Аспирра: таланты Мудреца

Тусклая лампада подрагивала, словно в танце. Фритхоф, последний из троицы, продолжал издавать скулящие звуки, держа перед собой трясущиеся окровавленные ладони. Будто бы он пытался их разглядеть, но было уже нечем – глаза вытекли из глазниц, а кровь лилась по лицу, словно слезы.

– Что ты такое?! – заверещал он, услышав мои приближающиеся шаги.

В душе бушевал крик ликования.

– Я – Йерра Мелькихор, ворюга проклятый!

– Йерра, – где-то позади едва слышно выдохнул Ранко, словно это имя о чем-то ему говорило. Так и стоял, застыв в проходе.

– Где мои деньги, Фритхоф?!

– Где мои глаза?! – запищал парень, будто пытаясь съязвить.

Я присела подле него и молча обшарила его карманы. Конечно, мешочек с золотыми аланцами прикарманил именно он.

– Ты ведь хочешь жить, Фритхоф?

– Я хочу глаза! – опять завопил он. – Где мои глаза?!

– Глаз не будет, да и жизни – тоже. – С этими словами я подняла книгу с деревянных половиц и, не закрывая ее, поднесла к лицу неудачливого вора.

Он вновь истошно заорал, но крик быстро прервался, и парень обмяк, обмочив штаны.

– А я же предупреждал, – вновь шепнул за спиной Ранко, когда все стихло. Оказалось, он уже дошел до центра маленькой комнатушки и с опаской смотрел на меня.

Я захлопнула книгу, возвращая каморке былой вид. Черный туман мгновенно растворился в свете лампады, но вот кровь со стен и половиц, увы, не исчезла.

– Он… Он живой?! – удивился Хвостатый, заметив, как у Фритхофа вздымается и опускается грудь.

– Живой. – Я стала медленно застегивать кожаные ремешки на старой книге. – Живой настолько, насколько может быть живым человек без души и разума.

– А почему эта… штука… – Ранко запнулся. – Не напала на меня?

Высокий силуэт, на мгновение соткавшийся из света и тени у меня за спиной, заставил Хвостатого дернуться. Испугался, но не кинулся прочь.

Я внимательно взглянула в серо-зеленые глаза паренька:

– И то правда, почему? Если книгу открывает кто-то чужой, дух убивает всех, кто ему не по нраву. Но, – тут голос дрогнул, – он обычно щадит женщин. Возможно, Ранко, я чего-то не знаю, но это уже твое дело.

Лицо Хвостатого мигом поползло и осунулось – значит, я попала точно в цель.

– То есть, болтайся у меня хер между ног, эта тень и меня бы убила?!

Я промолчала. Так мы и стояли среди трупов в сгустившемся полумраке. Было настолько тихо, что даже вороний крик с палубы достиг наших ушей. Пахло смертью, кровью и мочой, однако мертвецы меня не пугали – бывали передряги и похуже. Никакого отвращения, только брезгливость. Впрочем, Ранко тоже мертвецов не боялся, что говорило о его богатом прошлом.

Скрип половиц в проходе нарушил минутное спокойствие.

Более угрожающего зрелища и представить было нельзя: великан, застывший в тени дверного проема, пугал как ростом, так и глазами – черными дырами, готовыми прожечь насквозь любого, кто подойдет ближе. Глен! Но страшил даже не он сам, а то, как он мог растолковать для себя увиденное.

Дело было дрянь, и в горле застрял ком. Реальность вдруг вернулась ко мне, обрушив на голову прежние житейские страхи.

Не проронив ни слова, громила развернулся и широкими шагами направился к выходу. Догнать его никто не решился. Паника холодной волной растеклась по телу, отозвавшись ознобом.

– Так, сейчас здесь вся команда соберется. Крики и шум – я этого не люблю. Меня тут вообще не было, – быстро затараторил Ранко, взмахнув руками. – Я сваливаю. Это уже твое личное дело. Прощай и удачи.

И скрылся в темноте, сверкнув босыми пятками. Но мне уже бежать было некуда. Да и смысл бежать, если в море, так или иначе, мы все встретим свою смерть. Оставалось ждать и надеяться, что в лучшем случае мне поверят, а в худшем – отправят кормить рыб и соленую воду глотать.

