Укрощение зверя
Набеги были сокрушительными и быстротечными. Налетит стремительно литовское войско, например на владимирского князя, пожжет, пограбит, вырежет всех сопротивляющихся, захватит пленных для продажи на рынках Кафы и Византии, и так же стремительно откатится на прежние позиции. При таком налете молодой воин Вилкас был ранен палицей в голову. Некогда было подбирать раненых, русские собрались с силами и решили отбить награбленное добро. Так и остался лежать окровавленный Вилкас без сознания, на обочине. Кто-то принял его за мертвеца, обшарил карманы, забрал оружие и все, что нашел ценного – мертвому это не нужно.
Через две ночи он пришел в себя и застонал от боли и обиды, что приходится умирать в такие молодые годы. Эти стоны услышал проезжий крестьянин Ропша, подобрал парня, вылечил. Вилкас не захотел возвращаться в Литву – соотечественники бросили его умирать на чужбине. Женился на дочери Ропши – Зарёне и стал помогать деревенскому кузнецу. Постепенно стал отличным мастером кузнечного дела, к нему стали приезжать из далеких деревень и даже из Владимира, Твери и Москвы.
Никто не мог так быстро и умело подковать жеребца как Вилкас. А подковы его работы держались вдвое дольше, чем подковы других окрестных кузнецов. Тем временем, родственники Вилкаса решили найти его могилу и перевезти прах в Литву, но, к своему удивлению обнаружили его живого и здорового, в кузнице, на развилке нескольких торговых дорог, окруженного детьми и новыми родственниками. Не долго думая, литовцы собрали весь свой скарб, деньги и переехали на Русь. Построили сначала корчму, а потом и постоялый двор. Место оказалось очень бойким, постояльцев было много. Жили хорошо, дружно. Молодые литвины с русскими не ссорились, вместе охотились, растили хлеб и детей. В обиду друг друга не давали. Все окрестные жители знали – тот кто тронет хоть пальцем члена этой большой семьи, всю жизнь будет жалеть. Потому, что месть считалась делом священным и срока давности не имела.
Муса, Касим, Ицхак и другие воины сели за длинный, чисто выскобленный стол. Хозяин лично обслуживал важных гостей. Казаки были людьми служилыми, денежными, а значит важными.
Ну, что, студень с хреном, солонина, щи со свежиной, лапша со свининой, пироги с говядиной, баранина с кашей? Что подать дорогим гостям? – начал Вилкас
А ещё, что можешь предложить служилым казакам?
Стерляжья уха, осетры; белуга в рассоле, куры, гуси, индейки запеченные, поросята с пшенной кашей, пироги с капустой, рыбой, мясом. Растягаи двухаршинные, телятина белая, как сливки……….. Кислые щи и в нос шибают, и хмель вышибают! Жаркое баранье, говяжья печень, чорба26, тефтели из трех видов мяса……………
А есть ли у тебя сегодня такие румяные пирожки с бараньим мясом, луком и салом? Как там они называются?
Этайаклак! Это тюркские пирожки, сейчас сделаем! И к ним горячая чорба, с белым хлебом, а пить что будете?
Кумыс.
Черный или белый?
Черный, он для здоровья полезней. Посиди с нами Вилкас, расскажи, что нового на дороге?
Генуэзцы в Крыму собирают своих земляков, завозят оружие в большом количестве, но никто не знает, для чего. Не хотите примкнуть? Им нужна конница.
Эти воюют только за деньги.
Все воюют за деньги. Викинги собирают большой отряд для похода в южные страны. Уже тысячи мурманов27, данов28 и свеев29 собрались на побережье. Готовят корабли к долгому плаванию, много припасов не берут. Как всегда, надеются на грабеж. Эти воюют не только за деньги. У них мало земли, а та, что есть, не может прокормить столько людей, сколько рожают их женщины. Вот и бродят они с мечом в руке, ищут место под солнцем. К ним пришли вольные люди из Новгорода. Все хотят золота, женщин и воинской славы. А ты чего хочешь Муса? Спорим, что того же самого!
Я и спорить не стану Вилкас! А какие новости на наших дорогах?
С тех пор как ушел Тохтамыш, разбойников стало больше. Князьям некогда наводить порядок в крае, они режут друг друга. Каждый хочет быть первым на Руси. Тратят все силы и деньги на междоусобицу, а ведь после Куликовской битвы казалось, что вся Русь вокруг Москвы объединилась. Пришел Тохтамыш и в два счета все повернул вспять, монголы, как давали ярлык на княжение, так и дают.
