Нить вечной судьбы
Его взгляд проследил за аккуратно выведенными на бумаге буквами.
– Не самые лучшие новости, которые хочется узнавать с утра, – с тяжелым вздохом подумал монарх и, аккуратно сложив листок, направился к выходу.
Покинув уютный зал с камином и поприветствовав своих гвардейцев, монарх неспешно направился в королевскую умывальню. Идя по белым мраморным коридорам, Тормак ловил на себе яркие светло-голубые блики звезды, лучи которой били в огромные мозаичные окна замка.
В умывальне Тормак побрызгал на лицо водой, пытаясь смыть навалившуюся на него усталость. В голове уже прокручивались последствия полученного сообщения. Он знал, что ему предстоит принять решение, которое может изменить ход истории и определить судьбу его народа. Тяжесть короны и ответственности, которую она несла, казалась сегодня еще тяжелее. Судьба королевства лежала на его плечах, и он был полон самообладания встретить ее во всеоружии.
Освежившись и обдумав предстоящую речь под успокаивающий журчание воды в черной раковине, украшенной золотой инкрустацией, король направился в зал, где должна была состояться встреча. Тормак неторопливо шел, устремив взгляд на белый мраморный пол, и монотонными кивками приветствовал стражников и придворных. Когда он подошел к черной двери с позолоченными ручками, от волнения у него перехватило дыхание. Он толкнул дверь и вошел в зал.
Зал был великолепно отделан деревом, стены украшали многочисленные карты и картины. В центре стоял круглый стол, за которым сидели двадцать человек – официальные представители государства и доверенные советники, приближенные к королю. За спиной каждого участника стоял еще один советник.
Мягко шагая к свободному стулу, стоящему во главе стола, Тормак вздохнул полной грудью, наслаждаясь запахом древесного лака. Крепко взявшись за спинку стула и отодвинув его, Тормак вальяжно сел, закинув ногу на ногу обхватив колено руками.
– Время – наш самый ценный и невосполнимый ресурс, поэтому не будем тратить его впустую. Вы все знаете, зачем я собрал вас здесь – поднимите руку, если вы против войны с Лострадом, – бодрым голосом произнес король, обводя взглядом всех собравшихся за столом.
Генерал Э́ббет и его командиры без колебаний подняли руки. Казалось, воздух в зале напрягся от противоречивых мнений. Тормак кивнул, соглашаясь с их позицией, но его мысли уже были направлены на путь, который, по его мнению, был необходим для будущего его королевства. Он глубоко вздохнул, готовясь к предстоящим событиям.
– Вы вообще понимаете, о чем говорите? – нехотя сказал Эббет. – Лостра́д занимает обширную равнину, окруженную величественными снежными горами, скрытыми туманом. Единственные четыре прохода в долину перекрыты неприступными стенами и рвами. Даже если нам каким-то чудом удастся преодолеть первые препятствия, без четкого знания местности Лострада наше продвижение будет остановлено.
Тормак ухмыльнулся и отвел взгляд на карты, висящие на стене.
– Не переживайте, генерал. У нас есть подробные карты, шпионы, следопыты и наши соотечественники, которые еще не покинули Лострад, но готовы служить нашей общей цели. А еще прочтите вот это, – заманчиво улыбнулся король, протягивая утреннюю записку от командира следопытов.
Эббет, постепенно хмурясь, дочитал послание до конца.
– И что? В записке говорится, что лострадцы проводят учения. На своей собственной земле, в пределах своей страны. Вы очень молоды и неопытны, но вы – король. Такое легкомысленное отношение к информации может привести к большому горю и насмешкам над вами. Мой вам совет: прежде чем поверить, стоит немного проверить, – назидательным и снисходительным тоном сказал Эббет, пытаясь образумить молодого короля. – Прошу вас, одумайтесь. Вы, видимо, не знаете, сколько разбойников, мародеров и дезертиров бродит по нашим землям. Наемные убийцы чувствуют себя как дома в тавернах. Многие деревни и городские кварталы захвачены организованными бандами. Тормак, эта страна трещит по швам. Вы не видите, что происходит у вас под носом, а собираетесь напасть на самую могущественную страну на материке. Поймите, я отказываюсь от войны не из страха потерять свою собственность, а из страха отправить на смерть десятки тысяч людей. Похоже, никто из вас не понимает, к каким последствиям может привести вся эта бессмысленная борьба. Я и мои командиры посвятили армии всю свою жизнь, и мы единственные, кто не желает видеть весь этот ужас, кошмар и страх в глазах людей. Вы далеки от реальности полей сражений, поэтому и жаждете войны
В этот момент раздался стук в дверь. Вошел начальник королевской стражи и молча направился к Тормаку, неся в руках желтоватый конверт, вновь переданный командиром следопытов. Король с благодарностью принял послание и, повернувшись ко всем спиной, осторожно вскрыл записку.
