Книга Икарус - читать онлайн бесплатно, автор Александр Харыбин. Cтраница 4
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Икарус
Икарус
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Икарус

– Сеньор капитан вас просит – сказал один из бойцов.

Я подошёл к носилкам и едва узнал капитана в лежащем человеке. Голова была забинтована, оставляя только мертвенно бледное лицо. Впалые глаза приоткрылись и вопросительно смотрели на меня. Пальцы правой руки чуть шевельнулись. Я понял, что он делает знак подойти.

– Орсолини – прошептал он, когда я наклонился – Что с конвоем?

– Противник уничтожен, опорный пункт отбит, потери уточняем – чётко отрапортовал я.

– Сандро, я всегда знал, что ты настоящий солдат – слабым хриплым голосом ответил капитан. Услышав из его уст своё имя, я на миг потерял дар речи. У меня всегда была уверенность в том, что он вообще не знает, как меня зовут.

– Командуй – тем временем, всё так же еле слышно проговорил он – Доведи конвой до места. Ты видишь – я всё.

– Сеньор капитан, вы обязательно поправитесь. Я буду счастлив служить под вашим командованием – было невыносимо больно видеть в подобном состоянии этого совсем недавно такого сильного человека. Так больно, что на глаза навернулись слёзы. Он слегка приподнял руку, будто хотел отдать честь. Я выпрямился и приложил руку к виску.

Капитана унесли. Ко мне подошёл врач из санитарного вагона.

– Плох он – тихо произнёс доктор – У него ожоги больше пятидесяти процентов и несколько пулевых и осколочных ранений. Одно очень опасное в живот.

– Какие у него шансы? – спросил я.

– Скажем так, если бы его сейчас положили в хороший госпиталь, то пятьдесят на пятьдесят.

– Вы что-нибудь здесь сможете сделать?

– Почти ничего.

– А в Эссене есть нормальный госпиталь?

– Скажем так, не то, чтобы очень хороший, но, в принципе, нормальный.

Манера речи доктора начинала раздражать. Я уже готов был выдать какую-нибудь резкость, но вовремя взял себя в руки.

– Хорошо, доктор, идите – я постарался сказать это как можно более спокойным голосом – И сделайте всё возможное. И невозможное тоже.

Я посмотрел в глаза медику так, чтобы он осознал всю ответственность момента.

Врач как-то странно втянул голову в плечи и засеменил в сторону санитарного вагона. Какое-то время я смотрел ему вслед. В голове роились мысли. Довести конвой до Эссена. Нет, не так. Довести с живым капитаном. Я вдруг осознал, что капитан мне стал практически родным человеком. И его надо спасти, во что бы то ни стало.

Я напрягся, вспоминая схему маршрута. От Милана до опорного пункта было восемьсот километров. Весь маршрут – полторы тысячи. Значит, осталось семьсот. В принципе, хорошего ходу с парой заправок углём и водой часов на десять-двенадцать. Но нашего конвоя это не касается. В самом лучшем случае эту дистанцию мы сможем преодолеть за трое суток. Если двигаться в сцепленном состоянии, как сейчас, то, теоретически, можно выиграть несколько часов. Но это большой риск: такой длинный эшелон на высокой скорости очень тяжело управляем, и может разорваться, а то и сойти с рельс. Единственный выход – выпустить вперёд состав с санитарным вагоном, чтобы он на всех парах гнал к конечному пункту. Но это тоже не самая лучшая идея: в случае нападения без прикрытия бронепоездом такой эшелон становится почти беззащитным.

Но и бронепоезд я тоже не мог на это выделить. Во-первых, само наличие бронепоезда и необходимость постоянно поддерживать определённую дистанцию сильно замедлило бы передвижение. Ну, и опять же – как я могу оставить без защиты остальные составы? Время шло, а я всё так же не мог принять какого-либо решения.

Наконец, решился на компромисс. Состав, который я собрался послать вперёд, можно усилить дополнительными людьми и вооружением. Конечно, без бронепоезда тяжело будет отразить массированное нападение, но я надеялся, что после того, как мы здесь разбили такие крупные силы, здешние бандиты, по меньшей мере, несколько недель будут зализывать раны. Ведь наверняка для такой серьёзной акции они собирали людей в радиусе нескольких сотен километров.

