Тэмпат

Так и произошло. В этот раз знакомое чувство не стало церемониться и резко заполнило все ее тело, настойчиво мигая в сознании красной лампочкой.

Не туда. Ложно. Ложно. Ошибка.

Дека нахмурилась и отложила очередную папку в сторону, а затем уставилась на свои руки. Она не любила тратить время впустую и идти по ложному следу. Для нее это ощущалось бесполезной тратой своей жизненной силы, которая, как и у каждого человека, была ограничена. Вот только Дека немного отличалась от обычных людей, и ответственность несла не совсем обычную. У нее не горели дедлайны проектов, не было проблем с оборудованием и сроками годности и качеством товаров, она не занималась куплей-продажей – Дека ловила убийц. И каждый раз над ней нависали корчащиеся в немой агонии призраки будущих жертв, информация о которых могла в любой момент появиться в очередной цветной папке в случае ее провала.

Только собственные гены не позволяли ей сойти с ума от вины и тревожности, притупляя те чувства, которые могли вызвать режим самоуничтожения. В этом смысле вся ее природа работала над тем, чтобы поддерживать в ней жизнь – даже несмотря на слишком явное сопротивление и отчаянные попытки держаться за свою человечность со стороны Деки. Для таких как она это было глупым и в какой-то степени фатальным решением, но именно в ее случае оно работало и приносило плоды. Кто бы мог подумать, что старая добрая интуиция и налаженная связь с собой работали намного эффективнее официальных протоколов и рекомендаций. И кое-что еще, о чем пока лучше не знать никому.

Девушка криво ухмыльнулась – даже в реалиях Нового мира она умудрялась оставаться белой вороной среди генетически улучшенных черных овец.

– Дека? – внезапно раздавшееся над ухом имя резануло пространство, возвращая ее в реальность.

Раз, два, три.

Дека медленно проморгалась, возвращая ощущения присутствия в реальности, а затем перевела слегка расфокусированный взгляд на нависшего над ней Леона, который сверлил ее испытующим взглядом. Легкое недовольство вкупе с озабоченностью обдали ее щеки еле заметной прохладой, помогая прийти в себя.

– Ты когда в последний раз спала?

Дека медленно обвела взглядом кабинет, а затем нахмурилась. Только сейчас она начала понимать, что ушла слишком глубоко в себя. Часть ее сознания все еще была где-то за пределами тела, пока другая медленно возвращалась в реальность. Это было некритично, но мысль о том, что Леону снова пришлось вытаскивать ее из собственного разума, неприятно зудела где-то в области затылка.

– Дека, когда ты спала в последний раз, – настойчивее повторил Леон, не отводя от нее пристального взгляда.

– Это важно? – глухо спросила девушка, начав похлопывать предплечья, чтобы восстановить чувствительность в почему-то онемевших руках. – Лучше скажи, сколько времени прошло.

– Не можешь вспомнить? – не купился на ее попытку сменить тему Леон.

Он все также нависал над ней и явно давил своим присутствием, заставляя подчиниться. И Дека была слишком расфокусирована, чтобы сопротивляться.

– Пару дней назад, – шумно выдохнула она, чувствуя, как цельность сознания понемногу возвращалась, погружая ее в реальность. Спустя пару секунд она чуть более уверенно добавила. – Вроде в четверг.

– Сегодня вторник, Дека, – нахмурился Леон, аккуратно тронув ее за плечо. – Тебе нужно поспать.

– Ты же знаешь, что это не обязательно, – предприняла вялую попытку оправдать себя девушка. – У меня достаточно опыта депривации.

– Я в курсе, – легко согласился мужчина, но затем требовательно добавил. – Но я также знаю, что ты отлетаешь при долгом отсутствии сна. Масштабность и объективность у тебя усиливаются, но логическое мышление и ощущение себя в пространстве начинают тормозить. А без цельности ты становишься бесполезной и уязвимой. Делу это никак не поможет, и ты сама это знаешь. Так что устрой перерыв на сон, хотя бы на пару часов. Это приказ начальства и он не обсуждается.

Леон звучал твердо и непоколебимо, и Дека понимала, что он был прав. Липкое чувство стыда моментально вылезло наружу и заскользило по бокам и груди холодными щупальцами.

– Ты злишься? – виновато спросила девушка, поддавшись внезапно возникшей из глубин памяти детской эмоции.