Но дань то не платим!
Платим. Людям легче не стало. А у Тохтамыша, говорят, в Орде, великий враг завелся. Если ему враг значит нам друг!
Кто же это?
Какой-то Темир по прозвищу Хромой. Полмира уже захватил и Тохтамыша победил.
Касим, которому разговор переводил Ицхак, настороженно огляделся вокруг. Муса положил свою руку на дрогнувшую ладонь друга. Успокаивал.
Посетителей в корчме прибавилось. Родственники Вилкаса ловко и быстро обслуживали приезжих, подавали каждому, то, что ему привычно и по вкусу. Татарину – жаркое из барашка, русскому – щи и кашу, а знатным гостям готовили сложные блюда.
За соседним с казаками столом, спиной к ним, сидел молчаливый человек, одетый как русский купец средней руки в простой коричневый кафтан без украшений и мягкие яловые сапоги. Его суконная шапка лежала на лавке. Он ел жирные щи, заедая их большим куском ржаного хлеба, и запивал все это ячменным пивом из глиняной кружки. Его, казалось, совершенно не интересует разговор кабатчика с гостями. Пару раз он все же оглянулся и скользнул взглядом по Мусе и его спутникам. Мусу как булавой ударили, такой цепкий и внимательный был взор у их невольного соседа! Когда посетитель расплатился и вышел, Муса быстро подошел к Вилкасу и спросил:
Кто это?
Человек проезжий. Никогда его раньше не видел.
Узнай его имя и куда направляется.
Будет сделано!
Вилкас вышел, вытирая руки о фартук. Муса наклонился в Ицхаку, и что-то сказал ему на ухо. Помощник сотника тревожно огляделся вокруг, быстро вышел из корчмы через кухню, с черного хода.
Через несколько минут вернулся Вилкас. Лицо его выражало тревогу, руки судорожно перебирали концы не совсем чистого фартука. Муса никогда не видел такой обеспокоенности у бывалого литвина.
Что случилось, Вилкас?
Даже не знаю, что тебе сказать Муса…..
Говори прямо.
Я всегда отвечал за безопасность моих постояльцев и гостей в корчме, а теперь….. В общем, тот человек, что сидел за соседним столом, приказывает тебе и твоим товарищам выйти из дома. Если вы этого не сделаете, он сожжет все, что тут есть.
Да кто он такой! Есть ли у него право приказывать нам, свободным казакам, находящимся на службе у Великого московского князя!
Я не знаю, кто он такой, но ……… выйди, посмотри на его право…..
Муса медленно подошел к открытой двери корчмы, оглянулся на десятников и, ничего не понимающего Касима. Потом он высунул голову наружу и медленным шагом вышел из помещения. Сначала его ослепило солнце, и уши наполнил звук жужжащих в поле кузнечиков. Он зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел давешнего соседа по столику спокойно стоящего и глядящего на него своим сверлящим взглядом. А за ним………..
А за ним стояла стена из закованных в броню людей, числом не менее тридцати. Эти три десятка были готовы к отражению любой атаки. Они стояли с мечами наголо и щитами на левых руках. Начищенные стальные кирасы и шлемы с опущенными забралами сверкали.
Кто вы господин, и что вам нужно? – сказал Муса
Сначала скажите кто вы!
Я сотник пограничной казачьей стражи Муса Гирей, выполняю приказ моего тысячника и следую туда, куда он мне приказал!
А что он вам приказал?
Вас это не касается, господин! Не нужно мешать нам выполнять приказ. Иначе мы будем действовать по законам военного времени.
Это значит?
Это значит, мы атакуем вас и уничтожим!
Мне нужны только вы, Муса, и те ваши товарищи, которые были в корчме. Сдайтесь нам и, тогда, возможно останетесь в живых. Вы, по своей глупости, и не понимаете, в какое серьёзное дело вы вляпались. Все мы рабы княжеские, обязаны повиноваться ему и его приказам. Я боярин Семен Бельский из Тайного приказа. Подчиняйтесь!
Вы, наверное, никогда не имели дело с казаками, боярин. У нас нет рабов и никогда не было. Более того, каждый раб, добежавший до казацкой станицы и принятый казацкой общиной, считается свободным и не выдается бывшим хозяевам. И князю мы не рабы. Наши старшины подписали договор, поэтому мы служим князю добровольно! Если у вас есть приказ о нашем аресте – предъявите его!
