Разрезающий лабиринт

3

Айзек

Друзья отреагировали на приближающийся корабль так же, как и сам Айзек – притихли и помрачнели. Он опустился на скальный выступ и сел, свесив ноги с утеса. Конечно, Айзек представлял себе, как выглядит большое морское судно – старшие поколения островитян потрудились на славу, объясняя молодежи устройство жизни в старом мире. Но услышать описание акулы и столкнуться с ней, когда ныряешь за мидиями, – далеко не одно и то же.

Айзека охватил леденящий страх, в основном перед неизвестностью. Судно – большое, наверное, метров двадцать в длину и вдвое меньше в ширину, изначально выкрашенное в белый цвет и снабженное хромированными перилами, выглядело таким же старым, как Фрайпан. Грязное, побитое, повсюду пятна ржавчины. Большинство иллюминаторов разбиты или потрескались, кое-где торчат острые стеклянные зубцы. Складывалось впечатление, что корабль пережил парочку войн, не считая множества ураганов и штормов.

Кто на нем приплыл? Кто трубил в этот зловещий рог? Несколько минут, пока судно приближалось – очень медленно, влекомое лишь волнами, – все хранили молчание. У Айзека появилось чувство, что скоро он получит ответ на оба вопроса.

Тишину нарушила Триш.

– Вижу кое-что на задней палубе. Ого.

Это было сказано таким тоном, словно она увидела больше, чем хотела сказать.

– Да, – согласилась Садина. – Похоже на…

Единственное короткое словечко, вылетевшее из уст неугомонного Доминика, выразило больше, чем если бы он произнес длинную речь.

– Ой.

Айзек решил встать – надо же выяснить, что они там углядели. Он поднялся, чудом удержав равновесие с помощью Джеки, схватившей его за плечо.

– Ты что, дружище, прыгать собрался? – сказала она. – Или падать?

– Спасибо, – рассеянно поблагодарил Айзек, напряженно вглядываясь в сверкающие солнечные блики на поверхности воды.

Долго всматриваться не пришлось. Сначала он увидел неуклюжие продолговатые фигуры, затем различил одежду, волосы, руки. На палубе лежало вразброс восемь или девять человек. Определить, живы ли они, на таком расстоянии не представлялось возможным.

– Может, спят? – прошептал Доминик.

В нелепом предположении было столько наивной надежды, что Айзеку захотелось обнять парня. Кому охота, чтобы на остров вынесло корабль с мертвецами. Это ужасно, с какой стороны ни посмотри. Прежде всего в голову закралась мысль о вирусе, который привел сюда их бабушек и дедушек. Кто знает, сохранился ли у потомков иммунитет? Они всю жизнь слушали жуткие истории, но полагали, что им не придется бояться Вспышки. Во всяком случае, еще нескольким поколениям.

– Кто-то ведь протрубил в этот рог, – подала голос Миоко. – Значит, там есть и живые.

– А может, у них стоит таймер, – предположила Триш. – Или он включается автоматически, когда корабль отойдет на определенное расстояние от земли.

Никто не ответил, да и какой смысл? Все прекрасно понимали, что на корабле есть хотя бы один живой человек.

Садина откашлялась и заговорила. Айзек еще никогда не видел ее такой взволнованной.

– Неизвестно, что хуже: мертвые или живые.

– Ты о чем? – спросил Доминик.

Девушка бросила на него сердитый взгляд, которого тот, по мнению Айзека, не заслуживал.

– А ты как думаешь? Конечно, в корабле с мертвецами нет ничего хорошего. Но если кто-то из них жив, то неизвестно, чем это нам грозит. У них может быть оружие, о котором мы никогда не слышали, болезни, с которыми мы не сталкивались… Подумайте сами. Это явно не спасательный корабль, а даже если и так, мы не просили нас спасать!

– Что будем делать? – подал голос Айзек. – Он сейчас напорется на скалы. Или развернется боком и будет плыть вдоль полуострова, пока его не вынесет на пляж.

– Я знаю, что делать, – заявил Доминик. – Мы уносим свои задницы обратно в город и сообщаем Конгрессу, что у нас гости. Мертвые, а может, и живые.

Наверное, это были самые разумные слова за всю его жизнь. Триш подошла и взяла Садину за руку.

