Давнее пророчество
– Реварна надо заточить и судить.
– С одной стороны, – слабо усмехнулась Алчита, – ты в чем-то прав, но с другой – этот ход ничего не даст в данный момент, если посмотреть на его последствия. Время не пришло для решительных действий. Ты и сам это чувствуешь.
– Адам говорит, что на него наезжают и не дают работать.
– Это наши реалии. По-иному не может и быть, учитывая то, чем занимается эстарх. Я уже говорила с Эдартом, но до него мои слова не доходят.
– Ты пробилась к импру?! Это невозможно сделать. Киитл, Ирвинг, другие элты прежней закалки никак не могут…
– Я уведомлена об их действиях, так вот, Эдарт сказал, что новый объект за пределами Эльклеи должен возводиться только в случае, если его строительством будет руководить кто-то из его помощников. На мое напоминание о том, что Зиад говорил по-другому, а также настаивал на всяческом содействии Адаму, Эдарт не отреагировал поначалу, он как будто даже задумался, но потом все же сказал, что сделает все, что от него требуется в случае, если Адам согласится на его условия. Мне он намекнул, что есть информация о том, что Адам якобы хочет захватить власть, и не считаться с ней он не имеет права.
– Адам? Власть?
Моему удивлению тогда не было границ.
– Или лица, которые ему благоволят, – дополнила меня Алчита. – Ты же слышал, что Киитл, Чу Инар, Ук Таар и другие элты зачислены в список неблагонадежных. Список этот составлен Хироем, Реварном и их приспешниками. Эдарт с ним ознакомлен. Хуже другое, он считает во многом, что подозрения имеют под собой веское основание. Я пыталась его переубедить, но бесполезно. Эдарт меня не слышит.
– Это и наводит на размышление. Эдарт, по сути, потворствует представителям «новой формации». Реварн, Хирой, Миарт – отъявленные их представители.
– И что?
Вопрос Алчиты вызвал у меня некоторое удивление.
– Как что? – с некоторой даже опаской спросил я, всматриваясь в Алчиту. – Их деятельность – это нарушение устоев и принятых в Эльклее законов. Косвенное действие даже более опасно, чем прямое.
– Меня, как я вижу, ты считаешь едва ли не сообщницей Эдарта, Реварна и Хироя, что так ко мне присматриваешься. Ты хочешь действовать и немедленно. А что дальше? Ты об этом подумал? Сместил ты Эдарта, и что ты получишь? Гражданскую войну в Эльклее? Ведь Эдарт удобный и очень «молодой поросли». Она может делать, прикрываясь его фигурой, что угодно. Тебя и кого угодно попросту поймают на контрприем, сделают крайним и обвинят, причем обосновано, в подрыве стабильности в Эльклее. А потом враги станцуют на твоих останках танец завершения твоего существования и укрепления своей силы. Хуже, что ты не смотришь на несколько шагов вперед. Кто будет за тебя это делать?
Я молчал. Не спешила продолжать беседу и Алчита.
– Пришел за одним, а поговорили обо всем, – сделал я вывод по поводу беседы.
– На самом деле вопрос Ювитии сейчас не самый важный. Это ты мне можешь сказать, что думаешь об Эдарте и его окружении. За эти стены, – Алчита сделала жест рукой, указывая на дом, – информация не выйдет. Я не советую тебе, кроме Адама, может, Киитла, до отъезда вообще распространяться о своих симпатиях и антипатиях.
– Во что элты превращаются? – вырвалось у меня тогда.
– Наступают другие времена. Необходимо действовать выверено и осмотрительнее, думать о том, на кого посмотреть и что сказать. Так еще десять лет назад не жили. Придется всем учиться. Но ныне – далеко не самые худшие времена даже для Тулплеи.
– Предвидишь для элтов Тулплеи еще более трудные времена?
Алчита промолчала, предлагая найти мне самому ответ на этот вопрос. Мы какое-то время еще поговорили, а потом разошлись. Несмотря на то, что никакой конкретики мне не было сказано, я почувствовал облегчение. Последние сомнения, бывшие у меня тогда по поводу поездки, рассеялись. Я даже по дороге домой почти запел одну из давних песен, которую слышал от матери.
Ювития, слегка хмурясь, встретила меня на выходе из дома. Расспрашивать, где я был, не стала, понимая, что я ей не отвечу, как она на то рассчитывает. Всмотревшись в меня, жена усмехнулась и сделала вывод:
– Как я вижу, все уже решено. Так?
