Тест для менеджера. Шелуха цивилизации

– сам знаешь бобы там и все такое, а к чему ты, сам знаешь ведь, привозили…..

– привозили – передразнил его Десс – а кто откуда, где брали, а тут думаешь имперский походный склад будет, а нас почти тысяча, если не найдем пропитание, люди быстро станут нелюдями и начнут жрать друг друга.

После этих, совершенно справедливых, слов повисла тягостная тишина. Они уже спустились по склону с каменистого склона и шли по земле. Прошедшая колонна не только смяла всю траву, но и подняла клубы пыли, так что видимость ограничилась несколькими десятками метров. Борис шел и ни о чем не думал, просто переставлял ноги, как корова в стаде. Скорее всего мозг просто отключил восприятие и фантазии, сохраняя жизнь, но превращая носителя в стадное животное, которое идет за остальными, а что там будет лужок с травкой или скотобойня, понимает лишь в последний момент.

Так, за передвижением ног, наступил вечер, и стена выросла настолько что можно было рассмотреть ее в деталях. Собственно говоря, стеной это не было, это была небольшая крепость со множеством построек необходимых людям, которые тут живут постоянно. Борис заметил, что качество построек, которые были изначально запланированы гораздо выше, все то, что прилепилось и пристроилось к ним напоминало постройки городской нищеты, впрочем, несмотря на несуразность и отсутствие четкого планирования постройки были в основном из толстых бревен, что давало повод думать о холодах, дождях и снеге. Впрочем, то, что климат тут не тропический, было уже понятно, местное лето уже перевалило за середину и чувствовалось неуловимое дыхание осени.

Людской поток несло к нескольким длинным баракам из все тех же бревен, прилепившимся почти вплотную к стене.

– они нас что как скотину в загон поставят – попытался возмутиться Витек.

– Витя помалкивай, видишь вояки напряжены сильно, не вопи, а то схлопочем стрелу – прошипел Николай.

Темп людского потока увеличивался, что на обессиленных и еле живых пленниках сказывалось таким образом, что, хрипя и цепляясь за таких же бедолаг, как и сам, Борис не то, что разглядеть ничего не мог, он понимал упадешь и не встанешь, затопчут свои же и останешься лежать изломанной куклой в этой пыли.

Впрочем, без происшествий не обошлось. Вот в паре десятков метров один бедолага, не выдержав этого бега оттолкнув собрата по несчастью рванул к оцеплению. За ним еще два человека. Ближайший конвоир, мгновенно вскинув лук, выпустил стрелу, пробившую голову самого резвого, вторую стрелу он выпустил буквально с четырех метров во второго. Оба беглеца рухнули как подрубленные деревья. Третий, заорав и растопырив руки бросился на солдата. Тот отточенными движениями сначала выхватил меч и плавно сместившись влево, полоснул по горлу пленному. Забулькав кровью, заключенный пробежал еще два шага и схватившись за горло упал в пыль, отчаянно хрипя и суча ногами.

– слушайте команды сукины дети – громовой голос вывел из ступора бегущих людей

– Вы туда, Вы туда, живее ублюдки!!!!

– Вы туда

Впереди стояла группа воинов на возвышении, один воин, орудуя древком копья и криками задавал направление в какой из бараков заходить очередной партии пленников, несколько человек помогали ему, так же нещадно колотя бегущих и подгоняя в указанном направлении, остальные застыли с луками наготове, страхуя своих товарищей.

Очнулись все только в сумраке длинного барака. Этот мрачный барак был наполнен хрипением стонами, страхом и вонью нескольких десятков обреченных человек.

Едва забрезжили первые лучи местного солнца пленников выгнали из барака и быстрым маршем погнали по неширокой улице, похожей на каменный мешок, по которому они шли в горах, с той лишь разницей, что эти глухие стены по обоим сторонам улицы были полностью рукотворны. Все было построено таким образом, чтобы сократить на минимум риски от нападения разъяренной толпы.

