Если проткнуть глобус. Том 2

Глава 21 На крайнем юге

Как и мечталось, перелет в Ушуайю мы проспали. Проснулись по факту приземления, от удара шасси о взлетную полосу. И вот. Мы на краю света.

Может, приснилось? Нет, наяву. Вот она – холодная краина планеты с другой стороны. Впрочем, не такая и холодная, терпимо. Может, потому что лето. Но пасмурно, влажно и, похоже, с вечными дождиками. Климат дерьмо, короче. Как и у нас.

Огненная Земля – загадочный остров, который входит в одноименный архипелаг. Это самый большой остров у берега Южной Америки. В состав архипелага Огненная Земля входят также 40 тысяч различных островков. Административно остров Огненная Земля относится к поделившим его странам Аргентине и Чили. Общая площадь острова составляет 47 992 квадратных километров, он занимает 29 место среди островов мира. Остров Огненная Земля считается самым крайним уголком жизни на планете. Огненная Земля отделена от материка Магеллановым проливом, а от Антарктиды – проливом Дрейка.

От Мыса Горн до Антарктиды меньше 800 километров. Название “Огненная Земля”, не связано ни с вулканами, ни с лесными пожарами. В 1520 году известный мореплаватель Фернан Магеллан на корабле огибал южный материк по проливу, названному сейчас в его честь, и видел на берегу костры, которые жгли местные жители. В переводе с португальского языка название звучит как – Земля Огней или Земля Костров. Столицей Огненной Земли считается город Ушуайя. Большинство туристических экспедиций в Антарктиду начинается именно из этого города.

Из всемирной кладези знаний

Городок Ушуайя с населением шестьдесят тысяч человек можно обойти пешком, что мы и делаем сразу после размещения под крышей туристического хостела, где не всегда есть кому открывать двери, поэтому вовнутрь запускают проживающие, кто случайно оказался недалеко от ресепшн.

Жадно обследуем столицу колымского края, то есть огненного края, нос везде суем, глазами впиваемся. Кстати, столица вся такая туристическая и совсем не бедная. Даже наоборот. Ухоженная. Домишки фешенебельные по окраинам настраиваются, растекаются, увеличивая площадь поселения, улочки, лавочки блестят, витрины магазинов тоже как вылизанные, новехонькие ярких раскрасок и моделей автомобили по гладким дорогам шуршат или по обочинам элегантно припаркованы.

Когда солнышко периодически выходит, то выпуклые жирные капли на всех поверхностях скамеек и автомашин сверкают, вселяя ощущение апреля. Местность здесь еще какая пересеченная! Улицы то вверх гонят с высунутым языком, то вниз вприпрыжку сносят. Все расположено на холмах, на сопках. Недалеко за городом, говорят, даже горнолыжный курорт оборудован. Но мы лыжи не любим, поэтому кататься не пойдем. Дома, разноцветные и невысокие, улочки тесные плечом к плечу обрамляют, и во все-

возможные породистые торговые точки завлекают, искушают, заразы.

Цифры на ценниках в продуктовых магазинах безнаказанно дразнятся: «Что, не ждали? А мы тут такие, распоясавшиеся! Что, съели?» Да уж. Приходится примирять себя с действительностью мыслью: «Не съели, будем жрать поменьше».

В общем, все вполне цивильно. Музеев несколько. Национальный парк с дикой природой. Ряженные в полосатых костюмах заключенных, с прикованными цепями к ногам ядрами бутафорскими из папье маше, на экскурсии завлекают, предлагают на паровозиках до Конца света прокатится, туда, где заключенные сидели. Здесь раньше тюрьма и была. Говорят, даже русские сюда попадали. Вот радость то. Как и умудрились. Наши везде.

Как божий день, окончательно понимаем, что ни в какую Антарктиду мы не попадем. Времени на выжидание и поиск бесплатной «попутки» не прибавилось, а у нас еще Чили не пахана. На расспросы по этому поводу местных встречаем недоуменные взгляды: «А вы не хотите купить тур?». «Мы? Не-а. Не хотим».

