Когда не всё равно
Аня остановилась в дверях своей палаты. Обернувшись, девочка улыбнулась.
В последнее время, точнее с того самого дня, как он набрал номер однокурсницы, его пациентка часто улыбалась. Этого не было ни разу за все то время, что ей пришлось провести у них в центре.
– Спасибо.
– Тебе спасибо. До завтра, не буду злоупотреблять терпением твоей доброй феи.
– Давай, дуй в палату, тебе пора на обед. – Хирург старался казаться грозным, или, по крайней мере, серьезным.
Янка улыбнулась. Ее щеки так же окрасились ярким румянцем, который ей необычайно шел. Глаза стали ярче и темнее, от чего взгляд сделался совсем бархатным.
– Торопишься?
Парень сделал несколько шагов к лифту, увлекая гостью за собой, едва касаясь локтя.
– Не очень, есть еще парочка дел, но они могут подождать. По кофе?
– Давай.
Молча, они спустились на первый этаж. Так же ничего не говоря, разместились в институтской столовой. И только сжав в руках горячие кружки, посмотрели друг на друга.
– Я в шоке, что она согласилась на эту авантюру. Ни за что бы не подумал, что ты уговоришь ее выйти на улицу. – Андрей начала первым, крутя в пальцах ложку.
– Так и думала! Ты подслушивал! – девушка засмеялась, невольно потерев ушибленный лоб.
– Прости еще раз. Правда не рассчитал, уж очень не хотелось, чтобы ты застукала меня в дверях. – Красивые мужские губы изогнулись в извиняющейся улыбке. Он протянул руку через стол, пальцы отвели челку в сторону, нежно, едва касаясь, прошлись по выступающей шишке. – Ян, блин, шишка.
– Я вижу…, точнее чувствую. – Хмыкнула гостья, веселясь над его сконфуженным выражением лица. – Не важно, пройдет через пару дней. Может, мы еще далеки от победы, но точно на верном пути. Я сама не была уверена, что она согласится. Ты не поверишь, но она даже шарфом перестала закрываться в конце пути. Лицо вниз опускала, но не заматывалась, как мумия. Неужели, ее родители не пытались заставить ее выходить.
– Думаю, пытались, да без толку. Анино упрямство мог сдвинуть только такой танк, как ты. – Молодой человек пристально посмотрел на сидящую перед ним девушку. Черт, он знает ее столько лет, а ведь не знает совсем. Что она любит, чем живет, кроме книг, как работает, в чем спит. Последнее заставило его поперхнуться. С чего возник такой вопрос, не понятно, его вообще не должно волновать, в чем она спит. И с кем она спит! Кажется, вместо нее сотрясение получилось у него.
– Танк, значит, – пробормотала Яна, покачав головой.
– Все наши тебя так называли, и не говори, что ты не знала. Хотя, странно, да, ты же мелкая такая, максимум танчик. – Андрей пожалел, что упомянул ее старое прозвище. Помнится, раньше они не особенно задумывались о чувствах однокурсников. Обидное прозвище могло приклеиться к любому и никто не заморачивался. Странно, что это стало важно только сейчас, с годами….
– Знала, конечно.
– Не обидно?
– Ни сколько, какая разница. Признаюсь, мне это даже льстило…, ну чуть-чуть. – Девушка улыбнулась, слегка поджав губы, на которых не было помады. – Как дела на работе? Много операций?
– Плановые закончились, так что еще чуть-чуть и я свободен. А ты что собираешься делать?
– Пока не думала, надо бы уже ехать, пока тебе не влетело за мои посещения.
Это не сильно напрягает, может, кто из соседок жалуется? Мы все-таки с Аней иногда так увлекаемся, когда обсуждаем. – Приходилось признавать, что они нарушали установленные правила, и кому-то это могло не понравиться.
Но уж очень не хотелось пристраиваться в коридоре, да и девочка вряд ли согласится сидеть у всех на виду. А прервать их встречи Яна не решилась бы и под страхом собственной смерти, сейчас это общение было необходимо им обоим. И неизвестно, кому больше пациентке комплекса или ей самой.
– Да какая разница, разберусь. – Парень неопределенно махнул рукой, – Пока никто не жаловался, к тому же все равно Аня не будет сидеть тут в кафешке. А приходится признавать, с твоим появлением девочка хотя бы начала улыбаться, не отпирается от операции, и это уже хорошо.
