Последователи Калида
– А, это… – Грим прикоснулся к рисунку на теле. – Это у меня было всю мою жизнь. Оно просто есть, и все, родимое пятно или что-то вроде того. Ну, так мне однажды один лекарь сказал. Я иногда даже о ней забываю, а ведь это единственная вещь, которая отличает меня от других калидианцев. Самое уникальное, что есть во мне. К сожалению…
Грим вздохнул.
– Ну и, в общем, как-то так, – заключил он, – вот и вся история Грима из Роднера.
– Интересная перипетия судьбы, – Атлас тоже откинулся на ствол вековой ивы, – мы такие разные и волей случая теперь оказались все вместе. Наемница, циркач и лавочник.
– Надо же, и все преступники! – Ни-Кель звонко рассмеялась.
– М-да… – Атлас грустно кивнул.
– Я так рад наконец хоть какому-то спокойствию… – Грим жеманно закрыл глаза и потянулся. – Мне не хватало этого чувства.
– Что ж, циркач, наслаждайся. – Ни-Кель встала и отряхнулась. – Но только пятнадцать минут, и не более. Дорога зовет, опасность никуда не исчезла. Пойду перепроверю наш маршрут.
Ни-Кель ушла к своей лошади, чтобы достать карту из сумки.
– Ну вот, видишь, – Атлас слегка толкнул Грима в бок, – не такая уж эта кошка и страшная. Мы с ней, возможно, подружимся.
– Н-да, может быть, – Грим пожал плечами, глядя на Ни-Кель, – она… произвела сперва впечатление не слишком приятное. Да и в бою пока мы ее не видели.
– Очень надеюсь, что и не увидим… – заметил Атлас. – Что ж. Пока нужно волноваться о том, как добраться до Голпалема, а перед этим найти ночлег.
Оба парня расслабились. Облокотившись на иву и закрыв глаза, они стали вслушиваться в звуки окружавшей их природы. Солнце слегка пробивалось сквозь большую крону старой ивы, не нарушая прохладу тени. Оно ласкало своим теплым светом, освещая редкими лучами уже полусонных путников. В траве по всему полю копошились птицы и мелкие звери, заставляя неспелые колосья колыхаться, было слышно стрекотание цикад, и где-то далеко-далеко в небе был слышен крик летящих журавлей.
– Не хочу пока ни о чем думать, – Грим разглядывал раскинувшиеся наверху извилистые ветки старого дерева, высматривал вдали летящий клин из птиц, – хочу просто сидеть и смотреть в небо.
– Верно, – Атлас вздохнул, – место мы выбрали замечательное.
– Я бы остался здесь еще минимум на пару часов… – сказал Грим, но тут вдруг увидел нависший над ним силуэт с кошачьими ушами.
– Слишком много хочешь.
Ни-Кель подошла с картой в руках и разложила ее перед друзьями.
– У тебя осталось всего десять минут, здоровяк.
Грим устало закатил глаза и отвернулся.
– Вот сюда мы и пойдем. – Ни-Кель ткнула когтистым пальцем в точку на карте. – Заброшенный амбар в лесу. Там есть мягкое сено, один раз спали на нем, поспите еще. Бесплатно, и искать никто не будет.
– Я так понимаю, на обычной кровати ты спать не привыкла, да? – Атлас чесал затылок. – Но благодаря тебе денег у нас и правда нет. Так что веди.
– Девять минут, и по коням! – Ни-Кель улыбнулась и с довольным видом отправилась обратно к лошадям.
Грим проводил ее недовольным взглядом.
– И все-таки она немного вредная, – сказал он.
– Издержки профессии, что поделать? – Атлас развел руками.
