Любовники
– Догоняй! – кричу не оборачиваясь.
Слышу густой смех позади.
Игнат берет номер на свое имя. Пока его регистрирует, то и дело косится на меня. Взглядом жжет.
Он нервно отстукивает пальцами по стойке регистрации, а в воздухе густо пахнет спешностью и сдающими нервами. Как перед грозой.
Забирает карточку, и мы идем к лифтам. Ребра не выдерживают сильного биения сердца и трескаются. Должна упасть и биться в конвульсиях. Но я волочусь следом.
Игнат открывает дверь быстро. Она поддается не сразу, слышу какое-то ругательство. Боже! У меня уже пальчики подгибаются от его такого дикого вида. Мысли бродят друг за другом, стукаются, как бильярдные шары. Но ни одной трезвой, ни одной разумной.
Меня пропускает первой. И снова так смотрит, что начинает трясти. Какие-то непередаваемые ощущения поселяются в теле.
Прохожу вперед и резко разворачиваюсь. Из меня словно выбили весь воздух. Стены эти, аромат чистого и свежего белья и сладость, которой пропиталось в этом номере все.
Мы сейчас будем здесь заниматься сексом.
Эта истина яркая, ослепляет и дух захватывает. Сердце прожигает насквозь. Кажется, что смелость растворяется как таблетка аспирина в бокале. Я даже слышу это шипение.
– Тая, – как эхо зазвучало в голове, – ты можешь уйти. Мы можем уйти.
Да черта с два! Какая-то злость даже резанула в моих ощущениях. Я желаю, чтобы меня хотели. Хочу, чтобы приласкали и залюбили. Сегодня.
Медленно, но отрицательно машу головой.
«Нет, Игнат. Не готова я уйти, не хочу скрываться в скорлупке», – так и рвется изнутри.
– Тогда раздевайся! – легкий приказ. Он вмазался в меня взглядом и изучает реакцию. – Я же должен посмотреть, что ты мне предлагаешь.
Нагло улыбается. Взгляд ошпаривает как горячий кофе.
Пуговичка за пуговичкой расстегиваю блузку. Она падет к моим ногам. Слышу его жадный вдох и как дергается кадык. Ловлю каждую эмоцию, промелькнувшую на его лице. Впитываю как ценность.
– Вдруг не понравится? – бросаю слова и жду реакции.
Шумно сглатывает.
– Исключено, Тая.
На мне остаются одни трусики. Хочется прикрыться руками. А я держусь. Чистая провокация. Я слышу, как меняется его дыхание, какими резкими становятся его движения. Пах напряжен.
Мозг от этой картинки превращается в вязкую субстанцию, которая не имеет названия. Кожу стягивает от его взгляда.
– Сойдет? – глаза стреляют петардами. Они взрываются у его носа и оглушают обоих.
Прошибает многовольтным разрядом и трясет, трясет до рекордных показателей пульса…
Мне нравится, какая я сейчас.
– Ты решила меня спасти, чтобы потом убить?
– Теперь ты. Я же должна посмотреть, с кем решила время провести.
Не разъединяя взгляда, расстегивает рубашку и снимает брюки. Глаза примагничиваются к его телу.
О да, я была права. Он идеален. Это говорит во мне не похотливая девчонка, которая может и пожалеет о содеянном завтра, а художник.
Каждая мышца прорисована, игра света-тени безупречна. Пальцы потряхивает от желания прочертить линии вдоль всего его тела.
– Боксеры тоже снимать?
Приподнимаю одну брось. Это игра.
Подхожу ближе. Игнат за руку притягивает меня к себе. Тело к телу, кожа к коже. И накрывает губы. Наконец-то!
Позорно замычала в первую секунду нашего поцелуя. Как первая снежинка растаяла, стоило прикоснуться к ней.
Игнат целуется классно. Да, черт возьми, он делает это просто офигенно. Привстаю на носочки и жмусь теснее, внизу живота происходит что-то невообразимое.
