Московский бестиарий
– Тихо-спокойно! Я не враг-недруг тебе, – гоблин попытался распутать пальцы, но только сильнее их скрутил, издав озадаченное «хм-м». – Я Шмыг, дружественный-приветливый гоблин-создание! Я не люблю-избегаю больших-огромных и сильных-могущественных. Они всегда обижали-обзывали Шмыга. – Он наконец расплёл пальцы и показал на свой нос размером с картофелину. – Видишь-замечаешь этот прекрасный-великолепный гоблинский нос? Он стал таким большим-выдающимся из-за того, что его постоянно-регулярно тянули-дергали тролли-задиры! А ещё они всегда смеялись-потешались над маленьким-крошечным зеленым-изумрудным Шмыгой, говорили-утверждали, что он похож-напоминает недозрелый-незрелый огурец-овощ с ушами-лопухами!
Он внезапно чихнул, и из его носа вылетело небольшое облачко зеленоватого дыма, которое, к удивлению Сергея, сформировало идеальное кольцо и поплыло к потолку.
– Извини-прости, – смущенно пробормотал гоблин. – Аллергия-чувствительность на человеческую пыль-грязь. В вашем торговом центре-строении так много пыли-частичек, что бедный-несчастный гоблинский носик не справляется-выдерживает! Особенно-преимущественно после того, как тот большой-огромный дракон-ящер устроил-создал такой сквозняк-ветер своими крыльями-перепонками!
– Что… что происходит? – выдавил Сергей, чувствуя, как реальность окончательно расползается по швам.
«Я разговариваю с гоблином. Настоящим гоблином. И это самое нормальное, что случилось за последний час», – подумал он с истерическим весельем.
Гоблин задумчиво почесал подбородок, затем левое ухо, правое ухо, снова подбородок и, наконец, макушку, словно пытался решить сложную математическую задачу при помощи тактильных ощущений.
– Великое-могучее Пробуждение-Возрождение, – важно объявил он, выпрямляясь во весь свой небольшой рост. – Смотритель-Хранитель открыл-распахнул Врата-Портал. Теперь мы все свободны-освобождены, как птички-пташки, вылетевшие-выпорхнувшие из клетки-темницы! – Он хихикнул снова, звуком, похожим на треск сухих веток под копытами маленького, но упитанного поросенка. – Но не все этому рады-веселы, да-верно? Люди-человеки не любят-обожают, когда сказки-истории становятся правдой-реальностью. Особенно-преимущественно страшные-ужасные сказки-небылицы с кровожадными-голодными монстрами-чудовищами, которые так и хотят-мечтают схрумкать-сожрать маленьких-хрупких человечков-созданий! Хрум-хрум-хрум! – Он изобразил, как что-то жует, но потерял равновесие и едва не свалился снова.
– Кто такой Смотритель? Что за врата? – Сергей чувствовал, что должен понять происходящее, иначе сойдет с ума.
– О-о, это очень-крайне запутанная-сложная история-повествование! – воскликнул Шмыг, взмахнув руками так энергично, что едва не стукнул себя по носу. – Смотритель-Хранитель – это тот-самый, кто держал-заточил нас в плену-неволе. А теперь-сейчас он же тот-самый, кто освободил-выпустил нас! – Гоблин пожал плечами, словно объяснял очевидное младенцу. – Очень противоречивая-непоследовательная личность-персона, да-согласен? Сначала запирает-заточает бедных-несчастных магических существ-созданий в свой музей-коллекцию на долгие-бесконечные годы-столетия, а потом вдруг – бах-трах! – освобождает-выпускает всех разом-одновременно! Как будто-словно решил-надумал устроить вечеринку-празднование с кровью-убийствами вместо конфетти-серпантина и кишками-внутренностями вместо гирлянд-украшений!
