INSOMVITA. Психологический триллер с элементами детектива
Сделать рокировку Коне на другого, нужного мошенникам, геммолога было делом техники. Где находится в настоящее время господин Коне, никого уже не интересует, на кону выгодный контракт на сумму свыше миллиарда долларов или выплата огромного штрафа за отказ от сделки.
Когда замена произошла, новый «Коне» был представлен сторонам именно как представитель покупателя, то есть арабов. А он нужен был только для того, чтобы подтвердить, что все камни соответствуют геммологическим сертификатам и что господин Зимме проделал всю работу по их экспертизе.
После того, как «мистер Коне» подтвердит покупателю, что всё в порядке, ящик с фальшивыми камнями передаётся покупателю, а покупатель перечисляет все деньги на офшорный счёт продавца. Несколько камней для пущей убедительности были настоящими, и именно их показал «Коне» шейху, поскольку тот легко мог определить подделку даже визуально. Но все остальные камни в ящике были изумительными подделками из фианита великолепной огранки.
Никто и не подумал бы сразу после этого ещё раз проверять бриллианты. И у мошенников появляется огромное временное преимущество для сокрытия следов.
Так как продавец действовал не напрямую, а через доверенных лиц, он мог и не догадываться о мошенничестве. Его тоже могли использовать свои же поверенные, втёршись в доверие. А настоящие алмазы после аферы легко переходят в руки мошенников, которые без особых проблем размещают их в сейфах того же банка.
Афера была беспроигрышной. Мошенники в любом случае срывали свой куш. По меньшей мере – штраф за отказ от сделки в размере пятьдесят миллионов долларов, как максимум – лот с высококачественными алмазами на сумму свыше одного миллиарда долларов.
Полиция арестовала геммолога и одного чеха. Второй аферист после того, как вышел из комнаты переговоров, исчез.
После того, как Роберт пообщался с сотрудником Интерпола, к нему неожиданно подошёл помощник шейха Мехмет.
– Мистер Бланш, – вежливо обратился он, – его высочество хотел бы с вами обсудить некоторые детали происшедшего и приглашает вас к себе в отель Savoy для разговора.
Роберт спешил в отель. Он посмотрел на часы, было почти пять. Сейчас все его мысли были о Хлое, она уже третьи сутки не отвечала на его звонки. И надо было собрать вещи для отъезда. Но самолёт в Прагу вылетал только утром следующего дня, и Роберт согласился.
– Передайте господину шейху, что я буду к девятнадцати.
– Нет, нет, мистер Бланш, его высочество любезно предложил свой лимузин и охрану. Он уже ждёт вас в отеле. Если вы не возражаете, то мы можем отбыть сейчас же.
– О’кей, я соберу свои вещи и буду готов минут через десять.
– Отлично, мистер Бланш, буду ожидать вас в отеле. Джон и Джейк в вашем распоряжении, – Мехмет указал на двоих телохранителей в чёрных костюмах, которые коротким, еле уловимым кивком головы приветствовали Роберта, – они вас будут сопровождать.
Мехмет галантно откланялся и быстрым шагом покинул помещение банка. Два здоровых охранника с невозмутимыми лицами, одинакового роста и телосложения походили на близнецов. Они ни на секунду не упускали Роберта из поля зрения.
По дороге к шейху Роберт ещё несколько раз набрал Хлою, но безрезультатно.
В отеле на стойке регистрации его уже ожидал Мехмет. Он издали кивнул Роберту и предложил следовать за ним.
Номер, в котором остановился шейх, был очень большим – несколько просторных комнат в элегантном стиле эпохи короля Эдуарда с видом на Темзу. Вдали, на южном берегу реки, всё в огнях, мерцало 135-метровое колесо обозрения «Лондонский глаз» – одна из главных достопримечательностей Лондона.
Шейх подошёл к Роберту, поздоровался и предложил сесть за небольшой столик.
– Люди, мистер Бланш, всегда стремятся видеть больше, чем могут, – начал он на арабском, указывая рукой на колесо в окне, – но больше всего они хотят получать от увиденного наслаждение. Не так ли, как вы считаете?
– Собственно, такова сущность человека, с этим ничего не поделаешь. Стремление к наслаждению в некоторой мере и есть двигателем прогресса.
– Роберт… Можно я вас буду так называть? Я всех своих друзей зову по имени, – предложил шейх.
– Конечно, мне очень приятно, что вы называете меня своим другом, – ответил Роберт.