Я не думала, что такое со мной случится с первым встречным мужчиной. Даже страшно от этих чувств. А что будет дальше?
Толкаю его в грудь. Ё-мое, она каменная, он сам весь напрягся.
Он не отпускает, вжимает в себя и губы терзает. Маслом растекаюсь. Ноготочками царапаю его плечи, бороздки оставляю.
– Стой!
– Ты уже все? – ведет носом вдоль шеи, зубами тонкую кожу прикусывает.
Током бьет в промежность, искры разбредаются хаотично по телу. И жалят, жалят, словно рой ос.
– Еще чуть-чуть, и ты реабилитируешь имя Игната в моих глазах.
– Ауч, с тем было настолько все плохо?
Прикусываю язык. Игнат подталкивает меня к кровати и со следующим толчком летим. Куда-то в пропасть.
Руками исследует тело и его изгибы. Словно читает мои мысли и идеально знает, как мне надо. Этим и бесит. Выключаюсь и отдаюсь чувствам.
– Тая, если ты мне подскажешь, как тебе нравится… – шепчет змей искуситель, которого я же и выбрала.
Тянет табун мурашек за своим голосом, а они селятся на всей поверхности моего тела.
Надо ему ответить. Только что? Игорь никогда не спрашивал, никогда не интересовался. Просто трахал как вздумается.
Воздух встает поперек горло и разрывает его. Говорить не могу, отчего-то слезы душить начинают. От боли, которое в сердце еще помещается.
– Тая? – настойчивый какой.
Ладонь сжимает ягодицы. Он с рычанием облизывает ключицы и тянется к груди. Вот черт, он в шаге от зоны, касаясь которую закружусь метелью.
– Сожми грудь, поцелуй и втяни в рот соски, – призналась, зажмурилась. Вот и все. Ничего ужасного. Оказывается, это не страшно. – Ах!
Игнат сделал ровно так, как просила. Шумно втягиваю тягучий воздух и рассыпаюсь на мелкие осколки.
– Нравится? – не отстает. Немного грубый голос только множит мое возбуждение.
Давлюсь наслаждением и шире развожу ноги. Игнат хмыкает и впивается в мою шею. Нежная кожа горит. Он царапает ее своими губами, зубами и щетиной. Попросту приятно мучает.
Не забыть бы замазать эти следы утром. Хотя к черту!
– У тебя же есть презервативы с собой? – ладошками скольжу по его груди. Там колотится сердце. И оно сейчас выскочит. Пугает такой ритм. Он кажется каким-то нездоровым.
Мысли как овсяный кисель. И сама я похожа на желе. Взгляни на себя в зеркало – не узнала бы.
Да и кто бы мне утром сказал, что порядочная девочка Тая выйдет из ресторана с другим мужчиной за руку.
– Ладно, расслабься уже. У меня есть, – проговаривает четко, подводит черту.
Игнат ладонью накрывает лобок, затем промежность. Ласкает через ткань. Стыдно признаться, что уже готова. Теку под незнакомым мне мужчиной и улыбаюсь. Как дура радуюсь, что нравится, крышу срывает от него, от его губ, его рук.
– Сама скажешь? Или мне опять спросить?
– Тебе так нравятся разговоры в постели, Иг-нат? – выделяю его имя.
Все еще очки до полной реабилитации имени он не набрал. Так думает голова. А вот тело решило по-другому. Ему вообще по фигу на имя, когда он так хорошо владеет своим языком.
– Люблю, когда сначала нежно. Без грубости, – снова признаюсь. У нас еще полноценного секса не было, ночь только началась, а я раскрываюсь перед ним книжкой. По первому требованию. Голосом привораживает, а руками своими пленяет.
Игнат отодвигает ткань в сторону и медленно пальцем кружит по клитору. Я становлюсь мягкой и податливой периной. Пару взмахов и взлечу. Господи, меня и правда уносит. Успеваю только ухватиться. За его плечи. Плечи Игната.
Да, кажется, я зря не любила это имя. Оно особенное.