Посадить на поезд полтора взвода пехоты да ещё в качестве дополнительного аргумента поставить туда чудо-оружие – пулемёт. Это оружие на фронте было примерно такой же редкостью, как танк. В книжках про Старое Время, которые отец называл «фантастикой», пулемёты упоминались постоянно, но, что в Армии Королевства, что даже и в корпорации Герцога, они стали появляться лишь последние несколько лет. В книгах из библиотеки казарм Герцога я прочёл, что пулемёты в Старое Время действительно имелись в очень больших количествах. Промышленность Объединённого Королевства, как оказалось, ещё лет двадцать назад пыталась наладить выпуск этого оружия, но каждый раз упиралась в две главные проблемы. Долгое время не могли выплавить сталь подходящего качества для стволов. Да и с производством патронов тоже было далеко не всё гладко. Эти проблемы стали более или менее решаться только в последние шесть-семь лет.

Вообще, из этих книг я почерпнул очень много сведений по истории Старого Времени. Оказалось, что то, что мой отец считал вымыслом и бреднями, тогда было обыденностью. Летающие аппараты, способные за час пересечь всё Королевство, ракеты, достигающие других планет. И даже такие бомбы, взрыв одной из которых мог за секунду испепелить такой крупный город, как Наполи или даже мои родные Сиракузы.

Итак, я принял решение. Первоначально думал снять пулемёт с головного бронепоезда, но тот оказался сильно повреждённым. Пришлось брать с моего. Единственное, что можно было взять из искорёженной груды металлолома – это уголь. Его перегрузили в эшелон, который я собирался посылать вперёд. Таким образом, теоретически, ему теперь могло хватить и одной заправки угля. Хотя проблема воды всё равно оставалась.

Через пару часов авральной работы можно было отправляться в путь. Ближайшим местом, где можно было бы перестроить эшелоны, был разъезд, находящийся в пятидесяти километрах. В нашем обычном черепашьем темпе до него предстояло ехать часа два.

При разъезде находился укреплённый пункт. И, что было похоже на чудо, в нём имелась работающая радиостанция. Я связался с Эссеном, доложив о происшествии и о своих планах. В ответ получил приказ задержаться до принятия решения вышестоящим начальством. Естественно, я сделал вид, что приказа не расслышал. Неизвестно, сколько времени это начальство будет думать, а у меня раненые, для которых задержка в несколько часов – вопрос жизни или смерти. Поэтому из пункта связи я побежал к составам – отдавать распоряжения.

Через четверть часа, несмотря на протестующие вопли и истерические завывания начальника станции, первый состав на всех парах помчался вперёд. Я же, не спеша, двинулся обратно к узлу связи доложить о том, что эшелон уже выехал. И что было бы крайне желательным заранее подготовить два десятка мест в госпитале.

Связь и в самом деле была неважная. Радисту мой доклад пришлось отстукивать ключом, так как голос почти не прорывался сквозь помехи. Передав всё, что хотел, я направился к моим эшелонам. Надо было готовить то, что осталось от конвоя, к отправке. Однако завершить подготовку мне не дали: где-то через час прибежал вестовой и передал, что меня срочно вызывает начальник станции. Я выругался про себя, но ничего не оставалось, кроме, как идти.

Начальник станции – полноватый мужичок средних лет с погонами лейтенанта Армии Королевства – положил передо мной на стол лист бумаги. Его лицо прямо-таки лучилось торжеством, что тут же вызвало какие-то смутные предчувствия. Листок был стандартным бланком для радиограмм. Я пробежал текст и похолодел. В радиограмме говорилось о том, что меня отстраняют от командования конвоем и задерживают на станции до ближайшего поезда в Королевство. Далее меня следовало доставить в Падову к маркизу Бриенца. Земля качнулась под моими ногами. Боже милостивый! За что ты меня так наказываешь? Минуту назад я чувствовал себя героем, чуть ли не спасителем Королевства, причём, мои люди тоже так меня и воспринимали. И вдруг – арестант с неясными перспективами.

3

До посадки на поезд почти сутки пришлось просидеть на местной гауптвахте вместе со здешними пьяницами и дезертирами. Офицеров среди них не было, поэтому я стал объектом повышенного внимания со стороны этой публики. Я старался держаться независимо и соблюдать дистанцию. Но, в то же время, демонстрировать доброжелательность. Всегда, когда мне приходилось по тем или иным причинам сталкиваться с армейскими, удивляло их вольное отношение к порядку субординации. В принципе, неудивительно, что боеспособность подразделений Армии Королевства на голову ниже тех, что принадлежат корпорации Герцога.

