Творец миров: воссоединение

«Здравствуйте, а вы кто?» – спрашивает отец у «деловых дядей», как выразился Муслим. «Мы хотели бы пригласить вас в штаб пок… – в этот миг он сглатывает слюну, – Извините, запнулся. Мирового союза. Вы привлекли внимание глав многих династий. Они хотят взять вашего сына в будущем в качестве телохранителя. Помимо того вашим сыном заинтересовался сам Марткуллов Лордслайер». Я еле сдерживаю смех: «Что за родители так назвали своего ребенка?! «Марткуллов Лордслайер»! С трудом выговоришь!». Хорошо, что они не обратили внимания на мою реакцию. Надеюсь. По крайней мере они не подали виду, что уже хорошо. «Да ну?!» – сдержанно удивляется отец. «А кто это?» – спрашиваю я. «Это сильнейший и старейший из всех ныне живущих людей. В какой-то период он пропал, но вскоре неожиданно встал во главенство ПЕМБ, а там и Мирового союза. Лично мне он не очень приятен, но все же достоин уважения. Это благодаря его руководству и труду его приближенных люди со способностями и без сумели приравняться за счет технологий. ПЕМБ стала авторитетной лишь после его прихода к ним. Также он подмял под себя всех остальных глав правительства… – вдруг отец сбивается, опомнившись, видимо, – Ой, кажись, я взболтнул лишнего». Дядьки смеются. Один из них, тот, что менее агрессивен, уже успокоившись, говорит: «Не волнуйтесь, у всех людей есть право высказывать свое мнение по поводу деятельности правителей. В тот числе и Марткулла Лордслайера». «Так Марткулла или Марткуллова?! – в недоумении я, – А вообще… Почему меня это так беспокоит?.. К черту. Видать, можно и так, и так». «Вот и славно… – с легкой задумчивостью, если я правильно воспринял отца, проговаривает он, – Что ж это мы тут стоим? Заходите, приглашаю». «Вот так просто? – задается вопросом «агрессор», – Вы нам так легко поверите? А если мы какие-нибудь… Не знаю… Диверсанты или их подражатели?». Отец хотел было ответить им, но я перебиваю его настолько суровым тоном, насколько это возможно в детском обличие: «Тогда я не дам вам уйти отсюда целыми и невредимыми, какими бы вы подготовленными не были». Он затыкается, слегка испугавшись, видимо. Его коллега смеется во все зубы, откинув голову назад, и похлопывает ему по плечу: «Тебя осёк мальчик! Это исторический момент! Пожалуй, сообщу об этом всем». Тот аж рассвирепел: «Я тебе щас устрою! Вернемся в штаб, мало не покажется!». «Ну-ну, не дуйся. – успокаивает его коллега, под конец вновь подколов, – На правду ведь не обижаются!». «Что ж… Они явно не из опасных… Как минимум, в сражении поссорятся друг с другом и все на этом… Победа за мной», – к такому выводу прихожу я.

В итоге, когда они извинились за произошедшее, мы все вошли в дом. Вернее, Муслим побежал гулять, а я с отцом и этими дядями вошли внутрь. Разговаривали мы не долго. За столом обсудили то, что они заявили еще снаружи: согласны ли мы на предложения? Если да, то на чьи? Когда и почему? И так далее. В итоге я решил, что очень уж хотел бы познакомиться с Марткуллом (или Марткулловым?.. Один черт знает), а в будущем и работать в его отделе, ибо его приближенный Габриэль со своими приближенными сильно помогают нашей семье до сих пор. Перед самым выходом самый низкий из них сообщает, что Лордслайер пожелает увидеться в ближайшее время со мной, как только они сообщат ему о моем решении. Так же он предупредил меня быть осторожнее при общении с ним, ибо этот человек не любит непокорность. Да и нелюдим он особо. Только со своими приближенными, да близкими и старыми знакомыми общается. «Учту», – ответил я ему, и они вышли.