– Вы хорошо говорите на арабском языке. Очень мало европейцев владеют им так свободно, как вы. Все сейчас предпочитают английский, – шейх сделал небольшую паузу и спросил: – Вы будете чай или кофе?
– Спасибо, мы же в Англии, – улыбнулся Роберт, – так что чай, только чай.
Шейх налил в две фарфоровые чашки чай и одну передал Роберту.
– Известно ли вам, Роберт, что на арабском языке говорят почти триста миллионов человек, – продолжал шейх с гордостью. – Это столько же, сколько жителей в Соединённых Штатах. А между тем, арабский – один из древнейших языков. И это язык священного Корана. Вы где-то ему специально обучались?
– Нет, ваше высочество. У меня был очень хороший учитель. И мы с ним постоянно по вечерам занимались разными языками, в том числе и арабским. Почти с самого детства.
– Я предлагаю перейти на английский язык, ведь, как вы правильно заметили, мы находимся в Англии, пьём английский чай, и было бы несправедливо не воспользоваться моментом и не попрактиковаться, несколько улучшив свой английский, – улыбаясь, предложил шейх и продолжил на английском языке: – А африканский язык? Ваш учитель, видимо, большой полиглот.
– Бамбара – это отдельная тема, – ответил Роберт, – там целая история, связанная, кстати, с алмазами Гвинеи и Сьерра-Леоне.
– Когда-нибудь, я очень надеюсь, вы расскажете мне эту занимательную историю, а сейчас я бы хотел спросить, когда вы, Роберт, заподозрили или поняли, что перед вами мошенники? Мой помощник, бывший начальник службы безопасности, был очень опытным и осмотрительным человеком, и даже он поддался на этот обман.
Слово «бывший» он произнёс намеренно с ударением.
– Это была не просто догадка. Я мало разбираюсь в геммологии, но у меня большой опыт в юридической практике, и я не верю в случайности. Впервые у меня возникло это подозрение, когда господин Зимме внезапно слёг с инфарктом. Накануне мы с ним ужинали в ресторане, и он был вполне здоров. А потом, уже в комнате переговоров, мне позвонили из службы безопасности компании и сообщили, что у господина Зимме случился инфаркт, вызванный каким-то сильным токсином. Сопоставляя факты, я понял, что самое слабое звено – это геммолог. А то, что его представили нам как гвинейца, а также мои скромные познания в бамбара – это чистая случайность.
Роберт улыбнулся и поставил свою чашку на стол.
– Я не верю в случайности, всё происходит по воле Аллаха. И плохое, и хорошее. Но вы сохранили для меня очень большие деньги, Роберт, и самое главное – мой авторитет. А это больше, чем деньги. Чем я могу вас отблагодарить?
– Вы уже сделали это, ваше высочество. Вы щедро оплатили работу моей компании согласно нашей договорённости несмотря на то, что сделка сорвана.
– Нет, Роберт. Я хочу вас лично отблагодарить. И я думаю, что так будет правильно. Ведь вы своей проницательностью заменили мне здесь целый департамент безопасности.
Шейх вынул чековую книжку, написал в ней сумму, аккуратно оторвал чек и протянул Роберту.
– Примите от меня это в знак моей благодарности.
– Ваше высочество, это лишнее, – попытался возразить Роберт, но шейх остановил его.
– Любая работа должна быть вознаграждена надлежащим образом. Это всего лишь цифра на красивой бумаге, а я очень ценю человеческие отношения, – шейх посмотрел на Роберта, взял в руки чётки и продолжил: – Роберт, могу ли я рассчитывать на вашу помощь, если мне понадобятся ваши услуги как юриста в будущем?
– Конечно, – ответил Роберт, – сочту за честь быть вам полезным.
– Ну что ж, друг мой, как говорят на Востоке, хорошая встреча – краткая встреча, – подытожил шейх, давая понять, что аудиенция закончена. – Мне было очень приятно с вами познакомиться ближе. Надеюсь, это не последняя наша встреча.
Чек Роберт раскрыл только в автомобиле, когда возвращался в свой отель. На нём было аккуратным каллиграфическим почерком написано «пять миллионов долларов». И стояла длинная подпись арабской вязью – имя и фамилия шейха без сокращений.
В номере гостиницы Роберт немного расслабился. Он налил в бокал виски, приоткрыл шторы и, наблюдая за ночным городом, размышлял. В этом деле не всё было ясно, и он никак не мог понять, кто стоит за всем.