Шмыг вдруг полез в многочисленные карманы своего изрядно поношенного одеяния и начал выкладывать на пол перед собой самые разнообразные предметы: несколько блестящих пуговиц, жестяную банку из-под леденцов, игрушечную машинку, пробку от шампанского, полуразложившуюся лягушачью лапку и маленькую записную книжку.
– Должен-обязан где-то тут иметь-держать мои заметки-записи о Смотрителе-Хранителе, – бормотал он, продолжая извлекать новые предметы из, казалось, бесконечных карманов. – Я вёл-составлял подробный-детальный дневник-журнал всё время-период, пока был заперт-заточён в музее-экспозиции! – На свет появились: шерстяной носок, заводной ключик, чайная ложка, засушенный паук и цепочка от бачка унитаза. – Ага-эврика! Вот-нашёл! – Торжествующе воскликнул гоблин, вытаскивая мятый листок бумаги с детскими каракулями. – Итак-значит, – он напыщенно прокашлялся, надел воображаемые очки и начал «читать»: – Он ждал-дожидался этой ночи-времени много-множество лет-периодов. Ночи-момента, когда звёзды-светила встанут-расположатся правильно-особенно, образуя в небе-пространстве узор-рисунок, похожий-напоминающий огромного-гигантского кролика-зайца с шестью лапами-конечностями и тремя-несколькими хвостами-отростками!
Он оторвался от «чтения» и пояснил Сергею:
– Хотя, возможно-вероятно, это только-лишь Шмыгу так показалось-привиделось из-за того, что он неправильно-неверно повернул-перевернул карту-схему звёздного неба-пространства. Гоблины-создания не очень-весьма сильны-способны в астрономии-науке!
Сергей смотрел на это странное существо, гадая, не сошел ли он с ума. Может быть, все происходящее – просто галлюцинация? Может быть, он задремал на посту, и все это ему снится? Но боль в ушибленном плече была слишком реальной, запах гари и озона – слишком отчетливым, а страх, клокочущий в груди – слишком острым.
Снаружи раздался вой полицейских сирен. Сергей почувствовал прилив надежды, как утопающий, увидевший берег.
– Слышишь? – он посмотрел на гоблина. – Это полиция. Сейчас они…
Гоблин расхохотался так сильно, что опрокинулся на спину, задрыгав ногами в воздухе, словно перевернутый жук. Он катался по полу, стуча кулачками и выдавливая между приступами смеха слова:
– Люди-человеки с палками-стрелялками против драконов-ящеров и троллей-громил? Против магии-волшебства древних-старинных существ-созданий? – Он сел, пытаясь отдышаться, но снова согнулся от смеха. – Это как… как муравьи-букашки, затевающие заговор-план: «Главное слона-мамонта сбить с ног, а там затопчем». Или как маленькая-крохотная болотная лягушка-квакушка, пытающаяся напугать-устрашить голодного-изголодавшегося аиста-птицу, угрожая-размахивая своими крошечными-малюсенькими лапками-конечностями и говоря-произнося: «Бойся-страшись меня, о великий-огромный пожиратель-поедатель лягушек-квакушек! Я знаю-владею смертельным-убийственным приёмом-ударом под названием "Прыжок-скачок отчаяния-безнадежности"»
Он вытер выступившие от смеха слезы, размазав грязь по щекам, и продолжил с серьезным выражением лица:
– Забавно-смешно будет посмотреть-наблюдать, как эти полицейские-защитники будут бегать-носиться кругами-зигзагами, как муравьи-букашки, у которых огненный-пылающий великан-существо растоптал-разрушил муравейник-домик! – Он изобразил бегающих в панике полицейских, размахивая руками и ногами, но запнулся одной ногой за другую и шлёпнулся на пол, снова рассмеявшись собственной неуклюжести.
Сергей побледнел. Гоблин был прав. Что могут сделать полицейские против таких существ? Против дракона, способного выдыхать пламя? Против орков с боевыми топорами? Против магии, которой не должно существовать?
