Синявин

Цондорфское сражение. Гравюра 18 века.

генерал и кавалер Броун в пятом часу бесчеловечно ранен и генерал-майором Дицом на телеге в то место привезен, где раненые перевязывались. Неприятельские гусары, хотя дважды в обоз и прорвались, были однако по сильному отпору находящихся у прикрытия оного команд с немалым уроном прогнаны, при сем случае удалось неприятелю несколько из партикулярных экипажев и одну пехотного комиссариата фуру, в которой было 30 000 рублев, разграбили, генералы-порутчики Салтыков и граф Чернышев, генерал-майор Мантейфель, Цеге, бригадиры Тизенгауэен и Сиверс, полковники Фулертон, Пекетов и Гайзер да майоры Эссен и Паткуль и несколько человек обер-офицеров безвестно пропали, из коих, чаятельно, и в неприятельские руки попались, урон наш убитыми и ранеными еще назначать нельзя, но между раненых находится генерал-порутчик князь Долгоруков, генерал-майоры Леонтьев контузию в ногу, Олиц, от артиллерии Бороздин и Холмер ранены, бригадир Гаугревен контузию получил, артиллерии полковник Мусин-Пушкин убит, полковник Вильмут ранен, подполковник Арант, майоры Эрен, Адлер в безвестных, Брем убит, Игнатьев и Тургенев контузии получили».

Но вернёмся к Балтийскому морю и на флот. В этом году 44 летний капитан 1 ранга Иван Иванович Сенявин выходил в Балтику на 66-пушечном корабле «Святой Сергий», а 36-летний капитан 2 ранга Алексей Наумович Синявин командовал 66-пушечным кораблём «Архангел Уриил». Общее командование осуществлял адмирал Захар Мишуков, которому приказали не пускать Английскую эскадру в Балтику. Под его флагом было собрано 18 военных судов, которые курсировали у Зунда около острова Драге.

Я нашёл упоминание об Алексее Синявине почему его не было в плавании в прошлых годах. Вот из документов адмиралтейств-коллегии: «Алексей Синявин, который с 1752 года находился по болезни в отпуску, для свидетельства отослать в медицинскую контору и ежели явится подлинно болен и в команде ехать не может, то отсрочить ещё на год». Так как он участвовал 1758 году в плавании, то становится ясно что он точно прошёл медицинскую комиссию и был допущен к командованию кораблями. Николаю Сенявину в августе присвоили звание капитан 2 ранга он по-прежнему руководит на фрегате «Архангел Михаил».

Каждую весну Балтийский флот выходил из Кронштадта к берегам Пруссии. Наши герои капитан 1 ранга Иван Сенявин выходил на 80-пушечном корабле «Святой Павел», а капитан 2 ранга Алексей Синявин командовал 66-пушечным кораблём «Полтава» под командованием контр-адмирала Никиты Гавриловича Лопухина. Они приняли на свои борта 3022 солдата пехотных полков «с двух недельным провиантом и полковой артиллерией» для доставки в Данциг. В августе вице-адмирал Андрей Иванович Полянский из-за ветхости своего корабля определил корабль «Полтава» с капитаном Алексеем Синявиным в свою эскадру.

На суше в июле состоялось сражение под Пальцигом между русским войсками графа Петра Семёновича Салтыкова и прусским корпусом генерал-лейтенанта Карла Веделя. Цель прусского короля Фридриха помешать планируемому летом соединению русских и австрийских войск. Он предписывает Веделю атаковать русских, во что бы то ни стало, и, тем самым, воспрепятствовать их переправе через Одер в районе Кроссена. В распоряжении пруссаков находились 30 батальонов пехоты, 63 эскадрона кавалерии, всего 27 400 человек, и 56 тяжёлых орудий. У Салтыкова больше людей и артиллерии: наша армия насчитывала 54 батальона, 46 рот гренадеров, 58 эскадронов регулярной кавалерии, 3900 казаков, всего 52 300 человек, с 188 тяжёлыми орудиями. Русские войска подошли к Пальцигу и построились восточнее самой деревни фронтом к Цюллихау и Эйхбергу. От пруссаков их отделял ручей Шёнборн и деревня Никерн. Наша пехота образовала две далеко вытянутые линии. Были развёрнуты пять батарей артиллерии, которые стояли над крутым берегом ручья. Справа донские казаки охраняли деревню Никерн и переправы через ручей Шёнборн. За ними стояли новосербские гусары и после них, у самого Пальцига, под командою Еропкина пехота, новотроицкие и киевские кирасиры, рязанские и каргопольские конногренадеры. Начальные действия прусского генерала Веделя были несогласованы и первая атака захлебнулась от огня русской артиллерии.