Его размышления прервал телефонный звонок.
– Бланш, слушаю.
– Роберт, доброй ночи, – это был Роланд, директор компании. У него был очень взволнованный голос. – Мне уже всё доложили. Ты в порядке?
– Да, шеф, всё о’кей. Завтра утром буду в Праге.
– Ну что ж, я жду тебя завтра в одиннадцать тридцать в офисе, там и поговорим. А пока отдыхай. Завтра в аэропорту тебя встретит Йован, – и Роланд повесил трубку.
Самолёт улетал рано утром, а Хлоя так и не ответила. Он посмотрел на часы и ещё раз набрал её номер. На том конце опять включился автоответчик.
Часы показывали час тридцать ночи.
«Вылет из Лондона в семь часов пятнадцать минут, – рассуждал Роберт, – три часа лёту. Ещё пару часиков и дома, а там посмотрим. Хорошо, что Йован будет встречать».
Роберт полностью и безоговорочно доверял Йовану.
Они дружили с самого детства, вместе поступили в Карлов университет и планировали стать адвокатами. Но Йован завалил вступительные тесты, что, впрочем, не помешало ему сразу же поступить в Полицейскую академию Чешской республики и, закончив её с отличием, поступить на службу в полицию Праги в качестве молодого детектива.
В полиции Йован проработал почти пятнадцать лет и от простого инспектора отдела уголовных дел дослужился до полковника на должности старшего советника. Но во время коррупционного скандала, разгоревшегося в правительстве Станислава Гросса, который до своего премьерства возглавлял Министерство внутренних дел Чешской республики и был близким другом и непосредственным начальником Йована, он подал в отставку, разочаровавшись в порядочности своего друга и руководителя. А четыре года назад при активном участии Роберта в судьбе своего товарища Йован возглавил службу безопасности компании.
Йован был невысокого роста, коренастый, лысоват, с аккуратно подстриженными длинными усиками.
В свои чуть за сорок Йован был очень приятным и улыбчивым человеком. Никто из посторонних никогда бы даже не заподозрил, что он возглавляет службу безопасности компании, и тем более никто бы не поверил, что когда-то Йован работал на высокой должности в полиции. Его внешность выдавала весёлого, доброжелательного и беззлобного человека. Он как-то говорил Роберту: «Есть два типа полицейских: хороший и плохой. Так вот я – викарий хорошего полицейского». В компании его называли «наш Пуаро», и это было в самом деле так. Кроме того, что он в прошлом настоящий детектив, он был душой любой компании, всегда блистал остроумием, сыпал шутками и рассказывал интереснейшие истории из жизни полицейских.
За всё время работы он ни с кем не имел ни малейшего конфликта, никогда не повышал голос на своих подчинённых, его никто никогда не видел в плохом настроении.
Свою личную жизнь он держал за семью замками, но все в компании знали, что Йован одинок, его единственная жена ушла от него через год после свадьбы, не выдержав тяжёлого бремени жены полицейского и его постоянного отсутствия дома. И только Роберту было известно, что где-то на окраине города у Йована есть дама сердца, которая появилась в его жизни примерно два года назад. И Роберт с Хлоей с нетерпением ждали, когда Йован представит им свою невесту. Но тот только отшучивался.
В общении с коллегами Йован был всегда приветлив, но единственным человеком, с кем он дружил и кому мог довериться, был Роберт. Они, как старые друзья, часто проводили время вместе у Роберта дома или в пабе за бокалом пива, которое Йован обожал. Хлое нравился этот весёлый и жизнерадостный человек, и двери их дома для него были всегда открыты.
Роберт лежал в номере на кровати и пытался дозвониться Хлое. На том конце телефон был всё так же отключён. Когда его стал одолевать сон, Роберт отложил трубку и закрыл глаза.
Внезапно он почувствовал сперва небольшое головокружение, а потом – неимоверную силу, которая прижала его к кровати и не давала пошевелиться. Глаза Роберта были открыты, он мог наблюдать всё вокруг, но остальное тело было ему совершенно неподвластно. Какая-то неведомая сила всё крепче и крепче вжимала его тело в кровать.