– Должен быть способ остановить это, – пробормотал он. – Должен быть…
Гоблин наклонил голову, изучая его с любопытством, как ученый – редкий экземпляр насекомого. Затем он достал из кармана крошечные очки без стекол, нацепил их на нос и начал ходить вокруг Сергея, делая вид, что изучает его через увеличительное стекло.
– Хм-м, интересно-любопытно! – произнес он профессорским тоном. – Перед нами редкий-уникальный экземпляр-образец «человека храброго-отважного обыкновенного»! Заметьте-обратите внимание на характерные-типичные признаки-особенности: сжатые-стиснутые кулаки-руки, решительно-твёрдо поджатые губы и полное-абсолютное отсутствие-игнорирование инстинкта-желания самосохранения-выживания! – Гоблин снял очки и спрятал их обратно в карман. – Но зачем-для чего тебе это-такое? Ты же просто-всего лишь людишка-человечек без чешуи-брони, клыков-когтей или магии-волшебства! Беги-убегай, спасайся-прячься! Пусть умирают-погибают те, кто в доспехах-железках и с мечами-оружием. Шмыг бы так и сделал-поступил, если бы был таким большим-высоким и заметным-видимым, как ты-человек!
Сергей на мгновение задумался над словами гоблина. Почему бы действительно не сбежать? Он ведь всего лишь ночной охранник, которому платят минимальную зарплату. Никто не ожидал бы от него героизма в такой ситуации. Но потом он вспомнил Михалыча, лежащего в луже собственной крови, и крик Василича, оборвавшийся внезапной тишиной. Они были его коллегами, его товарищами…
Сергей стиснул зубы, чувствуя, как внутри поднимается что-то – не страх, а гнев, решимость.
– Потому что там, снаружи – мой город. Мой мир. И я не позволю каким-то сказочным тварям его уничтожить.
Гоблин присвистнул, и этот звук был похож на песню флейты, сыгранную чайником с простудой.
– Ух ты-ничего себе! Храбрый-отважный людишка-человечек! – Шмыг театрально поклонился, но слишком низко наклонился вперед и кувыркнулся через голову, приземлившись на спину. Не теряя достоинства, он продолжил из этого положения: – Глупый-безрассудный, но храбрый-смелый! Как тот легендарный-знаменитый гоблин Трюк-Кувырок, который попытался-решил оседлать-приручить дикого-необузданного единорога-скакуна, используя в качестве-роли седла-упряжки коробку-ящик из-под яблок-фруктов и вожжи-поводья, сплетённые-связанные из собственных подштанников! – Он хихикнул и прикрыл рот рукой. – Трюк-Кувырок не смог-сумел усидеть-удержаться на единороге-скакуне и был подброшен-заброшен так высоко-далеко, что пролетел-пронёсся через три-несколько королевства-страны и приземлился-шлёпнулся прямо-точно в королевский-царский банкет-пир, угодив-плюхнувшись в праздничный-торжественный торт-пирог!
Шмыг задумался, морща лоб, как старый пергамент, на котором кто-то случайно разлил чернила и попытался их вытереть грязной тряпкой.
– Но может-возможно, ты и сможешь-сумеешь помочь-посодействовать. Если доберешься-дойдёшь до Смотрителя-Хранителя. – Он вдруг подпрыгнул на месте, хлопнув в ладоши. – О! Шмыг мог-может бы провести-сопроводить тебя! Шмыг знает-ведает все секретные-тайные ходы-проходы! Это будет так увлекательно-захватывающе, как игра-приключение «Найди-отыщи сыр-лакомство в лабиринте-ловушке», только вместо сыра-еды в конце-финале будет могущественный-всесильный маг-волшебник, а вместо безобидных-простых стенок-перегородок будут смертельно-летально опасные-рискованные чудовища-монстры!