Спустя несколько минут привал был окончен. Путники оседлали лошадей и отправились в долгий путь, к месту будущего ночлега. По прошествии несколько часов солнце медленно уползло вниз, за горизонт, оставив за собой приятное красноватое марево, расплывшееся по всему небосклону. Первый день в пути был окончен, путники без происшествий добрались до полуразрушенного амбара. Они привязали уставших лошадей у ближайших деревьев, положили им сена и набрали из пруда воды в награду за тяжелый труд. Вечер также прошел без особых происшествий: после недолгих приготовлений путники снова легли спать под чутким надзором ма-эринской наемницы. Ночь была тихая и лунная, белый свет пробивался сквозь отверстия в крыше и освещал обветшалый сруб. Лес шелестел и потрескивал от дуновения ветров, они колыхали ветки и высокую траву.
В эту же ночь во мраке уже уснувшего города по скользким грязным улицам, озираясь, шел маленький престарелый человек. Пугаясь каждого шороха и скрипа, что доносились из домов, он постоянно подскакивал, как испуганный зверек, иногда срывался на полубег, словно боялся, что кто-то его преследует. Его морщинистое, потрепанное нелегкой жизнью лицо было скрыто рваным капюшоном, из которого торчал его длинный крючковатый нос. Старик проходил улицу за улицей, иногда робко заглядывая в окна все еще работающих заведений, после чего нервно сглатывал и продолжал двигаться дальше. За пазухой он нес скрученный бумажный сверток, его он прятал под свои лохмотья очень тщательно, он смертельно боялся того, что кто-то увидит его с ним. Спотыкаясь и оглядываясь, старик забежал в закоулок и остановился перед мраком, находящимся на стыке двух домов.
Повеял легкий ветерок, и оборванца передернуло от холода, пробежавшего по его телу.
– Ну, здравствуй, – из тьмы донесся тихий томный мужской голос, – позволь узнать, что заставило тебя задержаться, друг мой в летах?
– Я… – у старика пересохло в горле. – Это было непросто, мой господин. Джакурийцы очень внимательны, я мог поплатиться жизнью за свою дерзость. Меня едва не заметили, но я успел скрыться. Простите меня за медлительность… Прошу.
Во тьме сверкнула крышка карманных часов.
– Не стоит извиняться.
Из тени вышел темный силуэт. Человек в плаще и перчатках подошел к старику, смотрящему виноватым взглядом на своего Господина.
– Каждый на своем месте, каждый исполняет свою роль. Разве смею я обвинять тебя в мастерском исполнении твоей работы?
Человек протянул руку в кожаной перчатке старику.
– Позволь взглянуть.
– Да, милорд…
Старик вынул из-за пазухи сверток. «Темный человек» развернул его и достал оттуда пачку бумажных плакатов.
– Потрясающе, – на скрытом тьмой лице появилась улыбка, – народ Джакуры сработал весьма оперативно, я впечатлен. Не зря я отправил тебя к ним заранее. Кажется, солдаты настроены очень решительно в своих поисках. Но им придется подождать.
На желтоватой бумаге было изображено знакомое, овальное лицо с широким носом и слегка кудрявыми волосами.
– Ты даже не представляешь, насколько удивительная цепочка событий начинается с тебя, Грим из Роднера, – произнес таинственный человек, проведя пальцем по отметине на правой стороне нарисованного лица, – имя и внешность второго им, очевидно, еще не известны. Тем лучше.
Человек в плаще взял два плаката, свернул их и спрятал под плащ.
– Это точно все?
– Да, господин. Я проверил.
– Превосходно справился, Хатум. Не зря ты носишь титул тишайшего вора из всех ныне живущих, и это несмотря на твой солидный возраст. Я очень рад тому, что имею честь быть другом столь выдающегося человека. Прими мою благодарность, Хатум, будь милостив к скромному своему знакомцу.
Голос человека в плаще был спокойным и грациозным, каждая фраза своей интонацией напоминала стих или поэму.
Человек в черном низко аристократично поклонился и передал в дряхлые руки старика мешок со звонкими монетами.
