Новая венгерская драматургия

И я ее дождусь.

ДЁЗЁ (Встает.)

Затем ты здесь?!.

ЖУЖИ (Роланду)

Все, стейк готов. Прожаренный на славу.

Роланд уходит на кухню. Жужи начинает мыть посуду.

6

Дёзё, Кальман, Роланд, Жужи. Входят Кристиан и Дельфина, вешают пальто на вешалку.

КРИСТИАН (шепчет Дельфине на ухо)

Так вот, Дёзё.Послушай, потому что я не верю.Прощаюсь я с ним как-то;Целую его в щеку, все такое,Целую я его: не он меня.И самое смешное: сигаретаГорит в его зубах, нас разделяя,Он не достал ее пусть даже радиТакого друга, как я был ему,Она палила, словно солнцеПеред грозой на Балатоне.Пылала огоньком в туманеПеред посадкой самолета.И даже ей он мне обязан был,Я угостил его в минуту скорби.

(Садятся за крайний левый столик.)

ДЕЛЬФИНА (Гладит Кристиана по лицу.)

Не убивайся так, мой дорогой.Лукавый циник. Фарисей несчастный.Он ни о чем не говорит серьезно.

КРИСТИАН

Ведь я легко могу ему сказать:«Прости, я что-то к Буде охладел!..»Но вновь я здесь, на основной работе.Я основал ее. Я здесь хозяин,Нет для меня ни столика, ни скидок.Хоть я тут организовал пространство,Никто мне не организует время.

ДЕЛЬФИНА

Бедняжка.

РОЛАНД (входит, обращаясь к Кристиану)

Могу я снова разогреть ваш суп?

КРИСТИАН

Пожалуйста.

Роланд уходит с супом.

ДЕЛЬФИНА (смотрит по сторонам)

Но отчего White Box?Я наконец спрошу. Какой тут смысл?Подарок к Рождеству? Кусок зефира?Изящный реверанс всем белоручкам?

КРИСТИАН (умничает)

Бред сивый. Нет, все это слишком зыбко,Все слишком гладко, аристократично,Нет, просто Дёзё бар себе хотел.

(вдохновенно)

White Box по крайней мере – присягаю! —Пространство света, чистая невинность,Мы видим, как сюда приходят люди,Как здесь бурлит общественная жизнь.Свидетель Бог, какой ничтожно мелкойМоя идея в жизни обратилась.Пусть будет место лилии белее,Пускай столы цветут из палисандра,Пусть будет расслабляющая мебель,И вот – я провалился с этой люстрой.

ДЕЛЬФИНА (Смотрит на люстру.)

Не провалился. Люстра бесподобна.7

Дёзё, Кальман, Жужи, Дельфина, Кристиан. Кальман продолжает есть. Входит Роланд с супом. Кристиан начинает хлебать ложкой.

ДЁЗЁ (Встает рядом с Роландом.)

Опять актриса в нашем славном доме.Я нем как рыба: рядом Кристиан.Словно кирпич на стройке, эти дамыКочуют из рук в руки по шеренге;Я был с ней, ты с ней был, какая прелесть,И ты с ней будешь, вот тогда-то, друг мой,Осатанеешь, но потом поймешь,Что та всегда влюбляется в несчастных,На лестнице стоящих много ниже:В жестянщика с усами донкихота,Ватерполиста, теннисного мишку;Она от равных страшно устает:Ей нужно утвердить свою натуру.Теперь твое настало время, Роланд!..

РОЛАНД (самолюбиво)

Ох, Дёзё, не сейчас. Еще успею,Я к диспозиции в любой момент.

ДЁЗЁ

Я пошутил. Смотри! Свой чуткий носикОна уже воздела к небесам,Вынюхивает что-то. Твой парфюм!

РОЛАНД

Шеф, эта женщина не мой калибр.Она закроет солнце грузным телом.

ДЁЗЁ

Я умоляю.

(Становится за столиком Кальмана.)

