Когда придёт время. История первой любви в письмах
Пока Таня меняла позы (я думала, это будет быстрее), я уже начала скучать, но…
Но в этот самый момент дверь студии отворилась, и с громким хохотом и выкриками внутрь лофта ввалилась компания из пяти человек. И у меня на миг перекрыло дыхание. Я увидела своего Лёню – тебя!
Ворвавшаяся компания увидела, что в студии кипит рабочий процесс, извинилась и быстренько перешла на шёпот. Четыре парня и одна девчонка. Кто-то остался стоять у дверей, а ты вместе с другом, осматриваясь, куда бы пристроится, заметил меня, одиноко сидящую на диванчике, и сразу узнал. Я поняла это по глазам и улыбке, и в этот самый момент, кажется, тоже тебе улыбнулась. Не помню. Я вообще слабо могла себя контролировать.
Ты что-то сказал своему знакомому и быстрым шагом пошёл ко мне. Боже, что творилось со мной в этот миг! Какие кульбиты выдавало моё неуёмное сердце! Вот он, момент долгожданного счастья: все смотрят на тебя – самого красивого парня в городе, – а ты идёшь ко мне и улыбаешься.
– Привет, – присев рядом таким образом, чтобы можно было видеть мои глаза, сказал ты, не переставая улыбаться.
– Привет.
– Вот это встреча! Не ожидал. Какими судьбами?
Ту-тух! Ту-тух!
Сердце, ты мешаешь мне думать.
– Да вот, подруга пригласила принять участие в тестовой фотосессии, – пожала плечами я.
– Как поживаешь? Давно не виделись.
Действительно, очень давно. Больше года. А если откинуть и встречи мельком – с самой школы.
– Я хорошо. А ты?
Вру. Вру! Очень без тебя плохо, Лёнечка! Пожалуйста, давай это исправим?!
– И я хорошо. Последний учебный год вот начался. У тебя тоже?
– Угу. А ты, кажется, на юридическом? – прикинулась беспамятной я.
– Ага. А ты?
Не знаешь? Или тоже прикинулся? А может, тебя это никогда и не интересовало? Сердце предательски сжалось.
– А я на журфаке.
– Ммм, и как там? Нравится?
– Если честно – да. Особенно всякие мастер-классы, когда мы прикасаемся к своей будущей профессии на практике.
– Я тоже хотел, – вздохнул ты, и на миг мне показалось, что из твоих глаз исчезли те солнечные лучики, которые всегда там были.
– А почему не пошёл?
– Ну… Это сложный вопрос.
Я знаю, Лёня. Я знаю, что ты хотел сказать. Просто когда пришлось выбирать, все факты сложились на том, что мужчине нужна профессия, где можно достичь карьерного роста, чтобы содержать и себя, и свою будущую семью. А журналист – это кто? Носись из редакции на задания, потом полночи сиди, редактируй тексты, а если напишешь неугодную статью – могут и попросить с рабочего места. Да и зарплаты не ахти какие. Так что…
– А песни ещё сочиняешь? – спросила вдруг я. Не могла я себе представить, что ты вдруг – раз! – и стал абсолютно другим человеком. Серьёзным. Деловым. Не интересующимся музыкой.
– Редко. Времени мало, – и уголки твоих губ опять расплылись в улыбке.
Дружеский разговор закончился через пару минут, так и не успев перерасти во что-то стоящее, романтичное и долгожданное.
Дверь лофта опять открылась, и мы вдвоём повернулись туда. На пороге стояла девушка с модном пальто с рукавами три четверти, с распущенными светлыми волосами. Она оглядела помещение и прежде, чем ты стал махать ей рукой, улыбнулась и направилась тебе навстречу. Я сразу поняла – догадалась, а может, почувствовала, – кто она. Твоя девушка. Не Надя. Уже другая.
– Привет, – не обращая на меня внимания, она смотрела только на тебя, опуская руку на твою голову и по-хозяйски взъерошивая твои волосы.
