БОЖЕНЬКА для советского народа. Житие Владимира Ульянова-Ленина, том 1
Соответствующее «прошение о выдаче загранпаспорта», для лечения, подается губернатору. И уже 14 июня последовал категорический отказ, с ответом, «лечиться можно и на Кавказе». В выдаче заграничного паспорта, Казанский губернатор Владимиру Ульянову также отказал.
По решению административного отдела кабинета министерства императорского двора, имя Владимира Ульянова вносится в секретную книгу лиц, коим навсегда запрещалась государственная служба.
Биография: «Вскоре Ленин вступил в один из марксистских кружков, организованных Н. Е. Федосеевым, одним из первых революционеров в России провозгласившим свою приверженность марксизму. По условиям конспирации члены организованных им в Казани кружков не общались друг с другом, фамилии без особой надобности не назывались, каждый знал только членов своего кружка. Поэтому Владимир Ильич, состоя в одном из кружков, с Федосеевым ни разу не встретился… Владимир Ильич был одним из первых русских марксистов, творчески овладевавшим революционным учением, горячим, убеждённым и пламенным пропагандистом великих идей научного социализма».
Идеям социализма была уже не одна сотня лет, это была разновидность государственного капитализма для бедных, которым внушали что социализм это рай на земле для них. Благодаря усилиям мамы, Марии Александровны, Владимиру и Анне Ульяновым было разрешено проживание в Казани. По «Прошению» матери, Марии Александровны, в котором она просила разрешения переехать семье из Кокушкино в Казань, по причине необходимости лечения дочери Анны, семье разрешили поселиться в Казани, но в Университет, к обучению, Владимира Ульянова не допустили.
Владимир Ульянов в Казани стал появляться на квартире у Марии Павловны Четверговой, которая после окончания срока своей ссылки в Вятскую губернию, куда она была выслана за соучастие «по делу 50-ти», поселилась в Казани. Мария Павловна, став вдовой штабс-капитана, поселилась на Старо-Горшечной улице и продолжила свою былую народовольческую деятельность под негласным надзором полиции. У неё на квартире начал действовать «ново-народовольческий» кружок, входивший в организацию Сабунаева. Здесь, с хозяйкой квартиры Владимир Ульянов часами обсуждал статьи Чернышевского. В это время Николай Гаврилович Чернышевский находился в ссылке, в Астрахани.
Михаил Сабунаев террорист-народоволец, осужденный по «Лопатинскому делу», бежал из ссылки в Восточной Сибири и проживал нелегально, в этот период, в поволжских городах. Он объявил себя «новым народовольцем» и готовил кадры для «новой организации». Сабунаев пытался создать организацию, в которую вошли бы все протестные силы тогдашнего российского общества, включая марксистов, а не только сторонники народовольческого террора. Владимир Ульянов, несмотря на его попытки, в члены «организации Сабунаева» принят не был, поскольку в работе местных революционных кружков участия не принимал.
В «кружке саморазвития» у Четверговой проводились занятия по программе, составленной Николаем Федосеевым, в программу входили, кроме всего, и работы Карла Маркса и Георгия Плеханова, а не только народовольцев. Данные работы, лекторами брались у местного статистика Павла Николаевича Скворцова. В этот период времени, Владимир Ульянов о Марксе и Плеханове только слыхал на занятиях в «кружке», рядовым слушателям их работы были недоступны. Народовольцы и марксисты не противостояли друг другу, они были членами одного и того же социального движения, финансировавшегося в Российской империи «руководящим центром» из Европы, поэтому постоянно сотрудничали между собой. После отмены «крепостного права» в России, в 1861 году, Россия встала на путь интенсивного капиталистического развития, как результат, народовольчество так же стало заменяться вновь возникшим учением, марксизмом, в основе которого было заложено понятие об установлении коммунизма. Сама идея коммунизма основывалась на учении, возникшем за много сотен лет до новой эры. Колыбелью её стал древний Египет времён Иосифа Египетского. По легендам, Иосиф реализовал в Египте мечты о единении священничества и государства, как единственных собственников создаваемых народным трудом богатств, которые и стали единственными посредниками в распределении труда и богатства среди народа.
