Синявин
Бурхард Кристоф фон Миних. Гравюра 18 века
Генерал-фельдмаршал писал императрице: «На вице-адмирала Синявина крепкую надежду иметь можно, что он порученное ему дело исправит, от приготовления же нового надёжного флота зависит возможность принудить турок к миру». В середине ноября Синявин начал производить строительство судов: «…строение судов началось, ради чего по наряду работных людей великороссийских прислано было, и имелося во Брянске на работе в лесах пеших до 12000 и конных до 7000 человек. Строение началось с поспешанием: прамы, галеры, ластовые суды, брегантины, дубель-шлюпки, венецианские боты, казацкие лотки и разных весел шлюпки, что с неусыпными трудами чинено было и работа производилась».
Генерал Миних и вице-адмирал Синявин договорились устроить новую верфь несколько выше Запорожской Сечи. Фельдмаршал писал в Питербург по этому случаю: «Поступками запорожских козаков я очень доволен, все мои предписания они исполняют, жалованием и провиантом удовольствованы, кроме того, получили большую добычу в нынешнюю и прошлогоднюю кампании и потому очень довольны, присылали ко мне депутатов с благодарностию. Хотя они люди дикие, но своевольных теперь между ними немного, и нельзя думать, чтоб они могли затеять что-нибудь противное; строение верфи не может их раздражить, потому что она выше их Сечи и не в близком расстоянии, однако за поступками их я прилежно наблюдаю».
1 июля вся армия переправилась через реку Буг и скорым маршем выдвинулась к Очакову. Все увидели, что предместья вокруг крепости были подожжены. Крепость Очаков была достаточно сильно укреплена, представляя собой замок с тремя линиями стен с форштадтами. Гарнизон крепости состоял из 22 000 человек под командой сераскира Яж-паши и коменданта двухбунчужного паши Мустафы. Артиллерия крепости состояла из 98 пушек, 7 мортир и 1 гаубицы. Вокруг осадной линии были построены 5 редутов и 4 отдельных батарей артиллерии. 12 июля начался обстрел крепости, который продолжался всю ночь. В городе начались пожары и произошёл взрыв главного порохового погреба, где было 500 бочек с порохом. От этого взрыва погибло 6000 янычар.
Османский сераскира Яж-паша пытался бежать на галерах, но донские казаки перерезали путь к отступлению. К галерам, стоящим в Днепровском лимане, прорвалось всего 200 турок. Турецкая крепость Очаков сдалась, в ней были обнаружены 16000 погибших османцев, которых русские военные похоронили за стенами крепости. Лето 1737 года было жарким, и такая крупная река, как Днепр, обмелела, возникли серьезные трудности с проходом знаменитых днепровских порогов. Первые корабли Днепровской флотилии смогли достичь Очакова лишь в июле, когда крепость уже была взята армией Миниха. 19 июля прибыли 14 двойных шлюпок и 70 больших судов под начальством полковнника Хрипунова. 4 августа пришли суда бригадира князя Баратянского: 50двойных шлюпок с пехотой,4 канчебаса с лошадьми и 57 больших судов. В октябре под стенами Очакова появилось 40000 османская армия. 28 октября турки сделали подкоп и попытались взорвать Измайловские ворота.
Российские войска под руководством генерал-майор Федора Штофельна успешно отбили эту массированную атаку противника. Турки потеряли более 4000 человек, наши потери составили 247 человек. Османские войска отступили от Очакова к Бендерам. В декабре Донские казаки атамана Фролова соединились на реке Ея с калмыками хана Дундук-Омбы которых было до 30000 конников. Переправившись через реку Кубань на остров Мултянский они напали на татарские кочевья у города Темрюк и полностью их разбили.
В январе 1738 года в Брянск прибыл из Полтавы вице-адмирал Наум Синявин. Барш вспоминает «…в Канторе строений, и он стал присудствовать и штацкий советник Зыбин и я, и строение наше производитца с поспешением и со всякою строгостью, ибо подтверждаютца имянныя указы и фелтьмаршаловы ордера, дабы неусыпные труды приложены были, что и чинилось». В марте Наум Синявин получил приказ от фельдмаршала Миниха «о принятии команды в Ачагов, то он взял с собою 1 ластовое судно, 4 венецианских бота, 3 казацкия лотки, 20 весельных 3 шлюпки и отправился, взяв команду».
