Хроники забытого Мира. Присказка
Удовлетворенный Чёрт выпрямился, злобно усмехаясь. Его взгляд остановился на мече Перворода, который лежал на краю пропасти. Не осмеливаясь коснуться оружия, Олзгор подозвал к себе Дра́уга с торчащими в груди вражескими стрелами.
– Разбейте клинок вдребезги и развейте его осколки по пути ветра! – повелел Олзгор, сжимая окровавленную руку там, где глубокая рана терзала живот. – Вступайте в бой! Ни единый воин да не оставит поля битвы до последнего вздоха! Но помните: оставляйте жизнь одному из прокля́тых Баюнов… Он мне нужен живым!
Земля вновь содрогнулась, на этот раз удары были столь мощными, что огромные глыбы почвы взлетали вверх, будто расколовшаяся от удара молнии гора.
Из глубины земли возникла одна из голов ужасного Чернозмея, взметнувшись высоко к небу, словно хотела достичь самих облаков. Голова, склонённая над полем брани, выгибала свою длинную шею, покрытую кривыми рогами, напоминающими острые скалистые вершины. Казалось, будто сама тьма опустилась на землю, погрузив всё живое во мрак.
Увидев чудовище, богатыри замерли в изумлении – настолько огромен был этот Чернозмей! Глаза его сияли, подобно двум кровавым лунам, а клыки, выступающие из пасти, превосходили длину самого острейшего копья. В этой бездонной пасти легко могла уместиться целая армия.
Если бы Чернозмей целиком вырвался из мрачных глубин Омута, земля содрогнулась бы под тяжестью его шагов. Если бы поднялись все его многочисленные головы, солнце навсегда скрылось бы во мраке. А если бы он решил выпустить пламя, весь Мир погрузился бы в пекло, словно в раскалённую печь.
Широко распахнув жёлтые очи с тонкими, режущими взгляд зрачками, дракон исторг жуткое рычание, сотрясшее землю, и выпустил из чудовищной пасти мощнейший огонь. Поток яркого пламени закрутился в смертельный смерч, подобный извержению древнейшего вулкана, объятого гневом Создателей. Ослепительная огненная волна обрушилась на отважных витязей, превращая закалённую сталь мечей и крепких лат в ручейки расплавленного металла, вновь вернувшись в обжигающую магму кузнечного жара. Кони и воины разом вспыхнули яркими факелами, обратившись в иссушенные останки, покрытые трещинами от невыносимого жара. Даже крылатые Гамаюны рассыпались серым пеплом, словно чёрная снежная метель, разметанная беспощадным дыханием ветра.
Некоторые из людей и Ясных успели соскочить с Индриков, чтобы спрятаться за раскалённые щиты и камни, нырнуть в рвы, полные дождевой воды, которая уже начинала кипеть от жара. Если бы Чернозмей решил ещё раз обрушить своё пламя с неба, ни один воин не остался бы в живых. Но дракон, озаряемый вспышками молний, лишь злобно заревел, запрокидывая голову назад. Его могучая шея, похожая на гигантский стебель, постепенно затянулась под землю, и скоро грохот его рычания потонул в толще почвы.
Белодор, весь покрытый ожогами и ранами, осторожно выглянул из-за каменного укрытия, пытаясь сосчитать уцелевших богатырей. Остатки рати нашли себе убежище повсюду, где только могли укрыться от смертельного пламени: в глубоких канавах, за мёртвыми лошадьми, под телами павших Волотов, за опрокинутыми телегами с боеприпасами. Обожжённые Коты с дыбом стоящей шерстью осторожно выползали из стволов пушек, тревожно озираясь вокруг себя.
Над полем битвы кружили оставшиеся в живых Гамаюны, зорко высматривая на чёрной земле тех, кто ещё дышал. Псогла́вцы и кавалерия Чёрторубов, всё это время защищавшая тыл, медленно спускалась с размытого ливнем холма, стремясь оказать помощь раненым.
Уцелевших воинов вместе с подкреплением осталось совсем немного, и силы Нечисти, готовившейся к новой атаке, во много раз превышали их численность. Кали́нов Мост снова заполнили марширующие ряды Ры́карей и Драугов. Впереди, как всегда, двигалась Чертовщина, размеренно цокая подкованными копытами по железной поверхности моста.