Он вводит сначала один палец, и смотрит в лицо. Читает меня. Глаза в глаза. Искрит так, что вспышки сменяет одна другую. Яркие и такие опасные.
Трахает меня нежно, без грамма грубости. Все, как и люблю. Мычу что-то неразборчивое в его губы. Поцелуя жду. Мне они так понравились. И вкус его взрывает все рецепторы. Не забыть.
Глаза его шоколадные такие теплые, негой пропитанное. И капля страсти подбрасывает поленья в костер. Он разгорается и с каждой секундой между нами полыхает.
Жарко. Душно. Пахнет вкусной похотью и возбуждением.
– Обхвати член рукой, – приказывает. Моя очередь исполнять его желания. Черт, я надеюсь, ничего выходящего за рамки не будет, – и води ею.
Опускаю ладонь. Потряхивает. Не то от волнения, не то от возбуждения. Не улавливаю, все как-то смешалось, как краски на палитре.
Пальцами касаюсь бархатной головки и обхватываю член. Исполняю все, что скажет. И смотрю в глаза. Теперь они как темный шоколад. С каплей горчинки, но до безумия вкусный. Игнат дышит часто, и жесткое дыхание приятно греет кожу.
Мне нравится смотреть на него и ловить каждую эмоцию на лице. Уязвимость, кайф, наслаждение, вожделение.
И кажется, мне нравится сам Игнат. Боже, что я творю и что в моей голове?
Облизываю губы и опускаю взгляд на его член. И на то, как я ему дрочу. Стыдливо хочется сбежать.
– Могу предложить сделать мне минет, но боюсь, тут ты откажешь мне, – скалится. И прикусывает мою нижнюю губу. Мычу от сладости и боли. Я никогда не испытывала такие чувства одновременно. Они кровь заставляют течь в обратном направлении.
– И не надейся, Игнат. Минет только для избранных.
Он надевает презерватив и устраивается между моих ног. Входит медленно, аккуратно. Помнит, что сначала нежно. Не люблю грубость ни в каком ее проявлении.
Толкается в меня и целует в губы. Глубже, язык мой посасывает. А я позволяю, потому что рвет осколочным от его вкуса. Толкается и целует шею. Долго. Понравилась она ему.
С каждой секундой ускоряемся. Меняем скорость и идем по возрастающей. Ругаюсь мысленно, сдерживаюсь.
Игнат сжимает щеки, заставляет смотреть в глаза. Взгляд только постоянно опускается на колечко в носу.
– Перестань контролировать себя. Хочу слышать, что тебе хорошо, – обводит контур губ и снова целует. Ему тоже нравится.
Стону в рот. Мне хорошо. Господи, как же мне хорошо. Отпускаю себя, принимаю его полностью и отдаю себя же.
Игнат напрягается, мышцы стали стальными. Знаю, пара толчков и будет финал. У него.
Он кончает красиво. Впитываю всего, запоминаю. Ведь не повторится больше. Сейчас он кажется мне даже идеальным.
Игнат откидывается на подушку и пытается отдышаться. Поворачиваю голову и изучаю мужской профиль. Он снова кажется красивым. Немного грубоватым, но взгляд притягивает.
– Я кончил. А ты нет, – рубит фактами, как дрова колет.
Глава 5. Тая
Прикрываю глаза от стыда. Почему-то стыдно оттого, что не получилось испытать оргазм.
Нет, я знаю, каково это – чувствовать, как тепло сковывает тело и со скоростью света толкаются в теле это брызги удовольствия.
Но не в этот раз. Да и вообще, с Игорем-то я раза два кончала. А сейчас передо мной абсолютно незнакомый мне мужчина. Пусть и сексуальный, пусть и пальчики подгибаются от одного только его взгляда, кожа мурашками предательски колет, а сердце словно сорвалось с цепи.
Игнат сдавливает мой подбородок пальцами. Ощутимо так. Хочется ударить по его рукам, чтобы не смел. А просто торможу. Что-то тормозит.
Пугает только.