Черт. Это было плохим знаком. Похоже, она недооценила степень своей усталости и отлета, раз ее психике пришлось прибегнуть к самым примитивным способам взаимодействия с миром в лице Леона.

– Нет, – понимающе покачал головой мужчина, мгновенно считав ее состояние даже без наличия особых способностей. – Я знаю, что вырвал тебя до окончания отпуска, так что вся ответственность за это на мне. Отдохни и мы продолжим поиски.

Вот оно – отношение, о котором она всегда мечтала, но которое так и не смогла получить от самых близких для нее людей. Мама Деки часто вела себя как большой ребенок, обвиняя всех вокруг в своих неудачах и проблемах. О том, как ее, даже мимолетом брошенные слова, отражались на излишне чувствительной психике ее дочери, женщина даже не догадывалась. И вряд ли когда-нибудь догадается – слишком много времени прошло, чтобы ворошить то, у чего уже истек срок давности. Прошло слишком много времени, в течение которого Дека вскрыла старые раны, обработала их и перевязала. А затем дождалась, когда от них останутся лишь тонкие шрамы, чтобы превратить их в опыт и внутреннюю силу.

Единственное, с чем ей пришлось смириться – так это с редкими переключениями в детский режим простоты реакций на внешние возбудители в тех случаях, когда ее психика считала, что находится в слишком уязвимом состоянии. Именно этот откат до заводских настроек помогал ей сбрасывать лишнее напряжение и сохранять здравый рассудок. И кто бы мог подумать, что именно Леон подарит ей возможность проявлять свою уязвимость и не быть наказанной за это. Только в его компании Дека могла вести себя как ребенок и быть уверенной в том, что ее поймут и не обвинят в некомпетентности. Этот мужчина стал для нее не только другом, но и якорем, который она не собиралась добровольно отпускать. Хоть Дека и любила уединение и умела наслаждаться собственной компанией, но ощущение принятия, которое дарил ей Леон, было слишком соблазнительным и желанным, чтобы от него отказываться.

Это была детская позиция, но это было единственным, что помогало ей чувствовать себя живой и не быть уничтоженной собственной природой. И пока это работало, Дека была готова становиться ребенком вновь и вновь.

– Идет, – легко покорилась она словам Леона, снимая обувь, чтобы лечь на диван. Сонливость моментально заволокла голову дымкой, но прежде чем позволить поглотить себя полностью, девушка успела пробормотать. – Но не больше четырех часов. Иначе буду выглядеть как опухший помидор, а чувствовать себя еще хуже.

– Договорились, – хмыкнул Леон, накрывая ее легким пледом. – А теперь спи.

Дека послушно закрыла глаза и тут же провалилась в глубокий сон.

Без сновидений. Без мыслей. Без всего.

Сознание медленно возвращалось, стирая на своем пути любые признаки сонливости, пока Дека мысленно прощупывала все тело своим вниманием. Наконец, убедившись в плотной связи с реальностью, она открыла глаза и первым же делом проверила Леона, который, сгорбившись, сидел за столом и изучал бумаги. Эмоциональный фон стабилен, перегрузов нет – похоже, он тоже успел отдохнуть за прошедшее время. К слову об этом.

Приняв сидячее положение, Дека прохрипела самый важный для нее вопрос:

– Сколько я спала?

– Явно недостаточно, чтобы так охрипнуть, – спокойно произнес Леон, оторвавшись от бумаг, но наткнувшись на требовательный взгляд девушки, сверился с часами. – Три часа пятьдесят две минуты. Считай, идеальные показатели.

– Спасибо, – проскрипела Дека, обессиленно уронив голову обратно на диван.

Сон все же выбил ее из колеи, поэтому ей требовалось время, чтобы полностью прийти в себя. Приподнявшись на локте, она заторможено рассматривала пространство вокруг, останавливаясь на каждой мелкой детали окружавших ее предметов. Мягкая кожа дивана с редкими царапинами и потертостями, твердые корешки папок, из-под которых виднелись белые очертания заполненных буквами и фотографиями листов, прозрачное стекло стола, сквозь которое просматривался серый ковролин с застрявшими в нем мелкими соринками.

