Медикус. Путь равновесия.
Ещё одна проблема, к которой мы ещё даже и не пытались подступиться, это специфические смазочные материалы, которые нам надо будет изготавливать, потому, что их в природе пока не существует, так что просто купить не получится. А значит, нам нужно будет своё химическое производство, что бы добывать из угля углеводородное сырьё, делить его на фракции, ну и дальше уже соответствующим образом перерабатывать, чтобы получить именно то, что требуется в технической документации.
И вопрос вопросов, где взять специалистов? Пока мы воспитаем их в собственном коллективе, утечёт много воды. А они понадобятся нам уже через считанные месяцы. Придётся нанимать. А как потом бороться с утечками наших специфических знаний, методик и технологий? Тоже думать надо. Вопрос-то насущный.
Да, много всего мы на себя взвалили. Ну да ладно, дорогу осилит идущий. Так что, надо засучить рукава, и браться за работу.
Новая рабочая неделя началась, как всегда, с понедельника. А понедельник – день тяжёлый. Пришел ответ на запрос относительно предоставления транспорта для команды следователей, который Исбайл посылала в Штаб Военно-Воздушного Флота. В документе говорилось о том, что в распоряжение Департамента разведки МИД Королевства откомандировывается ауйр-корвет «Лили», базирующийся на военной базе, расположенной на острове Пикси. Значит, подумала Исбайл, нужно незамедлительно вызывать этот корвет на столичный остров, что бы члены комиссии по расследованию факта исчезновения ауйр-фрегата «Косби» могли взойти на борт и отправиться в путь по следам пропавшего дирижабля. Она тут же отдала соответствующие распоряжения организационному отделу, и через двадцать минут ей доложили, что распоряжение о передислокации ауйр-корвета «Лили» было отправлено, и подтверждение его приёма получено. Значит, дня через два-три корвет будет на Кымру. Это Исбайл вполне устраивало.
Она откинулась на спинку своего, приятно поскрипывающего дорогой кожей кресла и, задумалась о том, какие первоочередные действия стоит сейчас предпринять. Невзирая на то, что всё шло по плану, на душе было тревожно и как-то неуютно. Дело в том, что неожиданно из Министерства Внутренних дел, пришло письмо с требованием в обязательном порядке включить в состав комиссии представителя Службы безопасности, ведающего контрразведкой. А это значит, что при составлении заключения комиссии поле для манёвра для Департамента разведки заметно сужается. Надо в любом случае доложить об этом директору и поставить его в известность.
Ожидать в приёмной, к большому удивлению Исбайл, долго не пришлось, хотя секретарша, как всегда, не испытывала никакой радости от её появления и, приглашая её войти к Директору, всем своим видом показывала, насколько ей неприятно видеть Исбайл. «Ничего, уж это то я как-нибудь переживу,» – улыбнулась про себя начальник Седьмого управления.
Нейрис ар Махрет сидел за столом, и было видно, что он, мягко говоря, не в духе. Тем не менее, он заставил себя улыбнуться, увидев, кто к нему пришёл:
– Здравствуй, ненаглядная моя, – и спросил с надеждой во взгляде, – может быть, хоть ты меня чем-нибудь порадуешь?
– Здравствуй милый, – тепло отозвалась она, обходя стол и целуя его в щёку, – боюсь, что ничего хорошего я в этот раз не принесла.
– Опять дурные вести?
– Похоже, что да, – она селя в кресло перед столом и закинула ногу на ногу.
– Ну, деваться некуда, рассказывай, чего ещё у нас плохого.
– Нам выделили дирижабль. Не бог весть какой, конечно, но нам подойдёт.
– А разве это плохо? – грустно улыбнулся директор Департамента.
– Плохо не это, а плохо то, что известие о том, что у нас неприятности, широко разошлось, – Исбайл подняла глаза на Нейриса, – гораздо шире, чем мне хотелось бы. Вот, почитай, что нам из МВД сегодня пришло, – и она протянула ему лист пергамента с размашистой подписью внизу.
– Они хотят участвовать в расследовании? – сморщился директор департамента, – эти, с рыбьими глазами?
– Похоже, что да, – Исбайл тяжело вздохнула, – и мы никак не можем воспрепятствовать тому, что они приставят к нам своего человека. А что ты такой грустный сегодня?