«Не нравится мне это все, если честно…», – внезапно сообщает отец. «С чего бы?!» – изумленно спрашиваю я. «Да как-то интуиция моя тревогу бьет… Не могу объяснить точно. Просто чую, что беда к нам придет ними», – отвечает он. Я усмехаюсь: «Ты и раньше так говорил, когда ПЕМБ участвовала на выборах, но в итоге мы стали лучше жить». Он грустно смотрит в сторону двери, откуда вышли эти двое, призадумывается и говорит: «Ладно, возможно, ты и прав. Но все же будь на чеку». Я наиграно отдаю честь и выкрикиваю: «Так точно!». Он улыбается, гладит меня по голове и спрашивает: «У тебя уроки все сделаны? – я в ответ молча киваю, – Молодец! А как дела с одноклассниками?». «Все кошерно! – безмятежно выговариваю я, – Завтра выходной, поэтому мы собирались выйти прогуляться днем и обсудить новости после турнира». «Это радует. Ладно, я пойду к себе. Если понадоблюсь, зови» – говорит он. Я с улыбкой отдаю честь.

«Итак… Что еще мне поискать в интернете?» – размышляю я, сидя на своем кресле перед ноутбуком. Пораскинув мозгами, ко мне приходит кое-какая мысль, которую очень уж хочется выяснить. «История возникновения способностей контроля» – ввожу в поиск. Мне сразу же выдается куча статей на эту тему. «Что ж, у меня впереди весь день, так что можно и полазить» – проговорив это, я приступаю за дело. «Теории происхождения видов энергий и материй», – бросается в глаза надпись к статье от…, – ПЕМБ! У них по всему есть информация?! Удивительная организация…». Недолго думая, кликаю на ссылку.

«Существует множество теорий проис… Бла-бла-бла.... Во! Так-так-так… Среди всех более научной, доказанной и логичной считается теория о генетической мутации в ряде поколений под влиянием космических тел, которая была выдвинута в прошлом столетии генетиком*, антропологом* и историком Сусумо Станиславом Артемиевичем. В ходе своих исследований он обнаружил, что во многих летописях говорится о «Божественной вспышке на небе», которая породила на свет его создание, обладающее сверхъестественной силой. Будучи скептически настроенным к религии, Сусумо С.А. сделал предположение, что это случайное совпадение, поэтому он продолжил свою работу. Так как он не обладал никакими способностями контроля, а его жена Сусумо Елизавета Иоановна владела стихией воздуха, он умер раньше нее, но перед смертью ученый передал ей и своей дочери Сусумо Антонине Станиславовне свою предсмертную волю и просьбу продолжить его дело, так как это необходимо человечеству. Когда же дочь продолжила его исследования, она изобрела биохимический метод*, внеся огромный вклад в генетику. Исследовав свой генотип и генотип ее отца по клочку волос, она сравнила их и обнаружила отличие: в ее ДНК* находился совершенно новый ген*, который и дал ей возможность контролировать стихию воздуха. Как показали ее дальнейшие исследования, этот ген, который она прозвала альфа, способный выстраивать связи со всеми другими генами. Это, безусловно, великое открытие. Но по сей день стоит вопрос, как альфа так удачно вошел в генофонд человечества и дал нам способности контроля. Одна из нынешних версий – случайность. То есть, людям просто повезло с этим. Хотя альфа и по сей день изучается. Возможно, что оно дает скрытое побочное и негативное влияние на организм. Но известны только положительные эффекты: усиление умственных способностей, увеличение продолжительности жизни, а также повышенная устойчивость тела к повреждениям…», – я прекращаю читать. «Это все, конечно, здорово, но мне казалось, тут будет что-то еще, кроме того, что я выяснил… А по итогу одно и то же… Ладно, полазаю еще немного» – проговариваются мысли вслух. Пошарив немного на сайте, мне удается все-таки найти кое-что интересное: «…Однако сторонники некоторых конфессий утверждают, что это благословение нашего создателя, что творец даровал частицу себя достойному человеку в качестве вознаграждения и возвышения его до ангела, и от него мы унаследовали частицу божественной силы. Среди тех, кто верит в данную версию, существую и такие, которые утверждают, что этот человек совершил грехопадение, поддавшись искушению похоти, поэтому носители этой силы недостойны жить. Однако убежденных в таком мнении не так много – по подсчетам и прогнозам аналитиков около миллиона человек из четырех миллиардов…», – я останавливаюсь и подаюсь размышлениям, откинувшись на спинку: «Любопытно… Получается, они уверены, что все контролёры являются родственниками и наследниками того самого «избранного»?.. Так, стоп! Это не научно, а значит недействительно. Но мысль интересная… – поразмыслив еще немного, я продолжаю кормить свое любопытство, – Кстати, а Диверсанты и их подражатели какого мнения придерживаются? И как они вообще появились-то?!». Мигом подтянувшись к столу, ввожу в строку поиска: «Идеология диверсантов»… «Нет, не так» – передумываю и печатаю новый запрос: «Диверсанты». Тут же появляется страница со всей необходимой информацией. «Так-так-так…, – протяжно проговариваю я, вчитываясь в каждый заголовок: «История формирования», «Деяния», «Подражатели», «Рейх корни», «Опыты над людьми», «Суперконтролёры», «Идеология величия контролеров», – Это надолго… Ну, ехало!», – и с большим энтузиазмом приступаю за чтение: «Начнем с истории формирования…».