Но Олзорга среди них больше не было. Верного слугу Чернозмея уже давно унесли на носилках, когда его тёмный господин огненным щитом прикрыл отступление своего легионера.
Битва воинств
Богатыри и Ясные вновь замерли перед лицом легиона Нечисти, однако теперь расстояние между ними казалось меньше. Без Великанов, чьи шаги покрывали целые версты, кавалерия Чертей и пехота Рыкарей пока еще не могла приблизиться. Но уже слышался грозный гул их приближения, и воздух сотрясался от звериного рыка и лязга железных сапог.
Белодор, тяжело раненный, взобрался на своего боевого скакуна и медленно объезжал ряды войнов. Впереди, словно последний рубеж обороны, стояли оставшиеся Баюны – горстка храбрецов, едва насчитывающая два десятка. Они стояли чуть впереди основного войска, готовые обрушить на врага свою смертельную песнь.
– Войны! – воскликнул Белодор, время от времени бросая взгляд на надвигающуюся тьму. Его голос звучал твердо, несмотря на боль, разливавшуюся по телу. – Велес не случайно привел нас к «Чёртовым Рогам». За этот поход мы истребили больше зла, чем смогли бы уничтожить, оставаясь дома! Чернозмей понес невосполнимые потери, и чтобы вернуть прежнюю мощь, ему потребуется не один год. Каждый враг, павший от наших мечей, ослабляет силу Чернозмея! Дружина моя! Сегодня мы дарим Миру покой на долгие годы, остановив эту рогатую орду, топчущую наши земли! Долгое время Чернозмей не сможет возродить свои черные полчища! Мы не позволим Нечисти продвинуться дальше наших рядов! Пусть «Крепость» соберет новые силы, чтобы нанести решающий удар!
Громыхнуло войско раскатистым криком. И радость была в нём, и ненависть, и отчаяние. Спешился Белодор, чуть отъехав в сторону, подозвал к себе заметно поседевшего, с мелкой бородкой Баюна. Присел около Кота главный стрелец Чу́ди, протягивая Ясному окровавленный свёрток.
Белодор, глядя на колышущиеся тени Нечисти, шёпотом обратился к стоящему рядом Коту:
– Грод, предок Баюнов, прошу тебя, – голос его дрожал от волнения. – Пошли самого быстрого, молодого и отважного Кота. Пусть доставит этот ключ на Щучий Прорубь – село рыбаков и ремесленников. Там, по задумке Громорука, будет ждать этот ключ один человек, который продолжит с Баюном путь к царству Нави… Видимо Громорук всё же предвидел гибель нашей рати у врат Чернозмея, раз придумал запасной план…
Коты собрались на переговоры. Они долго искали смелого Баюна, который согласился бы отправиться в опасное путешествие. Волшебные зверьки обняли своего брата, и он выслушал мудрые напутствия от своего предка. Затем Город подозвал к себе Гамаюна. Эта женственная птица схватила Кота своими когтями, но не сжимала их сильно. Поднявшись высоко в небо, до самых туч, они скрылись из виду.
Приближаясь к войску, Нечисть перешла на бег, а затем и на галоп. Баюны снова выстроились спиной к своему войску, повернувшись мордочками к Чертям. По воздуху полилась печальная песня: последняя песня, наполненная горьким плачем матерей и протяжными стонами сыновей их, павших на полях сражения.
«О, край последний мой, душа родимая!
Во чистом поле брань идёт великая,
Да тяжко сердце материнской болью стонет —
Погибнет ныне сила богатырская…
Кровавый снег да буря злится грозная,
Рёвёт ветер уныло – слёз поток пролился.
Там, где стояли дружины славные,
Теперь лишь тишина над полем тёмным встанет.
По холмам пустым росою горькой мокнут травы,
По волнам морским волна мечту понесёт напрасно.
Цветут поля цветами алыми кровавыми —
Маками-красными воспоминаньем вечным.
Дети малые придут тех мест дивиться диву —
Сказывать будут детям нашим внукам правдиво,
Что геройство доброе нам честь принесла
И кровью чистой землю нашу напоила…»
И от песни этой, под вздрагивания тонких струн гуслей, Нечисть падала на землю, бросая оружие. Кони спотыкались, ломая передние копыта и перебрасывая Чертей через голову. За ними падали Великаны, давя телами впереди идущих, и засыпали крепким сном.