Войдет, и пропоет: «я поджигаю дом»,Отпетая, споет, сожжет, что было в нем.Нет стен, лишь голая земля, упали ставки до нуля,Играючи погубит вас, мужчины,Вас, жены их, без видимой причины,На минусе, на минусах, фальцетом,Она рывком покончит с белым светом,Прилипнет как репейник, ты ей нужен,Чтоб оплатить или составить ужин.

КАЛЬМАН (Кладет свою вилку.)

Или другие правила воспримут,Ее сожрут. Оплатят и проглотят.

ДЁЗЁ

Нарежет на куски, протрет в пюре,В тебе ничто не уцелеет, личность.

КАЛЬМАН

Ты пошутил? Она не уцелеетПод кулаком моим.

ДЁЗЁ (Поддразнивает его.)

Она убийца,Как вирус. Я серьезно говорю.

КАЛЬМАН

Но у меня стальной иммунитет.

(Вытирает рот, встает.)

ДЁЗЁ (Садится.)

Нет, поздно, поздно. Ты пропал.

ДЕЛЬФИНА (Покидает Кристиана и подходит к Дёзё.)

Приветик.

КАЛЬМАН (быстро)

Хелло.

Дельфина бросает быстрый взгляд на Кальмана, затем садится рядом с Дёзё.

ДЁЗЁ (Дельфине)

Ты ставила под знак? Цела машина?

ДЕЛЬФИНА

Уже была в наручники одетаИ откупалась вздохами и плеткой.

ДЁЗЁ

Ну что ж, ее хотя бы не угнали,Не исцарапали, не подожгли,Не танцевали на капоте, стеклаНе выбили. Воздай хвалу наверх.

ДЕЛЬФИНА

Ну да. Я только что ее купила,На улицах царит такая грязь.

ДЁЗЁ (Подходит к окну.)

Осенняя погода. КалендарьОбманывает, на дворе ноябрь.

ДЕЛЬФИНА

Не говори. Снег был бы очень кстати.Он бы укрыл периной все изъяны.

Кальман стоит в углу и отправляет эсэмэску.

ДЁЗЁ

Был жуткий год, сплошные преступленья.Мораль упала до нуля, друзья,Кто подсидел другого,Кто с толку сбил, кто с ног,Кто, преступив, остался безнаказан.И, кстати говоря, Кесеги умер.

ДЕЛЬФИНА

Ты лжешь, неправда, Кесеги не умер!..Нет, я не верю, не желаю верить.

ДЁЗЁ

А чем он занимался?

ДЕЛЬФИНА

Ты не знал?Он репетитор, лучший в нашей сфере.

ДЁЗЁ

Был лучшим. Я не слишком с ним знаком,Но он ходил на ужин не к соседям,В «Манрезу» или в это «Орегано»,Но только к нам, сюда. Тебе виднее,Но впрочем, я артистов не люблю,Труд авторский, оригинальныйМне уважение внушает.Сама же личность автора не слишком.

ДЕЛЬФИНА

Ты сволочь.

ДЁЗЁ (не моргнув глазом)

Пейте, трахайтесь, пляшитеИ дружно дохните, я не люблю вас.

КАЛЬМАН (Подходит к Дёзё.)

Я начал понимать, к чему ты клонишь.

ДЁЗЁ

Не жмите руки и другие штукиКому попало! (Дельфине) Ты здесь исключенье.Ты мне мила такой, какая есть.

КРИСТИАН (Встает, подходит к ним.)

Привет. О, Кальман! Ты еще здесь будешь?

КАЛЬМАН

Повремени. Тут важный разговор.

КРИСТИАН (немного обиженно)

Дельфина, ты со мной?

ДЕЛЬФИНА (Нежно обнимает его.)

Я вся твоя.

ДЁЗЁ

And the winner is… Глазам не верю.Ты, Кристиан, вдруг женщин полюбил?

(Принимает эсэмэску.)

Решающий звонок: час настает.

РОЛАНД (Жужи)

Бедняга Кристиан так одинок,Что даже с женщиной готов быть рядом,Отвергнут всеми, свой среди чужих,This is the fabulous life of Кristian.