В 1883 году, в Швейцарии была создана первая российская организация последователей Карла Маркса, группа «Освобождение труда» во главе с Георгием Валентиновичем Плехановым. Эта группа и занялась распространением идей научного социализма в России. Плеханов и члены его группы вошли в состав организации, «Международное товарищество рабочих», образованной Карлом Марксом в Лондоне.
Занятия в «кружке саморазвития», собиравшемся у Четверговой, Николай Федосеев не проводил, поэтому и никакой встречи у Владимира Ульянова с ним состояться не могло. Это был «кружок» для занятий с начинающими, к которым «присматривались» руководители. Занятия в «кружке» проводил Михаил Мандельштам, присяжный поверенный, который перед этим был также выслан из Казани в Симбирск. Михаил приезжал нелегально в Казань из Симбирска, проводить занятия в кружках и повидаться со своей семьёй, которая осталась проживать в Казани. В тогдашней Казани, в кружках, в целях конспирации, фамилии участников оставались неизвестными друг другу, посетители называли себя псевдонимами. Владимир Ульянов с Мандельштамом не общался, вопросов ему не задавал, сидел среди «слушателей», остававшихся неизвестными для Мандельштама. Лишь позже, Мандельштам узнал, что в числе его слушателей, в «кружке саморазвития» на квартире Четверговой, в зиму и весну 1888 года у него бывал Владимир Ульянов, хотя с Александром Ульяновым, Михаил был знаком по университету в СПб.
Николай Евграфович Федосеев, родился в городе Нолинске, Вятской губернии, 27 апреля 1869 года, в семье судебного следователя. Он был всего на год старше Владимира Ульянова. В 1880 году Федосеев поступил в первую Казанскую гимназию, где успешно учился, переходя из класса в класс с наградой первой степени. Уже в 5—6 классе, в 16—17 лет, в гимназии он изучал классиков русской литературы, много читал по истории и социологии. Федосеев группировал вокруг себя «революционных» гимназистов. На его квартире часто собирались товарищи, которые читали запрещенные цензурой книги и обсуждали злободневные вопросы общественной жизни. За Федосеевым был установлен полицейский надзор. На его квартире провели обыски. В декабре 1887 года Федосеева исключили из гимназии, «за политическую неблагонадежность, вредное направление мыслей и чтение недозволенных книг».
После исключения из гимназии Федосеев углубляется в революционную работу, настойчиво изучает общественные науки, приступает к изучению марксистской литературы и подготовляет создание революционной организации. На жизнь он зарабатывал частными уроками, у его родителей не хватало денег на его содержание.
В кружках саморазвития Федосеева изучалась не только марксистская литература. Члены кружков, знавшие немецкий язык, переводили труды Маркса на русский, чтобы дать возможность ознакомиться с ними всем слушателям. Федосеев изучал произведения Маркса и Энгельса в подлинниках. В кружках изучались и произведения, изданные основателями марксистской группы «Освобождение труда», в частности работа Георгия Плеханова «Наши разногласия», разногласия с народовольцами, что не мешало им состоять в одной организации, «Международное товарищество рабочих». Кружки саморазвития были двух уровней, на верхнем уровне занятия проводил Федосеев сам, на начальном уровне, куда и приходил Владимир Ульянов, занятия проводили лекторы, по учебной программе, составленной Федосеевым. Федосеев пытался и издавать марксистскую литературу на русском языке, им была нелегально издана работа Фридриха Энгельса «Развитие социализма – от утопии к науке», которая была напечатана на гектографе. В Российской империи революционные агитаторы проповедовали социализм как рай на земле для рабочих и крестьян, не разъясняя что социализм это форма государственного капитализма для отсталых, бедных стран.
В кружках начального уровня Федосеев свою роль ограничивал устройством кружка, выбором для него руководителя, вручением руководителю программы занятий и общим контролем за процессом занятий. В кружках высокого уровня занятия он проводил лично. Владимир Ульянов занимался в кружке начального уровня, в котором Федосеев не преподавал, поэтому с Федосеевым в Казани Владимир Ульянов не встречался.
В 18 лет, Владимир Ульянов находился на начальной ступеньке ознакомления с марксизмом, жил «на полном пансионе» у мамы, Николай Федосеев в Казани, в 19 лет, проводил организаторскую и преподавательскую работу по изучению марксизма, готовил труды Маркса для изучения, добывал себе «хлеб насущный» личным трудом, давал домашние уроки, находился под полицейским надзором.