Не обязан. Будете сопротивляться – станете покойниками. А если и останетесь живы, то позавидуете мертвым!
Неожиданно поднялся ветер, из-за леса потянулись тучи, запахло дождем. Из корчмы на дорогу вывалились все постояльцы и прислуга, во главе с хозяином – бесплатное развлечение обещало быть интересным. Самый зоркий из сыновей Вилкаса закричал, показывая за спины стоящих витязей:
Казаки, казаки! Смотрите, казаки!!!
К стоящим у корчмы людям стремительно приближалась казачья сотня, ведомая Ицхаком! С визгом и гиканьем всадники окружили три десятка бронированных воинов, и обнажила черные сабли. Чтобы не мешать своим соратникам, Муса отошел к двери корчмы, где уже обнажали сабли его десятники и Касим. Свирепое лицо боярина Бельского виднелось за спинами казаков и крупами их лошадей.
Сдавайтесь, Гирей, я вам приказываю! Вам все равно не уйти от меня! Я вас убью!
И что он на меня взъелся, этот боярин? – сказал Муса подскакавшему к нему Ицхаку – Дайте мне Тулпара, а Касиму его лошадь. Ещё пару заводных, больше не нужно. Ицхак, мы все сделаем, как договорились. Ждите нас у Боровицкой башни через четыре дня, понял?
Да, атаман! А с этими, что делать?
Разоружить, связать и три дня, чтобы ни один из них, и боярин тоже, не двинулся с места. Мне надоели все эти неожиданности.
Ты думаешь это звенья одной цепи?
Береженного, бог бережет, Ицик! Забирайте их!
Над головами казаков взвились арканы, которыми они растащили упирающихся бронированных воинов в разные стороны. С не меньшим успехом, но с большой руганью боярин Бельский и его соратники были связаны, разоружены и увезены в деревню. Там они были рассажены в разные глубокие земляные ямы по пять – шесть человек. Им предстояло провести долгих три дня, под круглосуточной охраной, на скудной пище и воде. Не убили ни одного из них. Все, кроме боярина Бельского оценили это обстоятельство. Это было необыкновенное великодушие.
7
Луче есть человечесьскым деланием треба, а не съвет
(В делах человеческих полезней дело, а не совет. Менандр Мудрый IV – III вв. до н. э)
Внук корчмаря Вилкаса вёл Мусу и Касима по необыкновенно густому, по мнению Касима, лесу, на Москву. Следующим проводником должен был стать ведун30 Яромир из староверческой деревни, которому Вилкас написал записку на бересте. Что было написано в этой записке ни Муса, ни Касим не знали, так как не умели читать по-русски. А написал Вилкас следующее: «Сих отроков добре ведаю вони се честны. Им помогне».
Заливные луга сменялись густыми дубравами, непроходимая чаща – молодыми пролесками. Один раз они остановились и поели сыра с хлебом. Костер не разжигали, зачем привлекать к себе внимание раньше времени. Солнце ещё было высоко, но в лесу это было не заметно, везде царил зеленый полумрак. Кони с трудом выбирали дорогу среди сплетения мощных корней и густого кустарника. Все больше пахло затхлой тиной, как будто неподалеку было болото.
Внезапно лес как будто бы кончился, и впереди показалась большая поляна, покрытая ярко зеленой травой. Муса уверенно направил Тулпара на эту травку, но конь наотрез отказался идти. Сотник ещё раз дал шенкелей, но конь обернулся и посмотрел в глаза всаднику. Мол, что ты хозяин, куда ты меня гонишь? Андрюс – внук Вилкаса, которого Муса и Касим звали просто Андрюха, увидел это и удивился сметливости благородного животного.
Вы только поглядите! Чует, что впереди болото…. Топь страшная. Сколько здесь людей и лошадей погибло. Один раз, сам видел, прямо тут лось утонул. А ведь лоси не тонут в болоте, у них копыта очень большие! Но здесь видно и для лося место непроходимое.
А нам, куда нужно идти?
Вам туда! – парень показал прямо через зеленое море.
Так как же мы пройдем?
Яромир проведет. Он по этому болоту запросто туда-сюда ходит. Отсюда три версты не больше, их деревня стоит. Посреди болота, на острове. От этого острова, если быстро идти, то не больше двух дней пути до Москвы-реки.
