Это я – ваш Творец

Из портфеля с ценными бумагами, как вначале подумала Креуса. И наконец-то поняла, что медленно ускользает на скамейку запасных с жёлтой карточкой.

– Ну, так что ты решила? – обратился он к Елене.

– Ты согласна слегка поработать головой? – подмигнул Ганимед, подрагивая манд-атом.

– Если ты всё ещё сомневаешься, я могу тебе щедро заплатить! – потряс Ганеша пачкой долларов. Её устои.

– Я не играю на флейте! Тем более – двоим! – на глазок оценила она сумму.

– Я имел в виду – за перевод книги, – оторопел Ганеша, убирая деньги в карман. От греха подальше.

– А-а… вон ты про что…

– А Ахилл хвастался, что очень даже играешь! – засмеялся Ганимед и надавил языком щёку изнутри несколько раз подряд. – Сказал, что только за это он и дал тебе прозвище Прекрасная!

– Так и сколько тебе за это заплатить? – не понял Ганеша, держа книгу.

– Или сразу же «сообразим на троих»? – засмеялся Ганимед.

– Как скажете, развезите нас по домам и соображайте сколько угодно, – засмеялась над ними Елена.

– Фу, какая ты пошлая! – усмехнулся Ганеша. – Если передумаешь, звони.

– Надеюсь, ты про книгу?

– И про книгу – тоже! – засмеялся Ганимед.

– Ганимед, не читай мои мысли вслух! Читай их про себя.

– Так все твои мысли не про меня, а про Елену! Ведь это она тебе будет… работать головой.

– Не обижай Креусу, – подмигнул Ганеша.

– Думаешь, она тоже умеет работать головой?

Язык Креуса не знала. А доказывать, что уже давно умеет работать головой, смысла не было. Пока в машине была Елена.

– Как говорится, «лишний рот хуже пистолета!» – усмехнулась она и посмотрела на Елену. Чтобы парни оценили её шутку. Как шутку.

Но те начали наперебой смеяться:

– Ты готова составить Елене конкуренцию?

– Считаешь себя не менее Прекрасной?

– Или сколько тебе за это заплатить? – снова потряс Ганеша пачкой долларов. Её устои.

Что тоже её вполне устроило. Не говорить же им в лоб, что уже давно готова «сообразить на троих» с этими новыми властелинами её судьбы?

Но Елена поняла её правильно.

– Давайте, мальчики, вначале отвезём Креусу? Всё равно она не владеет языком! – и, посмотрев на Креусу, покрутила пальцем у виска. Типа, кто же так делает, совсем что ли? Не объяснять же ей прямо при них, что они её просто развели? Но решила пока что ничего Креусе не объяснять, не разочаровывать подругу. Раньше времени. Иначе Креуса перестанет составлять ей компанию, внося в их соревнование дух интриги. В команде «Спартака». В тесной конкурентной борьбе за пачку денег, которой Ганеша доверчиво сверкнул на горизонте их восприятия. На которые можно будет столько всего себе купить! Пока он будет наивно думать, что нравится им обеим. А потом, если он захочет уйти к Креусе, убить её любовь к нему, рассказав ей про их уголовное прошлое всю-всю правду. Контрольным в голову! И от одной только мысли об этом невольно рассмеялась.

– То есть ты хочешь избавиться от конкурентки? – усмехнулся Ганимед. – И сама «сообразить на троих»?

– Щазз! Меня вы так дёшево не купите! – «как наивную Креусу», чуть не вырвалось у неё добавить. Но сдержала себя, пожалев подругу. Она-то их давно уже знала, как облупленных, потому и молчала всю дорогу, пока те жутко умничали. И едва сдерживала смех, не желая раскрывать их карты. Раньше времени.

– Так что бросай своё слепое поклонение вещам, открывай глаза пошире и давай за мной! – подмигнул Творец Креусе, коснувшись её руки.

– За Сверхчеловеком? – удивилась Креуса, задрожав в коленках.

И поцеловала Творца в губы.

– Пошли, немного прогуляемся, – растаяла она. – Я называю это любоваться «Закатом Европы».

