Незабытая: отчаянное сердце. Книга 1

«О, кажется, там кто-то есть!» – радостно подумала я.

Впереди стояла небольшая группа, укрывающаяся от дождя в темном проходе горы, подпираемым деревянными балками.

Здесь было тише. Да и звук дождя о камни напоминал о доме.

Я подходила к существам впереди уверенно, хотя внутри меня все дрожало от страха. Думала, что упаду, когда четыре пары глаз уставились на меня. Но любопытство перевесило, и сил прибавилось, когда из всей группы я выделила только двоих, поскольку с остальными уже имела дело – дварфы строили нам Дома в горах.

– Ишь, мелочь какая! – фыркнул красноволосый коренастый бородач светловолосому. – Как думаешь, кто-нибудь еще будет? Нам бы побольше больших рук.

– Подождем еще немного, – пробасил ему в ответ его не менее бородатый сородич, – а пока…

Чье приветствие было сказано дальше, я не поняла. Я неотрывно по очереди смотрела на довольно высоких двух существ перед собой – мужчину и женщину. Мои глаза, наверняка, блестели от восторга. Я впервые за много-много лет видела эту расу так близко и не упустила шанса заговорить с ними первой.

– Вы ведь люди? – спросила я. Привыкший к молчанию голос сипел. – Люди, правильно? Так ведь? Люди?

– Э-э-э, да, – неуверенно ответила женщина, не переставая дружелюбно улыбаться. Впрочем, таким улыбкам я не верила.

Она была всего на фут меня выше, имела темно-фиолетовые волосы средней длины, заплетенные в две ровные косы, и глаза цвета пасмурного неба. Вокруг всего ее тела плавно кружились синие нити магии. Капюшон и укороченный плащ защищали от дождя. Кожаный доспех не сильно промок, значит, ждали они меня не так давно. За спиной девушки красовался полный колчан стрел и лук, оба плеча которого были вырезаны из дерева в форме крыльев, – филигранная работа мастера! Только зачем лук и стрелы той, кто обладала магией?..

Когда я посмотрела на мужчину, резкий порыв ветра чуть не сорвал с моей головы капюшон. Я успела схватить его, но лишь с одной стороны и, поправляя, вопросительно посмотрела на второго предположительно человека, ожидая уточнения.

Он был слегка хмур, но не враждебен. Правый его глаз был желтым, левый – зеленым. В купе с растрепанными темными волосами, собранными в слабый хвост, густыми бровями и неаккуратной щетиной, он сперва показался мне автором сорванного мною объявления, если бы я не знала, что рудой обычно занимались дварфы. Мужчина щелкнул по посеребренной ручке своей рапиры с левой стороны бедра, спрятал руку под длинный темный плащ так, что стал похож на колдуна, и коротко кивнул, надвинув этим капюшон на лицо.

– Сфинкс, – сказал он и слегка улыбнулся.

Магии от него я не ощутила, как и от двух дварфов рядом. Но вот голос мне понравился сразу: в меру низкий, с хрипотцой, словно говорил он, не прокашлявшись, и на вибрацию сразу ответило что-то внутри. Обычно такой голос слышишь последним. Перед смертью.

– А меня зовут Гулльвейг! – напомнила о себе женщина, заставив меня тем самым вздрогнуть и посмотреть на нее. Ее голос был певчим – с таким бы выступать или петь колыбельные ораве детенышей. – А как тебя зовут?

– Меня? Это… Меня зовут… – я замешкалась и прокашлялась. О, святые леса! Как давно я не называла своего имени! – Я Лекта. Вот.

– Послушай, пока мы не двинулись в путь, скажи мне, ты ведь эльф, правда? – не дождавшись ответа, Гулльвейг резко приблизилась и спросила шепотом, – дело в том, что я ищу своего друга, темного эльфа по имени Сайрис. Его продали в рабство где-то на этом острове и…

Я остолбенела еще тогда, когда эта человеческая женщина так уверенно при всех сказала, что я эльф. Ветер выдал меня! Почти добило то, что она знала темных эльфов! Я едва ли не шарахнулась от столь спешной близости и отрицательно замотала головой. Захотелось убежать, но тут…

– Эй-эй-эй! Я не опоздал?! – раздался звонкий голос с другого края скользкой каменистой тропинки, по которой я взбиралась минут пять назад сама.

Вымокший под дождем человеческий сероглазый мужчина без магии, плаща и волос на голове улыбался противнее всех. Наверное, у людей было так принято, чтобы не вызывать подозрений у других рас.