Я видела по её глазам: она счастлива. Ещё бы, рядом с таким парнем! А может, этот её внутренний свет и привлёк тебя? И пока я неловко пыталась подражать другим – красивым, успешным и популярным, она просто была собой. И выиграла.
Ты извинился передо мной, скомкано попрощался и, пожелав напоследок удачи, ушёл вместе с ней – также внезапно, как и появился.
А я сидела и думала… О том, что в этом мире так сложно быть собой, прислушиваться к своему сердцу и жить так, как хочется. И чем дальше – тем сложнее становится. А в детстве казалось, всё будет наоборот. Я так хотела скорее вырасти, мечтала о мнимой свободе. Но рамки существуют всегда и везде, и нужно быть очень смелым человеком, чтобы суметь преодолеть их. И свой собственный страх перед возможными неудачами. Ведь сотни доброжелателей постоянно осыпают тебя советами из благих, естественно, убеждений, дабы уберечь от ошибок, но на самом деле ломая тебя как личность. Ведь ошибки – это наш опыт. Нельзя всё время идти по ровной дороге, ни разу не споткнуться, не встретить тупик. Жизнь наполнена красками и эмоциями, и пусть иногда бывает больно и грустно, пусть бросает то вверх, то вниз, зато скучно точно не будет. Потому что это ТВОЙ выбор. Однако попробуй-ка отстоять это право – на собственное мнение, право стоять у руля своей жизни.
Вот мне сейчас больно, да, потому что с тобой опять другая – не я. И ты провожаешь её домой, целуешь на прощанье…
А я? Я снова за бортом твоей жизни. Но, несмотря на это, я ни за что не променяла бы свою любовь к тебе, и не отдала. Потому что наравне с болью я получила массу приятных эмоций на всю свою жизнь. И, знаешь, это даже определенная гордость – ходить с разбитым тобою сердцем.
Письмо одиннадцатое
После той встречи с тобой я снова мучилась, хоть и пыталась не показать вида. Но проницательная подружка всё же заметила, что со мной что-то не так, и устроила допрос в своей излюбленной манере – «пуля в лоб».
– Что случилось? – набросилась она на меня с расспросами, когда мы вышли из лофта глубоким вечером.
– Ничего. А что?
– Это из-за того парня, который к тебе подходил?
Я перевела на неё изумлённый взгляд:
– Ты видела?
– Я всегда всё вижу. Кто он? Ты в него влюблена?
Я смутилась и непроизвольно закусила губу, как делаю это всегда, когда волнуюсь.
– Да ладно тебе, я б тоже влюбилась в такого красавчика. Но он бы меня быстро бросил, а я привыкла, что первая всегда бросаю я. Так кто он? Давно вы знакомы?
Делать было нечего, и я начала ей рассказывать историю своей первой и пока что единственной любви, которая жила во мне все эти годы.
– Погоди-погоди, – перебила меня Таня. – Для таких тем не место на улице. Пойдём-ка лучше ко мне. Да и холодает уже. Чаю хочется.
До Таниного подъезда было рукой подать, и пока мы шли, подруга рассказывала что-то о несоответствии её представлений с прошедшей съёмкой.
– Надеюсь, хоть фотки нормальными получатся. А то жалко убитого времени. Фотограф вообще ни рыба ни мясо… Хорошо, что я сама знаю свои выгодные стороны.
Я слушала её в пол-уха, внутри по-прежнему чувствуя тлеющую лаву вулкана, разожжённого вновь этой встречей.
Ты никогда меня не полюбишь.
«Можно подумать, ты на что-то надеялась. Двадцать один год, а всё ещё веришь в сказки».
И ведь никто в этом не виноват.
Я как будто утешала маленькую девочку внутри себя. Маленькую девочку, главной мечте которой так и не суждено было сбыться.
Войдя в квартиру, Таня бесцеремонно прошлёпала на кухню, и, застав там старшего брата за ноутбуком, цыкнула:
– Эдик, шёл бы ты к себе. Нам тут пообщаться нужно.