– Тогда до встречи! Я тут еще помозолю вам всем глаза.
– Увидимся.
* * *Яна неспешно брела по коридору.
Сегодня она отработала смену в клинике, потом приехала к Ане. Они успели погулять, пока совсем не стемнело. Потом еще немного поговорили у компьютера, обсуждая идею конкурса на сайте. Кажется, мозг у девочки не переставал работать ни на секунду. Она за ночь придумала тему конкурса, сделала все наброски, нашла систему, которую можно встроить в сайт, чтобы провести этот самый конкурс.
Это казалось чудом, так как раньше это бы заняло пару недель долгого и нудного общения с программером.
Поэтому выходила девушка из палаты, когда за окном стало темно, и зажглись уличные фонари.
С одной стороны надо было бы поторопиться, но уже вечер, самое пробочное время, да и дома никто не ждет. Встреча с Танькой в последний момент отменилась, у подруги заболел ребенок. Пришлось убирать купленные детские игрушки назад в шкаф, до новой попытки увидеться.
– Девушка, постойте. Это вы Яна?
Незнакомый голос вывел девушку из странной задумчивости.
К слову, в последнее время, это состояние души посещало ее все реже. Глядя на Аню, ей и самой хотелось бороться. Появились силы сдвинуть горы! Захотелось писать.
– Да. А что такое?
Яна повернулась. К ней шли двое: мужчина и женщина. Оба хмурые, очень серьезные, и явно незнакомые. В тусклом освещении больничного коридора оба казались сморщенными и тусклыми. Даже одежда была серой и неброской. И только одинаковые синие шуршащие бахилы на ногах хоть как-то оживляли унылое впечатление.
– Значит. Это вы к нашей дочери ходите? – мужчина начал сразу с дела.
Оглядев девушку с ног до головы, он быстро сделал все нужные выводы.
Невысокая, худенькая, да какой она, к черту, знаменитый писатель!
– В смысле хожу? – Яна несколько раз моргнула, пытаясь понять, кто перед ней. Собственно, думать долго не пришлось. – А вы про Аню, да, я ее навещаю. Вы, должно быть, ее родители. Добрый вечер.
Воздух вокруг наэлектризовался.
Будучи хорошим врачом, с большим опытом работы, она могла безошибочно почувствовать настрой пациента и собеседника. Так вот, эти двое, явно были настроены на скандал, или как минимум на очень неприятный разговор. Вопрос, с чего бы это?!
Мужчина продолжил все тем же безрадостным голосом:
– Понятно. Надо вам это прекратить!
Яна едва не подпрыгнула от неожиданности.
Вот тебе на! Вот тебе «Спасибо!» за доброе дело, за добросердечное начало и благие намерения! Мир что, сошел с ума! Или планета сошла с орбиты и начала вращаться в другую сторону.
Темные брови медленно поднялись, скрывшись за длинной челкой. Ее голос так же окрасился металлическими нотками. Что-что, а вот втаптывать себя в грязь она точно не позволит. И диктовать условия тоже.
– Почему это?
– Зачем вы забиваете голову нашей дочке всякими глупостями. Она не такая как все, она привыкла к этому, зачем все эти перемены?! Почему вам разрешили вывести ее на улицу?! Ведь она не выходит! Вы хотите, чтобы над ней смеялись?! – на этот раз слово взяла женщина. Голос готов был сорваться на визг, но она во время спохватилась, вспомнив, где находится.
Яна поморщилась.
Так вот в чем дело! Вот почему Аня не соглашается на операцию! А ведь в глубине души это подозрение засело давно, значит, не зря. Вот она семья, и вот она поддержка для подростка. Боже мой, как же порой все сложно. И не ей лезть в чужой монастырь со своим уставом. Но так ведь нельзя! Нельзя мыслить шаблонами!
Наверное, поэтому в душе сделалось очень горько, обидно, за ту бедную затюканную стереотипами девочку, от которой она ушла всего несколько минут назад. В душе стремительно разворачивались эмоции, сменяя друг друга, как кадры в кино: жалость, обида, непонимание, гнев и злость. Последняя парочка была особенно навязчивой, и если уж поселялась в сердце, то вытурить их оттуда было ой как не просто. Это означало только одно: война! А уж когда Яна вставала на тропу войны за правду, свернуть с нее ее никто не мог заставить.