– Детективное агентство, которому я пытался в пятницу поручить разработку по убийце старины Ллеу, едва услышав его имя, с ходу мне отказали. А это агентство – ребята респектабельные и весьма информированные.
– Значит, скорее всего, этого подонка, Хейлога, прикрывает кто-то серьёзный, – задумчиво протянула Исбайл, – и из этого следует масса очень неприятных выводов.
– И каких же?
– Первое, – Исбайл подобралась и, стараясь как можно чётче сформулировать свои мысли, продолжила, – поскольку этот Хейлог из себя мало что представляет, и родственных связей у него никаких нет, а его всё равно прикрывает кто-то очень серьёзный, то причина этого кроется, я так думаю, в том, что он сейчас делает. То, есть, убийство Ллеу ар Сарфа нужно не только ему, но и кому то ещё, а если учесть, что и на тебя он покушался – выливание ртути под дверь иначе назвать трудно, то мы приходим к следующему выводу.
– Какому?
– Кто-то серьёзно был заинтересован в устранении Ллеу, сотрудника, себя отлично зарекомендовавшего за долгое время службы в Департаменте и которого подсидеть или подставить пока никак не получалось. Ну и тебя тоже пытались устранить. Зачем это нужно Хейлогу, понятно.
– И, как ты думаешь, зачем?
– Он из младшего партнёра становится единоличным хозяином вашей небольшой, но достаточно процветающей гильдии, которая занимается совершенно легальным бизнесом. Для него это предел мечтаний – респектабельный бизнес, устойчивый доход и отсутствие рисков.
– Да, тут не поспоришь, ну, а зачем это надо тем, кто его прикрывает?
– Пока единственное, что мне приходит в голову, это то, что кто-то серьезно поставил перед собой цель иметь своих людей на должности директора департамента и начальника седьмого управления. Мне кажется, что тут может быть подготовка какой-нибудь грандиозной аферы, для удачной организации которой необходима возможность контролировать распространение информации на уровне нашего департамента.
– Не совсем понял, поясни.
– Ну, смотри, предположим, я решила продать крупную партию корабельных пушек, произведённых в нашем Королевстве, какому-нибудь хитроумному хитальхо4 из Аррагона. Хотя, как ты знаешь, уже лет двадцать, как у нас объявлено эмбарго на торговлю военной продукцией с этой империей. И если я хочу эту сделку провернуть, и потом не сожалеть горько о содеянном, мне жизненно необходимо, чтобы никто не стал задавать неудобных вопросов. А кто чаще всего подобные вопросы задаёт? Правильно, Седьмое управление Департамента разведки, поскольку именно в нашу компетенцию входит отслеживание всех оружейных сделок.
– Да, я согласен с тобой. Только мы прослеживаем всю цепочку – от продавца до покупателя. И если случается так, как ты описала, наша прямая обязанность инициировать расследование. Технически этим занимается Управление расследований экономических преступлений при Министерстве финансов. Но сообщаем о нарушениях мы. Конечно, только нами дело не ограничивается, тут и таможенная служба может давать информацию, и просто МВД, да много кто. Но именно оружейные сделки – это исключительно наша епархия.
– Да, а торговля оружием сопоставима по доходности с торговлей наркотиками. То есть обсуждаемый вариант вполне вероятен. Но, скорее всего, это вариант не единственный. Например, возможны ещё не совсем законные сделки с магическими артефактами, которые тоже мы отслеживаем, да и ещё много чего. Но, в любом случае, на кону стоят астрономические суммы.
– И тогда получается, что мы с тобой находимся под ударом. Нас надо устранить с наших постов, – директор закашлялся, – Причем, все равно как. Главное, чтобы нас тут не было. А самое оптимальное, что бы совсем не было. Нигде.
– Тогда «Косби» пропал очень не вовремя. При желании этот инцидент можно раздуть до космических масштабов. И объявить нас крайними.
– Ну, тут по-всякому может быть. Если проявить фантазию, то тут можно накрутить и некомпетентность, и преступную халатность, от которой уже не далеко и до диверсии с государственной изменой.
Раздался стук в дверь.
– Да, – недовольно отозвался директор Департамента.
Дверь немного приоткрылась, и в образовавшуюся щель несмело заглянула секретарша. По тембру голоса, который она услышала в ответ на свой стук, она сразу поняла, что настроение шефа благодушным сейчас не назовёшь.
– Мейстр Нейрис, к вам коронёр.
– Коронёр? – удивлённо переспросил директор, – ну пусть заходит.
