Доктрина спасения

– Так кто вас похитил? Тоже пираты?

Честно говоря, я и не подозревала, что Аргентау до строительства своего рейдового исполина тоже занимался пиратством. Даже не пиратством, а, как там отец рассказывал… каперством, кажется. Когда в его мире пиратские корабли получали «лицензию» от страны.

– Не совсем. Я думаю, что это было флотское судно. Во всяком случае, на нем были солдаты и их форма чем-то похожа на доспех наших стражей. И цвета на парусе те же. Они остановили нас под видом досмотра, а затем порезали всех моряков и капитана заодно… эх…

– Не вздыхай. Тут хоть и руку оттяпали, зато зрители любуются. Стали бы на тебя смотреть столько мужиков сразу в твоей учетной компании?

– Да пошла ты, – отмахнулась Чака и невольно потерла культю, лежа на спине.

– С чего тебя вообще погнали морем? Такая важная птица?

– Нет… купец, владелец компании, с чего-то решил вдруг, что перевозки морем ему обойдутся куда дешевле, чем платить двойную пошлину, проезжая через Грайрув. Вот и снарядил небольшой корабль, мастер Грум должен был открыть контору в Эрвинде, да только эти ублюдки и его пришили. Нас с Хемлией забрали, как часть груза, и продали на рабском рынке.

– Очешуеть. Тут, оказывается, и невольничий рынок имеется. А она где теперь? – поинтересовалась я.

– Не знаю. Наверное, служит где-то у богатой хозяйки. Квалииры из нее никогда бы не вышло, хотя, попав сюда, я не думала, что из меня получится боец.

– Заткнитесь уже… бойцы, – проворчала Игла, на секунду приподняв голову. – Спать охота.

Раэ, как и я сама, отличалась весьма и весьма крепким сном. Помешать негромко похрапывающей сарре было бы не просто затруднительно, а почти невозможно.

– Очень интересно, – оценивающим голосом сказала она. – Такого еще не видела. Вернее, мелькало что-то на розыскных плакатах… но разве их все упомнишь?

Триста демонов ей в… ухо, но мне тоже весьма интересно. Катарина Лутц за пару коротких лет завоевала славу исключительной наемницы – умной, хитрой, ограбившей, по слухам, подземелье Огненного Короля и сумевшей выбраться оттуда живой. О различных историях с ее участием в среде людей, умевших только сражаться, можно даже не упоминать. С ходу не поймешь, где там правда, а где – вымысел.

Подвижное, гибкое тело. На голову ниже меня. Больше худощавая, чем крепкого сложения, но движения прирожденного бретера. Черные грязные волосы, короткие и всклокоченные, бельмо на одном глазу, другой темно-синий, как океан Оси. На левой руке наполовину выцветшая татуировка в виде раскинувшей крылья птицы с хищно загнутым клювом, из-под ошейника виднеется еще одна, на этот раз с неразличимым текстом.

Иногда распорядитель каусса Горбовой вдруг решал, что первой и второй камере стоит тренироваться вместе. В таких случаях над площадкой для учебных боев скапливалось в два раза больше арбалетчиков, а конвои располагались у двух выходов сразу. Странно, что для охраны восьмерых требуется так много солдат. Что мы можем сделать, палкой врезать? Хотя… Раэ их и голыми руками раскидает.

– Лутц из Сигунда, – с усмешкой сказала я. – Кланяться не буду, но слышала много. До недавнего времени. А потом начали поговаривать, что куда-то пропала. Как здесь-то очутилась?

– Любовь к картам сгубила, – мрачно ответила бывшая наемница. – А ты – грайрувская Ведьма, пиратша и все такое?

– Рид-ойлемская, – пожала плечами я. – Как будто здесь это имеет значение. Грайрув солидный куш обещал за мою голову, да вот как-то у них не сложилось.

Катарина злобно хохотнула:

– Зато у этих сложилось! – И кивнула в сторону солдат.

– Не у них. Какие-то больно хитрые охотники за головами. Справились с защитной магией, с замками, меня по голове, в мешок, и поминай, как звали.

– Не такая уж ты и цаца, чтоб похищать, – заметила она.

– Они были другого мнения.

– За работу, дамочки! – заорал Горбовой, и направился к поленнице. Видимо, решил, что при помощи дубины поувесистее его слова дойдут до нас гораздо быстрее.

Светлокожие руки обвили талию Лутц сзади, на ней повисла Заффа, с придыханием тянущая:

– Ка-а-ата… не трать свое время на нее. Пойдем.

Та грубо оттолкнула беловолосую локтем, хотя и было заметно, что грубость показная, нарочитая. Кивнула мне:

– Еще встретимся. Время здесь тянется долго.

