ТАЙРАГА. Зов Истока.

– А где Борислав? – с трудом выговаривая слова, спросил он Луку.

– Одну тварь загнал в распадок, думаю, скоро подойдёт. Ты как? Всё нормально?

– Да.

Солнце ещё не показалось из-за горизонта, но верхушки ближайших гор уже становились видны на чуть посветлевшем небосводе. Светослав осмотрелся вокруг, насколько позволял вихрь, поднятый струной Луки.

– Та-а-а-к, – произнёс Волох, – Лука, позволь-ка я выскочу из-под твоей опеки, смотри, не зацепи меня струной. Я к Бориславу.

Лука чуть замедлил вращение струны, Светослав перепрыгнул границу, обозначенную вихрем, и отбежал чуть подальше.

Снаружи, в преддверии утра, нарушая тишину, начинали петь птицы. Холодный воздух по склонам гор медленно двигался вниз, шевеля заспанную листву.

«Как будто и не происходит ничего», – подумал Волох.

Внизу, под горой, в распадке послышался резкий щелчок, больше похожий на выстрел, и за ним последовавший треск ломающегося дерева.

«Борислав», – пронеслась мысль в голове.

Быстро скользя по склону, в темноте, он пытался определить место, откуда донёсся звук. Гора, где Волохи организовали себе место для работы в Нави, была невысокой. Примерно минут через пять быстрого спуска, ещё ниже того места, где он находился, Светослав стал различать звуки погони, и голос Борислава, который не стесняясь в выражениях, чертыхался на кого-то.

– Борислав… к тебе иду! – крикнул он другу. – Меня не зацепи…

Внезапно он ощутил резкий ветер в лицо, хотя ветер дул по склону горы, в попутном направлении.

– Та-а-к, – произнес Волох и расправил струну.

Через мгновение, в лесной чаще он, вначале, почувствовал, а потом увидел движение чего-то змееподобного.

В Светославе проснулся охотник, он, мгновенно оценив обстановку, занял место так, чтобы двигавшееся в его направлении существо максимально находилось на открытом месте. Он уже зажал в руке струну, плечо было готово к замаху, мышцы привычно напряглись, но вдруг двигавшаяся на него извивающаяся серо-фиолетовая, змееподобная масса взвилась вверх, и Волох услышал звук, издаваемый существом, похожий на щелчки электрического разряда.

Раздался крик Борислава:

– Светослав, держу за хвост, руби ей башку!

Борислав не успел закончить фразу, как послышался резкий щелчок и огромное змееподобное тело, рухнуло на землю.

Светослав в темноте разыскал тяжело дышавшего друга:

– Ну как? – спросил он Борислава.

– Нормально. Ху-у, – тот резко выдохнул. – Вёрткая зараза попалась. Половину тайги скосил. Не могу попасть, и всё… Зараза!.. То за дерево спрячется, то за камень. Ещё деревья кругом… Струной пока размахнёшься, половину леса выкосишь. Один раз щелканул её по хребту, думал всё… Смотрю, нет! Тут же очапалась. Живучая тварь!..

– Одна была? – спросил Светослав.

– Не-е-т, три штуки. Одну сразу зарубил, как с Нави вышел. Ху-у, – Борислав снова резко выдохнул, восстанавливая дыхание после быстрого бега. – Их Лука куполом держал, не давал к нашим телам подойти. Я в себя вошёл, одну самую наглую сразу щелканул, она под купол пролезть пыталась. Как башку срубил, смотрю, запрыгала, забилась и скатилась в урман. Я из-под купола выскочил, они вокруг меня взвились… Видать, пообедать решили. Тут я одну из них, на открытом-то месте, тоже быстро захлестнул. Не ожидали они такой прыти, – Борислав засмеялся. – А эта гадина, – он кивнул в сторону лежавшего тела, – быстро поняла, что дела её плохи, и наутёк. Вот я за ней-то и побегал!

Борислав, посмотрев на тушу ещё чуть подрагивающего тела ночного «гостя», жестом пригласил Светослава:

– Пошли, отойдём в сторонку, присядем. Лука с парнями сейчас спустится… Видал, как обставились? – спросил он Светослава. – Я про Бенджамина и компанию… Молодцы-ы! Растут на глазах. Я думал, они нас поместье попытаются вывести из игры. Нет, оказались хитрее. Хотя и это мы продумали. Видишь, как подросли Тёмные? На тонком плане в горизонтальных связях научились работать, причём не хуже нас. Смотри, как быстро и далеко нашли! Молодцы!