ЖУЖИ (Роланду, с вызовом)

Но он отличный парень. И талант,Почти звезда. Кто он по гороскопу?

Кристиан и Дельфина садятся за дальний левый столик.

8

Те же. Роланд и Кальман подходят к барной стойке, Дёзё стоит у окна и звонит по мобильному, разговаривает приглушенным голосом, но слов нельзя разобрать.

ДЁЗЁ (Кладет трубку, говорит громче.)

Мы с бабушкой любили всюду ездить.Садились здесь, на Жолио-Кюри, в автобусИ дальше ехали в Вирагвёлдь, илиДо Чиллеберца, или даже дальше,Там, на краю земли, был луг, наш луг,Весной драконы возвращались с юга,Но здесь, в столице, сказки умирают,Здесь только шум, и копоть, и ларьки,А площадь постепенно опустелаИ стала дряблой, как старик в любви,Фонтана нет с его уютным плеском,И блинную закрыли на углу;Исчезли птица и олень из бронзы,Остался лишь кинотеатр «Угоча»,Воскресным вечером здесь так тоскливо,Фасады блеклые с клеймом упадка.

КАЛЬМАН

Но нечто есть до боли здесь родное,Провинциальное, как будто времяНадежно площадь под защитой держит.

ДЁЗЁ

Я бы сказал, здесь островок покоя,Давно ушли те дни, но остаетсяWhite Box,И я в том коробе, я вырос,И все иначе. Девушки из бараНапротив позабыли зов природы,Альфа-самцов высматривая тщетно.Мальчишки, не мужья, за барной стойкой,Конечно, знают: Буда в наших генах,Тут ближе небеса: в предгорьях раяНа реку мы взираем свысокаИ каждый раз во внешний мир снисходим.Глядят на нас украдкой лилипуты.Мечтают к нам попасть наверняка,Без наших пиков безоружны мы.Мы таем, мы бледнеем, если надоОбщаться с правым берегом реки,Издалека они нас обожают,Воистину: какая панорама!Не засорен наш слух, поскольку гулДо нас не долетает городской.

КАЛЬМАН

Немые рыбы, мы глядим из банки;И это не девиз, не кредо горцев,Простое любопытство заключенных.

ДЁЗЁ

Пешт – это люмпен-пролетариат,Дрянные сплетни о движеньях горних.Там действуют всю жизнь. Здесь понимают,Докучным действиям не место в Буде.

КАЛЬМАН

Я чувствую, как силы закипают:Опять. Опять машины поджигают.Опять переворачивают будку.Опять сирены воют поминально.Опять на мостовые льются слезы.

ДЁЗЁ

White Box навек закрыт для этой скверны.Пусть Будапешт с лица земли исчезнет,Мы и тогда слезинки не прольем.Пусть Пешт погибнет; да пускай и Буда,Пускай чума войны летит, пусть станетВесь Будапешт одной могилой братской:White Box гостям всегда откроет двери.

РОЛАНД (обращается к Дёзё)

О господи, какой был год кошмарный.

КАЛЬМАН (Роланду)

Ты помнишь Пешт? Каким он был, когда мыДо темноты катались на трамваях?

ДЁЗЁ

Страна моя не стоит добрых слов,И даже непристойных недостойныВожди ее щедротВ любые времена, в любых границах.

КАЛЬМАН

Не стоит добрых слов и новый год.

РОЛАНД

И непристойных недостойно время. (Уходит.)

ДЁЗЁ (Глядит на люстру.)

Слов добрых недостоин небосводСо всеми небожителями вкупе,Зато под ним наш древний Будапешт.9

Те же. Кристиан, Дельфина.

КРИСТИАН (обиженно, но с любовью)

…Мы встретиться с тобой договорились,И вот отказ, к тому же в смс,Как это грубо. Как неэлегантно.Я нужен был тебе или не нужен?Ты позвонила? Извинилась? Нет.Ты объяснила, в чем причина? Нет.Ты перешла все мыслимые граниБестактности и фальши? Да, да, да.

ДЕЛЬФИНА (нервно)

Но мы не договаривались точно.

