрывая от Зои завистливых глаз, Сонька вздохнула:
– А где ж еще? Мое место не в шикарных кроватях. Меня постоянно подбирает какая-то нищета. Мнут в своих потных ладонях одну купюрку и всё считают, что много переплачивают. Ты бы научила меня, Зойка. Я тоже хочу кататься в таких каретах. А помнишь, как мы поначалу вместе с другими девками выходили на дорогу?
– Не помню! – резко и грубо оборвала Зоя.
Фыркнув, Сонька нервно сунула под мышку свою сумочку:
– Чего нос задираешь? Подумаешь, какая кукла!
– Я и тебя-то не помню! – отрезала Зоя. – Ты меня с кем-то спутала! Я не помню, чтобы я выходила на дорогу с какими-то девками! – И решительно пошла в магазин.
Посмотрев ей вслед злыми глазами, Сонька долго стояла на месте, не замечая, что стоит на пути у покупателей, идущих в магазин, что, обходя ее, они невольно толкают и ворчат сквозь зубы. Наконец выдохнула:
– Ишь ты какая! Быстро все забыла! – И сбежала с крыльца.
Прошло время. Рана на ноге Ольги быстро заживала. Она уже не прихрамывала. Утром одного из дней Ольга позвонила Инге, сказала, что вечером они с мужем собираются поужинать в ресторане, и предложила ей провести вечер вместе с ними, чтобы немного развеяться. Но Инга вежливо отказалась. Вечером Глеб с Ольгой приехали в ресторан. Тот снаружи и изнутри оформлен был в современном стиле. Ничего лишнего. Подвесной потолок, стены в теплых тонах с зеркалами, плитка на полу. И много света. Он лился с потолка и, отражаясь от зеркал, стелился по полу. Выбрав пустой столик, Корозовы сели, сделали заказ. Посетителей было немного в разных концах зала средних размеров. Лилась приятная музыка. Две пары танцевали. Мельком окинув зал, Глеб ни на ком не остановил взгляда. Сейчас ему никого вокруг себя не хотелось видеть – просто смотреть на Ольгу, слушать ее воркование, сбрасывать накопившийся стресс, отдыхать и не думать о делах. Даже говорить не хотелось. Язык как бы не желал двигаться. Быстро обслужив, официантка – стройная девушка с хвостиком на голове, в коротеньком платье и белом фасонном фартуке с кармашком, из которого торчали блокнотик и авторучка, – убралась за перегородку. Было уютно. Вечер проходил незаметно. Где-то в середине ужина к столу подошел человек средних лет с улыбкой на лице и с небольшими рыжими усами. У Ольги почему-то сразу промелькнуло сравнение по форме усов: «Как у Гитлера», и она улыбнулась. Но человек совсем не был похож на того персонажа, скорее внешне прямая противоположность. Он был упитан и высок ростом. В костюме, как и Глеб, только более яркого цвета. Галстук узкий, с ослабленным узлом. Верхняя пуговица у рубашки расстегнута. Ольга не знала его, но Глебу он был знаком. Предприниматель Игорь Флебников, всегда улыбающийся и, казалось, всегда довольный жизнью. Оторвавшись от блюда, Корозов вопросительно посмотрел на Флебникова. Его не удивило появление Игоря – мало ли кого можно было увидеть в ресторане, – но явно не было желания переключать свое внимание с Ольги на кого-то другого. Спросив разрешения присесть на свободный стул и дождавшись, когда Корозов согласно кивнул, Флебников сел. Повернулся к Ольге, представился:
– Флебников. Игорь. Не возражаете, если я ненадолго прерву ваше уединение? Разрешите?
– Не возражаю, – кивнула Ольга.
После этого Флебников посмотрел на Глеба. По его лицу плавала привлекающая внимание улыбка:
– Все никак не удается с тобой переговорить, Глеб. Давно хочу. Но то ты занят, то у меня дел по горло. Хоть здесь и не место о делах, но все-таки ненадолго займу внимание.
Не расположенный к деловому разговору, Глеб сдержанно ждал. Признаться, он не любил в ресторанах заниматься делами. Между тем отказать Игорю не было причин. Напружинившись, Корозов в ответ изобразил искусственную улыбку на лице и произнес скупо:
– Валяй!
Положив ладонь на ладонь перед собой на столешницу, Флебников затем скрестил пальцы, шевеля ими. Подозвав официанта, Глеб попросил принести бокал хорошего вина и сок.
– Если это для меня, то не надо, – заметил Игорь. – Я всего на пару слов.