Сзади послышались шаги.

– Вот и Лука с пацанами. Ну как, бедолаги? – смеясь, спросил Борислав, обращаясь к непосвящённым. – Похожи Волохи на сумасшедших?

Андрей и Стас вначале промолчали, потом, Стас сказал:

– Пока в голове одни вопросы. Ветер, смерч, деревья как спички ломались. Что это было? Объясните в чём суть-то?..

– Лука, покажи им… – попросил Светослав.

Лука стоявший между парнями, взял их за руки.

После того как зрение перефокусировалось, Андрей и Стас с любопытством начали осматриваться вокруг. Андрей, глядя на ладонь свободной руки, спросил:

– Это не сон? То есть, если взять тебя за руку, то можно видеть вот так?.. По-другому?..

– Можно, если в том есть нужда, – ответил Лука. – Ну пойдёмте, покажу, зачем вы ночь на ветру провели.

Лука, держа спутников за руки, как детей на прогулке, повёл за выступ скальной породы, где они спустились чуть ниже по склону горы.

Место, где лежала обезглавленная туша ночного гостя, нельзя было назвать поляной, но деревья в этом месте росли редко, расступаясь мелкому кустарнику. Цвет туши, ещё недавно ярко-фиолетовый с серым оттенком, сменился на преимущественно серый. На ней отсутствовал привычный кожный покров, шерсть или чешуя. Скорее, она имела вид студня с полупрозрачным верхним слоем. Короткие ножки с массивными когтями были прижаты к телу.

Недалеко лежала змееподобная голова, с широко раскрытым клювом, загнутым вниз наподобие орлиного. Остекленевшие глаза смотрели чёрной пустотой.

– Это что за зверь? – проговорил Стас, с любопытством разглядывая останки. – Откуда он?

Подошедший Светослав пояснил:

– Это обитатель тонкого мира. Изобретение Тёмных. Их выращивают из Сущностей, пойманных любым подконтрольным Эгрегором. Эгрегор позволяет удерживать Сущность в горизонте, не давая ей возможности вертикальной связи с Создателем. Не имея возможности воплощения в материальное тело, она становится паразитом. Таких тварей называют Внезапная Смерть. Они питаются одним из тонких тел, которое связывает тело материальное с Сущностью. Как правило, это происходит в то время, когда человек спит или выходит из тела, как мы в этот раз с Бориславом. Но бывают и исключения, когда они охотятся средь бела дня. Обычно охотятся на тех, кто пребывает в угнетённом душевном состоянии. В это время человек очень слаб, даже хранитель-Лель не может помочь. Накануне мы вам объясняли цель, но то были слова, а теперь вы всё видите своими глазами, – Светослав почесал затылок, улыбнулся. – Вчера, скажем… инструктируя, я чувствовал скепсис, вы его не скрывали… То, что мы рассказывали, было похоже на сказку. Теперь видите?.. Это существует на самом деле. Эти твари были направлены по наши души, мою и Борислава. Нужно отметить, что довольно крупные экземпляры вырастили…

Андрей перебил рассказ Светослава вопросом:

– То есть, если вот такая дрянь склюёт… ну, или сожрёт какое-то там тонкое тело, то человек умирает?

– Не всегда. Если организм не ослаблен возрастом, болезнью, то тонкое тело, которым питается Внезапная Смерть, восстанавливается. Пока оно растёт, человек находится в коме, Лель и род помогают его восстановить. По сути, восстановить связь с Явью – с материальным телом.

Лука дополнил Светослава:

– Не так давно в Европе переносили одно из кладбищ и с удивлением обнаружили, что очень много гробов было расцарапано изнутри. Человека, не подающего признаков жизни, хоронили, а он… он был жив, но поработала вот такая гадина, и Лука кивнул в сторону лежавшей туши.

– Раньше они были намного меньше, – продолжил Святослав, – по крайней мере, те с которыми я встречался. – А сейчас имеют внушительный размер.

– Ага. Разъелись без нас… – раздался голос подошедшего Борислава. – Мужики, давайте найдём место, отдохнём после бессонной ночи. Нам до дома ещё прилично идти, хотелось бы отдохнуть в безопасном месте. К тому же эта зверюга на восходе таять начнёт и вонять. Пошли – там и поговорим.

* * *

Место искали долго, около двух часов. Когда вышли на очередной горный хребет, все трое Волохов решили, что в этом месте будет безопасно.