Путь в Королевство прошёл без приключений: похоже, мы надолго отбили у местных грабителей охоту нападать на эшелоны. Через неделю меня под конвоем доставили в одиночную камеру гауптвахты казарм Герцога. Нельзя сказать, чтобы содержание в камере было уж слишком суровым: кормили нормально, два раза в день выводили гулять и даже не пристёгивали на день нары к стене. Последнее было явным послаблением режима. Однако когда на второй день я набрался наглости попросить у надзирателя принести книги из библиотеки, тот странно посмотрел на меня и, хмыкнув, сказал, что сеньор лейтенант желает слишком многого. Через пять дней за мной пришли два конвоира.

– Оставьте нас – приказал моим конвоирам маркиз Бриенца, когда меня ввели в его кабинет.

Я стоял посреди просторной комнаты с высокими потолками, вытянув шею и прижав ладони к бёдрам, в то время, как адъютант Герцога прохаживался передо мной взад-вперёд, рассматривая меня с любопытством, словно зверушку в зоологическом саду. Это продолжалось не менее пяти минут.

– Ну, что, герой? – начал, наконец, маркиз с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего – Как ты думаешь, за что тебя арестовали?

Насчёт причины моего нынешнего положения, честно говоря, сомнений было немного.

– Полагаю, ваше сиятельство, за самоуправство и нарушение приказа – чётко отрапортовал я.

Похоже, маркиз остался доволен ответом. Лицо расплылось в улыбке, которая однако, быстро исчезла без следа.

– Правильно полагаешь – произнёс он, всё так же продолжая ходить взад-вперёд – А ты не мог бы объяснить свой проступок?

– Так точно, Ваше сиятельство, могу.

– Ну, и что же тебя заставило нарушить приказ?

– У меня было два десятка тяжелораненых, которым срочно требовалась помощь. Каждый час промедления уменьшал их шансы на выживание. Поэтому я усилил эшелон с ранеными личным составом и вооружением и отправил их в Эссен на всех парах. Возможно, моё решение было не самым оптимальным, но в тот момент ничего лучшего я придумать не мог.

– Значит, людей тебе жалко больше, чем себя? – Маркиз на мгновение остановился и пристально взглянул на меня, странно усмехнувшись.

– Ваше сиятельство, когда я принимал это решение, то не думал, что буду наказан.

– Может, ты думал, что за это получишь внеочередное звание? – ухмылка растянулась уже во весь рот.

Честно говоря, после того, как удалось отбить такое серьёзное нападение, хотелось надеяться на какую-нибудь награду. Конечно, о том, что мне присвоят звание капитана, я даже не мечтал. Но от прибавки к жалованию не отказался бы.

– Ваше сиятельство – ответил я самым серьёзным тоном, на какой был способен – Когда я это делал, то не думал ни о наказаниях, ни о наградах. Только о спасении раненых. И если в результате моих действий кто-то из моих раненых выжил, то любое наказание я приму спокойно.

Маркиз остановился, как вкопанный и долго смотрел мне прямо в глаза.

– Я понимаю вас, лейтенант – произнёс он после затянувшейся паузы – На вашем месте я, наверное, поступил бы так же.

До меня не сразу дошло, что он перешёл на «вы», что при обращении старшего к младшему являлось знаком особого уважения.

– Лейтенант – он снова посмотрел мне в глаза – Скажите мне одну вещь. Что вас связывает с Домом Варбургов?

Прозвучавшее имя этой самой влиятельной банкирской семьи Королевства тут же вызвало лавину воспоминаний. Франческа и нумидийские рысаки, из-за которых я чуть не оказался проданным на плантации. Герцог, который меня выкупил и сделал новым человеком – офицером и боевым командиром. Казалось, это было сто лет назад, ещё в Старое Время. Но на самом деле прошло всего-то меньше двух лет.

Я ответил, что задолжал Варбургам кучу денег, но Герцог меня выкупил, и теперь меня с этими банкирами ничего не связывает.

– А тогда вы можете мне ответить, почему эти уважаемые люди так интересуются вашей скромной персоной?

Маркиз продолжал пристально смотреть на меня так, что невольно пробрала дрожь. Я не мог ничего ответить на его вопрос.