– За тем, что она самая обычная! В ней нет ничего такого, чего надо стыдиться! Она самый обычный подросток, которому по воле судьбы пришлось пережить аварию, и что самое страшное, ее последствия. – Голос девушки начал повышаться, окреп и уже не дрожал. – Медицина может исправить ей лицо, и когда-то так и будет. Но кто потом будет лечить искалеченную душу? Пусть я посторонний человек, но пока я нужна вашей дочери, я буду рядом. И уйти меня может заставить только она. Никто! Не вы, ни кто-то еще не в праве такое требовать. Так что нравится вам или нет, но я буду общаться с Аней до тех пор, пока я ей нужна. И уйду только в том случае, если она сама попросит об этом лично, глядя мне в глаза. Точка!
Воцарилось молчание.
Потом топот удаляющихся ног, весьма громкий, который эхом разнесся по пустому помещению.
Андрей только усмехнулся.
«Точка!»
Он стоял у двери палаты, предпочитая пока оставаться незамеченным. И не важно, что пациенты смотрели на него с интересом и недоумением. Пусть!
Какая разница. Ему просто было важно услышать. Похоже, это уже входит в привычку, стоять вот так и слушать.
«Точка!»
Вот уж точно. Если кто и мог ее поставить, только Янка. Что в ней всегда вызывало искреннее восхищение, так это умение стоять на своем. Никто и ничто не сможет сдвинуть эту маленькую хрупкую девушку с намеченного пути. Так было всегда! Подумать только, раньше все смеялись над ее стремлением писать. Ей было все равно. И пока народ отрывался в клубах, в которых к слову, она тоже иногда бывала, но редко, сокурсница предпочитала писать. И вот теперь у нее уже вышли несколько книг, есть поклонники.
Приятно, что хоть кто-то поставил на место эту странную парочку. Он верил, что они любят свою дочь. По-своему и со своим пониманием бытия. Просто эти люди были не готовы к подобным жизненным трудностям. Хотя, к ним никто не готов. Неизвестно, как бы он сам себя вел, будь у него дочь и случись с ней такое несчастье.
Поежившись, парень открыл дверь, из-за которой слушал весь разговор и вышел в коридор. Как он и ожидал, там стояла одна Яна и кипела от негодования.
– Умничка! Я бы не смог сказать лучше! Ты всегда умела отстоять свои интересы.
– Опять подслушиваешь? – девушка прищурилась, чувствуя, как щеки пылают от недавнего неприятного разговора.
– Двери тут тонкие, хорошо хоть они не начали скандалить напротив Аниной палаты. – Андрей кивнул, еще раз широко улыбнувшись. Он просто не мог скрыть удовольствие от услышанного. Будучи лечащим врачом, он себе такое позволить никак не мог. Хотя признаться, несколько раз у него уже было подобное желание. И только большим усилием над собой приходилось сдерживать все то, что очень хотелось высказать Аниным родителям.
– Прости, не думала, что мы говорили так громко. Черт! Не могу никак успокоиться! Надо же так испортить настроение. Что я такого сделала, что заслужила подобное отношение!
– Ты вынула их дочь из панциря, вот что ты сделала. Похоже, они не были к этому готовы. Вот и все. Хотя в глубине души, думаю, они не плохие, просто не могут справиться с ситуацией.
Эти простые слова быстро затушили остатки гнева.
Действительно, какое она имеет право критиковать этих людей. Правильно, никакого! Ни морального, ни человеческого.
– Ты прав, просто неожиданно. Правильнее, это я не ожидала подобной реакции на хорошие дела, вроде бы. Надеюсь, Аня не слышала.
– Не думаю, она вся в своей работе. Сидит в Интернете днями и ночами.
– Даже не знаю, хорошо это или плохо. Есть хотя бы намеки на успех?
– Боюсь сглазить. Но сегодня ортодонты сняли слепки для моделей челюстей и ОПТГ должны были сделать, мы все еще надеемся на операцию.
– Если бы ты знал, как я на нее надеюсь. – Яне начало казаться, что силы медленно испаряются со всей поверхности тела. И нет никакой возможности остановить этот процесс. Появилось нестерпимое желание сесть прямо тут, хоть на пол, только бы не стоять на ватных ногах.
– Ты молодчина! Спасибо еще раз. – Андрей подался вперед, сам толком не зная, что хочет сделать.
Опять это неловкое состояние, когда не знаешь, что сделать. Вроде как, и обнять можно, просто по дружески, ничего не обещая и не требуя, но неудобно. Руку жать – вообще глупость какая-то! Черт!