Борислав бросил на землю свой походный рюкзак и сказал:

– Я здесь размещусь. Место вроде неплохое и ветра нет.

В этой части хребта ветра действительно не было, скальный выступ своим массивом, за которым расположились Волохи и их спутники, надёжно перекрывал путь любому дуновению. Солнце уже было почти в зените, поэтому от горной утренней прохлады не осталось и следа. Ночные приключения и утренний переход сильно утомили всех, поэтому на стоянке быстро воцарилась тишина.

Стас и Андрей отдыхать не стали, помня наказ своего руководителя, что безопасность Волохов – это теперь их судьба до скончания века.

Как подобает профессиональным военным, они осмотрели территорию, прилегающую к месту стоянки. Возвращаясь назад, Андрей спросил:

– Стас, ну как тебе наши подопечные?

– Честно?.. До этой ночи я думал, что они чудики. Помнишь, накануне начали нам рассказывать про какую-то Навь, Явь. Я решил – каждый по-своему с ума сходит. Нет, конечно, раньше я слышал всё это. Но это было где-то и с кем-то, а здесь – с нами и на полном серьёзе… Давай рассказывать про каких-то Сущностей. Про перемещения… Я про себя подумал: во гонят! Ха-ха. А потом, когда этот, Лука, давай вихрь руками раскручивать… Помнишь?

– Ну да, – согласился Андрей, – я тоже обалдел.

– Смотрю и думаю, – продолжал Стас, – то ли фокус какой, то ли крышу сносит. А потом, когда зверюгу показали, у меня аж волос дыбом на лысой голове встал. Сейчас вернёмся, хочу поговорить со Светославом… пусть посвятит, что вообще происходит, чтобы в курсе быть. А то как-то неуютно. Ну, чтоб знать нам, что делать со всем этим. А то случись чего, перед генералом-то нам отвечать.

– Ну да. Нам.

– Андрюха, придём на стоянку, ты спать ложись, чтоб свежаком быть, а я подежурю. Через два часа сменимся. Ну, а пока сижу, если Светослав не спит, поговорю с ним.

Когда пришли к месту стоянки, все уже спали, кроме Светослава. Сев рядом с Волохом, он задал вопрос:

– Я так понял, что у нас… точнее, у вас, всё получилось, верно?

– Посмотрим, – ответил Волох. – Думаю, что скорее да, чем нет. Посмотрим на их реакцию. Что будут делать…

– Они – это?..

– Это те, кто пытается управлять Миром по-своему. И только по своемуʹ усмотрению.

– М-м-м. А есть ещё какое-то «усмотрение»? – уточнил Стас.

– Есть… Замысел Создателя. Всё остальное лукавство и шельмовство.

– И вы этот замысел донесли?..

– Да нет… Они этот Замысел знают в общих чертах, но пытаются его оспорить, вернее, идти в разрез с ним, не понимая сути – что являются неотделимой частью этого Замысла. Поэтому мы донесли до них, кто они есть, что они делают и к чему это привело. Теперь им думать, как с этим быть и что делать дальше. Правда оглашена – жернова мироздания сделают своё дело. Время такое пришло, называть вещи своими именами.

– Что это значит? – спросил Стас.

– Именно это и значит. Человечество созрело для нового этапа развития, когда нужно нести ответственность за информационное пространство, создаваемое им. Информационное пространство становится основой развития. Чтобы запустить механизм этого этапа, нужно его огласить. Огласить человеку или группе заинтересованных людей, стоящих у истока формирования информационного поля, кто они есть и к чему ведут их действия. И дальше всё, что он или они делают, делают не против тебя, а против себя, если не откажутся от своего злого умысла. После оглашения уже не будут иметь значения оправдания твоих оппонентов перед собой или перед тобой.

– А что будет иметь значение?

– Действия. Поступки. Мысли.

– Я так понимаю: если те, о ком ты говоришь, кто определяют, точнее, управляют Миром, его будущим, неправы, – уточнил Стас, – значит есть те, кто правы и знают, как должно быть. Верно?

– Ох, Стас, тему ты затронул… Тема интересная, но очень объёмная и сегодня сразу я тебе всего не расскажу. Пока могу дать только направление мыслям. Если готов, то…

– Готов. Всегда интересно знать, что нас ждёт.

– Назад пути не будет… Ты готов?

– Как пионер, – подтвердил Стас.

Волох усмехнулся и продолжил:

– Ну, тогда слушай. Буду рассуждать как преподаватель на уроке.