Весной на театре боевых действий разразилась эпидемия чумы, «моровая язва» принудила оставить Очаков и Кинбурн; гарнизоны при выходе разорили обе крепости. Зараза не исчезала в степи, чума проникала выше по Днепру. Миних писал в столицу, что «употребляет все средства для пресечения сообщений зараженных мест с незараженными, но встречает большие препятствия, потому что обхватить караулами всю границу трудно; притом никак нельзя удержать пограничное народонаселение по его легкомыслию и непостоянству от переходов из одного места в другое, никакие караулы и запрещения под смертною казнию не помогают». Вице-адмирал Наум Акимович Синявин принял под своё командование все оставшиеся войска и гребную флотилию, стоявшую в Днепровском лимане у впадения реки Буг. Капитан 1 ранга Яков Барш вынужден был сплавлять новопостроенные суда вниз по Днепру без своего непосредственного начальника Наума Синявина. 18 мая Барш прибыл в Усть-Самару, где встретил контр-адмирала Дмитриева-Мамонова. Через 2 дня в Малышевце произошло землетрясение «что великой страх всем живущим придал. Получено известие, что внис по Днепру оказалась немалая опасная болезнь». 25 мая суда проводились через Кайдацкие пороги и дошли до Ненасытца. Далее все построенные суда прибыли в Малышевец «там опасная болезнь заразила, и народу немало померло». Барш пишет в своём Юрнале «…9 июня следовал порогами с великою трудностью и многократными ударами о камни. Далее через пороги оные суды: галеры, прамы, брегантины и протчего звания спустили все благополучно, хотя и с великим страхом».
10 июня Барш получает от генерал-фельдмаршала Миниха и от контр-адмирала Мамонова «срочный ордер, чтоб следовал к Ачакову бес потерянии времяни, не мешкая ни дни, ни часа, ни минуты, под опасением не токмо суда, но и смертной казни, на 3 десятивесельных шлюпках, взяв с собою двух капитанов, двух порутчиков и прочих. И велено прибыв в Ачаков принять флотилию в свою команду и исполнение чинить по данным указом и ордерам вице-адмирала Синявина». Он понял, что Наум Синявин умер. Далее Барш быстро преодолел 146 вёрст и заехал в Сечу к капитану Протопопову на дюбель-шлюпку. Тот лежал с горячкою и сказал, что осталось всего 35 человек из команды в 530 моряков. Осмотрев верфь начатаю Синявиным Барш вернулся на шлюпку «пив чай у нево и вотку, простясь отъехал, а уже по известиям после по отбытии моем на другой день оной умер, имея у себя два дни опасную болезнь и не сказал мне, меня же бог спас». Возможно, таким же образом 9 июня 1738 года умер 57 летний вице-адмирал Наум Акимович Синявин.
У него остался в Петербурге 16-летний сын Алексей Наумович Синявин, про которого будет написано дальше. Очень потрясла эта внезапная смерть старшего брата Ульяна Акимовича Синявина, который был уже не удел государства, но проживал в Санкт-Петербурге. Он умрёт через два года. В последнии дни Наум Акимович несмотря на болезнь, перенося на ногах температуру, давал указания и передвигался по Лиману на шлюпке. Он умер в шанце Александр, где командиром был генерал-майор Кейзерлинг «у него с 500 человек померло и в остатке с 350. Тут же была морская команда мастера Мяснаго с некоторыми судами, который объявил мне о смерти вице-адмирала Синявина, что умер опасною болезнию». В феврале следующего года внезапно и скоропостижно умер контр-адмирал Василий Дмитриев-Мамонов, «жалуяся головою и сидя за столом обедав, ударив в голову рукою, охнул и умер, которой и свидетельствован, но токмо опасной болезни у него не обыскалось».