– Самой противно, но я согласна с Мудо…

– Не надо, – перебил Доминик. – Прошу, не называй меня так больше.

Казалось, за последние пять минут он повзрослел на десять лет. Айзек чувствовал то же самое. Как будто они прожили всю жизнь, полагая, что мир за пределами острова – вымысел, особенно если речь идет о чем-то страшном. Но что-то в этом корабле, приближающемся с каждой секундой, превращало ужасные сказки в реальность.

– Он прав, – согласилась Садина. – Нужно предупредить остальных.

Айзек не мог пошевелить ни одним мускулом. Он не хотел возвращаться. Его охватило непреодолимое любопытство. До сих пор самым увлекательным приключением в его жизни была кузница. Плавить металл и превращать его в полезные вещи – достойное занятие. Но когда он увидел этот корабль, что-то в нем изменилось. Он понял, что никуда отсюда не уйдет.

– Я побуду здесь, – тихо произнес Айзек. Пусть как хотят, а он останется. – Вы возвращайтесь и сообщите Конгрессу или коменданту. А я тут за ними пригляжу.

– Не нравится мне эта идея, – сказал Доминик.

Остальные с ним так или иначе согласились.

– А если у них есть оружие? – спросила Садина. – Вдруг…

Айзек постарался говорить уверенно.

– Давайте, ребята, вернитесь и сообщите всем. Есть смысл кому-то остаться здесь и приглядеть за этим кораблем. Нельзя оставлять их без наблюдения. Обещаю: если начнут палить из пушек или швыряться бомбами, я убегу и спрячусь в пещере.

Друзья недоверчиво переглянулись. Айзек никогда не слыл храбрецом и не проявил никакого геройства, когда они пробирались сквозь черный как смоль туннель. Однако он знал, что товарищи в конце концов согласятся: это не глупая и не такая уж опасная идея. Да, на корабле могут быть люди, но он ведь не собирается плыть к ним в гости на байдарке.

– Дуйте! – рявкнул Айзек. – Чем раньше вы расскажете, тем скорее сюда прибудут люди с нормальными лодками и оружием, чтобы во всем разобраться.

– Я останусь с ним, – сказала Миоко.

Это решило дело, как будто оставаться вдвоем гораздо безопаснее, чем одному. А может, они просто подумали, что девушка будет вести себя более рассудительно. В любом случае Айзек был рад компании.

– Ладно, – кивнула Триш. – Только смотрите, не делайте глупостей. Пойдемте, ребята.

– Вас поняли, – ответила Миоко, встав рядом с Айзеком. – Никаких глупостей. Мы будем самыми благоразумными.

– Умными и благоразумными, – подтвердил Айзек.

Друзья с видимой неохотой развернулись и зашагали в сторону туннеля.

4

Навстречу Айзеку и Миоко, которые шли по узкой тропе за кораблем, дул ровный бриз, отдающий соленым вкусом океана. В воздухе стоял разноголосый шум: неумолчные крики чаек, волны, бьющиеся о скалы, плеск воды о борта, скрип и жалобные стоны качающегося на волнах судна. Рог больше не гудел, и на корабле не наблюдалось никаких признаков жизни.

Как Айзек и предполагал, течение разворачивало судно, пока оно не встало параллельно скалам, указывая носом сначала на восток, затем на юго-восток и на юг, и продолжало дрейфовать к самому острову. По мере того как расстояние до пришельцев сокращалось, детали вырисовывались более отчетливо, и резкий фокус только добавлял всей сцене зловещего, почти авантюрного ощущения.

– Ты можешь разобрать, что там написано? – спросила Миоко.

С момента, как они расстались с друзьями, прошло около получаса. За все это время двое оставшихся островитян не обменялись и парой слов и ни на секунду не оторвали глаз от дрейфующего судна. Миоко указала на широкий облезлый борт корабля, обросший ракушками, где ниже ржавых лееров смутно виднелись два слова. Дырки в соответствующих местах указывали, что когда-то там были прикреплены пластмассовые или металлические буквы, давно отвалившиеся. Айзек присмотрелся, слегка сощурив глаза.

– Вроде… разрезающий… что-то там. Точно, разрезающий.

– Лабиринт, – сказала Миоко. – Офигеть. Там написано «Разрезающий лабиринт».

Айзек уставился на надпись; теперь он без труда различал каждую букву, только никак не мог понять, при чем здесь Лабиринт.