– Ага, – ограничилась я любимым словечком Джада. Потому что заметила другой, гораздо более интересный объект для изучения.

К стене рядом с длинной увесистой жердью прислонилась низкорослая, крепко сбитая волшебница в точно таких же узорчатых кандалах, что и у меня. Она угрюмо смотрела то на солдат, то на других невольниц. Перевела взгляд на меня только когда я подошла на расстояние вытянутой руки, да и ограничилась одним коротким словом:

– Отвали.

Я никуда не отвалила. Более того, осталась на месте и полюбопытствовала:

– С чего бы?

– Достало все. Видеть эти рожи кругом – гнусные, уродливые, ухмыляющиеся. А твоя так вне конкуренции.

– Слыхала уже. Расскажешь что-то новое?

– Отвали.

Даже не попытавшись подумать, я медленно опустила обожженную палку на ее голову. Придержала, с удовлетворением наблюдая разгорающуюся злость в зеленых глазах.

– Я поговорить хотела, а ты меня к демонам шлешь. Порядочные люди так не поступают.

– Да что тебе нужно от меня? – взбеленилась она, взмахом отшвырнув мое оружие в сторону.

– Обмен. Взаимовыгодный и к обоюдному удовольствию, так сказать, – хмыкнула я. Средняя стойка мечника. Меча нет, так хоть стойка будет, хе-хе.

– К демонам обмены, и тебя вместе с ними!

– Нет-нет, – терпеливо сказала я, уворачиваясь от ударов жердью. – Для начала послушай. Я тоже маг, видишь? Бывшая ученица грайрувской Коллегиальной Академии… собственно, как и бывшая подданная империи.

Она яро воскликнула:

– И что с того?

– Слушай… давай ты не будешь пытаться врезать мне по шее, а только притворишься, что хочешь это сделать… уф, одновременно уклоняться и говорить не так уж и легко, – сообщила я, тяжело дыша. Еще ни разу не огрела ее, хоть и очень хотелось. Награду за самообладание я сегодня точно заработала. Найти бы еще того, кто подобные награды раздает, да за просто так.

Возможно, мне показалось, но удары немного ослабли. Воодушевленная началом, я приглушенным голосом проговорила, вцепившись в ее жердь:

– Нам надо каким-то образом обменяться знаниями. Придумать, что делать с этими идиотскими рунами. Если одна магическая традиция не способна на такое, возможно, справятся сразу две?

– Тут ничего не сделать, – прорычала она, с силой отбрасывая меня на расстояние. – Металл кандалов неразрушим, крепче не делают даже горные марды. Руны пальцем не сотрешь, огнем не выжжешь. Что с магией – сама понимаешь, если не тупая.

– Все равно, – не сдавалась я. – Что-то можно придумать.

– Придумай… только учти, что видеться мы будем самое частое раз в две декады, – иронично заметила она. – Метель.

– Твоя кличка?

– Да. Имени, пожалуй, не надо. Не заработала я его, видимо, раз сюда попала.

– Тави. Пока что без клички, уж не знаю, как меня там обозвали. Да, момент с редкими встречами я как-то упустила. Но нет ничего невозможного, – покачала я головой, потряхивая занемевшей рукой. Ловко вертит жердью – могу предположить, что долго упражнялась с чем-то вроде боевой палицы или копья.

– Для начала придумай, как решить эту проблему. А там… может, и поговорим. Все равно вырваться отсюда не так просто, как ты думаешь, – покачала головой Метель.

Я замолчала. Двумя палками, призванными изображать мечи, отбивалась от размашистых, но точных ударов, и размышляла.

Нить. Ее преимущества очевидны, однако воспользоваться ею не удастся до тех пор, пока мы обе не будем освобождены от милых украшений. Точно так же, как я не смогу связаться с любым магом вне этих стен, и так же, как он не сможет связаться со мной. Само собой, отпадает.

Писать письма и запускать их на клочках бумаги из камеры в камеру? Или делать бумажных птичек, как в детстве? Отпадает. Расстояние между нашими камерами – два длинных перехода и тренировочная площадка. Такое расстояние только заколдованная птичка и преодолеет. Кроме того, у меня по-прежнему нет материала, на котором можно писать, разве что пожертвовать крохотными лоскутами от одной из повязок. Или еще немного подождать – Чакьяни рассказывала, что раз в двадцать пять дней Штольц приносит кучку новых тряпичных лоскутов. Ну, как новых… относительно чистых.

И то хлеб. Добрый доктор следит, чтоб невольницы не подхватили какую-то заразу. Что, опять же, с дерьмовым ручьем в камерах сделать очень просто.

