Вы пробудили не того. Том 2

Когда на сцену вышла Ирина Ларионова, гул стих мгновенно. Она была в строгом чёрном платье, её янтарные глаза обводили зал, словно хищница, выбирающая жертву.

– Добрый вечер, студенты, – её голос, усиленный магией, наполнил зал. – Сегодня мы поговорим о традиции. О нашей самой старой и самой… неоднозначной традиции. О Неделе Выживания.

Она сделала паузу, наслаждаясь напряжённой тишиной.

– Многие думают, что Неделя Выживания родилась из мудрого педагогического расчёта. Из желания воспитать в вас волю, стойкость, умение работать в команде. Это ложь.

По залу пронёсся удивлённый ропот.

– Эта традиция, – Ирина усмехнулась, – родилась из-за глупости, самонадеянности и очень дорогого шампанского. Много лет назад группа студентов из очень влиятельных Домов, отмечая окончание сессии, решила продемонстрировать свою силу и случайно активировала не тот портальный камень. Их забросило на необитаемый остров посреди океана. Без связи, без припасов, без мозгов. Они выжили. Чудом. Питались кокосами и ругались, кто из них будет вождём. Кстати, нечто подобное ещё раз повторилось, но об этом вы и так знаете. А когда их, отощавших и злых, нашла спасательная экспедиция, их родители, вместо того чтобы признать своих отпрысков идиотами, объявили их героями. И Академия, чтобы сохранить лицо, превратила этот позорный инцидент в ежегодное испытание.

Зал взорвался смехом. Даже я невольно улыбнулся.

– Но, – смех мгновенно стих, когда голос Ирины стал жёстким, – с тех пор правила изменились. И сегодня я должна была бы сказать, что отправлять в такие условия «зелёных» студентов, Неофитов, – это безответственно. Это грозит нам судебными исками от ваших влиятельных Домов, проблемами с правоохранительными органами и тонной бумажной волокиты.

Она обвела взглядом первые ряды, где сидели мы.

– Но… – на её губах появилась та самая хищная, опасная улыбка, – я уже со всеми договорилась. И поэтому с огромной радостью сообщаю, что в этом году у нас будет не пять команд, а шесть. И шестая будет состоять целиком из первокурсников.

По залу вновь пронёсся ропот, на этот раз – полный шока и недоверия. Я чувствовал на себе сотни взглядов.

– Да, за вами будут наблюдать, – продолжила Ирина, игнорируя шум. – Но вмешательство последует только в самом критическом случае. Когда мы сочтём это нужным. И если кто-то из вас решит, что он самый умный, и попытается симулировать травму, чтобы вернуться пораньше… он будет не просто отчислен. Его Дом, его семья, его имя – всё это попадёт в новостные хроники с пометкой «Трус». Вы меня поняли?

Я усмехнулся. Она была великолепна. Я думал, сейчас нас отправят на ужин, дадут последнюю ночь на сборы. Но Ирина Ларионова зловеще расхохоталась.

– Начали, – просто сказала она и хлопнула в ладоши.

Мир под ногами исчез. Яркая вспышка, ощущение падения в ледяную пустоту, и темнота.

Падение было коротким. Резким. Словно мир выдернули из-под ног, а через мгновение с силой впечатали обратно.

Я пришёл в себя первым. Воздух. Он был другим. Тяжёлым, влажным, с привкусом мокрого камня, гнили и чего-то ещё, странного, металлического. Мы стояли посреди гигантского, невозможного зала. Стены, сложенные из циклопических, идеально подогнанных чёрных блоков, уходили вверх, теряясь во мраке, где не было потолка. Единственным источником света были тусклые, фосфоресцирующие лишайники и мхи, покрывавшие стены и пол, их призрачное, сине-зелёное сияние создавало ощущение, будто мы на дне океана.