Это слово, связанное с самым известным жителем острова, Томасом, после смерти которого прошло больше двадцати лет, много значило для всего их народа. Ходили легенды об этом человеке и о Лабиринте, из которого сбежали он и его друзья. Глэйдеры. ПОРОК. Ава Пейдж. Вспышка. Легенды слишком невероятные, чтобы быть правдой. Сколько лет прошло, сколько историй рассказано, и лишь одно оставалось неизменным. Томаса чаще называли Бегущим в Лабиринте, чем настоящим именем.

И вот прямо перед Айзеком, словно во сне, в каких-то пятидесяти или шестидесяти метрах качается на волнах корабль с похожими словами, вытравленными ржавчиной и грязью на борту. Айзек утратил дар речи. Его мозг превратился в выжженную долину.

У Миоко такой проблемы не возникло.

– Какого дьявола? Что все это значит?.. А, понимаю! Эта чертова калоша пришла за нами. Они знают о Томасе и обо всех остальных. Спустя столько лет кто-то где-то решил, что они еще не закончили с храбрыми маленькими глэйдерами, просочившимися сквозь их волшебную машину. Дети, внуки, правнуки – не важно. Томас для них вроде бога, и они отправились в паломничество. А может, пришли нас убить. Или помочь нам. Или что-нибудь нам сообщить.

Айзек наконец оторвал взгляд от призрачных букв и посмотрел на Миоко.

– Что ты сказала?

Она хмуро улыбнулась, сдвинула брови и вновь растянула губы в улыбке, переминаясь с ноги на ногу.

– Ничего. Я понятия не имею, что тут можно сказать.

– Я тоже, – кивнул Айзек. – Но мы должны попасть на этот корабль.

Он думал, что Миоко предложит не торопиться, и очень удивился, когда та сказала:

– Поплыли?

Это его доконало; он рассмеялся, девушка подхватила. Они хохотали, как сумасшедшие.

– Думаю, плыть не понадобится, – наконец сказал Айзек. – Смотри, он совсем близко.

Корабль продолжал медленно и плавно дрейфовать, приближаясь одновременно к утесу и к южной стороне пляжа. Идя вдоль берега по тропинке, Айзек и Миоко неожиданно поняли, что судно теперь в каких-то двадцати метрах. Они уже могли разглядеть все подробности, прежде нечеткие. В том числе тела, лежавшие на палубе.

– Их там… восемь, – прошептала Миоко, точно боялась разбудить людей на палубе.

Хотя разбудить их не удалось бы. В голове у каждого виднелось пулевое отверстие, рана, покрытая засохшей кровью.

– Черт… Кто их убил?

– Наверное, тот, кто трубил в рог.

Теплая одежда на трупах насквозь промокла – должно быть, незадолго до своего появления у острова судно пережило шторм. Лежавших на палубе мужчин и женщин с разным цветом кожи и волос, разного роста и комплекции объединяло только одно: все они выглядели одинаково мертвыми. Правда, на деревянной палубе, корявой и растрескавшейся, не было видно пятен крови – наверное, смыло штормом. У Айзека сложилось впечатление, что после убийства прошло довольно много времени: мертвецы выглядели какими-то… несвежими. Как будто у них истек срок хранения.

Тем временем судно приближалось. Еще минута-другая, и они при желании смогут прыгнуть прямо на палубу. Словно прочтя мысли товарища, Миоко сказала:

– Мы пообещали, что будем просто наблюдать. Может, пойдем спрячемся? Если кто-нибудь выйдет сейчас из каюты с ружьем, нам крышка.

– Да, конечно, надо спрятаться, – согласился Айзек, однако оба продолжали идти дальше – медленно, шаг за шагом.

Он ни разу в жизни не испытывал такого гнетущего страха: в животе словно плавали электрические угри. Что-то должно случиться.

5

В какой-то момент правый борт почти вплотную подошел к скалам, так что корабль чуть не врезался в утес, и тут произошло невероятное. Где-то внизу загудел двигатель, вскипела под днищем бурлящая вода, как будто из морских глубин сейчас всплывет гигантский кальмар. Это длилось всего минуту или чуть больше, но спасло судно от крушения. Затем двигатель выключился, и «Разрезающий лабиринт» продолжил дрейфовать к берегу. Айзек с Миоко машинально остановились. Теперь они могли внимательно рассмотреть прямоугольную корму, где лежали мертвые тела.