Приведу выписку из книги В. А. Золатарёва «Три столетия Российского флота»: «По давнему морскому обычаю доктор или фельдшер немедленно докладывает вахтенному начальнику о чьей-либо смерти на корабле, когда бы та ни случилась ночью или днем. Последний заносит факт смерти в вахтенный журнал и докладывает командиру. По обычаю же тело зашивается в парусину, к ногам прикрепляется тяжелый груз, все помещается на специальной чисто оструганной доске, выносится на шканцы, ставится на небольшое возвышение и покрывается Андреевским флагом. Священник совершает обряд отпевания; в его отсутствие эти обязанности берет на себя командир корабля. С началом отпевания флаг приспускается до половины. По окончании церковного обряда под пение „Со святыми упокой“ тело вместе с доской подносится к борту ногами вперед и кладется концом на планшир. Два специально назначенных матроса встают в изголовье и берут края флага в руки. По сигналу горниста (специальный напутственный сигнал умершему) доска приподнимается, и тело выскальзывает за борт из-под флага; в это же время производится троекратный залп судовым караулом. Флаг поднимается до места. На церемонии обязаны присутствовать все офицеры и матросы, не занятые службой. Такая почесть отдается всем служившим на военном корабле, погребаемым в море, без различия служебного положения». Именно так был похоронен Наум Синявин так как нигде в архивах и древних актах не сохранилось какие-либо сведения по захоронению.
Закончился исторический период, в котором служили России братья Синявины, но на смену приходят их сыновья Алексей Наумович, Сергей Наумович, Иван Иванович, Николай Иванович, Дмитрий Николаевич, Иван Григорьевич и другие.
2. Алексей Наумович Синявин. Сергей Наумович Синявин. Иван Иванович Синявин. Николай Иванович Синявин. Флот во времена правления Елизаветы Петровны 1741—1761 год
В год смерти отца Алексею Синявину было 16 лет он учился в Петербурге в Морской академии (там ныне находится Академия художеств). Мичману Сергею Наумовичу Синявину его брату было 22 года, и он также как отец был в Днепровской экспедиции. Двоюродный брат Николай Иванович Синявин был переведён в гардемарины. Эта морская школа славилась своей суровой дисциплиной, поскольку подготовку кадров здесь закладывал ещё Петр Великий и считал делом особой государственной важности. Каникулы были небольшие, а заниматься приходилось до 10 часов в сутки. Дети низших сословий, проходили только две первые ступени обучения. Это была программа обычной сельской школы. И по окончании их направляли писарями к разным должностным лицам или учиться специальностям мастеровых адмиралтейства, помощников архитекторов, аптекарей, лекарей. Дети дворян как наш герой Алексей Синявин и его брат Николай Иванович шли дальше и изучали специальные морские науки, а потом посылались в Кронштадт для прохождения обязательной практики на морских кораблях и судостроительных верфях. Морская академия готовила специалистов в области навигации, артиллерии, фортификации, устройства корабля, а позже геодезистов, топографов и картографов. Здесь изучались математика, тригонометрия, навигация, астрономия, артиллерия и другие науки. Дисциплина и порядок поддерживались весьма суровыми наказаниями. По окончании академии ему было присвоено звание мичман. Он был направлен в Днепровскую экспедицию на строительство новых кораблей на Днепре.
В это самое время русская армия под руководством генерал-лейтенанта Карла Бирона под Ставучанами переправилась через реку Шуланец и выставив трёхстороннее каре с пушками внутри и начала обстреливать турецкие укрепления лагеря Вели -паши. Турки организовали контратаку в 13000 янычар и 3000 конницы. Успешные действия артиллерии решили исход битвы при Ставучанах. Турецкие войска были разбиты и Генж-Али-паша последний раз напав конницей на войска Миниха отступил. За ними погнались Донские казаки и Запорожские черкасы. Наши войска почти не понесли потерь. Миних сказал про такой успех «храбростью российских солдат и сколько артиллерийский и траншейный огонь, которому они обучены». Русские войска заняли крепость Хотин. Громадная 70000 Османская армия была разбита.
В 1739 году был заключен Белградский Мирный договор между Россией и Турцией. Выход Австрии из войны делал бесперспективным продолжение затянувшейся баталии. Завершилась это противостояние с Османской Империей. По договору Россия получала небольшие города на Правобережье Днепра. Россия возвратила себе Азов, но обязалась не вооружать его и срыть укрепления Малой и Большой Кабарды. России было запрещено иметь флот на Азовском и Черном морях, а торговля в них могла вестись только с использованием турецких кораблей. Днепровская флотилия, насчитывавшая к тому времени 657 судов, была расформирована.