Наверно, не там расспрашиваем.

–За деньги в Антарктиду любой дурак съездит, но мы не дураки, – быстренько и окончательно оправдываем мы себя с Людой, когда узнаем, что даже с самыми бешеными скидками, стоимость «проезда» все равно составит почти три четверти всего, что у нас «положено» на кругосветку.

–Калькулятора не надо, – соглашается Пятачок, который только-только дополучил полное финансирование поездки.

–То есть съездил в Антарктиду, померз рядом с пингвинами, вернулся, пообедал два раза и домой. В Череповец, – радуюсь, что это просто предположение, я.

Домой в хостел, где двери нехотя открывают, мы еще не хотим, поэтому начинаем обходить турбюро и воодушевляться информацией, что есть морские поездки по островам Огненной земли. Потому что в них нам обещают посещение колоний крайне южной живности и генерацию щекочущего ощущения, что ты реально на краю света. Дорвались.

Освальдо Танго: Я приветствую тебя, Ольга. Надеюсь, вы отлично долетели. Как ты?

Оlga Tango: Привет! Рада, что ты написал. И не в формате ПДФ)).

Я смогу теперь перевести твои слова в переводчике.

Освальдо Танго: О… Я осел.

Оlga Tango: Да.

Освальдо Танго: У тебя все хорошо?

Оlga Tango: Да, все отлично, мы на краю света. Скоро поедем к пингвинам.

Освальдо Танго: Я бывал на Огненной земле. Плавал механиком на судне, когда мне было двадцать лет. Пришли, пожалуйста, несколько фото. Я буду очень благодарен.

Не теряя времени, сразу хватаем тур по островам к пингвинам. Маршрут стандартный, но для нас такая вылазка впервые. Тут турбизнес, естественно, на хороший поток поставлен, и на другой день с раннего утра мы уже отбудем на широком комфортабельном кораблике с буфетом, то есть, ура, с горячим чаем к неизведанным берегам. Ох, как я хочу это все увидеть!

Изучаем заранее в интернете информацию про места, куда направляемся.

– Так, – вслух читаю я, – Маяк Les Eclaireurs. Стоит на самом северо-восточном острове из пяти островов Les Eclaireurs. Это в пяти морских милях к востоку от Ушуайя. На острове живут пингвины.

– Отлично, – говорит Людмила, – Еще куда?

– На остров Мартильо, его реально все так и называют Островом пингвинов. В проливе Бигл.

– Где-где?

– Пролив Бигл. Не знаешь, что ли? Ну, ты ващ-щ-ще! Темнота, – я разворачиваю экран телефона в горизонталь, чтобы лучше было видно, и тараторю, —Этот небольшой каменистый кусочек суши является домом для нескольких колоний пингвинов. Там даже можно увидеть королевских пингвинов. Прямо на берегу находится более тысячи гнезд магеллановых пингвинов и всего девять гнезд пингвинов Папуа. Этот редкий вид пингвинов в Южной Америке можно увидеть только на островке Мартильо.

– Знаешь теперь?

– Да ладно, – улыбается Люда, – Неужели только девять? Надо будет посчитать.

Утром заветные вакуумные пакеты с теплыми вещами распакованы, и все на себя напялено. Здравствуй, пуховичок!!! Поотвыкли… Но одновременно и привычно-уютно стало, как будто все правильно в жизни, когда ты как для нашей зимы одет. Мне даже нравится. Если ненадолго, конечно. А холодные широты – это ненадолго. Отсюда в самый южный материковый город в Чили махнем, а потом в столицу. Сант-Яго перелетим. А там опять будет тепло.

Порт, где нашли приют громадные десятиэтажные лайнеры, те самые, что умчат состоятельных счастливчиков к пятому материку, а также куча военных и гражданских посудин поменьше располагается в небольшой бухте. Как, собственно, вокруг нее располагается и весь город, уже залезая, как это отлично видно с борта нашего отплывающего теплохода, на склоны невысоких заснеженных гор.

– Как же это все похоже на наш северный магаданский край или дальний восток с сопками, – восклицаю я, – Мила сердцу моему красота такая!