Здорово! А где же он, твой Яромир? – спросил Муса Андрюса
Придет. Он уже знает, что мы здесь. У него глаза и уши по всему болоту расставлены. Дед просил меня, вас предупредить. В деревне у Яромира вы увидите много странного, ничему не удивляйтесь. И никому потом ничего не рассказывайте! Дед за вас поручился. Если московские власти, и особенно митрополит, узнают об этой деревне, всех жителей её убьют. А Яромир убьет деда. Он может это сделать на расстоянии, даже не прикасаясь.
Не может быть!
Чистая, правда! У нас про них чудеса рассказывают. Но никто не признается, что видел кого-то из них и никогда не покажет к ним дорогу!
У них нет врагов среди ваших родственников?
Они никому не делали зла. А поклоняются старым богам – Ярило, Ладе, Стрибогу, Велесу……. Слышали о таких?
Слышал.
Дружина митрополита разыскивает таких людей по всей Руси. Если найдут – сожгут живыми!
За что?
За ересь!
Разве за это убивают?
У нас убивают. У мусульман убивают. У германцев, франков, британцев тоже убивают. Вы, что не слышали о войнах за веру?
Слышал, наши предки в древности воевали за веру, но это было давно, и я считал, что для войны есть более серьёзные причины.
Какие?
В одной из наших священных книг записано, что войны происходят не из-за того, что один царь поссорился с другим, а из-за разницы в ценах на вино, масло и хлеб.
Что! Из-за разницы в ценах происходят войны? Бред!
Только на первый взгляд. Вот смотри: предположим, в одной деревне очень много коров, значит много молока, масла и сыра. А в другой деревне мало коров, значит масла, сыра и творога гораздо меньше. В какой деревне эти продукты будут дешевле?
В первой деревне.
Значит, во второй деревне люди будут беднее, если будут тратить больше денег на продукты, правильно?
Ну-у-у, да, беднее.
И в один прекрасный момент они захотят стать богаче и захватить коров жителей соседней деревни, правильно?
Могут захотеть.
А ещё лучше захватить не только коров, но и землю соседней деревни – коров же надо кормить, а заодно и самих жителей этой деревни, чтобы пасти и доить этих коров. Понял?
Кажется…… да, понял. Значит, если где-то есть заметная разница в ценах на одни и те же продукты, то обязательно будет война?
Скорее всего, да.
А почему тогда наши правители всегда говорят, что воюют за веру?
А так проще объяснить простому человеку, за что он будет умирать. Воюют за веру, а умирают за деньги. Деньги – вот что заставляет людей убивать друг друга! Все умные люди в мире это давно поняли, теперь и ты знаешь – засмеялся Муса.
А почему тогда митрополит убивает людей Яромира?
Вероятно, он хочет, чтобы ему попроще было руководить народом, а Яромир со своими староверами мешает этому. Вот ты христианин?
Да. Раб божий.
Вот! Все вы рабы божьи, а Яромир нет. В старой вере нет рабства, тогда и самого рабства не было.
А вы тоже рабы божьи?
Нет, у нас с богом договор – мы делаем то, что он нам заповедал – он выполняет свои условия договора, не делаем – он нас наказывает.
Так просто?
Так просто. Так жили наши предки, так будем жить и мы.
Путники разожгли костер и поставили на огонь котелок с чистой водой. Родники здесь били повсюду. Касим очень удивлялся этому обстоятельству. Он вырос в стране, где каждый глоток воды был на вес золота. Бросили в кипящую воду горсть крупы и несколько кусков вяленого мяса. В ноздри ударил запах горячей чорбы, на родине Касима все мужчины умели воевать, и готовит пищу.
Яромир появился внезапно, когда мягкие сумерки спустились на болото. Легкий туман, окутавший болотную траву и деревья, заглушал звуки. Поэтому шагов ведуна никто не слышал. Все случилось мгновенно: только что никого не было у кромки зеленого, похожего на луг болота, и тут же, сама собой, возникла высокая фигура в мешковатых одеждах. Костер осветил пронзительные синие глаза и длинные седые волосы. Касим и Муса вздрогнули от неожиданности. Мгновение ведун вглядывался в лица сидящих людей, потом улыбнулся и протянул руку Андрюсу:
Письмо?
Дрожащий Андрюс выложил на его ладонь драгоценную бересту. Одна минута понадобилась Яромиру, чтобы ознакомиться с содержанием записки.
