Путешествующие души

«Я так и не смогла заговорить. Сейчас мне это не требуется. Мне так понравилось молчать, если бы ты мог это понять. В тот день, когда я перестала говорить, попросту забыла все слова. Я продолжала думать и чувствовать, но без привычных слов. Они были, но какие-то не такие. Потом они ко мне вернулись, но я привыкла обходиться без них. Я использовала их только на бумаге. Но сейчас не об этом. Мне двадцать шесть лет, и эта цифра прекрасна. Я очень хочу в ней застрять, чтобы никогда не стареть. Никогда не испытывать той боли, что достается зрелому человеку. Я вижу тебя, и меня страшит одна только мысль, что проживу дольше двадцати шести лет. Они прекрасны, твои годы – нет».

Маледа следила за тем, как отец читал письмо. На лице девушки обозначилась улыбка. Она дождалась дня, когда исполнится мечта. Знал об этом и отец. Сантарес и подумать не мог, что дочь подслушала его беседу с доктором, поставившим ей неутешительный диагноз. Опасаясь вогнать её в страх и панику, отец предпочел скрывать правду. Она же сумела спасти себя от отчаяния – ей захотелось того, что отводила судьба. Она её переиграла.

Глава 50

1940г.

«Не верю в то, что происходит. Я вас молю не уничтожайте Париж. Не сокрушайте города. Я в вас так верила. Я, так же, как и вы немецкой крови, но волею судьбы нахожусь во Франции. И мне страшно от того, что города этой страны уничтожает авиация Германии. Я немка, но я нахожусь здесь и могу погибнуть. Моя жизнь ничего не изменит. Так же, как и смерть. Но почему-то я решила, что вам следует об этом знать».

Она имела наивность и наглость написать письмо диктатору. Ей казалось, что это крайне важно и обязательно поможет защитить город, в котором пришлось находиться, от неминуемого уничтожения. Марлен не подвергала сомнению мысль, что такие письма в силу особенных обстоятельств попадут в руки адресату, даже, если им выступал канцлер Германии. Думать иначе ей не хотелось. Как не хотелось верить в то, что пишет чудовищному созданию, лишенному сострадания. Так думать о диктаторе она не желала. Она оставляла место доброте, полагая, что не существует абсолютно злых людей.

Бумага приняла аккуратный почерк, как и отпечатки слез. Марлен бережно сложила лист, чтобы тот поместился в конверт. Уронив голову на руки, она заплакала. Хотелось громко рыдать, но она не смела позволить себе столь недостойное поведение. В соседней комнате отдыхал человек, утомленный не меньше неё страхом и ожиданием дальнейшей судьбы для Франции. Ей же предстояло волноваться за судьбу ещё одной страны. Германия не утратила для неё значимости. Там оставался дом. Там была её уютная квартира, наполненная ценными для сердца вещами. Марлен гнала прочь мысли о прощании со всем, что было дорого.

Часть II

Глава 1

Декабрь 2021г.

– Вы отправляетесь в Великобританию.

– Неожиданно.

– Я не могу поехать. Пожалейте меня, я боюсь высоты, а атмосферное давление и вовсе не выносимая пытка для моих сосудов.

– Вы же так мечтали об этой поездке? – Бажена недоумевала от решения декана. Весь педагогический состав знал о длительной переписке декана с рядом учебных заведений Англии с соответствующими факультетами о налаживании сотрудничества.

– Иногда от мечты приходится отказываться, – Архипу Антиповичу даже не пришлось подделывать огорчение, оно было вполне искренним.

– А как же язык? Вы владеете английским в совершенстве, я же осилила чуть больше, чем начальный уровень.

– Вот и воспринимайте мое поручение, как уникальную возможность увидеть другую страну и попрактиковать навыки английского языка.

– Что вы пытаетесь скрыть? – Бажена хорошо знала собеседника, чтобы не догадаться о подвохе.

– Не скрыть, а преподнести с другого ракурса, – и снова декан не прибег ко лжи, полагая, что коллега не догадается об истинных причинах принятого им решения.

– Выгодного.

– В общем, речь не о том, а вы отправляетесь в Уэртинг, где расположен колледж с определенными лекционными наработками по социальной философии.

– Обмен опытом?

– Скорее узнавание чего-то полезного у иностранных коллег. В общем, Бажена, возлагаю на вас надежды. И постарайтесь немного отвлечься.