Эдик разогнулся, взглянул сперва на Таню, затем на меня и, нахмурив лоб, брякнул:
– Э, кто в доме хозяин?
– Что??? – воскликнула Таня. И даже мне стало страшно.
– Ладно, ладно, – тут же пошёл на попятную парень, примирительно поднимая вверх руки. – Что, уже и спросить нельзя?
Схватив свой компьютер подмышку, он испарился, а Таня поставила на плиту чайник и повернулась ко мне:
– Садись и рассказывай.
– А тебе не кажется, что ты им манипулируешь? – невпопад брякнула я, искренне жалея Эдика. Он же старший, в конце концов. Да и вообще, в моей семье было принято уважать мужчин, сколько бы им не было лет. Только уважать было некого – разве что Сашку. Родители развелись, когда брату не было и полугода. С тех пор папа не слишком пылал желанием с нами общаться. У него появилась другая семья и другие дети. А для меня он всё равно папа…
– Ой, – махнула рукой подруга. – Нашла кого жалеть. Одной манипуляцией больше, одной меньше – ему это не повредит. Ну, я тебя слушаю.
Сперва я тушевалась и рассказывала нескладно, а затем увлеклась воспоминаниями и выложила всё как на духу. Нужно отдать Тане должное, слушатель из неё великолепный. Мне даже как-то легче после этого стало.
– Значит, никаких поползновений с его стороны ни разу не было? – спросила она, когда я закончила.
Я пожала плечами. Вроде бы не было.
– Тогда мне всё ясно: это безответная любовь, – со знанием дела вынесла вердикт Таня. Можно подумать, я об этом не знала! – А раз так, то вот что я тебе скажу. Хвост безответной любви не нужно обрубать сразу, потому что он вырастет снова, а дать ему отсохнуть. Сама знаешь, запретный плод сладок: будешь запрещать себе о нём думать, ещё сильнее станет хотеться. А ты пусти его в свои мысли. Но, помимо прочего, заполни свою жизнь до отказа потоком полезной деятельности. Вот увидишь, думать о нём сначала станет некогда, а после – неинтересно.
– Ой, Таня, чего я только не пробовала…
– Плохо, значит, пробовала. Будем вместе над этим работать. А вообще, не знаю я, чего ты так долго над ним зависла. Ну красивый парень, видный, а толку-то? Ты его часто видишь?
– Последнее время, наверное, раз в год, – к своему стыду призналась я.
– Во-о-от! – многозначительно протянула она. – Может, ты боишься реальных чувств? Вот и выбрала себе недосягаемый объект страсти.
– Вряд ли, – отвергла такую идею я.
– Парней вон – как цветов в поле, выходи и выбирай любого, пока более шустрые девки не расхватали.
– Я так не могу. И вообще, как можно без любви? – нахмурилась я.
– А как ты поймёшь, что это любовь? Увидишь его в толпе и сразу почувствуешь, что именно это – твой будущий муж?
Я пожала плечами. Ну да, примерно так. Это слишком глупо, наверное?
– М-да, Лиза. С тобой нужно серьёзно работать, иначе так и помрёшь старой девой с мечтами о Лёне. Я что-нибудь придумаю. А ты не кисни давай, у нас завтра мастер-класс, помнишь? Приготовила уже вопросы для этой ведущей, как её там?
– Мария Морозова.
– Точно. Потом можем двинуть в кино, – она ловко схватила вскипевший чайник и принялась разливать чай по кружкам. – А ещё предлагаю устроиться на работу. Поищем вакансии, потрудимся в вечернее время, а на накопленные денежки куда-нибудь рванём летом в честь выпускного.
– Неплохая идея. Но трудновыполнимая.
– С чего вдруг?
– Ну кто нас возьмёт? Мы же ещё не дипломированные специалисты…
– Ой, вот не начинай. Найдём что-нибудь. Можно подумать, тебя с дипломом сразу оторвут с руками-ногами. Можно поработать на фрилансной основе. У тебя же, кажется, уже был подобный опыт?