На высоте четырех метров стены завершались зубцами, за которыми мелькали все те же солдаты конвоя. Улица оканчивалась воротами, сейчас распахнутыми настежь, в них то и утекала людская река. Выбежав за ворота, пленники оказались на понтонном мосту через реку, воды которой плескались прямо в камни древней стены. Пробегая по мосту, Борис не смотрел по сторонам, гораздо важнее было смотреть под ноги и не упасть. Он прекрасно помнил нескольких бедолаг, которые сломали себе ноги на забеге до бараков. Крики бедолаг быстро оборвали хлопки тетивы луков. Да и упасть в реку и быть смытым течением так же не хотелось, верная смерть. Так они и бежали как стадо, на одном инстинкте – выжить. Оказавшись на берегу, отплевываясь от бега и от пыли они влились в огромный людской лагерь одними из последних.

– смотрите мост убирают – раздался голос Хавлика.

Все повернулись и увидели, как два солдата открепив канаты от каменных столбов, врытых в землю на берегу, запрыгивают на начавший уплывать по течению мост.

– все, теперь назад дороги нет – сказал все тот же Хавлик.

Путь в Легион. Дикие места.

Вся компания завороженно провожала уплывающий к стене мост. До каждого начало доходить, что отныне они отрезаны для всего остального мира, от привычного образа жизни, от тех людей и мест, которые им были дороги. Просто перестали существовать. Впереди совершенно непонятно что. Их даже никто теперь никуда не гонит, только потому что они никому не нужны. Как всегда это осознание больнее всего пришлось пережить воякам, то есть тем, кто жил по понятным правилам долгие годы.

Борис посмотрел на Десса, которого уже привычно воспринимал как командира, и увидел немолодого усталого мужика, у которого весь мир уплывал вместе с этим несчастным мостом. Сгорбленный, с всклокоченными волосами и бородой, щедро присыпанными пылью с пустыми глазами, в которых застыло выражение непонимания и боли. Похоже, что у него начинался очередной виток надлома.

Борис заглянул в глаза старого вояки и сказал – Десс, командир, война никогда не кончается, если сейчас перестанем двигаться точно сдохнем тут. Фраза не произвела никакого эффекта.

– сдохнем тут – только и смог повторить Десс – сдохнем тут.

– да ты что, мать твою, как новобранец расклеился, просто представь, что мы все в разведке по тылам идем – охрипшим голосом проорал Борис и рванул Десса за ворот его дерюги.

– в разведке по тылам…, в разведке – пробормотал Десс, будто пробуя на слух эти слова, кажущиеся для него заклинанием.

Борис увидел, как возвращается прежний Десс, умудренный опытом жесткий командир, а не развалина.

– внимание всем, выходим по берегу за облако пыли, набираем воды, находим обзорную высоту и занимаем ее – уверенно проговорил Десс – ты за поведение стоишь в карауле первым и чинишь мою форму, еще раз позволишь себе орать на командира, вылетишь из отряда, обращаясь уже к Борису – все понял боец?

– так точно, все понял – сказал с облегчением Борис и увидел, как все члены их маленького отряда прячут облегченные и даже радостные улыбки. Все тут же задвигались, спокойно, без суеты огляделись и начали двигаться вверх по течению. Пожелтевшая трава под ногами, приглаженная ветрами и дождями, не сильно мешала движению. Пейзаж впереди никак не отличался от того, который окружал их, справа река и стена, слева пыль столбом и заболоченный берег реки впереди.

Борис был рад, несмотря на кажущееся наказание, что ситуация выправилась насколько это вообще сейчас возможно. Изможденные, голодные, в лохмотьях и пыли все же они остались отрядом, боевым отрядом, а не стадом животных. Хавлик с одним бойцом выдвинулись вперед, затем шла основная группа из восьми бойцов, в их числе были и трое выживших землян, и замыкали группу еще двое бойцов.

– Командир, отличный подход к реке – донеслось, примерно через час пути, от впереди идущего бойца.

– хорошо, сворачиваем – скомандовал Десс.

– за нами идет группа – доложил подошедший боец тылового охранения – похоже, это те купцы, которых переправили за нами, последними.

– принято, наблюдаем спокойно, как свернем стойте на берегу, если начнут движение к нам, дашь знать.

Получив четкий приказ, боец поспешил на свое место, а основная группа увидела в зарослях, какой то, местной осоки и камыша прореху, на которую он указывал. При речные заросли расходились, образовывая проход к самой воде. Только сейчас Борис обратил внимание, что цвет воды в реке темный, такой же как у прибрежного мелкого песка. Судя по следам крупных копыт, пользовались этим подходом скорее не люди, а какие то, представители крупной степной фауны.