Светослав, настраиваясь, на секунду закрыл глаза, потом почесал нос и начал:

– Чтобы не допускать ошибок и не путаться… рассуждая о будущем, о будущем своём, страны, о том, куда же катится этот Мир, чтобы заглянуть за горизонт не на пять дней, не на пять лет, а почувствовать развитие событий, не ограничивая себя во времени, необходимо направить мысли в нужное русло. А для этого требуется совсем немного. Рассуждая – исходить не из того, что и где бабахнуло сегодня или вчера, и не из того, кто какие строит планы, насаждая своё доминирование. Пусть это даже важно на текущий момент, но все же это вторично в перспективе стратегической глубины. Поэтому целесообразнее исходить из того, что локальные процессы, определяющие развитие общества в стране, в регионе, на планете, не случайны. Они есть часть общего процесса. Спросишь, «какого»?.. А вот это уже самое главное, – Волох улыбнулся. – Все проблемы – в понимании цели. Понимание теми людьми, которые стоят у истоков власти, управляют продвижением цивилизации и её развитием…

– Что, есть такие люди? – перебил Стас Светослава.

– Да. В первую очередь это ведущие учёные, философы, писатели и так далее, потом те, кто стоит во главе этих стран, и их команды. Тех стран, которые называются сегодня развитыми или ведущими экономиками мира. Никто из них не задаёт себе вопрос: куда движется цивилизация планеты, какие цели стоят перед ней? Обсуждают всё, что угодно – деньги, товары, рынки, размер наживы, но только не своё место в развитии цивилизации, смысл её существования. Ты готов рассуждать в таком направлении? – задав вопрос, Волох внимательно посмотрел на Стаса.

– Ну-у-у почти… Я-то готов. Но, как говорится, есть нюансы! Зачем сильным мира сего задавать себе такую сложную задачу?

– Во-о-т!.. В том-то и дело, – продолжил Светослав. – Они не задают себе этот вопрос, даже не касаются его потому, что в коллективном сознании сегодняшней подростковой цивилизации и в повестке намеченной ею перспективы, нет такого вопроса. Понимания должного нет!.. Единственное, что они себе позволяют думать в подобном масштабе, это – ЖРАТЬ. Где, что сожрать и как можно больше.

– И каково же оно, это понимание, должно быть? – назойливо наседал Стас.

– Всё гениальное просто, – вздохнув, ответил Волох. – Всё, что существует в осознаваемом нами пространстве, охвачено единым замыслом. Это – Замысел Создателя. Сейчас не стану говорить о том, кто он, Создатель, как он строил этот Мир, о тонкостях зарождения жизни. Это тема ёмкая, и мы уйдём далеко, не на один час, а может, и день… Будем пока говорить об обществе, о людях. Мы же с этого начали?..

– Да, с этого. То есть говорим о Создателе и обществе, значит, о религии, – продолжил Стас.

Борислав, лёжа на земле с прикрытым панамой лицом, съязвил:

– Вопросы этого парня прямы и незатейливы, как ствол его пистолета.

– Ни обращай внимания, – усмехнулся дремавший Лука, – Борислав у нас колюч на язык, но в душе нежный романтик.

– Я заметил, – реагируя на шутку, ответил Стас.

– Продолжим… – сказал Светослав. – Все процессы в обществе происходят не вдруг, они растянуты во времени и имеют свою логику, которая не подчиняется сиюминутному желанию человека. Так что с позиции своих 70 или 90 лет увидеть процессы, длящиеся сотни, а то и тысячи лет, сложно. Особенно сложно было в то время, когда человек обретённые знания не мог передать в максимальном объёме своим последователям. Потом письменность загладила этот пробел в развитии, а уже современные технологии позволили передавать знания и быстро их анализировать, причём это стало доступно не только отдельным людям, но и практически каждому, кто этого пожелает. Самая яркая, лукавая попытка анализа была сделана теоретиками коммунистической идеи. Её ошибка заключалась в чём?..

– М-м-м, не знаю. Отсутствие роли Бога?.. – предположил Стас.

Волох засмеялся:

– Нет. Совсем не в этом. Хотя нужно отметить, что и сегодня некоторые пытаются поженить марксизм и религию. Но это уже совсем глупо и неправильно. А если точнее… То ошибок было много, как и у любой другой теории, воплощённой в жизнь. Но основных две. Для понимания их условно можно разделить на материальную и нематериальную часть. Материальную можно исправить, поняв замысел развития человека.

