Давнее пророчество

«Я и сам иногда срываюсь, чикта. Устала Ювития. Приглядывай там за ней. Понимаю, что тебе было бы легче без нее, но женщина должна сама во всем убедиться», – сразу же пришел мне мысленный ответ Лита.

В остальном, если не считать вышеописанных мною событий, отъезд прошел буднично и предсказуемо. Лит по нашим обычаям стоял на площадке до тех пор, пока лерф, сопровождаемый его взглядом, не исчез вдалеке. Неписаное правило строго соблюдалось. Считалось, что таким образом увеличиваются шансы на возвращение тех, кто отправляется в опасное путешествие. Ювития, глядя из кабины быстро удаляющегося лерфа на фигуру Лита, одиноко стоящую на площадке, вдруг ни с того ни с сего произнесла:

– А ведь ты с ним, Эд, не скоро еще увидишься.

Я удивленно посмотрел на жену.

– Сокровище ты мое, откуда ты знаешь, что так будет?

– Оттуда, что и ты. Я тоже кое-что вижу. Все-таки должно же в жене одного, как считается, из лучших ицлов Эльклеи быть что-то от своего мужа?

Что мне было возражать на подобные рассуждения? Я обнял жену. Ювития в свою очередь обняла меня и уткнулась мне головой в плечо, а потом прижалась к груди. Раньше за ней подобных действий я не замечал. В данном случае поведение Ювитии было признаком предстоящих, не очень-то и благоприятных не только для меня событий. Такой вывод я сделал уже после того, как окончилось и это мое приключение, называвшееся поездкой в Тулплею по обмену опытом.

Через час полета лерф высадил нас на посадочной площадке, прилегавшей к небольшому зданию диспетчерской в поселке, где находилась школа Уршаз. Трое свободнорожденных – учителя школы на месте уже ждали нас. Обменявшись обычными приветствиями и удостоверившись, что мы именно те лица, которых они ждут, один из встречающих сопроводил нас к зданию, в котором мы должны были проживать.

С самого начала в действиях и в фигурах встречавших нас элтов я почувствовал скрытую угрозу. Нам здесь явно были не рады. Причину такого поведения предстояло выяснить. Внешне все было благопристойно. Меня встречали как уважаемое лицо даже с большим вниманием к моей персоне, чем требовалось. Ювитии, естественно, тоже не понравилась встреча. «Зачем ты сюда напросился?» – очередной раз мысленно укорила она меня. В ответ я промолчал.

Мы должны были проследовать за нашим провожатым в выделенное нам жилище пешком. Вещи должны были подвезти позже. Самое ценное – рюкзак с личными вещами и специальными приспособлениями, я взял с собой, не доверяя местным. «Кто знает, может вещи досмотрят, или что-то в них подкинут?» – рассуждал я. Такие мои действия нашим провожатым сразу же не понравилось. Меня пробовали переубедить, но безуспешно. Только после этого, как бы нехотя, нам был предоставлен энач для передвижения. На нем мы и прибыли на место, хотя в действительности от площадки до нашего временного жилища было не так уже и далеко идти.

Небольшой поселок, где проживали учителя и обслуживающий персонал, располагался на вершине невысокого холма над комплексом школьных сооружений. Его строения поднимались к вершине холма и вплотную подходили к подножью башни Эбр, расположенной на самом верху холма. Энач наш провожатый приземлил возле двухэтажного дома, утопающего в зелени, с широкой террасой, выходившей в окружающий парк. Выйдя из скутера, он первым направился к входу, отключив при этом защиту периметра объекта. Шары-разведчики, контролирующие территорию, на которой располагался объект, дружно поднялись вверх, как будто встречая нас. Провожатый сразу же перевел их в режим наблюдения, после чего асэги вернулись на свои обычные места. Мы же, подойдя к дому, остановились. Наш провожатый, искоса глядя на нас, произнес:

– Я, Уремат, от имени школы предоставляю вам во временное пользование воурт (одно из названий двухэтажного жилища с башней). Располагайтесь. Пусть ваша сила в этих стенах прибывает. Эти стены надежны. Здесь вы не только отдохнете, но и сможете достойно подготовиться к преподаванию.

– Уютное местечко, – с каким-то вызовом высказалась Ювития.

Место ей сразу не понравилось. Уремат то ли не понял иронии, то ли сделал вид, что не понимает.

