Эра белого орлогрифа

Глава 5

Целитель – величайшее чудо Милосердной. Несколько лёгких поглаживаний – и боль в спине пропала, а наливающиеся багровым синяки на плечах побледнели. Мази дали бы такой эффект только через несколько дней. Я ещё раз полюбовалась мастерством Фай и оделась.

– Будь осторожнее, – строго сказала она. – Твоё тело слишком хрупкое. У тебя есть что-нибудь на ужин?

– Да, стандартный паёк практиканта.

– Могу согреть тебе воды, – предложила Фай.

– Было бы здорово! – искренне обрадовалась я.

Горячая еда – предел мечтаний! Как же много дано людям, и как они это не ценят! С восторгом приняла из рук Фай большую чашку, от которой шёл пар. Теперь половиной залить брикет в контейнере, а во вторую половину опустить кубик концентрата – и у меня роскошный ужин.

– Ладно, я пошла, – Фай заколебалась. – Тебя не зову. Сама понимаешь.

– Я и так тебе очень благодарна!

Фай мой восторг смутил, и она поспешила покинуть палатку. Я занялась ужином, потом за пару минут его съела. Привычка сохранилась ещё с интернатских времён. Первое время в школьной столовой я не могла понять, как можно обедать по полчаса, не охранять свою порцию с остервенением сторожевой собаки, а главное – оставлять что-то на тарелке. Конечно, детей в специнтернате не морили голодом, ничего такого, но с чувством сытости я познакомилась только в школе.

Четвёртое солнце стояло в зените. Слишком рано, чтобы ложиться спать. Я тихонько выскользнула наружу. Всю поляну окружили Щитом, по краям поставили четыре палатки. Значит, спать решили по двое: и удобнее, и хлопот меньше. Мои спутники расположились вокруг радужного светильника – штука недешёвая, но очень красивая. Катрина обнимала Дина, Зей сидела отдельно, Фай рядом с Крисом, Терн и Рой напротив. Пили вино из небольших пластиковых стаканчиков, оживлённо болтали и смеялись. Я осторожно пристроилась в тени палатки. Под неяркими оранжевыми лучами трава вместо пурпурной казалась красноватой, заросли приобрели рыжеватый оттенок. По небу лениво дрейфовали мягкие ватные тучки, подкрашенные оранжевым светом. Не хватало пения птиц и жужжания насекомых, а так, если задрать голову и смотреть вверх, легко было вообразить, что я сижу в лесу за школой.

– Опять витаете в облаках?

Вопрос Брана застал меня врасплох. Когда он успел подойти?!

– А вы никогда не расслабляетесь?

– В Ущелье – нет, – он сел рядом. – Это ошибка, несовместимая с жизнью.

Я покосилась на строгий профиль, перевела взгляд на ребят с вином.

– Но вы спокойно смотрите на то, как расслабляются другие.

Он тихонько хмыкнул.

– Ши, молодых людей нельзя опекать до бесконечности. Разве вам не рассказывали про бестий, активных при Первом солнце? Не проводили тренировки по организации и защите лагеря, не говорили об обязательных дежурствах?

– Вы очень странный куратор, – заметила я.

– Ничуть, – Бран повёл плечом. – Скоро на свет, громкие звуки и запахи подтянется парочка филиноглáзов. Даже если щит выдержит, то впечатлений будет масса. И ваш командир быстро вспомнит всё, чему вас учили. Это нагляднее и доходчивее, чем если бы я сейчас начал изображать из себя няньку, отбирать вино и взывать к здравому смыслу.

– Почему вы… – я хотела спросить: «Так откровенны со мной?», но не решилась.

– Идите в палатку, Ши, – строго приказал Бран. – Вам точно не стоит тут сидеть в качестве приманки для бестий.

Ослушаться его я не осмелилась. Вернулась, расстелила спальник, но не забралась, а легла сверху. Что-то в Бране здорово меня беспокоило. Какое-то противоречие между его словами и поступками. Словно за его напускной суровостью скрывалось совсем иное отношение. И он определённо разговаривал со мной без брезгливости, свойственной таким сильным одарённым.

Вопли снаружи уже не удивили. Интересно, что за гость заглянул на огонёк? Судя по ажиотажу, кто-то не меньше орлогрифа, только орлогрифы во время Первого солнца не охотятся. Минут через пять в палатку нырнула Фай, плюхнулась рядом и шумно выдохнула.