Последняя надежда на Кальда. Ведь если не он, то кто? Сам же говорил, что отвечает за людей, которых привел.

Топот ног не заставил себя долго ждать. За это время я уже успела положить книгу в шкатулку, снять трофейный платок с неудачливого вора, спрятав его за пазухой, испачкать кинжал Фритхофа и вынуть серебряную серьгу из его уха. Слишком уж она мне понравилась – не пропадать же добру.

Я села на пол посреди каморки, подтянув к себе шкатулку. Свет стремительно приближающихся лампад танцевал в темноте трюма, подобно светлячкам. И чем ближе он становился, тем сильнее ежилась душа, уползая в пятки. Страх перед неизвестностью, увы, всегда самый сильный и пронзает иглами насквозь даже самого стойкого.

Их было четверо: боцман, капитан Велемир, Вацлава и еще какой-то седобородый хрыч, которого я не знала. Я смиренно глянула в их удивленные лица, и на миг во мне снова всколыхнулась злоба: южанин-то времени зря не терял, собрал всех, стоило ему унюхать выгоду. А чтобы помочь, и пальцем о палец не ударил. Вот он, истинный южанин до последней капли крови.

– Пасть нас всех проглоти, что здесь случилось?! – Разъяренный капитан вошел в каморку.

Всегда, когда меня ловили за хвост, я старалась следовать старому правилу – тому, что о хорошей мине при плохой игре.

– Они меня обворовали, – начала я чуть жалостливым тоном. – А когда пришла, они уже дрались за шкатулку. Вот тот, – пришлось кивнуть в сторону полумертвого Фритхофа, – живой еще. Может, сам вам все расскажет, если очнется.

Вацлава, настороженно косясь на меня, подошла сначала к «орлиному клюву», осмотрев его, а затем – к чернявому, перевернув его с живота на спину. Фритхоф, дернувшись, начал бубнить что-то неладное, а я в это время молча молила всех Богов, чтобы они даровали мне свою защиту. Пусть Пасть Бездны, пусть Мирное Небо или Отец Хаоса и Порядка. Не важно. Лишь бы помогло.

– У одного глотка вскрыта, у второго пробита спина, – закончила осмотр Вацлава. – Ну а третьему вообще лицо лезвием испортили, не иначе. Кинжал вон лежит окровавленный. – Она поглядела на меня: – А на девочке ни капли.

Капитан, кивнув темнокожей подруге, сделал ко мне шаг, не сводя пристальных вопрошающих глаз. В эти секунды Матерь Судьба под чутким руководством Бездны и Неба решала, как со мной поступить. Я смотрела на Велемира снизу вверх, чувствуя, как по спине побежали мурашки. Я ничего не видела в его южных глазах. Собственно, как и он в моих.

– А что внутри? В шкатулке? – спросил капитан. Но в этот раз уже более спокойным тоном.

Не меняясь в лице и не отрывая взгляда, я открыла шкатулку перед Велемиром.

– Какая красота! – воскликнула Вацлава, выпучив глаза и подойдя ближе. – Такая старая!

– Семейная реликвия. – Я пожала плечами. – Дорога как память. Вот и взяла ее с собой.

Повисла пауза. Напряженная настолько, что я была готова повторить подвиг Фритхофа, наделавшего лужу.

– Я нашел этих мальчишек в порту в Каморе, – вдруг заговорил старик, приковав к себе всеобщее внимание. – Давно, лет семь назад. Бездомные, осиротевшие дети. Но они как были дикими шакалятами, так ими и остались. Только зарабатывали «Аспирре» дурную славу во время службы. Очень жаль, что они все-таки перегрызли друг друга.

– А вы знали, что эти трое еще и подворовывали из наших запасов? – Вопреки своим словам Ранко никуда не ушел. И вылез из темного прохода сразу, как только представился случай.

Да только никто на него внимания не обратил.

Капитан, вздохнув, протянул мне руку, и я, все еще дрожа, как от холода, позволила ему мне помочь, оставив шкатулку на полу.

– Как зовут тебя, девочка? – серьезно спросил он.

– Йерра, – кивнула я. Скрывать уже было нечего.

– Ты с нами с Кайшена?

– Да. Кальд привел.