– ну что Ваг, получится нам тут прокормится или нет – за несколько шутливым тоном командира было скрыто напряжение, и действительно вопрос этот выходил на первый план выживания, водой они были обеспечены, и прямых угроз жизни пока не было. Витор куда ты прешь, не видишь следы Ваг читает!

Это адресовалось уже Витьку, который спешил видимо искупаться и смыть пыль. Витек, и это было крайне на него не похоже, тут же сделал два шага назад, позволяя следопыту отряда делать свою работу.

Ваг, во внешности которого было что-то от степняка, придирчиво и неторопливо изучил следы на песке, некоторые даже измерил, покачав при этом удивленно головой. Затем подошел к воде и начал разглядывать видимые только ему знаки. Его никто не торопил, все ждали его вердикта, хотя всем безумно хотелось напиться и смыть с себя вонь барака. Первым, не выдержал все тот же Витек.

– ну чего Ваг, можно уже попить то.

Ваг мгновение назад зачерпнувший горсть воды и задумчиво катавший ее по небу, словно ценитель хорошего коньяка усмехнулся и сказал – терпение остался последний тест. После этого он выудил из своей хламиды обломок кости и проколов кожу на тыльной стороне ладони уронил пару капель крови в воду, после чего вышел из воды и опять замер, вглядываясь в темные воды реки.

– чего у вас обряд такой что ли – спросил Витек у Хавлика.

– да какой обряд, просто проверяет есть ли хищные рыбы в реке или нет, вот помню пошли как то, в теплые края усмирять один лесной народец, а все с равнин, там у нас этой гадости нет. Так вот все на радостях к реке побежали мыться там и все такое, и что ты думаешь из двухсот человек рыбы, за один раз сожрали восемь человек. Вроде не большая цифра, но ты хочешь так попасть? Нет? Вот и потерпи.

– блин, чего-то я не подумал – сказал Витек – так тогда, если тут водопой, то и волки какие-нибудь или там львы могут напасть.

– кто такие львы – заинтересованно спросил Ваг, не отрываясь от созерцания.

– да такие большие кошки, живут в стаях и нападают на водопоях.

– ааа, это хроооки, нет их тут нет, они гораздо южнее обитают, а волки нападают, когда стадо с водопоя возвращается, кстати можно заходить в воду.

Сначала все, не спеша, наполнили сосуды с водой, а уже потом спокойно начали мыться. Первыми залезли Десс с Хавликом и еще пара бойцов, при этом командир жестко сказал, обращаясь к землянам – а вы на охранении пока.

Ландшафт был равнинный, хорошо просматриваемый и вскоре Борис увидел, как появились бойцы их тыла, а за ними показалась еще одна группа людей, она шли без всякого дозора, одной кучей. Видимо это и были купцы, про которых говорил разведчик.

Десс, как опытный командир, рассчитал время таким образом, что, когда группа, шедшая за ними, приблизилась, на берегу их встречало большинство опытных и боеспособных, на сколько вообще это возможно, членов их маленького отряда.

Вперед вышел пожилой, но еще достаточно крепкий мужчина, сквозь грязь и пыль переходов и бараков, в облике его проступал прежний достаток, ухоженные руки, не знавшие грубой работы, прямая осанка и честный, честный вид, такой, который бывает только у самых прожженных торговцев. Одежда, некогда бывшая довольно дорогой, сейчас пребывала в пыли и грязи. Глаза, цепкие и профессионально отмечающие малейшие оттенки эмоций собеседника, мимолетно оглядев всех, безошибочно определили главного, и «торговец» как окрестил его для себя Борис, прокашлявшись начал вести переговоры.

– приветствуем Вас войны, меня зовут Ииса, со мной моя семья, по крайней мере то, что от нее оставили…

– короче, торговец – невежливо перебил его Десс – почему идете за нами и чего от нас надо.

Справа от торговца стоял щуплый молодой человек, в еще более когда то, нарядных одеждах, оба были очень похожи друг на друга, но возраст заставлял думать, что это отец и сын. Он тут же возмутился – ты что себе позволяешь солдафон, перед тобой один из богатейших… И тут же был остановлен самим Иисой

– заткнись сынок, ты совсем мозги просидел в своих заседаниях, и уже повернувшись к Дессу

– за вами идем, потому что выжить в той свалке отбросов на берегу у нас нет шанса, от вас ничего не надо, просто думаю, что войны выживут лучше, чем уголовники, с Вами я немного знаком, да и идти куда-то надо, ну назад нас точно не ждет никто.