Его обмундирование было мощнее, чем у всех – парадные на вид латы и меч. Впрочем, дварфы и то казались более подготовленными к будущему делу, чем я, Сфинкс или Гулльвейг: кольчуга, да шахтерские кирки.

– Мое имя – Серж, – запыхавшись, представился новоприбывший.

Но в ответ ему из людей назвалась только Гулльвейг.

– Ну-с, думаю, этого хватит! – радостно похлопал себя по поясу светловолосый дварф, – будем знакомы, меня зовут Дорг, а это – он ткнул локтем второго дварфа, – мой братан, Борилл! Это мы объявление на доску повесили.

«То-то я погляжу, черты лица у них одинаковые, – подумала я. – И глаза у обоих голубые, наверное, в матушку, не то, что у меня».

– В общем, такое дело, – Борилл прокашлялся и расплылся в еще более странной улыбке, чем я видела до этого, – мы с братцем Доргом уже давно работаем на этой шахте, мечтая достроить, наконец, дом нашей дорогой бабуле. Но вот одна-а-а-ажды, – тут Борилл перешел на шепот, растягивая буквы так, словно он рассказывал сказку, – мы нашли пустоты за пределами шахт. Тогда нам пришла в головы мысль, что это может быть старинным подземельем, в котором куча всякого добра!

– Одним нам все это богатство оттуда не вынести, поэтому мы позвали таких, как вы! – радостно закончил вводную Дорг. – В долгу мы не останемся! Готовы к приключениям?

В бумаге, которую я сорвала, значилась сумма в триста золотых. За честный переход через портал я бы отдала тысячу, – слышала, как об этом говорили существа у доски с объявлениями. Наверное, все-таки, сумма по итогу этой работы не очень большая, но с чего-то начать нужно было. Дешево, значит, не пыльно, верно?..

Между тем, не особо сплоченная команда во главе с дварфами втянулась в шахту. Я вошла аккурат за авторами этого странного предложения. Света их факела хватало и мне, позади – горел еще один, людской.

Сначала все шли молча, лишь о чем-то перешептывались дварфы впереди. Мы привыкали друг к другу, к замкнутому, холодному, мокрому, темному пространству футов в двенадцать в высоту и около шести в ширину. Через какое-то время мы дошли до замаскированного досками прохода, раза в два более узкого, чем до этого, и около четырех часов шли по нему. То и дело Сфинкс задевал головой верх тоннеля и периодически был вынужден идти слегка склонившись. Это забавляло, но я старалась это скрыть.

Мы петляли то вверх, то вниз, пока не вышли в огромную пещеру, чьи размеры даже примерно нельзя было представить. Здесь было необходимо идти вдоль крутой бездонной пропасти, прижимаясь спиной к холодному камню. Это было угнетающе, особенно после открытых и вольных, светлых и свежих пространств, к которым я привыкла.

– Как давно вы тут… работаете? – спросил Сфинкс.

– Да-с, всю сознательную жизнь, – махнул рукой Дорг.

– И многих повидали на своем веку?

– Предостаточно, мой высоченный друг!

– Это хорошо, – многозначительно протянул в ответ Сфинкс.

– Знал я одного парня, – решил перевести тему Борилл, – который всегда говорил, что все хорошо. Он так говорил, даже когда падал в пропасть, пока не упал.

Сами дварфы глухо посмеялись над, похоже, уже не новой шуткой. Где-то позади усмехнулся Сфинкс, и залился смехом Серж. После дварфов было не заткнуть. Я понимала далеко не все, о чем они говорили, но люди, – даже Гулльвейг, – смеялись. Значит, это были шутки.

Когда пропасть миновала, и мы вышли в тоннель, аналогичный тому, по которому мы зашли в шахту, Серж принялся рассказывать невероятные истории, которые только детенышу показались бы правдивыми.

– Мы, в общем-то, похожим образом и нашли эти проходы! – посмеялся Борилл очередному рассказу Сержа.

– Как пить дать, ты пошел отлить и провалился! – пробасил Дорг.

Я думала, работа выполняется молча и быстро. Но, видимо, не в этот раз. Еще через пару часов нашего путешествия и безудержной болтовни, в которую я не вклинивалась и даже особо не вслушивалась, Борилл настоял на привале. Пока разводили костер, я отсела подальше. Чтобы не тратить время зря, я достала дневник с пергаментом и стала зарисовывать своих новых знакомых, попутно делая отметки.