– Ну что же, Йерра из Кайшена. – Велемир вдруг улыбнулся. Растянулся светлой улыбкой, словно трупы на полу его больше не волновали. – Так как помогать коку больше некому, тебе придется отложить швабру и ведро.

И в этот миг кто-то позади шумно втянул воздух через ноздри. Посмотрела через плечо капитана – южанина явно не устраивало, как все повернулось. Его лицо перекосило от злобы, как у выродка из Пасти Бездны.

Поэтому надо впредь держаться от боцмана подальше.

– Кайзен, – обратилась Вацлава к старику, чья седая борода была заплетена в косу, а лицо терялось за бороздами глубоких морщин. – Разберись с мертвяками, ну а живого – к лекарю на стол, лицо зашивать. Уж слишком он страшный.

– Может, тебе чаю с успокоительными травами? – деловито поинтересовался у меня Велемир, и я вновь задалась вопросом: «Это удача, испытание или наказание?»

Снова повезло. В который раз.

И где-то в темноте трюма предательски зашевелились дымчатые тени.

Цветочный аромат, умопомрачительно пряный, на миг лишил рассудка. Я зашла в каюту капитана, когда тот из чайничка уже разливал чай по глубоким фарфоровым чашкам – редким для Кайшена, а значит, очень дорогим. На крюках висели масляные лампы, тени плясали на стенах и бордовых занавесях, закрывающих застекленные окна-бойницы. Широкая кровать, явно удобнее, чем общие гамаки, несколько шкафов, стеллажей, сундуков и тумб. Чертежные принадлежности, игральные карты, золотые монеты, пожелтевшие свитки, пустые бутылки, скучающие на стойках мечи и кинжалы, а еще бочки и ящики, поставленные друг на друга в дальнем углу каюты. И посредине всего этого «безобразия» стоял широкий деревянный стол с разложенной картой мира. И Стармор, и Империя, и Старый Оллевус-Келлесин – все как на ладони. Казалось бы, расстояние от Кайшена до Империи совсем небольшое, если, конечно, не смотреть на черную фигурку «Аспирры», которая не преодолела даже одной трети пути.

Для настоящего моряка море – его дом. А дом должен быть уютным и приятным на вид. Велемиру удалось создать уют там, где его, кажется, быть не может.

Он поприветствовал меня кивком головы, снял треуголку и жестом пригласил сесть за маленький круглый столик, накрытый красной тканью.

– Попробуй. – Он с довольным лицом протянул мне чашку. – Это лучшее, что у меня есть. И нервишки шалить перестанут, и водоворот мыслей превратится в штиль.

Велемир был прав – пока он рассказывал причудливые истории о своих плаваниях, у меня перестали дрожать руки. Ровно до той поры, пока капитан вдруг резко не решил сменить тему, прищурив темные глаза:

– Говорят, ты торговала информацией в Кайшене. Скажи мне, Йерра, знаешь ли ты что-нибудь о семье Бритсов, о чем не знает никто другой?

Я поперхнулась чаем. Зачем ему сведения о королевской семье Стармора? У них и так хватало проблем после войны с Югом – за полвека и то не оправились.

– Обычно за такую информацию мне платят, капитан.

Тут лицо южанина потеряло радостный блеск.

– Брось, девочка, я уже заплатил тем, что сохранил тебе жизнь. Думаешь, я поверил в то, что эти псы сами друг друга перебили? Они тупы, но не настолько, чтобы погрызться из-за какой-то книжки. Не знаю, что там случилось, да и не хочу знать. К твоему счастью, я не люблю терять полезных людей.

«Полезных»…

Чаю больше не хотелось. После слов Велемира мне стало так дурно, будто вместе с травами он подмешал туда яду.

– Ну, может быть, я кое-что и знаю. Расскажу вам, и что дальше? Убьете меня за ненадобностью? Так дело не пойдет.

Тут капитан рассмеялся, да так звонко и задорно, что стекла в стеллажах задрожали:

– Боюсь, Кальд мне не позволит, Йерра. Он слишком долго шел по твоему следу.

Внутри все похолодело и сжалось.

– И что все это значит?

Я почувствовала себя так, будто играю с Велемиром в карты, а у того все козыри на руках. В темных глазах одна мысль сменялась другой, но какой именно – я понять не могла. Капитан смотрел на меня так, словно знал всю мою подноготную, начиная с самого рождения.