В кабинет вошёл долговязый мужчина средних лет в казённом мундире и с пышными, любовно ухоженными усами. Едва ступив в кабинет, он поприветствовал присутствующих:
– Здравствуйте. Могу я поговорить с Нейрисом ар Махрет?
– Да, здравствуйте, это я, вы по какому вопросу.
– Сразу прошу прощения за беспокойство, но я должен попросить вас явиться для опознания тела.
– Какого тела? Чьего тела? – удивился Нейрис.
– Дело в том, что в субботу домработница Хейлога ар Мадауга, придя утром на работу, обнаружила своего нанимателя, повесившимся в ванной. И нам нужно, что бы кто-нибудь из тех, кто его знал, подтвердил бы, что тело действительно принадлежит Хейлогу ар Мадаугу.
– А почему вы решили, что я его знал? – спросил директор Департамента, – прищурившись.
– При обыске в квартире покойного были найдены копии учредительных документов гильдии «Три Элифанта». Где в числе учредителей были и вы, и покойный, А поскольку домработница никогда не видела никого из знакомых Хейлога, а третий соучредитель вашей гильдии, Ллеу ар Сарф, недавно умер, то я решил, что лучшим выходом будет пригласить вас.
– Хорошо, давайте я завтра с утра зайду к вам в офис. Только адрес дайте.
– Вот, тут всё написано, – сказал коронёр, протягивая Нейрису лист бумаги.
Тот взял листок, пробежал глазами по написанному и поднял глаза на коронёра:
– Что-нибудь ещё?
– Нет, я пойду, наверное.
– Идите, – хмуро буркнул Нейрис, – всего хорошего.
– До свидания, – попрощался коронёр, и дверь за ним закрылась.
– Что-то трупов становится всё больше и больше, – проворчал Нейрис, – основной интересант этого дела бескомпромиссно рубит хвосты, как я посмотрю.
– Нейрис, обрати внимание, что с Хейлогом всё было нормально, до того момента, покуда ты не пришёл в детективное агентство, – заметила Исбайл.
– Действительно, – нехорошо ухмыльнулся Нейрис, – в пятницу я про него спросил, а утром в субботу он уже холодный. Ну, поделом вору и мука.
– А эта детективная контора, – Исбайл посмотрела в глаза Нейриса, – она чья? Ведь там тоже люди не простые, с прошлым.
– А контора эта учреждена пенсионерами Королевской Службы Безопасности. Так, постой, это что у нас тогда получается?
– А получается у нас, Нейрис, то, что это афёра кого-то из высокопоставленных безопасников.
– Ты права, Исбайл. Тогда понятно, откуда у них образовалось желание поучаствовать в расследовании по «Косби».
– Ну да, шанс нас с тобой капитально подставить.
– Ты знаешь, дорогая, я боюсь не подставы – подстава, это не самое худшее. Хуже будет, если они попытаются нас устранить физически, например, при попытке к бегству при аресте. И я боюсь не за себя. Со мной им тяжело придётся. А вот тебя могут подловить. Ты – моё слабое место.
– И что делать тогда будем? – Исбайл изо всех сил старалась не впадать в панику, и пока, вроде как, получалось.
– Единственный выход – это вывести тебя из-под удара, – включить тебя в состав комиссии и отправить на Север. А я тут попытаюсь что-нибудь сделать, зная, что ты в относительной безопасности. Судя по происходящему, если ты останешься здесь, задача выжить будет для тебя не
Решаемой.
– Ты хочешь прикрыть меня собой? – на глазах Исбайл навернулись слёзы.
– В детстве меня учили, что мужчина должен встречать опасность первым, – ощерился Нейрис.
Глава 5
– Мейстр Герваун, у нас большие изменения, связанные с составом комиссии по расследованию причин исчезновения ауйр-фрегата «Косби».
– Какие именно? – спросил сидящий перед столом Исбайл начальник отдела.
– В связи с тем, что информация о наших проблемах разошлась гораздо шире, нежели мы ожидали, в состав комиссии, помимо наших представителей, войдут представители от Службы безопасности и от Военно-Воздушного Флота .
– Я так понимаю, это сильно осложняет для нас задачу по формированию благоприятных для нас выводов комиссии?