– Кстати, о снах и книге…

– … когда вернетесь, – Архип Антипович поспешил прервать обсуждение темы, неожиданно ставшей, как будто неуместной.

Бажена приняла из рук декана билет на самолет, обратив внимание на дату оформления и имя. Определенно, Архипа Антиповича мысль с командировкой другого лица осенила не внезапно. Озвучивать свое наблюдение она не стала, и вовсе не из-за субординации.

Некоторые поступки людей заслуживали на принятие.

Глава 2

1870г.

Родные места способны превратиться в чужие. Для этого требуется убедительное основание, и, если таковое возникает, ничего не остается, кроме как отправиться в странствия. Собрав наиболее необходимые пожитки и оставив ключи от дома милой соседке, ни разу не уличенной в бесчестных поступках, Паларий отбыл в путь. Первым пунктом назначения стал городок вдали от юга страны. Уезжал он не от южного тепла и присущей тому размеренности, а от наставшего в жизни застоя мысли. Северные земли обостряли восприятие жизни. Место, где он ожидал обрести большую сосредоточенность, было выбрано спонтанно. Не успев попасть в незнакомую провинцию, Паларий поспешил отыскать таверну. Он не испытывал ни голода, ни жажды – ему требовалось побыть в окружении людей.

– Эй, помоги нуждающемуся.

Требовательный мужской голос заставил Палария насторожиться. Незнакомцы стали производить неоднозначное впечатление. И не мог он иначе вести себя: за спиной находилась вещица, требовавшая сохранности и таинственности.

– Чем помочь?

– Что ты там несешь съестного в мешке? – незнакомец приобрел уверенность, несвойственную уличным попрошайкам.

– Размечтался. Пожитки там мои грязные. С каменоломни возвращаюсь, – Паларий решил, что ложь как никогда кстати будет.

– Не похож ты на работягу.

– А на кого похож?

– На аристократа какого-то.

– Шлялся бы я тогда бесцельно по улицам.

– Кто вас знает синьоров.

– Некогда мне с тобой тут языком болтать, устал я.

– Если не врешь, то ладно.

– Прости, что ничем не помог, – Паларию стало стыдно, что плохо подумал о незнакомом человеке, но он был обязан осторожничать.

– Я уже привык голодать. Не бери в голову, – нищий ухмыльнулся, собравшись брести в сторону городской площади, рассчитывая там повстречать того, кто расщедрится на милостыню.

– Эй, пошли со мной в таверну?

– Если не шутишь.

– Только я не знаю, где она находится, – Паларию требовались общение и незнакомец, походивший на бродягу. Такие оказываются удобными слушателями и ненавязчивыми собеседниками, а порою бывают неожиданно мудры и красноречивы.

Нищий зазывно махнул рукой и поспешил к нужному заведению. Паларий посеменил следом. Войдя внутрь таверны с неопрятными дверями, путешественник с сожалением вздохнул – та была практически пуста.

– Это лучшая таверна, – в голосе все ещё незнакомого человека звучала гордость.

– Пойдет.

– А вино здесь какое.

– Ну да, истина в вине.

– А ты поди из умных.

– Учился в монастырской школе.

– Что из знати?

– Увы, но нет.

– Но и не бедняк ты, – косматый бродяга сосредоточился на принесенном хозяйкой таверны кувшине с дешевым вином, которое та подавала гостям любого уровня достатка. Ей хотелось радовать посетителей, а вина дешевого хватало – урожай с собственного виноградника превысил ожидания.

– Обо мне многого знать и не нужно, – Паларий не представлял, что мог бы поведать о себе. Он не стал великим человеком и ничего путного не совершил. Просто шел по жизни, черпая знания из книги, которые негде было применить.

– Не скажи. Вот одна только сумка твоя чего стоит. Тяжелая на вид, и ты постоянно на неё посматриваешь, поди драгоценности какие носишь, – нищий оказался проницательным, что вполне отвечало его образу жизни. Он не смел ошибаться в людях, рассчитывая, где следует получить доброту.

– Там не золото да камни, а кое-какие вещи и книга.

– Ценная книга?

– Мудрая.

– Никогда не читал книг, и ни к чему они мне – всю жизнь скитаюсь по свету.

– И каково это скитаться?

– Тоскливо не иметь ни дома, ни семьи.

– Что же давай выпьем вина? – Паларий понял, что его собеседнику не до бесед. Впрочем, и он измотался, а потому правильным решением было позволить спиртному ударить в голову и отвлечь от тягостных мыслей.

Глава 3

2021г.