– Неточно установлен лишь день отъезда.
– Без меня все равно ты не уедешь. О детях подумай, – сказала Ювития и демонстративно ушла в дом.
«Опять я виноват, – мелькнула мысль. – Что бы ни сделал, везде не прав. Почему так получается?»
Я пошел в дом вслед за Ювитией, размышляя о превратностях судьбы. Многое еще предстояло сделать до отъезда. В школьных мастерских я тогда каждый день почти до вечера готовился, предполагая, что меня ожидает теплый прием на месте. Так, по крайней мере, явствовало из информации о положении дел в Тулплее, которую имели учителя школы. Я не обольщался по поводу предстоящей командировки по обмену опытом. Все равно на месте кроме меня самого мне бы никто не помог, а только бы мешали. В этом меня еще раз убедил Киитл. Как-то в беседе, глядя на меня, паадх заявил:
– На месте сразу же попадешь в паутину замысла, который против тебя или кого угодно другого уже сплетен. Поэтому ты должен быть готов действовать, как никто и никогда еще не действовал.
– За себя я спокоен, но жена…
– Забота мужа, – сразу же дополнил меня Киитл. – С Ювитией я уже беседовал.
– И что?
– А ты не догадываешься? Ювия четко высказала мне, правда почти в вежливой форме, что думает обо мне. Я едва ли не ее враг. Вот как бывает.
– Задание, конечно, странноватое.
– Еще не поздно отказаться.
– Я назад не сдам. Почти все приготовления сделаны.
– Лит заменит тебя, пока будешь отсутствовать. Я говорил с Адамом. Жестко его начинают прессовать. Молодежь из «новой формации» входит в силу, присматривается. Впрямую Адама не трогают, но по рукам и ногам уже вяжут. Вот и попробуй что-то сделать.
Киитл тогда замолчал и ничего больше не говорил, о чем-то размышляя. Я также не задавал вопросов, чувствуя, что Киитл многое знает, но не хочет этим делиться. Так было нужно. Я это чувствовал. Уже тогда шла игра, в которой, хотел я или нет, я играл одну из ведущих ролей. Слова были излишни. Надо было действовать по-другому, жить иным. Не бросаться на врагов сломя голову, а действовать вовремя, но, что главное, расчётливо.
Время между тем очень быстро шло в тот год. День сменялся вечером, а вместо ночи вновь возвещало о себе утро. Иногда, не скрою, появлялось чувство, схожее с тоской. Ювития, в чем я все больше отдавал себе отчет, отдалялась от меня, несмотря на видимое приятие, на то, что жена, как только я заканчивал ужин, устраивалась возле меня и, обнимая, забывая все то, что было между нами еще недавно, называла тепло и ласковыми словами. Я не знаю почему, но эти знаки ее внимания ко мне вызывали у меня странное чувство, схожее с жалостью. Женщина, сидевшая возле меня, что я отчетливо чувствовал, теряла себя, но не хотела ни себе, ни мне в этом признаться. Более того, Ювития хотела, чтобы так было, поскольку любые мои вопросы и пожелания, расспросы, касавшиеся ее и ее состояний, вызывали или активное, или пассивное сопротивление.
В случае пассивной реакции Ювития попросту ничего не отвечала или переводила разговор на другую тему, иногда обнимала и целовала меня, показывая свое приятие и любовь. Активная реакция рождала раздражение и обиду, обвинения меня в том, что я лезу в ее мир, хочу ее переделать и переиначить так, как мне хочется. В общем, беседы по душам не получалось. Я не сдавался, предпринимая постоянные попытки достучаться, подобрать ключик, но они разбивались о защиту. При этом всем я чувствовал, что кто-то или что-то, что не желало обращать на себя внимание, стремясь оставаться в тени, все время мешало мне найти точки для контакта. Мне не удавалось сделать то, что я желал больше всего: разобраться с происходящим так, как следовало, чтобы исключить всякие поползновения и атаки на жену.
На сон Ювитии и ее проживание в доме были поставлены дополнительные защиты. Положение дел вроде бы улучшилось, но я отчётливо знал, что это – всего лишь отсрочка. Тем не менее, даже такое положение дел было для меня положительным. Ювитии, что я отметил после проведения всех мер, обеспечивающих защиту и безопасность, стало явно лучше. Надолго ли сохранилось такое положение дел, неясно, но тогда именно это действие позволило мне с уверенностью смотреть в будущее.