Оставив этих двух неудачников решать не имеющее для них корней «уравнение с двумя неизвестными», растворившимися в ночи. Пока Креуса пыталась раздавить героя её снов шикарной кормой своей ладьи. Прямо на песке её иллюзий, как Ясона.

(Рекламный ролик)

– Почему вы так долго? – стал возмущаться Ганимед, как только они вернулись. – Он читал тебе свои стихи?

– У девушки, как и у книги, спрашивать такое не принято, – усмехнулась над ним Креуса, усаживаясь в машину. В раздавшейся, как толстая баба, тишине. – Или ты до сих пор не читал толстенную книгу Ницше?

– Читал. Но он лишь терзал меня «тупыми стрелами» своих измышлений, не в силах затронуть моё сердце, – подмигнул он Креусе.

– Ницше хотя и понимал уже, что нужно стремиться к власти, но так и не понял, что, прежде всего, к власти над самим собой! – усмехнулся над ним Ганеша, сев в машину. – А потому и презирал Шопенгауэра и Шеллинга, толком-то не понимая, о чём они ему толкуют.

– И повсюду лез к ним со своей толкушкой! – усмехнулась Креуса над Ганимедом.

– А после того, как я обнаружил его заявление о том, что у Диогена, который преобразился после Пробуждения и жил в бочке, философия собаки, я проанализировал всё его творчество и понял, что у самого Ницше философия собаки, сорвавшейся с цепи!

– Поэтому-то он и вдохновил Гитлера! – усмехнулась Креуса.

– Вообще-то, его всегда вдохновлял Вагнер, – возразил им Ганимед. – На самом деле Гитлер был большой эстет и фанатичный поклонник его творчества, по нескольку часов выстаивая в очередях за билетами на его концерты.

– Для себя и для вовлекавшей его во всё это невестки Вагнера?

– Разумеется, по указанию её отца, идеи которого Гитлер и изложил в своём опусе, пока сидел в тюрьме. На бумаге, которую та ему активно и поставляла. Поняв от отца, что Адольф не выйдет на свободу, пока не окончит труд.

– Раньше срока?

– Для чего его туда, на самом-то деле, и поместили, – усмехнулся Творец, выруливая на дорогу. – Чтобы он закончил уже свою «политическую возню» и приступил к исполнению внушаемой ему её отцом «исторической миссии германского народа!» А Ницше лишь дал Адольфу богатую пищу для размышлений о разлагающем влиянии торгашеского духа на общество.

– С ним-то Гитлер и начал столь активно бороться. Вначале – в пределах своей страны. А затем, замечая это разлагающее воздействие «свободного рынка» и на другие окружающие его страны – чуть ли не со всей Европой! Обещая им вернуть их самим себе.

– И европейцы, тут же поняв, о чём он столь размашисто говорит им, охотно ему сдавались. Как в своё время – Наполеону.

– Считая его «новым гением»! – усмехнулась Креуса.

– Избрав в качестве «мальчиков для битья» торговцев – по наводке Ницше. Чтобы на этом «законном основании» отбирать у торговцев все их деньги и честно нажитое непосильным трудом имущество, побуждая к этому официально признанному разбою всех, кто Гитлера тогда восторженно слушал в предвкушении насилия.

– Вся власть Наполеона и Гитлера, как и их, так называемая, «гениальность», держались исключительно на жажде грабежа! – подтвердил Ганимед.

– О котором все, столь жадно ему внимавшие, только и мечтали! – усмехнулась Креуса.

– Даже усомниться в которой означало – перестать грабить. И признать себя виновным.

– Поэтому-то все и были ему столь фанатично преданны, – поняла Креуса.

– И крича каждый день друг другу: «Хайль Гитлер!», тут же сваливали на Адольфа всю вину за ежедневно творимые ими преступления. «Во имя Третьего рейха!» А потому и считали Гитлера новым аватаром Господа. Организовав для этого службу «Аненербе», которая чуть ли не по всему миру собирала материалы, чтобы именно это и подтвердить. И как можно полнее себя же обелить и оправдать. Обезличивая себя во имя светлой идеи.

– Внушенной им извне! – усмехнулся Ганимед.