Сегодня, в пасмурную погоду, вид гор немного неприветливый, но по самобытному чарующий и незыблемый.

– Ну, где там … пингвины и морские котики?

Увидели. Познакомились. Кораблик прямо в берег тыкается и стоит, а ты с палубы смотришь на них. А они на тебя. Вода прозрачная-прозрачная с мелкой рябью, над желтым песчаным дном, студеная.

Когда пингвины возвращаются с охоты, то к берегу они пролетают под этой водой, как черные стрелы, и ловко, будто торпеды, вылетают на берег. Скорость и длительность подводного скольжения поражает. Сначала мы все хором верещим от восторга, что являемся свидетелями этого трюка, и дружно показываем пальцами, чтоб никто из туристов не остался неохваченным. Потом таких возвращенцев становится больше, и мы привыкаем и просто молча дивимся совершенству процесса десантирования толстячков на сушу.

Сейчас здесь лето, мы попали как раз на период гнездования!

– Оказывается, пингвины здесь не круглогодично, – изумлена Люда.

–Ура, теперь знаем! – я тоже безмерно рада удаче, – Ох, как же здесь все-таки красиво – сурово – первозданно, несмотря на потоки туристов!

Когда смотришь на юг, то становится немного не по себе и мое сердце, чуток трепеща, сжимается, это потому, что я им чувствую, что там край. Холодный беспощадный материк.

–Я ощущаю себя первопроходцем и открывателем новых земель! – сообщаю я закутанному шарфом по самые уши Пятачку.

Мой друг, блистающими из-под шапки глазками впивается в пейзаж, а руками в рукавицах в поручень, чтоб не сдуло, и с вдохновенным лицом взбудоражено подтверждает, что тоже ощущает себя первопроходцем.

– Вот такие мы семеро смелых, – перекрикиваю я гордый ветер.

Мы проходим еще через кучу самых крайних островов планеты с морскими котиками, чайками, и совсем необитаемых и просто созерцаем, как они проплывают мимо. Как самые красивые корабли. Хотя на корабле сейчас мы. Но все относительно, а суть понятна… Возвращаемся под впечатлением. Свершилось. «Мы видели пингвинов».

– Теперь надо сразу сделать одно важное дело, – объявляю я сразу по высадке.

– Ужель такое важное?

– Да. Веревочка нужна, – я хлопаю себя по нагрудному карману и Люда коротко кивает.

Небольшая припортовая площадь около злачного морского терминала плотно утыкана павильонами для продажи сувениров. Еще вчера в одном из них, что побольше, я заметила, что кулоны- обереги в самодельных витринах подвешены на витиеватых шнурках разных неярких расцветок.

Замечательные шнурочки продавцы выплетают прямо на месте из прочных нитей хитрым способом и поясняют, что это древнейшее искусство местных аборигенов-охотников. Я засматриваюсь на изящные произведения искусства и спокойно понимаю, что это и есть то, что надо для моего талисмана. Понравившийся мне паренек обещает изготовить плетенку часа за два. Еще я прошу вставить в медаль новое колечко.

– Отремонтируем, нет проблем, мэм. Выбирайте цвет ниток для шнурка.

Когда через пару часов я получаю свой заказ, то не узнаю мое бронзовое сокровище. Пареньку так понравилась сия вещица, что он помимо того, что вставил в нее серебряное прочное колечко, еще и начищает ее до золотого блеска. Я восклицаю от неожиданности, принимая солнце на ладонь…

«И все ж в темной патине она была загадочнее. Впрочем, сверкание бронзы недолговечно», —все равно не могу налюбоваться я.

Гладкие концы шнурка умелец мастерски связывает сложным накидным узелком таким образом, что одна ниточка может туго ездить внутри петельки другой. Подтягивая их, можно менять на шее высоту подвески. Концы веревочек он тоже завязывает узелками и запаивает.