– Воурт Учайл – один из лучших домов, которые предоставляются школой лицам… – Уремат замялся, не зная, как нас точно назвать.

– Мы поняли, – помогла ему Ювития. – Можем обустраиваться?

– Да, – подумав, разрешил Уремат, как-то хитро глядя на нас. – Вот магнитные ключи от всех помещений в доме.

Он протянул мне футляр, в котором находились ключи вместе с табличкой на право пользования всем находящимся в доме и на участке. Я сразу передал его Ювитии.

– Располагайтесь. Этот дом полностью в вашем пользовании. Через два часа тебя, эасан, ждет паадх школы для разговора. Не опаздывай. У Тулома мало времени. Все его встречи на день уже распланированы.

Ювития хмыкнула.

Уремат воззрился на нее.

– Ключи тяжелые, – пояснила она свою реакцию, подбросив для подтверждения футляр с ключами и снова поймав его.

Уремат перевел взгляд на меня. В этом взгляде читалась угроза.

– Буду в срок, – пообещал я.

Уремат ушел, а мы с Ювитией принялись осматривать наше новое жилье.

– Неспокойно мне здесь, несмотря на комфортные условия, – высказалась Ювития, когда мы остались одни. – Такое ощущение, что за тобой подглядывают.

– Другого нам не предложили. Займемся изучением апартаментов.

Жестом я предложил Ювитии начинать осмотр, а сам поспешил за вещами. Не понравился мне наш провожатый, как и дом, который нам предоставили.

Внешне все выглядело очень даже представительно, но интуиция подсказывала, что первое впечатление обманчиво. Меня начало одолевать смутное беспокойство. Мы сразу не пошли в дом, а остановились возле парапета, окружавшего небольшой бассейн, который находился перед самим домом.

Я занялся тем, что обследовал участок и всю территорию, прилежащую к дому. Неожиданности преследовали меня с самого начала. Отойдя сэтий тридцать от бассейна в глубину сада, я обнаружил жучки и контролирующую систему, собирающую информацию и записывающую ее на специальное устройство. Кто-то позаботился о нас, но это даже меня обрадовало. Подтверждались слова Адама и мои собственные размышления. Здесь было не безопасно. Я не стал выдавать себя и трогать следящие устройства, а занялся тем, что обнаруживал их, используя имеющиеся в моем распоряжении приборы, составляя карту их расстановки.

Наступил черед дома. Умелая рука поработала и в нем. Тут все было организовано так, что ни одно мое действие не оставалось незамеченным. Я обнаружил даже флэны – устройства, записывающие мысли и мыслеобразы, а также целую серию приборов, которые должны были следить за моим сном. В таких «дружественных» условиях я находился впервые. Забота невидимого доброжелателя тронула меня. В течение последующего часа я занимался тем, что нейтрализовал выявленные устройства и находил новые. Ювития помогала мне. Так что вместо отдыха все время перед встречей мне пришлось посвятить этому занятию.

«Если здесь такая встреча то, что будет в школе? – думалось мне. – Прав был Адам, надо было отказаться, но дело было сделано». Я надел выходную одежду и, договорившись о связи с Ювитией по флоону, на котором были видны все мои передвижения, подпоясался поясом и привычно потрогал рукоять плазменного меча, приточенного к нему. «Надо бы было взять боевой драгер, – пронеслось в голове, – но учитель с боевым оружием в школе в мирное время – это могло быть истолковано превратно». Поэтому я ограничился тем, что надел кольчугу, данную Адамом, и приточил к поясу плазменный нож. Также я взял в руку небольшое по виду портмоне, где были все мои верительные грамоты, учебные диски, набор специальных инструментов. Одел на голову обруч с кристаллом по центру лба, усиливающим способности интеллекта, и вышел по направлению к своему новому месту преподавания.

Не прошло и двух минут, как я оказался у входного школьного портала. Система оповещения и биогули, стоящие по бокам на страже, сразу же отреагировали на мое появление. Я предъявил пропуск, после чего меня пропустили внутрь. Ничто так не успокаивает, как присутствие детей и юношей, еще не воинов, беззаботных и не ведающих опасностей. Здесь меня не успокоило даже их наличие.