КРИСТИАН

Я заглянул сюда, ты тут сидишьНичтожных пять минут, затем уходишь,Я за тобой по улице лечу,Кого ты здесь ждала, скажи на милость?

ДЕЛЬФИНА

Людей.

КРИСТИАН

Окей. Людей, а не мангустов.Суббота для меня день карнавала,И в этот раз такие планы в бездну,Две презентации, три вечеринки,И – о-ля-ля! – потом прием в Мю-Па…

ДЕЛЬФИНА

Так поспеши, ты к ним еще успеешь.

КРИСТИАН

Но отчего ты скрыла, что ты здесь?

ДЕЛЬФИНА

Поскольку я тебе не секретарша.

КРИСТИАН

Но кто ты мне?

ДЕЛЬФИНА

Я мать твоя. ЛюблюТебя по-матерински. Ты не против?

Целует Кристиана в лоб и подсаживается за стойку бара, рядом с Дёзё.

10

Те же. Входит Хенрик, осматривается, видит единственный свободный столик и направляется к нему.

ХЕНРИК (про себя)

Поужинать бы… По дороге в ПештЗашел сюда. Здесь дорого берут,Но кухня – объеденье. Зал заполнен;Надеюсь, рядом нет моих знакомых.Ага! Свободный столик, просто чудо!

(Садится, бросает свой плащ на соседний стул.)

О, там, где четверо должны тесниться,Блаженство растянуться одному.Никто не выселяет. Что ж, один.Таблички не стояло. Столик мой.

(Растягивается на стуле.)

ДЁЗЁ (Смотрит из дверей кухни.)

О боги, Хенрик! Жажда или голодК нам привели такого исполина,Любителя погромов на бумаге,Он в дверь ввалился и не заплатилЗа вход? А впрочем, он уже присел.Ну что ж, посмотрим, для чего забрел к намНепререкаемый авторитет!

Жужи берет карту вин и направляется к Хенрику. Дельфина следит за Хенриком.

ХЕНРИК (про себя)

Поужинаю. Только, ради Бога,Пусть не подсаживают мне соседаИли соседей… Рядом с чужакамиЯ есть спокойно просто не смогу.Освободи соседний столик, Боже,Тебя я на коленях умоляю,Еще усердней стану я, чем прежде.

ЖУЖИ (Подходит к столику.)

Чего изволите?

ХЕНРИК (отрывисто)

Бокал пино,Кувшин воды без газа.

ЖУЖИ

Минеральной?

ХЕНРИК

Обычной, из-под крана, это важно.Или у вас источник прямо в кухне?..

КРИСТИАН (Хихикает за столиком напротив.)

Хи-хи-хи-хи.

ХЕНРИК

И попрошу меню.

ЖУЖИ

Секунду, принесу… Могу я взять ваш плащ?

ХЕНРИК (В ужасе цепляется за свой плащ.)

Спасибо, но не стоит.

Жужи уходит, затем возвращается с меню и вином.

ЖУЖИ

Вы ждете гостя? (громче) Господин, вы ждете?

ХЕНРИК

Да?

ЖУЖИ

Я спрашиваю, кто-то к вам придет?

ХЕНРИК (очевидно блефуя)

Вот-вот, придут, по меньшей мере трое,Они чуть припоздают, мост закрыли,Ангина бродит в Пеште. Подождем их.

ДЕЛЬФИНА (Бросает взгляд на Хенрика, поворачивается к Кальману.)

Он в нуль меня разнес в своей статьеВ «Вечерних новостях», прошло два года.

КАЛЬМАН

Кто это?

ДЕЛЬФИНА

Это.

ДЁЗЁ

Нет, не это это,А это целый он! Бедняга Хенрик,И до разноса вы вполне общались.

Хенрик замечает Дельфину, вскрикивает, но уходить уже поздно.