Рыкари и Драуги продолжали своё неумолимое шествие, безжалостно попирая сапогами тела поверженных врагов. Их тяжёлые подковы раздавались глухим стуком, эхом отзываясь в сердцах тех, кто ещё стоял на поле боя. Завывая в небесную высь, как голодные волки на полную луну, они яростно били рукоятями своих сабель о щиты, пытаясь заглушить чарующие голоса Баюнов. Но даже их мощные удары были бессильны перед древней магией – один за другим воины, словно срезанные травы, падали наземь, погружаясь в глубокий сон.
Под высоким сводом каменных стен застыло неподвижностью мощное войско псоглавцев, плечо к плечу ощетинившихся против неумолимо приближающейся опасности. Тела их массивны, головы похожи на звериные, глаза светятся отчаянной решимостью и тревогой. Они – последние потомки великой расы, чьи древние предки защищали земли от бедствий, сохранившие в крови памяти предков давно минувших эпох.
Среди собравшихся выделялись лучшие герои рода: суровый лидер Ставр, высившийся над товарищами величественно, будто башня древней цитадели; юный Гаргрон, полный задора и готов броситься в бой с любым врагом; несгибаемый мастер войны Фангрин, прославленный своим искусством владеть боевым топором; испытанный ветеран Арнгор, прошедший сотни битв и познавший тяжесть побед и поражений; находчивый и быстрый Дагрир, обладающий острым умом и умеющий найти путь к спасению даже тогда, когда кажется, выхода больше нет.
Навстречу им двигалась огромная орда злых существ, порождённых лесом, шум шагов которой эхом отдавался меж вековых стволов деревьев. Несметные толпы тёмных чудовищ шли на штурм последнего бастиона мира, жаждая погрузить всё живое в омрачающую тьму разрушения.
Защитники стояли вооружёнными оружием, искрящимся отблесками острых лезвий, ковавшихся лучшими кузнецами древности. Каждого украшала своя уникальная броня и оружие: огромные боевые секиры, украшенные символическими узорами, лезвия мечей, рубящих врага единым мощным ударом, длинные остроконечные копья, пропитанные кровью десятков войн.
Но численность их была ничтожна в сравнении с числом нападающих. Бесчисленные полчища демонических армий неудержимым потоком стекались на стену обороны, превращаясь в чёрный смерч, разрушающий любые препятствия на своём пути. Каждым новым кругом битвы падали самые достойные бойцы, вызывая боль и отчаянье в душе вожака Ставра. Юные Псоглавцы проявляла чудеса мужества, стараясь сохранить родные земли, однако враг множился, становясь сильнее с каждым днём.
Ставру было ясно, что победа достаётся ценой больших потерь. Герои знали, что предстоит тяжёлое испытание, ибо впереди их ждало жестокое противостояние силам хаоса, угрожающим всему миру.
И вот, окончательно истощённый борьбой и наблюдая гибель товарищей, Ставр вынужден принять непростое решение. Бесплодная оборона привела лишь к утрате лучших воинов. Оставалось одно – совершить отчаянную атаку, невзирая на последствия. Лишь такая мера могла даровать шанс на спасение всего царства.
Его верные соратники откликнулись на зов повелителя, встав бок о бок с князем, готовые отдать жизнь ради общей цели. Словно грозовые облака, сгущающиеся перед бурным ненастьем, они стремительно двинулись вперёд, сметая врагов своим беспощадным порывом отчаяния и праведного гнева.
Судьба целого народа теперь висела на волоске, сосредоточившись вокруг решающего сражения у роковой стены проклятого леса.
Рассеяв первые шеренги неприятеля, герои являли пример подлинного благородства и духовной стойкости. Наполненные жаждой свободы и справедливости, слившиеся в едином порыве, небольшой отряд псоглавцев демонстрировал всему миру могущество единства и готовности приносить себя в жертву ради высшей цели.
На другом конце бескрайнего поля сражений, далеко-далеко от эпицентра великого сражения, стояла маленькая горстка отважных Гномов. Маленькие человечки стойко оборонялись от войска Нетопыре́й – жутких существ, воплотивших в себе зловещие черты крылатых демонов и человека.
За ветхой защитой деревянных брусов дрожали оставшиеся гмуры, удерживаемые за крепостными укреплениями от жестокого нашествия диких зверолюдей. Вооружившись примитивными луками и самодельными топорами, маленькие, но храбрые существа изо всех сил сопротивлялись непрерывным нападениям захватчиков.