Инженер-полковник Муравьёв в своих воспоминаниях рассказывал: «Русские войска были неподвижны и, продолжая всегда беспрерывный пушечный огонь в желаемом порядке, и как во время продолжающегося огня, так и неприятельской ретирады наполняя убитых и раненых места из стоящих за первою линиею резервов». Вторая фланговая атака так же не принесла результатов. От 4 полков прусской пехоты почти никого не осталось. Пруссаки решили ударить кавалерией по позициям нашей пехоты, чему мешала болотистая и заросшая кустарником местность. Они бросились на русскую линию с таким порывом, что прорвал её оказались перед большой батареей артиллерии, осыпавшей немецких солдат ядрами. К тому же оба фланга подвергались атакам кавалерии Еропкина. Схватка была столь жестокой, что под сабельными ударами пал русский генерал Демику. Вырученный конной контратакой Сибирский полк открыл залповый огонь по прусским эскадронам. Одновременно подошёл и Панин с кавалерийскими и пехотными подкреплениями, завершив разгром прусской конницы, после чего атаковал пехотные линии. Прусский генерал Воберснов безуспешно пытался выручить их, но сам пал, сражённый замертво. Весь левый фланг пруссаков был разбит, они в беспорядке бежали к Цюллихау и болотам Одера. Остатки прусской армии перешли реку у Чичерцига и продолжали откатываться ещё дальше. Прусскую армию постигла полная катастрофа. Король Фридрих признавал: «Генерал Ведель потерял в сей баталии 5000 человек. По всей вероятности, неприятель не претерпел существенного урона, поелику местность вполне ему благоприятствовала». Потери неприятеля составили: 4269 убитыми, 1394 ранеными, 600 пленными и 1406 дезертиров. Наши потери составили: 900 человек убитыми и 3904 ранеными.

Продолжая преследовать прусскую армию, отряд генерал-майора князя Алексея Никитича Волконского (2 полка пехоты,6 эскадронов гренадёр, 400 казаков Перфильева) отбросил прусскаков и занял город Кроссен. Сам князь был тяжело ранен. За ними вступили основные силы русской армии. Отряд майора Карла фон Фёлькерзама подошёл к Франкфурту и открыли огонь по городу из артиллерии. Гусары генерала Максима Фёдоровича Зорича и конные гренадёры Билау нагнали и окружили отступавший гарнизон немцев.

В августе при деревушке Кунерсдорф произошло сражение. У наших было приблизительно 41000 регулярных войск, у пруссаков 48000 человек. Ранним утром 1 августа армия Фридриха навела мосты через реку Одер и переправилась на другой берег. Прусская артиллерия, хорошо расставленная и легко достающая русские позиции, открыла огонь по левому флангу наших войск. Наши быстро окопались и через час ответили артиллерией.

План баталии при Кунерсдорфе. Архив РГИА.