Роберт начал задыхаться. Он попытался напрячь мышцы или хотя бы закричать, но тело всё так же не слушалось. Вдруг всё кругом потемнело. Роберт оказался в полной темноте, не ощущая ни своего тела, ни запахов, ни звуков. Он словно повис в воздухе, хотя мозг продолжал судорожно искать возможность освободиться из этого жуткого плена. Роберт не мог понять, что с ним происходит, ведь сознание не покидало его. Внезапно послышался равномерный звук, который исходил откуда-то изнутри его подсознания, постепенно заполняя всё пространство вокруг. Через несколько мгновений уже казалось, что он пульсирует даже в венах. Звук отдалённо напоминал работу маятника часового механизма. Но он был чище, резче и чётче. Сопротивляться внезапному оцепенению не было ни сил, ни смысла. Роберт хаотично пытался понять, что с ним происходит.
И неожиданно он очень чётко услышал женский голос…
«Спите спокойно, глубоко… Вы погружаетесь в состояние глубокого сна… Глубже… Ещё глубже», – чей-то властный голос всё громче и громче раздавался в голове Роберта.
Неожиданно он понял, что этот голос звучит изнутри его сна, он его слышит несмотря на то, что памятью и своей сущностью всё ещё находится по эту сторону сновидения. Это чувство было совершенно новым для него, и Роберт не мог поверить в реальность случившегося, и прислушался. Вокруг раздавались голоса. Он отчётливо слышал только женский голос. Второй, мужской, отзывался лишь эхом в его голове, но разобрать слова мужчины почему-то было очень трудно, и Роберт решил полностью расслабиться и попытаться понять, что же происходит с ним на самом деле. Вдруг всё стало проясняться, и голоса стали вполне различимы. На миг Роберту показалось, что он сам участвует в диалоге.
И внезапно он всё понял…
Глава 8
Из портативного диктофона, одиноко лежащего на столе перед Тревором, доносился мягкий голос Аманды:
«Спите спокойно, глубоко… Вы погружаетесь в состояние глубокого сна… Глубже… Ещё глубже!..»
Сделав небольшую паузу, Аманда продолжила:
– Тревор, вы можете говорить, так что говорите. Сколько вам лет?
– Сорок… один… – медленно и невнятно ответил Тревор.
– Хорошо… Хорошо… – размеренно и ровно сказала Аманда, – а как вас зовут?
– Тревор, – голос звучал несвязно и еле слышно.
– Хорошо, Тревор. Сейчас мы вернёмся на два дня назад. Где вы находитесь?
– Женева, – тихо сказал Тревор. – Гостиница… Большой номер…
– Что вы видите вокруг себя? – спросила Аманда.
– Бриллианты… Сейф… – невнятно проговорил Тревор, еле шевеля губами.
В этом месте послышался щелчок. Это был дефект плёнки или запись в этом месте была прервана. Но буквально через секунду запись возобновилась.
– Хорошо, Тревор. А сейчас мы вернёмся во вчерашний день. Утро… – уверенно и твёрдо произнесла Аманда.
Неожиданно из диктофона послышался чёткий голос Тревора:
– Аманда?! Я ничего не вижу… Что случилось? Как она это сделала? – удивлённо вопрошал голос.
– Тревор, я ввела вас в гипнотический сон. Вы под воздействием моего внушения, – голос Аманды звучал медленно и твёрдо. – Я хочу, чтобы вы вернулись во вчерашний день…
– Аманда, Аманда, всё о’кей, к чёрту вчерашний день! Я ничего не вижу… Я здесь… Это сон? Вы – мой сон? Я так понимаю… – взволнованно произнёс Тревор.
Аманда ввела Тревора в гипнотический сон, но он почему-то повёл себя не так, как ведут себя обычно пациенты. Тело Тревора вдруг напряглось, веки начали пульсировать, и она решила немедленно прекратить сеанс.
– Тревор, вы в гипнотическом сне. Постарайтесь успокоиться. Всё хорошо, – голос Аманды был также взволнованным, но оставался, тем не менее, твёрдым. – Я сейчас начну отсчёт, и вы проснётесь.
– Стоп, Аманда. Стоп! – запаниковал Тревор. – Не надо! Как вам объяснить?.. Это для меня единственный шанс из тысячи! Даже если он проснётся, убеди его ещё на один сеанс.
– Кто – проснётся? – переспросила удивлённая Аманда. Сеанс явно пошёл не по сценарию, и надо было что-то предпринимать.
– Тревор… То есть я. То есть… Мне надо тебе кое-что объяснить.