Четкость возвращалась, но слишком медленно, отчего девушка недовольно нахмурилась, вперившись взглядом в пол, словно он каким-то образом был виноват в ее состоянии. Детское недовольство горькой слюной обожгла рот, но Дека быстро ее сглотнула – она была не в том настроении, чтобы потакать своим слабостям.

– Не спеши, я принесу чай, – видимо, заметив ее трудности, Леон встал из-за стола и направился к двери, бросив на ходу. – Для кофе ты слишком плохо выглядишь, так что поищу что-нибудь травяное.

Дека лишь кивнула вслед закрывшейся двери и медленно легла обратно на спину. Было приятно получить немного заботы, так что девушка позволила себе слабо улыбнуться. Она ценила такие моменты и всегда откладывала их в памяти, трансформируя затем в ментальные якоря, благодаря которым получалось не сходить с ума из-за собственного разума. Поэтому она с благодарностью приняла кружку дымящегося травяного чая от вернувшегося Леона, а следующие десять минут посвятила прочному закреплению приятных ощущений в подсознании.

Когда чай был выпит, а связь между телом, разумом и реальностью более-менее установлена, Дека поставила кружку на стол и спустила ноги на пол, чтобы обуться.

– Что-нибудь нашел? – решила закинуть пробный вопрос девушка, застегивая молнии на двух ботинках одновременно, а затем уточняюще кивнула на стопку папок на столе Леона. – Много успел просмотреть?

– Достаточно, – кивнул мужчина, опираясь локтями на деревянную поверхность стола. – Я отложил несколько дел в отдельную стопку, чтобы ты лично их проверила.

– Сейчас гляну, – тут же отозвалась Дека, вскакивая с дивана.

Казалось, Леон хотел сказать что-то еще, но то ли она сбила его с мысли своей реакцией, то ли он решил оставить это на потом – в любом случае Дека не стала настаивать и сразу занялась делом.

Подойдя к столу, она взяла две папки в руки и прислушалась к себе. Ничего. Девушка шумно выдохнула через нос, а затем взяла следующие дела. То же самое. Казалось, она упускала что-то важное, что-то, что так и не смогла поймать четыре часа назад. И сейчас ее опасения только усугублялись.

– Я хочу поговорить о другом, – неожиданно прервал ее мыслительный анализ Леон.

Дека перевела на него взгляд и заметила, что мужчина слишком внимательно рассматривал ее руки, все еще державшие папки. В голове щелкнуло, и она тут же поняла, о чем будет разговор, но не проронила ни слова.

– Почему тебя так внезапно вырубило? Это депривация или что-то другое? – не стал долго тянуть Леон, задавая точечный вопрос, от которого по спине Деки пробежал знакомый холодок.

За годы совместной работы они успели достаточно хорошо изучить друг друга, чтобы подмечать изменения, невидимые другим. Поэтому неудивительно, что Леон увидел нечто большее, чем усталость и недостаток сна. Подобная связь между ними положительно сказывалась на результатах работы, но иногда это выводило Деку из равновесия из-за резкой смены ролей, потому что обычно именно она была той, кто мог считывать других и при необходимости использовать свою осведомленность о них. Ощущать подобное на себе было приятно только в те моменты, когда она нуждалась в поддержке и понимании. Во всех остальных случаях это напоминало ей о том, почему именно Леон возглавлял их Отдел в довольно молодом по меркам Нового мира возрасте. Впрочем, не то, чтобы она тоже являлась умудренным жизнью старцем.

В любом случае, пока она не могла поделиться с другом тем, с чем столкнулась во время своего отпуска. Слишком рано. И нестабильно.

– Думаю, это связано с делом. Меня что-то настойчиво тревожит, и я не могу понять, что, – решила прикрыться работой Дека, чтобы отвлечь слишком проницательного друга. – Подожди немного. Сперва мне нужно убедиться.

Кажется, это сработало, потому что мужчина лишь молча кивнул, позволяя ей продолжить просмотр оставшихся папок.

Следующие десять минут Дека сосредоточенно перебирала дела, щупала и сжимала их, принюхивалась и прикладывала к груди – результат оставался тем же. Девушка хмурилась все сильнее, а когда закончила с анализом, устало упала на стул для посетителей напротив Леона. Только после этого она заговорила:

– Ерунда какая-то. Такое чувство, будто мы совсем не там ищем.

– Что ты имеешь в виду? – заинтересованно подался вперед мужчина, тут же цепляясь за новую информацию.