«Контролеры уже с момента появления способностей пользовались силой и возвышались над простым людом. Они пользовались властью, зачастую злоупотребляя ею. И только благодаря некоторым из них, которые не упивались властью, а относились к силе с ответственностью, среди простого народа стали рождаться дети со способностью контроля. Таким образом, спустя пару поколений, властьимущих свергли, а ген альфа стал распространяться по всему миру. Но это повлекло за собой последствия: периодически происходили попытки вновь возвысить и усилить контролеров, укрепив их положение. После таких восстаний зачастую ужесточались условия для контролеров, что вызывало все большие недовольства. Однако в ходе массовых восстаний и последующих реформ в Европе давление на контролеров значительно ослабло. Кроме этого им дали возможность по желанию вступать в брак как с простым людом, так и с контролерами. Таким образом и появились многие династии, что существуют по сей день. Не все хотели усиливать способности своей родословной, так что количество контролеров все еще увеличивалось, а навыки наоборот ослабевали с поколениями в процессе разложения силы. В двадцатом веке это все отразилось в две великие мировые войны, в ходе которых человечество лишилось миллиарда человеческих жизней. Все начиналось с массового возрождения идеологии превосходства контролеров в Германской империи. Такой расклад не нравился многим странам Европы, поэтому они образовали антигерманскую коалицию. По итогу 1 августа 1914 года эти попытки сдерживания, переговоров, меры защиты переросли в мировой конфликт с разгромом Германской империи, а идеология превосходства контролеров все так же осталась актуальной в обществе. Первая Великая Мировая война унесла за собой четверть миллиарда жизней, что привело к мировому демографическому кризису. Помимо этого в когда-то великой Германской империи начали зарождаться реваншистские настроения. Воспользовавшись случаем, Шимон бен Адольф Хидлер заполучил власть в стране и установил свой режим: фашизм вперемешку с идеологией верховенства контролеров над «обычными» людьми, имеющий термин «контролшизм». В кратчайшие сроки он со своей командой превратил разрушенную страну в одну из ведущих мировых держав с мощной армией, экономикой и сильными контролерами (подробнее в статье «Секретный проект по ускоренному разведению детей с нужными способностями»). Кроме этого по его приказу изучалась ядерная физика. Перед другими странами он отчитывался тем, что планирует перейти на ядерную энергетику ради повышения уровня жизни его народа и уменьшения идеологических настроев, хотя внутри страны тайно проходила тщательно подготовленная скрытая пропаганда и шли разработки по созданию ядерной бомбы…», – пока нет никакой информации о формировании организации Диверсантов. Только историческая справка, факт о том, что контролеры часто притесняли простой народ, восставали, негодовали по поводу их же угнетения, о мировых войнах… М-да.

Перерыв столько статей об этом, мне стало ясно вот что: этот Шимон Хидлер устроил очень кровопролитную войну в период с 1960 по 1970 годы. Из-за угрозы полного уничтожения населения ядерным вооружением под него прогнулось большинство держав мира за исключением Федеративной Северной Америки, Союза Советских Социал-демократических Республик и Федеративной Африки. Общим количеством потерь считается треть четверти миллиарда человеческих жизней и последующие медленные и мучительные смерти от радиации после выбросов ядерных бомб на крупные города этих сверхдержав. В период войны по приказу руководства Третьего Рейха была сформирована та самая организация Диверсантов, которая и по сей день не уничтожена. Еще и приписка в конце была: «По официальным данным». «Надо будет рассказать все ребятам завтра, – думаю я и гляжу в окно: там тьма, – Что?! Так быстро?! Я и не заметил… Увлекся сильно. Надо хоть размяться и после лечь.