Серж замолчал, только когда приступил к трапезе. Остальные тоже перекусывали – кто чем. Этот обряд не особо отличался, что у дварфов, что у людей, но очень разнился с тем, как трапезничали высшие эльфы. Вместе с едой вход пошли хмельные напитки, которые я узнала по специфическому запаху. Не думала, что в дорогу или на работу их с собой вообще брали… Как только дварфы достали ее, остальные заметно повеселели и вскоре совсем раскрепостились.

Я обвела глазами всех: Серж сидел и ел дальше остальных, как и я, только с противоположной стороны от костра. Дварфы – вместе, прямо передо мной. Слева от них – Гулльвейг. Она была погружена в свои мысли и напряжена. Наверное, ей, как и мне, не нравилось это место. Справа от дварфов, чуть дальше от костра сидел Сфинкс. Надвинутый на лицо капюшон еще с улицы не позволял понять, куда именно он смотрел.

– Когда мы достроим нашей бабуле дом, она, наконец, станет известна на всю Норию, а, может, даже и дальше, благодаря своим кулинарным талантам! – хвастался Борилл.

– Наша бабуля, – подхватил дварфийскую историю Дорг, откупоривая очередной бурдюк с чем-то хмельным, – умеет варить изумительную настойку! Эффект – во!

– Это то-о-очно, – довольно подтвердил Борилл.

– О, я бы хотела попробовать! – отозвалась Гулльвейг и потянулась к бурдюку в руке Дорга, но тот дернулся в сторону и едва не опрокинулся.

– Эй-эй, дамочка! – завозился дварф, садясь на место, – это-с мое, хе-хе-хе.

– Дорг, друг мой! – заговорил Сфинкс и подсел ближе к костру. В свете огня я разглядела его лицо лучше, но все равно не достаточно. Сейчас он улыбался весело, и, казалось бы, дружелюбно, но глаза блестели холодом. – Раз уж мы сидим тут вместе, как друзья, может, расскажешь рецепт настойки свой восхитительной бабушки, чтобы начать прославлять ее славное имя?

– А это хорошая идея! – воскликнул Дорг под одобрительный кряхтёж Борилла.

И я записала этот бесполезный рецепт в свой дневник, скорее рефлекторно. Почем информации пропадать зря?..

– А существа здесь, – после небольшой паузы, словно давая мне время, спросил дварфов Сфинкс, сделав короткое круговое движение головой в обозначении пещеры, – какие вообще водятся? Есть ли тут сокровища-то ваши вообще, а?..

«Понятно, ему тут тоже не нравится», – подумала я, и приготовилась записывать.

– Черви тут точно водятся, – кашлянув после очередного глотка, начал Борилл. – Это такие огро-о-омные кольцеобразные штуковины без глаз, но с ку-у-учей тонких и острых зубов. На шум реагируют, да ходы свои роют-роют-роют. Их легко от искусственно созданных проходов отличить.

– И все? – наигранно удивился Сфинкс.

– Есть грибы-крикуны. Тронешь – завопят, мама не горюй! – посмеялся Дорг. – А еще ходит слушок, что в горах водятся гончие скал. Это такие большу-у-ущие собаки, на которых горы и растут! Если их стаю потревожить, они начинают бродить по пустотам гор и вскоре разрушают их, перенося в другое место.

– Не думаю, что они могли где-то тут спрятать сокровища, – покачал головой Сфинкс.

– Так это не они, это гоблины или кобольды, – продолжил Борилл, почесав в затылке. – Они используют в скалах ходы червей, живут в них, а по ночам вылезают, тащат с поверхности все, что плохо лежит, не разбираясь, что ценно, а что нет и ныкают.

– Это у них обряд какой-то, – не особо информативно пояснил Дорг, махнув рукой и закупорив бурдюк. – Но в куче всякого дерьма добро может заваляться.

– Лишь бы не гоблины, – еле слышно сказала Гулльвейг, но на ее слова никто не обратил внимания.

– Конкретно здесь мы ищем руду, Дорг, – поправил брата Борилл. Его голос стал серьезным. – Сама шахта служит в городе рудником по добыче особого синего камня, который нужен для поддержания портала в центре. Вы бы знали, какие там ежедневно деньжищи крутятся!

– Этот камень очень ценен. И он светится, – подхватил Дорг. – Мой опыт мне подсказывает, что залежи его есть и в других горах этого острова, Будгарда. Вы ведь видели его карту? – несмотря на то, что кто-то из нас отрицательно покачал головой, Дорг продолжил, будто бы не заметив этого. – По сути, остров – это горы. Ходит слух, что сперва из большой воды появились они и, уже, потом обросли реками.