– Великая Тьма! Ши, хорошо, что тебя не было! Там такая жуткая бестия ломилась через щит – Дин с Зей её еле остановили! Крупнее клювокрыла раза в два!

– Филиноглаз?

– Понятия не имею, – Фай поёжилась. – Рассмотрела только когти – чёрные и загнутые. Дин назначил дежурных, мы с Крисом караулим с четырёх часов Первого солнца до часа Второго. Так что давай спать.

Она повела рукой, и полупрозрачная ткань палатки потемнела. Простейшее преобразование, изменение светопроницаемости. Я тихонько вздохнула и поспешила лечь.

Спалось на удивление хорошо. Компактные в сложенном состоянии, спальники практикантов разворачивались в толстый матрас снизу и тёплое одеяло сверху. Хоть на голых камнях спи – мягко. В общежитии у меня кровать жёстче. Зато там рядом была уборная, а здесь, увы, нет. Когда я проснулась, то очень пожалела об этом обстоятельстве. Торопливо вышла и огляделась.

Первое солнце только садилось, в ближайших зарослях сгущался мрак, но выбора не было, пришлось бежать туда. В кустах откуда-то сверху мне прямо на голову шлёпнулась змеехвостка, с перепугу я огрела её кулаком. Подействовало. А вот на обратном пути меня поджидали неприятности: радужная плёнка щита упруго прогнулась подо мной и отбросила назад. Я взвыла. Ну надо же так сглупить! Конечно же, защитный барьер пропускает лишь в одну сторону! Ломиться бесполезно: тонкую на вид границу не пробьёт и клювокрыл. Торопливо пошла вдоль. Где-то же должны быть дежурные! Кричать не хотелось – это всё равно что объявить бестиям: «Кушать подано!» Палатки находились всего в пяти локтях от меня, может, кто-то уже проснулся?

– Кати, хватит дуться! Мало ли что ляпнула Зей!

– Прекрати звать меня этим дурацким именем!

Не везёт так не везёт. Внутри ближайшей палатки ссорились Дин с Катриной – не самый удачный момент звать на помощь.

– Что тебе не нравится? Очень миленько: Ка-ати.

– Ещё слово – и можешь выметаться отсюда! Уматывай к своей убогой подстилке!

Тишина держалась несколько секунд, а когда Дин заговорил, его голос изменился, стал жестоким и злым:

– Вот что, Катрина. Ты забыла, на каких условиях я согласился прикидываться по уши в тебя влюблённым? Мы вместе, потому что этого требуют наши родители. Никакой ревности, дорогая. Захочу – буду спать с кем угодно, даже с Ши! И, кстати, это ты в моей палатке. Поэтому, если что-то не устраивает, – сама и выметайся!

Я сглотнула. Вон оно что, оказывается… Дин с Катриной не по собственному выбору, а по приказу родителей. Ну да, их семьи одинаково влиятельны, Бирош богаче, Фершо знатнее. А ещё и Дин, и Катрина универсалы – дети точно будут универсалами. Если будут.

Неуместную улыбочку я прогнала. Что толку радоваться: до Дина мне как до этих палаток. Тянись сколько хочешь, невидимая преграда крепче щита. В следующей палатке царила тишина, за третьей лениво потягивалась Зей. Она посмотрела на меня, затем перевела взгляд на что-то за моей спиной.

– Ой, надо же! – вполголоса воскликнула она. – Бедная наша Ши! Совсем безмозглая – сунулась за барьер, тут её ослорог и схрумкал. Ай-ай, горе-горе. Ну, где твои защитнички, хаотик?

Я открыла рот, чтобы крикнуть и позвать на помощь, – и поняла, что не могу издать ни звука. Беспомощно оглянулась: к нам резво трусили ослороги, небольшое стадо в два десятка особей. Эх, господин Реншо, зря вы меня пугали орлогрифом, мою бездарную тушку скушают ослы-переростки… В отчаянии я налегла на грань щита: с таким же успехом можно было бы попытаться сдвинуть гору.

– Смеш-ш-шная, – прошипела Зея. – Ну и кто из нас уродина, ты, ошибка природы?

