Дважды повторять не пришлось, Анастасия заскочила в ванную и сорвала зеркало со стены.
– Вот! – она вылетела с ним обратно в прихожую.
Варвара закрыла входную дверь.
– Принять, что мир не такой, как ты, всегда думала – тяжело, – немного сжалилась она. – Ставь сюда, перпендикулярно этому, чтобы отражения объединились. Тогда получится истинное, а не перевёрнутое. Теперь вставай перед ним.
Хвостикова прошла в центр своей прихожей и замерла. За серебристой гладью творилось что-то невообразимое. Вокруг размытого силуэта плясали похожие на неё, но перекорежённые и страшные тени. Зато трещины рассосались и исчезли.
– Если я проснусь, он больше не сможет натравливать на меня всяких котов?
– Не знаю, – проворчала из-за спины Варвара. – Говорят у тебя особый случай. Чтобы ты ни делала, как ни поступала, линия судьбы всегда будет указывать на истинную любовь…
– Это парень в которого превратился кот?
– Это большая редкость. Таких проснувшихся тяжело сбить с пути и заставить делать то, что им не предначертано. Может поэтому он так взбесился… ты лучше меня не отвлекай. Пробуждение штука тонкая, мало ли что, – она закряхтела и положила Анастасии руки на виски. – Лучше смотри внимательнее. Только не на себя, а дальше. Видишь там что-нибудь?
– Ничего.
– Плохо. В такой момент можно увидеть всех своих фантомов. Некоторым иногда везёт.
– Что такое фантом? – прошептала Хвостикова.
– Душа может жить в нескольких телах. Каждая её часть называется фантомом. Всего их шесть и ещё один у хозяйки. С наскоку понять непросто. Душа целая, пусть и живет одновременно в семи телах. Просто мы многомерные, когда-нибудь физика с этим согласится… опять отвлекаешься. Видишь что-нибудь?
Анастасия попыталась отрицательно качнуть головой, но не получилось. Чужие руки крепко её обхватили. В кожу врезались массивные перстни. А потом в зеркале что-то промелькнуло. Сзади, за размытыми силуэтами и тенями.
– А-а-а-а!
– Цыц! Ничего там страшного нет. Это между вами проходит сопряжение. Скоро всё прояснится. Не бойся.
Хвостикову ещё трясло, но отражение перестало прыгать и расплываться. Очертания начали приобретать резкость, будто перед ними ставили корректирующие линзы для очков. И чем больше она походила на себя, тем более расплывчатыми и тусклыми становились тени. Некоторые силуэты покорно опускали головы и склонялись в раболепных поклонах, другие наоборот вырывались и старились сбежать, но всех притягивало едва различимыми сияющими жгутами. Как будто на них накинули лассо и тащили в стойло. А может куда и похуже. Иначе непонятно, чего они так упирались. Правда освободиться и спрятаться ни у одной тени так и не получилось. Они становились всё более прозрачными и послушными. Пока от них не остались только едва различимые радужные пятна. Тогда отражение засверкало, запереливалось и вспыхнуло ослепительным сиянием.
Анастасия зажмурилась, а когда попыталась открыть глаза, с трудом разлепила слипшиеся, будто после долгого сна, веки.
– Всё? – её шепот прогремел на всю квартиру.
– Для меня, да, – облегченно выдавила Варвара и отпустила её голову.
– А для меня?
– Ещё будут сны, обучение, посвящение, поиски и испытания. Много чего.
Хвостикова застыла перед зеркалами, не в силах оторваться. Её отражение вернулось, но в нём что-то изменилось, хотя что именно, понять не получалось. Она ещё несколько раз потёрла глаза и испуганно уточнила.
– Я теперь буду чувствовать сразу все семь тел?
– Нет! Иначе кукуха уедет. Другими телами можно управлять пока спишь, задумалась, размечталась, выполняешь монотонную работу или просто отвлеклась. А вообще, с повседневной ерундой они и сами справляются, – донеслось с кухни.
– Бред какой-то, – вздохнула Анастасия.
– Понимаю, поверить трудно, но так оно и есть. То, что ты находишься в разных телах, ты обычно не помнишь, пока не проснёшься. Тебе кажется, что это сон или фантазия, и ты быстро об этом забываешь. Но теперь всё будет по-другому.
– Вы хотите сказать, что я жила семью разными жизнями и даже не знала об этом?
– А много ты вообще помнишь о своей жизни?
Варвара, как ни в чём не бывало сидела за кухонным столом и пила чай, закусывая рулетом.
Анастасия наконец отошла от зеркала.
– Но тогда выходит, что в одном теле я провожу больше времени, чем в другом?
– Ты там, где тебе комфортнее. Люди, вообще страшные приспособленцы. Болеешь – сбегаешь в другое тело. А потом не помнишь, когда успела выздороветь. Вот что вчера было? Давай, расскажи по минутам. А позавчера, а неделю назад? Что уж говорить о прошедших месяцах или годах. Много ты помнишь из своей жизни?
– Я не могу запоминать каждую прошедшую минуту.
– Конечно, ты же в другом теле.
– Всё равно, – возразила Анастасия, – семь – очень много.
– Это да, – согласилась Варвара. – Редко кто обитает сразу во всех семи. Фантомы болеют, умирают, погибают. У обычного человека в лучшем случае один, редко два.
– Не могу поверить, – Хвостикова вздохнула, но сжала кулаки. – Логос хочет уничтожить все мои фантомы? Кто он вообще такой? Что он там о себе думает? Я же его даже не знаю?
– Ты привыкнешь и во всём разберешься. Это трудно, но у тебя получится. Все через это проходят.
– Почему он стал таким?
– Это не по моей части. Я в любовные дела не лезу.
– Ты мне не поможешь? – расстроилась Анастасия.
– Тебе наставницу надо искать.
– А ты?
– Не люблю учить, – отрезала Варвара и поднялась. – Вылей эту гадость в туалет. Воняет.
Хвостикова подхватила кастрюлю.
– Где искать наставницу? – заинтересовалась она, избавляясь от валерьянового варева.
– Если ученик готов, учитель всегда найдётся.
– Мне бы поподробнее, – попросила Анастасия, ополаскивая кастрюлю. – Адрес, телефон, фамилию.
Варвара цокнула языком.