Николай Федосеев в Казани проживал в семье Мандельштамов и арестовала полиция Михаила Мандельштама, а Владимир Ульянов был не востребован для ареста, кружок саморазвития куда он приходил был для начинающих. Впоследствии арестовали Мандельштама и в СССР, после его возвращения в 1928 году из эмиграции по разрешению Совнаркома, так как при царском режиме он выступал защитником на всех процессах революционеров, добивался смягчения наказания и отмены смертных статей для защищаемых, умер Михаил в Бутырской тюрьме в 1939 году.
Николай Федосеев, начав «революционную работу», развивая марксистское движение в России, после ареста сгинул в Восточной Сибири на царской каторге, закончил жизнь самоубийством, не выдержав тяжелейших условий ссылки от безденежья.
Глава 2.
Переезд в Самару. Сдача экзаменов экстерном
в СПб Университете. Начало «трудового» пути.
Участие в революционном движении
Биография: «в начале мая 1889 года семья Ульяновых выехала в Самарскую губернию, на хутор близ деревни Алакаевка, а осенью поселилась в Самаре. Вскоре после её отъезда жандармам удалось напасть на след казанских революционных кружков. В июле был арестован и заключен в тюрьму Н. Е. Федосеев, были арестованы также некоторые члены кружка, в который входил Ленин. Таким образом, лишь благодаря счастливой случайности – отъезду из Казани – Ленин избежал ареста… В течении мая-июня он помещал в «Самарской Газете» объявление: «Бывший студент желает иметь урок. Согласен в отъезд. Адрес: Вознесенская ул., дом Саушкиной, Елизарову, для передачи В.У. письменно».
В конце 1888 года, Мария Александровна приобрела хутор, близ деревни Алакаевка, купленный Марком Елизаровым по её доверенности. Марк числился в женихах у Анны Ульяновой. Хутор находился близ деревни Алакаевка, Богдановской волости Самарской губернии. Представлял хутор из себя 83,5 десятины земли или 91 гектар по метрической мере, большей частью непахотной, имел мельницу, сдававшуюся в аренду местному крестьянину Алексею Евдокимову. Прежнему владельцу хутора, золотопромышленнику Серебрякову, было уплачено 7 тысяч 500 рублей серебром, то есть все деньги, вырученные от продажи дома в Симбирске, и часть накоплений. В сегодняшних ценах эта сумма соответствует 11,4 миллиона рублей. Поместье для покупки Марк Елизаров приискал по поручению Марии Александровны недалеко от Самары, где он после сватовства с Анной и потерей работы в СПб, нашёл для себя работу.
Мария Александровна, покинув Казань и переехав в своё вновь приобретённое имение, надеялась прервать двухгодичное безделье Владимира и оторвать его хоть какими-то делами от чтения «революционных» книжек. Мария Александровна решила, что отъездом из Казани избавляет Владимира и от нежелательных знакомств с «социалистами» и рассчитывала отвлечь его от «революционного движения» работами по сельскому хозяйству. Но не тут то было, Владимир проявил явное нежелание к постоянному напряжённому труду, тем более в сельском хозяйстве, он объявил что будет заниматься подготовкой по университетскому курсу для сдачи экзаменов экстерном.
В отдалённом углу хуторского сада Владимир Ульянов устроил себе «кабинет» и сюда, после утреннего чая, уходил с кучей книг и тетрадок и оставался там дотемна, обед ему подавали в «кабинет».
Кроме того, рядом с Алакаевкой, в трех верстах от хутора было поселение земледельческой коммуны под названием «Борская колония». На участке в 100 десятин земли, трудились поселенцы из бывших студентов, участников народовольческой организации «Чёрный передел», которые «пошли к крестьянству». Некоторые стали захаживать к Ульяновым в гости к семье повешенного государственного преступника, количество знакомых «революционеров» у Владимира только добавилось.
Семейные дела в Кокушкино закончились полным разделом наследства отца и выделением для Марии Александровны денежной доли, её счёт в банке пополнился.