Я немедленно примеряю свою драгоценность, медаль тяжестью ложится во впадинку между ключицами. Мастер улыбается и восхищенно смотрит на дело рук своих. Я несколько секунд согреваю медаль ладонью, потом поворачиваюсь к пришедшей за мной Люде и демонстрирую, сдерживая распирающее воодушевление:

– Ну как? Награда нашла героя?

Пятачок показывает большой палец и показывает глазами на выход, дескать все отлично, но нам пора идти.

Сверкая как медный, вернее, так же, как мой начищенный талисман, я прячу его под одежду, еще раз сверху оглаживаю рукой, чтобы почувствовать, что он здесь.

Люда чуть качает головой:

– Надо же, как угадал. Ты светишься.

– Эта медаль всегда была моей, – сообщаю я.

– Даже не сомневайся, – коротко подтверждает Пятачок.

Olga Tango: Ya sabes, aqui ordene un gran encaje para tu regalo. Sabes, ahora uso tu colgante todo el tiempo. la medalla esta en mi pecho todo el tiempo. No puedo imaginar como vivi sin ella antes. Esta es mi medalla..? Como pensaste darlo exactamente?

Знаешь, здесь я заказала отличный шнурок для твоего подарка. Я теперь постоянно ношу медаль на груди. Не представляю, как я без нее жила раньше. Это моя вещь. Как ты догадался подарить именно ее ?

Освальдо Танго: — Cuando estaba construyendo mi primera casa, cavando los cimientos, descubri un tesoro. Contenia monedas antiguas, medallas, estatuillas, estatuillas de santos. Tenia entonces dieciocho anos.

Когда я строил свой первый дом, копая фундамент, я обнаружил клад. В нем были старинные монеты, медали, статуэтки, фигурки святых. Возможно, это оставил какой-то дедушка. Мне тогда было всего восемнадцать лет.

Освальдо Танго: Самое замечательное, когда я собирался на встречу с тобой, когда ты сказала, что мне нужно пойти на милонгу в последний раз, чтобы увидеться на прощанье, я почувствовал, как мое сердце забилось. Неожиданно я вспомнил о кладе, хотя не вспоминал о нем, наверное, более пятнадцати лет. На удивление легко я отыскал старинную шкатулку в кладовой. Когда я рассматривал содержимое, то вдруг отчетливо почувствовал, что это именно то, что просится к тебе. Я захватил кое-что еще, чтобы у тебя был сознательный выбор, но я знал, что медаль велела взять ее с собой.

Olga Tango: Что-то есть мистическое в произошедшем. Я не могу объяснить, но я чувствую.

Освальдо Танго: Эта медаль ждала тебя всю жизнь. Как и я.

Olga Tango: Мне кажется, Вы немного преувеличиваете.

Освальдо Танго: И еще странно то, что я ассоциирую Вас с изображением на медали и всем, что связано с испанскими древностями, о чем я больше не вспоминал, пока не увидел Вас.

Освальдо Танго: Как будто я знаю тебя вечно.

Olga Tango: Иногда мне кажется, что ты говоришь от души, хотя я знаю, что это просто комплимент.

Освальдо Танго: Я думаю, что важна та искра, которая заставила нас встретиться. Вероятно, мы должны обратить на это особое внимание. Что-то заставило нас встретиться снова, даже если это только прекрасное танго.

Olga Tango: Да, я согласна с таким мнением. Что-то заставило встретиться снова. Ты хорошо сказал.

Освальдо Танго: Как случилось, что с первого дня я скучал по тебе, и тот факт, что я снова увидел тебя, доставило мне безмерную радость и одновременно тревогу. Я почувствовал это, когда мы попрощались, тебе не хотелось уезжать. Ты была счастливой и серьезной.

Olga Tango: Разве ?..

– Все-таки по телевизору «не так» показывали эти места, – капаю я вечером своими страшно умными мыслями Пятачку на мозги.

Я голодная, а мы еще только осваиваем территорию кухни, примериваясь, где тут чего лежит из утвари.

– Там оператор с режиссером видели так, у них свой сценарий. А ты через них, – Пятачок нашел свободную кастрюльку и с грохотом вытаскивает ее с полки. – Тебе что, не пришлось здесь?