– И вы думаете, Гитлер был так влюблён в себя, что так и не понял, что им кукловодят?

– Конечно, понял! Иначе не стал бы нападать на Англию в тридцать девятом, разгромив почти весь их торговый флот созданным на деньги Америки подводным флотом, фактически лишив Англию всех её колоний. После того как понял, что Англия после долгой победы над Испанией, Португалией, а затем и Голландией по всем морям и океанам наконец-то почувствовала себя морской сверхдержавой! Один из сверх-ярких представителей которой и сумел внушить эту идею Вагнеру, проложив под ней сугубо немецкий контекст Гёте. А через него и – его другу Ницше. Которые, сами того не подозревая, выступили для Хьюстона Чемберлена лишь переводчиками, распространявшими эти его идеи на германском языке.

– Поэтому-то Ницше и изложил их не в форме научного трактата, а в форме туманного мифа о Заратустре, – усмехнулся Ганимед, – так как и сам толком-то не понимал, о чём это он там поёт. На свой лад подпевая Вагнеру и его «Битве богов».

– И лишь когда Гитлер понял не только это, но и то, на чьи деньги Троцкому удалось произвести переворот в царской России, перехватив власть у одних торгашей, сформировавших Временное Правительство, в пользу других – заокеанских, решил для себя, что и Россия не сможет оказать ему достойного сопротивления. И после того как во всей Европе уже некого стало грабить, Гитлер стал агитировать все сплочённые в едином порыве жажды грабежа европейские народы пойти бороться с «жидокоммунизмом» русских и…

– И? – не поняла Креуса.

– И глубоко ошибся! – усмехнулся Ганимед.

– И – в чём же?

– Да в том, что Сталин, мобилизованный остатками царской военной элиты против Троцкого, к тому времени уже успел выбить из русского народа и торгашеский дух с их Нэпом и самих троцкистов. А потому и стал для обывателей прообразом нового царя.

– Царя нового типа! На новом витке исторического развития!

– Во имя которого чернь и не щадила живота своего? – усмехнулась Креуса.

– Уже не просто площадная чернь, а точно такие же граждане, как и он сам. То есть – потенциальные цари!

– К тому же уже и – полновластные цари природы!

– Где любой рабочий уже мог быть избран в депутаты и войти прямиком в кулуары власти. Чтобы тут же навести там порядок.

– Как постоянно и случалось, – подтвердила Креуса.

– Гитлер проиграл на самом-то деле только лишь потому, что упустил тот момент, когда Сталин, внедряя в массы учение Ленина, уже сумел превратить Советский Союз в империю царей. А не холопов, – усмехнулся Ганимед.

– Царей пре-Красной империи! Где власть принадлежала каждому, кто превращал свою жизнь в служение. Но уже – пред алтарём Разума! Во благо всей своей многонациональной страны. Введя обязательное тогда для каждого гражданина образование. А для тех, кто хочет пробиться во власть – нормативы по философии.

– Которую поэтому и зубрили тогда все кому не лень! – усмехнулась Креуса. – Так вот почему, оказывается, «Капитал» заменил нам Библию! А статьи по экономике – стали теперь «молитвами».

– Которому поклоняются и до сих пор, – подтвердил Ганимед, – как Золотому Тельцу.

– Дав понять немцам, в сорок пятом году дав им по заднице, что одно наличие человекообразного организма ещё не делает нас истинными арийцами!

– Арийцами вовсе не рождаются, – подтвердил Ганимед.

– Как это?

– Сказку про Буратино смотрела? Каждому из нас надо еще ой как постараться, чтобы стать хотя бы человеком, перестав быть животным.

– Социокультурным?

– Для того чтобы стать социокультурным вначале необходимо стать хотя бы просто культурным, – усмехнулся Творец. – Так как именно культура и описывает те парадоксы, которые возникают в жизни человека, когда он пытается бездумно соблюдать обычаи и исполнять обряды, подстраиваясь под общество. И пытается просто вести себя так, как другие.

– Животные!

– Ни то мы так и остались бы марионетками своих потребностей, страстей и навязываемых нам концепций.