– С…спасибо, милорд… я…
– Ступай домой и передай мой низкий поклон красавице Атее. Пожелай своей дочке от меня здоровья. Пусть и дальше радует глаз жителей этого города своей красой.
– Да… да, конечно, господин…
Старик пятился и долго кланялся, в конце концов он быстрым шагом удалился из темного холодного переулка. Незнакомец проводил его взглядом.
– Что ж… – оставшийся в одиночестве осмотрелся. – Теперь дело за малым.
Он бросил стопку оставшихся плакатов на землю перед собой и, достав спичку, зажег ее. Человек поднял взор к небу и вздохнул.
– Поистине прекрасная ночь. Такая спокойная. Звездная, – говорил он, – как же редко мы останавливаемся, чтобы оценить по достоинству такую простую красоту. Всего мгновение созерцания и спокойствия, хотя бы раз в день. Насколько же мы были бы счастливее…
С этими словами он бросил спичку в стопку, и та вспыхнула ярким пламенем, словно сухие весенние листья. Горящая бумага стала скукоживаться и разлетаться тлеющим пеплом по пустынному переулку. На фоне искр незнакомец развернулся и неспешно ушел во мрак улицы.
«Замедлили поиски на какое-то время, – подумал он, – все правильно. Быть инкогнито очень важно на этом этапе. Лишние переменные в таком тонком деле ни к чему, однако же… Следуя плану, мы позволим судьбе совершить одно необходимое допущение…»
Мужчина улыбнулся и мягко похлопал себя по груди, там, где лежали уцелевшие плакаты.
«Мы начинаем ключевой этап нашей последовательности. Исход этого события повлияет на многое, он, без сомнения, определит дальнейшее путешествие. Вы уж постарайтесь, друзья, мы верим в вас. Я верю в вас».
Темный силуэт окончательно исчез во мраке улиц, словно черный призрак, растворившийся в ночной мгле.
Глава 7. Тени с небес
Ранним утром громкий крик петухов как обычно разбудил жителей Голпалема – маленькой деревушки, едва заметной на карте границы Калидианского Королевства. Возле небольших каменно-глиняных и деревянных домов только-только проснувшиеся крестьяне начинали готовиться к новому дню. Солнце медленно поднималось над поселением, полотно теплого, бархатного света ползло по выцветшей рыжеватой черепице крыш.
Дверь одноэтажного дома резко распахнулась. На улицу выбежал крестьянский мальчик, на вид ему было не больше семи. В утреннем солнце сверкали светлые кудрявые волосы, лицо с яркими голубыми глазами выглядело очень радостным. Через спину был перекинут мешок. Внутри было что-то увесистое, видно было, что ребенку приходится прилагать значительные усилия, чтобы удерживать мешок на плече, но, кажется, мальчик совершенно не переживал по этому поводу. Он вышел за калитку небольшого дворика и резво побежал по деревенской дороге в сторону леса, находящегося позади деревни. В мешке громко звякало что-то металлическое.
– Куда же ты так несешься, Эбе?
Мальчик остановился. Переводя дух, он обернулся на старую, сутулую женщину, вышедшую из соседнего дома. Она медленно ковыляла к нему по дороге.
– Здравствуйте, бабушка Хете! – сказал с улыбкой мальчик слегка запыхавшимся голосом. – Я бегу к папе!
– К папе? В такую рань?
– Да! Он обещал научить меня ставить ловушки! Сказал, что мы будем охотиться! Он сказал, что мне уже можно!
– Ох… – бабушка улыбнулась. – Вот оно что… Значит, пришло время для нового охотника в деревне. Но ты все же будь осторожнее на главной дороге, берегись повозок. Здесь сейчас из-за праздника их много будет возвращаться, того гляди зашибут, ни одного зайца поймать не успеешь.
– Не бойтесь, бабушка! Я буду смотреть по сторонам! Я внимательный!