Размещенная за деревней, в низине, плохо подготовленная, она становится легкой мишенью для прусских пушек и гаубиц. Большинство нашей артиллерийской прислуги погибает, не успев ответить немцам. Они атаковали левый фланг русской армии и овладели пушками. Вся армия Фридриха выстроилась в одну колону: фронт её равнялся ширине обеих наших линий «а толстоте ея и густоте конца видеть нельзя было, но то примечать можно было, что неприятель, равным нашему новому фронтом и безмерною густотою, не смотря на свой урон, предпринял таким образом до самого нашего правого крыла и до реки Одера пробиваться, чего ради и великую часть артиллерии туда же привёз». Победа короля Фридриха была несомненна, и он приказал доставить радостные вести в Берлин. В знак победы он приказал увести с собой пленных и отбитые у русских орудия. Наш командующий генерал-фельдмаршал граф Пётр Семёнович Салтыков, которому к тому времени 61 год приказал генерал-майору Петру Ивановичу Панину укрепить новыми полками левый фланг и тем остановил стремительное движение пруссаков. Стремясь переломить ситуацию в свою пользу, Фридрих II бросил в бой свою конницу, считавшуюся тогда лучшей в Европе. Однако рельеф местности ограничивал её маневренность, и она не смогла должным образом развернуться. Немцам пришлось отступить под градом пуль и картечи. Несколько прусских генералов получили ранения, сам король был на волосок от смерти, золотая готовальня, лежавшая у него в кармане, защитила грудь от пули, лошадь под ним убило ядром. Фридрих выделил особые войска (лейб-кирасиров) и направил их в тыл сражающимся нашим полкам, но и эта контратака была отбита нашей артиллерией и Чугуевским казаками. Видя, что резервы немцев исчерпаны граф Салтыков начал общее наступление. Прусская армия побежала к мостам через реку, где непременно образовалась давка и паника. В преследование за бегущими пруссаками был отправлен австрийский барон Эрнст Лаудон с австрийской и русской конницей. Поражение прусской армии было полное, сам король Фридрих едва не попался в плен; видя бегство своих полков, он пришёл в такое отчаяние, что хотел застрелиться. Вот как он сообщал своему министру Финкенштейну:

«К несчастью, я всё ещё живу. Из сорокавосьмитысячной армии у меня не осталось и трёх тысяч. Сейчас всё бежит, и я уже не властен над своими людьми… Это жесточайшее поражение, мне не пережить его. А последствия будут ещё хуже. Нет более никаких средств, и, по правде говоря, я почитаю уже всё потерянным и не смогу пережить гибель моего отечества. Прощайте навсегда!».

В реляции об этом сражении Пётр Салтыков писал Елизавете Петровне: «МогуВашему Импер. Величеству засвидетельствовать, что если найдётся где победа славнее и совершеннее, то однакож ревность и искусство генералов и офицеров, а мужество, храбрость, послушание и единодушие солдатства должны навсегда примером остаться… за должность признаю весь генералитет и всё воинство за оказанную при такой сильной баталии и весьма отчаянном неприятельском под наижесточайшим из пушек огнём, где ядра и картечи на подобие града летали».

Описание плана битвы при Кунерсдорфе. Архив РГИА.

Преследование неприятеля велось крайне энергично и много пруссаков погибло под копьями и шашками нашей кавалерии. Кунерсдорфское сражение продолжалось более 7 часов и повлекло за собой большие потери с обеих сторон. В результате одержанной победы дорога для наступления союзников на Берлин была открыта. Пруссия оказалась на грани катастрофы. У нас были убиты 67 офицеров и 2614 солдат; ранены генерал-порутчики Голицын, Любомирский, Олиц; бригадиры Эссен, Лебель, Бахман и 484 офицера и 10863 солдата. У пруссаков: 7627 убитых и 11342 раненых. Далее наши войска двинулись в глубь Пруссии и пришла в местечко Либерозе. Затем вся армия, переправившись через Одер в октябре разбила зимний лагерь при деревне Калорат. Салтыков писал Императрице «по рабской моей должности наидобовозможнейшаго указа касательно винтер-квартир, ибо погода уже так строга становится, что в палатках стоять почти с трудом, а ежели до такой уже крайности дойдет, что ни фуража, ни провианта достать буде не можно, то опасаясь подвергнуть армию Вашего Императорского Величества неприятным следствиям, осмелюсь и прежде получения решительнаго высочайшего указа к Висле реке со всею армиею поворот сделать». В память Кунерсдорфского сражения Императрица Елизавета повелела отчеканить серебрянные медали с надписью «победителям над пруссаками».

Медал за победу при Кунерсдорфе 18 века.