Яна только вздохнула. Приподнялась и опустилась грудь, натянув тоненькую кофточку.
– Ладно, я домой, сил нет больше, об этом говорить. Вам тут психолога надо завести, чтобы проводили разъяснительную работу среди родственников. Чаще, он им нужнее, чем самому пациенту.
– И не говори.
Неловкий момент миновал. Парень распрямился, мысленно чертыхнувшись и порадовавшись, что она ничего не заметила.
– Ты сегодня дежуришь?
– Точно.
– Тогда спокойного тебе дежурства, оставайся спасать людей. – Яна искренне улыбнулась, не переставая восхищаться тем, что делал этот молодой врач. – И все-таки ты молодец!
Андрей смутился, потер переносицу, поправил очки, не зная, что на это ответить:
– Ты тоже!
– Но не так, как ты! Честно, восхищаюсь, пока!
– Пока. Осторожнее на дороге. – Зачем он это сказал, сам не понял. Не мамочка же, ей богу! Но вырвалось само, обратно не затолкаешь.
– Хорошо, папочка.
Яна еще раз улыбнулась и скрылась за дверями лифта.
Глава 4. Скелеты в шкафу
Последующие несколько дней Яна крутилась, как белка в колесе.
Надо было прибраться дома, отработать смену, дописать новую главу и выложить ее на сайте, так как поклонники закидали ее вопросами, когда же продолжение. В выходные она съездила к родителям, и наконец-то увиделась с подругой. Посидев и поболтав с ней пару часов, девушка почувствовала себя намного лучше. Не зря говорят, только верные друзья могут вернуть равновесие, дать опору и просто выслушают. Вот только в этот раз говорила не она, а Танька, и решали они преимущественно ее проблемы. Наверное, поэтому, Яна так и не рассказала про Андрея и про девочку, которую он упорно пытается вернуть в социум. Наверняка, подруге будет не интересно об этом слушать. Правильнее, это она так себя уверяла, пока в понедельник ехала в центр хирургии.
Купив для Ани вкусных конфет и несколько книг, девушка заглянула в ординаторскую.
Андрей как раз поднял руки, чтобы размять затекшую спину. Он уже час сидел, скрючившись в неудобном кресле, пытаясь заполнить все истории болезни. Все-таки проще, когда не такой высокий рост, особенно когда сидишь за таким низеньким старым столом.
– Привет!
– Ой, Янка, привет.
Парень поднялся, продолжая вытягивать руки в разные стороны. Выглядело это весьма и весьма притягательно. Не сама поза, конечно, а то, как под тонкой медицинской формой напряглись весьма внушительные мускулы.
Яна поспешно отвела взгляд, рассматривая, как на стене поблескивают рамки с дипломами и сертификатами.
– Регалии?
– Начальство заставило повесить … для солидности.
– Понятно. У нас так же.
– Ты к Ане?
– Да, не выписали еще?
– Не шути так. Пошли, мне тоже надо посмотреть, как там она.
Молодые люди вышли в общий коридор. Днем там всегда было полно народу, в глазах рябило от белых халатов и разноцветных хирургических форм.
– Родители ее тут бучу не поднимали? – Яна решила спросить сразу, не хватало еще, чтобы из-за нее у девочки или ее врача были проблемы.
– Пытались, но с моей стороны нарушений нет, и меня не интересует, кто и когда приходит к их дочери. – Андрей невинно поднял глаза к потолку, разводя мускулистые руки в стороны. – А посещения у нас добровольные. Аня тоже встала в позу, нашла-таки, чем их приструнить. Говорит, что тут же выпишется из центра, если ей запретят тебя видеть. Так что сделали еще шаг к операции, она, по крайней мере, теперь не кричит, что не будет ее делать.
– Вот и отлично.
Девочка встретила гостью лучезарной улыбкой.
Они не виделись всего несколько дней, а Яна уже успела забыть. Шрамы, уродующие красивое детское личико вновь с невероятной силой бросились в глаза, едва не заставили поморщиться от жалости.
– Приветик! Ну, как ты тут?
Яна поспешила к кровати, стараясь не выдать свои эмоции. Протянула вперед книги и конфеты.
– Это тебе, и не вздумай отказываться.
– И не собиралась, мне тут сладкого немного прописывают. – Засмеялась девочка, кивая в сторону своего доктора.