ДЕЛЬФИНА

Да, до того мы даже с ним дружилиИ вместе гастролировали в Вене,Он обо всех с презреньем отзывался,Кто импотент, кто гомик, кто бездарность,Кто шепелявит, кто слова не помнит,И каждый день он с кем-нибудь ругался,Статисты, режиссеры, билетеры —Все шли под нож. Он ловко сочеталВ себе невежливость и агрессивность —И постарел за полторы недели.

ДЁЗЁ

Пропащая душа. Не жди чудес.Лет десять он скитается по жизни,Уехав из провинции. Он жизньПустил под хвост небесному коту,Ему ничто не мило, даже секс,Осталось только раздувать пожары.

ДЕЛЬФИНА

Он между нами словно партизан,Хотя пока никто его не гонит,Заела совесть? Впрочем, в этот разМне есть что показать ему. Смотрите.

Дельфина достает из сумочки газету, берет ее большим и указательным пальцами и держит на расстоянии, словно какой-то редкий и важный раритет. Затем она, с газетой в руке, неожиданно подсаживается к столику Хенрика.

ДЕЛЬФИНА (Бросает газету на столик.)

Ну наконец-то позитивный отзывТы смог придумать о моей персоне.«Блистательнейшая Кейт Пинкертон…»Теперь ты сможешь стать авторитетомДля тех, кто вытерпеть тебя способен.

ХЕНРИК (в полном смущении)

Я искренне писал. Не скрою, впрочем,Твои манеры, резкость интонацийНе приведут к добру тебя, ты слишкомНапориста, неженственна, груба.

ДЕЛЬФИНА (Улыбается.)

Но после стольких гневных откровений,Недобрых слов, скупых и беспощадных,Так мило от тебя. Я польщена.

ХЕНРИК

Тогда я тоже правду говорил,Что в роли Баттерфляй ты провалилась.Иначе говоря, роль не твоя,Какое безрассудство было братьсяЗа самого Пуччини, все логично!Затем невыносимая Мюзетта.Провалы чередом. (Смеется.) А в роли Кейт,Почти статистка, ты на нужном месте!

ДЕЛЬФИНА (Смеется.)

Другие и тогда меня хвалили.

ХЕНРИК

Ну, это равнодушные отписки,Ты помешалась. Будь самокритичной.Ты только Кейт, не Чио-Чио-сан,Я снова повторю, не твой масштаб,В тебе все слишком, ты как от сохи…Нет интонации, полутонов,Ты задохнешься в гибкой партитуре,Пусть Чио-Чио-сан навеки будетТвоей любовью, только безответной.

(Берет зубочистку и начинает ковыряться в зубах.)

А реквизит! Безвкусица во всем.

ДЕЛЬФИНА

Ты ветряную мельницу разносишь?Конечно, лучше был бы суши-бар,Не нравится, придумай сам, получше,Но только не у нас. Я никогдаНе буду тыкать носом режиссера.

ХЕНРИК

Фальшивка. Подсмотрел в шести местахИ вместе свел в негодной панораме.

ДЕЛЬФИНА (самолюбиво)

Так утверждаешь, режиссер профан?Ты с автором общался? Персонально?Он все тебе подробно расписал?И знаешь-то C-dur или fis-moll,Невежество за пафосом скрываешь.Мой друг придумал фон. И все хвалили.Я думаю, мне нечего стыдиться.

ХЕНРИК

К чему финальный смех?

ДЕЛЬФИНА

Представь себе,Увидела тебя и рассмеялась.Проблема в том, что ты всегда серьезен,Да, я бревно – в глазу твоем застряла.Ты был в меня влюблен, давно когда-то?..

(Хенрик не отвечает.)

Ответь, зачем ты вечно нападаешь?Вот разбираешь, возишься, зачем?Скажи открыто, что во мне не так?

ХЕНРИК

Ну что ж, скажу. В тебе ни грамма правды.Опять туманно? Ты все понимаешь.Другие голоса берут за сердце,Они естественны, как жизнь сама,Они точны, без ломки и ломаний.

ДЕЛЬФИНА (Торопит его.)

Я слушаю тебя.