Борис очередной раз поразился, какие удивительные эффекты может производить виртуозное умение общаться. Напряжение, готовое бросить в драку после реплики сынка, улетучилось, и командир поинтересовался

– откуда ты нас знаешь?

– не всех вас, но вот тебя и его, он указал на Хавлика, я запомнил, когда мы ездили за откупом на юг, после речной войны.

После этих слов на лице Десса отразилась целая гамма эмоций, завершившаяся удивлением и недоверием.

– да ладно, первый купец империи, доверенное лицо самого императора, кристалл чести и надежности, тот самый Ииса.

– да, да, да, так называли меня люди, которые хотят взаймы, но непонятно, когда отдадут – торговец усмехнулся – сейчас просто старик в пыльных обносках – так вы не против, что мы пойдем с вами?

– да нет, не против, но как ты и в таком положении? Борис очередной раз отметив мастерство торговца, замаскировавшего главный вопрос между юмором, внутренне расслабился, драки прямо сейчас вроде бы не будет.

– быть близко к императору, вот и ответ, мое имущество видимо стало слишком заметным и привлекательным для кого то, из многочисленной императорской семьи. Уж если ссылают прославленных генералов и отличных воинов, что тут ждать.

– понятно, на лицо Десса вернулась хмурая озабоченность – кто еще с тобой кроме глупого сына? И уже обращаясь к той части отряда, которая не успела помыться – можете залезать в реку. Глупый сын, как его метко окрестил командир, от этих слов пошел пятнами и уже раскрыл было рот, но умолк под взглядом отца.

– глупый или умный это не приговор, все зависит от ситуации, вот строил карьеру чиновника, поэтому и нахватался от них, где ты видел вежливого чиновника – ухмыляясь сказал Ииса – глупым обычно считали Клума, это, кстати, так же мой сын и показал на невысокого крепкого молодого человека. То, как он двигался, мощные руки и набитые костяшки кулаков, говорили о том, что к торговле этот парень имеет отдаленное отношение.

– вот скажите зачем тратить свое время на всякие глупости типа тренировок тела охоты и прочих убийственных занятий, когда ты сын торговца – продолжил Ииса – но вот сейчас я бы назвал себя глупым. Полезный или не полезный – это более подходящие определения. Но продолжим, это Клум, это Голиассий, это…. Дальше Борис уже не слышал так как залез в прохладную воду и начал с остервенением мыться, пытаясь смыть всю вонь страха бараков и пыль каменной кишки. Когда более, менее пришел в себя услышал рядом голос Витька

– ничего себе мужик – восемнадцать сыновей и шесть дочерей.

– да, ответил ему Николай, правда осталось в живых всего четыре сына, а с дочерями непонятно что.

– боюсь, что все понятно – хмуро отозвался Борис – вспомнить этих извращенцев во дворце, хорошо если попадут невольницами к хорошему хозяину, все-таки воспитание и образование не на дороге валяется, вспомните судьбы дворянок после революции.

– не совсем понимаю, что такое дворянки и революция – раздался голос Иисы, они как раз с Клумом и остальными домочадцами купца, скинув одежды заходили в реку – но надеюсь, что Светлые услышат твои слова и не дадут им пропасть, по крайней мере избалованными и изнеженными они у меня не были, если мои оставшиеся в живых партнеры сдержат слово и выкупят дочерей, приемлемое положение в обществе мои девочки себе заработают. Клум без одежды выглядел впечатляюще, тугие мышцы без намека на жир, и полно шрамов. Борис увидел, как Хавлик, при взгляде на сына купца, уважительно цокнул языком.

– не сочтите за излишнее любопытство – продолжил купец, не забывая мыться – но я никак не разберусь какого Вы сословия, на военных вроде не похожи, зато напоминаете мне некоторых членов правящей семьи, но при всем безумии Солнцеподобного, это уже слишком.

Борис, видя, что Витек уже раскрывает рот для какого-то прикольного, по его мнению, поворота, спешно сказал – в определенном роде мы с Вами одного сословия, уважаемый Ииса, мы торговцы.