– Хорошо, если так, – старушка Хете бросила взгляд на лес, прилегающий к деревне, – ну что ж, рада за тебя, малыш. Не буду больше отвлекать. Ступай давай аккуратно, потом покажешь сколько изловил.
– Пока, бабушка Хете! – мальчик помахал рукой и побежал дальше. – Обещаю, что я их много наловлю! И вам одного принесу, вот увидите!
– Я не сомневаюсь… – сказала Хете с умилением.
– Сын своего отца, как же иначе…
Женщина медленно развернулась и не спеша пошла в сторону каменной церкви, стоящей в самом центре деревни. А тем временем поселение продолжало постепенно оживать, крестьяне открывали деревянные ставни, чтобы впустить солнце в свои дома. Голпалем окончательно проснулся.
– Благословенно сие утро, дорогая Хете!
Священник вышел на крыльцо церкви и спустился по разбитым каменным ступенькам. Седовласый мужчина поклонился старушке.
– И вам доброго утра, отец Бальен, – сказала Хете, подходя к церкви, – я вам принесла праздничный хлеб, вчера испекла специально для вас. С праздником Авельгельма!
– Благодарю, вас дорогая моя, – священник взял в руки небольшой тканевый узелок и спрятал себе под рясу, – непременно отведаю после службы.
– Вам вообще надо питаться лучше, дорогой мой отец Бальен, – заметила Хете обеспокоенно, – и отдохнули бы вы хотя бы сегодня. Целыми днями трудитесь в школе и церкви, исхудали вон весь, ослабели, что борода уже сыплется. А теперь еще и новыми заботами себя нагружаете.
Седой священник рассмеялся.
– Не переживайте, дорогая Хете! Заверяю вас, я в полном здравии! Отдых – дело хорошее, но, как видите, храм совсем покосился. Если не будем заниматься им, рухнет того и гляди дом Алики. Покуда я здесь, допустить подобного я не имею права.
– Ради Бога, только сами за инструмент не беритесь, отец Бальен. В нашем возрасте резво бегать туда-сюда уже затруднительно, а по верхам лазить так тем более…
– Ох, нет… Я руковожу, но сам наверх больше точно не полезу. После прошлого раза бок ноет до сих пор, хе-хе.
– Ну вот, а еще говорите, что в полном здравии.
Хете с грустью взглянула на покрытую деревянными лесами церковь. Половина окон из мозаичного стекла были разбиты, камни поросли мхом и кое-где были словно выдавлены наружу. Двухсотлетняя церковь явно видала лучшие времена.
Приглядевшись к полуразрушенной колокольне, слабовидящая женщина заметила чей-то темный силуэт. Размытая голова существа повернулась и посмотрела прямо на старушку. Хете испугалась. В ту же секунду, как она открыла рот, чтобы что-то сказать, существо взмахнуло большими крыльями и стремглав улетело, накрыв своей тенью землю, где стояли двое собеседников.
– Вы видели это, отец Бальен? – старушка стала с недоумением оглядываться по сторонам.
– О чем вы, Хете?
– Только что… Там, на колокольне. Что-то большое и… и крылатое!
– От дьявол, прости, господи, – отец Бальен огляделся, – наверняка опять птица какая облюбовала башню. Нужно будет проверить. Нет с ними никакого сладу, развелось ястребов да соколов, знаете ли, надоело уже их выгонять.
– Да хорошо, если просто ястреб… А то у меня… У меня сердце в пятки ушло, – старушка зажмурилась, – ох, пойду я, чего доброго, отсюда. К тому же еще много дел по хозяйству предстоит.
– Конечно. Еще раз спасибо, дорогая Хете, заходите в любой момент. Дом Господа нашего Алики всегда открыт для вас.
Священник улыбнулся и поклонился. Старец отравился за угол церкви, туда, где были строительные леса. Там его уже ожидали несколько рабочих.