– Хорошо, Тревор, не волнуйтесь так. Успокойтесь, ваше тело очень напряжено. Так трудно удержать контроль. Расслабьтесь. – Аманда провела рукой перед глазами Тревора. – Что вы видите перед собой?
– Я же говорю, что ничего. Совершенно ничего не вижу, глаза же закрыты… Ну ты молодчина! Нам надо срочно спокойно пообщаться. Я так чётко тебя слышу!
Аманда посмотрела на Тревора. Тот спокойно, расслабившись, лежал на кушетке без единой эмоции на спящем лице.
Она была в недоумении. Тревор из гипнотического сна с ней разговаривал на удивление громко и чётко. И, самое главное, казалось, что он не был под её внушением. Он как будто сам пытался общаться, а не только отвечать на вопросы, как обычно бывает в работе гипнотизёра с пациентом.
Она обдумывала сложившуюся ситуацию. В её обширной практике психолога такое случилось впервые.
А тем временем Тревор продолжал:
– Аманда, мы с тобой должны разобраться в происходящем со мной. Или с ним… Короче, мы должны разобраться и понять, кто есть кто.
Аманда слышала и недоумевала. Её глаза были широко открыты, и она не понимала, что происходит.
– А вы, собственно, кто? – вдруг спросила она.
В её голове пронеслась мысль о раздвоении личности, и она стала вспоминать симптомы этого явления. Эта мысль немного успокоила её, так как могла объективно объяснить происходящее.
– Я Роберт, – ответил голос. – Роберт из другой жизни Тревора.
– Роберт? – переспросила Аманда. – А из какой другой жизни?
– Из самой настоящей, но другой. По крайней мере мне так кажется. А иногда я не уверен. Но сейчас вы все – мой сон. Всё, что происходит с Тревором, – это мой сон, понимаешь? И ты тоже. Боже мой, я разговариваю со сновидением! С ума сойти можно!
– Вы говорите со сновидением? – озадаченно спросила Аманда. – И давно это у вас?
– Это всё уже очень давно и очень сложно. Так давно, что я и сам уже не понимаю, кто есть кто.
– Тревор, я не совсем понимаю.
– Аманда, я – Роберт, я как бы внутри сознания Тревора, то есть это он во мне. Ну, не совсем во мне. Он – в моих сновидениях. То есть, как это всё объяснить… Но это впервые! Такого ещё не было!
– Ну, о’кей, Роберт так Роберт. Но вы говорите очень запутанно. Вы мне можете объяснить, из какого сна вы вещаете?
Аманда взяла себя в руки и решила довести сеанс до конца.
– У меня сон только один. Это жизнь Тревора в моих сновидениях. Вы просто выслушайте меня, не перебивайте и, может, всё поймёте…
И голос из диктофона поведал неимоверную историю о жизни Роберта на противоположной стороне сновидения, о дневниках, в которые он записывал всё происходящее с Тревором, о переживаниях и сомнениях в реальности своего мира.
Аманда слушала рассказ уже второй раз и внимательно смотрела на Тревора. Она была удивлена, увлечена и заинтригована тем, что слышала. Внутри Тревора жил совершенно другой человек, о котором тот даже не догадывался и который вот уже почти тридцать лет наблюдает за ним изнутри своего сновидения. Тот Роберт явно полагал, что сейчас он спит и видит сон. Он никак не мог повлиять на жизнь или поступки Тревора, никак не мог проявиться, как это обычно бывает при раздвоении личности, но он хотел самостоятельно разобраться в себе и определить, где реальность, а где сновидение.
– …Мой мир почти такой же, каким я вижу мир Тревора в своих сновидениях, – продолжал вещать Роберт, – но мы с ним совершенно разные, живём в разных странах, у нас разный круг знакомых, разные профессии, работа, и в тоже же время мой мир я ежеминутно, ежесекундно воспринимаю как реальность. Но других снов в своей жизни я не видел. Только один – о жизни Тревора.
Разговор так увлёк Аманду, что она совсем потеряла чувство времени, а голос всё говорил и говорил. В его рассказе было нечто фантастическое, но это был рассказ здравого, на первый взгляд, человека, объективно оценивающего всё вокруг, человека, ищущего выход из положения, в котором оказался.
Аманда попыталась прервать сеанс, но голос просил её не делать этого. Он нуждался в общении, он искал ответы на свои вопросы. Но Аманда с подобным явлением встретилась впервые, и поэтому её мысли кружились только вокруг раздвоения личности. Другого объяснения сейчас она предположить не могла.