Еще одно событие, о котором необходимо сказать, случилось накануне отъезда. Я, по обычаю придя утром в школу, встретил Киитла, который сразу же подошел ко мне и, как бы всматриваясь в меня, заключил:
– В мастерские пройди, туда, где скутера и лерфы делают. Есть новости для тебя.
Я, ожидая сюрприз, направился в указанном направлении. В мастерской я нашел Эрида – помощника Чиара, который с недавнего времени, как Чиар стал выполнять обязанности начальника службы безопасности Адама, занял его место. Вместе с ним в мастерских возились старшие ученики и еще одно лицо, которое, как только этот элт отвлёкся от работы, я сразу же узнал. Передо мной стоял, едва заметно усмехаясь, Ук Таар. Его глаза излучали задорное и боевитое чувство. Складывалось такое впечатление, что Ук хотел сказать мне что-то важное. В ожиданиях я не обманулся. Ук, жестом показывая следовать за ним, вышел из мастерской. Наша беседа состоялась в школьном парке, который Ук уже успел изучить. Мы забрели в одно из дальних мест, где парк становился лесом. Только тут Ук, повернувшись ко мне, сделал знак, что хотел бы ненадолго остановиться. Я, оказавшись лицом к лицу с временным мастером, ждал его слов.
– Тулплея, куда ты направляешься, уже почти стала одной из провинций Атласа или продолжением Иершлама, – были первые слова Ука. – То, что на ее территории пока еще есть гарнизоны наших воинов, скорее всего, свидетельствует, пусть и косвенно, что наша сила еще не полностью ушла из тамошних мест.
Ук замолчал, так толком ничего не сказав, ожидая моей реплики.
– Я так понял, что ты выступаешь за то, чтобы я отправился в Тулплею, – предположил я после короткой паузы.
– Решение ты принял ехать и однозначно, но ты не хочешь этого. Так бывает, – подумав, высказал мнение Ук.
– С Ювитией проблемы. Жена в любом случае будет меня сопровождать. Я не хочу этого, но так будет.
– Я вижу, в последнее время ты всерьез думал над предложением Адама.
Я слегка вздрогнул, пристально глядя чуть мимо Ука.
«Откуда он это знает?» – пронеслось у меня в голове.
– Так вышло, что я пока что занимаю пост начальника службы безопасности при Адаме, – не стал скрывать Ук Таар.
Я слегка усмехнулся. Ситуация прояснялась. Одного я только не понял: почему Ук выдал мне эту информацию. В важности ее не приходилось сомневаться.
– Удивлен, что я тебе это говорю?
Я кивнул.
– Тут такое дело, нельзя ничего сказать наперед. Мое место пока что временное. Я не смогу долго осуществлять кураторство. Сам понимаешь, много работы помимо проекта.
– Проект ведь самое важное и главное, что только есть у элтов.
– Да, но для того, чтобы он был успешен, как ты понимаешь, важна организация. Кто-то должен ведать как организацией всего необходимого, так и обеспечением безопасности. Сам Адам не сможет это сделать. У него попросту не будет на это времени. Нужно оборудование, нужны кадры, нужны воины, которые будут охранять его и проект, причем далеко за пределами Эльклеи…
– Ты раскрываешь мне карты. Зачем?
– Должен же ты хотя бы отчасти догадываться о перспективе. Не считай поездку ссылкой. Она – только лишь прелюдия к более важной работе. Хочу также сказать, что с нашей стороны страховки не будет. Тебе придется действовать самому.
– Еще одно испытание?
– Тест на зрелость и состоятельность, – подтвердил Ук Таар.
– Есть какие-то условия?
– Лишь твое отсутствие в Эльклее продолжительное время.
– Я где-то так и думал. Получается задание…
– Надо выполнить, но оно может иметь совершенно иное продолжение…
Я усмехнулся. Ук сказал примерно то, что я и ожидал услышать.
– Эдарт?…
– Пока будет править. Потенциал этого элта пока еще не полностью исчерпан. Нет смысла на эту должность кого-то еще возводить, хотя и Ирвинг, и Ванэяр, некоторые другие элты из прежней гвардии могут вести дело лучше, но в любом случае их постигнет такая же участь, а то и худшая.
– Получается, что надо терпеть?