19 января 1760 года адмиралтейств коллегия издаёт указ: «разсматривав наличным имеющимся при кронштадском порте к службе годным кораблям и флотским капитанам приказали в наступающую сего года компанию на оные корабли и фрегаты командирами определить по старшинству, а именно: на корабль „Дмитрий Ростовский“ Свена Вакселя, на „Святой Павел“ Ивана Сенявина, на „Св. Николай“ Григория Спиридонова, на „Гавриил“ Алексея Синявина, на „Северный Орел“ Никиту Пушкина, на „Уриил“ Павла Спиридонова, на фрегат „Архангел Михаил“ Николая Сенявина. Командовать эскадрой назначили 76 летнего адмирала Захар Даниловича Мишукова. Он получил приказ овладеть с моря Кольбергом, крепостью на побережье Балтийского моря. Коллегия предполагает ранней весной нанять 30 купеческих судов для перевоза людей и провианта к действующей армии в Пруссию. Старый адмирал не спешил выйти в море так как состав флота был не укомплектован. Наконец в июле наш флот вышел в плавание к Прусским берегам и прибыл к городу Кольберг в начале августа. Он собрал консилиум из капитанов и решили что будут делать с построенной в устье реки артиллерийской батареей « прежде выбить неприятеля из оной батареи, а для этого определено подойти к берегу бомбардирским кораблям, фрегатам и 54 пушечным кораблям и сбивать ту батарею, а с прочих кораблей свезти 800 человек под командованием полковника Фондердена, при 5 орудиях с принадлежностями и надлежащей к ним артиллерийской прислугой». Фрегат «Архангел Михаил» под командованием капитана Николая Ивановича Сенявина приходил в Данциг конвоируя 30 гальотов с войсками (3600 человек) и разными припасами. 5 августа ночью начался сильнейший шторм с дождём и фрегат «встал на мель на северном гогландском рифе. Команда перевезена на берег, а фрегат разбился». Капитан Николай Сенявин всех отправил на лодках к берегу и сам стал ждать помощи «отправить удобное судно с корабельными мастерами, плотниками и конопатчиками… осмотреть и ежели к снятию есть надежда, в том всеми мерами трудиться». Лейтенант Малечкин, пришедший на помощь Сенявину с командой, свезли на берег 30 пушек. 30 сентября штурман Баженов докладывал: «что ставший у острова Гогланд на мель фрегат Архангел Михаил разломан штормом до нижней палубы, пополуночи от крепкого остоватого ветра и великого волнения с превеликим треском с мели сняло и унесло в море». Двоюродный брат Николая капитан 2 ранга Алексей Наумович Синявин на «Гаврииле» транспортировал прусский галиот к Ревелю во время сильного шторма потонул и чуть не повредил наш корабль.

Адмирал Мишуков начал бомбардировку 17 августа, не став ждать подхода сухопутных войск. Одновременно он высадил десант для штурма Кольберга с суши «отряд кораблей не прекращал огня ни днём ни ночью, но сбить батарею не смогли, и она с крепостью непрерывно действовала по судам отряда, причем на Крейсере убитыми и ранеными было до 30 человек. Ветер усилился и на некоторых кораблях оборвало якорные канаты. 28 августа получено донесение о взятии нашими войсками восточной батареи. Через 2 дня в городе возник пожар.8 сентября видно было, что на берегу происходила ружейная пальба. От взятой батареи был виден большой дым от взрыва значительного количества бомб». На помощь осаждённым прусский король Фридрих II направил 6000 корпус генерала Вернера. При известии о приближении пруссаков наши десантные войска, «солдаты пришед единожды в робость и замешание, ружья свои кидали и на суда бросались»: часть их спаслась на корабли, которые отплыли 11 сентября, часть пехоты бежала сухопутным путём. Пруссакам досталось 600 пленных, а также 6 брошенных орудий, 7 мортир, запасы провианта и боеприпасов. Наш десант был эвакуирован на корабли и 10 сентября флот отошел от Кольберга. По результатам осады была создана комиссия, в которую вошли контр-адмирал Фёдор Милославский, капитан-командор Алексей Нагаев и капитан 1 ранга Иван Сенявин. Этот морской суд признал адмирала Мишукова виновным, но простили его из-за возраста. Он был снят с командования флотом и определен в Адмиралтейств-коллегию. Суд так же приговорил капитана Николая Ивановича Сенявина к штрафу за потерянный фрегат.