Старушка Хете вздохнула и отправилась дальше по своим делам. Она все еще размышляла о том, что увидела на вершине башни. Когда она дошла до угла каменного дома, из-за него внезапно послышались цоканье копыт и чьи-то недовольные голоса:
– Да давайте вы уже! Почти дошли ведь! – говорил раздраженно женский голос.
– Несколько часов едем! Дай отдохнуть, бессердечная! – сказал второй, но уже мужской.
– Ребята… потише можно, а? – появился третий голос откуда-то издалека, самый уставший и тихий из всех. – Голова трещит… Я спал часов пять… Хотя ощущается, словно полтора…
– Так, еще и ты ныть будешь? – воскликнул первый, женский голос.
Старушка вышла из-за угла и резко отшатнулась от белой лошади, едва не наступившей ей на ноги. Кобыла встала на дыбы.
– А ну-ка тихо! – крикнула наездница. Лошадь опустилась и недовольно ударила копытом.
– Что ж ты делаешь! Так и задавить недолго! – старушка дрожащими руками поправила платок на голове и недовольно посмотрела на белокурую наездницу. – Сразу видно, чужеземка ма-эринская.
– Прошу, простите меня, бабушка! – Ни-Кель приложила руку к груди и кивнула в знак почтения. – Я вовсе не нарочно!
– Ладно, – Хете хмыкнула, – чего еще взять с вас, чужеземцев.
Старушка окинула взглядом наездницу и ее свиту. Молодая девушка-кошка, со светлой шерстью, в легкой броне. Второй наездник – кучерявый крупный юноша с округлым лицом, одетый в заштопанные со всех сторон лохмотья. Он раздраженно смотрел на наездницу впереди, но той, похоже, на его недовольство было совершенно наплевать. Третий наездник – еще один юноша, одетый в посеревшую, изначально черно-белую одежду. Он облокотился всем телом на лошадь, словно на подушку, и, кажется, был на грани того, чтобы провалиться в сон.
«Странная компания, ничего не скажешь…» – подумала старушка и попыталась продолжить путь. Как только она сдвинулась с места, наездница окликнула ее:
– Бабушка, простите, вы не поможете нам?
Хете с недовольным видом повернулась к Ни-Кель.
– Чего вам еще?
– Я со своими спутниками ищу здесь место, где можно было бы закупиться провизией и отдохнуть. Вы ведь наверняка местная и знаете.
– Тьфу ты, – старушка раздраженно почесала затылок. – Идите к Холгриду, он здесь держит единственный кабак на всю деревню. Это вниз по дороге и направо, там все и найдете.
– Спасибо, а можно…
– Не можно! – Старушка поковыляла дальше. – Нет у меня времени на все ваши вопросы отвечать. Ох, и что за молодежь пошла, на месте им не сидится утром…
– Эм, ладно, спасибо… – Ни-Кель проводила старушку озадаченным взглядом. – Похоже, старые женщины во всех краях неизменно ворчливые… – прокомментировала она.
Грим и Атлас устало вздохнули. Следуя указанному Хете пути, путники спустились на лошадях вниз по дороге и повернули на право. Перед ними появилось кривое одноэтажное здание. Над дубовой неровной дверью висела табличка с надписью: «У Холгрида». Рядом сидела пара подвыпивших мужичков с румяными лицами и шапками набекрень, сомнений в том, что это кабак, даже не возникло.
Привязав лошадей к коновязи в маленьком сооружении близ кабака, путники взяли все необходимое и двинулись ко входу.
– Это и в правду было столь обязательно? Будить нас в такую рань и тащиться сюда ни свет ни заря? – Атлас протер глаза и дернул на себя ручку двери. – Несколько дней в пути, а спали мы суммарно часов восемь за все это время…
– Я это сделала в целях безопасности. – Ни-Кель первой прошла внутрь и огляделась. – Мы таким образом сократили путь почти на полдня, и джакурийцы еще не скоро нас нагонят. Я же отвечаю за вашу безопасность, следовательно, вам стоит ко мне прислушиваться. К тому же вы, обжоры, уже опустошили почти все свои припасы. Надо же где-то взять новые.