В 1740 году мичман Алексей Синявин был направлен с Днепра на Балтийский флот. В Петербурге настали смутные времена. У племянницы Анны Иоанновны Анны Леопольдовны герцогине Брауншвейгской родился сын Иоанн Антонович, которого Царица назвала своим приемником. И вот в октябре Государыня села обедать со своим фаворитом Эрнстом Бироном и ей стало плохо. Через 10 дней Государыня подписала наследственную грамоту в пользу Иоанна Антоновича под регенством Бирона. Спустя некоторое время Государыня скончалась на 48 году жизни от «мочекаменной болезни». Через две недели произошёл царский переворот, возглавляемый Бурхартом Минихом. Он послал полковника Кристофа Манштейна с гвардейцами арестовать Бирона прямо в его спальне. Последний был захвачен, разжалован и сослан на каторгу за Уральские горы в городок Пелым.
В августе 1741 года русскому послу в Стокгольме было сообщено что Швеция объявляет войну России якобы за вмешательство во внутренние дела королевства и убийство шведского дипломатического курьера Малькольма Синклера. Этот человек вёз документы от турецкого султана и у Бресау убит капитаном Кутлером и порутчиком Левицким, которых послал русский фельдмаршал Бурхарт Миних. К середине августа армейский корпус генерала Якова Кейта численностью около 20000 солдат сосредоточился у Выборга. Главнокомандующим армией в Финляндии был назначен генерал-фельдмаршал Петр Петрович Ласси.
У Красной Горки расположилися войска, которым ставилась задача отразить возможную высадку шведского десанта вблизи Санкт-Петербурга. Русский флот (14 линейных кораблей, 3 фрегата, 2 бомбардирских корабля) в это время стоял в Кронштадте. 13 августа 1741 г. Россия в ответ объявила войну Швеции. Русские войска под командованием генерала Ласси 21 августа выступили из Выборга к Вильманстранду. Через день шведский генерал Врангель вышел из крепости, и там произошел бой, в котором шведы потерпели поражение. Наши войска овладели этой крепостью. Обе стороны понесли большие потери.
В ноябре этого года происходит очередной дворцовый переворот, в ходе которого был свергнут император Иоанн Антонович и его родители, а на престол возведена дочь Петра Великого 31 летняя Елизавета Петровна. Она до этого расположила к себе офицеров и солдат Преображенского полка которых называла «дети мои». Дочь Петра превратилась в символ национальной идеи скинуть засилье «немцев».
Перечень указов 18 века. Снимок из архивного материала РГИА.
Елизавету поддержали братья Шуваловы, Разумовский, Михаил Воронцов и родные Василий Салтыков, Скавронские, Ефимовские и Гендриковы. Государыня одела армейский мундири на него «кирасу» и приехав к гвардейцам сказала: «Ребята! Вы знаете, чья я дочь, ступайте за мной». Она сама объявила в Зимнем дворце об аресте Анне Леопольдовне и Мегдену. Маленький младенец Иоанн признан незаконным государем и сослан в Холмогоры. Регентов Бурхарта Миниха, Остермана, Левенвольде осудили и сослали в Сибирь.
Мичман Алексей Наумович Синявин (которому 19 лет) полностью поддержал вступление на престол Елизаветы Петровны. В декабре принял присягу и был произведён в лейтенанты. При коронации в Москве в апреле 1742 года Елизавета Петровна демонстративно взяла корону из рук митрополита, и сама возложила себе на голову, подчёркивая этим, что обязана властью только самой себе. Императрица полагала, что ей достаточно будет лишь продолжать политику отца. Эта тактика, проводимая под лозунгом восстановления «священных начал Петра Великого», оказалась единственно верной: в это время Россия испытывала подъём национального самосознания и гордость петровскими свершениями, и дочь Петра I на троне являлась для многих гарантом сохранения достигнутых при её отце успехов.
