Сладкий сон АСМР
Тори иногда брала в городской библиотеке редкие экземпляры для Виры. Ее уже знали там и давали на вынос то, что полагалось изучать только в читальном зале. Знакомая библиотекарь Ирина как раз работала сегодня, и Вира сказала, что скинет список нужных книг через полчаса.
– Я прямо по дороге зайду, – пообещала Тори. – Принесу сегодня вечером.
Внезапно налетевший ветер чуть не сбил ее с ног, когда она вышла из подъезда. Небо затянуло темными тучами, и они, несмотря на всю свою свинцовую тяжесть, под неистовыми порывами неслись куда-то вдаль, толкаясь налитыми влагой боками.
На памяти Тори в их городе никогда не наблюдалось ничего подобного. Природа набухла ливнем, который все никак не начинался, и, истомившись ожиданием, обрушилась пылевой бурей.
Застигнутые врасплох люди бежали в укрытия, и улицы мгновенно опустели. Поднявшаяся пыль остро и больно ударила в лицо, заставив прикрыть его руками, но и это оказалось бесполезным: мельчайшая режущая взвесь проникала сквозь пальцы и царапала щеки.
Тори собиралась зайти за книгами на обратном пути, но буря застигла ее недалеко библиотеки, так что пришлось заскочить в нее еще до встречи с Иваном.
Она постаралась незаметно отряхнуть одежду от набившейся пыли, это не казалось кощунственным, потому что уже в просторном вестибюле с гардеробной и пропускной будкой пахло книжной трухой. Ни в коем случае Тори не имела ничего против запаха старых книг, он ей даже нравился, просто констатация факта: несколько граммов взвеси с ее одежды ничему тут не навредят. Преодолев першение в горле, она улыбнулась незнакомой дежурной:
– Добрый день.
Круглая тетушка с домашним лицом засияла в ответ:
– Добрый!
И тут же заволновалась:
– У вас же, конечно, есть пропуск? Если нет, то необходимо зарегистрироваться.
– Есть, есть, – успокоила ее Тори.
Она полезла в сумочку за потертыми от времени корочками и телефоном, в который забила список книг, когда вековечную тишину библиотеки взорвало громкой мелодией. Это возмутительное в храме непотребство настойчиво и победоносно раздавалось из ее сумочки.
Звонил Алексей Георгиевич.
– Как вы просили, я связался с Леночкой, – произнес он. – Она говорит, что асмрщики заметили новый канал всего лишь недели две назад. Он тут же набрал невероятную популярность, хотели узнать, кто за ним стоит, но все попытки оказались тщетны. И что самое интересное – там всего лишь один-единственный ролик. И называется видео «Иди ко мне». Кто-то создал канал, очень удачно стартанул и опять пропал.
– Ну, мало ли какие обстоятельства у человека, – протянула Тори. – И я же своими глазами видела, что там много всяких видео.
– Нет, – пояснил Алексей Георгиевич. – Все остальные – сохраненные на канале чужие асмр-сеансы. Истинный, так сказать, только один – это самое «Иди ко мне». Оно-то и наделало весь шум. А я пропустил потому, что слишком внезапным был всплеск, а затем – полная тишина. Обычно я работаю с основательно зарекомендовавшими себя асмрщиками. На однодневки не обращаю внимания: их столько, и не уследишь.
– Никто так и не узнал, что это за «Сладкий сон»?
– Нет. Я же говорил, что существует неформальное сообщество асмрщиков, там они быстро вычисляют подающих надежды новичков. Конкуренция, сама понимаешь, нужно держать ухо востро.
– В этом асмр-сообществе, как и везде, – вздохнула Тори. – Борьба за место под солнцем.
– Вот именно, – ответил Алексей Георгиевич. – Они бы моментально нашли эту волшебницу, если бы она продолжила работать. В общем, сообщество следит за каналом, и если что-то новое появится, попытается вычислить хозяйку. Для взаимовыгодного сотрудничества.
– Спасибо за сообщение, – уныло поблагодарила Тори.
– Не за что, – вздохнул тот. – Кажется, я ничем вам так и не помог…
Предполагалось вежливо ответить, что очень даже помог, но у Тори не было настроения заниматься политесами. Она застыла задумчивой мумией, зажав одной рукой мобильный, а второй сжимая читательский билет.
В том, что какой-то там ютубный канал удачно открылся, а затем стух, не было ничего необычного. Если бы не именно его Леська смотрела, не переставая, перед самым своим исчезновением (судя по данным, которые Иван выловил из роутера, несколько раз на дню).