– Ну, был, – призналась я.
Но, вообще-то, лучше не вспоминать, как в лютый холод и страшную пургу я стояла на остановке совсем одна с листовками в руках. Хватило меня на два дня.
– Вот завтра можем подкатить к этой тётке, вдруг поможет?
– Так она всем и расщедрилась, – хмыкнула я.
– Не ной. Лучше пей чай. Этим вопросом займусь я сама. Но когда подыщу нам что-нибудь – с тебя торт.
Я хмыкнула и кивнула. В Таниных способностях я не сомневалась, но о том, что ей и правда удастся найти нам работу, да ещё и так скоро, не могла и подумать.
Мастер-класс Марии Морозовой – известной телеведущей нашего города – проходил при полном аншлаге. Вопросы были самые разные, но когда она вдруг заговорила о том, как добилась такого успеха, у меня засосало под ложечкой. Будто это мои слова… Через десять или пятнадцать лет.
– Я долго к этому шла, несколько раз сходила с дистанции. Но дошла лишь потому, что к этому меня, сам того не зная, сподвиг один человек… Знаете, многих женщин на большой успех подталкивают мужчины, но не те, которые их любят, а те, которые отталкивают.
– Да ну? – раздался чей-то недоверчивый голос из зала. Мужской. А вслед за ним – несмелые смешки.
– Представьте себе. Вот ты хотела бы подарить ему всю свою любовь, всю жизнь подстроить под его ритм, забросить мечты о карьере и просто готовить борщи, стирать ему носки, воспитывать детей. Но выясняется, что это ему не нужно. Или нужно, но не с тобой. Не нужна ты ему – ни хорошая, ни плохая. И что остаётся? Доказать, что ты достойна быть рядом с ним, чтобы он заметил тебя в конце-то концов. Но когда цель достигнута, оказывается, что ты сражалась лишь за иллюзию и переросла эти чувства. И кто теперь кому не пара? Зато эти чувства когда-то стали для тебя отличной стартовой площадкой. Сегодня я могу честно сказать, что счастлива оттого, что всё сложилось именно так. У меня замечательная семья и любимая работа, я часто бываю в тех городах и странах, о которых грезила много лет. И всё это у меня есть. Разве не чудо? Просто позвольте всему идти своим чередом, не пытайтесь переломить судьбу, если раз за разом ничего не выходит. Возможно, для этого не пришло время. Или это не ваш шанс, и, уцепившись за него, вы потеряете что-то более стоящее. Знаете, что я хочу сказать всем отчаявшимся? Всё будет хорошо. Просто поверьте в это. Даже когда кажется, что всё разбито. Вдохните поглубже и сделайте шаг в новом направлении – пусть маленький, но это будет шагом вперёд. Очень часто чёрная полоса жизни становится взлётной. Оставьте прошлое в прошлом. Позвольте себе, в конце концов, быть счастливыми и ни от кого не зависеть. Вот увидите, вам понравится.
После такого мастер-класса, больше похожего на тренинг, мне стало как-то по-особенному тепло.
Но сюрпризы на этом отнюдь не закончились.
После довольно продолжительного общения с телеведущей все бросились к ней за фотками и автографами, и я, хоть и подумывала об этом сначала, всё же решила не соваться в такую толпу и вышла ни с чем, остановившись у окна в ожидании своей подруги. Таня всё не выходила, и мне казалось, что аудитория совсем опустела, когда она наконец выплыла – счастливая, как будто только что узнала о собственной номинации на «Оскар».
– Ну что ты так долго? – накинулась на неё я, чувствуя невообразимую усталость от этого долгого дня.
– Да подожди ты, – отмахнулась она. – Вот узнаешь сейчас что и мигом орать перестанешь.
– Я не ору, – пошла я на попятную.
– В общем, нас взяли на стажировку.