В августе Петр Ласси настиг шведскую армию у Гельсингфорса, отрезав ей дальнейшее отступление к Або. В это же время русский флот запер шведов со стороны моря. Русский парусный флот под командованием старого вице-адмирала Захара Мишукова (14 линейных кораблей, 3 фрегата, 3 бомбардирских корабля) и гребная флотилия (106 гребных судов) базировались на Кронштадт. Гребная флотилия должна была помогать армии путем подвоза войск, а парусный флот прикрывать гребную флотилию. Архангельская эскадра под руководством вице-адмирала Петра Бредаля (7 линейных кораблей, 5 фрегатов), должна была перейти в Ревель и соединиться с Мишуковым, но из-за сильных штормов вернулась в Колу. Все морские силы преследовали противника. Мишуков подошел к острову Нарген и к полуострову Гангут, но атаковать шведский флот не решился. Он повернул корабли снова к острову, где и простоял на якоре до зимнего периода. У Гельсингфорса наземные войска шведы заняли сильно укрепленную позицию. Наши части обошли этот город и перерезали дорогу на Або. Хорошо вооружённая 17000 шведская армия оказалась в окружении и капитулировала. Армия генерала Кейта заняла Або и в итоге вся Финляндия оказалась в наших руках.
25 октября 1742 года, недоросль Александр Васильев сын Суворов подал в канцелярию лейб-гвардии Семеновскаго полка челобитную на имя Императрицы Елизаветы Петровны об определении его в «означенной» Семеновский полк солдатом, «понеже он в службу еще нигде не определен».
Недоросль Суворов, был допрошен в полковой канцелярии и «сказал: от роду ему 12 лет в верности Ея Императорскаго Величества службы у присяги был, отец ево ныне обретаетца в Берг-коллегии при штатских делах прокурором, а он, Александр, доныне живет в доме помянутого отца своего и обучаетца на своем коште французского языка и арифметики, а в службу никуда определен, також и для обучения наук во Академиях записан не был, а во владении за означенным отцом ево крестьян мужеска полу в разных уездах, а имянно: в Пензенском двести шестдесят две, в Переславском Залеского тридцать семь, в Суздальском дватцать, всего триста девятнадцать душ». Александр Суворов фактически с этих лет являлся полноправным солдатом полка. Оставалось получить «пашпорт» и ехать домой в Москву для окончания образования. 8 декабря паспорт был выдан из полковой канцелярии, а с Суворова взят «реверс»: «подлинной пашпорт я салдат Александр Суворов взял и росписался». Вот подлинный снимок с архивного документа.
Заявление Суворова. Снимок с архивного документа РГИА.
Но продолжим про Балтийский флот. На другой год Ревельская эскадра под командованием контр-адмирала Баржа в апреле вышла к Ганге, благодаря чему шхерный-галерный флот мог пройти в Аландские шхеры. Адмирал Николай Головин должен был вступить в активные действия, но подойдя к шведскому флоту, граф Головин на виду у неприятеля лег в дрейф. Тут налетел шторм, и Головин с флотом укрылся в Рогервике.
В линии у Гангута русского флота было 14 кораблей, 2 фрегатов и 2 бомбардирских корабля, у шведов 21 корабль. На 66 пушечном корабле «Северный Орёл» под командованием контр-адмирала Якова Барша проходил морскую службу лейтенант Алексей Синявин. В ожидании первого выстрела флоты простояли день и потом разошлись по своим запасным позициям. Позже в мае Русская галерная эскадра из 9 судов под командою капитана Кайсарова в Аландских шхерах у острова Карпо была атакована шведской эскадрой, но после трёхчасового боя шведы отступили. После капитуляции армии Швеция не могла рассчитывать на успешный исход войны и предложила заключить мир. В марте 1743 г. в Або начались переговоры о мире. Стремясь ускорить заключение мира на выгодных для России условиях, русское командование подготавливало войска и гребной флот для высадки десанта на территорию Швеции. Парусному флоту ставилась задача прикрывать гребной флот во время перевозки и высадки десанта. Несмотря на начавшиеся переговоры о мире, Швеция готовилась продолжать военные действия. Шведская флотилия находилась у Дегербю. Русский гребной флот под командованием Петра Ласси (36 галер и 70 кончебасов) с войсками 3 мая вышел из Санкт-Петербурга, чтобы высадить десант на шведское побережье. Адмирал Головин, несмотря на приказание Ласси, не решился вступить в бой со шведским флотом. На следующий день после непродолжительной перестрелки и маневрирования флоты разошлись. У русских основная тяжесть боя легла на ПРАМы «Олифант» и «Дикий Бык». Только несколько русских галер могли оказывать ПРАМам поддержку. За время артиллерийской дуэли с русских ПРАМов было сделано 1063 выстрела, с галер -322, с береговых батарей -89. На судах боем руководил капитан Иван Кайсаров. Русский флот 10 июня возвратился в Ревель. Шведский флот до окончания войны крейсировал между островами Готланд и Даго, а затем ушел в Карлскруну. 7 августа 1743 года в Або был подписан Абоский мирный договор между Россией и Швецией. Граница со Швецией устанавливалась по реке Кюммене и озеру Сайма. Россия получила Кюмменегородскую провинцию с крепостями Фридрихсгам и Вильманстранд и часть Саволакской провинции с крепостью Нейшлот.