Тори настолько ушла в свои мысли, что вообще забыла, где находится и зачем сюда пришла.
Из задумчивости ее вывело деликатное покашливание.
– Извините, – потупилась дежурная тетушка. – Вы громко говорили, и я услышала…
Кроме них, в вестибюле никого не было, но Тори вдруг почувствовала, что сами стены осуждающе смотрят на нее.
– Это вы извините, – в ответ смутилась она. – Важный звонок, я забылась…
– Нет, нет, я не о том, – всплеснула та руками, – Просто услышала, что вы говорили… Это же про асмр «Сладкий сон»?
– Да, – удивленно ответила Тори. – Вам он знаком?
– Не мне, племяннице…
– Какое совпадение! – опешила Тори. – Я вообще до вчерашнего дня знать не знала, что существует такое явление, а теперь, оказывается, куча людей причастна к нему…
– Да, – кивнула тетушка. – Мы тоже не знали, пока с Риточкой дней десять назад не стали происходить странные перемены.
– И с ней тоже?!
– А с кем-то еще?
– С моей подругой, – пояснила Тори. – А где сейчас ваша племянница?
Она боялась услышать, что та пропала.
– В походе, – улыбнулась дежурная. – Она заядлая туристка, каждое лето с друзьями на байдарках сплавляется. Всегда с нетерпением ждала отпуска, но в этом году мы ее практически насильно отправили. Сначала удивились переменам в ее характере, даже обрадовались. Риточка всегда была такой, знаете ли… пацанкой, а тут задумчивой стала, непривычно романтичной. Вдруг платье решила носить, мы ее никогда ни в чем, кроме джинсов, и не видели. И чистота такая в доме! Просто стерильная. Полотенцем один раз вытрется и тут же в корзину с грязным бельем кидает. До абсурда дошла. А еще взгляд… Полудурошный такой, счастливый. Как бы… наркоманский что ли…
Тори кивнула. Симптомы как у Леськи. Неспроста она заподозрила что-то неладное с этим каналом. Сначала не основанные ни на чем предчувствия ее не обманули. «Сладкий сон» имел если не непосредственное, то немаловажное значение в этой странной истории.
– Мы испугались. Брат мой, отец Риточки, мужчина суровый, военный в отставке, тут же по-своему и поговорил с ней. Он умеет, да. Вертелась Рита, крутилась, да все пришлось рассказать. Про этот «Сладкий сон», что он ее словно наркотик от бренного мира уносит. Чистоты хочется, прозрачности, все вокруг грязным кажется, тянет куда-то, где нет нечистоты – ни в отношениях, ни в быту. Как-то так. Самое непонятное и подозрительное: почему она про этот канал так упорно не хотела рассказывать? Вроде, что такого? Я сама на ютубе на многих подписана, не этот асмр, конечно, но смотрю по вечерам всякие полезные советы, лекции интересные. Чего скрывать-то, не порноканал ведь…
– Моя подруга тоже мне ничего не говорила, – сказала Тори. – И вела себя странно.
– Вот-вот. В общем, Вадим – брат мой, накрутил Риточке хвоста, телефон отобрал, с ее друзьями связался. Они тоже насторожились переменам в ней: всегда общительная, совершенно перестала с ними встречаться. Все вместе скрутили они Риточку, телефон отобрали, рюкзак на плечи – и в тайгу. Без интернета и мобильной связи. Вчера Мишка, Риточкин товарищ детства, звонил. Говорит, вытрясло на перекатах из нее всю дурь, стала как новенькая… А ваша подруга, она что? Оклемалась от этого гипноза?
Тори виновато вздохнула. Риточке повезло с друзьями и родственниками. А вот Леське – нет. Никто не насторожился, не скрутил, не отобрал телефон. Но говорить об этом постороннему человеку она не собиралась.
– Почти, – Тори неопределенно махнула рукой и быстро сменила тему. – Но у меня вот тут список книг…
– Да, да, конечно, – спохватилась дежурная, уже не спрашивая пропуск. – Проходите, а то я вас совсем заболтала. Просто тоже удивилась совпадению. Мы тут из-за этого «Странного сна» чуть с ума не сошли, думали, девочка на наркотики села, а вы про него с кем-то и разговор вели.