– Кого это – нас?
– Тебя и меня, кого же ещё.
– В смысле? Куда?
– О-о-о, на телеканал, куда же ещё, – начала раздражаться Таня моей тугодумности. – В понедельник к четырём, после учёбы подойдём ко входу, нас встретят. Стажировка оплачиваемая, хотя я не спрашивала, как хорошо – скорее всего, копейки. Но главное: мы попадём туда, – подняла она глаза кверху, имея в виду городскую богему.
– Ты что, серьёзно? – наконец начало доходить до меня.
Я буду стажироваться на телевидении? Это не шутка? И даже кастинга никакого не будет? Да разве такое возможно?
– Ясен пень! Пошли уже, есть хочется. Может, в кафешку? Отметим это дело.
– Как тебе это удалось? – всё ещё не веря своим ушам, я пропустила вопрос про кафе и принялась мучать подругу расспросами.
– О, это долгая история. Но ты ж меня знаешь, если мне что-то нужно… Морозова сказала, что была такой же смелой, как я, так что у меня есть все шансы пробиться. Ну, ты понимаешь.
– И она так легко тебя пригласила?
– Вообще-то, да. Ну, пришлось описать себя с лучших сторон, естественно, и пообещать, что мы возьмёмся за любую работу. Ну, она замялась, мол, этот вопрос не я решаю. Но я-то знаю, что её муж – директор канала. Весь город знает. Короче, я её уломала. Будем кем-то вроде подай-принеси, но это на первое время, – многозначительно произнесла Таня, загадывая далеко вперёд. Я же была рада и тому, что просто смогу окунуться в мир телевидения.
– Скажи, что это не шутка.
– В понедельник убедишься, недоверчивая моя. А сейчас идём есть. Честное слово, я уже не помню, когда последний раз клала что-то в рот. Ты не голодная?
Умеет она, знаешь ли, опустить своими земными мыслями обратно на грешную землю.
Письмо двенадцатое
Я самая счастливая девушка на планете! Почти. Если бы могла только не писать тебе на бумаге, а рассказать всё это лично. Но тебе это не нужно, поэтому… обойдёмся в этот раз без сантиментов. Так вот.
В понедельник я с трясущимися коленками отправилась в телецентр, всё ещё опасаясь, что нас выгонят, не пустив даже на порог. У входа встретила Таню и ещё раз поняла, заметив её решительность, какие же мы с ней разные. И всё равно дружим.
Наверное, это был подарок судьбы, с лёгкой Таниной руки преподнесённый и мне. Нас правда взяли. Даже проб никаких не устраивали. Молоденькая девушка встретила нас у дверей и провела короткую экскурсию – монтажная, комната для озвучания, съёмочный павильон. Я смотрела на всё это с нескрываемым интересом и чувствовала себя в этой незнакомой пока, но давно манящей обстановке как Ассоль, дождавшаяся свой корабль.
Работу нам доверили самую разнообразную – от мытья пола до курьерской доставки. И никакого намёка на творчество. Я даже слегка приуныла, но всё равно проводила в телецентре массу свободного времени. Было отрадно уже оттого, что мы имеем доступ в тот мир, о котором мечтали. Можем тихонько смотреть, как проходить запись эфира, как создаются крупные планы, как проводятся интервью с интересными людьми города и что делают гости за кадром.
Платили и правда такие крохи, что даже деньгами назвать их не получается. Но при нашем раскладе грех жаловаться. Я о таком и мечтать не могла! Даже бесплатно.
Однажды, когда я мыла пол, а Таня сидела рядом на стульчике (мы делали это по очереди), мимо прошла Мария Морозова. Узнала нас и улыбнулась.
– Ну что девочки, нравится?
Ожидала, наверное, что мы пробурчим под нос что-то невнятное и сто раз уже пожалели. А мы с подругой синхронно закивали головами и ничуть не слукавили:
– Нравится!