Школа Уршаз была не такая большая как наша. Специализировалась она в основном на подготовке управленцев и интеллектуалов, а также элтов, которые впоследствии занялись бы разными ремеслами на производствах или стали бы землепашцами. Были здесь и специалисты по генной инженерии – эфланы – разработчики новых видов животных и растений. Совсем небольшое количество учащихся выпускались воинами.

Здание школы стояло на небольшой возвышенности. К нему вела от входного портала, откуда я пришел, вымощенная специальными плитами дорога. По обе стороны от нее располагались тренировочные площадки, тренажеры и зеленые насаждения, которые обрамляли и соединяли воедино все пространство, прилежащее к зданиям. Деревья и кустарники заходили внутрь комплекса зданий, вьющиеся растения каскадами вились вверх, взбираясь на террасы, выходящие из школьных помещений наружу.

Центром композиции была небольшой высоты башня, квадратная внизу и восьмигранная чуть выше. Она заканчивалась куполом, под которым располагался таэлон. Там был пункт связи, куда сходилась вся информация о положении дел на территории школы. К этой башне примыкали остальные корпуса, почти симметрично располагаясь относительно большого главного корпуса, заканчивающегося мембранным покрытием, в котором располагался центральный школьный зал и еще ряд залов специального назначения в нижних этажах. В других зданиях были мастерские, аудитории, лаборатории, специализированные кабинеты для занятий различными дисциплинами и даже небольшая обсерватория. Все сооружения были гармонично вписаны в окружающую среду. Панорама слегка подрагивала передо мной в теплом воздухе.

По мере приближения к главному корпусу я начал отмечать на себе заинтересованные взгляды и внимание. Здесь я был чужым и выделялся из общей обстановки. Так я шел к главному корпусу, внимательно осматриваясь и запоминая все, что видел. Как только я вступил в школьный вестибюль, зажглось табло, висящее на входе, и вежливый женский голос сказал мне куда пройти. Поднявшись на эскалаторе на верхний этаж, я вошел в коридор и, пройдя его почти до конца, оказался в круглом пространстве, где на широких креслах уже сидели несколько свободнорожденных. Я еще не успел присесть на кресла, как тот же голос пригласил меня пройти в одно из помещений, примыкавшее к зоне отдыха, где я находился.

Я вошел внутрь помещения. Взгляду моему открылась большая светлая и просторная аудитория, одна из стен которой была полностью прозрачна. Через нее был виден школьный сад и окружающее пространство. Прямо передо мной стоял подковообразный стол, дугой расположенный вокруг подиума, на котором располагался большой и прозрачный светящийся силовой шар. Внутри его я видел какие-то события. Они сразу исчезли, а из-за стола с кресла поднялся свободнорожденный и, улыбаясь, пошел мне навстречу.

– Будь сильным, Эдвин, – сказал незнакомец и протянул мне руку, – пусть сила твоя станет непреодолимой и достигнет пределов бессмертия, – добавил он.

Я не пожал протянутой руки, а в знак приветствия наклонил голову и слегка поднял вверх две ладони, раскрытые к нему. Этот жест означал, что у меня нет нечистых намерений, и я открыт установлению равноправных отношений между нами.

Незнакомец забрал свою руку, кивнул мне в ответ, и произнес:

– Я – Ондай – первый заместитель Тулома.

Когда он это сказал, фигура, стоявшая еще чуть дальше у прозрачной стены, развернулась ко мне. Взгляд незнакомца колючий и проникающий глубоко внутрь охватил меня. Мужчина, измеряющий меня взглядом, пытался понять, что же я из себя представляю. Передо мной стоял паадх школы – Тулом.

– Приветствую тебя, Эдвин Таард. Как доехал? Силен ли ты сердцем и чист ли помыслами? – гулко, немного с хрипотцой, прозвучал в помещении его голос.

– Доехали без происшествий. Кто позаботился о нас, предоставив такое роскошное жилье?

– По моему распоряжению тебе подыскали лучшее жилье из того, что было, – ответил Тулом.

Внутри я улыбнулся. Заботу о себе я уже заметил.

– А ты умен Эдвин, – подходя ко мне, продолжал говорить Тулом, – я представлял тебя несколько другим.

– Разочаровал тебя? – шутливо спросил я. – Неужели мое видеоизображение так разительно отличается от оригинала?

– Наоборот. В реальности ты даже лучше смотришься, чем на экране. Герой войны, ученик самого Зиагаарда, воистину, ты пребываешь в блеске своей силы.