– Да, задача серьёзно усложняется, а потому наше богоспасаемое заведение в составе комиссии буду представлять я, ну, а вы готовьтесь ко временному исполнению моих обязанностей, на период моей командировки, – и тонкие пальцы правой руки Исбайл, лежавшей на столешнице, нервно отстучали кончиками ухоженных ногтей какой-то затейливый ритм, – и на этом пока всё, можете идти.
Герваун ар Падриг покинул кабинет начальницы Седьмого Управления, а та, оставшись в одиночестве, предалась своим невесёлым раздумьям. Дирижабль прибывает завтра, а послезавтра экспедиция стартует. Всё происходит очень быстро.
И то, как Нейрис готовил её к этой командировке, очень сильно настораживало. Он снабдил её очень дорогими артефактами, приобретёнными его агентами совсем недавно на чёрных рынках Аррагона. В частности, ей были вручёны небывало мощный артефакт защитного поля, и очень специфический артефакт левитации, способный кардинально снизить скорость падения. Как сказал Нейрис, эти магические приборы, может быть, однажды спасут ей жизнь, и наказал держать их при себе постоянно. Он так же настоял на том, чтобы она не расставалась со своим штатным пистолетом Уэлби Мk VI.
Кроме того, он подробно проинструктировал её, что именно надо постоянно держать при себе, помимо уже перечисленного. В этот перечень входила аптечка и набор для выживания в северных широтах. Всю эту радость он настоятельно рекомендовал рассовать по подсумкам, а подсумки пристегнуть к поясу.
Но, что действительно её напугало, так это ритуал, который Нейрис провел совместно с ней. Всё прошло просто, без каких либо внешних эффектов. Они по очереди выдавили по нескольку капель крови из проколотых пальцев в два углубления на внешней стороне крышки резной шкатулки тёмного дерева. Буквально на её глазах вся вылитая кровь впиталась в дерево. После чего Нейрис осторожно поднял крышку. В шкатулке лежали в гнёздах два одинаковых кулона, два прозрачных круглых камня, оправленных в серебро. В толще каждого из них, казалось, прятался маленький зелёный огонёк. Он взял один из кулонов, и протянул Исбайл:
– Возьми, я сейчас дам тебе цепочку, – он достал маленькую коробочку, в которой лежала изящная серебряная цепочка, – повесь кулон на неё, и носи его, не снимая, при себе. Второй же кулон будет со мной.
– А для чего нам нужны эти камни? – поинтересовалась Исбайл.
– Это индикатор жизни, – ответил Нейрис, глядя ей в глаза, – если в твоём камне горит зелёный огонёк, то это означает, что со мной всё нормально. Если камень светится жёлтым – это значит, что мною получены умеренные повреждения. Если цвет огонька краснеет, то это значит, что повреждения уже более серьёзные. А, в случае смерти кого-нибудь из нас, оба камня просто рассыплются в пыль.
– То есть, ты считаешь, что всё может быть настолько плохо?
– Я надеюсь на лучшее, но совсем исключать такой вариант нельзя. Уж очень много трупов в этой истории, а это значит, что наш оппонент ни перед чем не остановится. А поэтому слушай меня внимательно. В случае моей смерти ты должна изыскать возможность как можно быстрее покинуть «Лили». Но при этом ты должна понимать, что сохранять свою жизнь в северных снежных пустошах, даже при наличии набора для выживания, ты сможешь не более чем двое суток. Так что покидать борт дирижабля стоит только в случае, если ты уверена, что в менее, чем одном дневном переходе ты сможешь выйти к людям. Ну, или если другого выхода не будет. Если дальнейшее пребывание на борту будет угрожать неминуемой смертью. Тогда даже минимальные шансы выжить будут предпочтительнее, нежели гарантированная гибель.
– Я поняла тебя, – сказала Исбайл, уняв на свой страх, – надеюсь, что мне не придётся пользоваться этими рекомендациями.
– Я тоже надеюсь, – невесело ответил Нейрис, – знаешь, а давай-ка я сегодня приглашу тебя в гости. Увидишь, как я живу. Как ты посмотришь на такое предложение?
– Я с удовольствием, дорогой, – улыбнулась Исбайл. Она действительно была очень рада этому предложению. Оставаться в одиночестве в пустоте своей квартиры при таких обстоятельствах ей очень не хотелось.
– Тогда в конце рабочего дня не покидай кабинет, я за тобой зайду.
– Хорошо, – она чмокнула его в щёку, – буду ждать.