– Этот характерный запах груши я не перепутаю ни с чем, – слегка уловив запах исходящей от бумаги, приведя мысли в порядок, король, наконец, принялся за письмо.
Эмоции играли на лице Тормака, острое чувство недоумения пронзило его сердце. Он опустил руку с листом бумаги и уставился в деревянный пол, не слыша вопросы своих подданных, на миг перестав слышать свое собственное сердцебиение.
– Получается, я и правда за тобой не поспеваю. Нет, этого не может быть. Знай Э́дриар, я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить тебя, – еле слышно прошептал То́рмак. – Лостра́дцы отправили дюжину тысяч солдат в свои гарнизоны, – повернувшись лицом к собранию и положив лист на стол, заявил король.
В зале воцарилась гробовая тишина, которая мгновенно сменилась неистовыми криками и спорами. Ругались все, кроме молодого короля, чьи ярко-зеленые, как природные изумруды, глаза были устремлены на небольшую царапинку, уютно располагавшуюся на столе.
– Закрыли свои рты и сели на место! – голос Тормака загремел гневно и резко, он вскочил со стула и с силой хлопнул ладонью по столу. – Тебе есть что сказать, Э́ббет?!
– Конечно, есть. Давайте отбросим эмоции и подумаем рационально. Что мы имеем? Бездоказательный и ничем не подтвержденный факт, нацарапанный на желтом грязном клочке бумаги, от сумасшедшего и пустоголового дурака, которому я ни капли не доверяю? Лострад отправил войска в свои гарнизоны, для дополнительной защиты. Думаешь, Э́дриар решится выйти за пределы своей долины в неизведанные земли, чтобы разобраться с нами? Ты хочешь сказать, что он сможет справиться с логистикой? Собрать армию, снабдить ее достаточным количеством снаряжения, одеть, обуть, накормить, напоить, снабдить теплой, сухой одеждой и медицинской помощью, и, конечно, палатками? А потом пойти на нас, вместо того чтобы жить спокойной жизнью за горами и стенами? – недоуменно спросил Эббет.
Все присутствующие обратили свои взоры на Тормака, все внимание было приковано к нему.
– Опять же, у них есть карты. Гарнизоны лострадцев находятся за пределами их долины, недалеко от наших границ. Что мешает их патрулям и разведчикам ночью проникнуть вглубь нашей территории и провести разведку? Эдриар уже нащупывает почву. Если мы пропустим эту армию, за ней последуют другие, и тогда мы окажемся в меньшинстве на своей собственной земле, – уверенно заявил монарх.
– И что же вы предлагаете в таком случае? – спросил генерал армии, кусая тонкие губы от волнения.
– Подготовимся к предстоящей встрече наших гостей, как подобает хозяевам. Пойдем на опережение. Лишим их опорных пунктов. С этого момента мы начинаем войну, – эффектно озвучил Тормак.
– Не забывайте, король, наши предки умирали для того, чтобы мы жили! А не для того, чтобы мы воевали, – броско произнес Эббет.
– Мои предки умирали, чтобы мы жили хорошо, – бросил меткую фразу То́рмак в ответ. – Все свободны, позовите сюда писаря, – мерно огласил Тормак. Когда зал опустел, в него вошел королевский мастер слова, терпеливо и почтительно ожидая приказа своего короля.
– Пиши, – оставшись наедине с писцом, произнес король. – «Мы придерживаемся того же плана, но с небольшими поправками и коррективами. Атаковать немедленно. Все четыре гарнизона Лострада должны быть опустошены и разграблены, а лострадцы уничтожены. Враг опережает нас и выслал подкрепления к границам, будьте осторожны». Теперь напишите еще восемь таких посланий и передайте их гонцам. Позаботься, чтобы эти послания были доставлены нашим друзьям в других королевствах
– Будет сделано, – лаконично ответил седовласый мужчина.