Уголек можно взять прямо тут, из костра. А передать написанное – с помощью одного из стражников. Не лучший выход. Я уже точно знаю, как завоевать их лояльность, беловолосая подсказала, только вот Заффа Балике несколько отличается от меня. Внешностью, самую малость. Соответственно, шансов у меня немного, и никто не станет носить из камеры в камеру какие-то подозрительные тряпки, исчерченные замысловатыми закорючками.

А на одно сложное заклинание так вообще можно всю камеру раздеть. Как то, невидимости. Тридцать демонов на мою ушастую голову.

Насчет демонов не вышло, но по голове я все же получила. Крепко так, солидно. Сплюнула в сторону довольно улыбающейся магички и села под стену, демонстрируя явное непонимание – мол, где это я и что вообще делаю.

– Совсем плохо, – безапелляционным тоном заявила Катарина, что тут же уселась неподалеку. – На ногах не держишься, все время думаешь о чем-то своем. Как такая немощь сумела набрать пиратскую команду – вот вопрос.

– Я больше магией как-то привыкла. Меч совсем в ножнах заржавел, – отмахнулась я, не упоминая о том, что мардская сталь не имеет такой вредной привычки.

– Оно и видно. Смотри, помрешь – никто вспоминать не будет. Как Терренхоф с парнями, – сквозь зубы процедила она. Дыхание тоже сбито, однако со своей подругой – любовницей? – расправилась без лишних забот. Та растирает мышцы, зализывает раны.

– Это еще кто?

– Банда моя… четыре года уже прошло.

– Думала, что освободят? – участливо спросила я, переводя дыхание.

– Сначала надеялась, что придут, как-то ухитрятся вызволить – а потом кольнула неожиданная мысль. Куда придут? Они ведь свято уверены, что я отрабатываю карточный долг, охраняя одного из богатеньких дворянских хрычей. Да и вожак у стаи крыс наверняка давно успел смениться. Я им, по сути, и не нужна, – зло ответила Катарина.

– Могли бы пойти вместе. Да и, думаю, по-настоящему верные люди рано или поздно решат проверить – так ли все радужно.

– У меня есть… была пара хороших следопытов. Да толку от них, как с козла молока, если тебя увозят за полмира.

Я покачала головой. Судя по всему, «коллекцию» боевых рабов и рабынь Аргентау начал собирать очень давно. И едва ли не по всему миру, раз уж здесь оказалась девушка с острова Старый Башмак. Это на восточной стороне Арн-Гессена, то бишь, за тысячи миль отсюда.

– Так что, если ты на что-то надеешься в этом роде, спешу обрадовать – тщетно, – закончила она, криво ухмыльнувшись. Я покосилась на свое предплечье, где красовалась небольшая метка в виде буквы «Т» с перекрещенными мечами за ней. Та самая, благодаря которой моя команда может ощущать присутствие каждого на расстоянии почти в милю. И которая не работает в антимагических кандалах.

– Почему оно такое?

Лутц протянула руку к моему уху, я отдернула голову и сухо сказала:

– Отвали.

– С чего бы?

– С того. Еще меня за уши не теребили, три тысячи демонов тебе в глотку.

– Мое слово здесь значит куда больше, чем ты можешь себе представить, – прищурившись, сказала она. Я фыркнула:

– А Горбовой знает? Сталь? Или этот… как его там? Ркиис, кажется.

– Еще узнают, – сплюнула она.

Раз за четыре года не узнали, дорогая, то шансы призрачны. Тем не менее, Катарина вдруг решила поменять тему, больше не испытывая интереса к моим ненормальным ушам:

– А где ты уже прослышала про Ркииса?

– Чака с охранником ругалась, запало в память. Орала, что какому-то Ркиису отрезали яйца. Думаю, он весьма скорбит об их потере, – иронично проговорила я.

– Если когда-то и скорбел, то сейчас не особо заметно. Бойся его.

Я поинтересовалась:

– А стоит бояться-то?

– Он забирает девок. Редко, раз в год или даже реже. Вот только потом они куда-то пропадают, и даже наши охранники не знают, куда именно.

– Постой-постой. Каких девок? Квалиир?

– Да, девок, возомнивших себя великими воинами, – хмыкнула она. – Тут только пара годятся на что-то, остальные – мясо для битья. Ркиис не делает особой разницы…

– А кому он служит?

– Не знаю, – покачала головой Катарина. – Вот только ни хромой, ни лекарь ему и слова поперек сказать не могут. Змею забрал именно он. Та еще уродина была, хоть и продержалась почти два года.

Очевидно, речь шла о Горбовом и Штольце.