А сейчас, когда до конца рабочего дня оставались считанные минуты, Исбайл уже убрала, всё, что нужно в сейф, навела на столе порядок, и ей оставалось только ожидать. Уже почти все служащие покинули здание департамента, и оно потихоньку погружалось в ночную тишину, изредка прерываемую тихими поскрипываниями и другими, трудно различимыми звуками, которые характерны для зданий с длинной и непростой историей. Но, наконец, она услышала, как стонут половицы под уверенно шагающим человеком. Шаги затихли у двери её кабинета, Нейрис приоткрыл дверь, заглянул внутрь и, встретившись с ней глазами, спросил:
– Ну что, идём?
– Конечно, идём, – отозвалась Исбайл, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу.
На стоянке их ждал паровой экипаж Нейриса. Своего водителя Исбайл отпустила, так как домой сегодня ехать уже не собиралась. И, когда они оба, обнявшись, устроились на уютном кожаном диванчике в пассажирском салоне, Нейрис подал сигнал водителю, что можно ехать. Из-под капота экипажа вырвалось облачко пара, урчание парового двигателя стало слышнее, и машина тронулась с места. Под мерное покачивание движущегося экипажа Исбайл задремала в объятиях своего мужчины, положив голову ему на грудь.
Её разбудил толчок от резкой остановки экипажа. Она, ещё пребывая в полудрёме, настороженно спросила:
– Нейрис, что происходит?
Ответа не потребовалось, Так как снаружи грохнул выстрел, и на пуленепробиваемое стекло окна, прорезанного в бронированной переборке, отделяющеё пассажирский салон от кабины водителя щедро плеснуло красным.
– Щит активируй, – ровным голосом скомандовал Нейрис, скидывая с плеч пальто и открывая дверь салона со своей стороны, – и сиди на месте.
Исбайл, хоть и была не робкого десятка дамой, на несколько мгновений впала в растерянность, хотя это не помешало ей, действуя на автомате, активировать артефакт щита. Снаружи прогрохотало несколько выстрелов. Она, не смотря на однозначное указание сидеть на месте тихо, и не смотря на то, что выстрелы продолжали греметь, приоткрыла свою дверь, напряжённо вглядываясь во влажные сумерки. Её взгляду открылась картина того, как Нейрис, заключённый в отливающий синевой прозрачный пузырь щита, встретившись с которым пистолетные пули, выпущенные в него бессильно валились на камни мостовой, стрелял в нападавших, широко расставив ноги для устойчивости.
Тех было трое, одетых в чёрные балахоны. Они, тоже окутавшись щитами, но явно классом пониже, прятались за большим чёрным фургоном, стоявшим поперёк дороги, и непрерывно стреляли, видимо, надеясь перегрузить щит Нейриса. Но пока усилия их были тщетны.
Нейрис, расстреляв весь барабан своего пистолета, отбросил его в сторону, и на ходу расстёгивая одежду, бросился к чёрному фургону. Пока он бежал первые пять метров, он успел снять и отбросить свой сюртук, а спустя полсекунды вместо человека по камням мостовой бежал, по-прежнему окутанный пузырём защитного поля зверь, который более всего напомнил Исбайл льва с короткой гривой.
Зверь зарычал и прыгнул на ближайшего налётчика, остатки щита которого растворились в воздухе, как только зверь коснулся полупрозрачной плёнки защиты. Влажный воздух прорезал истеричный визг попавшего в лапы лисицы зайца, закончившийся булькающим звуком.
Лев же, не теряя времени, обернулся к оставшимся двум стрелкам. Один из них, тот, что был дальше, выкрикнув что-то невнятное, повернулся спиной и бросился бежать, отбросив свой пистолет.
Тот же, на которого теперь надвигался ужасный зверь, с искажённым злобой и страхом лицом продолжал жать на спусковой крючок. Но щит Нейриса всё ещё держался. Когда лев присел перед прыжком, человек в чёрном тоже отбросил своё, ставшее бесполезным, ввиду того, что патроны закончились, оружие. И в руках его засверкал полуметровый узкий клинок. Он криво улыбнулся и слегка присел, принимая защитную стойку. Лев, не сводя глаз со своей потенциальной жертвы, начал движение по широкой окружности. Налётчик настороженно поворачивался за ним.