Прижавшись к спинке стула, Корозов ничего не ответил и не отменил заказ. Официант живо обернулся, поставил перед Флебниковым бокал с вином и сок.
– Угощаю. На выбор, – сказал Глеб.
Удовлетворенно хмыкнув, Игорь взял бокал с вином. Сделал пару небольших глотков, поставил на место:
– Спасибо, – поблагодарил. – Но это потом. – Шевельнул рыжими усами. – У меня к тебе предложение! – помолчал и елейно добавил: – Давай объединимся.
– Не понял. Ты о чем? – Карие глаза Глеба застыли на улыбающемся лице Игоря. – Расшифруй!
Видя шевелившиеся усы Флебникова и прилепленную к подвижным губам улыбку, Ольга находила это забавным. Ей вдруг представилось, что, если бы ему сейчас удлинить усы, он был бы похож на кота в сапогах из мультфильма. Такой же мурластый и говорил так же вкрадчиво, как будто мурлыкал.
– Да что тут расшифровывать? – ответил Игорь. – Объединимся, как многие теперь делают. Два бизнеса в один.
– Ну какое же у нас с тобой объединение может быть? – твердо проговорил Глеб. – Мой и твой бизнес ничего общего не имеют. Из разных опер. Даже не приближены один к другому.
– Деньги всё приблизят, – засмеялся Флебников. – У меня приличные обороты, у тебя тоже дела идут неплохо. Почему бы не объединить два ресурса? Согласись, что это заманчиво!
– Я не витаю в облаках, Игорь. Люблю твердо стоять на земле, а не фантазировать лежа на диване, как Обломов. Интересно, как ты себе представляешь такое объединение? Какая конечная цель?
– Это представление мы должны выработать совместно, – уклончиво ответил Флебников. – Есть идея. Это главное.
– Идей всегда бывает много, – возразил Глеб, отодвигая от края стола блюдо и взглянув на Ольгу, внимательно слушавшую разговор. – Но не каждую идею можно облечь в бизнес-план. Вижу, у тебя нет полного представления о том, что должно стать результатом объединения. Какой же смысл затевать все это?
Уловив хитринку в глазах Игоря, Ольга забеспокоилась за мужа. Ей казалось, что Глеб сейчас несколько рассеян и может принять неверное решение. Видя краем глаза выражение лица жены, Корозов сообразил, какие у нее мысли, и улыбнулся ей. Он прекрасно понимал Флебникова, разумел, что тот не пришел с пустым предложением, что у него наверняка все давно продумано, взвешено и расставлено по определенным местам. И сейчас он просто забрасывал удочку – хотел увидеть, клюнет ли собеседник на его наживку. А Глеб со своей стороны хотел увидеть его истинные намерения. Ведь он хорошо знал, что любое объединение – это прежде всего поглощение одного другим либо уничтожение конкурента. Но в данном случае два бизнеса не были конкурентами, были вообще разной полярности. Так какую же цель тогда Игорь преследует?
– Есть идея создать в городе крупную структуру, которая могла бы приобрести приличный вес, – наконец, словно через силу, будто не желая так сразу открываться, сказал Флебников. – Что мы с тобой представляем поодиночке? Так. Пустые места. Живем каждый по себе. Какое особое влияние мы имеем в городе? Никакого. А хотелось бы его иметь.
– Что значит в твоем понимании особое влияние? – попросил разъяснить Глеб.
– Особое – это значит особое, – уклончиво отозвался Игорь.
Пригубив бокал с соком, Глеб опять посмотрел на жену. Флебников сделал глоток вина и тоже провел глазами по Ольге. За столом наступила тишина. Нарушил ее Корозов вопросом:
– Хочешь шагнуть в городскую Думу или стать главой города?
– Почему я? – засмеялся Игорь. – А быть может, тебя двинем? Понимаешь, фамилия не имеет значения. Главное, что свой человек. Отстаивать наши интересы! – Руки Флебникова как будто не находили себе места: то брали бокал с вином, то с соком, то просто перебирали пальцами, то двигались от узла галстука к волосам и обратно. Но не было заметно, чтобы Игорь волновался, скорее всего, это было обычное состояние его рук.
– Отстаивать интересы – это хорошо, если они справедливы и законны, – упругим голосом твердо произнес Глеб. – Но что ты имеешь в виду?
Прикоснувшись к бокалу с вином, Флебников отодвинул его от себя:
– Ты подумай, Глеб, над моим предложением! – не отвечая на вопрос Корозова, сказал он, не убирая с лица улыбку. – Поверь: найдутся другие предприниматели, которые захотят объединиться со мной.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги