Кулак Аллаха

Булл, уроженец Канады и гражданин США, ничем не напоминал гордого египетского физика. Он был умным собеседником, общительным человеком, к тому же обладал завидным талантом поглощать огромные количества виски. Израильтяне всегда могли разговаривать с ним как с другом; обычно они старались не упускать такой возможности. Проще всего было бы послать к нему одного из приятелей, который без обиняков выложил бы ему, что если он не прекратит делать то-то и то-то, то к нему наведаются ребята, которые шутить не любят: мы ничего не имеем против тебя лично, Джерри, просто так нужно.

Булл не стремился посмертно получить медаль конгресса США. Больше того, он не раз говорил и израильтянам, и своему близкому другу Джорджу Вонгу, что ему надоел Ирак, что он хочет разорвать все контракты с Багдадом. С меня достаточно, говорил он. Однако связям Булла с Ираком было суждено завершиться совсем по-другому.

Джералд Винсент Булл родился в 1928 году в городе Норт-Бей (провинция Онтарио). Уже в школе он выделялся незаурядным умом и фантастическим честолюбием. В шестнадцать лет он закончил школу, но из-за возраста смог поступить только на инженерный факультет Торонтского университета. Здесь Булл доказал, что он не просто умен, а невероятно талантлив. В двадцать два года он стал самым молодым доктором философии в области техники. Булла увлекла аэронавтика, а в еще большей мере баллистика – наука о законах движения снарядов и ракет. Баллистика стала первым шагом на пути Булла к артиллерии.

После Торонтского университета Булл перешел на работу в Канадское бюро по разработке новых видов вооружений, располагавшееся тогда в крохотном городке Валкартье, недалеко от Квебека. В начале пятидесятых годов человек стал не только смотреть на небо, но впервые попытался заглянуть гораздо дальше – в космическое пространство. У всех на слуху было слово «ракеты». Именно в то время Булл доказал, что он не просто блестящий инженер и ученый, а во всех отношениях неординарная личность, обладающая изобретательностью, чрезвычайно развитой фантазией и богатейшим воображением. В Канадском бюро Булл проработал десять лет; там он впервые взялся за разработку проекта, который стал целью всей его жизни.

Как и все гениальное, мысль Булла на первый взгляд казалась очень простой. В конце пятидесятых годов он обратил внимание на то, что во всех американских ракетах – а тогда разрабатывалось множество различных типов этого внешне очень впечатляющего вида оружия – девять десятых приходится на первую ступень. На вершине гигантского цилиндра пристраивались вторая и третья ступени, а над ними размещалась совсем крохотная пуговка полезного груза.

Гигантская первая ступень должна была преодолеть первые сто пятьдесят километров высоты, где плотность атмосферы и сила притяжения планеты максимальны. Выше стопятидесятикилометровой отметки для выведения спутника на орбиту, удаленную от поверхности Земли на четыреста – пятьсот километров, требовалась намного меньшая мощность. При каждом запуске вся огромная и чрезвычайно дорогая первая ступень ракеты уничтожалась: или полностью сгорала в атмосфере, или ее остатки навсегда исчезали в пучине океана.

А что если, рассуждал Булл, попытаться забросить на высоту 150 километров вторую и третью ступени ракеты вместе с полезным грузом, выстрелив ими из гигантской пушки? Он доказывал тем, кто распоряжался финансированием проектов, что это не только возможно теоретически, но должно быть проще и дешевле – ведь пушку можно использовать неоднократно.

Это была первая серьезная схватка Булла с политиками и чиновниками. Булл проиграл, главным образом из-за своих личных качеств. Он ненавидел чиновников и не умел скрыть свою ненависть, а те платили ему той же монетой.

В 1961 году Буллу повезло. Университет Макгилла увидел в его идее богатые возможности для рекламы своей деятельности, а американская армия поддержала Булла по другой причине: армейские генералы, эти ангелы-хранители американской артиллерии, не хотели уступать военно-воздушным силам, которые стремились забрать под свой контроль все ракеты и артиллерийские средства с дальностью полета снарядов более ста километров. При финансовой поддержке армии и университета Буллу удалось создать небольшой испытательный центр на острове Барбадос. Генералы предоставили в его распоряжение списанное морское орудие калибра шестнадцать дюймов – самого большого в мире – с запасным стволом, небольшую систему радарного слежения, подъемный кран и несколько грузовиков. Университет взялся изготовить необходимые металлические детали. Все это напоминало попытку выиграть чемпионат мира по автогонкам, пользуясь услугами захолустной авторемонтной мастерской, но каким-то чудом Булл выиграл эти гонки. В те годы этот тридцатитрехлетний ученый, пугливый, застенчивый, неопрятный, но невероятно изобретательный, делал открытие за открытием.

Свои работы на Барбадосе Булл назвал «Высотным исследовательским проектом». Вскоре списанное морское орудие было успешно установлено, и Булл начал работу над снарядами. В честь фантастической птицы, изображенной на гербе университета Макгилла, он назвал их «Мартлет».

Булл хотел запустить спутник на околоземную орбиту быстрее и с меньшими затратами, чем это делалось с помощью ракет. Разумеется, он понимал, что его проект не годится для запуска человека в космос, ибо человеческое существо ни при каких условиях не выдержит нагрузок, возникающих в момент выстрела. Но Булл справедливо полагал, что в будущем девяносто процентов исследований и других работ в космосе будет выполняться машинами, а не людьми. В те времена, когда президентом США был Кеннеди, американцы, раздраженные тем, что первым в космосе побывал русский, одну за другой запускали ракеты с мыса Канаверал: сначала с мышами, собаками и обезьянами, а потом и с людьми. Эти полеты широко рекламировались и преподносились прессой как высшие достижения человеческого разума, но в конце концов оказались практически бесполезными.

Тем временем на Барбадосе Булл чуть ли не в одиночку упрямо продолжал возиться со своей единственной пушкой. В 1964 году снаряд «Мартлет» достиг высоты 92 километра. Потом Булл удлинил ствол своей пушки еще на шестнадцать метров (что обошлось в четырнадцать тысяч долларов). Модернизированный тридцатишестиметровый ствол тогда был самым длинным в мире. Из этого ствола Булл выстрелил ста восемьюдесятью килограммами полезного груза, и этот груз достиг магической высоты – 150 километров.

Булл решал проблемы по мере их возникновения. Одной из важнейших и труднейших проблем оказался подбор метательного заряда. В обычной пушке заряд переходит из твердого состояния в газообразное за тысячные доли секунды; немногим больше длится и импульс, который сообщают снаряду расширяющиеся газы, поскольку расширяться и в конечном счете выйти из ствола они могут только одним путем: толкая перед собой снаряд. В сверхдлинной пушке Булла такой заряд просто разорвал бы ствол; здесь требовалась совершенно другая, постепенно выгорающая смесь. Буллу был нужен «порох», который с ускорением выталкивал бы «Мартлет» все то время, что снаряд движется вдоль ствола. Булл разработал и такое взрывчатое вещество.

Булл также понимал, что ни один прибор не выдержит ускорение, превышающее земную силу тяготения в десять тысяч раз, а именно такое ускорение давало найденное им медленно выгорающее взрывчатое вещество. Поэтому он разработал специальную систему амортизаторов, снижавшую ускорение снаряда до 200g. Третьей проблемой был откат пушки. Сила отдачи возрастает пропорционально массе ствола, снаряда и величине полезной нагрузки и у огромной пушки Булла была бы гигантской. Буллу пришлось заняться конструированием сложной системы из множества пружин и гидравлических устройств, которая должна была ослабить силу отдачи до приемлемых величин.

В 1966 году старые недруги Булла из чиновничьего аппарата министерства обороны Канады вынудили министра прекратить финансирование работ. Напрасно Булл протестовал, доказывая, что он может вывести на орбиту спутник с приборами, потратив на это во много раз меньше средств, чем при запуске ракетой с мыса Канаверал. Чтобы защитить свои интересы, генералы перевезли испытательный центр Булла с острова Барбадос в городок Юма в штате Аризона.

Отсюда в ноябре того же года Булл запустил полезный груз на высоту 180 километров; этот рекорд продержался двадцать пять лет. Однако уже в следующем году канадцы – и правительственные организации, и университет Макгилла – полностью отказались от дальнейшего финансирования работ, а их примеру вскоре последовало и правительство США. «Высотный исследовательский проект» был закрыт, а Булл купил себе участок земли в Хайуотере, на границе штата Вермонт и Канады, где занимался главным образом консультациями.

История с «Высотным исследовательским проектом» имела любопытные последствия. В 1990 году стоимость выведения на орбиту одного килограмма полезного груза на челночных кораблях типа «Шаттл», стартующих с мыса Канаверал, составляла десять тысяч долларов. Примерно в это же время (то есть незадолго до смерти Булла) по расчетам Булла получалось, что с помощью его сверхпушки такую же работу можно было выполнить всего за шестьсот долларов. В 1988 году в Национальной лаборатории Лоуренса (штат Калифорния) началась работа над новым проектом. Конечной целью проекта также являлось создание гигантской пушки, но на первом этапе предполагалось построить орудие калибром всего лишь четыре дюйма с длиной ствола пятьдесят метров. В конце концов, затратив сотни миллионов долларов, планировалось сконструировать гораздо большую пушку, способную запускать полезный груз в космос. Эти работы получили название «Сверхвысотный исследовательский проект».

Джерри Булл прожил в Хайуотере, на границе двух государств, около десяти лет. Он бросил мечты о сверхпушке, способной выводить спутники в космос, и применил свои богатейшие познания в другой области, а именно в обычной артиллерии, что, кстати, приносило гораздо больший доход.

Булла заинтересовала проблема дальнобойности артиллерии. В то время основой артиллерийского вооружения едва ли не всех армий мира была универсальная 155-миллиметровая полевая гаубица. Булл понимал, что при обмене артиллерийскими ударами всегда выиграет тот, чьи орудия обладают большей дальнобойностью: он сможет безнаказанно стереть противника с лица земли. Булл решил увеличить дальнобойность 155-миллиметрового орудия и одновременно повысить точность стрельбы. Он начал с боеприпасов. Эту задачу не раз пытались решить и до Булла, но все попытки оказались безуспешными. Булл за четыре года добился поразительных результатов.

По сравнению с принятым на вооружение в НАТО снарядом на контрольных стрельбах из стандартной 155-миллиметровой гаубицы снаряд Булла улетел в полтора раза дальше, точнее попадал в цель и взрывался примерно с такой же силой, однако давал при этом 4700 осколков, а не 1350, как натовский снаряд. Руководство НАТО не заинтересовалось снарядом Булла. К счастью, не заинтересовался им и Советский Союз.

Не сломленный Булл продолжал упорно работать и скоро создал новый снаряд полного калибра, обеспечивавший еще большую дальнобойность. И опять-таки генералы НАТО не проявили к нему ни малейшего интереса, предпочитая иметь дело со своими традиционными поставщиками и их менее дальнобойными снарядами.

Но если великие державы не принимали Булла всерьез, то другие страны придерживались иного мнения. На консультации к Буллу в Хайуотер зачастили военные эксперты со всего света, в том числе из Израиля (тесная дружба Булла с которыми завязалась еще на Барбадосе), Египта, Венесуэлы, Чили и Ирана. Кроме того, Булл консультировал специалистов по артиллерийскому вооружению из Великобритании, Голландии, Италии, Канады и США, которые в отличие от чиновников Пентагона с благоговением следили за его успехами.

В 1972 году Буллу без особых торжеств было предоставлено гражданство США, и уже через год он начал работы над самой 155-миллиметровой гаубицей. За два года он добился поразительных успехов. В частности, Булл установил, что для достижения наилучших результатов стрельбы длина ствола любого орудия должна быть равна сорока пяти калибрам. Булл усовершенствовал обычную полевую гаубицу, назвав модернизированный вариант GС-45 (от Gun Calibre – калибр орудия). Новая гаубица, тем более оснащенная дальнобойными снарядами, намного превосходила все, имевшееся в арсеналах армий коммунистического блока. Но если Булл рассчитывал на выгодные контракты, то ему снова пришлось испытать горечь разочарования. Опять-таки Пентагон уступил мощному лобби военно-промышленников и предпочел их новое детище – ракетные снаряды, которые при равных технических характеристиках стоили в восемь раз дороже снарядов Булла.

В конце концов Булл впал в немилость и американских властей, хотя начиналась эта история вполне невинно. При молчаливом поощрении ЦРУ его пригласили помочь усовершенствовать артиллерию и боеприпасы Южно-Африканской Республики, которая в то время сражалась в Анголе с кубинцами, получавшими широчайшую поддержку Москвы.

Политическая наивность Булла иной раз просто поражала. Он поехал в ЮАР, нашел южноафриканцев очень милыми людьми, с которыми приятно работать. Его ни в коей мере не беспокоило то обстоятельство, что из-за политики апартеида Южно-Африканская Республика была изгнана из всех международных организаций. Булл помог своим новым друзьям модернизировать артиллерию, конечно, на базе своего детища – завоевывавшей все большую популярность дальнобойной, длинноствольной гаубицы GС-45. Позднее южноафриканцы наладили собственное производство орудий Булла, и именно эти орудия нанесли советской артиллерии сокрушительный удар, заставив отступить кубинцев и русских.

Булл возвратился в Америку, но продолжал продавать свои снаряды. Тем временем в США вступил в должность новый президент, Джимми Картер, который провозгласил своим кредо политическую благопристойность. Булл был арестован. Ему предъявили обвинение в нелегальной торговле оружием. ЦРУ бросило Булла, словно обжигающую руки горячую картофелину. Его убедили ни о чем не рассказывать и признать себя виновным. Ему обещали, что суд будет чистейшей формальностью: его лишь пожурят за нарушение международных соглашений.

Шестнадцатого июня 1980 года американский судья огласил приговор: год тюремного заключения, из них шесть месяцев условно, и штраф в размере ста пяти тысяч долларов. Булл и в самом деле отсидел четыре месяца и семнадцать дней в Алленвудской тюрьме, в штате Пенсильвания. Но для Булла самым страшным было не тюремное заключение.

Больше всего Булла потрясли обрушившийся на его голову позор и чувство, что его предали. Как могли американцы так поступить, спрашивал себя Булл. Он помогал Америке всем, чем мог, принял американское гражданство, уступил просьбам ЦРУ в 1976 году. Пока Булл сидел в тюрьме, его компания обанкротилась и была ликвидирована. Булл стал нищим.

Выйдя из тюрьмы, Булл навсегда покинул США и Канаду и эмигрировал в Брюссель. Он начал все сначала и поселился в однокомнатной квартирке с крохотной кухней в многоквартирном доме без лифта. Позднее друзья говорили, что после суда Булл стал совершенно другим человеком. Он никогда не простил предательства ни ЦРУ, ни Америке и тем не менее годами добивался пересмотра решения суда и оправдания.

В Брюсселе Булл снова активно занялся консультациями и вскоре принял предложение, сделанное ему незадолго до суда: потрудиться над модернизацией артиллерии КНР. В начале и середине восьмидесятых годов Булл работал главным образом на Пекин; под его руководством китайская артиллерия была обновлена в соответствии с принципами, заложенными в конструкции гаубицы GС-45. Теперь эта гаубица поставляется во все страны мира австрийской компанией «Вест-Альпине», которая выкупила патенты у Булла, заплатив ему единовременно два миллиона долларов. Если бы не полное отсутствие таланта предпринимателя, Булл давно стал бы мультимиллионером.

Пока Булл отсутствовал, произошли кое-какие события. Южно-африканцы, взяв за основу GС-45 Булла, значительно усовершенствовали ее и создали буксируемую гаубицу G-5 и самоходную артиллерийскую установку G-6, дальнобойность которых при стрельбе снарядами Булла достигала сорока километров, то есть столько же, сколько и у гаубицы Булла. ЮАР продавала свои гаубицы всему миру, а Булл не получил ни пенса, так как выплаты такого рода не были оговорены в контракте.

Среди покупателей южноафриканских орудий был и некий Саддам Хуссейн из Багдада. Именно эти орудия помогли иракской армии разогнать бесчисленные толпы иранских фанатиков, а затем нанести им сокрушительное поражение в болотах у Фао, положив тем самым конец восьмилетней ирано-иракской войне. Но Саддам Хуссейн внес свои усовершенствования, особенно в сражении при Фао. Он начинил снаряды отравляющими веществами.