Безостановочный напор врагов делал положение отчаянным: потери росли, деревянные конструкции трещали, уступая силе нападавших. Наконец, старший среди них, знаменитый лидер и полководец Дуруун Железнобородый, осознавая неизбежность поражения, сделал решающий выбор: покинуть крепость и попытаться прорвать кольцо окружения.
Выбрав подходящий момент, старый воин резко приказал открыть массивные ворота. В мгновение ока гмуры устремились наружу, образуя грозную волну. Среди них выделялись опытные бойцы: могучий Зрууг Крушительный, державший огромный боевой молот; невозмутимый Храаг Чернорукий, виртуозно владеющий двумя длинными кинжалами; юный, но отважный Нрагго Криворотый, уверенно стреляющий отравленными стрелами из лука.
Этот внезапный манёвр застал врасплох армию чудовищ. Громовые удары молотов и тяжелые кирки наносили существенный ущерб строю врага, расчищая пространство для отхода остальных гмуров. Лучники принялись выпускать смертоносные стрелы с острыми каменными наконечниками, точно попадая в уязвимые места противников.
Осознав опасность, крылатые существа попытались отступить, однако было поздно. Взрывы огненных зарядов зажгли обширные участки поля, вызывая страх и растерянность среди оставшихся агрессоров. Несмотря на многочисленные жертвы, маленький народ сумел вырваться из ловушки, сохранив честь и веру в собственные силы.
Зверообразные монстры были потрясены такой дерзостью маленьких воинов, внезапно перешедших в наступление. Сотни убитых валились наземь, поражённые молниями ударов. Оставшиеся падали жертвой отравленных выстрелов и пламени. Другие Нетопыри,растерявшиеся от страха, обратились вспять, стремясь быстрее убраться подальше от опасного края битвы. Победа Гмуров стала полной и великолепной – маленький отряд одержал верх над многократно превосходящим числом, заслужив вечную славу своим смелым поступком и железной волей к жизни.
Позади отряда поющих Котов внезапно раздалось зловещее шипение – пронзительный свист стрел, летящих над головами воинов, будто стая хищных птиц, стремительно устремляющихся в небо.
Уцелевшие после ожесточённого боя катапульты взревели оглушительным металлическим гулом, выпуская мощные снаряды навстречу врагу. Огромные гранитные валуны размером с кусок скалы вместе с тяжёлыми деревянными бочками, наполненными горящим ладаном, полетели прямо в густые ряды армии Чернозмея. Каменные обломки тяжело врезались в почву с громким грохотом, поднимая клубы грязи и пыли, сметая Нечисть на своём пути. Вражеские солдаты отчаянно пытались увернуться от смертоносных снарядов, однако большинство попадало под удар – падающие валуны дробили кости Драугам и смешивали с грязью падающих Ведьм.
Беспощадная стихия огня, распространяемого разлившимся ладаном, моментально охватывала поражённые участки, превращаясь в непроходимый барьер, заставляя Чертей отступить назад перед лицом страшной угрозы.
Белодор снова резко вскочил на спину своего могучего белогривого коня Ярогра́я, обнажив окровавленный меч. Лицо воина выражало непреклонность и суровую сосредоточенность, его глаза пылали неудержимой решительностью. Войско Велеса устремилось вперед единым порывом, подобно мощному тарану, сметающему любые преграды на своем пути. Изумлённая и растерянная Нечисть оказалась совершенно беспомощной перед стремительным натиском врага. Могучие рогатые всадники противника один за другим валились наземь, растаптываемые сильными ударами копыт скачущих коней рати велесовой. Пехотинцы неприятеля, испуская отчаянные звериные вопли, были моментально вдавлены в мокрую землю тяжелыми лошадьми, бешено мчащимися сквозь ряды противников.
Однако безысходность сражения наблюдали с высоты птичьего полёта лишь Гамаюны. Величественно паря над полем битвы, они знали истину, скрытую от смертных глаз.
Их зоркий взгляд видел, как из мрачных глубин Чёртовых Рогов откуда струился ядовитый туман, вновь вышла бесконечная армия нечисти , покрытая мрачными доспехами и вооружённая сияющими клинками, будто только что выкованными.
Гамаюны молча смотрели сверху, храня молчание. Ведь в сердце каждого героя теплилась надежда, которую невозможно было уничтожить никакими предостережениями. Именно она позволяла людям верить в чудо, способное изменить ход истории.
И здесь произошло нечто неожиданное – ливень прекратился мгновенно, словно сама природа захотела положить конец этому кровопролитию. Тёмные грозовые тучи неожиданно разошлись, распавшись надвое, открыв ярко-золотое солнце, чьи лучи осветили бескрайнее небо, создавая ощущение чистоты и покоя после страшной битвы. Среди сверкающих солнечных лучей быстро таяла фигура Гамаюна, которая крепко держала в лапах храброго Кота, стремительно удаляющегося прочь от шума сражений.
Чародей
Месяцами хранила в своих мощных когтях птица Гамаюн чудесного Кота-Баюна. Проплыв над высокими вершинами гор и бурными водами рек, минуя бесконечные дебри густых лесов, однажды над мрачным лесом ей встретилась велика беда – стражи границ Чёртовых Земель, Ловчие.
Едва увидели Охотники за Ясными силуэт прекрасной птицы среди голубой широты небосклона, тут же послали вслед ей стрелы чёрные. Шесть стрел промчались мимо крыльев птицы, седьмая стрела пронзила Гамаюн прямо в нежное сердце.
Вылилась грустная песня из груди умирающей Гамаюн, но единственной мыслью Хранительницы было спасение друга в миг смертельного испытания: она не смогла отнести возлюбленное существо далеко от края Чёртовых Рогов…
Камнем упала Гамаюн вниз, но сильные коготки продолжали бережно держать спутника. Лишь коснувшись тёплой зелени лесной травы, выпустила драгоценного зверька, издав последний сладкий вздох.
Припал Баюн рядом с телом дорогой подруги, тихо проливая солёные слёзы. Потом достал свои волшебные гусли и исполнил печальную песню, нежно водя пальцами по струнам. Накрыл покойницу листьями ароматного папоротника, выложил место вечного покоя гладкими речными камнями, сняв с плеч старый нагрудник и положив его поверх зелёного кургана, чтобы защитить душу Гамаюн от мрачных существ Нави.
Погрузился в глубокую скорбь, окружённый непроницаемым сумраком. Кругом стоял высокий тенистый лес, словно Чернозмей накрыл его густой тенью, закрыв доступ ярким солнечным лучам. Медленно потряс Баюн инструментом, уловив приятный перезвон железного ключа: значит, судьбоносный предмет не потерян, и есть ещё шанс справиться с предстоящими испытаниями.
Задумавшись ненадолго, продолжил путь, полагаясь на своё тонкое чутье и радостное сердце, зная наверняка: встретиться со своей судьбой удастся лишь тому, кто дерзнет проникнуть в самую глубину мистического лесного царства.
Со всех сторон раздавались тревожные голоса птиц, нарушавших тишину чащи. Между корнями больших деревьев шустро бегали юркие ящерицы и пугливые лягушки, прячась среди мхов и кустарников. Великолепные сосны, венчавшиеся тёмными кронами, стояли стеной, создавая полумрак. Сонные змеи лениво обвивали ветки, даже не подозревая, что по тропинке медленно движется Ясный Кот.
Прошла целая ночь и день с момента ухода Кота от места захоронения мужественной Гамаюн. Лес будто нарочно продолжал тянуться бесконечно, заманивая путника новыми загадочными тенями. Несколько раз ясноглазый герой останавливался отдохнуть среди глухих чащоб, делая небольшие остановки, чтобы восстановить дыхание и двигаться дальше. Но каждый последующий путь оказывался таким же долгим, как и предыдущий – утомление росло быстрее, чем восстанавливались силы.
Тут посетило страшное подозрение: вероятно, этот лес станет последним прибежищем для Баюна. Истощённый Кот сел на ближайший пенёк, печально посмотрел на любимые гусли. Аккуратно снимая инструмент с плеча и осторожно касаясь струн, он решил исполнить памятную Ясную мелодию, посвящённую друзьям, погибшим в героическом бою.
Но едва началась первая нота, как позади послышался тихий раздражённый скрип двери. Раздался сухой, хрипловатый голос:
– Не тревожь покой нашего края, чужеземец! Негоже шуметь в чужом доме!
От неожиданности вскочив на ноги, Баюн резко развернулся и заметил, как открывается старая деревянная дверь маленькой лесной избушки. В дверном проёме, пристально смотря на Кота, стоял пожилой мужчина с длинной белой бородой, спускающейся почти до земли.
Теперь стало ясно Баюну: значит, блуждания по этому загадочному краю привели его к жилью лесного жителя…
Старик спокойно вышел из тени своей избушки, опираясь на толстую деревянную трость. Его взгляд был мудрым и строгим одновременно, словно опытный смотритель, следящий за порядком в своём древнем владении.
– Ты прибыл издалека, Кот, – проговорил старик мягким голосом, слегка улыбаясь уголками рта. – Зачем явился сюда? Осознаёшь ли, куда забрёл? Наши дороги указывают лишь тем, кто заслужил проверку…
Сердце Баюна заныло от волнения. Древний хранитель явно владел важными секретами, но осторожность подсказывала держаться настороже. Кот ответил вежливо и лаконично:
– Я искал дорогу домой… Мой путь был запутанным и долгим. Но теперь вижу, что попал сюда неслучайно. Правы вы, уважаемый хозяин: мою грусть услышал ваш тихий лес. Прошу вас простить моё вторжение!
Старик качнул головой, словно расшифровывая глубокий смысл слов Кота. Затем слегка кивнул, приглашающе махнув рукой:
– Входи, путник. Здесь теплее и спокойнее. Давай обсудим всё обстоятельно, сидя у огня. Думаю, мы сможем оказать помощь друг другу…
Прислушавшись к совету старца, Баюн осторожно вошёл внутрь. Внутреннее пространство оказалось небольшим, но уютным помещением, освещаемым мерцающим пламенем очага. Стены были украшены букетиками сушеных трав и цветов, аромат которых приятно наполнял комнату.
– Садись сюда, – предложил старик, указывая рукой на большой деревянный стул около камина. – Рассказывай подробнее свою историю. А я выслушаю и постараюсь определить, какую помощь смогу предложить.
Облегчённо вздохнув, Баюн занял указанное место и приступил к изложению своего сложного пути: о потере близких друзей, утраченных направлениях и долгих странствиях среди таинственных лесов…
Пока шел рассказ, старик внимательно слушал, иногда задавая дополнительные вопросы, словно изучая каждую деталь истории. Когда речь дошла до последних происшествий героя, хозяин избы серьёзно добавил:
– Похоже, твои приключения переплетаются с древними тайнами нашего мира. Вполне вероятно, что здесь начинается испытание твоей судьбы. Но прежде всего необходимо восстановить силы и энергию. Потому оставайся здесь столько, сколько понадобится.
Облегчённо вздохнув, Баюн ощутил долгожданное тепло и умиротворённость. Впервые за долгое путешествие он понял, что конец его загадочных странствий близок. Нужно лишь проявить терпение и доверие к мудрости старого хранителя лесных пространств.
Тем временем старик бережно извлек из старинного пыльного сундука аккуратно свернутую скатерть, пару раз чихнув от клубящейся пыли. Резким, почти незаметным движением он расстелил её на столе, преобразив поверхность в идеально ровное полотнище. Сев напротив усатого гостя, хозяин сосредоточенно посмотрел вдаль, припоминая забытую формулу заклинания. Немного прошептав непонятные слова, он остановился.
И вот в комнате произошло настоящее чудо: из пустоты стали появляться разнообразные блюда. Сначала на столе появилась чашечка горячего молока, запах которого мгновенно заполнил пространство. Затем материализовалась корзинка с хрустящими свежеиспечёнными булочками, аромат которых привлекал внимание своим ароматом свежего теста. Далее появилась тарелка с золотой рыбкой, хрустящей и нежной, обильно смазанной прозрачным маслом. В центре стола оказался большой кусок румяного пирога, испещрённого мельчайшими трещинками, внутри которых блестели мелкие кусочки белого творога, притягивающие запахом свежевыпеченного хлеба и аромата молочной сладости.
Не успели закончиться манипуляции старца, как на столе появилось очередное блюдо – широкая деревянная доска, заставленная золотыми блюдечками. На ней располагались горы жирных колбасок, ярких и сочных, истекающих жиром, переливающимся сквозь тонкие оболочки. Рядом появилась глубокая глиняная крынка с густой домашней сметаной, а поверх неё лежала аккуратная стопка тонких блинов, отражающих солнечные лучи. Наконец, на скатерти возникла тарелка с двумя крупными золотыми карпами, политыми маслом и приправами, искрящимися паром и ароматом запечённой речной рыбы.