Внизу никого. Не удивительно. Уснули. На часах все-таки уже одиннадцатый час. Они всегда засыпают рано. Я единственный, кто может себе позволить лечь поздно: мне хватает и пяти часов сна. Приготовив себе небольшой перекус – чай с печеньями, я впадаю в раздумья: «Столько всего происходило с нами… А ведь прошло всего лишь несколько лет со дня смерти мамы. Как-то даже свыкнуться успел с этим. Еще и жизнь налаживаться стала, наконец-то. ПЕМБ прям спасители. Интересно, кого они еще так спасли?.. Кому помогли?», – еще некоторое время повспоминав прошлое, прикидывая будущее, я в конце концов допиваю чай и возвращаюсь в свою комнату. Перед тем, как лечь спать, разминаюсь и плюхаюсь на кровать.

***

Марткуллов сидит на своем кресле и ожидает прихода того самого наглеца. Неожиданно издается стук в дверь и юношеский голос проговаривает: «Можно войти? Это Лэмбо Брестери. Я вам письмо отправлял». Лордслайер приглашает его. Когда «выскочка» заходит, покровитель молча указывает на кресло, что напротив него. «Ну-с, рассказывай, – начинает разговор Лордслайер, когда его собеседник уселся, – что тебе известно о Падшем, как все происходило и что ты хочешь взамен? А я пока послушаю». «Вам придется долго слушать, так что приготовьте лучше нам чего-нибудь вкус…», – Лэмбо вдруг ощущает невыносимую головную боль. «Будешь и дальше выпендриваться предо мной, разрушу твое сознание, усёк?» – спокойным тоном объясняет Марткуллов. Лэмбо с писком еле-еле отвечает: «Д-да… Х-хорошо… Только… – в этот миг головная боль стала еще сильнее. Лордслайер дает понять ему, чтобы он молча согласился и продолжил, – Понял! Понял!». Давление на сознание резко прекратилось, отчего Лэмбо накрыли рвотные позывы. Успев добежать до урны, он делает свое дело и молча садится на свое место, продолжив разговор: «Простите. Я не соврал, когда сказал, что это длинная история. Начинается она, как уже было написано в письме, с того, что я подслушал ваш разговор с Боккара Светланой Адольфовной. Тогда я не особо придал этому значение. После прошло несколько лет, когда я впервые лично увидел способности… – он виновато смотрит в глаза покровителю, – Буду называть его по имени, а то Падшим звать непривычно и странно для меня. – и вновь уводит взгляд, – В общем, Малдай тогда проявил свою мощь на полную. Ну, по меркам его тогдашнего возраста. Сейчас он явно еще сильнее стал. – покровитель его перебивает уточнением, о каком событии он говорит, – А, приношу извинения. Это был экзаменационный турнир, в котором определялось, перейдет ли класс в среднюю школу или так же останется в начальной еще на год. Ну, вы и так знаете, ваша же идея. Кстати, очень эффективная. Благодаря этому… – Марткуллов требует не отходить от повествования и прекратить льстить ему, – Хорошо… На этом турнире я и вспомнил ваши слова о Падшем. У меня закрались сомнения по поводу его невинности. С того момента у меня пошли попытки сблизиться с ним, разузнать о нем больше подробностей от него же». «И что же ты выяснил?» – уже с любопытством спрашивает Лордслайер, на что Лэмбо отвечает: «Сначала я увиделся с ним, когда он гулял со своими одноклассниками в…»