– Я не знаю, но внутри сидит четкое ощущение, что это не то. Мы тратим время впустую.

– Уверена? – нахмурился агент. – Твое состояние точно не влияет на тебя?

– Точно, – уверенно ответила Дека, смотря Леону в глаза. – Здесь нет нужного нам дела.

Пару минут они сидели в тишине, обдумывая прозвучавшие только что слова.

– Кажется, твоя чувствительность увеличилась, – задумчиво протянул Леон спустя время. – Это хорошо, но тебе нужно взять себя в руки как можно быстрее. А пока нужно решить, что делать дальше.

Он встал со стула и начал расхаживать по кабинету, запустив руку в волосы.

– Ты можешь определить, куда перенаправить поиски?

– Не уверена… – как можно спокойнее протянула Дека, чтобы не показать, насколько близко его слова балансировали рядом с правдой. – Но можно спуститься в архив и попробовать поискать там. Но мне нужно будет подготовиться.

Она выжидательно уставилась на застывшего у дальней прозрачной стены Леона, который тщательно что-то обдумывал, то и дело поглядывая на часы. Наконец, спустя пару мгновений он кивнул, словно договорившись о чем-то с самим собой, а затем подошел к Деке и сел напротив нее.

– Хорошо. Время на подготовку у тебя есть. Как только придет Грегори, я тут же займусь допуском в архив, а пока можно отдохнуть.

– Погоди, а почему Грегори нет? – непонимающе нахмурилась Дека.

– Потому что сейчас два часа ночи, – хмыкнул Леон. – Так что предлагаю принять душ и подремать в крыле отдыха.

– Блять, – смачно ругнулась Дека, сразу же почувствовав заметное облегчение в теле, словно она стала чуточку ближе к своему идеальному рабочему состоянию. – Я совсем потеряла счет времени.

– С возвращением в лигу матерщинников, – довольно улыбнулся Леон, даже не пытаясь скрыть своего облегчения.

В их сфере мат являлся чем-то вроде показателя вменяемости: если ты материшься – значит, твоя психика все еще способна справляться с нагрузкой и выпускать пар через слова, а не угнетенное состояние.

– Рада вернуться, – хмыкнула Дека. – Впрочем, с такой работой я наверняка останусь в этой лиге до конца своих дней.

– Аналогично, – поддакнул мужчина. – Главное, чтобы этот конец наступил как можно позже – у нас пока слишком много дел.

Вот черт. Еще немного и они точно предадутся философским размышлениям о сути жизни. Дека остро ощутила необходимость сменить направление их разговора.

– Тогда первым делом идем мыться? Надеюсь, ты планируешь сделать что-то с этим колючим газоном на своем лице.

– Не волнуйся. Для твоего душевного спокойствия я наведу там порядок, – видимо, Леон тоже не планировал серьезных ночных философствований, так что легко переключился на новую тему. – Надеюсь, ты не забыла, где находится крыло отдыха?

Первым делом они вернулись к машине девушки за сменным комплектом одежды и белья, а затем прошли в самый дальний коридор первого этажа, в одном из разветвлений которого находились две просторные душевые. У двери с изображением дамы в шляпе Леон остановился и смерил Деку внимательным взглядом.

– Встречаемся перед комнатами отдыха через полчаса. Если не увижу тебя через это время, жду еще десять минут, а затем врываюсь в душевую. Голышом мы друг друга уже видели, так что это не должно стать проблемой.

– Только если ты тоже будешь голышом, – недовольно поморщилась Дека от нахлынувших воспоминаний.

– Франкфордские флэшбеки? – понимающе хмыкнул Леон. – В таком случае не задерживайся. Не будем бередить старые раны. Наши глаза нам еще понадобятся.

– Боже, все было не настолько плохо, – закатила глаза девушка, не удержавшись от улыбки.

– По твоему лицу этого не скажешь, – насмешливо бросил на ходу агент, скрываясь за дверью в мужские душевые.