– Не терпеть, а делать дело, – поправил меня Ук. – Хуже всего то, что Реварном организован новый отдел. В его обязанности входит слежение за воаками. Я предупредил и Эдарта, и Реварна о недопустимости такого шага. Мы не враги элтам, но Эдарту все невдомек, а еще больше Реварну. По поручению Реварна связались с начальником службы Времени Тулплеи. На эту должность назначен некто Хуранг. Он хэндал (временной мастер, работающий на конфедерацию) и служит конфедерации, но скрыто. Его задача сделать недоступной Тулплею для деятельности временных мастеров. Посмотрим, как это у него получится. Кое-какие меры мы уже приняли, чтобы у него ничего не вышло.
– Выходит, вам ход в Тулплею закрыт, – сделал я само собой разумеющийся вывод.
– В какой-то мере – да. К тому же, как ты понимаешь, мы не можем отказаться от помощи и содействия Адаму. У нас попросту нет сил на серьезные рейды в Тулплею. Хотя, конечно, мы не будем спокойно смотреть, как наши враги делают все для того, чтобы не допустить нашей деятельности в тамошних местах. Скорее всего, будет ничья.
– Как тебя понимать?
– Мы не дадим возможности действовать в Тулплее Хурангу и его помощникам, но и сами не сможем там работать, как раньше, в некоторых местах, так точно.
– Тебя направил Адам?
– Адаму я пока что ничего не говорил о встрече с тобой. Я почувствовал ее надобность интуитивно, и вот я здесь.
– Без Зиада элты – что маленькие дети.
– Нам всем нужно учиться жить без него. Тебе, между прочим, в первую очередь. Ты все ждешь, что тебе кто-то что-то скажет. Прямых, иногда даже косвенных указаний, не будет. Привыкай. Пришло время перемен.
Я вздохнул, а Ук, глядя чуть мимо меня, отметил:
– Сказал все, что считал нужным, даже чуть больше. Это тебе аванс на дальнейшее. Очень многое зависит от тебя. Придется тебе принимать совсем нестандартные решения.
– Через несколько дней отъезд.
– В школу возвратишься сам. У меня дела.
Сказав друг другу положенные слова, мы разошлись. Я все думал о новом задании, о том, с чем мне придется столкнуться в Тулплее. Тягучее и слегка тоскливое чувство возникало тогда у меня. То, что будет нелегко, я знал. Вот только насколько не предполагал. Думаю, если бы знал, то не поехал. Но жизнь тем и хороша, что раз за разом преподносит нам сюрпризы, причем такие, о которых ты зачастую мало догадываешься или вообще не предполагаешь, что такие возможны.
Да, в жизни действительно все решает сила, но сила сознательных, умных и разумных, осмысленных действий. Без нее никуда, особенно в ситуации, которая сложилась у меня на новом месте. К пониманию силы я приходил всю жизнь, осмысляя то, в чем же она есть и состоит. Под конец жизни я думаю, что мое понимание этого вопроса все равно фрагментарно. Есть главное, есть второстепенное, а есть сила. Кто обретет «есть» силы, тот может воистину открыть для себя новые горизонты. До ухода мне еще лет пять. Попытаюсь это сделать.
Глава 2
Теплая встреча
Когда судьба забрасывает тебя в чужие края, воздух, улыбки жителей, сама земля кажутся тебе чужими. Сколько бы ты не находился там – лучшим местом для тебя всегда будет твоя Родина. Но жизнь для того и дана, чтобы в сложившихся новых условиях выполнить то, что необходимо, сменив при этом свое отношение к себе, к своему заданию и к тем условиям, в которых тебе приходится его выполнять.
На то ты и воин, и мужчина, чтобы справиться с вызовами и приложить в своих действиях необходимую силу и волю. На то ты и личность, чтобы выполнить задание с индивидуальным подходом и творчески, а не по шаблону.
В таких твоих осмысленных и сознательных действиях и раскрывается твоя личность, существо и существование твоего духа и вся его сила в тебе.
Эдвин Таард. Размышление о заданииДни до отъезда в Тулплею пролетели быстро. В школьных оружейных мастерских я подготовил себе все необходимое для путешествия. Я сложил в несколько больших сумок все, что могло мне понадобиться на новом месте, и был готов к отъезду. Перед отъездом я попрощался со своими учениками, перекинулся парой слов с учителями и был готов на следующее утро отъезжать в школу Уршаз в Тулплее.
Уезжать не хотелось. Кроме всего прочего Ювития, как-то странно глядя на меня, произнесла: «Кажется мне, что нас ждет на месте теплый прием. Я знаю Киитла не один год, но в данном случае мне думается, что он тебя если не подставляет, то отправляет подальше из Эльклеи. Не находишь?» Что мне было ответить? Сказать, что Киитл мой друг, и я ему всецело доверяю? Так это и так было понятно. Я ответил в том духе, что задание, какое оно бы ни было странным на первый взгляд, надо выполнять, раз я за него взялся. Ювития никак мне не ответила. В первый раз я отметил для себя, что моя жена, по крайней мере, несколько предвзято относится к Киитлу. «Паадх слишком многое прошел в жизни, чтобы к ее завершению играть в двойную игру», – думал я. Вместе с тем, слова Ювитии меня задели.
Киитл как будто почувствовал, что Ювития не слишком доброжелательно отзывалась о нем. Единственный из всех учителей ранним утром паадх пришел к моему дому, когда я уже выносил вещи, но не стал в него входить, а, войдя в режим невидимости, посетил мою мастрескую, чтобы не привлекать внимания жены. Оттуда он наблюдал за тем, как два биота помогали мне. Ювития пока еще была в доме. «Хочу сказать тебе несколько слов, – прозвучали в моей голове мысли Киитла. – Мне нужно всего лишь несколько минут твоего внимания без Ювитии. Придумай что-то».
Сказав Ювитии, что мне нужно кое-что посмотреть в мастерской, я направился туда. Киитл ждал меня, осматриваясь по сторонам. Надо сказать, что навыков скрытого и незаметного перемещения, а также телепортации на небольшие расстояния паадх не утратил. Он с какой-то скрытой улыбкой и теплотой смотрел на меня, когда я вошел в мастерскую. В этом взгляде я почувствовал заботу о себе и надежду. Киитл видел что-то такое, что пока что было недоступно мне. Скорее всего, это касалось моего будущего.
– Будь сильным, – негромко поприветствовал я его.
В ответ Киитл только на секунду прикрыл веки и тихим, но сильным голосом произнес:
– Ситуация осложняется. О твоем назначении, понятное дело, уже знают все учителя школы Уршаз, в том числе и Тулом. Члены совета Тулплеи тоже осведомлены о твоем прибытии, но это – не самое худшее.
Киитл замолчал. В его глазах промелькнула печаль, после чего взгляд Киитла стал строже. Паадх по привычке упер руки в широкий пояс, глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
– Мне удалось переговорить с Зиадом. Ситуация в Тулплее по его видению стремительно ухудшается. Он видит, что в самом ближайшем будущем на этих землях разразится война. Есть общий план, который реализуется группой лиц. В соответствии с ним физически устраняются все лица, представляющие угрозу правящей верхушке тем, что отстаивают позиции свободы…
Киитл искоса глядел на меня, изучая мою реакцию.
– Выходит, что заказ на убийство поступает с самого верха? Так тебя понимать? Может, ты знаешь, кто заказчик? Тогда как понять тебя и Зиада? Вы оба советуйте мне поехать. Если лица определены, то стоит ли мне отправляться вообще?
– Конкретных заказчиков, как и исполнителей, никто не знает. Можно лишь догадываться о том, кто они. Знаю, что у тебя уже есть догадки.
– Значит, вопрос не в расследовании обстоятельств гибели, а в моем нахождении вне пределов Эльклеи? Верно?
– Может и так, но убийц все же необходимо найти.
– Кто их будет наказывать, если ситуация, как ты говоришь, осложняется?
Киитл прищурился.
– Порядки в Тулплее становятся все больше похожими на те, которые приняты в провинциях Атласа с той лишь разницей, что часть населения пока что еще придерживается старых обычаев.
Я молчал. Слова Киитла меня, честно говоря, как-то смутили и обеспокоили. «Что он хотел мне сказать? Зачем пришел сюда?» – вот, что мне было непонятным.
– Не понимаешь, зачем я пришел? – тихо спросил Киитл. – Ювития настраивает тебя против меня. Слова женщины, вовремя сказанные, имеют большую силу, чем мы думаем, но дело даже не в этом. Наш в прошлом друг Эдарт уже себе не принадлежит. Он стал послушным исполнителем чужой воли. Реварн, Хирой и другие – всего лишь пешки в сложной и запутанной игре, которую ведут синкры против нас нашими же руками. Владыка Атласа и Совет Тысячи готовятся изнутри развалить Эльклею. Тулплея наводнена агентами синкров. Я не исключаю, что Тулом и другие «учителя» тайно сотрудничают с разведкой Атласа.