Вспомнив карту Будгарда, лежащую в моей походной сумке, я согласилась со словами этого дварфа: весь центр острова был гористой труднопроходимой местностью.

– Его много лет назад первыми, между прочим, обнаружили мы, дварфы! – горделиво задрал нос Борилл.

– Именно наши предки дали ему название и нашли здесь синюю руду, за которую прочие расы окрестили Будгард «островом магического камня». – Подхватил Дорг.

Вдруг Борилл насупился и обиженно махнул рукой.

– Это потом понаприбывали всякие и давай земли колонизировать, делить, биться за ресурсы… – он вздохнул. – Нам только Нория и осталась и то, делиться приходится. Еще и слух этот устрашающий невесть кто пустил, мол, сам остров появился на месте смерти какого-то полубожества, чья сила напитала камни гор и тронула некоторых животных. Бред какой-то…

– В общем-с, исследовать горы запрещено, потому что якобы очень опасно, – подытожил Дорг полушепотом. – Говорят, мол, глубоко и высок риск обвалов. Сколько б кто не просил, экспедиций для детального исследования глубин острова так и не снаряжали. Думаю, политика все это. Поэтому все мы здесь с вами немного… тайно.

– Я понял, – цокнул Сфинкс и вернулся на место в пучине понятных лишь ему раздумий.

«Замечательно, каждый снова наживается, как может. Похоже на поведение членов моего Дома: помню, как всем там были интересны горные породы захваченных территорий, – домыслила я, но в голове засело другое. – Ничто не берется из ниоткуда. Слухи не исключение. Если предположить, что хотя бы касаемо образования острова они правдивы, то магия здесь должна иметь куда больше возможностей, чем на любом из континентов. Подходящее место для экспериментов».

– Раз вы оба давно тут живете и работаете, – заговорила Гулльвейг, убирая остатки еды в свою походную сумку, – может, знаете еще кое-что? Дело в том, что мой… – она запнулась, – друг попал в рабство на этом острове. Собственно, поэтому я здесь. Я ищу информацию.

Я напряглась. Опять она про своего темного эльфа! Хорошо, что хоть ко мне больше не возвращалась с этим разговором… И предусмотрительно не называла дварфам расу того, кого искала.

– Хм, я знаю только, что рабов продают в Бедфордию, – задумчиво почесав бороду, сказал Борилл. – С этим, конечно, пытаются бороться, но выходит, мягко говоря, слабовато.

«Все-таки название территории от слова «беда», – подумала я, едва заметно вздохнув, покачала головой и сделала очередную запись в дневнике. – Работорговля – это прискорбно».

– Где находится Бедфордия? – Гулльвейг заметно оживилась. Впопыхах порывшись в сумке, она достала из нее свою карту и развернула перед дварфами. Ее глаза были полны надежды. – Пожалуйста, скажите, где?

– Вот здесь, – Борилл ткнул пальцем в карту и добавил, – прямо через горы. А уж куда дальше твоего друга дели – никто не подскажет. Порталом бы сразу в Конраку, но это дорого, хотя они и стоят только в крупных городах по одному на всю территорию. Да и в одиночку через горы не пробраться, больно сложный маршрут. Тяжело тебе будет.

– Что же мне делать, – заметно расстроилась Гулльвейг, посмотрев на карту. Все ее эмоции отчетливо отображались на ее лице. Мне даже начало казаться, что та улыбка, с которой она меня встретила, была искренней. – Как же быть…

– У нас есть знакомый гном по имени Гул, – вспоминая, растянуто произнес Дорг, – он иногда подрабатывает проводником через горы, но его самого очень трудно найти. Весь в… – Дорг замешкался на секунду и как-то нервно закончил, – в делах, да!

– Он часто ошивается в трактире Бриджа под названием «Голый Единорог», – сказал Борилл. – Как вернемся, попробуй там спросить. Правда, возможно, он попросит что-то взамен.

– Я поняла, спасибо! – просияла Гулльвейг.

Привал продлился несколько часов, затем мы снова отправились в путь, но, на сей раз, практически без разговоров и шуток, – так попросили дварфы. Узкие тоннели сменялись широкими несколько раз. Дварфы вели нас, непонятно как выбирая повороты, ведущие все глубже в пещеру. Однако, никаких синих камней на пути не было, и мне это не нравилось все больше.