ХЕНРИК

Притом, конечно,Твой голос год от года все беднее,Слабей и уже. С этой амплитудойЛететь на крыльях! Ты уже не та,Что в Академии. Ты подавалаНадежды, как Сюзанна, помнишь? ПослеТы амплуа на трагику сменила,Никто не понимает отчего.

ДЕЛЬФИНА

Мне по нутру серьезные задачи.

ХЕНРИК

По сердцу даже, но не по зубам!Сходи к специалисту! Ты сорвешьсяИ потеряешь голос. ЗебринеттуТы выдержала, но верхи дрожали.

ДЕЛЬФИНА

Ну-ну-ну-ну.

Входит Роланд, несет на подносе корзинку с хлебом и фарфоровые тарелки. Дёзё встает и забирает у Роланда поднос.

ХЕНРИК (насмешливо)

Твой фирменный прием: закрытый звук!В регистре среднем ты опять фальшивишь,Опять берешь разбег, теряя ноты,Что очень редко раньше сорока.

ДЕЛЬФИНА (Встает.)

Так я старуха? Я тебя убью.

ХЕНРИК (умоляюще)

Освободите кто-нибудь меня.

ДЁЗЁ (Ставит на стол Хенрику на подносе паштет и крутоны. Старается быть любезным.)

На, Хенрик. Ешь и не теряй зря время.

(Небрежно поднимает крутон, намазывает маслом, затем икрой, поливает лимонным соком и откусывает. Затем протягивает Хенрику миску с икрой.)

Отличный афродизиак, попробуй!

ХЕНРИК

Спасибо. Рад тебе. (обращается к Дельфине)Дельфина…

ДЕЛЬФИНА

Да?

ХЕНРИК

Ты веришь в жизнь за гробом?

ДЕЛЬФИНА (Вновь садится рядом с Кристианом.)

Как же, верю.

ХЕНРИК (про себя, хлопая себя по животу)

Катар желудка!..

ДЁЗЁ (показывает на Хенрика, Кальману)

Вы знакомы?

КАЛЬМАН

Мельком.Он очень долго объяснял проблемуНа чем-то творчески-гуманитарном.У самого него проблемы вечноС компьютером, тот вирусы хватает,С соседями, с подружками, с друзьями…

ДЁЗЁ

Да, если Хенрик вдруг умрет внезапно,Никто его не вспомнит добрым словомНи через месяц, ни через пять лет,А премий у него хоть отбавляй…

(Смотрит на часы.)

Сейчас примерно половина, Роланд?

РОЛАНД

Три четверти.

ДЁЗЁ (Кальману) Мне надо отойти

На час-другой в соседнее кафе.Вы остаетесь? Я потом вернусь.

ХЕНРИК (в сторону Дельфины)

Ты провалила Чио-Чио-санИ даже не мечтай о Турандот.

ЖУЖИ (Подходит к Хенрику.)

Мне принести вам ужин?

ХЕНРИК

Подождите.11

Те же. Дёзё уходит в свой офис, возвращается оттуда в пальто и готовится выйти на улицу. Входит Альма, под мышкой у нее черная сумочка. Она встает в дверях и оглядывается по сторонам. Она чем-то озабочена и напряжена.

ДЁЗЁ (в сторону)

О боги, Альма. Что она здесь ищет?Двойная жизнь раскрыта, я пропал.

КАЛЬМАН (в сторону)

Мой Боже, это явно перебор,Жестокий фокус. Две одновременно,Пожалуй, будет слишком.

ДЕЛЬФИНА (Поднимается на стуле.)

Ну и ну.

ДЁЗЁ (Двумя пальцами хватает кольцо для салфеток.)

Блистательная Альма! Ты прекрасна,Как молодое красное вино,Как обруч для салфеток, благородна.Ты знаешь, что взлетели котировки,С тех пор как вы расстались?

КАЛЬМАН

Ты серьезно?

АЛЬМА (Подходит к Кальману.)

О Боже, Кальман? Ты – сейчас и здесь?

(Смотрит на ДЁЗЁ.)

Привет, Дёзё.

ДЁЗЁ (Поднимает брови.)

Привет.

КАЛЬМАН

Меня здесь нет.