– Вот и ответ на наш вопрос, – сказала Миоко.

Айзек промолчал. Там определенно есть кто-то живой, и, видимо, не стоит оставаться так близко от корабля.

– Давай просто держаться на расстоянии. Наверняка они направляются к пятачку на пляже. Там почти пологий берег. Лучшее место на острове для кораблекрушения, если уж кому-то приспичило его устроить.

– Да, – согласилась Миоко. – У них явно топлива в обрез. Приберегают на крайний случай.

Корабль продолжал дрейфовать, покачиваясь на волнах, а Айзек и Миоко следовали за ним, оставаясь примерно в тридцати метрах позади. Корабль плыл и плыл, а они все шли и шли. В воздухе повисло такое напряжение, что у Айзека гудело в ушах.

Наконец они спустились с черной скалистой стены и достигли песчаного берега на северной стороне главного островного массива, идущего под прямым углом к скале. Вокруг не было ни души. Сюда мало кто приезжал, разве что на выходные или в сезон отпусков. Сейчас шел сбор урожая, и островитяне бросили на это все силы. Не так легко обеспечивать потребности населения на отдельном куске земли, у черта на куличках.

– Надеюсь, эта штуковина не перевернется, – сказала Миоко.

Айзек понял, что она имеет в виду. Перейдя с полуострова на пляж, ты попадал в другой мир. Огромная глубина перед каменной стеной мешала образованию больших волн, а дальше географический ландшафт разительно менялся: волны высотой до пяти метров поднимались на дыбы, словно обезумевшие лошади, и с грохотом падали, рождая водовороты яростной белой пены. Лишь в одном месте, на переходе от скалистого утеса к песчаному пляжу, был маленький кусочек суши, где можно приткнуться к берегу. Как будто…

– Они знают, – прошептал Айзек. – Она. Он. Они. Знают, кем бы они ни были.

– Что знают? – спросила Миоко.

– Знают остров настолько хорошо, чтобы спокойно подойти к берегу. Это идеальное место, если…

Его прервал внезапный рев двигателя. Корабль резко повернул вправо, оставляя за собой гигантские бурлящие пузыри, и на остатках горючего устремился к берегу. Двигатели почти сразу заглохли, но судну хватило инерции, чтобы со скрежетом и шипением заползти на песок. Его удерживали на месте течение с востока и утихающие волны с севера. Айзек не мог похвастаться энциклопедическими знаниями о старом мире, но остров он знал, как свои пять пальцев, и у него не оставалось сомнений, что неизвестный капитан мастерски справился с чрезвычайно сложной задачей.

В какой-то момент они с Миоко остановились – бессознательно, не отдавая себе отчета. Наступила тишина, еще более заметная по контрасту с мощным ревом двигателей – редчайшим для их маленького мира явлением.

– Что будем делать? – прошептал он.

– Бежим туда!

Миоко помчалась к последним скалам на краю полуострова, за которыми можно было спрятаться; Айзек последовал за ней. Они присели рядышком и заглянули за край, метрах в сорока от застрявшего в песке судна. Айзек понимал, что люди с судна могли заметить их раньше, но здесь они по крайней мере под прикрытием, если на палубе вдруг появится вооруженный до зубов человек.

– Безумие какое-то, – прошептала Миоко.

– Да уж.

Айзек задыхался, все его физиологические системы работали на непривычных сверхвысоких скоростях. Он жадно втягивал в легкие влажный, соленый воздух и выпускал его через нос.

Прошли секунды, минуты, показавшиеся долгими месяцами. На корабле ничего не двигалось. И само судно стояло неподвижно, как скала.

Внезапно звенящую тишину разорвало громкое металлическое эхо. Айзек с Миоко, машинально прижавшись друг к другу, выглянули из укрытия.

Есть! Что-то… кто-то полз по проходу от кают на кормовую палубу, где лежали трупы. Женщина. Страшно худая – кожа да кости под старыми бесформенными лохмотьями. Она едва ползла, с трудом передвигая усталые члены по корявой поверхности палубы. Темная кожа, спутанные волосы. Каждое движение давалось ей величайшим усилием воли. Наконец она добралась до перил напротив того места, где прятались Айзек с Миоко.

– Видимо, эта женщина нуждается в помощи, – несмело предположила Миоко. – Уверена, она не собирается нас застрелить или прирезать. Идем!

– Подожди, – возразил Айзек. – Ты твердо решила?

– Да. Она может умереть, пока мы будем здесь прятаться.

– А если эти люди заразны?

Старшие с детства приучили их опасаться болезни.

– У них головы прострелены, Айзек. Ты слышал когда-нибудь, чтобы вирус пробил дырку в голове?

Женщина застонала и схватилась за ржавое ограждение.

– Я понимаю, Миоко, но вдруг она их застрелила, чтобы избавить от страданий?

Айзек не знал ни одной девушки умнее или рассудительнее Миоко. Она замерла, подумала и приняла решение. Айзек понимал, что согласится с ней, поскольку сам вечно во всем сомневался.

– Всех одновременно? Они достигли точки невозврата все вместе? И почему в таком случае она не покончила с собой? Нет, тут что-то другое… Мы осторожно.

Миоко вышла из укрытия и начала спускаться по склону. Айзек поспешил следом, хотя сомнения не утихали.

– Тогда еще хуже. Получается, эта кикимора застрелила всех своих приятелей?

– Посмотри на нее, – только и сказала Миоко.

Айзек посмотрел. Женщина была до крайности измождена, глаза ввалились. Ей чудом удалось схватиться за перила и встать на ноги.

– Может, она и воплощение мирового зла, – продолжала рассуждать идущая впереди Миоко, – но сейчас не способна даже муху убить. Сил не хватит. Мы впервые в жизни увидели человека из внешнего мира, и, черт возьми, я не упущу возможности хоть что-то о нем узнать.

– Ты права, – согласился потрясенный до глубины души Айзек.

Эта женщина обязательно должна выжить, даже если придется посадить ее на карантин.

– Хорошо, что у нас есть еда в…

Он замолчал на полуслове, потому что незнакомка издала нечеловеческий стон и перекинула ногу через верхние перила. Остальное сделала инерция. Женщина полетела вниз и через мгновение с шумным плеском упала в море.

6

Айзек схватил «утопающую» за одну руку, Миоко за другую; у обоих перехватило дыхание от ледяной воды. Айзек держал несчастную за локоть и подмышку, изо всех сил стараясь не причинить боли. У бедняги ушли последние силы на то, чтобы удержаться на поверхности, пока до нее доберутся, и теперь они, скользя и спотыкаясь, тащили ее к берегу. Выбравшись из воды, все трое без сил рухнули на песок.

Отдышавшись, Айзек наконец сел, положив руки на колени, и исподволь оглядел спасенную. Она лежала на боку, выплевывая воду и хватая ртом воздух: худющая, изможденная – смотреть страшно. И все-таки сейчас незнакомка выглядела чуть лучше, чем издалека. У Айзека появилась надежда, что она поправится, когда выпьет воды, поест и отдохнет. Он вновь подумал об инфекции – одной из главных опасностей, о которой ни в коем случае нельзя забывать.

– Послушай, Миоко… Теперь, когда ей ничто не угрожает, давай держаться подальше.

Подруга кивнула, осознавая его правоту. Оба встали, отошли шагов на десять и вновь сели. Миоко вытащила из рюкзака немного хлеба, завернутые в салфетку сыр и фрукты и металлическую флягу с водой и бросила еду незнакомке. Сверток шлепнулся на песок прямо у нее перед лицом, взметнув фонтанчик песчаной пыли. Женщина выплюнула песок и быстро заморгала.

– Извините! – крикнула Миоко. – Мы просто стараемся быть осторожными. Поешьте.

– Тебе надо поучиться бросать, – прошептал Айзек, сам не свой от волнения.

– У нее сил не хватит открыть эту штуку.

Миоко вскочила на ноги и побежала к месту, где упала еда. Быстро расстелила салфетку, отвинтила крышку на фляге с водой, вернулась и села рядом с Айзеком. Теперь оставалось только ждать.

Незнакомка двигалась с большим трудом, как в замедленной съемке, и наблюдать за ней было мучительно. Сначала она приподнялась, перенесла весь свой вес на один локоть и нашла равновесие. Затем протянула дрожащую руку и схватила флягу. Поднесла к губам с таким видом, будто может уронить в любую секунду, и начала жадно пить. Мышцы и сухожилия на шее под тонкой кожей двигались с каждым глотком.