– Тоннели с червями близко, – вдруг прошептал Дорг, когда мы в очередной раз шли по широкому тоннелю. – Слышите? Дальше идем совсем тихо!

Я остановилась и прислушалась. Пещера словно дрожала: мелкие камушки где-то далеко-далеко бились о тоннели и катились в небытие, раздаваясь эхом.

Как группа двинулась дальше, я увидела не сразу и впопыхах попыталась нагнать свое место в шеренге. Я и не заметила, что позади меня находился Сфинкс, который резко затормозил, чтобы не налететь на меня. Я обернулась на ходу только из-за того, что услышала шорох скальной крошки. Сфинкс немного постоял, а потом сделал шаг вперед, но вместе с тем случайно пнул камень, который покатился под уклон.

– Черт! – ругнулся Дорг и остановился.

– Не стой, как истукан! – шикнул на него Борилл. – Нужно уйти из этого тоннеля, как можно…

Но, скорее его слов, из земли с жутким грохотом показалось белесое гладкое туловище около трех футов в диаметре. Наша группа оказалась разделена. Я отскочила по направлению нашего пути и смогла увидеть впереди самый узкий проход из всех, по которым успела пройтись за сегодня. В него этот червь так просто не пролез бы. Наверное, об этом и говорил Борилл. Но я замешкалась, ведь была не одна. Должна ли я была спасать только себя?

Дварфов, тем временем, отбросило в сторону, а люди… оказались скрыты от меня за червем. Что было с ними – я не знала.

– За Бридж!

– За нашу бабку!

С такими возгласами, сперва перепуганные, как и, наверное, все мы чуть ли не до смерти, дварфы напали на высунувшегося из земли футов на девять червя с шахтерскими кирками наперевес. Шелест слабого пламени отброшенного факела пробудил меня от ступора. Я припала ухом к краю пещеры и стала напряженно вслушиваться. Горная порода не затихла, после того как показался червь. Вполне возможно, что он тут проползал не один.

Мимо просвистела стрела Гулльвейг. Выходит, она была жива. Потом я заметила тонкий отблеск лезвия, – Сфинкс. А затем раздался голос Сержа:

– Эй, сюда! – и послышался звук камней, которыми он кидался в червя, прыгая за ним с факелом в другой руке. – Я здесь! И я отвлекаю твое внимание, пока остальные режут тебя на кусочки!

«Прекрасно», – подумала я и щелкнула пальцами, шепнув нужное слово.

Кольцо, надетое прямо поверх перчатки на средний палец моей правой руки, засветилось золотым, обеспечивая мне обзор в пределах двадцати футов. Хоть я и видела в темноте много дальше этого расстояния, нужно было показать остальным, где я и обдумать действия, для которых мне выиграли время.

Червь, как червь, только зубастый и большой. Если его разрезать хоть киркой, хоть лопатой, через какое-то время он регенерирует, а то и размножится. Выход напрашивался только один – огонь, дарящий полное разрушение. Хорошо, что все-таки не лес!

– Разойдись! – что есть мо́чи, крикнула я.

Не дожидаясь реакции, я пустила в червя настолько большой огненный поток, насколько позволяло пространство вокруг. Творить огонь для меня являлось самым простым делом, – мы словно были едины с этой стихией, она отвечала мне охотно. Я могла ничего не говорить и практически никак не двигаться для сплетения золотых нитей любых огненных заклинаний. Но мое тело не всегда выдерживало их мощь. Особенно – с непривычки.

Червь завизжал так тонко и противно, что свело зубы. А потом рухнул с таким грохотом, что сомнений не оставалось – сейчас будет добавка.

– Отличный удар! – крикнул кто-то кому-то.

«О, святые леса, – я трясла руками, пытаясь их остудить. – Если для атаки на остальных червей я тоже буду использовать огонь, то мы тут задохнемся».

Второй червь не заставил себя долго ждать. Горящая туша первого озаряла все вокруг и слегка задела новоприбывшего «гостя». Еще немного и нас грозило безвозвратно разделить. Тогда лес знает, что будет. Но денег я точно не заработаю.

– Бегите к тоннелю! – попыталась крикнуть я и замахала правой рукой в надежде, что остальные заметят отличающий от огня источник света. – Скорее, ко мне!

Но ответом мне послужил третий червь, вырвавшийся из-под земли прямо передо мной. Вместе со своим появлением он схватил меня за руку и потащил вверх. На секунду я смогла увидеть, что Сфинкс и Серж бежали в сторону Гулльвейг, которую третий червь сшиб с ног.