Сергей внимательно посмотрел на гоблина. В этом маленьком зеленом существе было что-то располагающее к себе, несмотря на его странности. Возможно, именно его явная безобидность в мире, внезапно наполнившемся смертельными угрозами. Или, может быть, тот факт, что он предложил помощь, когда Сергей остался совершенно один.
– Где он? – спросил Сергей, проигнорировав энтузиазм гоблина по поводу смертельных опасностей.
– Там-туда, где все началось-произошло. В музее-выставке, – Шмыг спрыгнул с колонны, на которую успел забраться, когда говорил о лабиринте, но вместо бесшумного приземления, как кошка, он шлепнулся на пятую точку с громким «ой!» и потер ушибленное место. – Кажется-похоже, что хвост-копчик бедного-несчастного Шмыга сегодня-сейчас испытывает-переживает самый неудачный-невезучий день-период в своей длинной-продолжительной хвостовой-копчиковой жизни-существовании!
Гоблин поднялся, выпрямился и принял серьезное выражение лица, которое держалось ровно две секунды, после чего сменилось широченной, полной кривых зубов улыбкой.
– Пойдем-следуй, покажу-укажу безопасный-надежный путь-дорогу! Только быстро-скоро, пока большие-огромные и страшные-ужасные заняты-увлечены пожиранием-поеданием твоих соотечественников-сограждан! – Заметив выражение лица Сергея, он быстро поправился: – То есть-вернее, пока они отвлечены-заняты на другие-прочие дела-занятия, совершенно-абсолютно не связанные-относящиеся с поеданием-потреблением человеческой-людской плоти-мяса! Хе-хе-хе!
Сергей колебался. Можно ли доверять этому существу? Но выбора не было. Как нет выбора у человека, падающего в пропасть – хвататься за любую ветку, даже если она может оказаться змеей.
– Веди, – кивнул он.
Шмыг просиял так, словно получил лучший подарок на день рождения. Он вскочил на ноги и сделал торжественный жест рукой, указывая направление.
– За мной, храбрый-отважный человек-герой! Шмыг проведет-доставит тебя к цели-назначению по самым безопасным-надежным путям-маршрутам! Ну, относительно-сравнительно безопасным-защищенным… По крайней-минимальной мере, там не водятся-обитают драконы-ящеры… Только несколько-пара троллей-громил… Может быть-возможно… И парочка-двойка гарпий-летуний… Но Шмыг знает, как их избежать-обойти!
Сергей вздохнул и последовал за своим странным проводником, гадая, не совершает ли он самую большую ошибку в своей жизни, доверяя свою судьбу этому невероятно болтливому зеленому существу.
ГЛАВА 2. КРОВАВОЕ УТРО
Полицейские машины подъехали к торговому центру «Европейский» в 4:42. Четыре патрульных автомобиля и микроавтобус с бойцами СОБР. Они еще не знали, с чем им предстоит столкнуться, не подозревали, что эта ночь навсегда изменит не только их жизни, но и весь мир.
Майор Виктор Самойлов, командир группы, вышел из микроавтобуса и окинул взглядом здание. Разбитые стеклянные двери главного входа, странное свечение внутри, доносящиеся звуки борьбы – все это говорило о серьезности ситуации. Но ничто не могло подготовить его к тому, что ждало внутри.
Он поправил бронежилет и проверил магазин автомата – привычные, успокаивающие действия перед операцией. За пятнадцать лет службы он повторял эти движения сотни раз. Афганистан, Чечня, антитеррористические операции по всей стране – Виктор повидал достаточно, чтобы считать себя готовым к любым неожиданностям. Но сегодня что-то было не так. Он ощущал это шестым чувством – тем самым, что уже не раз спасало ему жизнь.
– Что у нас? – спросил он у подбежавшего лейтенанта, молодого парня с бледным лицом и тревожным взглядом.
– Сообщение о нападении, товарищ майор. Множество нападающих, есть жертвы среди персонала. Звонил охранник, некий Сергей Ковалев.