– Сладкого, – автоматически поправила Тори. – Сон не странный, а сладкий. Хотя, и очень странный, конечно…
Она прошла прямиком в читальный зал, забрала у Ирины несколько заранее отложенных томиков. Наверное, выглядела неважно, потому что поймала на себе какой-то непривычно сочувственный взгляд библиотекаря.
Выходя в вестибюль, Тори задержалась у огромного зеркала. Она и в самом деле казалась бледной и нездоровой. Подумала, что ей очень нужно сейчас вернуться домой, завалиться на диван и отоспаться. Но Иван ждал с какой-то важной новостью, и отсыпание откладывалось.
Тори и так опаздывала на встречу. Пылевая буря затихла резко, как и началась.
***
– У меня была полиция, – вместо приветствия выдохнул Иван. – Конечно, они думают, что я убил бывшую жену, расчленил труп и спрятал куски по всему городу.
– Все-таки приняли мое заявление? – обрадовалась Тори. – Классно!
– Чего тут классного? – Иван смотрел на нее исподлобья.
Так как она еще не села, его взгляд снизу показался ей особенно наполненным злобой. Даже белки глаз покраснели. «А вдруг воспаленные глазницы – результат бессонной ночи», – справедливости ради, решила Тори. – «Не может же он совершенно не волноваться о Леське. Пусть даже тщательно это скрывает».
– Они же не арестовали тебя, – пояснила она. – Значит, просто проверяли. То есть расследование началось, и это не может не радовать. А сейчас расскажи мне, что выяснил.
Тори умиротворяюще улыбнулась и опустилась на диванчик. Хотелось все сразу: и узнать новости, и выпить чего-нибудь горячего. У Виры она даже чаю не успела пригубить за разговорами. От пылевой бури во рту словно переваливались тонны песка, а язык распух за тут же растрескавшимися губами.
А, кроме того, события сегодняшнего дня и все эти встречи настолько ее утомили, что хотелось одного: прийти домой, закрыться, броситься на диван и больше ни с кем не разговаривать. Спокойная и размеренная жизнь Тори перегрузилась количеством людей. Никогда раньше один ее день не вмещал столько собеседников.
– Как и следовало ожидать, сеансы «Сладкого сна» велись не из нашего города, – нехотя закрыл тему своего допроса Иван.
– Почему – следовало ожидать? – удивилась Тори.
– Фигура речи, – бросил Иван. – Просто я так и думал. Это велось из…
Он назвал какую-то наверняка далекую область. Тори даже точно не знала, где она находится, ничего примечательного там не происходило, и в новостной повестке этот регион появлялся крайне редко.
– А поточнее можно? – немного расстроилась она. – Где именно, в каком хотя бы городе?
– В Лебеле, – ответил Иван, глянув на экран планшета.
Показалось или в кафе вдруг наступила кладбищенская тишина? Разом стих гул голосов, ни ложка в чашке не брякала, ни кофемашина не урчала.
– IP зарегистрирован в небольшом городке под названием Лебель.
По сердцу резануло чем-то если не смертельно острым, то довольно неприятным.
– Лебель? – переспросила Тори.
Застывшая картинка полуденного кафе отмерла. Оно снова наполнилось всеми звуками, которые неизменно сопровождают собрание людей.
Тори добавила вслух, но уже сама для себя:
– Дина Егоровна упоминала о местности… То ли Лебедь, то ли Колыбель… Ну точно же – Лебель!
– О чем ты? – удивился Иван.
Конечно, ему было странно, что Тори вдруг начала разговаривать сама с собой.
– Твоя бывшая теща, – пояснила она. – Как-то упомянула о своей родине – городе с похожим названием.
Совпадение? Если бы речь шла о крупном городе, куда «ведут все дороги» – могло бы, но маленький, никому неизвестный городишко… Навряд ли.
– Дина Егоровна никогда не упоминала о своей родине, – пожал плечами Иван. – Мы с ней, честно говоря, мало общались. А уж делиться какими-то сокровенными воспоминаниями…
– Ну да, – кивнула Тори. – Ни я, ни ты вообще не интересовались Леськиными родственниками.
– Да у нее, кроме матери, никого и не было…
– Сейчас я в этом не уверена, – сказала Тори тихо. – Разве такое возможно, чтобы у человека совсем никого не было?
– Ладно, – Иван посмотрел на Тори с необычным внимательным уважением. – Есть еще кое-что. И оно подтверждает твою теорию. А именно ту, в которой моя бывшая могла найти каких-то родственников и отправиться к ним.