Семья Ульяновых на пароходе приплыла из Казани в Самару, и с ними няня Марии, Варвара Сарбатова, где их встретил жених Анны, Марк Елизаров. Затем всё семейство с речной пристани переехало на железнодорожный вокзал и на поезде Самара-Сызрань доехало до станции Кинель. Здесь их ждал кучер с пролёткой, в которую была впряжена лошадь Буланка, их собственность, купленная вместе с хутором. Все прибывшие были доставлены таким способом в хуторскую усадьбу. Переезд в Самару из Алакаевки планировался позднее, «частями», на квартиру, которую снял Елизаров. Пока переехали туда Владимир с Дмитрием, Марией, няней Марии и Ольгой. Мария Александровна с Анной, перебрались в Самару позже, так как надо было оформлять особое разрешение на переселение в Самару для Анны, срок «ссылки» у которой ещё не закончился, и она прибыла в Алакаевку с «проходным свидетельством» как «гласно-поднадзорная».
С Александром и Анной Ульяновыми Марк Елизаров, выходец из зажиточных крестьян Сызранского уезда, познакомился ещё в СПб, когда он учился там в Университете на математическом факультете. Марк вышел из «крестьянского» сословия, после окончания университета. В 1886 году, окончив университет, Марк проработал год в СПб в Казённой Палате, а в 1887 году был уволен, как «неблагонадёжный», за знакомство с Александром Ульяновым и Анной, и переехал в Самару, где получил должность помощника секретаря Самарского мирового съезда. Познакомился с Анной Марк в СПб при посещении им Александра Ульянова.
И вот теперь, после приобретения хутора в Алакаевке, для исполнения ранее поданного «Прошения о замене ссылки в Восточной Сибири» для Анны, Марк и Анна обязаны были оформить брак и устроить венчание Сама Анна не желала брака с Марком, но по настоянию матери она согласилась на брак, порешили «с терпится, с любится».
28 июля в селе Тростянка, недалеко от Алакаевки, в 15 километрах от хутора, в церкви прошла процедура венчания-бракосочетания, Владимир Ульянов присутствовал на их венчании в храме, в качестве свидетеля-поручителя. Как свидетель-поручитель при заключении брака, Владимир Ульянов должен был выполнять и соответствовать многочисленным церковным требованиям, как-то наличие православия, крещения, посещение церкви, причащение и прочее. При проведении бракосочетания всё соблюдалось строго, требовалось представление письменных свидетельств, как того требовало законодательство Российской империи.
Надежды Марии Александровны на спокойную сельскую жизнь в Алакаевке так и не оправдались. Беспросветная нужда крестьян, живших в Алакаевке, неизбежно порождала конфликты вокруг земли, в количестве около 100 гектаров, принадлежавшей Ульяновым. Пасущаяся деревенская скотина постоянно заходила на «хуторские посевы» Ульяновых, а судиться и ругаться с крестьянами за потравы никому из Ульяновых не хотелось. Мать Мария пыталась, чтобы Владимир занимался хотя бы этими делами, но не получалось, у Владимира была уважительная причина, «подготовка к экзаменам экстерном». В хозяйстве Ульяновых имелись лошадь, корова, посеяли пшеницу, гречиху, подсолнух. Всем этим занимался Марк, выходец из крестьянской семьи. Но дела не заладились, у Марка была своя работа, он зарабатывал деньги и стал нести деньги по содержанию семьи Ульяновых. А когда у Ульяновых «пропала» корова, так как за хуторским хозяйством никто не приглядывал, то решили, что с этим «фермерским опытом» надо заканчивать, и на следующий год Мария Александровна сдали всю землю в аренду некоему Крушвицу, оставив за собой дом и сад, как дачу. «Дача» вместе с землёй была продана только в 1897 году крестьянину Данилову.
Уйдя от полицейского надзора в Казани, семья Ульяновых так и не избежала его в Самаре. Из сообщения Самарской жандармерии в Департамент полиции, «4 минувшего мая, прибыла состоящая под гласным надзором полиции дочь действительного статского советника Анна Ульянова на хутор при деревне Алакаевка. Вместе с ней прибыли ее мать, сестры Ольга и Мария, брат Владимир, состоящий под негласным надзором полиции, и бывший студент, сын крестьянина, Марк Тимофеевич Елизаров, человек сомнительной политической благонадежности. У Ульяновых Елизаров состоит в качестве доверенного по делам и управляющего их хозяйством».