Его горячее дыхание касается кожи. Приятно горячит ее. Черт, да мне нравится. Очнись, Тая! Он тебе нравится.
– Я в душ хочу, – тихо шепчу.
– Пойдем, – говорит в губы.
Игнат все время на них смотрит. Меня это… заводит. Снова. Разве такое возможно? Увидеть красивого мужчину, провести с ним непродолжительное время и тупо таять от одного взгляда на него? Это так… низко. Только вот под кожу проскальзывает. Волоски поднимаются от его запаха, тело опять дает сбой.
До душа несколько шагов. Иду не оборачиваясь. Он пялится на мою задницу. Печет ее, даже жалит. Нравится это? Да!
Заходим вдвоем. Мне неловко. Пелена спала. Сейчас все задуманное кажется каким-то безумием. Поступком обиженной девчонки, что просто взбрыкнула.
Игнат хитро улыбается. Выглядит довольным. Подходит со спины и приживает животом к раковине. Целует жадно шею. Втягивает в себя тонкую кожу. Меня кислорода лишают, вытягивают из всех клеток, из всех органов. Его не хватает. Задыхаюсь.
– Прекрати, – выдавливаю слово.
Сама молю, чтобы не останавливался. Одни его губы, язык лишают меня возможности трезво мыслить. Комната схлопывается. Мы в тонком и узком пространстве одни. Это и раздражает, и проходится возбуждением по уже влажной коже.
– Ты хотела в душ идти, – подталкивает меня к бортику.
Подчиняюсь. Переступаю порог и включаю воду. На кожу посыпались ледяные капли.
– Эй! Ледяная! – кричит, а я начинаю смеяться. Господи, как-то по придурочному все выходит.
И на задворках мыслей мелькает мысль: с ним хорошо. Очень хорошо. Господи, выжги мне эту мысль. Я не должна так думать.
– Не нравится?
Я прибавляю напор. Мы смеемся вместе. Вода ошпаривает кожу, несмотря на то, что холодная. Капли попадают в нос, в рот. Захлебываюсь. И все равно смеюсь.
Игнат резко выключает и силой вдавливает в стенку душевой кабины. Взгляд прямой и прямо в душу западет. Я дышать боюсь, потому что цепляет так крепко, насквозь пронзает.
Боже, что происходит?
Мы целуемся так, как до этого не целовались. Языки сплетаются в каком-то древнем танце туземцев. Я даже в голове слышу удары барабанов. И губы пылают от трения и страсти. Я чувствую его вкус так ярко, словно он влился в мои рецепторы.
Холод кафеля контрастирует с нашей огненной кожей. И меня также бросает то в жар, то в холод. Просто швыряет из вод Ледовитого океана в первобытный костер.
– Блядь, да что с тобой такое? – Игнат словами царапает мне кожу. Проходит вдоль шеи, языком чертя дорожку.
– А с тобой? Ты… ты…
– Я… – повторяет, дразнит. Помнит, про соски. Ласкает, их втягивает рот и ласкает уже языком. Закусываю губы, чтобы не застонать.
– Еще, – молю.
Рука ложится на мой клитор, пальцы кружат вокруг него, даря наслаждение, которое не испытывала прежде. Уношусь куда-то в другой мир.
– Отпусти себя. Слышишь?
Он опускается на колени. Это кажется таким правильным сейчас. И неправильным одновременно. Не успеваю закончить мысль, как он касается меня там . Черт, так горячо становится. Словно спичкой прошлись. И подули.
Игнат ласкает клитор, что-то выделывает невероятное. И материться. Да у него крышу сносит. Вцепился мертвой хваткой в бедра и целует, целует меня там. Везде.
Прикрыла глаза. После такого вообще можно смотреть в глаза мужчине? Кожа покрывается испариной и румянцем.
Дышу громко и часто. Изо рта вырывается стон.
Игнат прекращает ласкать и разворачивает грудью к стенке.
– Ах, – только и успеваю сказать. Пожар внутри, тело пылает, а зубы стучат друг об друга.