Она вернула воду на место, ввинтив флягу в песок, взяла кусок хлеба. И впервые посмотрела на Айзека с Миоко. Айзеку показалось, что ее темные, запавшие глаза связывают с его собственными две невидимые раскаленные нити.

– Спасибо, – едва слышно произнесла она и откусила хлеба.

У Айзека на языке вертелся миллион вопросов, и он знал, что примерно столько же хочет задать незнакомке Миоко. Однако бедняга с трудом жевала, не говоря уже о том, чтобы объяснить, откуда она взялась, почему расстреляла тех людей, зачем приплыла… Бесконечные вопросы.

Женщина съела уже три кусочка хлеба. Наверное, Айзек принимал желаемое за действительное, но к ней как будто начали возвращаться силы.

– Не бойтесь, я не больна, – вновь заговорила женщина и доела хлеб, запихнув в рот и с трудом проглотив последний кусок. – Клянусь жизнью всех, кого я когда-либо знала или узнаю.

– Хмм… теперь вы и нас знаете, – возразила Миоко. – Сомнительная сделка.

– Туше, – устало засмеялась женщина. – Подумать не могла, что первыми, кого здесь встречу, будут такие умники. Послушайте. У вас есть возможность проверить меня на вирусы? Бактерии? Здесь вообще есть медицинский центр?

Она подняла руку и указала на сгиб локтя.

– Можете колоть, сколько хотите.

– Не многовато ли вы болтаете для человека, две минуты назад казавшегося практически мертвым?

Миоко не собиралась уступать в этой битве характеров, и Айзек радовался, что можно пока помолчать.

– Почему мы должны вам верить? Откуда вы? Почему убиты все эти люди? Зачем вы привели сюда этот безобразный корабль?

– А вам его название ни о чем не говорит? – ответила женщина. – Да, буквы отвалились, переход океана – не шуточки, но прочесть можно, если захотеть.

На этот раз Миоко не ответила. Айзек тоже промолчал. Лучше дать ей выговориться и узнать ее секреты, чем выбалтывать свои.

Незнакомка отщипнула и положила в рот несколько виноградин. Затем медленно села. Видно было, что она смертельно устала, и каждое движение дается ей с огромным трудом. Впрочем, когда ее только вытащили, она и сесть бы не смогла.

– Послушайте, я не больна. И люди на корабле были здоровы. Все сложно. Я с удовольствием объясню, в чем дело, только кому-нибудь посолиднее. Ну, знаете: немножко седины, морщины. Не обижайтесь.

– Потерпите, – перебила ее Миоко. – Они уже в пути. Их много. Но лучше скажите правду, зачем вы здесь, или мы избавимся от вас до их появления. И не трудитесь врать. Зря только время потеряем.

Айзеку потребовалось огромное усилие воли, чтобы не выдать себя. Это был чистый блеф, но сыграла Миоко отлично.

Женщина печально вздохнула, как будто у нее умер самый близкий человек.

– Мы пришли, потому что знаем, кто вы такие. Мир изменился. Очень сильно. Мы надеемся найти потомков двух очень важных для нас людей из прошлого. Что касается моих компаньонов, – она указала на палубу с убитыми, – то они хотели все бросить и вернуться. Угрожали мне, когда я не подпустила их к запасам топлива, необходимым для возвращения, после того как… найдем вас. Поэтому я их усыпила, а затем убила. Вот насколько важна для меня эта миссия. Вы хотели правду? Получите.

Она съела еще немного фруктов, выпила воды. Айзек ошеломленно молчал. Миоко потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с духом, и она не стала говорить о самом страшном из сказанного незнакомкой.

– Чьи потомки? – спросила она. – Каких людей?

Женщина, запрокинув голову, до последней капли допила воду и перевела взгляд с Айзека на Миоко.

– Есть и другие люди с иммунитетом, – сказала она. – Уверена, что вы понимаете: те, кто отправил вас сюда, не могли найти их всех. Мы всю жизнь изучали детей и внуков тех людей, пытаясь понять, что дает им… нам… иммунитет. Этого оказалось недостаточно, ничего не вышло. Теперь появилось столько новых разновидностей вируса…