В коридоре генерал Эббет вступил в диалог со своими верными офицерами.
– Следите за Тормаком в оба глаза, – приказал генерал Эббет своим командирам, отступив от входа в зал, где проходило собрание. – Он затеял свою собственную игру, никого в нее не посвятив. Я хочу знать о каждом его действии, о каждом шаге. Вы поняли меня?
В этот момент в коридор вышел Тормак, взглянул на Эббета, молча кивнул и пошел в противоположном направлении, сцепив руки за спиной.
– Эдриар, вокруг тебя много моих лазутчиков, и я регулярно получаю их доклады. Многие считают, что инициатором этого конфликта являюсь я. Но я докажу им, что мое нападение – это только защита. Помни, что претендент должен быть готов к тому, что его противник выберет оружие, – думал про себя Тормак. Когда король Тормак шел по коридору, его большой палец инстинктивно провел по нижней губе – тонкий знак бушующих в нем эмоций. Тяжесть принятых решений отягощала каждый его шаг, но он знал, что должен быть тверд. Победа или поражение – он был полон храбрости определить судьбу своего королевства.
Глава седьмая. Жемчужина
– Генерал Фло́рас, прошу прощения за беспокойство, но король Э́дриар ожидает вас в крепости, – робко произнес мужчина, слегка приоткрыв скрипучую дверь в темное пыльное помещение. Мерцающий свет свечи едва освещал помещение, и мужчине было трудно разглядеть генерала среди бумаг, разбросанных на столе.
– Свободен, – ответил гладко выбритый генерал, сосредоточившись на своих документах.
Поднявшись со своего скрипучего стула, генерал Флорас погасил все свечи и взялся за потертую дверную ручку. Приоткрыв ее, статный мужчина прищурил глаза серебристо-серого цвета из-за яркого света, внезапно набросившегося, словно хищный зверь, на обескураженного генерала, полностью ушедшего в свои мысли. Проникая в помещение, яркие лучи жадно пожирали монотонно висящую пыль, заполнявшую пространство, подчеркивая разбросанные стопки документов. Свет заиграл и на доспехах гвардейцев генерала, отбрасывая блики на рассохшиеся деревянные помосты во внутреннем дворе.
– Утройте стражу. Никого не сметь подпускать сюда, – грозно приказал Фло́рас вешая замок на дверь и махнув рукой своим сопровождающим стражам, отправился в сторону выхода со двора.
Слегка прихрамывая, генерал Флорас шел по мощеным улицам, наслаждаясь знакомой городской атмосферой столицы Лострада. Прогуливаясь по улицам, ведущим к королевскому дворцу, он наблюдал за улыбками прохожих с оттенком ностальгического сожаления и грусти. Яркие платья и разнообразные украшения девушек напоминали ему о юности. Мужчины в льняных и шелковых рубахах дополняли живописную картину. На верандах трактиров собирались теплые и дружеские компании, смеявшиеся над шутками, которые посторонним казались нелепыми, но для них были искренними и душевными. Генерал старался уловить каждую нотку ароматов, доносящихся из пекарен и мясных лавок, где продавали копченое мясо, приправленное смесью специй.
Закутавшись в широкий просторный белый плащ, украшенный золотыми вырезами, Флорас устремил взгляд на белые виноградные лозы, изящно тянущиеся от первого до третьего этажа домов, создавая иллюзию, что некоторые дома вот-вот будут съедены. Переведя глаза на покачивающиеся цветы в горшках, мягко шевелящиеся от прикосновения ветра, украшающие фасады домов с декоративными камнями. В этот момент генерал задумался о том, почему он никогда раньше не обращал внимания на эти простые, но красивые детали, ведь он часто проносился мимо них, не находя времени, чтобы по-настоящему оценить окружающий мир.
Однако внутри себя Флорас нашел ответы на все свои невысказанные вопросы. Он был одним из немногих, кто знал о надвигающемся ужасе и хаосе, маячивших на горизонте. Он понимал, что мирному существованию скоро придет конец, если он позволит осуществиться бесчеловечным планам короля Эдриара. Поэтому он старался наслаждаться каждым мгновением пока еще мирной жизни, прекрасно осознавая приближение бури.