– Расслабься, колечко. Прикрой глаза и…
Он входит резко и останавливается. Ждет.
Зажмуриваюсь. Господи, я же чувствую его всего, каждую клеточку, каждую венку. Он во мне так глубоко и это так прекрасно.
Рука скользит вдоль ягодиц и с силой сжимает. Подбрасывает на новый уровень. Рот приоткрыт, я дышу через рот. А воздух влажный и горячий, хоть и вода капала ледяная.
Толкается в меня уверенно и до упора. Медленно растягивает. И целует шею сзади, проходится вдоль позвонком.
Утопаю в этом движении. По венам уже не кровь, а чистый кайф. Такой вязкий, похожий на сироп или варенье. Скручивает в жгуты от наслаждения.
– Так нравится? – чуть убыстряется. Трахает с долей грубости.
Да, мать его, мне нравится.
– Отпусти. Себя!
Грудь сжимает, оттягивает соски. Пальцы смачивает слюной и снова возвращается к ним, обводит ореолу и слегка сжимает сам сосок. Простреливает тысячами тончайших игл.
Другую руку опускает вниз и касается клитора.
Просто не дает мне шанса.
– Игнат, – его имя сейчас самое родное и самое близкое. Пишется перьевой ручкой на сердце.
Спираль раскручивается с бешеной скоростью внутри.
Не выдерживаю. Стон раскалывает маленькое пространство вокруг нас.
Воздух трескается на множество осколков, они вонзаются в чувствительную и поврежденную кожу от поцелуев, следов щетины и отметин зубов.
Мой оргазм яркий. Я стараюсь запомнить каждую секунду. Игнат вонзается в мои губы и пьет наш поцелуй. Грубость, мягкость, страсть, похоть, сладость, бессилие – все сливается в одну точку – в слияние наших губ.
Какой-то утробный рык, мои стоны. Меня ведет от всего: от его запаха, вкуса. Касание кожи как печать, взгляд теплых шоколадных глаз выжигается на сетчатке.
Кажется, я совершила большую ошибку, разрешая ему сесть за стол. Этот мужчина не может просто пройти мимо моей жизни и не оставить в ней след.
По коже ягодиц ударяют горячие капли спермы.
– Блядь! – ругается. А у меня от его тона неостывшее возбуждение покусывает все клеточки.
Прижимает к себе, целует щеки, переходит снова на губы. Кажется, он не перестанет меня целовать. Я ведь только млею от этого.
– Прости, не удержался. Думал, в комнате продолжит.
– Нравлюсь так?
– Да треш какой-то, – и смеется мне на ухо прикусывая.
Игнат помогает мне ополоснуться, потом лейку направляет на себя. Мы лишь смотрим друг на друга и как-то загадочно улыбаемся. Будто мы самые коварные заговорщики в мире.
– Тая? – окликает, – мы без презика трахались.
Черт, его «трахались» заставляет все мышцы сжаться.
– Я в курсе, – опускаю взгляд.
– Тебе не о чем беспокоиться.
Господи, вот он о чем. Стало стыдно. Я вообще об этом не подумала. Мозги совсем вытекли от него, расплавились. Стала как сыр после духовки и двухсот градусов в ней.
Киваю. Оборачиваюсь и останавливаюсь.
– Ты тоже… Это… не думай… я, – краснею и выгляжу, наверное, как спелый помидор. Особенность, которая меня еще со школы раздражала.
Ухмыляется. Ему это нравится?
– Ты была смелее. Что случилось, колечко? Смелость все? – свистит. Дурак. – усвистала?
Неуклюже выхожу из ванной. Не знаю, куда себя деть. Присесть, лечь обратно на кровать? Что вообще сейчас будет происходить?
Игнат останавливается у двери и опирается на косяк. Руки скрестил на груди и, странно улыбаясь, изучает меня. От его взгляда все еще прожигающего никуда не деться.
– Устала? – хрипло спрашивает. Проходясь взглядом по губам и цепляясь за колечко.