– Вообще-то да. Это была одна из версий. Наверное, самая оптимистичная…
– Так вот. Последняя ее смс-ка пришла именно из этой области. Не могу сказать – из Лебеля или какой другой деревни, но из того же региона. Это точно.
Тори еле сдержалась, чтобы не закричать.
– Так чего же ты столько времени молчал?!
– Я не молчал, а рассказывал тебе все по порядку.
– Ага, сначала о себе, любимом, потом о канале, и только сейчас – о том, где Леська может находиться.
– Все так и было, – Иван искренне недоумевал. – Сначала появился следователь со своим возмутительным допросом, затем мне пришла информация о «Сладком сне», а только час назад – данные о телефоне. Я и выкладываю все в порядке временной очереди.
– Ты, Иван, точно не от мира сего, – покачала головой Тори. – Малахольный. Не быть тебе ни царевичем, ни серым волком.
Она вспомнила лекцию Виры.
– Чего?!
– Да так, проехали. Значит…
– Значит, все сходится на этом Лебеле, – сказал Иван.
Тори только вздохнула.
– Знаешь, – он немного помолчал и недовольно добавил. – Я пытался что-то найти о нем. Но это, кажется, единственный в мире город, у которого нет своего сайта.
– Наверное, тихий городок в провинциальной глубинке. Один из тех, где спокойная, размеренная жизнь, и никогда ничего не происходит.
Тори хотелось так думать.
– В такие городки сбегают те, кто устал от суеты больших городов. Вот и Леська, наверное, просто устала.
– Значит, мы можем не беспокоиться? – в голосе Ивана чувствовалась надежда. – Погуляет и вернется, так?
Тори покачала головой. Леська бы так и написала: «У меня все в порядке, погуляю и вернусь». Но ее смск-ка была очень странной. Очень. И сам тон, и выстроенная фраза, и вот это «больно».
– Я думаю, мне придется туда ехать, – вздохнула Тори. – Не сказать, что очень хочется, но…
Иван уткнулся в планшет, к которому он обращался, когда находился в отдалении от своего компьютера. Ну, вот не любил он телефоны…
– Там…
Иван присвистнул.
– Кажется, тебе придется добираться до Лебеля с пересадкой на двух автобусах. Закладывай часов… девять. Это в лучшем случае, если рейсы удачно совпадут.
Честно говоря, Тори совсем капельку, но надеялась, что Иван, вопреки всему, вызовется ехать сам. Или – составит ей компанию. Но надежда, не успев расцвести, тут же потухла. Весь вид Леськиного бывшего говорил о том, что у него и в мыслях это ни разу не промелькнуло.
Тори вдруг вспомнила, как на их свадьбе во время выкупа невесты, Иван больно швырнул ее о стену, когда подруги невесты не давали парням бесплатно забрать Леську. Она ничего не сказала ни ему, ни подруге, но ушиб на руке долго не сходил. До сих пор иногда сустав в локте ныл перед плохой погодой. Конечно, Иван ничего плохого не хотел. Просто не заметил. Он никогда не замечает, когда кому-то делает больно.
– А на самолете никак? – с безнадежной тоской спросила Тори, предчувствуя, что Иван ответит.
– Никак, – подтвердил он худшие опасения. – Только до областного центра. Но туда лучше тоже на автобусе.
– Дешевле? – поникшим голосом спросила Тори.
– И быстрее.
Тори показалось, или в его голосе звучало тщательно скрываемое злорадство? И почти нескрываемое облегчение, что он так вовремя соскочил с поезда по имени «Леська», который сейчас на всех парах явно несся на станцию «Катастрофа».
– Это все из-за тебя, – вдруг зло сказала Тори.
И даже обрадовалась, когда огонек довольства в его глазах сменился виной. Не все люди готовы к подвигу. Даже к самому минимальному.
Честно говоря, Тори тоже не хотелось совершать какие-то подвиги, но оказалось, что, кроме нее, это сделать некому.
– А насчет царевича – мы посмотрим еще, – вдруг тихо, но твердо произнес Иван, не глядя ей в глаза.
Тори собиралась переспросить, что он имел в виду, удивленная этим демаршем. Но не успела. Словно разрывая душное напряжение, внезапно раздался раскат грома, перебив все прочие звуки. На город наконец-то опрокинулся беспросветный, не менее шумный ливень.