Лейтенант Иван Иванович Сенявин 1743 году командуя фрегатом «Россия» после его ремонта ходил в Стокгольм с провиантом и амуницией. Вот выписка из судового журнала: «Пришед мы в Стокгольму легли на якорь. Для приезда к нам на фрегат генерал-аншефа Кейта выпалено с фрегата из 15 пушек; за здравие Ея И. В. из 15, за здравие внука Петра I, великого князя Петра Федоровича из 15, за здравие шведской короны Королевского величества из 11, для отъезда Кейта из 15».
В Киеве в это время была Императрица и по прошению Старшин Малороссийских в составе: генеральный обозный Лизогуб, хорунжий Ханенко, Бунчуковый товарищ Василий Гудович, предоставила Малороссийскому народу избрать «Гетмана вольными голосами». В итоге гетманом Малороссии был избран 22-летний граф Кирилл Григорьевич Разумовский. Ему отданы в подчинение Ямполь и Батурин с уездами. В этом году по окончании распределения границ, наше правительство приступило к постепенному заселению заднепровской территории и охранении её от неприятельских набегов. Миргородский полковник Капниста и инженер-подполковник Дебоскет основали на польской границе 3 крепости: Крыловскую на устье реки Тясмин, Петровскую на реке Вис и Ново-Архангельский шанец на реке Синюхе. Эти крепости служили некоторой защитой поселениям русских вокруг них.
В начале 1744 года в Москву из Пруссии вместе с матерью прибыла Софья Августа, которой к тому времени 14 лет. Она стала невестою Великого князя Петра Фёдоровича. Летом немка приняла православную веру, после чего Архиепископ Новгородский помазал её и наименовал Великой княжной Екатериной Алексеевной. В Москве происходило торжественное празднование мира с Швецией. Были награждены: генерал-фельдмаршал граф Ласси-шпагу, табакерку с бриллиантами и 3000 рублей к жалованию, генералы-аншефы Левашов и Кейт-шпаги с бриллиантами и 2000 рублей к жалованию, генерал-лейтенанты Брилли, Штоффельн, Хрущов, Салтыков, Ливен, Брюс, Лопухин-шпаги с бриллиантами. Графское звание получили: Андрей Ушаков, Александр Румянцов, Алексей Разумовский и Кирилл Разумовский, и другие получили награды и звания.
В августе 1745 года состоялось бракосочетание Екатерины Алексеевны с Петром Фёдоровичем. В этом же году Царица предприняла поездку в Ревель, где перед ней маневрировал Ревельская эскадра. Старший брат Алексея Синявина 25-летний лейтенант Сергей Наумович Синявин был на яхте «Вирцоу», а 23-летний лейтенант Алексей Наумович Синявин на яхте «Елизавета». В морской коллегии позже слушали доклад генерал-экипажмейстера, по поводу обмундирования «…что сделанный мундир на капитана Римскаго-Корсакова, да на советника князя Волконского и на лейтенантов Синявиных всем остальным офицерам делать по тому образцу, позумент с городками класть по борту одной стороны мундира».
Русский фрегат 18 века. Неизвестный художник.