– Может, они решили, что продешевили, продав меня тогда Герцогу? – произнёс я первое, что пришло в голову – И хотят ещё чего-нибудь получить?

– Лейтенант – Бриенца снова зашагал по кабинету, заложив руки за спину – Они хотят получить тебя!

Я потерял дар речи. Господи, за что? Почему они никак не могут успокоиться? Может, это кто-то мстит? Кто-то хочет непременно упрятать меня на плантации? Или в шахты?

– Слушай – Маркиз приостановил свой бег – Его Высочество не хочет тебя им отдавать, да и друг его капитан Манчини за тебя просит.

– Капитан жив? – воскликнул я, прервав маркиза на полуслове.

Такая вопиющая бестактность заставила его недовольно поморщиться. Похоже, что он хотел сделать мне резкое замечание, но передумал.

– Жив, жив твой капитан. Состояние ещё довольно тяжёлое, но доктора говорят, что поправится. На нём, как на собаке всё заживает.

Судя по всему, маркиз капитана недолюбливал, и только покровительство Герцога спасало того от какой-нибудь дыры. Хотя, собственно, те места, где воевал Манчини, сложно назвать райскими. Да и чин у него мог бы быть и повыше. Человек служит уже лет двадцать, а всё – капитан. Видно, что он не злоупотребляет покровительством своего друга.

– Так вот – продолжил маркиз – Ты для нашей корпорации – ценный кадр. Хотя, конечно, невыполнение приказа – очень плохой звоночек. Сегодня ты спасал раненых, а завтра тебе ещё чёрт те что придёт в голову – последнюю фразу Бриенца произнёс уже с нескрываемым раздражением.

– Но, кажется, у нас нет другого выхода, как тебя им отдать – добавил он уже спокойным тоном – Они сделали предложение, от которого невозможно отказаться.

Какое, к чёрту, эти банкиры могли сделать предложение? Повозку золота? С тем, чтобы потом сгноить меня на плантациях? Я всё больше склонялся к мысли, что это чья-то месть. Но чья? Франчески? Её мужа – банкирского сынка?

Маркиз замолчал, снова начав мерить шагами свой просторный кабинет. Я решил воспользоваться паузой.

– Ваше сиятельство, а я могу узнать, какое предложение сделал за меня Дом Варбургов?

Бриенца какое-то время задумчиво смотрел на меня. На его лице читалась борьба. Наконец, он принял решение.

– Слушай, лейтенант – тихо произнёс он – Я скажу тебе, если ты будешь держать язык за зубами.

Снова повисла молчаливая пауза. Я хотел было сказать, что забуду обо всём, что здесь услышал, но маркиз не дал мне сделать это, продолжив свою речь.

– Угольные конвои всегда охраняла Армия Королевства. И, надо сказать, охраняла хреново. В среднем, один из двадцати-тридцати эшелонов оказывался разграблен. Недавно нам удалось взять очень выгодный контракт на охрану этих конвоев. И тут выходит, что первый же наш конвой подвергается нападению, уничтожается бронепоезд, гибнет куча народа. То есть, мы с работой справляемся плохо. Но на контракт кроме нас претендовал граф Кантельмо. Его корпорация нам, конечно, в подмётки не годится, но мало кто знает о том, что за графом торчат уши Ватикана. И сейчас после всей этой истории вокруг контракта снова разгорелась нешуточная борьба.

Маркиз снова сделал паузу, взглянув на меня.

– Так вот, Герцог очень не хочет упустить это дельце, хотя сейчас Королевский Совет начал склоняться в пользу графа. И тут поступает предложение от Дома Варбургов. Они говорят, что берутся провести решение Совета в нашу пользу, но за это мы должны отдать им тебя.

Я был просто ошарашен. Боже, какие силы крутятся вокруг моей скромной персоны!

– Ты не можешь предположить, зачем ты им так нужен? – спросил Бриенца, разглядывая меня с интересом.

Я ответил, что единственное объяснение, которое мне приходит в голову, что это чья-то месть.

– Крепко же ты кому-то насолил, парень – хмыкнув, произнёс маркиз – Не завидую тебе, однако.

На этом аудиенция была завершена. В конце мой собеседник добавил, что вопрос со мной ещё будет решаться, но по его виду и интонациям было понятно, что решение принято.