– торговцы – недоверчиво сказал Ииса – чьи, спросил он. Борис замешкался и тут уж Витек не растерялся.

– да этот ваш обкуренный урод, с помощью безумного ученого приволок нас в ваш мир, подставил под бунт как двойников, а как все закончилось сюда сослал сука, чтоб ему косяк своей жопой курить вечно, а что так выбиваемся из всех сословий.

Окончание фразы потонуло в смешках, видимо все живо представили картину.

– ну вот ты то как раз и не сильно выбиваешься – сквозь смешки проговорил купец – северные купцы, как раз почти все такие как ты и юмор у них такой же, специфический.

– какой специфический – уточнил Витек – он был о своем чувстве юмора очень высокого мнения.

– а вот такой что слова у них с делом не сильно расходятся, если бы имели такую возможность, то попытались бы реально заставить императора курнуть травы с юга через заднее отверстие. Тут уже все присутствующие злорадно заржали, даже сын купца, который пытался построить политическую карьеру. Очередной раз юмор оказался отличным лекарством и средством сплочения, даже в такой ситуации.

– да, само появление Безумца и его дела удивительны и необычны, хотя сам он, скорее ученый, а вот интриган Дарси, тот вполне мог так поступить.

После помывки и знакомства все, несмотря на, незавидное положение и туманные перспективы, кажется, почувствовали себя лучше. По крайней мере, они перестали быть в роли загнанного скота, которого пинками гонят на убой и выбор или остановиться и умереть тут же или бежать в заданном направлении. Сейчас их будущее было, по-прежнему, непонятным и, в общем то ничего хорошего ждать не приходилось, но они были свободны в выборе своих действий. Чего не было, так это дороги назад, в мир, где все они, когда то, кем-то были, выполняли свои роли и в чем-то были заложниками этих ролей. Глядя на колышущееся море желтеющей травы, обтекающее редкие перелески и краснеющий диск светила, заменяющее в этом мире солнце, Борис вдруг поймал себя на мысли что чувствует давно уже потерянное чувство той щемящей и немного пугающей свободы, когда ты можешь выбирать куда идти, с кем, что делать, кем быть. Накатило, в первый раз с момента их появления в этом мире, беспокойство за семью, за детей. Усилием воли, оборвав эти мысли, он сосредоточился на одной простой, но самой сложной, что делать дальше. Он чувствовал, что, если будет останавливаться в мыслях о прошлом, то плотину мыслей просто прорвет и мозг не сможет осмыслить то, что с ними случилось, ведь вся привычная картина мира рухнула как карточный домик. Борис встряхнулся и подошел к группе Десса, Хавлика и купца, которые стояли и как раз обсуждали эту, очевидную и такую трудную мысль, что дальше. Как раз Десс подводил некий итог, до чего они договорились ранее.

– да, согласен нужно выдвигаться вперед вот на тот гребень – и командир их маленького отряда указал рукой на самую высокую точку, видимую с их позиции – по крайней мере это не так далеко, если с этой точки ничего в местности не изменится, тогда вернемся и пойдем вверх по реке.

– почему не вниз командир – спросил Хавлик – люди вроде бы по рекам вниз селятся больше.

– потому что леса вверх по реке больше – ответил за Десса, подошедший незаметно Ваг – или ты хочешь к тем людям с голыми руками выйти, надо хоть копья какие сделать.

Хавлик умолк, смущенно морщась от мысли, что не додумался до такого очевидного вывода. Борис обратил внимание на то, что почти весь их отряд включая и купцов стоит рядом и прислушивается к их разговору, кроме сына купца Клума. Тот очень внимательно изучал остатки следов животных, те, которые не затоптали люди и даже залез в тростник и чего-то, там внимательно изучал. Борис начал наблюдать за ним, и когда Клум вылез из тростника, вид у него был очень хмурый.

– выдвигаемся – сказал Десс – Ваг и Хавлик впереди, Ииса со своими замыкающие, Ииса ты слышал.

Ииса был занят тем, что внимательно слушал Клума и лицо его так же становилось все пасмурнее, поэтому он и пропустил первое указание командира и на его окрик сказал – Десс, командир, думаю что тебе нужно послушать что скажет мой сын, уж в зверях и их повадках он точно понимает, Клум скажи командиру что ты говорил мне.