Часть вторая. Солнце
Глава первая. Неприличный повод для знакомства
«Это просто кошмарный сон», – с облегчением подумала Тори, оглядывая салон автобуса. Образ осыпающейся Леськи все еще стоял перед глазами, но реальность уже туманила его, отодвигала куда подальше за границы сознания, стирала память о кошмаре.
Леськин номер она набирала каждые несколько часов, и сначала слушала долгие гудки, а потом телефон и вовсе перестал отвечать. Конечно, разрядился, если с Леськой случилось что-то очень…
– Или она просто не может его зарядить, – оборвала себя Тори.
Накануне, когда девушка пересаживалась из комфортного «Икаруса» в небольшой старенький автобус, отправлявшийся в Лебель, народу вместе с ней заходило много. Салон был плотно утрамбован пассажирами, и рядом с Тори расположился корпулентный бородач, который сначала еще пытался оставить ей свободное пространство, но, задремав, тяжело прижал девушку к окну.
Она и двинуться не могла, как же так крепко уснула среди бела дня?
Сейчас бородача рядом не было, и вообще салон наполовину опустел. Время перевалило, по видимому, далеко за полдень, и Тори почувствовала, что ужасно проголодалась. До сих пор, пока она не уснула, автобус притормаживал только около какой-нибудь туалетной будки почти в чистом поле, без всяких ларьков и вообще признаков цивилизации.
К будке сразу же выстраивалась очередь. Честно говоря, Тори стеснялась демонстрировать попутчикам столь низменную потребность и из автобуса не выходила, поэтому в туалет тоже давно хотела.
Теперь же за окном обнадеживающе развернулась небольшая площадь с невысоким, но приличным зданием автовокзала и даже парой павильонов: «Домашняя выпечка» и «Соки-воды». То, что было сейчас очень-очень нужно: булочка, шоколадка и бутылочка воды без газа. Дорожные припасы Тори закончились несколько часов назад.
В общем, Тори хотела все, что мог предложить этот небольшой, но вполне настоящий автовокзал. И к выходу рванулась, когда автобус только начал тормозить, водитель ещё не сказал волшебные слова «стоянка 20 минут», а пассажиры, просыпаясь, зашевелились.
Несмотря на скорость, Тори умудрилась попасть в большую очередь к павильону с пончиками и пирожками. На площадке стояло несколько автобусов, все пассажиры одновременно ломанулись удовлетворять насущные потребности. Видимо, эта станция и в самом деле была единственно цивильной на много миль вокруг.
Автобус призывно и зловеще загудел, намекая: кто не успел, тот… Тори неслась к нему, прижимая запотевшую бутылку с водой прямо к сердцу, на ходу откусывая выстраданный в очереди пирожок с яблоком. Еще горячий, румяный, сладкий сок из начинки щекотал язык, и Тори просто не могла удержаться.
И от пирожка, и… на ногах. Споткнувшись, она сначала взвыла от того, что прикусила язык, а потом – от резкой боли в колене. Автобус уже разворачивался с площадки, а Тори сидела на зашарканном и пыльном асфальте, еще не открытая бутылка с прохладной водой подло и радостно катилась прочь, а надкусанный пирожок валялся в грязи. Все случилось в какую-то долю секунды, но главное Тори поняла – автобус медленно, но неукротимо отчаливает за горизонт, а она не может подняться от боли в ноге. Единственная удача – очки упали рядом и даже не разбились.
Но лучше бы Тори сейчас видеть мир размытым и нечетким. Штанина на колене тут же пропиталась кровью, и от этого вида запрыгали перед глазами зеленые пятна, а к горлу подкатила тошнота.
– Стой, – только и успела пискнуть она, понимая, что выходит неубедительно, но больше произнести ничего не смогла, так как, кажется, впервые в жизни падала в обморок.
– Стой! – голос, раздавшийся следом за ее жалобным писком, был не в пример убедительней.
Тори не видела всю картину происходящего, поняла только, что кто-то – громкий и быстрый – заставил автобус послушаться, и тупорылая громада, недовольно взвизгнув, затормозила.
– Эй, вы как?
Тори приподняла лицо и, кажется, все-таки упала в обморок. По крайней мере, на секунду выпала из этого мира.
Ее спаситель был безумно красив. Классически. Белокурый, с нарочито взлохмаченными вихрами цвета чистейшего льна. Широкие плечи, мягкий среднерусский овал лица, фигурные, а от этого чуть капризные губы. Но главное: глаза. Словно у богатыря из мультфильма: огромные, пронзительно голубые. Глаза – небо, в которые, если поднимешься, то можешь летать бесконечно.