Дека лишь недовольно цокнула, но тут же спохватилась и вошла в просторную комнату, отделанную стандартной серой плиткой. Оставив одежду в шкафчике раздевалки, она практически вбежала в помещение с душевыми. Слова Леона сделали свое дело: она была максимально сосредоточена, так что сразу же приступила к делу. Взяв с полки гиппоаллергенный гель без запаха и одноразовую мочалку, девушка включила теплую воду и встала под душ. Горячие температуры она использовала только дома, потому что они позволяли расслабиться. Сейчас же она постоянно делала воду чуть прохладнее, чтобы оставаться в фокусе, который, она была уверена, сохранится даже после короткого сна. Обдавшись напоследок почти ледяной водой, Дека быстро растерла покрывшееся мурашками тело и вернулась в раздевалку. Там она переоделась в чистую одежду, которая была полной копией предыдущей и представляла собой набор юного гота: все, начиная от белья и заканчивая носками, было глубокого черного цвета – на работе она использовала только его. Он помогал ей при взаимодействии с хищниками, особенно когда нужно было максимально скрыть свое присутствие, а также впитывал в себя другие энергетические воздействия, закрепляя их в волокнах ткани и нейтрализуя до вступления в контакт с кожей. Правда, после таких приключений одежда обычно не подлежала восстановлению, так как содержала в себе слишком много чужой информации, поэтому приходилось ее сжигать. В некоторых случаях, конечно, можно было использовать соль, но ее эффекта обычно хватало максимум на еще одну носку. Да и постоянно закупаться пачками хлорида натрия, от которого приходилось избавляться после каждого использования, было не совсем удобно, так что Дека все чаще останавливалась на надежном огне.

Выбросив использованную мочалку в мусорный бак, содержимое которого позже отправится на переработку, Дека вернула гель на место, аккуратно сложила полотенце в корзину для стирки белья, и только после этого проверила время. Удовлетворенно отметив, что управилась за двадцать минут, Дека покинула душевые, прихватив с собой пальто и хлопковый мешок со старой одеждой.

Леон уже ждал ее у комнат отдыха, привалившись к стене, и почему-то вызывал раздражение. Дека мысленно скривилась: похоже, четырех часов сна было недостаточно для полного восстановления.

Гладко выбритый, с влажными после душа волосами, которые спадали на лоб темными волнами, агент выглядел посвежевшим и скинувшим пару лет. Теплый свитер он сменил на плотную синюю рубашку, под которой виднелась темная водолазка, чье высокое горло надежно защищало шею. В их работе этой области тела всегда уделялось повышенное значение ввиду особой любви хищников к артериям и трахеям, так что все старались прикрывать эту уязвимую зону любыми способами. В этом смысле холодная погода всегда играла им на руку, позволяя носить дополнительную броню в виде плотной одежды.

– Ты же сменил трусы? – угрюмо проворчала Дека, чтобы хоть как-то выпустить заполнившее горло раздражение.

– Могу показать, – насмешливо хмыкнул мужчина, мгновенно подавляя ее эмоциональную вспышку.

Та резко заткнулась и растворилась, оставляя после себя еле ощутимый пресный осадок. Что ж, Дека сама начала эту заранее проигранную битву, а потому легко приняла поражение.

– Верю на слово. Идем спать. Сколько у нас времени? – первой направилась она в коридор, в котором располагались комнаты для сна.

– Около четырех часов. Все, как ты любишь, – поравнявшись с ней, как ни в чем не бывало, ответил мужчина.

– Отлично. Какую комнату займем?

– Как обычно, самую дальнюю, – подойдя к нужной двери, Леон указал кивком на электронный замок. – Дамы вперед.

– Проверяешь, с собой ли у меня пропуск? – подняла бровь Дека, доставая карточку из внутреннего кармана пальто.

– Именно, – не стал увиливать мужчина, наблюдая за тем, как она поднесла пластик к считывателю. – Профессиональная деформация и все такое. Ты же в курсе.

Огонек в самом углу металлической коробки загорелся зеленым, после чего раздался щелчок открываемого замка. Дека вошла в комнату первой и сразу же направилась к одной из кроватей, попутно бросив пальто на ближайший стул.

– Да уж, все мы тут профессиональные калеки.

Сняв ботинки, она легла на мягкий матрац и прикрыла глаза, мгновенно проваливаясь в сон. Кажется, Леон сказал что-то еще, но Дека уже ничего не слышала.

Проснулась девушка от звука будильника, который голосил на всю комнату воем раздражающей сирены. Сбоку раздалось шуршание и недовольный стон, а затем вновь наступила тишина.