Тем временем, лицо Исбайл, смотревшей вслед убегающему, исказилось хищной ухмылкой. Она разразилась нервным, и каким-то каркающим смехом, увидев, как несчастный споткнулся о вылезающий из земли, раздвигая и выворачивая камни мостовой, подвижный толстый корень. Он успел только коротко и грязно выругаться, как корень, так некстати прервавший его бег, буквально взорвался множеством гибких зелёных побегов, которые, словно щупальца огромного головоногого, мгновенно оплели его, не позволяя подняться. Он уже ничего не мог сделать, только глазами, переполненными первобытным ужасом перед необъяснимым, следил, как толстый зелёный побег, не спеша тянется к нему. Несчастный исторг дикий, переполненный безысходностью и страхом крик, когда ощутил, как этот побег, обвивается вокруг его шеи. Но скоро крик перешёл в сдавленный хрип, а потом и вовсе начал стихать, по мере того, как толстый стебель всё крепче сжимал шею незадачливого убийцы.
Исбайл, убедившись, что её противник уже не представляет опасности, посмотрела, что происходит у Нейриса. Лев продолжал не спеша ходить по спирали, постепенно приближаясь к последнему налётчику. Тот, видимо прочитав в жёлтых глазах хищника свой приговор, истерически выкрикнул:
– Я работаю на Службу безопасности!
– И чем это тебе сейчас может помочь? – подумала Исбайл, криво улыбаясь и нервно шевеля пальцами правой руки. Повинуясь этим движениям, из мостовой, за спиной безопасника, показался тоненький стебелёк. Он утолщался и одновременно тянулся к правой ноге топчущего на месте налётчика. И, в какой-то момент, убийца запнулся об этот побег и начал заваливаться на спину, нелепо махая своим оружием. Лев распластался в прыжке, и его страшные когти вскрыли грудь поверженной жертвы. Оставив последнего из нападающих мокнуть в кровавой луже, Нейрис опять принял человеческий облик и, немного пошатываясь, принялся собирать то, что осталось от его одежды. Главное, что в салоне экипажа осталось пальто, и, похоже, обувь почти не пострадала. Сюртук был здорово испачкан, а брюки, помимо того, что были в грязи, ещё и разошлись в двух местах по швам.
Так, с охапкой тряпок в руках он и прошёл к экипажу. Исбайл, ни слова не говоря, сняла с одного из убитых пиджак, и используя его относительно чистую подкладку бережно вытерла грязь с ног мужчины. Тот благодарно кивнул, и, сморщившись от осознания того, что одежда приняла совершенно неподобающий внешний вид, начал одеваться. Одевшись, взял пальто и завернулся в него.
– Сейчас вызову коронёра, – бесцветным голосом сообщил он Исбайл, и сжал в руке артефакт связи. Спустя пару минут он открыл глаза и слабо улыбнулся, обращая на неё взгляд, в котором читалась лёгкая укоризна:
– Ну, я же говорил тебе, сиди тихо, – голос его звучал устало, – но ты у меня молодец, ты здорово помогла мне.
– Что могла, сделала. Человека убила впервые, и, ты знаешь, как-то мне не по себе, – Исбайл тоже попыталась улыбнуться, – Хотя, следует признать, что покойный при жизни, как ни крути, был изрядным засранцем.
– Они все были засранцами, а потому сейчас и являются покойниками, – вскрыл Нейрис нехитрую причинно-следственную связь.
Через двадцать минут подъехала машина коронёра и карета скорой помощи. Коронёр с доктором походили вокруг трупов, поцокали языками, после чего коронёр обмерял все на месте происшествия, а доктор подозвал санитаров, куривших в сторонке, и поручил им прибрать мёртвые тела.
Затем коронёр формально опросил Нейриса и Исбайл, так как проявлять большее любопытство не рискнул, всё-таки министерские работники, и не на последних должностях.
Нейрис, в свою очередь, поинтересовался, нашли ли во время обыска трупов какие-либо документы, которые могли бы пролить свет на причины нападения и откуда эти люди, вообще, взялись. Коронёр ответил, что в карманах одежды умерших не обнаружилось ничего, кроме ключей, табака и патронов. Нейрис хмыкнул, но от коронёра отстал.
Ещё минут через двадцать коронёр закончил все свои дела и откланялся. Нейрис же с Исбайл сели в водительскую кабину экипажа Управления, из которой санитары убрали труп шофёра и наскоро затёрли кровавые пятна и брызги. И глядя во тьму, разбавляемую неверным светом фонарей, Нейрис повёл машину к дому.