Вилкас ручается за вас, значит вы хорошие люди. Рассказывайте
Долго Муса рассказывал историю появления у границ Руси царевича Касима, все неприятности, случившиеся с ними во время путешествия в пределы московского княжества. Наконец он закончил и сказал:
Я чувствую, что чья-то могущественная рука мешает нам двигаться к цели, но не могу понять, кому это может быть выгодно. Ведь не Тимур Аксак послал за нами своих людей? Он, скорее всего ещё не знает, что Касим бежал. Но что бы там ни было, у меня приказ – доставить царевича к московскому князю. Яромир, помоги мне выполнить это задание.
А кому будет хорошо, если ты доставишь царевича?
Как кому? Царевичу – князь даст ему вотчину, и его улус будет служить Руси, так же как мы, казаки ей служим. Мне будет хорошо – я выполню приказ и доставлю удовольствие названому брату. И, наконец, это хорошо для Руси – у нас будет отличная татарская конница.
Ты не глуп. Но есть ещё один маленький, но существенный нюанс – есть кто-то, кто знает все, что происходит в стране и за её пределами. И этот кто-то может предположить, что лучше отдать царевича Тимуру, чем Тимур придет сюда и заберет его сам. Как тебе эта мысль?
Этого не может быть, русские никогда не выдавали тех, кто просил у них убежища.
Это правда, раньше не выдавали…….
Ты нам поможешь?
Я доставлю вас в нужное время в Москву – это все, что я могу сделать.
Большего и не надо!
Сейчас мы пойдем через болото. Следите за моими ногами и наступайте точно в мой след.
А как же лошади?
Они останутся здесь, в нужное время их приведут вам.
Идем, друг.
Андрюс попрощавшись с Касимом и Мусой, двинулся в обратный путь. А сотник и царевич напряженно смотрели, как Яромир осторожно наступает за зеленую травку болота. Трава с хлюпаньем разверзлась под ногой и он, по колено в зеленой воде, тронулся в путь. Касим и Муса, двинулись следом.
Они шли долго, несколько раз меня направление. Темнота сгущалась и, скоро, Яромиру пришлось зажечь факел, чтобы казак и царевич шли за ним. Любой путь имеет начало и конец, пришел момент и они ступили на твердую землю. Стало совсем темно, когда Яромир передал их и чьи-то мягкие, пахнувшие лесными травами руки. Их куда-то повели и уложили на широкие лежанки, застеленные мягкими звериными шкурами. Сильная усталость сковала их глаза, и они погрузились в крепкий сон, без сновидений.
Муса проснулся раньше всех. Походная жизнь приучила его к умеренному сну и еде. Он встал и огляделся. Гладкие глиняные стены, мерцающие красным огнем угли в обширном очаге. На стене никакого оружия, только шкура медведя с распахнутой зубастой пастью. Лежанка покрыта мягким бараньим мехом. Рядом, на другой лежанке спит Касим. Видно, что вчера сильно устал – успел только сапоги скинуть, да так и повалился прямо на постель, не отстегнув саблю и кинжал. Вдоль стен установлены широкие лавки, а посередине длинный деревянный стол. Касим во сне почувствовал, что на него смотрят, открыл глаза, улыбнулся другу.
Салом, Муса!
Доброе утро, Касим! Учись говорить по-русски. Повтори!
Доброе утро!
Очень хорошо. Вставай, осмотримся.
В то же мгновение, как по команде, в комнату вошли две девушки в платьях из белого домотканого льна, подпоясанных длинными красными кушаками. В руках у одной из них был большой каравай хлеба, завернутый в чистое белое полотенце. У другой – небольшой закрытый крышкой котелок и две глиняные ложки. Поставив все это на стол, девушки молча вышли.
В котелке оказалось парное молоко, и Муса накрошил в него свежеиспеченного хлеба. Он и Касим, двумя ложками, быстро справились с завтраком. Едва был сделан последний глоток, в комнате появился Яромир.
Хотите осмотреться, дустлар31?
Конечно, хотим! Муса, он говорит по-нашему! – обрадовался Касим
На Руси все говорят и по-русски и по-тюрки, – улыбнулся Яромир – веками рядом живем. Выходите из землянки. Покажу много интересного.
Они вышли из помещения действительно оказавшегося глубокой землянкой, с входом, выложенным из бревен и обложенным дерном. С расстояния нескольких шагов вход в жилище казался просто болотным холмиком. Вокруг было несколько десятков таких холмиков, но ни одного человека.
А где же люди?