К ослорогам я повернулась лицом, нащупала в кармане нож. И впрямь смешная – с ножичком на бестий. Это же не змеехвостки. Но не стоять же сложа руки! Ушастая зубастая самка впереди стада облизнулась – ещё бы, ранний завтрак, за которым не надо гоняться. Клыки в пасти острые-острые. Сейчас она рванётся…

Мир вдруг взорвался тысячей ощущений. Разноцветным фейерверком вспыхнуло небо, засияли заросли, высветились пульсирующие силуэты – живые существа. В сотню раз усилились звуки и запахи, тонкие сверкающие нити протянулись от меня ко всему окружающему. Великая Тьма, Милосердная богиня, благодарю! Энергия! Руки сами собой тянули её отовсюду – нет, не для тонких преобразований. Собрать как можно больше – и ударить этим импровизированным сгустком по ослорогам. Ещё раз, ещё и ещё! Третий прорыв за двадцать лет – и он спас мне жизнь. Бестии распадались мелкими искрами, сейчас я могла видеть процесс в подробностях. Те, что держались позади, развернулись и побежали.

Мне было не до них. Всего стало слишком много – света, ощущений, эмоций. Чья-то боль, чья-то ненависть, чьё-то безграничное изумление и даже чей-то страх. Казалось, я слышу даже обрывки мыслей. Мой рот закрывала какая-то затычка – я вытащила её пальцами и закричала. От собственного крика заложило уши и выкрутило суставы, ноги подломились, я рухнула на щит, который теперь выглядел золотой сетью. Тело прожгло его насквозь, оставив дыру. Скорчиться, закрыться руками от света, заткнуть уши, зажать нос…

Всё кончилось так резко, что на несколько минут я ослепла и оглохла. Несколько раз растерянно моргнула, потёрла глаза. Плоская одномерная картинка. Тусклый голубоватый свет – то, что я видела всегда.

– Отойдите от неё, – услышала я голос Брана. – Крис, заделайте щит.

Я с трудом села: руки и ноги дрожали, словно желе на блюдце. Сердце колотилось, виски давило. Последний мой прорыв произошёл в пятнадцать лет, тогда он длился около двух минут.

– Итак, вы видели, за что люди с ограниченными способностями получили прозвище хаотики, – очень громко произнёс Бран. – Спящая колоссальная сила, не поддающаяся контролю. Были случаи, когда хаотики уничтожали сотни человек. Вам очень повезло, Зей, что вы остались живы. И вам очень не повезло, что я с самого начала стоял рядом и слышал каждое ваше слово. Как представитель власти короля, я обвиняю вас в повторной попытке убийства. Ваши руки, пожалуйста.

– Вы рехнулись? – севшим голосом спросила Зей. – Снять меня с практики из-за хаотика?!

– Претензии Бризару Пятнадцатому, пожалуйста, – Бран небрежно вытянул из пространственного кармана наручники. – Его дед приравнял хаотиков к людям. Вчера я сделал вам предупреждение, госпожа Зейла Аржад, чтобы вы пересмотрели своё отношение к ценности человеческой жизни. Сегодня я вижу, что моя снисходительность была ошибкой.

Наручники сами защёлкнулись на запястьях Зей. Она ошеломлённо уставилась на собственные руки.

– Тьма, вы точно ненормальный… Да никто не соблюдает этот идиотский закон! К тому же я не убила – вон она валяется, жива-здорова. Даже судья меня оправдает!

– Вот и проверим, – Бран повернулся к Дину: – Я вернусь через четверть часа. Найду труп Ши, прикопанный под кустиком – практику не засчитают никому. Это понятно?

– Вполне, – заверил Дин.

Едва портал за Браном и Зей закрылся, я оказалась в перекрестии любопытных взглядов.

– Поверить не могу: мы лишились прекрасного боевика из-за смазливой подстилки! – Катрина топнула ногой. – Эй ты! Шиано! Ты что, переспала с нашим куратором?

– Разумеется, – откликнулась я заплетающимся языком. – Всё Первое солнце только этим и занималась. Удовлетворяла всеми возможными способами.