Не имея возможности думать рационально из-за внезапной боли мне пришлось снова использовать огонь. Благо находилась я высоко и не задевала остальных. Червь завизжал сперва так же, как и первый, в результате чего я упала на землю с высоты в несколько футов и тут же кувырнулась к каменной стене. Около нее уже стояли Сфинкс и Серж, который поддерживал ударившуюся головой при падении Гулльвейг. Между тем, монстр перешел на иной крик, на который откликнулся Дорг, вместе с Бориллом пробирающийся к нам:

– Он зовет остальных! Скорее, в тоннель!

Но, не успели мы и глазом моргнуть, как с жутким грохотом земля ушла у нас из-под ног.

Почувствовав, что прихожу в себя, я ощутила сперва радость, а затем – все ту же боль в руке от зубов червя. Вокруг стояла темнота; хорошо, что в ней я свободно ориентировалась на расстоянии примерно в шестьдесят футов вокруг.

Справа от меня лежали Сфинкс и Гулльвейг, а слева кто-то хрипел. Когда я повернула голову на звук, то увидела Борилла, придавленного здоровенным валуном. Около него копошилось небольшое существо размером в фут или полтора. Верхняя его половина походила на гуманоида с крыльями летучей мыши, а нижняя – на сатира с хвостом скорпиона. Аккуратно проверив состояние собственного тела, – слава лесу, каким-то чудом ничего не было сломано! – я поднялась на ноги и медленно направилась к заинтересовавшей меня живой душе. По дороге я проверила рану от червя, поняла, что яда в ней нет, и залечила ее с помощью золотых нитей своей магии.

Существо хозяйничало в сумке дварфа, набирая в крохотные ручонки золотые монеты. Оно не замечало меня, пока я изучала его визуально, пытаясь соотнести с тем, о чем когда-то читала.

– Эй, ты меня слышишь?.. – надев капюшон, спросила я. – Понимаешь?

Существо среагировало и посмотрело на меня. В этот момент я на секунду засомневалось в том, что узнала его вид – родственник фей, с которыми я как-то раз повстречалась в лесу, бес. Правда, в отличие от тех же фей они больше вредили лесу… Но сейчас глазницы беса передо мной были белы, а вокруг них, словно сползшим с головы венком, кружились прозрачные нити магии.

Мне ничего не ответили; бес просто собрал столько монет, сколько смог унести и полетел куда-то в темноту. А я, пожав плечами, подошла к Бориллу. От него пахло кровью…

– Прости, но… тебе уже не…

Мне было неприятно это осознавать, но мои заклинания не помогли бы полумертвому дварфу, которому практически размозжило нижнюю половину тела. Но и облегчить его страдания рука не поднималась, – позади оставались люди, которые могли подумать, что я… Точно! Люди!

Я развернулась, щелчком пальцев вновь зажгла золотой свет на кольце и поспешила к Сфинксу и Гулльвейг. Последняя уже просыпалась, поэтому первым делом я подошла к ней со словами:

– Ты в порядке?

– В порядке, а ты? – отозвалась та, садясь. – И что тут вообще…

– Я в норме, в отличие от него, – сказала я и кивком головы указала в сторону Борилла.

– О, Богиня!

Проводив взглядом Гулльвейг, я подсела к Сфинксу. Он лежал на спине, и теперь-то я могла отчетливо разглядеть его мешковатую одежду неприметного серого цвета с подвижными элементами брони, и лицо. Этот факт, почему-то, вызвал у меня победоносную улыбку.

– Сфинкс в порядке? – послышался встревоженный голос Гулльвейг со стороны. – Если да, то помогите мне оба с валуном, пожалуйста!

Я хотела что-то ответить, но меня отвлекло приятное синеватое свечение от активированных нитей магии этой женщины, которые она направила к Бориллу. Запах свежей крови сразу исчез.

«Исцеляющая магия, как у меня? – удивилась про себя я. – Но от другого источника».

Сразу после Гулльвейг озадачила меня тем, что использовала черные нити некротической магии. Под их воздействием Борилл перестал хрипеть. Видимо, комбинируя разные заклинания, она усмирила его боль и стабилизовала состояние.

В этот момент закряхтел Сфинкс, который, словно услышав свое имя, поморщился и открыл глаза. К этому времени я уже была у своей походной сумки. Подобрав ее, я направилась к Гулльвейг, попутно замечая, что Сфинкс поднялся на ноги и, кажется, тоже был невредим.