– Это как? – перебил Стас.

– Носители коммунистической идеи, – продолжил Волох, – отняли у людей одну из ступеней развития личности. Эту ступень, через которую должен пройти каждый, условно можно назвать – «собственничество». Когда эту ступень выдернули, то по лестнице эволюции стало невозможно подниматься, и коммунизм и социализм подписали себе приговор. Знаю, что спросишь, поэтому поясню сразу, что значит собственничество. Человек по сути своей собственник, это лежит в основе его развития. Он собственник всего: своей земли, дома, семьи, коня, дерева и так далее. Но этому отношению к жизни есть эволюционный предел, переходя который человек не перестаёт быть собственником, но отодвигает это на второй план и начинает осознавать себя частью созидающей силы, частью сообщества, цели которого лежат далеко за приделами материального мира. Человек краешком сознания начинает ощущать важность и необходимость своего бытия в общей системе мироздания. Он пока ещё не понимает, но начинает чувствовать цели, которые гораздо важнее, а соответственно начинает чувствовать и путь, по которому нужно двигаться, чтобы получить нужный результат. Но вот здесь точка перелома… когда отдельные личности, не очень развитые эволюционно, перехватывают коллективные плоды. Но… пока не буду об этом. Это отдельный разговор.

– А вторая ошибка… – попросил пояснить Стас.

– Вторая ошибка как раз в том, что ты упомянул, гадая – отсутствие в коммунистической теории Бога. И я сказал, что это не так. Сказал только по той причине, что попытка «поженить» диалектический материализм с Библией это…

– Слепить горбатого, – вставил своё слово Борислав.

Все засмеялись точному замечанию, а Светослав продолжил:

– Строя теорию под названием «коммунистическая», кто-то то ли умышлено, то ли ввиду отсутствия необходимых знаний… я думаю, умышленно.

– Вот именно, – вновь добавил Борислав, – умышленно. Заказали эту теорию тому, кто представление о мире имел на уровне общих знаний того времени. И заказчики были весьма-а-а удовлетворены полученным результатом.

– Да. В то время было много сторонников материалистической теории, – продолжил Светослав.

Борислав с сарказмом вновь перебил его:

– Георг Вильгельм Фридрих… Кто из них кто?.. Оказывается, Гегель. А мне больше импонировал Людвиг Андреас Фейербах. Вот конкретный был парень! Сказал, как отрезал, мол, «не бог создал человека, а человек бога», или например «человек есть то, что он ест». Мы как-то встречались с ним пару раз. Я посещал Междумирье Земли, посмотреть, как там развивается мысль человеческая, гляжу… Людвиг грезит в своих поисках «истины», с Ницше беседуют. Послушал я их… Попытался что-то сказать, но, смотрю, парни упёртые, а дальше намёков мне вступать в беседу нельзя. Говорю, мол, вот вы сейчас далеко не в материальном теле и достаточно стройно рассуждаете и чувствуете окружающий мир без его участия…

– И что они?.. – поинтересовался Стас.

– Сказали «уйди, мальчик, не мешай», – усмехнулся Борислав. – Потом Маркс и Энгельс, наслушавшись его, Фейербаха, лекций, приняв за основу выводы Гегеля, проникнувшись философией Ницше, добавили ко всему этому модное в те времена изыскание Дарвина – «Происхождение видов» и… – Борислав указал рукой в сторону Светослава, давая понять, что передаёт эстафету рассказа ему.

– И в конце концов, – продолжил Светослав, – два всем нам известных философа свели весь процесс познания в рамки видимого материального мира. При этом теоретики не заморачивались главном вопросом – «Как из неживого получается живое?», «Как неживое оживает»? И если ещё в 19 и начале 20 века это худо-бедно вуалировали диалектическим познанием, то после того, как заглянули глубже: в строения клетки и молекулы, когда расщепили атом и там увидели, точнее, поняли бесконечность начатого процесса, который ограничился материальными возможностями, сразу призадумались, и вернулись к «старту», так как материализм завёл в тупик. К чему я это всё рассказываю? А к тому, что есть замысел Создателя, к пониманию которого мы все рано или поздно должны прийти, но не с религиозной, а с научной точки зрения. Осознав это, человечество должно понять ошибку, которую совершили в двадцатом веке, когда Создатель своей волей показал направление, в котором следует развиваться. Но, видимо, первый блин неудачный… И СССР вычеркнул себя из эволюционного процесса уже не на материальном плане, как при первой ошибке, когда отменил развитие личности как собственника, а уже на тонком плане, когда последователи теоретиков марксизма объявили, что никакого Замысла Создателя нет и быть не может и что человек венец природы.