Сейчас все в капище, встречают рассвет.
А нам можно?
Не стоит, друзья. Зато чуть позже обещаю вам много интересного.
Яромир повел гостей к самому высокому входу. Они очутились в очень большом помещении, напомнившую Мусе избу для собраний главного атамана казарского войска. В комнате было пусто, но очень чисто. На полу расстелены циновки, сплетенные из камыша. Через некоторое время в землянку стали приходить, небольшими группами, жители староверческой деревни. Это были люди разного возраста, но стариков и старух Муса среди них не заметил. Мужчины, женщины, девушки и парни рассаживались на циновках и тихонько переговаривались между собой.
Яромир и гости устроились, скрестив ноги, на центральной циновке у восточной стены. Когда собрались все, Яромир представил гостей жителям деревни и распределил всех по различным работам. Кому-то нужно было идти на охоту, кому-то обрабатывать общинный огород, кому-то строить погреб. Остальным же было сказано – учение. Зал покинули все. Муса и Касим были не удивлены. Но им было очень интересно увидеть, чему и как обучаются живущие на болоте староверы.
Молодые мужчины и женщины входили в зал, стараясь сделать это с правой ноги. Каждый вошедший кланялся залу, Яромиру, и вставал в строй. Свободные белые одежды не стесняли движений. Циновки лежащие на полу были сдвинуты таким образом, что стать единым покрытием. Когда все, кто должен был придти, заняли свои места, Яромир встал, поклонился и сказал:
Сегодня у нас в гостях сотник Муса и царевич Касим. Вчера ночью я общался с Богами, и мне было сказано – это очень достойные и честные люди. Мне открылось, что они принесут много пользы нашему народу и дадут ему возможность возродиться. Поэтому я решил показать и рассказать нашим гостям то, что мы обычно не рассказываем и не показываем никому. Садитесь и слушайте!
Все присутствующие сели на циновки скрестив ноги и приготовились внимательно слушать.
Когда-то наш народ, мещёры, жил в прекрасной и теплой стране. Там никогда не было зимы, круглый год цвели разноцветные и благоухающие цветы. Мы занимались земледелие и были все сыты, потому, что земля и солнце позволяли трижды в один год собирать урожай! Но потом с юга пришли злые и беспощадные завоеватели, которые поработили наш мирный и добрый народ.
Захватчики боялись восстаний и потому запретили нам иметь оружие. И тогда мещёры придумали, как сделать оружие без металла и дерева. Каждый человек должен был стать оружием, а его руки и ноги стальными клинками. Наши предки придумали несколько способов боя без оружия. Первый способ борьбы называется «кулак грома». В этом виде борьбы основное значение имеют очень быстрые и мощные прямые удары кулаком, хотя есть и броски.
Боевая основная стойка – с руками сжатыми в кулаки, скрещенными внизу живота. Одна рука использовалась только для нападения, а другая – исключительно для защиты. Мы расширили возможности «кулака грома» и вооружили бойцов короткими стальными дубинками – «вагами». Эти дубинки настолько малы, что их легко спрятать под любую одежду.
Иллюстрируя рассказ учителя, две девушки вышли на середину импровизированного ковра и, по команде Яромира «Ярило!» – начали бой с «вагами». Они стремительно, но чрезвычайно мягко, двигались, на согнуты в коленях ногах, ваги мелькали в их руках с такой скоростью, что зрители успевали заметить только искры, которые они высекали, ударяясь, друг о друга. Муса подумал, что не хотел бы быть на месте монгола или русского ратника напавшего на одну из них. Не много времени потребовалось бы любой из этих стройных девушек, чтобы уничтожить нападавшего. Но …….. что-то все-таки смущало его. Потом он понял.
Атака была буквально взрывоподобной – каскад молниеносных ударов на разных уровнях. После такого взрыва волей-неволей наступала пауза, так как боец в значительной мере растрачивал силы. Чередование «взрывов» и пауз могло длиться долго, «взрыв» тоже заканчивался не сразу, сохраняя определённую продолжительность, а пауза отнюдь не сводилась к бездействию, просто схватка теряла активность, становясь скорее оборонительной. Но в массе своей поединок был одноступенчатым: если противник выдерживал первые несколько десятков секунд бешеного натиска, то плохо приходилось уже атакующему, который безрезультатно измотал себя… Отмечая слабые стороны борьбы, Муса решил пока не говорить о них, Яромиру. А тот продолжал рассказывать: