– С ним есть о чем поговорить, Никодима. А ты, ну признайся, ты тоже тоскуешь по хорошим собеседникам. Ведь так? Я тебя подвезу, если не хочешь машину брать. Наденешь одну из своих дурацких футболок, выпьешь коллекционного вина, обсудите какую-нибудь покрытую пылью рок-группу… Ты чудесно проведешь время.
Никодима задумчиво посмотрела на экран.
Часть 3
В гостях
Дверь открыл сам хозяин замка. Сегодня он был наряжен менее пышно, но все же опять театрально: серый расшитый серебром камзол, из-под которого виднелась синяя бархатная жилетка. Узкие брюки, туфли с пряжками…
– На дворецком экономим? – спросила Никодима.
– Добрый вечер… что?
– Говорю, замок большой, кто его пылесосит?
– А… есть дворецкий. Я просто мимо проходил, решил сам открыть.
– Миленько. Внутрь можно, или прямо на пороге отужинаем?
Хозяин замка сделал шаг назад, жестом приглашая входить. Закрыл за гостьей массивную дверь.
Он внимательно осмотрел футболку с надписью «Смелый тушканчик – вызов для бампера», джинсы, кроссовки.
– Вы прямо с работы? – спросил он.
– Нет.
– Я ожидал увидеть на вас платье.
– Да, знаю, – заверила Никодима. – Огромное наслаждение – нарушить подобное ожидание! Спасибо за предоставленную возможность.
– Вы как будто мне мстите за что-то? – спросил он с некоторой печалью.
– Что вы! Мщу я утонченно и изысканно, а это, так, можно сказать – заигрывания. Но если все упростить: кто кому хочет понравиться, тот и наряжается. Я – не очарована и не заинтересована, но ваши попытки меня искренне забавляют, поэтому я все-таки пришла и даже не опоздала. Я же не опоздала?
Он взглянул за ее спину на большие старинные часы, которые висели тут же, в холле. Часы показывали двадцать минут восьмого.
– Ничуть, – заверил Олеф с достоинством, сквозь которое проступала легкая ирония. – Но мне жаль, что сегодняшняя встреча так мало для вас значит.
– Что вы! Ради этого ужина я даже кроссовки постирала!
Они оба посмотрели на ее кроссовки.
– Знаете, я немножко отстал от жизни… Я сейчас не понимаю – это шутка или нет.
– Почти нет, – заверила Никодима. – Некоторую обувь теперь можно стирать прямо в стиральной машинке.
– Удобно… наверное.
Никодима протянула пакет.
– Это так, к чаю.
– Неожиданно… – признался хозяин замка, принимая гостинец. – И так приятно. Прямо-таки очень приятно…
Достал из пакета герметичные упаковки с кровью, начал изучать маркировку.
– Не знала, что вы любите, – пояснила она. – Взяла разной. Свежая, утренняя.
– И даже четвертая отрицательная? Право, вы меня балуете!
– Это – компенсация.
– Компенсация?
– За ненанесенные телесные повреждения. И прошлые, и будущие. Я могу разойтись, если вино действительно такое, как было обещано.
– Я начинаю привыкать к вашему чувству юмора. Прошу, пройдемте.
– У вас принято разуваться?
– Что вы, что вы! Нельзя нарушать композицию этого вашего… наряда.
– И то верно!
Граф… ну, будем считать, что граф, (хотя он мог быть и бароном каким-нибудь, и, не дай бог, герцогом) повел гостью по длинному холлу, сплошь по стенам увешанному старинными портретами и газетными вырезками сомнительного содержания. Никодима не торопилась, спокойно разглядывала все, что считала нужным рассмотреть. Хозяин замка несколько раз останавливался, ожидая. Было заметно, что поведение гостьи одновременно и забавляет, и раздражает его. Но забавляет все же больше.
Наконец холл закончился, и они оказались в просторной зале.
– Здесь нет окон, – заметила Никодима.
– Традиция, – пояснил Олеф.
Они сели за длинный стол: Олеф во главе стола, Никодиме было предложено место сбоку, в метре от хозяина замка.
Помимо стола в комнате… нет, это все-таки не комната – зала, в зале находился рояль (так, в углу – не сразу и заметишь); великолепный камин, над которым вместо картины висела театральная афиша. Возле камина стояло два добротных старинных кресла. Там, где по всем правилам должны были быть окна – возвышались узкие длинные витражи с подсветкой, но все же было очевидно, что это только имитации.
Несколько книжных шкафов завершали композицию.
Стол был накрыт скатертью вишневого цвета. Посуда, фужеры, столовые приборы… еды не было.
– Накрыто на двоих? – спросила Никодима.
– Мы же планируем ужин.
– Разве вампиры нуждаются в еде?
– Нет. Но мы можем принимать пищу.