Борислав вдруг засмеялся и продолжил:

– Представляешь озадаченность Создателя, когда он то-о-олько дал возможность разумной обезьянке осознать себя как личность, как она вдруг заявила – «Та-а-а-к!!! Существует только то, что я вижу. Материя первична… человек венец природы… Бога нет!»

После очередной шутки, когда смех закончился, Светослав, улыбаясь, попросил:

– Так, шутник, не мешай людей просвещать.

Светослав немного помолчал, вспоминая недавний разговор с Бенджамином про Сталина, и продолжил:

– В том строе, что назвали социализмом, не всё было так однородно и последовательно, как может показаться на первый взгляд. Социализм, который строил Сталин, и тот социализм, который затеяли люди, пришедшие после него, это две большие разницы. Сталин очень тонко чувствовал гармонию развития и поэтому не стал отсекать потенциал человека в стремлении создавать и присваивать. Но он сделал один потрясающий ход: не подавляя извечное желание человека обладать, он дал возможность воспитать его через совместную форму созидания. И это дало взрыв развития в экономике, образовании и науке. Его социализм стал обучать людей не для того, чтобы извлечь прибыль, а для того, чтобы созидать новое. И развитие человека откликнулось лавиной изобретений и открытий.

– Ты имеешь в виду артели Сталина? – спросил Стас.

– В том числе. Хотя артели – это только верхушка айсберга.

– Сталин был Волох, как вы?

– Нет, Сталин был Воином. Воином очень высокого уровня развития. С такой интуицией, как у него, люди рождаются редко. Интуитивно чувствуя перетекание развития человека от собственничества к совместной форме созидания, он создал артели. Ты верно заметил. Но это решало проблему только отчасти. И поэтому, понимая, что артели лишь попытка решить задачу в целом, он незадолго до своего ухода поставил задачу найти теорию. Теорию, которая бы обосновала, объяснила объективную реальность с научной точки зрения и позволила людям развиваться. Эта теория должна была отличаться от всех ранее созданных в буржуазном обществе догм. Странная постановка вопроса, да? – спросил Светослав, обращаясь к Стасу. – Ведь в то время была же теория. Коммунистическая. Марксистско-ленинская. Не-е-ет… Все они были непригодны для дальнейшего развития. Для слома старой системы?.. Да! Для дальнейшего развития – нет. Сейчас есть попытки осмыслить поиски Сталина. И те, кто эти попытки делают, основываются на чисто материалистической базе, но на ней далеко не уедешь. Они говорят, что, мол, Сталин искал политэкономическую модель. Нет. Это не так. На тот момент была экономическая модель… Модель, которая работала достаточно эффективно. По сути, это показала выигранная им мировая война. Была и политическая надстройка этой модели, называемая социализмом. Но Сталин искал… Что он искал?

Стас, видя, что вопрос обращён к нему, пожал плечами и, улыбнувшись, ответил:

– Не знаю, я не специалист в этой теме.

– А должен быть… Если задаёшь такие вопросы. Если хочешь понять, что происходит. Для чего ты и делаешь эту работу, – Светослав указал пальцем на землю перед собой и добавил, – здесь и сейчас.

После сказанного Волох ненадолго задумался. Бродя, где-то мыслями, поднял небольшой камень, лежавший рядом, покрутив его в руке, и продолжил:

– Люди всегда искали «философский камень» для решения своих проблем. Так и Иосиф… Он понимал, что стремление окунуть весь мир в пожар мировой революции погубит его страну. Но при этом осознавал, что начатый процесс развития человечества не сразу, но постепенно будет идти лавинообразно. Поэтому искал ту теорию, которая бы дала ему ответ на вопрос: куда и зачем движется человечество?.. Какова его цель? Его не пугали ошибки в хозяйственной и экономической составляющей. Имея духовное образование, Сталин чувствовал, что коммунистическая теория несовершенна, но и религиозная основа тоже не может являться теорией, объясняющей развитие человека. Поэтому его мучил поиск ответа на вопрос: что даёт возможность человеку не топтаться в местечковых проблемах, на основе материализма, а видеть себя частью некоего Замысла. Отсюда и его знаменитая фраза: «Без теории нам смерть, смерть!..». Но, как и все на нашей планете, он был ограничен рамками своей жизни и существующей на тот момент научно-теоретической базой.