– Вижу азарт в глазах – это хорошо. Карьерную лестницу нужно строить по ступенькам, с самой нижней, не то вся конструкция быстро развалится. А это, – кивнула она на ведро и тряпку в моих руках, – явление временное. К любой работе можно отнестись творчески.
В своих прогнозах ведущая не ошиблась. К началу весны нас повысили – условно, конечно. Теперь мы могли присутствовать за камерой на записях программ в качестве ассистентов, иногда нам доверяли редакцию текстов, а один раз мне даже позволили стать голосом для рекламы! Вот было счастье!
Конечно, на такой работе мы много не заработали, поэтому пришлось мне взяться за старое – писать курсовые и рефераты ребятам с курсов помладше. Часто – взамен полноценного сна. Зато к лету у меня накопилось достаточно средств для желанной поездки на море. И сразу же после того, как мы с Таней стали счастливыми обладательницами диплома, подруга взяла на себя организацию поездки, потому что мне собрать себя было сложно.
Таня же, будучи девушкой с неуёмной энергией, выполнив в своей программе пункт «А» и заманив меня в путешествие, перешла к пункту «Б», настойчиво уверяя, что я просто обязана обзавестись парнем или хотя бы закрутить с кем-нибудь летний роман. В её понимании никак не укладывалось, как у девушки в двадцать один год до сих пор не было никаких отношений. На самом деле они у меня были и есть – гораздо серьёзнее, чем у многих. Только не напоказ, а внутри. Я ещё не могла сказать наверняка, что не люблю тебя. Не плачу при мысли о том, что ты с какой-то там новой девушкой – и на том спасибо.
– Что такое летний роман? – вела пропаганду активного образа личной жизни Таня, не разделяя моих убеждений. – Это когда никто никому ничем не обязан. Всё легко и прозрачно. Вы встречаетесь в непривычных для каждого обстоятельствах, вдали от дома и проблем, а вокруг шелестит трава, чирикают птички, и всем хорошо. Или так: закат, море, столик для двоих – сплошная романтика! Ну как тут не влюбиться?!
– Но всем ведь понятно, что пройдёт пара недель, трава пожелтеет, птички улетят на юг, погода испортится, и наступит время возвращаться домой, – внесла немного здравого смысла я.
– Первое и главное правило летнего романа гласит: никогда не планируй ничего серьёзного, – с видом знатока произнесла Таня.
– Тогда это не для меня.
– Ой, Лиз, ну какая ж ты скучная! Зато ты это приключение на всю жизнь запомнишь!
Как в воду глядела, между прочим.
– Главное, чтобы потом это приключение всю жизнь расхлебывать не пришлось, – выдвинула я свой контраргумент.
– Вот зануда. С таким подходом ты точно останешься одна.
– Лучше одной, чем с кем попало.
– Тогда тебе пора присматривать себе котика.
Я начинала раздражаться, а Таню это смешило. У нас были абсолютно противоположные взгляды на жизнь, и порой мы спорили до посинения, но нам всё равно было весело вместе. Мы гармонично дополняли друг друга: она толкала меня вперёд, я притормаживала её бег – это ли не ключевой залог дружбы?
Наконец мы собрались. Поехали. Добрались до гостиницы, выгрузили вещи и сразу помчались к тёплому морю. В первый же день я накупалась на неделю вперёд, а вот подруге оказалось мало. У нас опять произошла безобидная стычка интересов: я хотела вести активный отдых – посещать музеи, парки, осмотреть все магазины и достопримечательности, которые попадутся на пути, а Таню интересовали только море и пляж. В итоге мы сошлись во мнении, что будет лучше для нас обеих, если мы разделим отдых на две части и будем чередовать дни активного и пассивного отдыха.
Единственная активность, которую допускала подруга, помимо купания в море – это ночные развлечения и танцы до упада.
В первый же день она потащила меня в кафе, на втором этаже которого располагался ночной клуб – видимо, всё предусмотрела заранее. Но цены там оказались настолько поразительными, что даже у неуёмной Татьяны азарт слегла поугас.