– Ладно, расскажу. – Велемир растянулся в улыбке, сделав еще один глоток цветочного пряного чая. – Эта история началась несколько лет назад, когда Кальда чуть не убили по твоей наводке.

Я округлила глаза:

– Да с чего вы взяли, что по моей? В Старморе многие торгуют информацией!

Он вновь засмеялся:

– Не кипятись, девочка. Тебя никто ни в чем не винит. Даже наоборот – после допроса неудавшегося убийцы в Кальде пробудился азарт. Он словно ожил! А потом шел по следу заказчика до тех пор, пока ему не выдали твое описание и не назвали город.

«Надо было валить из этой дыры раньше, пока была возможность», – промелькнула шальная мысль.

– Понятно. Он не просто так подсел именно ко мне.

– Ты умная девочка, соображаешь. – Сарказм, не иначе.

– И все-таки… У меня никогда не было информации про человека по имени Кальд. И про «Аспирру» я ничего не слышала.

Хитрый взгляд капитана застал меня врасплох.

– А с чего ты взяла, что имя Кальд – настоящее? Так его только на корабле называют. И то после странной истории на Амбеллах, где я его нашел.

Ловушка захлопнулась. В голове все перемешалось.

– Ладно, – выдохнула я, крепче обхватив чашку. Эта ночь казалась бесконечной. – Он меня нашел и притащил на корабль. Хотел бы убить – убил бы еще в первый день. Так что ему нужно?

– Этого я уже не могу сказать, – «ободрил» меня капитан. – Добавлю только, что он человек не болтливый, однако про тебя рассказывал с упоением, и я знаю многое, вплоть до истории про баночку с раствором, где ты держишь глаза одного несчастного северянина. – Выдержал паузу, наблюдая, как от изумления вытягивается мое лицо, и затем продолжил: – Кальд долго смеялся, что ты ему глаза выколоть захочешь. И даже с кем-то поспорил на это.

– Да проглотит меня Пасть… – прошипела я.

Неприятно? Еще бы. У меня ни одного козыря не было, чтобы покрыть этот позор. Выслушивать о том, что еще знает обо мне капитан, мне не хотелось вовсе, но, судя по искорке задора в темных глазах, ему нравилось играть со мной в такие игры. Моя растерянность наверняка читалась на лице, не говоря уже про пылающие краской щеки – оттого ему так весело.

– Боюсь спрашивать, где Кальд сейчас и почему его не было с вами в трюме.

– О-о-о-о… – протянул мужчина. – Его нет на корабле с вечера – отправился на шлюпке до Островов с моими приближенными улаживать кое-какие дела.

– Эти «дела» касаются союза между Гильдией и Компанией? – Захотелось хоть как-то дать отпор капитану, но, судя по его непринужденному выражению лица, опаленного южным солнцем, сделать это было крайне сложно.

– А ты хитрая, Йерра, не прекращаешь собирать информацию. Мне нравится твой неподдельный энтузиазм.

Я фыркнула и уставилась в полупустую чашку, не думая ровным счетом ни о чем.

– Ты что-то совсем поникла, девочка, – проворковал мужчина. – Не переживай. Если дело в Кальде, то не бойся. Вы еще молоды – развлекайтесь, пока можете. Его намерений я предугадать не могу, но, как ты уже заметила, если бы он хотел убить тебя, то сделал бы это еще в Кайшене… – Тут он поперхнулся, хрипло закашлявшись в кулак. К моему удивлению, кровь окрасила мозолистые толстые пальцы. Южанин быстро спрятал руку под стол и стал вытирать о ткань. – Итак, Йерра, с тобой я информацией поделился, расскажешь ли ты мне теперь о семье Бритсов?

– Можем ли мы доверять друг другу, Велемир? – не подумав, выпалила я, а затем мысленно выругалась. Было бы странно услышать «да», учитывая, что я лишила его сегодня трех членов команды, а он вполне мог лишить меня головы еще до рассвета.

– Можешь считать, Йерра, что я взял тебя под свое крыло, – недолго подумав, произнес капитан. – Немногие так просто могут сесть со мной за один стол и выпить за компанию.

– Я бы не сказала, что это было просто.