– Уж не льстишь ли ты мне? Я еще не начал преподавать, а ты уже сделал меня ориентиром для других учителей. Я, как и все, тоже совершаю ошибки. Возможно, то, как я преподаю, не очень-то понравится тебе. Подходы разные, – пояснил я.

– Гость из Верхней Эльклеи для нас пример. Не так ли, Ондай?

Помощник Тулома усиленно закивал головой, хмуря при этом брови.

– Ты настоящий воин. Я вижу в тебе блеск наработанных качеств и прибывающую силу. Ты, без сомнения, усилишь наш учительский коллектив и станешь одним из почитаемых учениками учителей.

Чем дальше говорил Тулом, тем все больше его слова не нравились мне. «Уж не в дурной ли театр, где актеры неумело играют свои роли, попал я», – подумалось мне тогда.

– Не надо лести. У меня тяжелый характер. Вдруг мы не сработаемся.

Тулом слегка опешил. Потом улыбнулся.

– Давай начистоту. Я ведь знаю, что ты прибыл сюда не только для того, чтобы преподавать, а со специальным заданием разобраться со всем тем, что у нас тут происходит. Мы тебе в этом поможем. Так, Ондай? – снова спросил он своего заместителя.

– Конечно, – не задумываясь, ответил тот.

Я уловил в его ответе неприязнь к себе, но еще больше меня поколебало то, что учителя знали о моем задании. С другой стороны, это было понятным. Свидетельством тому была установленная слежка за мной.

– И все-таки, – продолжил Ондай, – я не соглашусь с тобой, эасан. Ученики любят таких, как ты. Ты сработаешься с ними.

– Да, – поддержал его Тулом, – мы дадим тебе группу в полное распоряжение. Согласно договоренностями между нашими школами у тебя пять лет для того, чтобы сделать из учеников настоящих воинов.

«Могу и не дожить», – внезапно подумалось мне.

– Отведенного времени слишком мало, чтобы сделать из учеников умелых воинов.

– Ты уж постарайся, за этим тебя и прислали.

– От меня зависит только то, что я могу преподнести. Остальное зависит от учеников, их организованности, четкого и ясного понимания, что им нужно делать и как обучаться.

– Узнаю ученика Зиагаарда, – проговорил Тулом, – нам нужен именно такой преподаватель, как ты. Ты научишь учеников всему.

– А может быть, подучишь и нас? – быстро проговорил Ондай.

– Ты знаешь тоже, что и я.

– Скромность – не единственное достоинство воина, – ответил за него Тулом. – Ты сразу понравился всем нам. Так? – спросил он у своего заместителя, который активно закивал головой.

Я смотрел на Тулома, и догадка осенила меня.

– Ты был учеником Зиагаарда? – спросил я у него.

– Как ты узнал?

– Догадался. В тебе есть его учение и то, что ты получил, обучаясь у него.

Но я не сказал ему то, что внутри у него это уже потемнело и стало лишь формой.

– Ондай проведет тебя к твоей группе. Ты будешь читать лекции по воинскому делу и обучать ему же. А если захочешь преподавать другие дисциплины, мы пойдем в этом тебе на встречу. Я хотел бы, чтобы ты читал еще несколько. К примеру, по этике взаимоотношений и интеллектуальному тренингу.

– Я подумаю.

– Думай, мы тебя не будем торопить. А сейчас мой заместитель проведет тебя к твоей группе. Не сомневаюсь, ты им понравишься.

На этом наш разговор был закончен. Мы склонили друг перед другом головы в знак того, что поняли друг друга. Ондай в это время уже оббежал меня и открывал дверь, чтобы сопроводить меня к моей группе. Так началась мое преподавание в школе Уршаз. Местные называли ее Фелай, что в переводе на их наречии означало – подготовка к прыжку в небеса. Прыгать туда я не собирался, но смысл этого названия прояснил для себя позже. Сейчас, записывая эти строки, я думаю, что только случай спас меня от того, чтобы я туда преждевременно не отправился. Жизнь и мое существование при этом были бы закончены, а потомки бы не прочитали этих строчек.