– Это что за прайс-лист? – разглядывая меню, возмущалась она, не обращая внимания на оборачивающихся в нашу сторону посетителей кафе.
– Тань, потише, – шёпотом попросила я, чувствуя себя неловко. Люди пришли отдыхать, а мы тут орём.
– Нет, я что, после этого кофе золотыми сливками в туалет ходить буду? Очуме-е-еть…
Я стыдливо опустила голову в меню, стараясь найти что-нибудь подешевле.
– Не нравятся цены – давай уйдём. Кричать-то зачем?
Но Таню не переспоришь.
В итоге мы взяли по чашечке кофе, Таня ещё раз высказала своё «фи» официантке и напоследок спросила весьма издевательским тоном:
– А что, у вас кофе из Голубых гор?
– Что? – опешила девушка в униформе.
– Самый лучший кофе выращивают на высоте более девятисот метров над уровнем моря в предгорье Голубых гор. Ваш оттуда?
– Нет, – взглянув на клиентку как на сумасшедшую, сказала официантка. Лучше бы соврала.
Таня тут же сорвалась на неё:
– Тогда за что я должна платить такие деньги?
– Девушка, у нас такой прайс. Если вас что-то не устраивает, можете пойти в кафе попроще. У нас готовят элитный кофе.
– Элитный кофе у них, – пробурчала Таня. – Обдуривают людей и не стесняются.
Кофе, к слову сказать, оказался хорошим, но горьковатым. Видимо, элитные сорта не для меня.
В клуб подруга идти передумала («Как я буду кадрить парней с таким настроением?») – к моему счастью.
Зато когда по пути в гостиницу нам попалась шумная компания уличных танцоров, зазывавших прохожих к себе, Таня оживилась:
– Пошли!
Я отрицательно мотнула головой и попятилась.
– Нет, ты иди, а я подожду.
– Ой, да кто нас здесь знает?
Решительно схватив меня за руку, подруга ринулась на звуки музыки, и не куда-нибудь, а в центр толпы.
К слову сказать, я и правда получила удовольствие. Все здесь были весёлые, доброжелательные – и темнокожие парни, и бледнолицые девушки, и даже пожилая пара, которая могла дать фору всем молодым. Я редко бываю настолько… собой в публичных местах.
Добравшись до номера, я просто упала лицом в подушку и проспала без единого сна до десяти утра. Спешить нам было некуда. Сегодня по предварительной договорённости мы собрались посетить в музей и познакомиться поближе с историей города.
Однако и тут мне пришлось уступить слёзным просьбам подруги прогуляться по пляжу «хотя бы полчасика», несмотря на то, что этот день был моим. Как же я злилась и мысленно ругала себя за слабоволие! Но если бы знала всё наперед, заранее сказала спасибо. Ведь, страшно подумать, если бы не эта невинная просьба, в которой я могла отказать, вся моя жизнь могла пойти совсем по другому сценарию. Правду говорят: нашу жизнь, как большую картину, составляют её отдельные моменты, порой кажущиеся нам незначительными. Но один неправильно подобранный паззл – и изображение меняется.
Волны с лёгким шумом набегали друг на друга, словно играя в догонялки, солнце щедро делилось своими лучами, и я наслаждалась жизнью, ожидая, когда Таня выберется на пляж. Мне было интересно смотреть на людей, особенно на семейные пары, устроившиеся неподалёку на пляжных полотенцах и шезлонгах. Папы долго на берегу не задерживались – уходили в море, а мамы вместо долгожданного отдыха то и дело оглядывались на своих детей: на месте ли, не засунули ли в рот какую-нибудь гадость, не связались ли с каким-нибудь несносным мальчишкой, который, того и гляди, научит плохому. И ещё делали много фоток: вот чадо лепит замок, а мамочка подбадривает его и хвалит: «Какая красота!», а вот плескается в море в спасательном круге. Я люблю детей. Смотрела бы на них бесконечно.