Никаких однозначных выводов сделать, увы, нельзя. Или, в самом деле, любой служка может помыкать нашим распорядителем, либо же Ркиис – птица крайне высокого полета.

– Почему я никогда не слышала о кауссе? – вопрос вырвался словно сам по себе, в пространство. Лутц пожала плечами:

– Откуда я знаю? Впрочем, в Сигунде тоже никогда не слышали о кауссе. Даже про знаменитую эрвиндскую арену слухи доходили, а вот про каусс узнала только здесь… не с самой лучшей стороны, черт бы его побрал.

Я пошевелила пальцами в воздухе, изображая что-то неопределенное:

– Если никто о нем не слышал, кроме жителей Аргентау…

– …то никто не придет на помощь, – утвердительно сказала бывшая наемница, ныне одна из мабарских квалиир. – Я битый час пытаюсь втолковать нечто подобное в твою тупую башку.

Никто?

Никто.

Капитан у них есть даже без меня, и зовут его Джад Стефенсон. Пусть он не слишком силен как маг и еще хуже в ратном деле – все же Джад старпом. То есть, парни привыкли его слушаться, да и в корабельном деле он дока. Старпомом вместо него будет, скорее всего, Сейтарр. С его прижимистостью и педантичностью будут матросы бедные, ой будут.

Получается, что без меня лесенка командования просто сдвигается на одну ступеньку выше. А что до броского названия, станут не пиратами Морской Ведьмы, а просто пиратами. Или даже… откровенно говоря, мы и разбоем-то не занимались давненько – все как-то не до него было. Крупный феод, пожалованный от короля, заставил всех внезапно стать такими хозяйственниками, что только держись.

Турлей теперь винодел, постепенно завоевывающий уважение всей округи, Деррек с Чинкой того и гляди выкупят рядом с Теккелем небольшое поместье, пойдут на таинство обручения к жрецам Сола да заживут, как порядочные мещане. Оми все хотел перебраться в столицу. Сейтарр, как самый благоразумный, примет в управление замок Беккенберг. Его и так все там слушаются.

Напротив, Граф с Линдом и Мехресом, скорее всего, пропадают по различного рода рискованным затеям… у Ксама тоже страсть к приключениям не охладела. Возможно, эти четверо вместе с Джадом наберут новых людей и сдвинут «Храпящий» с места?

Кто знает. Я, выходит, величина незначительная. Что со мной, что без меня у них есть жизнь, любимое дело, какие-то планы, даже мечты. Неудивительно.

– По крайней мере, я еще жива, – подвела я нехитрый итог. Слева презрительно донеслось:

– Думаешь, надолго?

Наемница резким движением поднялась и указала палкой на Чакьяни, которая тоже переводила дух у дальней стены. Та кивнула, оперлась дубинкой-протезом о землю и пошла навстречу.

Нужен план. Даже если я стану побеждать в каждом бою (в чем, откровенно говоря, сомневаюсь), это путь в никуда. Бег по кругу. Каждая победа будет приводить только к тому, что меня заставят драться все чаще и чаще. Вывод прост – нужно избегать зрелищности, фальшивых жестов. Просто убивать. Вероятно, это куда меньше нравится людям, что приходят посмотреть на убийства. Какая ирония.

Единственное, что в таком случае может сыграть против меня – внешность. Как бы не начали по разу в декаду отправлять в каусс, именно из-за незаурядного внешнего вида.

Лутц торчит здесь уже четыре года.

Наемница, вставшая во главе мощного и безжалостного отряда, так и не дождалась помощи. Дождусь ли я? Не знаю. Насколько я вообще уверена в соратниках, проходив с ними несколько лет под одним парусом? Ни на единую асу, боюсь.

С другой стороны, даже будучи уверенной, я не могу ничего предсказать. Следы мои похитители путали тщательно, даже Линду, который в наших кругах слывет знатным следопытом, не разобраться. Поисковые заклинания, которые мог бы знать Джад, вряд ли подействуют, пока я в кандалах. Метка также бесполезна, все по той же причине. Хотя, даже работай она, расстояние чувства вряд ли превысит полторы мили.

Даже если меня найдут, это место, скорее, походит на крепость, чем на тюрьму. И штурмовать ее, не сложив головы, почти непосильная задача.

Отбросив прочь бесполезные мысли, я поднялась на ноги. Забавнее всего будет, если парни сделают все, чтобы найти меня, а затем обнаружат, что я погибла в бою. Начинаю понимать Раэ – не стоит относиться к тренировкам легкомысленно. Пусть даже наше оружие ничем не напоминает то, что на арене, однако развивать гибкость, реакцию, силу бесхитростные бои на палках все еще могут.

А еще надо подумать о том, как обмениваться письмами с Метелью.