В уютном, но малость пошарпанном помещении находились всего пара человек, они сидели за одним столом в конце зала. Хозяин кабака находился за стойкой. Облокотившись на свою руку, он крепко спал.
– «Дикий волк» мне нравился гораздо больше… – буркнул Грим и сел на очень скрипучий стул за одним из столов.
Хозяин дернулся от резкого звука, но потом снова облокотился на свою руку и погрузился обратно в сладкий сон.
– Завидую я ему… – сказал Атлас, указав на хозяина, и тоже сел за стол рядом с Гримом.
– Вы вскоре привыкните к такой жизни. – Ни-Кель развела руками. – Придется, иначе вам не выжить.
– Ну… Прийти сюда мы смогли. А платить-то нам ему чем? – Атлас снова указал на спящего. – Мы все деньги сама знаешь на что потратили. У нас больше ничего нет.
– Да так прямо и нет? – Ни-Кель хитро улыбнулась. – А как же та милая краденая штучка у тебя в кармане, а?
Атлас сперва не понял Ни-Кель. Он залез рукой в правый карман и достал оттуда серебряные джакурийские часы.
– Ты про это, что ли?
Ни-Кель кивнула.
– Да ни за что! – Атлас замотал головой и убрал часы. – Такое нельзя продавать! Это же ценнейшая вещь. Редчайшая!
– А еще она краденная, умник. Она тебя выдает на пару с саблей. А так как сабля тебе, вероятнее всего, еще пригодится, лучше всего продать именно часы. Уверена, пьянчуга за них отвалит хорошую сумму.
Атлас задумался на минуту. Поколебавшись, он снова достал часы из кармана и с грустью провел рукой по гравированной крышке.
– У меня от этого сердце сжимается. Я так хотел их разобрать и изучить. Где я еще потом найду такие?
– Джакурийцы, когда придут, наверняка дадут тебе новые, – съязвила Ни-Кель. – Не будь размазней, Атлас. Иди и сбагри их ему.
С тяжелым сердцем парень вышел из-за стола. Крепко сжимая в руках серебряные часы, он поплелся с ними к спящему хозяину. Ни-Кель же, тем временем, откинулась на спинку стула, закинула ноги на стол и довольно потянулась.
– Вообще, ты могла бы и поделиться с нами, – сказал Грим хриплым от усталости голосом, – мы тебе столько заплатили, где благодарность? Мы даже угощали тебя своей едой.
– А вот в контракте написано, что все уплаченные деньги не возвращаются и провизию закупает для себя сам наниматель.
Ни-Кель достала из кармана пилку для когтей и стала их неспешно шлифовать.
– Наемник заботится о своем пропитании сам, наниматель тоже, – продолжала она, – так что я ничего вам не должна. За то, что поделились, спасибо, конечно, но я вас, заметь, не принуждала к этому и даже не спрашивала.
Грим понимал, что Ни-Кель права, но все равно отчего-то ощущал обиду.
– А если бы… – начал он нерешительно. – Если бы Атлас не продал часы? Если бы у нас в конечном итоге не осталось еды, и мы бы, скажем… померли с голоду… Что бы ты тогда делала, а?
– Ты говоришь глупости. – Ни-Кель закатила глаза. – Но даже если представить подобное хоть на секунду, в контракте сказано, что я не несу ответственность за смерть от естественных причин. Тем более от идиотизма. Читайте внимательно, что подписываете.
– Ой, да ну тебя. – Грим понял, что загнал сам себя в ловушку и обиделся на Ни-Кель еще больше. Он встал из-за стола и пошел к выходу из кабака.
– Пойду прогуляюсь, заберу остатки еды из сумки, – буркнул он, не оборачиваясь, – которыми, кстати, я с нашей уважаемой телохранительницей теперь вряд ли поделюсь!