Я ещё три дня просидел на гауптвахте, а затем в мою камеру вошли конвоиры. После некоторых формальностей, в ходе которых мне дали подписать кое-какие документы, я под охраной из двух вооружённых бойцов был направлен в Венето – столицу банковской империи Варбургов.

Ехали в специальном экипаже с зарешётчатыми окнами, запряжённом четвёркой лошадей. Кучер гнал всю дорогу, разгоняя редкие экипажи и пешеходов. Видимо, выполнял чьи-то инструкции. В результате, до резиденции Дома Варбургов доехали всего за час. Там конвоиры сдали меня под роспись офицеру в форме службы безопасности банкирского дома. Офицер, оглядев меня с ног до головы, в сопровождении пары охранников повёл меня куда-то наверх по широченной мраморной лестнице.

Я впервые в жизни увидел такую роскошь. Даже резиденция самого Герцога выглядела намного скромнее. Кругом всё сверкало золотом и мрамором, стены были увешаны картинами с портретами каких-то, судя по всему, знатных лиц и гобеленами со сценами из древних времён. На лестнице, по которой мы сейчас топали своими сапогами, лежал огромный ковёр стоимостью, наверное, с небольшое поместье. Казалось, здесь всё должно было подчёркивать значимость владельцев этого здания.

Свернув с лестницы в коридор, наша процессия остановилась перед резной деревянной дверью цвета тёмного дуба. Офицер нажал кнопку звонка. Когда раздался щелчок, и створка распахнулась, он сделал жест рукой, приглашая войти. Я последовал жесту, а мой конвой остался снаружи.

Внутри моему взору представилась небольшая комната, освещённая висевшим под потолком электрическим фонарём, со столом у противоположной входу стены. За столом сидел довольно пожилой человек в очках с аккуратной седой бородкой. Тёмные волосы его обильно разбавлялись сединой. Мне приходилось видеть банкиров, но тот, кто сидел сейчас передо мной, совсем не вызывал своим видом ассоциации с представителями этого класса людей. Больше всего он смахивал на преподавателя какого-нибудь университета или технической школы. Пока я строил относительно него свои догадки, человек начал говорить.

– Здравствуйте, Орсолини – глаза смотрели из-под очков, как показалось, чуть насмешливо – Меня зовут доктор Вьеццоли. Я – технический эксперт Банкирского Дома Варбургов. Прошу вас, присаживайтесь – и он жестом указал на стул перед собой.

– Здравствуйте, сеньор – ответил я – благодарю вас. И уселся на указанное место. Возникла некоторая пауза.

Я старался выглядеть как можно более спокойным, но мозг буравила лишь одна мысль: зачем я понадобился этим банкирам, и причём здесь технический эксперт?

– Руководство Дома Варбургов – меж тем продолжал доктор Вьеццоли – хочет поручить вам одну работу, но они должны быть уверены в том, что ваша квалификация подходит для этого.

Услышанная фраза несколько успокоила. Видимо, банкиры собираются направить меня инженером на какое-нибудь предприятие из тех, что им принадлежат. Ну, что же, это, по крайней мере, лучше, чем на плантацию или на шахты.

Далее мой собеседник принялся подробно расспрашивать меня о моей деятельности на заводе в Сиракузах. За те пять лет, что я там проработал, мне довелось поменять несколько участков – от металлургического до сборочного. Когда я рассказывал доктору о своём опыте, он внимательно слушал, время от времени слегка, как показалось, одобрительно кивая головой.

– Хорошо – произнёс он, когда я замолчал – Хотя вы проработали не слишком долго, тем не менее, успели изучить очень многое.

А дальше он стал задавать вопросы, услышав которые я вновь почувствовал себя студентом технической школы. Вопросы касались различных наук, в основном, физики, химии и электротехники. Если бы мне дали на подготовку хотя бы пару недель, то я, разумеется, смог ответить намного лучше. Но почти два года службы дали о себе знать. Да и работа на заводе не слишком способствовала закреплению того, чему учили в школе. Тем не менее, доктор, казалось, остался доволен моими ответами. Всё-таки, Королевская Техническая Школа Сиракуз не зря считается одной из лучших в стране. Да и не так-то много тех, кто, как я смог окончить её с отличием.

Через какое-то время мой собеседник закончил задавать вопросы, встал и, улыбнувшись, попрощался. Мне показалось, что результатами экзамена он остался удовлетворён.