– Ты так и не сменил эту сигнализацию? – сонно прохрипела Дека, приоткрыв один глаз.

– Зачем, если она отлично работает? – пожал плечами Леон, садясь на кровати.

Только сейчас Дека заметила, что спал он в одной водолазке, предварительно оставив рубашку на спинке соседнего стула. Не понятно, почему, но эта маленькая деталь подняла ей настроение, заставляя улыбнуться.

– Что такое? – тут же отозвался Леон, глядя на нее с легким прищуром.

– Просто радуюсь, что ты снял рубашку перед сном, – от абсурдности своих слов, Дека тихо рассмеялась, прикрывая глаза ладонью.

– Я польщен, – покачал головой мужчина, не скрывая улыбку. – Ты хоть с кем-нибудь общалась за эти три месяца?

– Курьер и кассир считаются? – прокряхтела девушка, принимая сидячее положение, чтобы обуться.

– Если это были живые люди, то да, – тихо рассмеялся Леон, профессионально увернувшись от летящей в него подушки.

– За кого ты меня принимаешь, – с показным недовольством пробурчала Дека, поправляя одежду. – Не меньше трех предложений с каждым, четыре раза в месяц.

– Дай угадаю, предложения были односложными и звучали примерно так: здравствуйте точка, спасибо точка, до свидания точка?

Дека открыла рот, чтобы возмутиться и оправдаться, но тут же поняла, что крыть ей было нечем. Вместо этого она недовольно вздохнула:

– Черт. Ты слишком хорошо меня знаешь.

– Так же, как и ты меня, так что мы квиты, – криво подмигнул Леон.

Вернее, попытался подмигнуть, но как обычно потерпел поражение, потому что его перекошенное лицо больше напоминало микроинсульт, чем то, что он пытался безнадежно показать.

– Может, тебе записаться на курсы по подмигиванию? Не могу наблюдать за твоими мучениями, – с наигранным сочувствием протянула Дека, стараясь сдержать рвущийся наружу смех.

Сама мысль о том, что такой профессиональный и суровый оперативник как Леон не умел подмигивать, вызывала необъяснимый восторг и трепет в груди.

– Зачем? Ты же сама говорила, что свои особенности нужно принимать, – поучительным тоном протянул Леон, застегивая пуговицы рубашки.

– Я имела в виду… – начала было Дека, но тут же осеклась под хитрым взглядом мужчины. – Забей. Ты прав. Я права. Все правы и все счастливы.

– Твой дар дипломатии с каждым годом сияет только ярче, – хохотнул мужчина.

– Годом? Я настолько медленно прогрессирую? – показательно возмутилась Дека, направляясь к двери.

– Профессиональная деформация: прогресс легче отслеживать в долгосрочной перспективе, – пожал плечами Леон, следуя за ней.

– Тогда вопрос снят, – легко завершила разговор девушка, но тут же спохватилась. – Мне нужно почистить зубы. Кажется, перед сном я этого не сделала.

– Бог тебе судья, – с напускным осуждением протянул Леон, за что получил слабый тычок в бок.

– В душевой не было щеток, – попыталась оправдаться Дека.

– Конечно, не было. Потому что мне пришлось забрать их в свой кабинет, – легкомысленно ответил Леон, идя чуть впереди.

– Зачем? – тут же переключилась на более интересную тему девушка. – Кто это был и что сделал?

К этому моменту они уже подошли к лифту, и Дека нетерпеливо наблюдала за тем, как Леон подозрительно медленно нажал на кнопку вызова, а затем облокотился о стену. И не проронил ни слова.

– И? – не выдержала она спустя десяток секунд ожидания.

– Меньше минуты – теряешь хватку, – покачал головой Леон, складывая руки на груди.

– Давай я оставлю свое терпение для хищников, а зубные щетки пусть насладятся кусочком моего внимания, – раздраженно закатила глаза Дека, и тут же опередила хотевшего что-то сказать мужчину. – И я помню, что большое начинается с малого. Ты и сам знаешь, что я тренирую терпение каждый день, так что имею право на небольшие поблажки.

Кнопка вызова светилась приятным желтым светом, пока за железными дверцами раздавался шум работающего механизма. Леон какое-то время молчал, пока Дека упрямо ждала ответа, сверля мужчину недовольным взглядом. А затем получила словесный удар под дых.