***

«Малд, вставай, твои друзья тебя ждут внизу!» – будит отец. Причем так громко и с такой энергией, будто целую роту поднимает… Естественно, я вскочил с кровати. «Пап, не пугай так!» – ворчу я. Он усмехается, отвечает: «Зато сразу проснулся», и поторапливает меня. Надев футболку и спортивки я вылетаю из комнаты. Уже отсюда слышен гул ребят. Заскочив в ванную, умываюсь. «Все, красавец готов!», – задорно проговариваю я, глядя в зеркало, что напротив раковины. Буквально вылетев со второго этажа на первый, меня встречают одноклассники, сидящие за столом и поедающие явно что-то вкусное: Саша, с которым у меня не сразу наладилось общение, однако потом мы сдружились, Люся, которая требует называть себя Люсьеной, Игорь, который является моим первым другом, Фергюсон и Широ. «Малд, привет!» – заметив меня, восклицает Игорь. «Садись рядом» – приглашает Люся. «Люська, не подкатывай к нему, пусть сам решит», – подшучивает Фергюсон. Она явно смутилась, но старалась не подавать виду, чего у нее не очень-то и хорошо получилось. По итогу я все же сел рядом с ней. «Когда будем выходить уже?» – спрашивает Широ. «Для начала ему бы поесть.. Он только проснулся все-таки», – отвечает Фергюсон. Саша, безостановочно лопающий конфеты, молча кивает в знак согласия. «Не подавись… Вредно ведь столько сладкого пихать в себя…», – удивленно советую я. Он останавливается на мгновение, призадумавшись, глядя на конфету в руках, и суёт себе в рот. «Прям как Муслим…» – проговариваю я. «Кстати, а где он?», – интересуется Игорь, зачем-то оглядываясь. «Ну… Если меня разбудил не он, то у меня два варианта: либо спит, либо уже гуляет. Спит он чутко, поэтому давно бы уже проснулся и выскочил к нам» – рассуждая, отвечаю я. Игорь понимающе кивает: «Значит гуляет. Ну, тогда на улице его и встретим!», – в завершении восклицает он, случайно громко хлопнув ладонью по столу. Все перепугались.