– скоро наступит темнота, следы косуль и хиков крупнее чем на юге, там охотничья лежка волков, подшерсток щенячий, но размер волоса как у взрослого волка – невозмутимо начал говорить Клум, показывая кусок какой-то шерсти – сейчас как раз стая учит щенков охоте, если застанут нас в степи, съедят всех, надо остаться тут и переждать эту ночь. После его слов повисло тягостное молчание и даже Десс, набравший в грудь воздух, чтоб рявкнуть на новобранцев, как не раз он это делал, с шумом выдохнул и спросил

– Ваг, что скажешь?

Ваг, который уже рассматривал клок волос и чуть ли не пробовал его на вкус, задумчиво ответил –да похоже парень прав, это действительно волк, щенок, но очень крупный, если это щенок, то матерый волк гигант и уже обращаясь к Дессу виновато заметил – прости командир лежку не увидел, устал, наверное.

– так, понятно, остаемся до утра тогда – и уже конкретно Вагу – да все ясно, все еле на ногах стоят.

– это еще не все – раздался опять невозмутимый голос младшего сына купца – они все равно на нас нападут, нужно готовиться.

– хорошо – сказал Десс – вижу, ты разбираешься в этом – говори, что делать, все же, у нас в основном служаки, а не охотники.

Борис поставил про себя еще один плюсик Дессу, как командиру, умение грамотно использовать таланты и отдавать инициативу, оставаясь при этом лидером, говорило о большом опыте управления, а это всегда вселяет надежду в находящихся рядом людей.

– основное наше преимущество это река – продолжил Клум – если пересидим в реке, то к утру большинство зверей утолят голод и не будут столь опасны. Еще нам нужно сделать каждому по снопу из тростника и оружие.

– чего-то я не понял – сказал Хавлик – что за праздник урожая, какие снопы.

– волк, если это тот волк, которого я знаю – нападает резко, рывком режет жилы или крупные вены и отскакивает, ждет, пока добыча ослабеет, потом уже вгрызается.

Все время пока Клум объяснял, он скручивал ранее собранные верхушки тростника в толстый жгут.

– вот таких жгутов нужно штук десять, чтобы на один укус была надежда защититься – вообще, чем больше тростника мы соберем, тем больше шансов выжить, только когда будете собирать, нельзя сильно резаться, чтобы запахом крови не раздражать зверей.

– это точно – сказал Ваг – учуют кровь, сильнее будут нападать.

– вперед все собираем тростник и сваливаем в кучу на берегу – приказ Десса заставил всех очнуться от разговора и начать озираться, куда пойти за тростником.

Дальше потянулся изматывающий труд, тростник никак не хотел ломаться и или выдирался с комьями грязи на длинных корнях или мочалился на волокна в руках, но не желал срываться. Последовав примеру Хавлика, который пыхтел и проклинал крестьянский труд, все оторвали от своих рубищ полосы ткани и обмотали ими руки. Тростник носили к группе, которая сортировала его и связывала в жгуты. Клум, объяснив воякам, что нужно делать с тростником, занимался чем-то непонятным, сняв свое одеяние и оставшись в одной набедренной повязке он разорвал его на ленты, после чего скрутив их в жгуты, зашел в воду по грудь и что-то доставал оттуда. Дальше Борис просто не стал наблюдать за ним, все внимание и остатки сил занял проклятый тростник. Казалось, они работают совсем недолго, только тростник становится все тяжелее и труднее рвался.

– все, на хрен, пусть меня сожрут, но больше у меня сил нет – прохрипел Витек, падая рядом с охапкой тростника, которую он только что принес. Закинув свою охапку в общую кучу, он без сил опустился рядом с товарищем, с удивлением увидев, что день, который начался, казалось, совсем недавно, уже клонится к своему завершению. Пока подходил оставшийся народ и складывал свои немудреные трофеи, Клум, закончив что-то мастерить сидя на мокром песке, поднялся и продемонстрировал чем он был так занят. В руках он держал небольшой, туго набитый мешочек, с привязанным к нему жгутом из скрученных лент, на которые он видимо и потратил свое одеяние. Клум резко взмахнул, этим самодельным кистенем, недовольно скривился и пошел к Дессу и Вагу, которые так же, как и он сидели и мастерили такие же кистени.