Я вышел из кабинета к ждавшим меня всё это время офицеру с солдатами.

– Прошу вас, сеньор – сделал жест рукой офицер, и мы продолжили путь по лабиринтам коридоров дворца Дома Варбургов, пока не остановились перед широкой двустворчатой дверью метра четыре высотой, сверкающей резьбой с позолотой. Створки бесшумно открылись.

Меня ввели в большой зал с высоченным потолком, расписанным в виде звёздного неба с Луной в последней четверти и Млечным Путём, пересекающим всё небо. По периметру зала стояли колонны из розового мрамора, словно поддерживая небесный свод. Под этим нарисованным небом я вдруг почувствовал себя червём, ползущим куда-то по своим мелким делам под взглядом самого Господа. Мои провожатые, пока я, разинув рот, оглядывался по сторонам, куда-то испарились.

– Сеньор Орсолини? – вдруг раздался негромкий голос, казалось, прямо с небес.

Я огляделся и увидел в самом центре зала человека лет сорока среднего роста с правильным красивым лицом и аккуратно подстриженной бородкой. Меня совсем бы не удивило, если бы он сейчас представился господом богом.

– Да, это я, сеньор – ответил я.

– Сеньор Орсолини, готов ли ты служить богу и королю?

– Готов, сеньор, я и сейчас служу богу и королю.

– Я знаю это. Ты хорошо служишь. Но тебе придётся послужить в другой ипостаси.

Во мне шевельнулось что-то вроде настороженности. О какой такой другой ипостаси говорит мой собеседник?

– Какой другой? – спросил я.

– Ты совсем скоро узнаешь это, мой друг.

Обращение «мой друг» немного расслабило, и я решился задать ещё вопрос.

– Кто вы, сеньор?

Возникла небольшая пауза. На лице моего собеседника появилась едва заметная усмешка.

– Кто я? Я тот, кто владеет всем этим твоим миром.

Владеет моим миром? Я думал, что это король или папа римский. Может, передо мною сейчас и вправду сам господь бог?

– Сейчас ты свободен, друг мой – тем временем, продолжал этот странный человек – Тебе выделят достойные покои, чтобы ты отдохнул и набрался сил перед важными делами.

Я хотел ещё что-то спросить, но мой собеседник сделал жест рукой по направлению к двери, в которую я вошёл. Дверь тотчас открылась, и на пороге появились всё те же офицер с конвоирами.

Меня привели в роскошно отделанное помещение с высокими потолками. Офицер провёл меня по всем углам, поясняя что, где и для чего служит. На тюрьму это было совсем не похоже. Скорее, на номер первоклассной гостиницы, типа той, где мы отдыхали с Франческой, когда путешествовали из Сиракуз в столицу Королевства – Наполи. Тогда я за три дня пребывания там отдал своё месячное жалование.

Когда конвоиры оставили меня одного, первым делом я направился в ванную комнату. О, боже! Там была настоящая ванна. В доме моего отца их было даже две, но лежать в них обычно не разрешали, так как греть такое количество воды было слишком дорого. Собственно, тогда в гостинице с Франческой это и был последний раз, когда удалось нормально понежиться в ванной.

Я открыл краны и потрогал воду. Из того, что был отмечен красным, на самом деле текла горячая вода. Через десять минут, когда ванна наполнилась, я скинул одежду и с головой погрузился в приятное тепло.

Когда через час я вышел из ванной комнаты, то увидел на столе ужин. Да, когда мы с Франческой ходили по дорогим ресторанам, я пробовал подобные блюда. Но то были рестораны, а это, фактически, тюрьма. На столе среди всяческих яств в серебряном ведёрке стояла бутылка вина. Я посмотрел на этикетку и обомлел: это было настоящее тосканское кьянти пятилетней выдержки. На своё, весьма немаленькое, лейтенантское жалование я смог бы купить не более десятка таких бутылок.

Утром, когда я ещё лежал в постели с больной после выпитого вина головой, в мою камеру заявилась всё та же конвойная команда. Дали мне десять минут привести себя в порядок и снова повели по роскошным коридорам резиденции Дома Варбургов.

Наконец, наша процессия подошла к резной дубовой двустворчатой двери, находящейся в торце одного из коридоров. Офицер постучал и распахнул тяжёлые створки, сделав мне рукой знак войти.