Наконец-таки мы собираемся. «До свидания, дядя Ферант!» – хором прощаются ребята и пулей вылетают из дома, потащив меня за собой. «Приятной прогулки вам!» – в догонку желает он. «Куда направимся?» – задорно спрашивает Саша. «Интересно, это на него так повлияло стирание воспоминаний или он сам по себе такой стойкий человек, что даже после пропажи отца остается веселым? Хотя… Прошло уже достаточно много времени, чтобы он смирился с этим. Я сам сумел преодолеть смерть мамы» – как обычно рассуждаю я, прослушав часть их беседы. «Тогда предлагаю просто идти куда глаза глядят» – говорит Фергюсон. Все согласились с предложением. Спустя какое-то непродолжительное время Люсьена спрашивает: «Итак, к кому-нибудь приходил кто-то по поводу турнира?». «Ну… – Широ задумывается, – Да, к нам в дом пришли женщина с мужчиной с предложением вступить в их ряды… Как там было? Воздушной противотеррористической – это слово он, естественно, проговорил протяжно и медленно, чтоб не запнуться, – армии… Фух, выговорил!» – довольно гордится он. «Серьезно?!» – восклицает Люсьена. Широ кивает головой и спрашивает уже у нее: «А к тебе?». Она немного медлит с ответом, но все же что-то мямлит. Никто ничего не разобрал, поэтому ей пришлось повторно, но уже более уверенно и раздраженно: «Что непонятного?! Мне предложили вступить в мед общество, так как они увидели во мне потенциал! К тому же я еще способна излечивать сознание людей и научусь исправлять серьезные отклонения в психике, вводить в кому или состояние клинической смерти в случае необходимости… Вот… Как-то так… Я согласилась». Она, конечно, девочка боевая, но все же у нее периодически проявляется много скромности и неуверенности. «Люсь, я поздравляю тебя! Это впечатляет!» – искренне радуется Игорь. «Согласен» – поддерживает Широ. Все остальные поддакивали. Люсьене стало приятно от этого. Она будто засияла даже. «Широ, а ты согласился на предложение?» – обращаюсь я. «А, да, конечно. Как я мог не согласиться с таким предложением?», – бодро отвечает он. «Малд, а к тебе кто-нибудь приходил?» – вдруг интересуется Игорь. Я слегка замешкался: «Стоит ли уточнять, что к нам пришли двое забавных мужичков?.. Нет, лучше скажу без таких подробностей», – поразмыслил и отвечаю: «Да, ко мне приходили двое мужчин. Сказали, что мной заинтересовались многие люди из разных династий, что находятся во главе Мирового союза… – взгляды у ребят, мягко говоря, ошарашенные. Боюсь представить реакцию на мое решение, если только они знают о нем, – По итогу я согласился с предложением самого… Как там его?… Мартука? – Фергюсон с удивлением восклицает его правильную фамилию, – Да! В общем, в будущем я буду, видимо, работать в его отделе, либо непосредственно с ним. Там уж как пойдет». Возможно, было лишним говорить все так вот невозмутимо и спокойно. Люсьена подходит ко мне, кладет руку на плечо и на полном серьезе, с расширенными глазами, говорит: «Я нашла себе идеального жениха». «Что?..» – не понимаю я. Она отскакивает, осознав, что только что сказала. «Неловкая ситуация… Еще более неловко, что я не испытываю к ней ничего…» – думаю я. «Так-с, стоп! – развеивает неловкую атмосферу Фергюсон, – То есть, ты хочешь сказать, что тобой заинтересовался самый сильный, долговечный и влиятельный человек на всей планете?..», – легкой ноткой истерики задается он. «Ну… Да»,– уже как-то даже виновато отвечаю я. Он, как и все сейчас, принципе, потупившись усмехается. «Нам всем несказанно повезло! – неожиданно начинает Саша, – Это получается, что у нас в числе знакомых есть потенциальный приближенный самой главы Мирового правительства!». «Это все, конечно, круто, но… Почему вы о нем знаете многое, а я впервые вчера услышал, что есть такой человек?» – недоумевающе интересуюсь я. «Малд… Ну… Не надо… Мы и так в шоке от твоей удачи, а ты еще и добить решил нас тем, что ни черта не знал о нем… – немного даже умоляюще просит сам Игорь, – Зачем же ты согласился с этим предложением?», – спрашивает он. «Мне отец рассказал о нем, когда его упомянули, вот я и согласился из любопытства» – совершенно невинно говорю я. «А, ну да, точно! Просто любопытно ему стало! Это ж так очевидно! Как я сам до этого не догадался?!», – у него сорвало башню, видимо… «Ну… Извините меня, ребят…» – прошу уже я с чувством вины. «Нет-нет-нет, тебе не за что извиняться, не волнуйся! – успокаивает меня Фергюсон, – Просто это настолько удивительная новость, что нам надо осмыслить это и успокоиться. Кроме этого забавно еще, что ты не осознаешь всю серьезность и значимость твоего решения… Так, ребят, все, успокаиваемся – обращается он ко всем, – Малд наш друг, мы рады за его решение и везение, рады, что он наш друг, что относится к нам так же хорошо, как и мы к нему, поэтому давайте-ка все дружно перейдем на другую тему разговора!». Спустя время каждый из ребят пришел в себя. Фергюсон продолжает: «Отлично… Кстати, а где это мы?.. Как мы оказались в лесу?», – оглядываясь по сторонам, спрашивает он. «Видимо, не заметили, как забрели сюда, пока болтали и удивлялись» – шуточно предполагает Игорь. «А давайте я пробегусь по лесу, осмотрюсь?» – предлагает Саша. «Нет, ты так потеряешься тут», – пресекает Фергюсон. Я согласен с ним и поддакиваю. «Тогда как нам найти выход отсюда?..», – испуганно спрашивает Люсьена. Мы все призадумались. «Малд, ты же владеешь энергией негатив!» – резко восклицает Фергюсон. «Ну… Да, есть такое. К чему ты… – и тут меня осеняет, – Я понял!». Он ухмыляется, разворачивается к Люсьене и говорит ей: «А ты можешь контролировать энергию пространства и нейтральную материю. Если смешать энергию пространства с энергией земли, воздуха и воды в нейтральной материи, то тебе удастся разведать местность. Малд тебе как раз с этим поможет». «Гениально!», – неожиданно и громко говорит Игорь. Остальные поддержали эту, пока еще единственную, идею. Люсьена аккуратно присаживается… В позу лотоса, зачем-то. «Так мне проще всего собраться с мыслями» – невозмутимо поясняет она, видя недоумевающие взгляды. «А она серьезно настроена…», – шепчет Игорь. Я лишь киваю в ответ и жду своего момента. «Давай», – тихо говорит она. Я касаюсь ее головы, закрываю глаза и вливаю энергию негатив. «Ничего не про… Ай» – недоговаривает Саша. Видимо, кто-то пихнул его в бок. Еще и прошипел. «Нашла! – вскрикивает Люсьена, – Капец мы далеко ушли от города… Нам примерно больше километра идти». Все переглянулись. «Вот это мы, конечно, заболтались…», – говорит Широ. «Есть такое», – со вздохом думаю я.