Выйдя на главную площадь, в центре которой находились большие фонтаны, украшенные расписной лепниной, Флорас вежливо здоровался с мимо проходящими гражданами одетых в дорогие одежды. С площади уже виднелись белоснежные шпили цитадели, секущие слоистые облака словно бритвенное лезвие бумагу. Шаг за шагом генерал и его свита вооруженных воинов приближались к цитадели. Их доспехи, украшенные знаками отличия, означающими принадлежность к личной гвардии генерала, издавали отчетливый грохот, который разносился по всей территории.
Через несколько мгновений группа достигла крепостной стены. За этим первозданным барьером, украшенным лазурными и желтыми узорами, возвышался великолепный королевский дворец. Фасады дворца украшали колоссальные мозаичные окна, позолоченные контрфорсы, внушительные колонны, затейливая резьба, обилие ваз с цветами, подвешенных к зданию на золотых цепях. Искусная лепнина изображала замысловатые узоры из листьев и рельефные щиты. Крышу обрамляла балюстрада из белого камня, а фронтоны украшали декоративные вазы и скульптуры. Над обширной крепостью, вымощенной камнями молочного цвета, развевались колоссальные алые флаги, каждый из которых по периметру был искусно украшен золотыми узорами.
Изящество дворца устремлялось ввысь, завершаясь сверкающими жемчужинами на шпилях, отражающими сияние Есуры. На вершине самого высокого и величественного шпиля возвышалась древняя и огромная жемчужина, символизирующая пышное убранство, непоколебимую королевскую власть, верховенство Лострада и неизменное напоминание, что человек находится в самом сердце А́свиума – жемчужины столицы Лострада.
Приблизившись к внутреннему двору дворца, Флорас, повел свой отряд из двадцати вооруженных людей к главным воротам. На этих воротах красовался величественный картуш, выполненный в виде геральдического щита, украшенного пятью гордыми львами. Перед воротами стоял Э́зеот, крепкий и широкоплечий начальник королевской стражи, с янтарными глазами.
– Эзеот, я прибыл по приглашению короля, – объявил генерал, доставая из поясной сумки конверт.
– Я в курсе; именно поэтому я здесь. К простолюдинам я бы не вышел, – ответил Эзеот, поприветствовав Флораса, слегка наклонившись вперед, убрав правую руку за спину, а левую вынеся вперед.
– Не время для формальностей, идемте, – сказал белокурый генерал и вместе со своими стражниками пошел вперед.
Не успели они сделать и нескольких шагов, как гвардейцы, стоявшие у ворот, мгновенно обнажили мечи и заняли оборонительные позиции, давая понять, что их расположение не слишком радушно. В ответ на это сопровождавшие генерала солдаты вскинули оружие, готовые принять вызов.
– Э́зеот, как это понимать?! – потребовал генерал, инстинктивно схватившись за рукоять меча.
– Прошу вас, сохраняйте спокойствие. Ваша доблестная охрана, генерал, останется за воротами. Прошу вас сдать оружие часовым. Будьте уверены, дворец хорошо охраняется, и я полагаю, что ваше грозное мастерство фехтования не найдет применения в этих дворцовых стенах, – спокойно заверил Эзеот, слабо улыбнувшись губами и погладив аккуратно подстриженную бороду.
– Что за абсурд? Раньше мы спокойно обходились без всего этого, – недовольно пробормотал генерал.
– Новый король – новые правила, мой друг. Подойди, доверь свой меч моему гвардейцу; он будет охранять его, как охранял бы жизнь своего короля, – объявил Э́зеот, указав на стражника легким жестом левой руки.
Фло́рас заколебался, его взгляд метался между гвардейцами, в голове искал скрытый мотив, обман, сомнения или страх. Но, с другой стороны, он понимал, что если король желает его смерти, то конец его будет быстрым и однозначным.
– Ладно, будь, по-твоему. Но лишать воина оружия – бесчестный поступок, – пробормотал генерал, нехотя отдавая ножны с мечом ожидавшему его гвардейцу.
Пройдя через ворота, генерал и Эзеот в сопровождении королевской стражи оказались на территории дворца. На каждом углу стояли бдительные дозорные. Великолепие обширной территории соперничало только с великолепием самой королевской резиденции. Череда взаимосвязанных дворов, изящные арки, тщательнейшим образом благоустроенные сады, украшенные фонтанами и флорой со всего мира, безупречные газоны, сооружения различного назначения – хранилище рукописей с обширнейшей коллекцией, театр на свежем воздухе, павильоны из белого камня, чередование парадных галерей с картинами и рельефами, конюшни, где содержатся ценные жеребцы, роскошные покои для персонала и гостей, разросшиеся казармы для стражи – элегантность пронизывала каждый сантиметр.