Некоторые чувства ни с какими другими не спутать. Таковым было ожидание. Ему удавалось теснить даже тревогу. Иногда они между собой договаривались, и когда объединяли усилия, на душе становилось невыносимо. В такие моменты одинокий путник отправлялся бесцельно блуждать по окрестностям, благо те были совершенно безопасными. Даже расположенный поблизости с домом лес, не представлял собой угрозу, поскольку там давно уже не водились хищники. Разве что, совы частенько напоминали о своем присутствии. И ему их уханье определенно нравилось – утомился он от одиночества.

Черный кот прошмыгнул в узкое пространство дверей, лишенных способности смыкаться, и направился к лесу. Переступая черту между открытой местностью и той, что была отдана густо росшим деревьям, он ощущал, как преодолевает границу миров. Для него это ощущение не было аллегорическим, потому как домой он мог вернуться только через невидимую границу миров. Совершить это можно было налегке. И он пошел на хитрость. Понесенная расплата не воспринималась тяжелой, ведь душа сохранила знания.

В некоторых случаях избыток информации способен существенно утомить, но только при условии, что она тривиальная. Он владел иного рода знаниями, отчего поддался гордыне. Она давно его покинула, оставив место удовлетворению. И пусть он был котом, что было временно, но продолжал видеть мир через призму сакральных познаний.

Лес зашумел, приветствуя тактичного гостя. Хотя за столько лет, что кот поселился в заброшенном доме, лес просто обязан был привыкнуть к нему. Возможно, так и было бы, будь лес не просто живым, а думающим.

Глава 4

1940г.

– Что-то ты сегодня не в духе.

– Вроде бы имеется на то основание.

– Какое? – офицер, прослывший образцом вышколенности, с недоумением смотрел на соратника.

– Я был за штурвалом бомбардировщика, – Хельмут не мог поверить в то, что происходило. Ему хотелось, как в детстве оказаться на неведомой территории, где всегда безопасно, тихо и не происходит никаких событий вовсе.

– Так и должно быть.

– Ты не понимаешь.

– Даже не стану оспаривать.

– Я пролетал над Парижем, – Хельмут продолжал сокрушаться. Он не задумывался о том, как его слова истолкуют сослуживцы.

– Я тоже, – Франц пожал плечами, продолжая удивляться проявлению неожиданных эмоций у офицера.

– В Париже находится Марлен.

– Твоя невеста?

– Да.

– Что она там делает? – Франц и сам ощутил долю тревоги. И не мог он не волноваться за судьбу немки, прослывшей красавицей.

– Она захотела написать книгу, – Хельмут перестал осуждать Марлен за её необдуманный поступок. Он лишь не мог унять отчаяния.

– Тебе следовало удержать её от поездки.

– Она не верила мне.

– Что же, тогда придется не думать об этом и продолжать выполнять свои обязанности, – Франц отличался той степенью хладнокровия, от которого его сторонились даже приятели, а потому он с легкостью возвращал себе самообладание. Иногда он воспринимался окружающими его людьми лишенным способности чувствовать.

– Это невозможно, – Хельмут понимал, что объяснять собеседнику, почему он не мог не думать о Марлен, напрасное занятие, но ему требовалось кому-то выговориться. Кому-то, кто немного отличался от каменной стены, по которой он несколько минут тому назад колотил кулаком.

– Ты не в силах вмешаться в ситуацию.

– Я и создаю эту ситуацию.

– Не будь о себе столь высокого мнения. Происходящее всецело зависит от распоряжений фюрера.

– Я не об этом.

– А я о том, как оно есть.

Франц выкинул вперед руку, демонстрируя приверженность партии и стране, и оставил Хельмута один на один с непростыми мыслями.

Глава 5

2021г.

Нахождение на высоте заставляло тело испытывать ощущения, не достижимые ни на земле, ни в воде. За это она любила полеты на самолетах. А ещё ей нравилось собирать вещи, укладывая их в чемодан. Когда это происходило, Бажена повиновалась внутреннему порыву забрать, как можно больше ценного из своего дома, будто никогда не вернется обратно.

В какой-то мере это удавалось. Этот процесс она обозначила неким слоганом: сложить жизнь в чемоданы. Бажена не придавала значения своим привычкам и особенностям поведения, но по мере прочтения книги Именского, стала обращать внимание на то, что делала. Возможно, имели место символы, а может быть, подсознание буквально проявляло то, что в нем притаилось. Этого она ещё не знала.