– Чушь, – возразил Терн. – Я следил за Браном. Наш куратор и близко к их палатке не подходил. Кстати, Зей неправа. Уже были судебные процессы, когда за издевательства над хаотиками наказывали людей. Один хмырь в Карзи́не изнасиловал и искалечил девочку-хаотика, так его вообще посадили в тюрьму. А у нас две попытки убийства. И если хочешь знать, Кати, я на стороне куратора. На кой бес нам в команде боевик с неконтролируемой агрессией?

– Неконтролируемые выбросы энергии тебя больше устраивают? – Катрина указала на догорающие проплешины в траве.

– Ши, часто у тебя такое? – испуганно спросила Фай.

– Сегодня третий раз в жизни, – я кое-как села и обхватила колени руками, чтобы унять дрожь.

– Я уж решил, Великая Тьма сошла на Ашинор, – пробасил Рой. – Как всё сверкало! Ты бестий чистой энергией приложила, Ши?

– Другого я не умею.

– Ладно, – подытожил Дин. – Произошедшее не повод, чтобы срывать практику. Перекусываем и собираем палатки. Вернётся Бран – попросим его отвести туда, где побольше бестий. Ши при нём не задирать.

– А без него, получается, можно? – заметил Крис. – Давайте уже окончательно смиримся с присутствием Ши в команде. Как с утяжелителями на тренировке. Да, не повезло, чего уж притворяться. Но у нас, чтобы ни говорил Бран, два сильных универсала, отличный менталист и прекрасный целитель.

Фай зарделась.

– Ты меня совсем уж со счетов не списывай, – беззлобно запротестовал Рой. – Пусть я и не универсал, но не хуже остальных. Восемьдесят один балл по шкале Суджо. Это на фоне Зей я выглядел слабо… Дура она всё-таки. Не могла две недели потерпеть.

– Она не дура, а идейная, – Терн направился к палатке. – Хватит болтать, собираемся.

Перекусили все практически на ходу. Фай сунула мне в руки бутерброд и чашку с концентратом. Ноги меня держали плохо, но после еды я поднялась, чтобы помочь ей с палаткой.

– Погоди, – мягкая ладошка Фай легла мне на лоб. – Я в тебя немного энергии волью. Иначе не представляю, как ты пойдёшь, ещё и с рюкзаком. Может, в мой карман его закинешь?

– Ничего, мне уже намного лучше. Спасибо.

От непривычной заботы наворачивались слёзы, я украдкой промокнула их рукавом. Хорошо, что Бран, как и обещал, не задержался. Когда он вышел из портала, о месте стоянки напоминала лишь плёнка щита.

– Построились и пошли, – равнодушно скомандовал Бран.

Мог бы и похвалить, не переломился. Или показное безразличие – тоже часть воспитательного плана? Просьбу Дина куратор выслушал с усмешкой.

– Это Ущелье, бестии здесь везде. Вы вчера видели, как быстро появились клювокрылы, делайте выводы.

Дин заулыбался, на лету ухватив мысль. Потянулся, подхватил свой рюкзак и проверил строй. В середине оказался Терн, за ним – Фай и Крис, замыкали я и Рой. Дин с Кати возглавили цепочку. Бран ничем не дал понять, доволен он логикой командира или нет. За суетой незаметно взошло Второе солнце, окрасив всё вокруг в романтичный розовый цвет. Мы двинулись дальше. Идти стало труднее, сказывалось истощение после прорыва. Если бы не Фай, не знаю, как бы я вообще переставляла ноги. Чтобы не думать о грустном, я старалась рассматривать растения по сторонам.

Ущелье не баловало изобилием. Прихотливо изгибались пурпурно-розовые деревца, с которых свисали сиренево-розовые лианы, между ними росли буро-розовые кусты, похожие на гигантские лопухи. Изредка встречались сине-лиловые лишайники и что-то, напоминающее чёрный мох с мелкими бело-розовыми цветочками. Теперь понятно, почему у большинства бестий такая яркая пятнистая окраска. Здесь, в своей естественной среде, они совершенно сливались с пейзажем.

Как назло, навстречу нам попадалась лишь всякая мелочь вроде крысоушей. Их появление говорило о том, что мы приближаемся к обрывам, где крысоуши устраивают норы. Самое защищённое место: крупные крылатые хищники хоть и доберутся, но не проникнут в узкий ход, песявка, основной враг, не умеет летать. Песявок тоже было много, они сновали между растениями и перекликались отрывистым, кашляющим лаем.