– Но для чего тогда нам их навязывают, для того чтобы нами удобнее было управлять?

– Хотя бы для того, чтобы мы тупо не разбежались, как стадо без пастуха.

– И нас не перебили поодиночке?

– Поэтому-то и существуют в мире всякие непонятные тебе идеи.

– Сбивающие нас в стадо?

– А иногда и – в тугую связку! – усмехнулся Ганимед над Гитлером. – Ведь таким добром можно забить гораздо больше голов крупнорогатого скота!

– Создавая колхозы, чем играя в Гестапо! Именно это Сталин в течение пятилетки перед войной и пытался наглядно объяснить Гитлеру.

– И заключил с ним пакт «Молотова-Риббентропа», наивно думая, что тот всё понял? Но я никак не пойму, как так вышло, что Америка, которая была во Второй мировой за Россию, стала играть теперь на стороне противника?

– Не нашего – заметь. Ведь Россия, по сути, боролась не с самой Германией. И даже – не с Англией. Но – с призраком «Сверхчеловека» Ницше, вышибая из германцев эту идеологическую дурь. Пусть – вынужденно.

– Убедившись из разведданных после нескольких дней «непротивления злу насилием» в духе Льва Толстого в том, что если русские не пойдут в контратаку, их полностью уничтожат!

– Америка победила во Второй мировой Англию. Но потом Англия натравила на Америку Шарля де Гоголя с его самолетами стодолларовых купюр. И тот обесценил их доллар, забрав у них всё их золото.

– Превратив доллар просто в фантик, в котором уже никогда не будет никакой конфетки.

– Англия, постепенно скупив почти всё золото, снова стала финансовой империей всего мира, возродив идеалы Фининтерна. И очень скоро творчество Троцкого вновь заблистает на нашем горизонте, как путеводная звезда к общественному счастью. А Америку архидемоны через одержимых их идеями особо выдающихся англичан соблазнили «дожать» Россию. Ведь согласно «римскому праву», если на земле нет хозяина, значит эта земля – ничья. И её может захватить себе тот, кто первый ступит на эту землю. Тогда как даже по «римскому праву» каждому новорожденному полагается свой земельный надел. И нам нужно лишь поделить пригодную для проживания площадь страны на количество её граждан и вычислить тот кусок земли, что положен каждому.

– И затребовать его у властей! – усмехнулся Ганимед. – Только тогда мы будем отстаивать свою землю до последнего патрона, когда она станет именно твоей.

– Защищая свою семью и свои постройки – овеществлённый труд, который унаследуют именно твои, а не какие-то там абстрактные потомки, ради которых при социализме никто не хотел гнуть спину.

– Именно поэтому раньше и жили отдельными хуторами, – поняла Креуса.

– Где каждый хутор стоял на своей земле, – подтвердил Ганимед.

– Ведь даже из истории Афин мы знаем, что рабы отличались от свободных граждан только тем, что свободные граждане, принимавшие решения в совете, владели земельными наделами. Тогда как все прочие, кем бы они себя ни мнили – лишь возможностью на ней работать. Во благо её хозяев. Какова бы ни была твоя специальность или же ремесло.

– Раб есть раб, – усмехнулась Креуса.

– Специальный ты раб или же совершенно случайный – гость в Афинах – им тогда было без разницы. Как нет в этом никакой онтологической разницы и до сих пор. Акциденции не столь важны. Кроме как для расширения твоего рабского эго.

– А социализм с его идиомой всеобщего землепользования добился лишь того, что земля в России стала бесхозной.

– Без царя, – поняла Креуса.

– Осталось лишь вытеснить туземцев с их «ничейной» земли. Что Англия, согласно тому же Спенсеру, уже не раз вытворяла у себя в колониях. Разработав для этого совместно с Америкой «план Далласа».

– И Америка наивно клюнула на эту «удочку»?

– А затем и, чтобы не быть голословными, Америка уговорила себя перенести почти весь свой промышленный потенциал в Азию. Якобы, это выгодней.

– Чтобы, под шумок экономической выгоды, полностью развалить в Америке всю автомобильную промышленность, – подтвердил Ганимед.