Главным «поднадзорным» лицом в сообщении выступала Анна, были в сообщении и неточности, о дате прибытия Анны и матери, отсутствовал в сообщении брат Дмитрий, по малолетству.
Биография: «Не имея возможности поступить в университет ни в России, ни за границей, Владимир Ильич старался получить разрешение сдать экзамены за университет экстерном. Ему отказали и в этом. Лишь весной 1890 года он получил такое разрешение… в то время в Самаре действовало несколько нелегальных кружков революционно настроенной, главным образом учащейся молодёжи. Большинство этих кружков придерживалось народнического направления».
Маме Марии Александровне во всем приходилось принимать самое активное участие, чтобы «решить вопрос» с получением разрешения на сдачу экзамена экстерном.
28 октября 1889 года, не в первый уже раз, Владимир Ульянов пишет министру просвещения Делянову «Прошение» с просьбой, «разрешить ему сдавать экстерном экзамены при любом российском высшем учебном заведении», ссылаясь при этом на крайнюю нужду в каком-либо занятии, «чтобы поддержать своим трудом семью, которая потеряла кормильца».
Фактически «семья» и все в неё входившие, включая маму Марию Александровну, вплоть до её кончины в 1916 году, помогали Владимиру, регулярно высылали ему денежные переводы и дополнительные деньги по его завуалированным «под великую нужду» просьбам и всегда с его заверениями, «возвратить в ближайшее время», как только получит причитающиеся ему гонорары, заверения эти никогда не выполнялись, а их выполнения никто и не требовал. Высылавшие свои деньги для Владимира члены семьи стали для Владимира Ульянова «кругом первым» его диктатуры.
«Прошения о допуске к экзаменам» направлялись по положенной форме, со всеми титулованиями лица, к которому обращаешься и всегда были подписаны, «потомственный дворянин Владимир Ульянов». Министр отклонил «Прошение», в очередной раз, и в конце декабря 1889 года Самарское полицейское управление вручило очередной отказ потомственному дворянину Владимиру Ульянову.
Тогда Мария Александровна решает подключить для подписания разрешения свои родственные связи в СПб. В мае 1890 года она едет в СПб, где подает «Прошение» в Департамент полиции и добивается личного приема у министра просвещения.
19 мая, министр Делянов пишет на «Прошении» поданном Марией Александровной резолюцию, «Можно допустить к экзамену в Университетской комиссии», а в конце июля приходит и разрешение на сдачу экзаменов экстерном, при СПб университете.
Владимир Ульянов, хотел закончить курс юридического факультета одновременно со своими бывшими казанскими однокурсниками. Сдавать экзамены экстерном в Казанском Университете, где заканчивали обучение его однокурсники, Владимир Ульянов не стал, несмотря на то, что в финансовом плане была бы хорошая экономия денежных средств семьи. Официальные биографы Ульянова-Ленина, объясняют это тем, что близкий его знакомый по Самаре, Аполлон Шухт, дал ему адреса марксистов в СПб, чтобы через них запастись марксистской литературой, но было и много бывших соратников Александра Ульянова, которые имели «подходы» к членам экзаменационной комиссии в СПб, в частности Василий Водовозов, а в Казани «подходов» не было.
Со всей энергией, присущей его неуёмному темпераменту, Владимир Ульянов взялся за подготовку к экзамену. Для этого надо было освоить за год тот объём знаний по программе Университета, который его однокурсники усваивали за четыре года обучения. Активные занятия в летнем кабинете в Алакаевке длились не долго, три недели, в конце мая, Владимир переехал в Самару на квартиру, которую снял Елизаров, вместе с Дмитрием, Марией, няней Марии и Ольгой. Потом «летний кабинет» посещался Владимиром во время его редких приездов в Алакаевку.