Потом Булл работал на Испанию и Югославию. В частности, он помог югославской армии превратить устаревшие 130-миллиметровые пушки советского производства в современные 155-миллиметровые орудия, стреляющие дальнобойными снарядами. Сам Булл не дожил до тех дней, когда после развала Югославии его орудия, унаследованные сербами, в жестокой гражданской войне разрушали города хорватов и мусульман. В 1987 году он узнал, что Америка все же намерена создать сверхпушку, способную запускать полезный груз в космос, но только без участия Джерри Булла.

Зимой того же года ему неожиданно позвонили из иракского посольства в Бонне. Не будет ли угодно доктору Буллу посетить Багдад в качестве почетного гостя Ирака?

Булл не знал, что в середине восьмидесятых годов Ирак стал свидетелем так называемой «Операции изоляции» – широкомасштабных действий США по перекрытию всех каналов, так или иначе связанных с поступлениями вооружения в Иран. Эта операция явилась ответом на варварскую резню, устроенную фанатиками из организации «Хезболла» в бейрутских казармах американских моряков. Террористам открыто помогал Иран.

«Изоляция» была на руку Ираку, воевавшему в то время с Ираном. Тем не менее реакцию иракских властей можно было сформулировать примерно следующим образом: «Если американцы так поступают с Ираном сегодня, то завтра они могут сделать то же самое и с Ираком». С этого момента иракское правительство решило импортировать не вооружение, а технологию его производства – разумеется, в тех случаях, когда это представлялось возможным. Булл был одним из талантливейших конструкторов оружия, поэтому он и привлек внимание Ирака.

Вербовка Булла была поручена Амеру Саади, второму человеку в Министерстве промышленности и военной техники, которое обычно называли сокращенно МПВТ. Булл прибыл в Багдад в январе 1988 года, и Амер Саади, великолепный дипломат и неплохой инженер, владевший помимо арабского французским и немецким языками, отлично разыграл спектакль.

Ирак, сказал Саади, нуждается в помощи Булла, чтобы воплотить в жизнь свою давнишнюю мечту: запускать мирные спутники в космос. Для этого им пришлось конструировать ракету, которая смогла бы выводить полезный груз на околоземную орбиту. Египетские и бразильские консультанты предложили в качестве первой ступени использовать конструкцию из пяти ракет типа «скад»; девятьсот таких ракет Ирак уже купил у Советского Союза. Но все оказалось не так просто, возникло множество технических проблем. Ирану был необходим доступ к суперкомпьютеру. Не может ли доктор Булл помочь им?

Булл обожал проблемы, решение технических головоломок было смыслом всей его жизни. Доступа к суперкомпьютеру у него, к сожалению, не было, но его голова работала не хуже самой лучшей вычислительной машины. Кроме того, если Ирак действительно хочет стать первым арабским государством, пробившим дорогу в космос, то есть и другой путь.., между прочим, более дешевый, более простой, особенно если приходится начинать с самого начала. Саади попросил рассказать подробнее. Булл рассказал.

Всего за три миллиона долларов, объяснил Булл, он может построить гигантскую пушку, которая заменит множество ракет. А вся программа будет рассчитана на пять лет. Он сможет опередить американскую команду. Это будет триумфом арабского мира. Доктор Саади не сводил с Булла восхищенного взгляда. Он обязательно доведет предложение Булла до сведения иракского правительства и будет настоятельно рекомендовать принять его. А тем временем не сочтет ли доктор Булл возможным взглянуть на иракскую артиллерию?

К концу недельного визита Булл согласился помочь делать из пяти «скадов» одну первую ступень межконтинентальной или космической ракеты, разработать два новых артиллерийских орудия для иракской армии и официально предложил Ираку заключить контракт на создание суперпушки, способной запустить полезный груз на орбиту.

В истории с Южно-Африканской Республикой Буллу удавалось не задумываться о политике правительства, которому он служил. Друзья предупреждали его, что Саддам Хуссейн не зря считается самым кровавым диктатором, если не во всем мире, то уж во всяком случае на всем Среднем Востоке. Но, с другой стороны, в 1988 году тысячи вполне респектабельных компаний и десятки правительств совершенно открыто устанавливали деловые связи с не скупившимся на затраты Ираком.