Группа, которой меня представили, с самого начала понравилась мне. Потом я узнал подоплеку того, как она создавалась. Оказывается, группа делалась специально для меня, точнее для того, чтобы я ничего не смог сделать с некоторыми учениками. Их даже специально инструктировали для этого. Не зная всего этого после того, как Ондай вышел, я остался один на один с тридцатью парами глаз, неотступно следящими за мной. Мысли большинства из учеников были легко читаемы мною, некоторые ученики вообще не имели мыслей, а мысли нескольких были закрыты от меня. «Хоть что-то умеют», – подумал я. Молчание затягивалось. Мы внимательно изучали друг друга. Наступившую тишину первым нарушил я.

– Меня зовут Эдвин Таард. Это – мое полное имя. Вы можете называть меня просто Эдвин. Услышали все?

– Тэр, – ответили мне.

– Я буду вести вашу группу, обучать вас воинскому искусству и всему тому, что нужно для того, чтобы им овладеть. Мы будем заниматься с вами каждый день вначале по часу, потом, когда привыкните и освоитесь, по два раза в день утром и вечером. В зависимости от того, как это будет необходимо для того чтобы вы быстро смогли начать овладевать этим искусством. Также я буду читать вам и другие лекции, но с этим я определюсь позже. А сейчас у меня вопросы к вам.

– Кто вел у вас воинское дело?

– Аина Лаар.

Женщина? Я был удивлен. В нашей школе воинским воспитанием всегда занимались мужчины. Здесь что-то крылось, но что пока было неясно. Как отразилось женское ведение на учениках, мне предстояло выяснить. Переучиваться после такого обучения очень трудно. Для меня было ясно одно: меня хотели подставить, что проступало все отчетливее.

– Ее мужа недавно убили, так что она свободна, – раздался голос одного из учеников.

Другой ученик продолжил:

– Она красивая женщина. Ты ей понравишься.

Ученики хохотнули. Обстановка становилась все более понятной.

«А у тебя есть женщина?» – мысленно обратились ко мне некоторые ученики.

Я молчал.

– Две женщины не порок, а только плюс, – раздался чей-то голос из задних рядов.

Группа опять захохотала, теперь уже громче. Знакомство явно приобретало какой-то интимный характер. Это мне не нравилось.

– И где мне найти Аину?

– Она преподает у нас и на одной из площадок обучает младшие группы.

Один из вопросов был прояснен. Найти Аину не составит труда.

– Тэр, – сказал я. – Теперь будем знакомиться с каждым из вас.

Я просмотрел на экране список всех учеников, некоторым из них задал наводящие вопросы, поспрашивал на разные темы. Неутешительное впечатление сложилось у меня. В группе не было тех, кто хотел бы стать воинами. Следовательно, всему надо было обучаться с нуля. Так, побеседовав со всеми, я задал в конце всем один и тот же вопрос.

– Скажите честно мне и сами себе, кто из вас хочет быть воином?

После моего вопроса аудитория затихла и задумалась. Положительный ответ дали двое учеников Эграс и Явина. Они подняли указательные пальцы вверх, давая, таким образом, положительный ответ. Да это была не Эльклея, где девяносто учеников из ста хотели быть воинами, и нам, учителям, многим из учеников приходилось объяснять, что их способности раскроются больше в других направлениях. И даже несмотря на это, для всех ста единиц обучаемых базовой подготовкой была все-таки воинская.

Чей-то голос из задних рядов внезапно насмешливо произнес:

– Учитель, пройдись, погуляй и подыши нашим воздухом. Многие не хотят быть воинами. Это – слишком трудное ремесло. Если у тебя есть кристаллы или еще что-либо, что ценится, ты можешь всю свою жизнь провести в удовольствиях, зачем напрягаться?

– Как тебя зовут, и почему ты не хочешь быть воином?

– Меня зовут Милн. Я сын торговца. Отец даст мне средства и оставит мне свое дело. У него связи во всем пограничье. Его знают в Иершламе и Эвеле. А если мне будет что-то угрожать, то на средства, которые у меня будут, я найму любую охрану, любых воинов и даже силовиков. Если будет надо, они поставят на место кого угодно.

Намек был более чем ясен. Задав еще пару вопросов, я отпустил группу и направился на школьные площадки для того чтобы поговорить с Аиной или еще с кем-либо из учителей. Мне было необходимо постепенно прояснить для себя обстановку. «Ничего себе группка, – думал я, идя в направлении школьных площадок. – Подобрали, как для меня. Что тут можно сделать, когда никто ничего не хочет?»