АЛЬМА

И я не я, на самом деле, Кальман,Ты получил письмо? Я отправляла.На той неделе. Ты мне не ответил.

КАЛЬМАН

Я получил. Прости… Я откровеннымХочу быть и тебе отвечу прямо:В дипломатической суровой ноте,В парламентской петиции и дажеВ бухгалтерском отчете больше жизниИ сострадания, чем в этом жестком,Холодном и бесчеловечном мейле.

АЛЬМА

А что ты ждал? Отрывки из Петрарки?

КАЛЬМАН

Все это грустно, чрезвычайно грустно.Ты осенью не поднимала трубкуИ после перезванивать не стала…

АЛЬМА

Я собиралась с силами. ТеперьМы можем разговаривать спокойно?Непринужденно, споро, элегантно,Как два хороших друга. О квартиреИ обо всем ином, что подобает.

КАЛЬМАН (Бросает быстрый взгляд на Дельфину.)

Да, можем. Но сейчас не лучший случай.К тому же как ты это представляешь?Мы встретились случайно. Злая шутка.Здесь ресторан, а я уже поел.Пора идти. Счет принеси мне, Роланд.

ДЁЗЁ

Уже уходишь? А потом – вернешься?

КАЛЬМАН (Пожимает плечами.)

Возможно. Не уверен. До свиданья.

(Роланду)

Запишешь, Роланд? На мой прежний счет.

(Уходит.)

12

Те же. Дёзё, Альма возле барной стойки.

ДЁЗЁ (Альме)

Мы договаривались в «Тора-Бора»!Не у меня. Где хочешь, но не здесь.

АЛЬМА

А мне сюда хотелось. Ностальгия?..

ДЁЗЁ (Швыряет свое пальто на стул.)

Ужасно. Верно, в десять, но не здесь.Напротив. Я просил, не ошибись…И ты пришла сюда?!

АЛЬМА

Ты мне не рад?..

ДЁЗЁ

Пришла с работы?

АЛЬМА

Нет, из дома. Видел?На площади Сент-Орбан расцвелаЧерешня. Приближается весна.

ДЁЗЁ (Смотрит в сторону Кальмана.)

Конечно, далеко же ты ушел.

(Поворачивается в сторону Дельфины.)

Да, что ты говоришь? Цветет черешняНа площади Сент-Орбан? В это время?В начале февраля? Невероятно.Но холода еще вернутся, нет?

АЛЬМА

Абсурдные настали времена.

II. Andante

1

На часах половина одиннадцатого. Альма, Дёзё, Кристиан и Дельфина сидят вокруг стола. В центре стола светит лампа. Хенрик в одиночестве сидит за крайним правым столиком. Роланд и Жужи стоят возле барной стойки. Так называемая «настроенческая инсценировка», словно в фильмах нуар. Горят только лампы на столах и сервировочных столиках. Постепенно начинает зажигаться свет, сначала бра, затем люстра.

АЛЬМА

Сначала будто все было в порядке.Ничто не предвещало катаклизма.Светило солнце. Город жил как прежде.Не прерывались, так сказать, маршруты.Открыты были, так сказать, кафешки.Скользили по Дунаю теплоходы.И это, в общем-то, момент отсчета.Картина, за которой пустота.Неведомая точка на прямой,Которая определяет вектор,С тех пор возврата нет и нет прощенья.

ЖУЖИ

Я вышла и заметила случайно,Что кто-то классики нарисовалКричаще-ярко мелом на асфальте,Спустя минуту их смело дождем.

ДЕЛЬФИНА

Сигнал был красным. Нас предупреждали.Никто всерьез не принял, даже я.

ХЕНРИК

Помилуйте, стотысячной толпеСорваться по сигналу? Страшный риск.Промокнуть лучше, но в живых остаться.

ДЁЗЁ (Альме)

Ты в Буде находилась в тот момент?Пила шампанское на вечеринке?

АЛЬМА

Я дома, как всегда, на Гюль Бабы.Тогда еще у нас, не у себя!Пила коктейль и просто отдыхала,Ждала, пока начнется фейерверк.