Немного вернусь к молодому Александру Суворову и известному факту «о пожаловании Императрицы солдату Суворову рубля за его лихой вид на посту». Вот цитата из архивов Семёновского полка: «Будучи в Петергофе в карауле, он стоял на часах у Монплезира. Императрица Елизавета Петровна проходила мимо; Суворов отдал ей честь. Государыня почему-то обратила на него внимание и спросила, как его зовут. Узнав, что он сын Василия Ивановича, который был ей известен (генерал-губернатор Восточной Пруссии), она вынула серебряный рубль и хотела дать молодому Суворову. Он отказался взять, объяснив, что караульный устав запрещает часовому брать деньги. „Молодец“, сказала Государыня: „знаешь службу“; потрепала его по щеке пожаловала поцеловать свою руку. „Я положу рубль здесь, на земле“, прибавила она: „как сменишься, так возьми“. Крестовик этот Суворов хранил всю свою жизнь».

На следующий 1761 год капитан 1 ранга Алексей Наумович Синявин принял от своего старшего двоюродного брата корабль «Святой Павел» и под командою контр-адмирала Семёна Ивановича Мордвинова с Кронштадтской эскадрой выходил к берегам Пруссии. Капитан 1 ранга Иван Сенявин, по-видимому, был занят в работе морского суда. Суда эскадры приняли на свои борта 3976 человек пехоты и снаряжение. 13 августа 1761 года корпус генерала Петра Александровича Румянцева в составе 24 батальонов пехоты, 2 драгунских и 2 гусарских полка, и 1000 донских казаков, всего около 15 тысяч человек, занял позицию к югу от Кольберга и начали третью осаду этой крепости.

Солдат А. Суворов на посту. Гравюра 18 века.

К середине августа к крепости прибыл соединённый русско-шведский флот в составе 24 линейных кораблей, 12 фрегатов и бомбардирских кораблей под командованием вице-адмирала Андрей Иванович Полянского, доставивший 7000 подкрепление и много артиллерии. Он докладывал «доношу, что флот Ея И. В. на колбергском рейде обстоит благополучно и в силе данного мне рескрипта и инструкции стоя на якоре под городом Кольбергом, надлежащее действие производится». Неприятель обстреливал наш десант из 4 батарей. Наши моряки, сошедшие с кораблей, сделали двойной редут на 32 орудия и обнесли его полисадом. Корабли стояли на отдалении и по очереди подходили к берегу для артиллерийских стрельб. Вот лишь только один момент 14 августа: «фрегаты Россия и Архангел Михаил, бомбардирские корабли Юпитер и Дондер снялись с якоря и пошли к неприятельскому берегу. Став на шпринг, открыли бомбардирование. Брошено ими бомб в город 38 штук». На следующий день флот выпустил 146 бомб по крепости. 16 августа пришла шведская эскадра из 9 кораблей под флагом контр-адмирала Нильса Шольта. С шведской эскадры свезён был десант из 2012 человек и 70 мортир и орудий. В течение 3 месяцев проходила осада и крепость Кольберг сдалась 5 декабря из-за недостатка продовольствия. Нашим досталось 173 орудия и 3000 пленных прусаков. Пока шли бои в Петербурге серьёзно обострилась болезнь у Императрицы Елизаветы начались припадки, но врачам удалось их купировать. 12 декабря ей стало ещё хуже «рвота с кашлем и кровью». Медики пустили кровь и опять стало лучше. 24 декабря она призвала священнослужителей и исповедалась. У постели постоянно и неотлучно находилась Великая Княгиня Екатерина и Великий Князь Петр. 25 декабря дверь из спальни Елизаветы отворилась, и в приемную, где собрались высшие сановниками государства и придворные, вошел старший сенатор князь Никита Юрьевич Трубецкой и объявил, что Императрица Елизавета Петровна скончалась и государствует теперь его величество император Петр III.

3. Служба на флоте капитана 2 ранга Алексей Наумович Синявин во времена царствования Петра III

Наступил 1762 первый год правления Императора Петра III Фёдоровича (Карл Пе́тер У́льрих, по-немецки Karl Peter Ulrich). Он вступил на трон в возрасте 33 года. Его мать Анна Петровна Романова была родной дочерью Петра Великого. После родов через месяц она умерла от простуды. Его отец являлся племянником шведского короля Карла XII. Этот человек Фридрих-Карл Гольштейн-Готторпский умер, когда Карлу Петеру было всего 10 лет.

Петр III. Художник Иван Штенглин.