– Чёткая у них цепочка, – загудел позади Рой. – Крысоуши трескают ящериц, змей и жуков, песявки трескают крысоушей, копытки и ослороги трескают песявок, клювокрылы трескают ослорогов и копыток… А кого трескают орлогрифы?

– Судя по твоим рассуждениям, клювокрылов, – откликнулся Крис.

– Не угадали, – Бран хмыкнул. – Они трескают всё, до чего дотянутся. Я сам видел, как орлогриф ловил крысоушей. Приклеился к скале и когтил тех, что вылезали из нор. Тихо, быстро, до бесов ловко. Ни единого промаха за тот час, что я за ним наблюдал.

– И зачем это ему? – удивился Терн.

– Ну, собирают же люди землянику на десерт.

Дин хохотнул:

– У каждого своё понятие десерта. Бран, а сколько в Ущелье орлогрифов?

– Немного. Около сотни.

– Это – немного?! – присвистнул Дин.

– В сравнении с общим количеством бестий – да. Такое чувство, что орлогрифы сознательно ограничивают потомство. Те же копытки и песявки плодятся чище кроликов, клювокрылы за один помёт приносят до пятнадцати детёнышей, у ослорогов потомство дважды в год, причём ювенильный период у них длится всего шесть месяцев. А у орлогрифов всего один птенец, и то не каждый год.

– Бран, а вы видели орлогрифа-альбиноса? – с жадным любопытством спросила Катрина. – Он на самом деле такой неуловимый, что уже десять лет его не могут поймать?

– Девять, – поправил куратор. – Белый орлогриф появился девять лет назад. Кроме окраса, он несколько крупнее других самцов и на порядок умнее. Это он ловил крысоушей.

– Почему вы его не уничтожили? – выпалил Рой.

Бран равнодушно пожал плечами:

– Не подобрался достаточно близко.

– Такую редкость нельзя просто развеять, – мечтательно сказал Дин. – Его тушку надо добыть неповреждённой. Представляете, какое выйдет шикарное чучело для школьного музея!

Я внимательно следила за Браном и заметила, как наш куратор скривился.

Он что, сочувствует орлогрифам?

Глава 6

Второе солнце начало заходить, когда Терн встрепенулся:

– Приближается стая клювокрылов!

– Прекрасно! – оживился Дин. – Крис, твоя задача – держать щит! Мы впятером атакуем. Я и Кати берём тех, что слева, Рой и Терн – справа. Фай, присматривай за Ши и заодно поглядывай по сторонам.

Стая летела мимо и нападать не собиралась. Всё изменилось после нашей внезапной атаки. Клювокрылы спикировали вниз. Я пересчитала: шесть особей плюс две убитые. Неплохо. В этот раз Рой показал себя во всей красе, он запустил пульсары с обеих рук и попал одной бестии в грудь, другой в голову. Не отставал от него и Дин: его зрелищные преобразования растеклись мерцающим огнём и развеяли трёх клювокрылов сразу. Кати испепелила последнюю бестию, Фай и Терну повоевать не пришлось.

– Фай, нас обделили, – проворчал менталист. – В следующий раз промолчу и скажу только тогда, когда выберу себе цель.

– И глупо, – осадила его Фай. – Очки-то насчитываются всей команде, а разделение обязанностей – залог успеха. Посмотри: мы убили восемь штук, а ни на ком ни царапины.

То, что случилось потом, никто не мог предугадать. Откуда появился этот огромный клювокрыл – бес его знает! Очевидно, те, что летели первыми, были самками. Самец превосходил их размерами и манёвренностью. Он врезался в щит, словно в кисель, и пробил его сложенными крыльями – я и не подозревала, что клювокрылы так умеют. Наросты-ножницы звонко щёлкнули, Крис закричал. Мне показалось, он закричал даже раньше, чем брызнула кровь. Дин среагировал первым и ударил чем-то вроде воздушного ножа. Невидимое лезвие рассекло клювокрыла пополам. Бестия выпустила жертву, Криса подхватил Рой.

– Расчистите место! – приказала Фай.

Дин испепелил останки клювокрыла. Катрина подалась вперёд, но резко позеленела и отскочила в сторону. Её тут же стошнило.