ЖУЖИ (Роланду)

А ты где был?

РОЛАНД

Я вместе с остальнымиЖдал представленья перед Вигадо.А после где-то в арочном проемеПрипал к стене, лицо белее мела.

АЛЬМА (Прислушивается.)

Все смолкло. Тшш! Подвески зазвенели.Я понимала, это ураган,А не обычный дождик проливной.Сначала все померкло и пропало,На город опустилась пелена,А ветер становился все сильнее,Я знала, Кальман на посту, в больнице…

ДЕЛЬФИНА (Кристиану, быстро)

А ты?

КРИСТИАН

Я у себя на Гезы Креса…Ты, Хенрик?

ХЕНРИК

Я пошел на остров Маргит,Чтоб Тороцко чуть-чуть побегал в парке.Мы скрылись в холле одного отеля.

АЛЬМА

Побегал кто?

ХЕНРИК

Терьер, моя собака.

РОЛАНД

Все было поразительно и страшно,С такой агрессией стихия била,А скатерти – их, как пушинки, в воздухПодбросило ужасным ураганом!Столы торговцев раскидало бурей,Сметало зонтики, брезент палатокНа части разрывало с диким скрипом.

АЛЬМА

Затем картина стала оживляться.На набережной вспыхивали искрыИ вот уже покрыли небосвод.Затем пошли, как тайнопись, зигзаги.Хоть я не понимала, что случилось,Какой-то страх, внезапный и безмерный,Мной завладел. Я выскочила прочьИ побежала вниз по мостовой,Я видела, толпа еще бурлит.

РОЛАНД

Сначала фейерверк притих, затемВозобновился. Я твердил: «Кошмар!»И что же в это время вытворялиПроворные собратья по несчастью?Они таскали группами едуИ запечатанные бочки с пивом,Поднялся шквальный ветер, полагаю,Сто двадцать с лишним километров в час,В лицо летело что-то вроде града.Поднялся крик, все словно помешались.

ДЕЛЬФИНА

Ты вроде бы в столице не был, Дёзё?..

ДЁЗЁ

На Балатоне, в стороне от бури.У нас был ветер, сильный, но не шквальный,В тот вечер дети долго не ложились,Капризничали, в остальном нормально.

ЖУЖИ

А я по набережной шла, с подружкой,Хотела ненадолго – и домой,Я не люблю скопления народа,Толпа меня ужасно подавляет.Тут началось. Похоже на цунами,Но только с неба, вот уж дар небесный.Повсюду вспышки. Все сильнее ветер.Я за руку взяла подружку, Майю,И припустила в сторону моста,На нас обрушился стеною ливень,Где мы, кто рядом – ничего не видно.

РОЛАНД

Волнение росло. Теперь я знаю,Что значит быть в испуганной толпеПритиснутым к железной загородке!Друг друга с ног сбивая, мы бежалиК навесам, к аркам, чтоб спастись! ПопутноСигая по коляскам, по животным.

ЖУЖИ

Мой рот, мой нос полны были водой.Я не могла дышать. Я задыхалась.Одежда стала как свинец тяжелой.Деревья, что соломинки, валились.Мы думали, те, кто на кораблях,Они не могут даже убежать.Страшна стихия. Но страшнее люди.Мы пробовали завернуть в подъезд,Но нам не открывали те, внутри.Затем толпа ворота повалилаИ ворвалась, везде тела валялись.Я поскользнулась, подвернула ногу.

АЛЬМА

Мне на мобильный Кальман позвонил.Просил закрыть входную дверь и окна.

ЖУЖИ

Я в сутолоке потеряла Майю,Лилась вода, стихия бушевала,Никто на помощь не пришел.

АЛЬМА

…Он говорил, народ приходит сам,Пока что ни одной нормальной скорой.

РОЛАНД

Вперед бежали тысячи людей,Пока я не добрался до навеса,Я завывал истошно, как шакал,Боялся, вдруг кого-то раздавлю.При этом самого себя не слышал.

ЖУЖИ