Пётр Фёдорович ранее открыто критиковал деятельность правительства, а во время Семилетней войны публично высказывал симпатии к прусскому королю Фридриху II. Граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин так говорил о Петре: «Великого князя убедили, что Фридрих II его любит и отзывается с большим уважением; поэтому он думает, что как скоро он взойдёт на престол, то прусский король будет искать его дружбы и будет во всём помогать ему». Подражая Фридриху II, Петр не короновался, но планировал короноваться после похода на Данию. Он планировал провести ряд реформ и на заседании Сената объявил о своих планах на будущее: «Дворянам службу продолжать по своей воле, сколько и где пожелают, и когда военное время будет, то они все явиться должны на таком основании, как и в Лифляндии с дворянами поступается». К другим его указам относятся упразднение Тайной канцелярии, создания Государственного банка и выпуска ассигнаций, а также принятие указа о свободе внешней торговли. Важнейшим документом стал «Манифест о вольности дворянства», благодаря которому дворянство стало исключительным привилегированным сословием Российской империи.

Адмиралтейств-коллегия 28 февраля подала доклад новому Императору. В нём было сказано об спущенных кораблях в прошлом году, о его вооружении, о вновь строящихся кораблях в Архангельске. Чуть раньше Пётр обратился с письмом в адмиралтейство и просил разъяснить ему о лесе для флота: «… тут должно будет смотреть бережётся ли лес в Казанской губернии сколько надобно, такое ли прилагается старание о размножении оного вновь, сколько государственная нужда и будущая благодарность потомков требует, не разорены ли приписанные для того к казанскому адмиралтейству иноверцы и новокрещёные столько, что не делу помощь подавать могут, но сами скорой помощи требуют и не надлежит ли и им помощь дать; не запрещены ли леса в таких местах, откуда оный для корабельного строения получаем быть не может и не лучше ли вместо того, что вальдмейстерами разоряются те провинции, сей тягости их совсем избавить и за то на черезвычайныя флота иждивения некоторую сносную и умеренную подать наложить; не истребляется ли напротив того лес в таких местах, где оный для флотской службы гораздо надобнее».

Пётр Фёдорович ответил на доклад адмиралтейской-коллегии словами: «Флот конечно надлежит вооружить весь, кроме прамов, а в то же время стараться, чтоб и здесь построенные корабли ранее в Кронштадт отведены были, и чтоб построенныя суда у города Архангельскаго нынешним же летом сюда поспели. Если некоторого числа людей недостает, то наполнить уравнением, а паче всего смотреть за пользованием больных и об уменьшении излишних расходов, ибо если отныне одного человека усмотрим Мы на партикулярной или неуказной работе, то виновные без пощады по всей строгости законом наказаны будут… солдат и матросов кои на теле не штрафовать отныне безчестными наказаниями, как то батожьями и кошками, но токмо шпагою или тростью».

Капитан 2 ранга Алексей Наумович Синявин, которому 40 лет не принял новые порядки Его Царского величества и ссылаясь на болезнь подал 30 апреля прошение об отставке. Ему по увольнении присвоилизвание капитана 1 ранга «в разсуждении, что он своего пропитания не имеет, выдать по силе морскаго устава, единожды годовое жалование». Именно этим же числом вышел указ об увольнении со службы: генерал-адмирала князя Голицына (с половинным по его чину жалованием), адмиралов Захара Мишукова и Александра Головина, генерал-кригс-комиссара князя Бориса Голицына, контр-адмирала Дмитрия Лаптева, капитан-командора Федора Игнатьева. Старшего двоюродного брата капитана 1 ранга Ивана Ивановича Сенявина (которому 54 года) «за старостью и болезнями от службы отставить с награждением притом по одному рангу». Выходит, так что Иван Сенявин ушел на пенсию в ранге капитан-командора. На службе остаётся капитан 2 ранга Николай Иванович Сенявин которому 36 лет. По решению суда он выплачивает штраф за потерянный им фрегат. В это же самое время Петр Федорович назначает в адмиралы Вилима Льюиса, в вице-адмиралы князя Мещерского и Семена Мордвинова; в контр-адмиралы Алексея Нагаева, Григория Спиридонова, Никифора Молчанова; в капитаны-командоры Петра Андерсона и других. Всех их привели к присяге новому Императору.