– Ага, молодец. Только не долго. Главное, не попадай в передряги! – крикнула ему вслед Ни-Кель, не отрываясь от своего занятия.
Грим вышел на улицу и громко хлопнул дверью.
«Вот же наглая кошка… – возмущался он, скрипя зубами. – Только начал думать, что мы с ней поладим. Никаких джакурийцев уже несколько дней не видели, и в итоге толку от нее ноль. За то сколько указаний раздает… Могли ведь и без нее вполне обойтись, сами бы доехали. И деньги бы сохранили…»
Грим сжал кулаки и пошел к своей лошади. Спустившись по ступенькам, парень заметил, что подвыпивших мужичков больше у входа не наблюдалось, однако несколько полупустых бутылок все так же стояли на ступенях. Он прошел немного вверх по дороге и огляделся по сторонам. Улица казалась до странного пустой.
«А куда все делись? – подумал про себя парень. – Совсем нет людей. Минуту назад были, а сейчас как ветром сдуло. Странно…»
Порывшись в сумке, перекинутой через седло, он отыскал почти пустой мешок с едой. Достав оттуда кусок хлеба, он мигом закинул его в рот.
«Надо и Атласу захватить … – подумал он. – Вдруг он не сможет продать часы. А если и продаст, то хотя бы в качестве утешения стоит взять что-нибудь…»
Грим взял мешок с собой и вышел опять на дорогу. Там он заметил на земле нечто странное. Подойдя к этому вплотную, Грим наклонился, чтобы разглядеть находку.
– Жуть какая…
На земле были большие четырехпалые следы, напоминающие следы птицы. Огромной птицы.
Словно нечто только что, буквально пару секунд назад бродило здесь, близ кабака. Грим нервно сглотнул и, осмотрев землю вокруг себя, увидел еще несколько таких же.
– Странно… Откуда…
По телу пробежали мурашки, Грим ощутил подступающий страх. Юноша поспешил вернуться в кабак.
«Тут такого не должно быть… Мне кажется, стоит предупредить Атласа и Ни-Кель».
Грим успел подойти к крыльцу, однако спустя секунду парень осознал, что земля под ним накрылась большой рваной тенью. Резкий порыв ветра налетел сверху. Судорожно вскинув голову, Грим увидел нечто громадное, нечто летящее сверху прямо на него…
– Ну, как успехи?
Ни-Кель с довольным видом смотрела на Атласа. Тот вернулся и уселся обратно к ней за стол. Вид у парня был неважный, видно было, что расставание с часами ему далось крайне нелегко. Зато в руках он держал весьма солидный и звонкий мешочек.
– Он их у меня чуть с руками не оторвал, сразу в карман спрятал и передал мне это. А насчет провизии – ее мы на рынке сможем закупить, у него пока что только выпивка осталась. Старушка не упоминала, но в конце деревни есть несколько прилавков.
– Ну, неплохо, – Ни-Кель осматривала издалека мешок, – отдохнем здесь немного, закупим еды и двинемся дальше в путь. Пока что все по графику.
Ни-Кель убрала пилку в сумку и положила на стол арбалет. Наемница достала из кармана какой-то инструмент, внешне напоминающий отвертку, и стала при помощи него регулировать высоту прицела.
– Кстати. Чем ты еще умеешь орудовать, кроме арбалета?
Атлас внимательно разглядывал, как Ни-Кель с особой любовью ухаживала за своим оружием, подкручивая болтики и протирая его сухой тряпочкой.
– Ну… Помимо арбалета я умею сражаться на ножах, неплохо фехтую и владею Кай-Ренджу. Это наше национальное боевое искусство. А что? Ты сомневаешься в том, что я могу защитить вас?
– Вовсе нет! – Атлас замотал головой. – Я в тебе не сомневаюсь, просто…