Несколько минут они обменивались шутливыми фразами и ничего незначащими репликами. Андрей в очередной раз заметил, что эта странная дружба определенно на пользу пациентке, которая буквально на глазах оживала день ото дня, словно Яна своим появлением растапливала вокруг нее лед. Это было так очевидно, и так странно.
– Ой, Яна, я хотела вам кое-что показать! Тут наткнулась в сети, это вы?
Аня повернула ноутбук так, чтобы всем был виден экран. Андрей в силу своего высокого роста не мог не увидеть, хотя и не собирался рассматривать.
Уже после первой фото, он перевел заинтересованный взгляд на свою сокурсницу, от удивления подняв одну бровь. Хотел было пошутить на этот счет, но почему-то было не до веселья. Что-то внутри больно сжалось и укололо, весьма ощутимо прямо в области сердца. У слюны сделался противный вкус, язык словно прилип к небу.
«Она замужем!»
Яна же чуть не подавилась.
Кровь так резко отхлынула от лица, что даже кожа сделалась холодной.
Ладони тут же противно вспотели, пришлось сжать кулаки, чтобы пальцы не начали трястись.
С экрана на нее смотрела она сама в свадебном платье. Красивая, счастливая и ничего не подозревающая невеста рядом с красивым мужем. Черт!
– Аня, где ты это взяла? – Даже голос сделался чужим и хриплым.
– Наткнулась в нете, в какой-то соц. сети. Я и не знала, что вы замужем! – девочка листала фотографии, их было всего пять, но это было последнее в жизни, на что хотелось смотреть ее гостье.
– Была замужем. – С нажимом отозвалась Яна, с трудом проглотив вязкую слюну. – Закрой, пожалуйста, и если не сложно, удали их совсем, мне не очень приятно вспоминать этот период моей жизни.
Аня метнула вопросительный взгляд на своего доктора, тот кивнул. Что-что, а вот так сильно выбить Янку из седла одними только фотографиями. Ого! Значит, действительно, не самый приятный период в жизни. Вопрос только почему.
– Вот ведь козел, я же просила нигде не выставлять эти фотки. Как ты их нашла? – Девушку начало трясти от нахлынувшей так некстати ярости.
Не тут и не сейчас надо было бы злиться. Но что поделаешь, эмоции на то и эмоции, что не подвержены расписанию. Если бы бывший муж сейчас оказался перед ней, убила бы!
– Да они в сети, даже подписанные. Только странно, что ты подписана, как писатель, а вот …он…нет.
Аня уже пожалела, что решилась показать свою находку. Сказать, что Яне это неприятно, ничего не сказать. Надо быть полным дураком или слепым, чтобы не заметить, как сильно эти фотографии вывели ее из себя. Она, конечно, старалась сделать вид, что это не так, но не сильно в этом преуспела. На бледном лице и шее появились красные пятна, глаза сделались почти черными, губы сжались в тонкую полоску, и так же казались бескровными.
– Потому что он… редкостный засранец! Ладно, давайте забудем об этом.
– То есть, фото выложены без твоего согласия?
– Однозначно.
– Тогда мы можем наехать на сайт, и они их уберут. Я этим займусь. – Девочка была уже готова сама лично податься на этот сайт, чтобы сжечь их сервер.
– А ты сможешь так сделать? – вопрос был задан тихо, а лицо гостьи все еще было невероятно бледным.
– Без проблем, завтра их никто не найдет.
– Спасибо, Анечка, ты меня спасешь.
– Хочешь, я прямо сейчас этим займусь?
– Да нет, потом. Это не важно.
– Черт, какой уж там не важно! – Андрей сам не понял, почему вдруг вмешался. Просто надо было дать Янке передышку, вывести ее отсюда. Посадить куда-нибудь и заставить выпить корвалолчику. – Ань, за дело, а я пока угощу нашу знаменитую писательницу кофе. Могу поспорить, она еще и не обедала. Так ведь, Ян?
Девушка не знала, радоваться или впасть в полнейшее уныние. С одной стороны, было очень неприятно и стыдно, так расклеиться от одной только фотографии на глазах у сокурсника и девочки. Но она никак не ожидала, что правда ее жизни вот так неожиданно вырвется из темного угла, в который она ее старательно затолкала.
Еще меньше хотелось говорить об этом с Андреем.
Но если сейчас убежать, значит, признать себя побежденной, и трусихой. А вот трусихой она никогда не была. Ладно, пусть будет Андрей!