После сказанных слов Киитл замолчал, ожидая ответной реплики.
– Так значит, моя поездка – всего лишь фикция? Но почему ты, Зиад и другие, так или иначе, высказываются за нее?
– Я сам всего не знаю. Скажу так: ты должен на время покинуть Эльклею. Как долго может затянуться твое отсутствие – не знает никто.
– Но зачем? Какая истинная причина того, что я покину на время Эльклею?
– Все, что нужно, я тебе уже сказал. Советую поторопиться. Ювития может заподозрить, что ты с кем-то беседуешь. Чутье у твоей жены развито на уровне.
– Грустно мне за Эдарта. Не понимаю, как могут с элтом произойти такие перемены? Он был нашим другом. Его лично рекомендовал Зиагаард.
– В данный момент этот факт ничего не решает. Тот Эдарт, которого мы знали, и импр всей Эльклеи, которым он стал – разные элты.
– Но почему тогда Зиад рекомендовал на пост импра именно его? Неужели ошибся?
– Ответ на этот вопрос я пока что не знаю, хотя кое-какие догадки на этот счет у меня есть…
– Ты хочешь сказать, что Зиад, зная будущее, подставил под удар Эдарта?
– Никто не знает, что было бы, если вместе Эдарта оказался на посту кто-то другой. К примеру, Ирвинг или Ванэяр.
– Хуже бы точно не было, – вырвалось у меня.
– Поспешный вывод, – Киитл жестом указал мне на дверь. – Пора. Дверь закрой. Я выберусь сам.
Я вышел из мастерской и заметил на пороге дома Ювитию, внимательно наблюдавшую за мной. Жена несколько подозрительно смотрела на меня, как будто догадывалась о каких-то моих неблаговидных поступках.
– Ты все всегда делаешь вовремя. А тут возишься?
– Мы не опоздали. На месте будем вовремя. К тому же я жду Лита. Он должен прийти и помочь нам.
– Киитл направил Лита? А почему сам не пришел? Боится?
– Ты несправедлива к паадху.
– Я сама для себя решу, что я делаю правильно, а что нет. Тэр, пошли, а то опоздаем. Недобрый знак вначале дела опаздывать.
Ювития сделала знак биотам, которые сразу же занесли все вещи в энач (открытый четырехместный скутер, предназначенный для перемещений на небольшие расстояния). В это время я увидел Лита, который входил на наш участок.
«Я вовремя», – услышал я мысль Лита, посланную мне.
Ювития в это время уже удобно устроилась в машине.
– Биотов оставьте дома, – сказал Лит, подходя. – Я помогу с вещами. Ты серьезно подготовился, – заметил он, глядя на сумки.
– На месте может всего не оказаться, – возразил я.
Лит как-то странно усмехнулся.
– В Толле есть все. Правда, за все нужно платить кристаллами…
– У меня только плата учителя. На нее много не накупишься.
– Что же ты оставил своего друга? – внезапно напала на Лита Ювития. – Не думала, что в школе принято находить крайнего. Конечно, Эд безотказный. Он все предложения воспринимает серьезно, а если они ему не нравятся, то он, превозмогая себя, считает правильным выполнить свой долг учителя. Только вот почему он, а не другие?
– Ювия, с этим делом могу справиться только я. Лит не принимает решение. Он так же, как и я, выполняет распоряжение паадха.
– Тогда пусть передаст Киитлу, который, кстати, не пришел тебя проводить, хотя следовало бы, мой вэч (слова несогласия и неудовольствия). Или я ничего не понимаю и являюсь полной дурой, – тут Ювития грозно взглянула на меня, а потом на Лита. – Или во всем происходящем наличествует какой-то замысел. И он мне не нравится.
Пока Ювития говорила, энач, пилотируемый мной, подлетал к посадочной площадке, на которой стояло два лерфа. Один из них должен был отвезти нас в Тулплею. Лит хмурился, а я, чтобы как-то сгладить ситуацию, обращаясь к Ювитии, произнес:
– Ты бы хотя бы на моего побратима не наезжала. Что за мода всех вокруг обвинять? Лит тут причем?
Ювития молчала. Видимо, понимала, что выпалила обвинения с горяча. Сейчас жена отходила. Что на нее тогда нашло, не знаю. Литу я телепатировал, чтобы он с пониманием отнесся к срыву, который произошел с Ювитией: «Жена сегодня не в духе. Не принимай близко к сердцу ее слова».