Капитан вновь рассмеялся и откинулся на спинку стула. Вокруг глаз расползлись лучистые морщинки:

– Так что же с королевской семьей?

– Ну, – нехотя отвлекшись от изучения расписного фарфора, я взглянула южанину прямо в глаза, черные как уголь, – полагаю, у меня нет выбора. Придется рассказать, иначе вы меня отсюда не выпустите. Или еще лучше – станете пытать. И все же, перед тем как раскрыть трагедию семьи Бритсов, я хочу содрать с вас обещание.

Мужчина нахмурился, но кивнул, чтобы я продолжила говорить.

– Если со мной что-то случится: будь то кара Богов, нелепая случайность, режущий клинок или соленая вода, пожалуйста, утопите в море мою семейную реликвию. Так далеко и глубоко, как это возможно. Я не доверяю южанам, как и самой себе, и все же мне кажется, что вы – честный человек и сможете выполнить эту просьбу.

Шансы были малы, но все-таки, сверкнув черными глазами, он ответил практически немедля:

– Я согласен, Йерра.

– Так… что вы знаете о наследниках главной семьи Стармора? – после недолгого молчания поинтересовалась я.

– У них одна дочь, Агния, – задумчиво надул губу капитан. – Вскоре должна выйти замуж, но за кого – придворные держат в секрете. Собственно, окружение королевской семьи не отличается болтливостью, а сами Бритсы держатся особняком.

– Не столь важно, за кого выходит Агния, – отмахнулась я. – Важно то, что наследников всегда было двое. А если верить слухам, то теперь даже трое.

– То есть как? – удивился Велемир.

– У них есть сын. Старший сын. И семья, насколько я знаю, от него не отрекалась. Он – проклятие Стармора и самое большое разочарование Бритсов. Мальчик родился с редким заболеванием кожи – она обновлялась и слезала по нескольку раз за день, как у змеи, а солнечный свет оставлял на его теле ожоги, едва на него попадали солнечные лучи. – Я быстро осеклась, прочитав на напряженном лице капитана немой вопрос. – Нет, он не был вурдалаком или нечистью. Просто больной несчастный ребенок. Солнце его не убивало, но делало очень и очень больно. Поэтому его держали взаперти и скрывали от простых старморцев. Негоже ведь, чтобы весь мир прознал о таком ущербном отпрыске! Слуги сторонились мальчика как прокаженного, а няньки и вовсе падали в обморок при виде уродца. Так он и рос в одиночестве, без друзей и радостей детских лет. И без солнечного света.

– Я слышал что-то подобное, но думал, что это пустые сплетни… – вдруг замялся Велемир, задвигав желваками. – В народе когда-то давно поговаривали про потерянного сына Бритсов, похожего на змею. Дикого лысого мальчишку, однажды сбежавшего из семейного дворца. Но потом об этом все забыли.

Я кивнула:

– Королевская семья тратит очень много денег, чтобы превратить правду в слухи и небылицы.

– И откуда ты знаешь, что это правда?

– К несчастью для Бритсов, при дворе долгое время служил один из моих соглядатаев, который на тот момент соглядатаем еще не был. В тот вечер, когда юный принц сбежал под покровом темноты, королевская семья отвалила по два горшка золота каждой посудомойке и слуге за молчание. Однако, – я не сдержала дерзкой усмешки, – я заплатила больше. Поскольку могла себе позволить. И более того, до сих пор ходит молва, что по ночам как по городам Стармора, так и по приграничным землям Запада вихрем проносятся одичалые всадники. А во главе – лысый мужчина с обожженным облезлым лицом. – Я поморщилась, осознав, что упустила очень важную деталь. – Да, с момента побега мальчишки прошло около десяти лет.

– И где он теперь? Ты знаешь? – Вполне себе логичный вопрос.

Я отставила чашку, наконец осушив ее. И улыбнулась, смакуя пряность:

– Полагаю, я могу потребовать за это дополнительную плату. У вас и так уже на эту ночь хватает пищи для размышлений, капитан.

Велемир вновь рассмеялся, широкие плечи беззвучно дрогнули.

– Хорошо, оставим это на потом, девочка. А теперь ступай, поздно уже. Засиделись. Надеюсь, в следующий раз мы будем пить чай при более приятных обстоятельствах.