Прогуливаясь по широкой аллее, обрамленной ухоженной живой изгородью, Флорас увидел внушительный парадный портик. Поднимаясь по ступеням, Флорас обратил внимание на новый картуш, украшающий вход, – лев, окруженный восемью гиенами.
– На фоне таких ярких образов, уклонение от начала конфликта, несомненно, станет трудной задачей, – предположил Флорас, сохраняя самообладание.
Стражники у входа поприветствовали Фло́раса и Э́зеота, и заменив предыдущих сопровождающих, не пропустив их во дворец. Внутри развернулась атмосфера величия и изобилия. Изысканная мебель, богато украшенная искусной резьбой и витиеватой позолотой, определяла обстановку. Потолки и стены поражали воображение сложной лепниной, искусной резьбой и богатой позолотой. Паркетный пол, украшенный декоративными узорами и коврами, украшал помещение. Большие зеркала, заключенные в рамы с тончайшей огранкой, украшали обшитые деревянными панелями стены. Освещение исходило от множества светильников, включая бра и подсвечники. Стены декорированы пилястрами, дополненными скульптурами, расписными вазами с яркими цветами и статуэтками.
Приблизившись к входу в тронный зал, Эзеот расстался с Флорасом и вооруженной свитой, освободив место для нового сопровождения. Войдя в зал, Флорас обнаружил, что царственная цветовая палитра осталась неизменной, органично переплетаясь с пышным лепным орнаментом. В ней сохранялась изысканность, переплетение голубого, нежно-зеленого, мерцание золота и серебра. Потолок украшали огромные роскошные люстры, а массивные мозаичные окна, переливающиеся оттенками фиолетового стекла, создавали в зале особое сияние. Вдоль стен на расстоянии десяти метров друг от друга возвышались двадцатиметровые статуи, изображающие прошлых монархов Лострада. По бокам от них стояли парные гвардейцы, непоколебимые и молчаливые. Среди этой феерии Флорас не слышал ничего, кроме собственных шагов, которые смешивались с гулким лязгом доспехов стражников, отмечавших его продвижение.
Гвардейцы являлись вершиной боевого искусства Лострада, элитным войском, обладающим особыми достоинствами. Попасть в их ряды могли только отпрыски самых знатных и высокородных лострадских семей. Если родители решали доверить своего ребенка королевской гвардии, процесс начинался еще до достижения им трехлетнего возраста. Тщательная оценка различных качеств ребенка определяла, будет ли он проходить строевую подготовку или будет возвращен на попечение семьи. Принятые на службу с малых лет начинали одиссею боевого обучения: ежедневные дуэли, рукопашный бой, синхронные построения, тактические приемы, элементарные медицинские навыки, владение конным искусством. Универсальные и непоколебимые, эти гвардейцы были способны часами сохранять бдительную стойку. Бесстрашие было вплетено в их жилы, а сердца закалены для того, чтобы исполнять приказ без колебаний. Как эмблема верности существовали для защиты династии королей, без колебаний отдавая свои жизни за сохранение королевской власти. Срок службы составлял тридцать пять лет, по истечении которых гвардеец мог добровольно продолжить службу или перейти в резерв.
Подойдя к трону – огромному льву, изваянному из первозданного белого мрамора, украшавшему самый дальний конец роскошного тронного зала, – стражники вежливо направили генерала к двери, незаметно расположенной за внушительным троном. Бдительные часовые, стоявшие у двери, синхронно кивнули, открывая генералу доступ. Переступив порог, он оказался в компактном, безукоризненно ухоженном помещении. В центре стоял тактический стол, зеркально отражающий стол Тормака, а на его краю сидел молодой человек высокого роста и атлетического телосложения. Его пепельные волосы были небрежно уложены в пучок, рассыпаясь по плечам и затылку. Гармонично сочетались оттенок волос и сияющая лазурь глаз, напоминающая своей кристальной чистотой горные озера. Изначальное впечатление утонченности и изящества оказалось лишь первым, при ближайшем рассмотрении обнаружилась решительная линия челюсти, уверенно выдерживающая тяжесть его взгляда. Действительно, эта черта лица короля скрывала сильные стороны его характера и свидетельствовала о глубоком интеллекте.