– Кофе, да, отлично! Ань, я еще загляну к тебе, хорошо.
– Да, потом…
Девочка даже не посмотрела на них, вся погрузившись в виртуальный мир. Детское личико невероятно серьезно, брови нахмурены, только рукой махнула, дескать, идите уже, не мешайте.
– Почему ты не сказала, что замужем?
– Была замужем. – Машинально поправила его Яна.
Взгляд парня помимо его воли скользнул по кисти девушки. На безымянном пальце кольца не было. Это он заметил еще в первый раз, когда увидел ее. Все тот же серебряный браслет с какими-то висюльками, но никакого обручального кольца.
– Ну, хорошо, была замужем? Так почему?
– Ты не спрашивал. – Она пожала плечами. Говорить на эту тему совсем не хотелось, но придется. Если правильно помнит Андрея, точнее его характер, то разговора не избежать. Он мог быть очень упрямым, когда хотел. – Ладно, что ты хочешь знать? Отвечу на пару твоих вопросов, чтобы больше мы не поднимали эту тему. Договорились?
В темных глазах сверкнула настороженность. В ореховых – живейший интерес, усиленный блеском очков.
– Договорились. Всего два: ты в разводе?
– Да мы развелись.
– Почему?
Одно слово проникло в сердце. Там оно грохотнуло о стальную стенку, выстроенную девушкой. Резонанс от удара вскрыл старые раны, и они болью отдались где-то глубоко внутри. Зачем, для чего весь это разговор?!
Хотелось закричать и выскочить вон. Можно подумать, его интересует ее личная жизнь. А если и интересует, то лишь из праздного любопытства. Никто из их сокурсников даже не подозревал, что она выходила замуж. И не зачем им было это знать.
Сейчас же призраки прошлого так отчетливо замаячили за спиной, что безудержно захотелось повернуться и разогнать их.
Яна поморщилась, провела рукой по волосам, подперла ею подбородок. Взгляд пришлось опустить в стол, чтобы не смотреть на собеседника.
– Я никогда и никому не позволю поднимать на меня руку. – Наконец заговорила девушка. Слова явно давались ей с трудом, но по какой-то необъяснимой для нее самой причине, ей хотелось это рассказать. – Это было один раз, мне хватило. Я не из тех дурочек, которые лелеют надежду, что человек может исправиться. Мужчина, однажды ударивший девушку, не мужчина. Это мое понимание жизни и оно никак не вязалось с его представлениями о семье.
– Он тебя бил? – Андрей сам не понимал, как произнес это вслух. Зубы так сильно сжались, что сквозь них слова вылетали с искажением. Это было непроизвольно.
Она вскинула подбородок и, наконец, посмотрела ему в глаза. Взгляд прожог стекла очков и ударил в самую душу.
– Один раз, мне хватило. Правда я потом сломала ему нос …, кажется, чашкой, точно не помню.
А вот это было неожиданно. Губы парня сами собой растянулись в улыбке. Сказанные ровным тоном слова были правдой. В этом он мог не сомневаться. И она была такой всегда. Даже в институте, никто и никогда не мог сказать о ней плохо, девчонка могла ударить не по-детски.
– И?
Видя его веселящееся лицо, Яна тоже усмехнулась. Он не издевался, не смеялся и что самое главное, не начал ее жалеть.
– И дальше было еще веселее. Он заорал, что посадит меня. Вызвал Ментов. Приехали ребята, посмотрели на мой подбитый глаз, потом на его сломанный нос. Бытовуха, одним словом. Мне предложили написать заявление, в ответ на его заявление, вот я и написала. Так что остаток ночи он провел в обезьяннике, а утром поехал вправлять себе нос. На следующий день, мы разъехались и потом развелись. Это к слову было ой как не просто, но к счастью, подруга надоумила заснять мои синяки на фото, так что в суде не было никаких проблем. Вот такая короткая семейная жизнь.
Она говорила спокойно, но как ни пыталась скрыть, горечь и разочарование невозможно было не услышать.
– Никто не знает таких подробностей, и не понимаю, зачем тебе все это выложила. Надеюсь, все услышанное останется между нами и не станет достоянием нашей дружной группы.
А вот это удар ниже пояса. Парень хотел было вспылить, но во время закрыл рот. Черт, у нее есть все основания не доверять. Этот козел не только ударил ее, так еще и фотки по выкладывал. Но он то не такой! Хотя для нее теперь все одинаковые.