Для Булла величайшим искушением была его суперпушка, его любимое детище, мечта всей его жизни. Наконец-то нашелся денежный мешок, богатый спонсор, готовый помочь Буллу воплотить его мечту в реальность. Тогда Булл присоединится к пантеону великих ученых.

В марте 1988 года Амер Саади направил одного из дипломатов в Брюссель для переговоров с Буллом. Булл сказал, что он уже добился определенных успехов в решении технических проблем, возникших при разработке первой ступени иракской ракеты, и будет рад передать техническую документацию после подписания Иракской стороной контракта с его компанией, которая и на этот раз носила название «Корпорация космических исследований». Договоренность была достигнута. Иракская сторона понимала, что названная Буллом сумма в три миллиона долларов за разработку суперпушки просто смешна; они повысили сумму до десяти миллионов, но просили ускорить работы.

Если Булл начинал работать, то он работал поразительно быстро и продуктивно. Уже через месяц он сколотил команду из лучших независимых ученых и инженеров. Иракскую бригаду, работавшую над сооружением суперпушки, возглавил британский инженер-конструктор Кристофер Каули. Булл назвал эту программу проектом «Вавилон», а работы по созданию космической ракеты, проводившиеся на севере Ирака, – проектом «Птица».

К маю были готовы технические условия и детальная спецификация проекта «Вавилон». Булл вознамерился создать невероятную машину. Ствол метрового калибра длиной 156 метров и массой 1665 тонн будет вдвое с лишним выше колонны адмирала Нельсона в Лондоне, такой же высоты, что и монумент Вашингтону. Казенная часть будет весить 182 тонны, два буферных цилиндра – по 7 тонн, четыре цилиндра механизма отката – по 60 тонн каждый.

Сталь должна быть высокопрочной, выдерживающей внутреннее давление 5000 атмосфер и обладающей прочностью на растяжение не менее 1250 мегапаскалей.

В Багдаде Булл объяснил, что сначала ему придется построить прототип суперпушки калибром всего лишь 350 миллиметров и массой 113 тонн. С помощью этого «мини-Вавилона» Булл смог бы испытать носовые конусы, которые потом могут пригодиться и для проекта «Птица». Иракскому правительству очень понравилась эта мысль; они хотели научиться изготавливать и носовые конусы ракет.

Возможно, в то время Джерри Булл не понял истинных причин того ненасытного аппетита, который проявило иракское правительство, услышав о носовых конусах ракет. Не исключено, что он, подталкиваемый неуемным желанием увидеть, наконец, наяву мечту всей своей жизни, просто закрывал глаза на то, что могло бы ему помешать. На самом деле сложные носовые конусы необходимы для предохранения спускаемого аппарата от сгорания при его вхождении из космоса в атмосферу, а космические спутники не возвращаются на Землю, они навсегда остаются на орбите.

В конце мая 1988 года Кристофер Каули уже размещал первые заказы на заводах компании «Уолтер Сомерз» в Бирмингеме. Эти заказы предусматривали изготовление секций ствола «мини-Вавилона». Что касается секций стволов четырех настоящих суперпушек, то их очередь подойдет позднее. По всей Европе были заключены договоры на изготовление других странных стальных деталей.

Темпы работ Булла поражали воображение. За два месяца он покрыл такое расстояние, на которое правительственным чиновникам понадобилось бы два года. К концу 1988 года он закончил разработку двух новых орудий – не неуклюжих буксируемых орудий, которые поставляла ЮАР, а маневренных самоходных артиллерийских установок.

Модернизированные Буллом орудия могли сокрушить артиллерию всех граничащих с Ираком государств – Ирана, Турции, Иордании и Саудовской Аравии, которые закупали вооружение у НАТО и США.

Буллу удалось также решить проблему связывания воедино пяти «скадов» и таким образом создать работоспособную первую ступень будущей ракеты, которую хозяева назвали «Аль-Абейд», что значит «правоверный». Булл обнаружил, что иракские и бразильские инженеры работали с негодной базой данных, причем источником ошибки была неисправность в аэродинамической трубе. Булл сделал новые расчеты, передал их бразильцам и предоставил им возможность работать дальше.