– Террористы? – майор нахмурился, вглядываясь в темный провал входа.
– Неизвестно. Охранник был очень напуган, говорил сбивчиво. – Лейтенант помедлил, словно не решаясь продолжить. – Есть еще кое-что странное. По рации мы слышали… необычные звуки. Рычание, крики… не похожие на человеческие.
– Наркоманы? – предположил майор, но в глубине души чувствовал, что дело не в этом. Наркоманы не разбивают бронированные стеклянные двери торгового центра. И от них не исходит странное свечение, которое он явно видел внутри здания.
– Не похоже, товарищ майор, – лейтенант тревожно взглянул на здание. – Мы попробовали связаться с охраной внутри. Ответили только двое из шести постов. Остальные не выходят на связь. И… один из охранников сказал что-то о драконе перед тем, как связь оборвалась.
– О драконе? – майор скептически поднял бровь. – Проверь остатки наркотиков в отделе. Похоже, кто-то хорошо отметил конец смены.
Но в животе у него все сжалось от непонятного предчувствия. Нечто древнее и инстинктивное в глубине его существа кричало об опасности – той самой, что заставляла первобытных людей бежать при виде тени саблезубого тигра.
Майор кивнул и повернулся к своим людям, чьи лица в свете фар казались высеченными из камня.
– Первая группа – со мной через главный вход. Вторая – обеспечивает периметр и контролирует служебные выходы. Действуем по стандартной схеме. Всем быть предельно внимательными.
Бойцы проверили оружие и двинулись к разбитому входу. Майор шел впереди, сжимая автомат и вглядываясь в полумрак торгового центра, где тени, казалось, двигались сами по себе.
– Что за черт? – пробормотал он, заметив странные следы на мраморном полу. Словно что-то огромное и тяжелое прошло здесь, оставляя глубокие царапины, похожие на следы гигантских когтей.
Они продвинулись дальше, в центральный атриум. И там майор Самойлов увидел то, что заставило его усомниться в собственном рассудке.
Посреди атриума стоял тролль – трехметровое существо с серой бугристой кожей, похожей на кору дерева. В одной руке он держал вырванную с корнем колонну, в другой – безжизненное тело человека в форме охранника, свисавшее, как тряпичная кукла.
– Матерь божья… – выдохнул кто-то из бойцов.
На долю секунды майору показалось, что он спит. Или сошел с ума. Или находится на съемочной площадке какого-то фантастического блокбастера. Но запах – запах был настоящим. Запах сырой земли, гнили, и чего-то еще, древнего и чуждого. Запах, который нельзя подделать никакими спецэффектами.
Тролль повернул голову и заметил людей. Его маленькие глазки сузились, а рот растянулся в ухмылке, обнажая желтые клыки, похожие на обломки надгробий.
– Еще еда, – прогрохотал он голосом, напоминающим звук падающих камней, и отбросил тело охранника, как ненужную тряпку.
– Огонь! – скомандовал майор, и бойцы открыли стрельбу, наполняя атриум грохотом выстрелов и запахом пороха.
Пули попадали в тролля, но, казалось, лишь раздражали его, как укусы комаров раздражают слона. Он зарычал и бросился вперед, размахивая колонной как дубиной, сметая все на своем пути.
– Отступаем! – крикнул майор, видя, что обычные пули бесполезны против этой горы мышц и злобы.
Но было поздно. Тролль настиг их, сметая людей одним ударом. Двое бойцов отлетели к стене и рухнули безжизненными кучами, словно сломанные куклы. Майор успел увернуться и выпустил очередь прямо в лицо монстру.
Тролль взревел от боли – пули попали в глаз – и отшатнулся, давая людям шанс перегруппироваться.
– Целься в глаза! – крикнул майор оставшимся бойцам. – Это его слабое место!