Не отошел я и двухсот метров от здания школы, как увидел невдалеке на площадке среди занимающихся учеников силуэт женщины. Я подошел к группе поближе, постаравшись это сделать так, чтобы меня не заметили, зашел с тыла, скрываясь за небольшими деревьями, разделяющими тренировочные площадки. Незаметно приблизившись к площадке, я стал наблюдать из своего укрытия, как ученики выполняют упражнения с тренировочными мечами. Делали они это неосознанно и по привычке, все равно, как отбывая наказание. «Принудиловка ни к чему не приводит», – подумалось мне.

У женщины выходило лучше. Она старалась, но кое-кто из учеников в мыслях допускал неприличные шутки, тем самым ставя палки в колеса. Большинству учеников было все равно, что они выполняют. Их мысли были далеко отсюда, сознание «гуляло» у кого где. Посмотрев, как идут занятия и увидев реальное положение дел, я решил вмешаться. Выйдя из-за зелени, я направился прямо к тренирующейся группе. Контролирующие шары, стоящие по углам площадки, сразу отреагировали на мое приближение. Пока я дошел до нее, женщина что-то быстро сказала ученикам, которые по ее команде прекратили выполнять упражнения и, обрадовавшись, быстро взяли свои вещи, лежащие здесь же на специальных скамьях, после чего через минуту их здесь не было. Женщина, а эта была Аина, с интересом смотрела на меня.

– Будь сильной, – еще издали поприветствовал я ее.

– Ты новый учитель Эдвин?

– Ты не ошиблась.

– Представляла тебя несколько другим, более высоким и старшим.

Уже второй учитель за день говорил мне о том, что я не вписываюсь в его представление обо мне. Это начало меня забавлять. Такого внимания к своей персоне я не ожидал.

– А ты Аина? – вместо ответа спросил я.

– Да, с такой проницательностью, как у тебя, догадаться несложно.

Эта женщина с самого начала вела себя дерзко и по-мальчишески. Я вспомнил Шииту. Было много сходного между ними. Только Аина была старше.

– Хотел поговорить с тобой.

– О чем?

– Ты обучаешь воинскому искусству?

– Я имею полное право это делать, – резко перебила Аина меня. – У меня разрешение на преподавание от главы нашего Совета.

– Я не ставлю законность твоего преподавания под сомнение. Хотел спросить тебя о другом. Ты единственная обучаешь учеников этому?

– Пока да. Был еще Фират, но его убили. Три месяца тому назад, в середине весны, смерть нашла его в его же доме. С тех пор преподаю я одна.

– И вас было только двое элтов, занятых преподаванием воинского искусства?

– Нет, нас было четверо. Один ушел, пользуясь своим правом выбора. Еще один не смог отстоять свою жизнь полгода тому назад. Его тело нашли вблизи школьного парка.

– Да, у вас тут и дела творятся.

– Все началось два года тому назад и продолжается до сегодняшнего дня. Что мы не делаем, ничего не помогает. За неделю до твоего приезда нашли тело нашего ведущего генетика. Мы ничего не знаем о причине смерти. Из установленных повреждений – только некоторая деформация тканей и органов в районе позвоночника сзади на шее, как будто его ударили затупленной плазмой меча. Непонятно, как Жаэс не увидел опасности.

Я слегка усмехнулся.

– Это говорит лишь об одном: действовал кто-то из тех, кого он знал.

– Не один ты такой умный, – слегка взъярилась Аина. – Я тоже уверена в этом. Но для того, чтобы наносить такие удары, надо в совершенстве знать паулу, а в нашей школе нет тех, кто бы знал ее на таком уровне. Может быть, ты их знаешь? – язвительно спросила она.

Я постепенно начинал терять контроль от этих женских нападок. «Мало мне жены. Как этой психически неустойчивой даме дали разрешение на преподавание воинского искусства среди детей? Ей самой еще учиться и учиться», – думал я, сохраняя спокойствие.

– Я тоже не знаток паулы на таком уровне.

– Притворяешься. Ты владеешь этим искусством. Не надо меня обманывать.

– Я не говорю, что я не владею им. Иначе я не был бы учителем.

– Ладно, эасан. Ты будешь главным среди нас двоих. Я устала. Да, я молода, – сказала Аина и посмотрела на меня, – но моя молодость прошла почти что в постоянной войне. Я только третий год преподаю здесь. До этого я вела дела на пограничных территориях и была телохранителем у одного важного лица.