Веду плечами. Какой ответ его устроит? Мышцы тяжелые и я все еще ощущаю спазмы внутри.
– Давай ужин закажем? Я проголодался.
Глава 6. Тая.
Пристально слежу за его движениями. Его как раз ничего не смущает. Даже в этом нелепом белом халате он выглядит расслабленно и уверенно. А я тону в этой махровой ткани и чувствую себя какой-то крошкой.
– Или ты салатом наелась? – намекает он на мой заказ в его ресторане, – хотя… ты же даже к нему не притронулась.
Игнат запомнил это деталь. Что-то бьется в душ е .
– Нет, я бы не отказалась поужинать. С тобой, – кажется, что я шепчу. По телу пробегает скованность. Я присаживаюсь на край кровати и кладу ногу на ногу.
– Отлично.
Наблюдаю за ним из-под опущенных ресниц и стараюсь запомнить все. Алкоголь полностью выветрился, все произошедшее кажется бредом. От него еще жар раскатывается по коже, а внутри пульсирует. Хороший такой бред, сказочный.
Игнат оформляет заказ по телефону. Я вслушиваюсь только в его голос. Хриплые нотки как шелест бархата по чувствительным клеткам. Делаю глубокий выдох от удовольствия.
– Не против? Я сделал заказ за тебя. Надеюсь, ты любишь рыбу.
Киваю. Хочется снять с себя безразмерный халат. В комнате невыносимо душно. А от его голоса, взглядов, посылаемых в мою сторону, капельки пота стекают по позвоночнику.
Игнат садится в кресло напротив меня. Ему халат не мешает. Края разошлись в разные стороны, заставляя взглядом прильнуть к его груди. Она высоко поднимается. Игнат дышит глубоко, но размеренно.
– Расскажешь, что с тобой случилось? Почему ты была вся в слезах, когда я тебя заметил?
Он и не моргает вовсе, когда спрашивает. Я же вся подобралась. Как перед экзаменом прям.
Вспоминаю сегодняшний день, и так пусто сразу на душе становится. Противно и зябко.
Для Игоря я была не единственная. На протяжении всего года отношений у него были и другие девушки. Я, наивная дурочка, верила ему. Услышала много оскорблений в свой адрес и унижений. А потом ушла. К черту его и такие отношения.
– Просто неудачный день, – все, что я говорю.
Игнат хмыкнул. А по глазам вижу – не верит. Он словно руку в душу засунул и провернул.
– Так отомстить ему решила? Прыгнув в койку с другим? – в каждом слове отрава. Тело сжимается от негодования и обиды. Ведь не прав. Не прав?
– А ты позволил это сделать, – чуть выше поднимаю подбородок и выпрямляю спину, – тебе же понравилось, Иг-нат?
– А ты не так проста, Та-я.
Он встает с кресла и направляется в мою сторону. Задерживаю дыхание, сердце бросилось отчаянно биться и разгонять кровь. Румянец проступает на щеках, и они начинают гореть. Это происходит всего за секунду, а то и меньше. Такая реакция у меня на этого мужчину.
Игнат ложится на кровать и прикрывает глаза. Странное желание прижаться к нему, уткнуться в его грудь и заснуть. Дергаюсь резко и мысленно бью себя по рукам.
– Ложись, – словно покопошился в моей голове, выудил последнее, о чем думала.
Послушно исполняю. Так будет выглядеть, что я исполняю его просьбу, а не свое желание.
– Я рассталась с мужчиной. Он не ценил ни меня, ни наши отношения. Оскорблял и вел себя отвратительно. Мне стало так обидно, я и плакала. Игорь раньше был другим, а вчера маски были сброшены.
Зажмуриваю глаза. Хочется выдохнуть, я сказала все это на одном дыхании. И словно поставила жирную точку в прошлом.
– Придурок твой Игорь, – с усмешкой сказал. А я теснее прижалась к его телу. Он помог поставить мне эту точку, хоть и не осознает этого.