В Самаре, семья Ульяновых два раз меняла съёмные квартиры по разным причинам, поселилась семья окончательно в доме купца Рытикова, на первом этаже которого была лавка, а семья заняла комнаты второго этажа. Марк Елизаров, ставший супругом Анны Ульяновой, с конца июля этого же 1889 года, после венчания стал проживать вместе с семьёй Ульяновых, молодым были отведены два помещения, кабинет и личная комната. Супружество Анны с Елизаровым было необходимо по условиям судебного приговора Анны и для получения ей разрешения на проживание в Самаре. Вместе с Ульяновыми, в квартире проживал и племянник Марка, из его родной деревни, учившийся в Самарской гимназии. Пока Анна не получила разрешения на проживание в Самаре, племянник Марка поселился у него в комнате. Прожили здесь Ульяновы-Елизаровы до 1893 года.
Марк Елизаров материально заботился о вновь обретённой семье, кроме основной работы он стал давать и платные уроки, стал кормильцем семьи, в том числе и для Владимира Ульянова, Марку в этом помогал и его отец, состоятельный крестьянин деревни Бестужевка, Сызранского уезда.
Так уж в то время повелось, что Самара была излюбленным местом поселения «высланных политических», после отбытия «ссылки» здесь проживали многие из видных народовольцев и часто скрывались в Самаре всякого рода нелегалы и беглые с каторги. Здесь в это время жили такие ветераны «народовольцы», как Иван Краснопёров, пытавшийся поднять крестьянское восстание в Казанской губернии в 1863 году, Николай Долгов, осужденный по «Нечаевскому делу» в 1871 году, Василий Филадельфов и Александр Ливанов, привлекавшиеся по известному «процессу 193-х» в 1878 году, Григорий Клеменц, проходивший по «делу 1 марта 1881 года», Мария Голубева-Яснева, входившая в группу «якобинцев» Зайчневского. Здесь же скрывался и народоволец Михаил Сабунаев, сбежавший с каторги.
Появление в Самаре семьи повешенного государственного преступника Александра Ульянова, вызвало в этой народнической революционной среде всеобщее сочувственное внимание и приязнь к членам семьи. Ульяновы сразу же произвели на местных, «протестующих против самодержавия», большое впечатление, которое усиливалось ореолом мученичества, который окружал «казненного повешением» в 1887 году Александра Ульянова, и этот ореол распространился и на семью казнённого, в которой уже была «поднадзорная» Анна Ульянова, Владимир Ульянов этого ещё не заслужил.
Время Владимира тратилось теперь не на подготовку к сдаче экзаменов экстерном, а на хождение по «революционным» собраниям.
Уже в августе 1890 года, вместе с сестрой Ольгой, Владимир едет в СПб. Ольга поступает на Высшие «Бестужевские» женские курсы, а Владимир «по месту» наводит справки о порядке сдачи экзаменов. Ольга, по поручению Анны, знакомит Владимира Ульянова с Василием Васильевичем Водовозовым, в свое время сотрудничавшего с Александром и Анной Ульяновыми по делам «Террористической фракции Народная Воля», но благодаря связям отца прошёл «по мягким статьям обвинения». Василий проживал в СПб, его отец Василий Водовозов, сын вязниковского купца из Владимирской губернии когда-то обосновался в СПб, стал педагогом и имел обширные связи в высшем обществе столицы через своих учеников и учениц, «решать вопросы» было через кого, «барашки в бумажке», взятки для исполнителей-чиновников помогали, дело без них всё равно не обходилось.
Нужные справки-информацию и контакты с экзаменаторами Владимир Ульянов от Василия Водовозова получил, и он провёл Владимира на экзамены экстерном для ознакомления с процедурой сдачи. На экзамене присутствовала большая толпа народу, человек больше трёхсот, Ульянов затерялся в ней и просидел несколько часов слушая, запоминая и делая пометки, шёл ему уже 21 год, схему сдачи экзаменов он разработал и успешно осуществил.
Близкий знакомый Владимира Ульянова по Самаре, Аполлон Шухт, дал ему адреса и связи с марксистами в СПб, чтобы через них купить марксистскую литературу, кроме этого были восстановлены связи и с бывшими соратниками Александра Ульянова, которые помогли получить «подходы» к членам экзаменационной комиссии.
5 сентября, Ульяновы всей семьёй переезжают на жительство из хутора в Самару, где была Марком Елизаровым снята и приготовлена квартира для всех, включая молодожёнов. Надо было учиться в гимназии брату Дмитрию и сестре Марии. В Самаре количество знакомых «революционеров» у Владимира Ульянова начинает прибавляться с каждым днем.