– Я? – переспросила Тори.
Забыла тут же не только о своей коленке, но и кто она есть в этом мире.
– Подняться сможете? – он протянул ладонь. – Давайте руку.
На его запястье удобно устроились явно дорогие и старинные часы. Это придавало красавцу еще и ощущение надежности и основательного шика.
– Это же ваш автобус?
Красавец махнул в сторону пристыженного дезертира.
Пришлось возвращаться в бренную действительность. Тори кивнула и все-таки, хоть и с трудом встала, опираясь на его руку. Из глаз брызнули слезы.
– Совсем плохо? – заботливо спросил совершенный первый встречный. – Перелом? Вывих?
Тори покачала головой. Она могла ступать на ногу, резало только в залитом кровью колене. До нетерпеливо фырчащего автобуса они без особых приключений доковыляли.
Белокурый помог подняться на высокие ступеньки, хотя, честно говоря, Тори вполне могла сделать это и сама. Рана оказалась не столь уж фатальной, а слезы катились по щекам больше от жгучей неловкости, и еще очень жалко было только надкушенный пирожок с яблоком.
– Эй, – закричал белокурый, – подожди!
Он выскочил на подножку, не давая дверям закрыться. Водитель с недовольным видом подчинился, и створки поползли назад.
– И чего теперь? – буркнул он.
Толпа в автобусе протестующе загудела.
– Пара минут, в аптечку сгоняю, ок? Пару минут, – убедительно сказал незнакомец. – Не видишь, тут у человека катастрофа приключилась!
Толпа в автобусе загудела теперь сочувственно.
– Давай, только быстро.
Под любопытные взгляды Тори прошла к своему месту. Белокурый и самом деле примчался через пару минут, держа в руках упаковку с бинтом и какие-то склянки. Тори думала, что он сунет ей всю эту импровизированную аптечку и опять дико заорет «Стой!», а потом выскочит на ходу. Потому что она была уверена: таким красавцам с тегом «героический спасатель», с ней просто никогда и ни за что не может быть по пути.
Но автобус закрыл двери, дернулся и пополз с площадки на трассу, а парень остался. Мало того – он сел рядом с Тори, положил бинт себе на колени и достал из батонистого баула бутылочку с водой. Такая же буквально только что укатилась от Тори.
– Сама промоешь? – он протянул ей бутылку и подмигнул. – Или мне? Но предупреждаю – брат милосердия из меня совсем никакой.
– Сама…
Это веселое подмигивание было не очень кстати, но удивительно – не показалось Тори пошлым. И даже как-то приподняло настроение. Под внимательным взглядом она разорвала упаковку, зубами вцепилась в бинт – Тори всегда так отрывала что-нибудь, если рядом не было ножниц. Вернее, ножницы имелись, маникюрные, но в рюкзаке, запиханном под сидение. Невыносимым казалось сейчас корячиться в сиянии небесно-прекрасного взгляда. А еще… Кажется, сверху в рюкзак Тори как раз положила пачку прокладок – вроде, не должны понадобиться, но на всякий случай.
– Слушай, может, не будешь так смотреть? – взмолилась она.
– А что еще в дороге делать? – искренне удивился белокурый.
«Вылитый Лель из сказки», – подумала Тори.
– Нашел себе развлечение, – она зашипела, касаясь мокрым бинтом колена.
Парень протянул ей склянку с зеленкой.
– Зеленка? – замахала руками Тори. – Ты серьезно?
Но Лель уже откручивал крышку, намекая, что с ним лучше не спорить.
Когда экзекуция была окончена, Тори наклонилась над коленом, разглядывая порванные джинсы. По краям прореха уже застыла коркой спекшейся крови, ее так и не удалось до конца отмыть. Она зловеще блестела намазанной сверху зеленкой.
– Переживаешь? – сочувственно спросил парень. – Джинсы-то – все, каюк.
– Ничего, – махнула рукой Тори.
Обидно, да, но не самое ужасное, что вообще могло с ней произойти в дороге. Как говорила мама: спасибо, Господи, что взял деньгами.
– У меня есть тут…
Тори попыталась нашарить пяткой рюкзак, но поняла, что у ног образовалась тревожащая пустота. Она резко нагнулась, посмотрела и под свое сидение, и под переднее. И там и там просвечивалось абсолютно пустое пространство.