– Проходи, – лаконично промолвил Эдриар облизав свои пухлые губы из-за жажды. – Доклады и отчеты, ты хорошо их спрятал? Как я просил?
– Да, повелитель. Они спрятаны в самом ветхом и отдаленном уголке города. Вряд ли кому-то придет в голову искать столь важные документы в таком неприметном месте, – произнес генерал.
– Хорошо. Я читал об успехах в военных учениях и вербовочной подготовке, но этого недостаточно. Я хочу, чтобы каждый мужчина в нашем государстве не только умел держать меч, но и умел им владеть, – проговорил Эдриар.
– Но, это ресурсозатратно. В добавок мы потеряем значительное количество времени, – сделав небольшую паузу, проговорил генерал.
– Ах, досадно, – картинно задумался Эдриар, состроив горестную гримасу. Но резко переменившись в лице, железным тоном, продолжил. – Увы, мне это безразлично. Видимо, твой шлем стал тебе мал и сильно давит тебе на голову, если ты позабыл кто перед тобой. Я говорю – ты делаешь. Заставь кузни работать так, чтобы звон стали разносился по просторам Великого океана. Увеличь зарплату кузнецов, мастеров и подмастерья. Упрости порог вступления в армию. Ты понимаешь всю серьезность, мой аморфный генерал? – Эдриар нахмурил брови, подкрепляя свои указания выразительными жестами. – Все затраты покроет королевская казна.
– Прошу прощения и заверяю вас, что все будет сделано, – ответил Флорас, склонившись в почтительном поклоне. Генерал быстро сообразил, что если он хочет продлить свою жизнь, то мудрее будет подчиниться.
– Прекрасно. Я ожидаю, что наше взаимопонимание достигнет еще больших глубин. Вы направили войска в гарнизоны за стенами, как было оговорено ранее? – поинтересовался Эдриар, спустившись с края стола к столешнице, где налил себе кристально чистый стакан воды.
– Да, и я хотел бы обсудить этот вопрос, – ответил Флорас, не сводя с Эдриара пристального взгляда. – Остановите этот поход, пока наши солдаты не покинули долину.
– Снова ты об этом. В то время как весь Совет поддержал мое предложение, ты упорно сопротивляешься, – проворчал молодой король, сложив руки с оттенком раздражения.
– К проведению мирных договоров наиболее склонны генералы. Банальная причина – офицеру знаком вкус крови, в то время как ваши эрудированные советники могут упасть в обморок при одном только ее виде. Следовательно, они предрасположены к циклу "убить, убить и еще раз убить", не понимая его сути, – монотонно излагал генерал, сохраняя осанку и не сводя глаз с Эдриара. – Что побудило вас направить войска в гарнизоны?
– Буду и дальше высылать их. Я намерен консолидировать наши силы вдоль границ наших соседей и планомерно уничтожать их, – заявил Эдриан, нахмурив брови и глядя на свою правую ладонь, и крепко сжал ее.
– А если мы не успеем и наши силы окажутся недостаточными? А если наши гарнизоны подвергнутся преждевременному штурму? Ни один государь не любит, когда на его границах собирается чужая армия, – теряясь в догадках сказал Флорас.
– Тогда пусть будет так. Атака развяжет нам руки и откроет путь к всестороннему наступлению, – ответил монарх, с высокомерным видом поворачиваясь лицом к тактическому столу.
– Ваше величество, мой сын служит в одном из гарнизонов, – произнес Флорас, изменяя тон, пытаясь вызвать сочувствие у своего правителя. Его голос звучал настойчиво, словно он старался донести до короля важность сказанного.
– Меня это не касается. Это же не мой сын, – ответил самодержец, глядя на него пустыми глазами, в которых не было и следа раскаяния.
– Вы спокойно относитесь к тому, что отправляете тысячи простых людей на верную гибель? – спросил Флорас, вскинув одинокую бровь в знак удивления и глубокого разочарования в собеседнике.
– Да плевать я хотел на простых людей! – Эдриар набросился на генерала, его взгляд угрожающе сошелся с глазами последнего. – Историю формирует личность, а не массы. Историю творит одиночка! Решающее влияние должен оказать я, ради блага общества. Помните, вы служили моей семье и моему отцу с непоколебимой преданностью. Именно мой отец задумал этот план и приступил к его осуществлению. Теперь я воплощу его в жизнь, а ты будешь помогать мне, выполняя все мои приказы!