Мы уже почти вышли из леса. Вдалеке уже виднеется скамейка, у которой я раньше часто практиковался контролю. На ней сейчас кто-то сидит. Человек оборачивается и видит нас. Это какой-то мальчик старше нас. Не ожидав увидеть кого за собой, так еще из леса, он вздрагивает от испуга. «Не бойся, мы не лесные зверята, не укусим тебя!», – усмехаясь, успокаивает Игорь. Этот мальчик выравнивается и подходит к нам, отыгрывая максимально невозмутимый и статный вид. Надолго его не хватило, ибо мне показалось смешным это выражение после того, что было. Своим настроем я заразил и его, отчего он, еле сдерживая улыбку, выглядел еще забавнее. По итогу и он впал в необъяснимый смех. Как только мы успокоились, а ребята уже смирились с тем, что так и не поняли, что это со мной приключилось, я извиняюсь перед ним и интересуюсь, как его зовут, на что он слегка неестественным голосом говорит: «Я Лэмбо Брестери, а ты?». Не придав значение его голосу, я представляюсь: «Фамилия у меня сложная и длинная, поэтому просто Малдай». Все остальные тоже назвались, и каждый в своей манере. «А что вы делали в лесу?» – прямо спрашивает он. «Ну… Как бы так сказать?..» – замешкавшись, проговариваю я. «Заболтались и не заметили, как забрели туда» – невозмутимо говорит Саша. «Да… Как-то так» – неловко соглашаюсь я. Он сдерживает усмешку, чувствуется, однако все же справляется с желанием рассмеяться и говорит: «Понятно. Бывает». «А почему у тебя такой голос?», – совершенно бестактно интересуется Саша. «Т-ты сейчас серьезно?..» – недоумеваю я про себя. Лэмбо спокойно отнесся к этому и сказал нам: «С рождения я был лишен речи. Если бы к нам не пришли какие-то дядьки из ПЕМБ и не подарили… Шанс пользоваться голосом, скажу так, то сейчас у меня бы и не получилось с вами разговаривать». «Ух ты! – удивляется Игорь, – Здорово-то как!». «Согласен, это впечатляет», – добавляет Фергюсон. «Мы, кстати, сражались, Малдай, на турнире», – вдруг сообщает он. Приглянувшись к нему, я вспоминаю: «Ты случаем не тот, кто сильные звуковые волны пускает?». Он радостно улыбается и кивает мне. «Было, между прочим, неприятно!» – в шутку ворчу я. Он стыдливо усмехается: «Извини, иначе я и не мог. Все-таки на турнире не только вас проверяли. Мне тоже надо было показать себя». «Что ж…» – недоговариваю я, ибо меня перебивает возглас Муслима: «Малд, где ты пропадал?! – он подбегает к нам и начинает отчитывать меня, – Дома нет, на улице не видно. Папа сказал, что ты с друзьями вышел гулять, решил поискать. Долго искал повсюду. Даже тут, но тебя не было видно. А ты тут оказался! Признавайся, где был?». «Мусик, привет! – радостно говорит Люсьена, – Пойдем-ка, я тебе расскажу, где мы были и как там оказались. Обхохочешься!». Брат со злобой и прищуренными глазами бросает взгляд в мою сторону и моментально уже навеселе отвечает: «А давай!». Они ушли. «Твой брат?», – спрашивает Лэмбо. «Да… Младший, а такой грозный в гневе, что порой даже мне бывает страшно…». Ему это кажется забавным, и он впадает в гомерический, но обрывистый, хохот. «Видимо, прототип технологии пока дали. Интересно…» – приходит ко мне мысль, как только подмечаю эти обрывания в голосе во время смеха. Как только он успокаивается, оставшиеся ребята отошли в сторону скамейки, дабы присесть на нее, а я спрашиваю: «Это устройство один раз в жизни выдают?». «Нет. Это лишь первый удачный образец. В дальнейшем мне будут менять его» – так безмятежно говорит он, будто это плевое дело… «А это больно?» – с легким удивлением на его спокойствие спрашиваю я. Он отрицательно качает головой, проговаривая: «Нет. Если проще, то два врача телекинезом и вибрацией чипа на определенной частоте… Фазированием, если не ошибаюсь, это называют… В общем, они вставляют чип прямо сквозь шею в нужное место. Ну, из слов отца». Я его не перебиваю ни на мгновение. Очень увлекательно и необычно слушать такое. «Малд, давайте уже к нам, а то вы затянули свой разговор!», – подзывает нас к себе Саша. Мы направились к ним.