Они открыли огонь снова, стараясь попасть в глаза. Тролль закрывал лицо рукой, но несколько пуль все же достигли цели. Существо взвыло и с грохотом повалилось, запнувшись за железобетонный обломок колонны.
Майор активировал рацию, чувствуя, как едкий пот заливает глаза и как дрожат пальцы – не от страха, а от адреналина, бурлящего в крови.
– Всем постам! У нас… – он запнулся, не зная, как описать происходящее. – У нас неизвестные противники, крайне опасные! Запрашиваю подкрепление! Тяжелое вооружение!
– Вас понял, – отозвался диспетчер. – Подкрепление выезжает. Что за противники, уточните?
Майор посмотрел на тролля, который, шатаясь, поднимался на ноги, и на что-то крылатое, кружащее под куполом атриума, похожее на гигантскую летучую мышь с женским лицом.
– Вы не поверите, – пробормотал он. – Просто пришлите всё, что есть.
Тролль наконец выпрямился, его раненый глаз превратился в кровавое месиво, но второй горел яростью, как уголь, раздуваемый ветром. Он поднял над головой обломок колонны и с ревом бросился на бойцов.
– Рассредоточиться! – крикнул майор. – Не стоять на месте!
Отряд рассредоточился веером, не прекращая шквального огня. Свинцовый дождь осыпал исполина, оставляя на его каменно-серой шкуре багровые рубцы, но чудовище продолжало наступать. Пули, способные остановить человека, для этой громады были не страшнее укусов насекомых – как бессильны пистолетные выстрелы против бронированной махины танка.
Лейтенант Горохов, молодой боец с бледным от ужаса лицом, замешкался, и тролль настиг его. Одним движением огромной руки он схватил лейтенанта за голову и сжал. Раздался хруст, подобный звуку ломающихся веток, и безжизненное тело упало на мраморный пол, оставляя на белом камне алые разводы.
– Горохов! – крикнул кто-то из бойцов, и в этом крике было столько боли и ярости, что он прозвучал как боевой клич.
– Сосредоточьтесь! – рявкнул майор, перезаряжая автомат. – Отступаем к колоннам, используем укрытия!
Они начали отступать, ведя огонь короткими очередями. Тролль преследовал их, но двигался уже медленнее – многочисленные раны и потеря глаза сказывались даже на такой могучей твари.
Капитан Бурцев, заместитель майора, выхватил из разгрузки гранату.
– Товарищ майор, разрешите!
Майор кивнул, понимая план без слов.
– Всем укрыться! Граната!
Бурцев выдернул чеку и метнул гранату прямо под ноги троллю. Существо не поняло опасности и продолжало наступать, как неумолимая лавина.
Взрыв прогремел оглушительно, эхом разносясь по пустому атриуму, словно раскат грома в горах. Тролля подбросило в воздух и отшвырнуло на несколько метров. Он рухнул на пол, подняв облако пыли и осколков мрамора, похожее на погребальный саван.
– Сработало? – спросил один из бойцов, выглядывая из-за колонны, его голос дрожал от напряжения.
Пыль медленно оседала, и они увидели, что тролль лежит неподвижно. Его нижняя часть тела была разорвана взрывом, серая кожа почернела от копоти и крови, похожей на смолу.
– Кажется, да, – майор осторожно приблизился, держа автомат наготове, готовый в любой момент открыть огонь.
Внезапно тролль дернулся и с неожиданной скоростью схватил майора за ногу. Самойлов вскрикнул и упал, выронив оружие, чувствуя, как огромные пальцы сжимаются на его лодыжке, грозя раздавить кость.
– Командир! – крикнул Бурцев, бросаясь на помощь, словно рыцарь, спешащий на выручку своему королю.
Тролль, даже смертельно раненный, обладал невероятной силой. Он подтягивал майора к себе, его единственный глаз горел ненавистью, как последняя искра в угасающем костре.
– Умрешь… со мной… человек… – прохрипел он голосом, похожим на скрежет камней в жерновах.