– Так что в Америке сейчас целые города, такие как Детройт и Чикаго, бывшие индустриальными монстрами, стоят и просто пустуют, дряхлея и ветшая. На радость плебеям, шарахающимся по пустым виллам бывших индустриальных магнатов, готовя на кострах из их дорогой итальянской мебели себе обеды и ужины. А в пустых цехах бывших заводов встречаются мафиози для совершения своих грязных сделок.

– Что мы можем наблюдать в любом из фильмов про их бандитов, – подтвердил Ганимед. – Так плотно вошло это уже в их массовую культуру. Глянь на досуге.

– Типа, чтобы не привлекать к себе внимания?

– В том-то и «прелесть» рынка, что люди начинают руководствоваться не здравым смыслом, а смыслом тех, кто за это больше платит.

– Это то, что называют подменой смыслов, – усмехнулся Ганимед.

– Тогда как какая агония может быть на рынке? Чем больше товаров туда тащишь, тем ярмарка лишь богаче.

– Тут и безо всякой науки всё понятно, – усмехнулась Креуса.

– Для чего архидемоны через своих подручных её и создают, – усмехнулся Ганимед, – чтобы запудрить всем мозги!

– Но в Америке вынуждены терпеть эти безобразия, которые творят с ними слуги архидемонов из «финансовой империи», пока «их же» план Далласа окончательно не сработает.

– Так, а если «их» «план Далласа» всё же не сработает?

– Да какая разница! – усмехнулся Творец. – Это просто разводка. Не ясно разве? Англия, к тому времени, уже окончательно «дожмет» Америку. У них-то ведь тоже есть свой столетний план. Или ты думаешь, что они вот так вот запросто спустят им с рук поражение во Второй мировой? Не будь наивна! Россия, как и германия, всегда была просто пешкой в их игре. По захвату всей планеты. Поэтому даже неважно то, что к тому времени будет с Россией. Для них это не более чем предлог покончить с Америкой. Те наивно клюнули на их «удочку» и с тех пор их опустошают, как хотят. Статьями по экономики.

– Типа, всё легально, – подтвердил Ганимед. – Для вашей же, мол, выгоды.

– Мы вас грабим? А что сделала в ответ на это Англия?

– Закрыла свои угольные шахты.

– И это всё? – удивилась Креуса. – И в Америке на это клюнули? Так их реально развели!

– Поэтому-то главный враг России не Америка, руками которых её, якобы, разваливают.

– Разваливая, по сути, самих себя, – усмехнулся Ганимед. – Ведь Англия подбила их на это именно для того, чтобы в Евразии Америке больше не на кого было опереться. Лишив её потенциального союзника. Постоянно обостряя «Холодной войной» взаимоотношения Америки и России.

– И даже – не Англия, как могло бы показаться, – усмехнулся над ней Творец. – А именно – столь непонятные тебе идеи, с которыми можно покончить только у себя в голове – раз и навсегда! И не только нам, но и самим англичанам! Ведь именно с одержимым ими премьер-министром президент России вначале обо всём договорился в Лондоне, а уже затем был заключён официальный договор на Мальте с ничего не понимающем во всём этом идеологическом вареве Бушем.

– Кроме рыбалки и скаковых лошадей, – вздохнула Креуса.

– Тем более что в Англии есть королева, – улыбнулся Ганимед, решив уже окончательно её добить. – То есть – по «римскому праву» – законный наследник их земель. А – в Америке?

– Ни-ко-го! – дошло до неё. – Кроме Статуи Свободы.

– То есть – идеологической составляющей, – подчеркнул Творец. – Создающей у американцев иллюзию свободы. Америка как была для Англии их колонией, так ею, фактически, и осталась. Тем более что может быть России ещё, как всегда, и удастся как-нибудь вывернуться и отвертеться. Тогда как нашим собратьям по несчастью – Америке, боюсь, что нет. Ведь против разводки никакое оружие не поможет.

– Кроме здравого смысла, – зло усмехнулась Креуса. – А человек не умеет думать!

– Тем более что к тому времени «идеологическая мина» уже сработает, – подтвердил Ганимед.