«Да, именно диссоциативное расстройство личности, но в какой-то странной, неправдоподобной, поразительной форме», – размышляла Аманда, пока голос внутри Тревора рассказывал о другой стороне его жизни.
И вдруг Аманде в голову пришла неожиданная мысль:
– Роберт, если ваша жизнь настолько реальна, есть ли в вашем мире психологи или психиатры?
– Конечно, есть… Наверное. Надеюсь, что есть, – неуверенно ответил Роберт. – Вы считаете меня сумасшедшим?
– Нет, Роберт, что вы, – быстро ответила Аманда. – Я вот о чём подумала… Я хочу вам кое-что предложить… в той, вашей жизни. Но вы должны отнестись к этому очень серьёзно. Есть у меня одна идея, давайте проведём с вами эксперимент, но для этого мне нужна ваша помощь и… помощь специалиста…
Аманда не сомневалась, что это раздвоение личности, и ей захотелось проверить наличие и других возможных личностей в подсознании Тревора. В некоторых хрестоматийных персонах, обладающих этим феноменом, вживались различные, иногда диаметрально противоположные личности, среди которых были даже такие, которые считали себя специалистами в области психологии, и именно они помогали установить и идентифицировать другие личности, существовавшие в подсознании исследуемого пациента. Аманда решила вызвать именно такую личность из подсознания Тревора. Она разъяснила ему суть эксперимента. Но, по убеждению Аманды, была и вторая, негативная сторона этого опыта. Она подозревала, что эксперимент может выйти из-под её контроля, и тогда вернуть всё на круги своя будет очень сложно, а подчас и невозможно.
– Роберт, вы должны понимать, что во время подобного сеанса эксперимент может выйти из-под вашего… из-под контроля вашего психолога. Если ваше состояние – это то, о чём я думаю, то есть вероятность того, что вы на какое-то время можете исчезнуть как личность из сознания Тревора.
– Как исчезнуть? Я не понимаю. Куда исчезнуть?
– Понимаете, вследствие прямого вмешательства в подсознание может произойти замена в сознании Тревора, и одна личность может заменить другую. Может, тогда мы и найдём ответы на ваши вопросы, но вы, Роберт, на какое-то время можете исчезнуть.
– Вы считаете это всё раздвоением личности?
– Я пока ничего не считаю. Я только оперирую фактами: у меня на кушетке под воздействием гипноза лежит пациент, а в это время со мной общается некто, никоим образом не идентифицирующийся с ним, никак и никогда не проявляющийся в его жизни, но в то же время наблюдающий за ним всю его жизнь откуда-то изнутри его же подсознания.
– А разве отдельные личности одного и того же человека могут жить своей жизнью вне его сознания, могут иметь собственную жизнь, историю, свой отдельный мир?
– Вот это нам и предстоит выяснить. И вы, как отдельно идентифицирующаяся личность, должны понимать, что в случае наличия других личностей в подсознании Тревора вы можете на время исчезнуть вместе со своим миром, историей и жизнью, которые вы ощущаете как реальные. Вас может заменить кто-то другой или другая. Это вполне вероятно.
– Вы думаете, что моя жизнь в этом… в моём мире не реальна? Игра воображения Тревора?
– Если я буду думать иначе, значит, мои ответы, да и всё наше общение моделирует ваш мозг. Это значит, что и я, и этот мир, и вообще весь наш диалог – всего-навсего игра вашего воображения.
– А чем нам поможет психолог? – немного подумав, спросил Роберт.
– С его помощью мы попытаемся идентифицировать вас и в случае обнаружения идентифицировать другие личности в подсознании Тревора. Понимаете, кем бы вы себя лично не идентифицировали, для меня пока что именно вы живёте в подсознании Тревора. С вашим психологом я хочу просто поэкспериментировать. Может, вы его и не найдёте. Но если он существует, то это, возможно, ещё одна личность. И таких личностей может быть очень много. Нам необходимо установить их количество, и тогда мы сможем понимать, с чем, а скорее всего, с кем мы имеем дело.
– Это абсурд, Аманда. У меня совершенно иная память, чем у Тревора. У меня здесь своя жизнь, и до сегодняшнего дня я никак не мог проявляться в жизни Тревора. У меня здесь работа, невеста, друзья, обстоятельства, наконец… Жизнь Тревора для меня – это мой перманентный сон, сновидение и не более. В его же жизни я просто посторонний наблюдатель.