Бурцев подскочил и выпустил очередь прямо в голову твари. Пули входили в глаз тролля одна за другой, превратив его в бездонную дыру. Хватка ослабла, и майор отполз назад, тяжело дыша, чувствуя, как боль пульсирует в поврежденной ноге.
– Спасибо, капитан, – выдохнул он, принимая руку помощи.
– Обращайтесь, товарищ майор, – Бурцев помог ему подняться. – Что это, черт возьми, было?
Майор окинул взглядом распластанную тушу тролля. Создание из легенд не собиралось ни истаивать в воздухе, ни рассыпаться древней пылью. Оно оставалось пугающе материальным – массивная громада плоти, от которой исходил тяжелый смрад – смесь застарелого пота, запекшейся крови и чего-то неуловимо чуждого, первобытного.
– Понятия не имею. Но что-то мне подсказывает, что это только начало. – Он поднял глаза к куполу атриума, где все еще кружило крылатое существо. – И что нас ждет долгая ночь.
Словно в подтверждение его слов, сверху раздался пронзительный крик, похожий на звук, который могла бы издать скрипка, если бы ее пилили тупой пилой. Бойцы задрали головы и увидели, как под куполом атриума кружит странное существо – нечто среднее между женщиной и птицей, с огромными крыльями и когтистыми лапами, с лицом, прекрасным и ужасным одновременно.
– Гарпия, – прошептал кто-то из бойцов, и в его голосе звучало благоговейное изумление. – Это же гарпия, как из мифов…
– Мифы или нет, – отрезал майор, поднимая автомат, – но она реальна и опасна. Приготовиться к бою!
Гарпия заметила их и с пронзительным криком спикировала вниз, ее когти, острые как бритвы, были нацелены на людей.
– Огонь! – скомандовал майор, и воздух наполнился треском автоматных очередей, словно тысячи невидимых кузнечиков запели свою песню смерти.
Гарпия маневрировала с невероятной ловкостью, уворачиваясь от большинства пуль, словно танцуя в воздухе смертельный танец. Те немногие, что попадали, казалось, лишь злили ее, как укусы ос злят медведя. Она спикировала на одного из бойцов, вцепилась когтями в его плечи и подняла в воздух, как ястреб поднимает полевую мышь.
– Степанов! – крикнул майор, пытаясь прицелиться, но боец и гарпия уже поднялись слишком высоко, почти под самый купол, где тени скрывали их от глаз.
Раздался душераздирающий крик, и сверху хлынул дождь крови, окропивший мраморный пол алыми каплями, похожими на рубины. Гарпия разорвала Степанова в воздухе, как тряпичную куклу, и части его тела падали вниз, словно страшные плоды с невидимого дерева.
– Тварь! – Бурцев выхватил подствольный гранатомёт и прицелился, его лицо исказилось от ярости и решимости. – Получай!
Граната пролетела по дуге и разорвалась прямо возле гарпии. Взрыв оглушил всех, а существо отбросило к куполу, словно сломанную птицу. Одно крыло гарпии было разорвано в клочья, и она, кувыркаясь, рухнула вниз, прямо на мраморный пол атриума, с глухим звуком, похожим на звук падения мешка с мокрым песком.
Бойцы не стали ждать, пока она придёт в себя. Они окружили раненую тварь и открыли огонь в упор, превращая её в кровавое месиво, пока от прекрасного женского лица не осталось ничего, кроме красной маски смерти.
Когда всё было кончено, майор активировал рацию, чувствуя, как дрожат пальцы – теперь уже не от адреналина, а от осознания того, с чем они столкнулись.
– Центральная, это Альфа-1. Ситуация критическая. Потеряли троих бойцов. Противник… – он запнулся, глядя на останки гарпии, которые уже начинали разлагаться, как и тело тролля. – Противник нестандартный. Повторяю запрос на тяжёлое вооружение и подкрепление.