– Но неужели же они об этом даже и не догадываются? – удивилась Креуса.

– Может и догадываются. Но не могут поверить в то, что их разводят.

– Учебниками по экономике. Этой новой «верой» во всемогущество.

– Тем более что одно осознание этого так сильно уязвляет их самолюбие, что они даже боятся посмотреть в эту сторону.

– И ты хочешь им это показать в своей книге? – удивилась Креуса. Широте его размаха.

– А что толку-то? – усмехнулся Творец над её наивностью. – Они всё равно в это не поверят. И начнут оправдываться. Я резко стану для них Плохим, а они для себя – Хорошими! Вот и всё.

– Пока этого не произойдет, – вздохнула она. – Даже жаль как-то Америку. Такая страна была!

– А ты думала, почему это наши олигархи выясняют отношения именно в Лондоне, а не летают за этим в Штаты?

– Потому что там до сих пор нет даже единого законодательства, – усмехнулся Ганимед.

– И абсолютно всё раздроблено на штаты – резервации для колонистов, населяющих эту так толком-то недоосвоенную ещё территорию.

– Чтобы, в случае чего, угрожать Америке отделением одного из её штатов?

– Где не только свои у каждого штата законы, но и нет до сих пор единой энергетической системы, охватывавшей всю страну, как в России, для поддержки электроэнергией одного штата другим в случае внезапных стихийных бедствий.

– Как такая страна, и в самом деле, может быть мировым гегемоном? – оторопела Креуса. – Это просто смешно!

– Нет, – осёк её Творец, – это очень больно!

– Даже – осознавать, – согласилась Креуса, нахмурившись.

– Особенно, сидя без электричества во время случайного стихийного бедствия, – подтвердил Ганимед.

– Но в России, в отличии от Америки, их просто-напросто не замечают. Вообще! Благодаря «советскому наследию».

– Думаю, – улыбнулась Креуса, – если американцы только захотят, они смогут в любой момент перенять «советский опыт» и навести у себя порядок.

– Кто же им это позволит-то? Не забывай, что в их рядах также «выращиваются» иностранные агенты, призывая их «сокращать расходы».

– Статьями по экономике, – подтвердил Ганимед.

– Теперь, надеюсь, понятно – почему? – усмехнулся Творец, окончательно её добив.

– Потому что американцы не могут себе позволить такую роскошь, как управлять своей страной? – оторопела Креуса.

– Роскошь это не деньги. Это власть – направлять ваши деньги туда, куда тебе нужно. Играя при помощи биржевый курсов общественными настроениями.

– Побуждая каждого «осла» бегать за морковками «внезапно» ставших выгодными трендов, – усмехнулся Ганимед.

– Так что пока на планете существуют биржи, все ваши деньги будут принадлежать не вам, а тем, кто вами манипулирует.

– В своих геополитических интересах?!

– Все контракты должны быть многолетними и неизменными. Вне зависимости от курсов и прочих сиюминутных спекуляций.

– Только тогда цены на товары будут стабильными, а торговля – выгодной.

– Для конечного потребителя, – согласилась Креуса.

– Только потом, когда в конце своего плана архидемоны «дожмут» все страны на планете, их слуги вдруг вспомнят о том, что мир пошёл «не по тому пути». Чтобы начать осваивать захваченную у всех стран территорию. Руками самих же колонистов! Одна верхушка сменит другую. И опять всех во всём мире начнут заставлять гнуть спину чуть ли не круглые сутки.

– На «Стройках века!» – усмехнулась Креуса.

– Так что наслаждайся моментом, пока у нас всё ещё есть время гонять лодыря, – коснулся Творец её руки. – Пока это «звучит гордо!»

– Через подконтрольные им во всех странах СМИ? Пошли, проводишь меня! – заявила Креуса, как только Творец остановил машину.

– А как же я? – не понял Ганимед.

– Извини, но сегодня не твой день! – отрезала Креуса. Кусочек счастья.

Елена подавленно молчала, не зная уже, что и думать. О том, что творится в этом невообразимо сложном мире, из которого Креуса её буквально вытеснила. Оттеснив корпусом!