Сердце продолжает колотиться от близости его тела. Я втягиваю его запах, смешанный с гелем для душа, и закатываю глаза. Чистое удовольствие.
Сейчас я абсолютно трезвая, но меня до сих пор качает на волнах.
– Но ты так больше не делай, Тая, – строгий голос вытаскивает из этих волн и с силой бросает о каменистый берег.
– Ты о чем? – дрожу. Кажется, температура в комнате уменьшилась на несколько градусов.
– Не надо никуда ездить с незнакомым тебе мужчиной. Это ведь может плохо закончиться, – смотрит в упор.
Он больше не улыбается. И, кажется, правда отчитывает за неосмотрительность. Какой заботливый… Меня это задевает. Приятно так трогает.
– Ни один мужчина не должен на тебя так влиять. Не бросайся во все тяжкие из-за того, что какой-то лох просто не оценил тебя, – каждое его слово окутывает заботой. Мой мозг вытаскивает из его фраз самое нежное и мягкое.
– Хм… А может, я бы и не пошла бы ни с кем, кроме тебя…
Внутри полный кавардак. Меня потряхивает от брошенных мной слов. И в сердце поселяется трепещущее чувство.
– Та-я, – повторяет он с придыханием. Он что-то вкладывает в мое имя, но я никак не могу понять, что именно.
Тянется к моим губам, а я прижимаюсь всем телом. Тепло перекатывается от него ко мне и в обратном направлении. Стягивает нас, завязывает.
Ужин приносят не вовремя. Игнат снова ругается. Теперь я слышу это слово отчетливо. Он матерится. Слово грубое, но кровь в венах вскипает от его тона и грубости.
Нам заносят несколько блюд, бутылку шампанского в ведерке со льдом, фужеры и фрукты.
– Ты решил, что я настолько голодная? – обвожу все это великолепие. Слюна скапливается во рту. На тарелке нарезанный ананас. Обожаю!
– Это я себе, – улыбается широко. Я безмолвно смотрю на него и думаю: «Ну что за черт, Тая!»
Сердце предает меня в эту секунду, тело перемещается в пространстве словно нет ног. Чувство опьянения возвращается во сто крат сильнее.
– Ладно, Та-я, просто не знал, что любишь, – подмигивает. Я оступаюсь и чуть не падаю.
Не хочу заканчивать этот вечер, эту ночь. Единственное желание закрыться в номере и уничтожить весь мир за пределами этих метров.
– Спасибо, – скромно произношу.
Мы едим молча. Но то и дело переглядываемся.
Рыба шикарная, на десерт мой любимый медовик. А от фруктов такой аромат, что уже пропиталась их соками и вкусом.
– Шампанское? – указывает на ведерко.
Отрицательно машу головой. На сегодня алкоголя достаточно.
Игнат откладывает приборы первым. Под его тяжелым взглядом кусок в горло уже не лезет. Что-то вытягивает своими глазами из меня. До тошноты стягивает.
– Расскажешь мне, кто ты?
– Тебе правда это интересно?
Бегаем по лицам друг друга. Уже знаю, что у него над левой бровью маленькая родинка. А на верхней губе тоненький шрамик. Хочу нарисовать этого мужчину. Он идеальный в своей не идеальности.
– Ну, я бы не спрашивал, если бы не было интересно, – говорит так, что закручиваешься узелком.
Откидываюсь на спинку стула. Театрально делаю паузу и смотрю, как Игнат от нетерпения чуть елозит на стуле. Вот блин, он и правда ждет моих слов.
– Я художница. Год назад закончила Суриковское.
Его брови летят вверх. Ну да, это не совсем современно. Но что он ожидал?
– И ты рисуешь? Ну, реально рисуешь?..
– Да. Неделю назад отдала свой последний заказ. Игорь, – немного торможу. Ком в горле все еще не дает полноценно о нем говорить, – часто рекомендовал меня своим знакомым. Им нужно было то в доме стену оформить, то картину нарисовать. Я бралась за эти заказы. И мне нравилось.